FieryQueen

Клавдий почувствовал, как останавливается сердце. Не колотится, не прыгает, не замирает — просто стоит. Секунда, две, нет удара…
Ведьма моргнула. Опустила ресницы, снова посмотрела — глаза были мокрые. Вот, одновременно выкатываются два прозрачных шарика, падают на щеки, бегут вниз, два потока, тоненьких и стремительных, достигают улыбающихся губ, каплями срываются с подбородка…
— И о чем же ты плачешь?
— Я думала… что никогда уже вас не увижу.

Тем временем в Эмайн Махе провидица Левархан смотрела в окно, «Конхабар, извини, что беспокою, но там к нам мчится колесница, к которой привязаны обильно кровоточащие головы, два необъезженных оленя и двенадцать прекрасных лебедей — мне кажется это дурное знамение». «Это мой дурной племянничек, а не знамение, на него как найдет, так не успокоишь, боюсь, он всех нас тут перережет, надо его как-то остановить». «Поразим его внезапностью!» — нашлась Скандлах и стала собирать женщин по замку. Собравшись числом 150 женщин (цифры не кратные 50-ти недостаточно внезапны) они решительно разделись и стройными рядами двинулись на встречу Кухулину. Молодой человек растерялся (как такую толпу привяжешь к колеснице) и смутился, тут-то бывалые воины со словами «эка невидаль» связали его и запихнули в бочку. Но смущение Кухулина было так велико, что бочку разорвало изнутри, правда очень аккуратно — никто не покалечился. Тогда его запихнули в другую бочку, вода в ней всего лишь закипели и всем сразу стало ясной, что Кухулин успокоился. На всякий случай его засунули в третью бочку, вода в которой стала просто горячей. На этом инцидент был исчерпан.