Дракон может все (гет)

За окном снова лил дождь. Гермиона, как и всегда, устроилась на подоконнике с книгой, но так и не приступила к чтению. Все мысли были заняты тем, что уже никогда не исправить.

Во время войны она стерла себя из памяти родителей, последовав за другом, чтобы помочь положить конец кровопролитию. И на тот момент была уверена, что, когда все закончит, вернет их. Однако она не учла того, что если не пожиратели, то несчастный случай может забрать жизни самых дорогих ей людей. Так и случилось.

Да, они умерли, не зная о том, что у них была уже довольно взрослая дочь. Гермиона была уверена, что Гарри и Рон обязательно поддержат ее, не давая упасть на самое дно. Однако помог ей совершенно другой человек. И если бы ей сказали, что в будущем она будет считать лучшей подругой Панси, то девушка рассмеялась бы им в лицо. Теперь же эти мысли вызывали улыбку.

Почему же Гарри и Рон не стали ей поддержкой и опорой в тяжелый период жизни? Тут все было достаточно просто. Гарри с головой ушел в собственные отношения и работу. Ведь еще столько псов оставалось на свободе. Да и Гермиона понимала, что ему тоже нужно было устраивать свою жизнь практически с нуля, ведь победа над самым злым волшебником никак не поможет устроиться в жизни.

С одной стороны, слава героя войны открывает множество дверей. Вот только никто не придет и не предложит должность, не будь у волшебника должных знаний. Для любого работодателя это большой риск. Магия — это не то, к чему стоит относиться легкомысленно. И, наверное, именно по этой причине, Рон решил податься в спорт. Ведь что бы о нем ни говорили, вратарём он был отличным.

Гермиона вспомнила первые отборочные, в которых участвовал Рон во время учебы в Хогвартсе, и улыбнулась. Да, несмотря на ужасное расставание с ним, она была рада за успехи, о которых сообщалось во всех газетах волшебного мира. Однако длились ее наблюдения за жизнью друзей ровно полгода. Пока шли суды над семьями аристократов, что приняли сторону Темного Лорда. Грейнджер в то время разрывалась между подготовкой к экзаменам и дачей показаний на заседаниях. Но, несмотря ни на что, справилась. И в тот момент перед ней встал выбор: построить карьеру в Министерстве магии или же выбрать какой-то иной путь.

Выбор был сделан, но озадачил он весь магический мир, ведь Гермиона решила покинуть его.

— Грейнджер! — раздалось прямо над ухом девушки, заставив ее подскочить на месте. Так как подоконник был не сильно широкий, а действия Гермионы довольно резкие, то не удивителен был и итог.

Оказавшись на полу, она раздражённо пробормотала неразборчивое ругательство себе под нос и недовольно посмотрела на подругу, которая нарушила ее покой.

— Панси, тебя учили, что не следует пугать людей? Это может привести к нежелательным последствиям.

В ответ на это гостья только пожала плечами и, взяв Гермиону за руку, помогла подняться.

— Я же не виновата, что ты постоянно витаешь в облаках.

Гермиона ничего не сказала в ответ, лишь грустно улыбнулась и заняла свое любимое кресло у камина.

Сразу после того, как покинула магический мир, она отправилась в родной дом, где выросла. Именно там она была счастлива целых шестнадцать лет. Первое время было очень тяжело видеть повсюду фотографии родителей, на которых не было ее. В такие моменты ей хотелось ощутить поддержку или просто присутствие рядом кого-то близкого. Но рядом никого не было. Только тишина, что порой заставляла вздрагивать и постоянно держать палочку наготове. И она не могла ничего с этим поделать, как бы ни боролось с собственными страхами и пожирающим изнутри одиночеством. В конечном итоге она, «самая сильная волшебница» по мнению некоторых преподавателей Хогвартса, сдалась.

Ее не сломили пытки сумасшедшей ведьмы Белатриссы или бесконечная борьба за жизнь. А вот одиночество и тишина успешно с этим справились. Была и еще одна причина, почему девушка оказалась сломленной, но признавать ее не хотелось.

От камина шло приятное тепло, наполнявшее дом уютом. Яркие языки пламени исполняли лишь одним им известный танец. Казалось, протяни к ним руку — и они утянут за собой. Не обожгут, а именно подтолкнут, направят и покажут, как правильно. Однако эта непредсказуемость танца огня напомнила Гермионе момент, который сильно изменил ее жизнь. И цвет волос был такой же яркий, как и у языков пламени в её камине.

Гермиона после похорон родителей все никак не могла прийти в себя, а потому поспешила в Нору, чтобы поговорить со своим молодым человеком. Ей так хотелось немного тепла в это темное для нее время. Однако все обернулось совершенно иначе. Уже подходя к двери, девушка услышала смех и поздравления старших Уизли. Каково же было ее удивление, когда Гермиона вошла и увидела своего парня, что обнимал совершенно незнакомую ведьму.

Она не знала, что сказать, как отреагировать на такую новость, потому просто пробормотала поздравления и, попрощавшись, вышла, тихо закрыв за собой дверь. И как только прозвучал дверной щелчок, Гермиона судорожно выдохнула и направилась прочь. Она не аппарировала, а пошла пешком в надежде, что сейчас проснется и все случившееся с ней за последнее время окажется просто дурным сном.

Если бы все было так, как хотелось людям, было бы проще жить, но, увы, не в этой жизни.

— Гермиона, — окликнул девушку Рональд.

Да, теперь это был именно Рональд. Совершенно чужой человек, о котором Гермиона ничего не знала. Иначе бы о такой вещи, как помолвка, она узнала при других обстоятельствах. А теперь этот человек идет следом и требует остановиться, чтобы всё объяснить.

— Да остановись ты, наконец, — недовольно произнес Рон, хватая за руку.

Остановилась, но не нашла в себе сил повернуться к этому человеку лицом. Да и не хотела она показывать ему своих слез.

— Говори, — всего одно слово, но сказано было на грани слышимости и слишком отстраненно.

— Я хотел рассказать тебе всё, но не знал, когда будет лучше это сделать. Ты последнее время сильно изменилась. Да и, давай говорить откровенно, у нас бы ничего не вышло. У нас был лишь один поцелуй, да и тот произошел от переполняющих нас эмоций. Давай просто разойдемся тихо и останемся друзьями.

— Сколько ты уже с ней? — сорвался вопрос с ее губ.

— С того момента, как Гарри победил Тома.

— Уходи, Рональд. Я не хочу ни о чем разговаривать, не хочу больше ничего слышать. Твой поступок слишком мерзкий. Говорить одной девушке о любви, а после проводить время с другой. Я не устрою тебе разнос лишь из уважения к твоим родителям. Не хочу омрачать им радостный день.

И после этих слов она снова направилась прочь. Рональда что-то кричал вслед, но та даже не пыталась вслушиваться в его нелепые обвинения.

Теперь, когда она окончательно осталась одна, ей не хотелось ничего. И тогда Гермиона аппарировала на один из любимых мостов. Именно сюда она приходила с родителями и любовалась течением реки. В конце концов, их век был окончен, так может, и ей пора?

И больше ни секунды не мешкая, она прыгнула.

Кто бы что ни говорил, но Гермиона была в первую очередь девушкой, хоть и не похожей на других. А предательство любимого человека всегда больно.

Всплеск воды — и вот уже тело идет на дно. Однако кто-то свыше решил, что рано ей на тот свет. Последовал резкий рывок вверх, и вот она благодаря чьей-то помощи оказалась на покатом берегу реки.

— Грейнджер, ты совсем из ума выжила? — услышала Гермиона смутно знакомый голос.

— Панси?

Хлопок входной двери вырвал из болезненного воспоминания, сообщая о прибытии гостя. Гермиона поднялась с кресла, положила книгу, которую до сих пор держала в руках, на каминную полку и отправилась на гомон голосов в коридоре.

— Панси, у тебя гости? — поинтересовалась Гермиона и замерла на месте, когда к ней навстречу вышел Гарри.

Сколько они не виделись? Год? Наверное, если не больше. Никто из друзей не вел подсчет времени. Они уже не студенты, а взрослые люди со своими проблемами и потребностями. Да, они провели юность, что была наполнена приключениями, вместе, но пришло время двигаться дальше.

Нет, ее общение с Гарри не закончилось, они все так же поддерживали связь с друг другом через совиную почту, но виделись все реже и реже. А уж когда Гарри сообщил, что они с Джинни потеряли еще не рожденного ребенка и решили уехать из страны, подруга искренне переживала за друзей, но не спешила связываться с ними, так как понимала: им нужно пережить это вдвоем. Мало кто может понять, каково это: потерять еще не рожденное дитя, которое уже полюбили всем сердцем.

И теперь тот, с кем она прошла огонь и воду, стоит перед ней, все такой же. Гермиона не выдержала и дала волю эмоция, что за последние пару лет впервые прорвали тут стену, которую она с таким трудом выстраивала. Девушка бросилась к другу, повиснув у него на шее. И только когда Гарри обнял ее в ответ, она наконец поняла, что он всегда был рядом. Что если бы она пришла к нему в тот злополучный день, получила бы и помощь, и поддержку. Однако на данный момент она была рада, что отправилась именно на тот мост. Именно там она встретила еще одного человека, что был так же потерян и сломлен, как и сама Гермиона.

— Мерлин, Гермиона, как же я скучал, — произнес Гарри, обнимая подругу крепче.

И он действительно был рад наконец ее увидеть. Поттер улыбался, совсем как на втором курсе, когда точно так же обнимал Гермиону, после того как ее выпустили из больничного крыла после неудачного опыта с применением оборотного зелья. Да и чувствовал себя примерно так же.

Весь следующий день они проговорили, сидя на полу у камина. Гарри рассказывал о своей жизни, переживаниях, когда у его жены случился выкидыш. Гермиона не смогла смотреть на боль в его глазах при упоминании, наверное, самого ужасного момента их жизни и решила расспросить подробнее о свадьбе. Его глаза тут же загорелись.

Она же просто слушала, иногда задавала уточняющие вопросы, но ничего не говорила о себе. Ей не хотелось, чтобы друг, который только собрал себя по кусочкам, еще и о ней переживал. В конце концов, время, когда ее часто посещала мысль о самоубийстве, прошло. Вот только легче ей не стало.

— Гермиона, а ты не хочешь вернуться? Все до сих пор ждут твоего возвращения.

Девушка грустно усмехнулась и перевела взгляд с друга на огонь в камине, что практически догорел. Порой ее посещала мысль о возвращении в магический мир, но после очередного кошмара она испарялась, будто ее и не было вовсе. Сейчас в жизни Гермионы было все неоднозначно. Она вроде бы и понимала, что пора двигаться дальше, но ничего не могла с собой поделать. На плаву ее сейчас держало только то, что рядом была подруга, которая будет и жилеткой в нужный момент, и опорой, если потребуется.

— Я… нет, Гарри, я не готова снова столкнуться с тем, из-за чего лишилась самой себя. Да, с виду я все та же раздражающая всезнайка, но во мне нет того стремления, что было раньше.

— Гермиона, мы смогли бы видеться намного чаще, нежели сейчас, — произнес Гарри, взяв подругу за руку.

— Давай отложим этот разговор.

Девушка поднялась с пола, отпустив его руку, и медленно побрела наверх, в свою комнату.

Гарри недоуменно посмотрел ей вслед и хотел было подняться и пойти за ней, но заметил у входа в гостиную Панси, отрицательно качнувшую головой. Тяжело вздохнув, молодой человек все же встал и подошел к подруге Гермионы.

— Как давно она в таком состоянии? — спросил он и прошел на кухню вслед за девушкой, которая сама его позвала.

— Знаешь, Поттер, я прекрасно понимаю, что война у всех нас что-то отняла, но вы так погрязли в собственных страданиях и проблемах, что совершенно забыли о ней, — это не прозвучало как обвинение, скорее, как констатация факта, и Гарри был с этим согласен.

— Да, я понимаю, что поступил неправильно, — но договорить он не смог, Панси перебила:

— Неправильно поступил твой рыжий дружок, который весело проводил время с невестой, когда его девушка не могла справиться с болью от потери родителей. В школе вы говорили, что слизеринцы — это коварные, хитрые и безжалостные люди. А теперь обернись и посмотри, кто и кем оказался. Неприятно, правда? Осознавать, что поступил как полный кретин. Потому что, когда эта сумасшедшая ведьма прыгала с моста, вас не было рядом. Когда она хоронила родителей, вас не было рядом. Вас в принципе не было, когда были ей так нужны. К черту Уизли — но ты, Поттер, — не закончила девушка свою речь и усмехнулась.

Гарри в немом изумлении уставился на свою собеседницу, не до конца понимая, что именно она сейчас сказала. Его подруга, которую он знал столько лет, попросту не могла вот так взять и прыгнуть с моста. Неужели он настолько сильно зациклился на самом себе, что даже не заметил перемен в своей лучшей подруге?

— Я не знал всего этого… — попытался заговорить Поттер, но снова был остановлен:

— А должен был! Это она была рядом с тобой на протяжении всей твоей борьбы с Лордом. Она каждый раз вытаскивала ваши задницы из дерьма, в котором вы оказывались. И что получила взамен? Ни-че-го! Знаешь, что самое интересное? Когда ты ушел с головой в свою личную жизнь, она, черт возьми, поняла и приняла это! — под конец девушка уже кричала. Ей было обидно за подругу. Ведь Гермиона отдала себя всю без остатка им, а взамен не получила даже минимальной поддержки. — Вы со своими проблемами разобрались, Поттер, а она продолжает это делать по сей день. И я не знаю, когда она сорвется. Я боюсь, что, вернувшись домой после работы, не найду ее. Ты хоть понимаешь, каково это — жить и постоянно бояться? Просто либо ты будешь интересоваться жизнью своей подруги, а также ее состоянием, либо ты сейчас встаешь и уходишь навсегда. Гермиона настрадалась больше, чем кто-либо из вашей троицы.

— Я понял, — это были единственные слова, что он смог произнести.

Панси ожидала, что он сейчас встанет и покинет их дом. Однако Поттер и не думал куда-то уходить. Возможно, он понял ее слишком буквально.

— Поттер, ты же не собираешься тут ночевать? Тебя дома жена ждет, не забывай об этом.

Молодой человек рассеянно кивнул и ушел.

И как только за ним захлопнулась дверь, на кухню вошла Гермиона.

— Зачем ты так с ним? Он ни в чем не виноват… — произнесла Гермиона и села за стол.

— Подруга, извини меня, но ты полная дура. Он заслужил это. И знаешь, если бы я сегодня не видела твоей улыбки и искорки счастья в глазах, все было бы сказано гораздо грубее, — фыркнула Панси и поставила перед подругой кружку горячего кофе.

— Спасибо, — улыбнулась она Панси и обхватила пузатую кружку ладонями в попытке согреться.

Панси заметила это жест, покачала головой, сходила в гостиную за пледом, а когда вернулась на кухню, заботливо опустила плед на плечи Гермионы.

— Ты снова начинаешь мерзнуть, — это был не вопрос — утверждение.

Грейнджер на это лишь пожала плечами: говорить что-то на замечание подруги, были бессмысленно, и каждая это понимала.

Их молчание прервала сова, которая, словно снежок, влетела в открытое окно и плюхнулась в одну из кастрюль, оставленных девушками на плите.

Панси нервно хмыкнула и осторожно выхватила письмо у птицы, которая истерически пыталась выбраться из посуды. Увидев имя отправителя, она села на ближайший стул, разорвала печать, вынула из конверта и развернула лист с неровными строками, жадно начала читать:

«Привет, Панси.

До сих пор не могу поверить, что уже прошло три года. Столько всего случилось, что и не знаю, с чего начать. Еще и родители преподнесли мне сюрприз. Даже не знаю, как на него реагировать. Мы можем встретиться? Мне нужен не только твой совет. Я ужасно скучал по своей единственной подруге. В конце концов, Блейз и Нотт — не девочки, хотя многое могло измениться. Прошу, сообщи, где и когда мы сможем увидеться.

Твой друг Драко Люциус Малфой»

Недолго думая, она протянула письмо Гермионе и с надеждой спросила:

— Могу ли я пригласить его сюда?