Возлюби свой долг (гет)

Королева сияла.

Теперь трудно было поверить, что она когда-то не носила корону. Молодая женщина, занявшая место рядом с железным троном, на котором восседал ее супруг, словно была рождена для этой роли. Неудивительно, что по слухам она и заседания Малого совета посещала вместе с королем. Наблюдающая за просителями с вежливой улыбкой и проницательным взглядом она была совсем не похожа на ту девушку, которую много лет назад знала Маргери.

Та девушка была ребенком, знавшим только боль и обиду, но сумевшим сохранить наивность и свои мечты, несмотря на всю несправедливость перенесенных страданий. Та девушка нравилась ей, и Маргери действительно хотела ей помочь, подружиться с ней. В ином мире и в иное время они могли бы стать лучшими подругами. Санса вышла бы замуж за Уилласа и жила той жизнью, которую помогла ей устроить Маргери.

В этом мире, сейчас, Санса была королевой Семи королевств, носила черные с золотом цвета Баратеонов, и ни на ее платье, ни тем более на ее короне не было роз. Двор короля Станниса разделял его аскетичность, особенно в сравнении со двором Ланнистров, это же можно было сказать и о королеве. На ней не было украшений, кроме изящного ожерелья, кольца и золотой короны, такой же, как у ее супруга. Платье Сансы тоже выглядело более простым, чем подобает королеве.

Сансе и не требовались украшения, чтобы сиять. Волосы королевы, цвета меди, были заплетены в косу по северной моде, безупречная кожа казалась бледней слоновой кости, взгляд ее был взглядом умного, не по годам проницательного человека. Она ни разу не перебила царственного супруга, начиная говорить только когда высказывался он. Слова ее, точно подобранные и учтивые, были способны успокоить и обезоружить любого просителя, даже возмущенного резкостью короля.

Санса словно была украшенной драгоценными камнями рукоятью клинка из валирийской стали — на первый взгляд лишь красивым дополнением к нему, но незаменимой частью, если задуматься. Даже самый совершенный меч бесполезен без рукояти, направляющей его силу.

Санса стала той королевой, которой всегда хотела быть сама Маргери. Как бы хорошо ее ни готовили к этой роли, она уже не могла быть уверена, что справилась бы лучше, чем та девчонка, которая когда-то должна была сделаться леди Хайгардена.

Маргери впервые появилась при дворе короля Станниса с начала его правления. Тиреллы проявляли осторожность, опасаясь репрессий даже после того, как преклонили перед ним колено. Она ожидала, что Санса будет в отчаянии, вынужденная связать свою жизнь с этим суровым, мрачным мужчиной. Может, это было как-то связано с тем, что она родила ему уже двух здоровых сыновей, но Санса, кажется, нашла путь к его сердцу. Даже не смотря на то, что про Станниса порой говорили, что сердца у него вовсе нет. Королева, возможно, и не завоевала его любовь, но точно добилась его доверия.

Маргери не могла сказать, действительно ли король и королева испытывали взаимную привязанность. Станнис казался человеком, не способным ни на какие эмоции, кроме гнева и раздражения, а Санса слишком хорошо научилась владеть собой, чтобы по ее лицу можно было понять истинные мысли. Но все же кое-что было очевидно, благодаря ее красоте. То, как король старался быть поближе к ней, как ценил ее. Особенно если не забывать, что прежнюю жену он отправлял на Драконий камень при любой предоставившейся возможности.

Король Станнис одарил Маргери лишь презрительным взглядом, когда по окончании приема встал с трона и уже собирался покинуть зал. Его жена что-то тихо сказала ему, а затем подошла к ней.

— Леди Маргери, — произнесла Санса достаточно громко, чтобы это могли услышать те, кто еще не ушел. — Рада видеть, что вы смогли вернуться обратно в Королевскую Гавань.

Ее лишенный эмоций голос звучал очень официально, и Маргери отметила, что улыбка королевы выглядела фальшивой. Король, пусть и неохотно, простил Тиреллов, но теперь испытывал к ним еще меньше симпатий, чем когда-либо прежде, и королева, кажется, разделяла его мнение. Как бы это ни огорчало Маргери, она не могла винить за это Сансу. Ей не принесло радости то, что она позволила Сансе оказаться обвиненной в убийстве Джоффри, но тогда это было необходимо.

— Я благодарна вашим светлостям за то, что вы согласились принять меня, — покорно произнесла она и сделала реверанс, с болью осознавая свое положение при новом дворе.

Маргери была дочерью помилованного предателя, вдовой трех незаконных королей, королевой, лишившейся власти и короны, так и не успев сполна насладиться обладанием ими.

Она сделала свою ставку и проиграла, но все же оказалась более удачлива, чем большинство из тех, кто поставил не на того короля. По крайней мере, ей удалось сохранить голову на плечах.

Теперь она могла только ждать.

Обычаи предписывали королеве пригласить Маргери на чай или ужин, возможно, познакомить ее со своими детьми. Не смотря на то, что Тиреллы практически лишись всякого политического влияния, Маргери все же оставалась знатной дамой, представляющий один из богатейших родов Вестероса.

Ничего подобного не последовало. Ни приглашений, ни дружелюбных вопросов о ее здоровье или благополучии семьи. Ожидание показалось Маргери гораздо более долгим, чем на самом деле. Прекрасные голубые глаза оставались холодными, как лед, и наконец королева молча развернулась, чтобы выйти из зала вслед за супругом.

«Она не простит меня», — подумала Маргери, только теперь понимая, что в глубине души все еще надеялась стать доверенным лицом королевы, теперь, когда больше не могла рассчитывать на корону сама. Она слышала, что именно Санса просила короля позволить Тиреллам вернуться ко двору. Видимо, этим и ограничивались ее прощение и милосердие.

Маргери видела, как королева подошла к своему супругу, ожидающему ее у высокой двери, ведущей из Тронного в зал Малого совета. Санса положила свою изящную руку на его плечо, такой легкий и естественный жест, явно привычный. Суровому королю прикосновение жены было приятно, он коснулся ее руки, и они обменялись несколькими словами. Даже на расстоянии Маргери была заметна искренняя улыбка Сансы.

Она поняла, что королева сияет не только потому, что красива, умна и могущественна, но еще и потому что действительно счастлива.