Псевдореальность (джен)

Гриша распахнул глаза. Откинул одеяло — на ногах красовались огромные синяки от вчерашнего падения, которое случилось с Джерри. Перед тем, как открыть глаза, он понадеялся, что весь вчерашний день ему привиделся. Увы, нет. Вокруг пустые кровати, смятые одеяла: застилать постель здесь, похоже, никого не учили. Из гостиной доносился невнятный шум голосов. Гриша нацепил мантию Джерри, натянул штаны Джерри, сунул ноги в башмаки Джерри и, чувствуя себя самозванцем, отправился на звук. В коридоре сообразил, что звук удаляется вместо того, чтобы приближаться. Значит, звук доносился не из гостиной. Гриша развернулся на сто восемьдесят. В конце дугообразного коридора внезапно обнаружился туалет.

По счастью, туалетное помещение оказалось нереально огромным, с большим числом кабинок, писсуаров и умывальников. Поэтому очереди перед кабинками были не такие длинные, как опасался Гриша.

В очереди к одной из кабинок стоял ПсевдоРон в группе других мальчишек. Они трепались о каком-то «испытании». Сначала Гриша ошибочно подумал на Турнир Трёх Волшебников, и внезапно похолодел, осознав, о каком испытании шла речь на самом деле.

— Короче, он чудом жив остался, — подытожил ПсевдоРон какую-то историю. — Говорят, до сих пор не оправился. Психически, — последнее слово он произнёс шёпотом.

— Брешешь, — было заявлено ему.

— Брешет, конечно, это же Дейв, — влез мальчишка с рыжей копной на голове («не всё, что рыжее — Уизли», — напомнил себе Гриша). — На Испытании нельзя серьёзно пострадать, их просто максимально делают похожими на действительность, чтобы мы боялись.

— Верно, верно! — хором подхватили остальные.

— Сегодняшнее испытание будет другим. Намного опаснее, — возразил КакбыРон.

— А я думаю, Дейв отчасти прав, — встрял бомжеватого вида паренёк, чья очередь в туалет только что подошла, поэтому говорил он, встав к остальным спиной. — Да, он, брешет, но не совсем брешет. Мы будем изучать Ступефай, боевое заклинание. Это тебе не растения сжигать заклинанием Инсендио. Будут враги посерьёзнее.

Очередь забеспокоилась. Гриша разделял всеобщую тревогу. «Челлендж» в русском переводе игры превратился в «Испытание». Звучало мрачно и пафосно, в отличие от английского слова.

— Не ссыте вы, — подал голос рыжий пацан, занимая свободное место у писсуара.

— Разве ты не этим сейчас занимаешься? — сострил кто-то из очереди.

После этого разговор перестал интересовать Гришу. Он отстоял в очереди, и вместе с другом отправился в спальню за вещами. Тумбочка была волшебной: она имела шесть отсеков, сменяющих друг друга, когда закрываешь и снова открываешь дверцу. ПсевдоРон своей тумбочкой хлопнул несколько раз, но у его дружка Джерри вещей было в разы меньше, они умещались всего в три отсека. Одежда в первом, учебники во втором, прочие школьные вещи в третьем. Три оставшиеся отсека пустовали, если не брать во внимание, что последний Джерри использовал не по назначению — налепил туда жёваных жвачек. Фу! Или, как говорят англичане: як!

Он же теперь англичанин, да? Или русский? Поди, разберись… Школа английская, но игра в русском переводе. Чёрт ногу сломит.

Скосив глаза, Гриша наблюдал, какие учебники положит в сумку ПсевдоРон. Слишком быстро, не разглядеть… Ну оно понятно: год начался давно, его приятель расписание наизусть знает.

— Ты чего там возишься? — спросил ПсевдоРон, уже закончив и надевая лямку рюкзака.

«Я не должен вызывать подозрений, — напомнил себе Гриша и сгрузил одним махом все восемь учебников. Хорошо, что приятель смотрел в другую сторону.

Гриша встал с корточек. Накинул рюкзак. От тяжести за спиной у него чуть не подкосились ноги.

ПсевдоРон отвлёкся, проверяя что-то в своём рюкзаке. Гриша бросил взгляд на тумбочку приятеля. Кривая надпись, вырезанная на дверце перочинным ножиком, сообщала имя владельца: «Дейв». Ах да, он же слышал это имя пять минут назад в разговоре мальчишек. Он почему-то не обратил тогда внимания. Дейв, значит? Дейв и Джерри, почти как в мультике. Смешно.

Они спустились по винтовой лестнице, вышли из гостиной, снова спустились, прошли мимо затянутого паутиной зеркала и квадратного факела в человеческий рост (в рост двенадцатилетнего). Вышли в холл. Повернули налево.

Большой зал ничем не отличался от канонного: четыре длинных стола, над каждым флаги факультетов, в дальнем конце зала стол преподавателей. Парящие над головой свечи. Пасмурное небо вместо потолка. Последнее даже не выглядело настоящим. Чересчур низкое и плоское.

Зал был забит под завязку. Ученики вовсю стучали ложками, умудряясь при этом ещё и болтать. На ум пришла ассоциация со столовкой в пионер-лагере. Нет, не похоже это на элитную английскую школу, хоть убей. Еда тоже говорила в пользу пионер-лагеря: овсянка и гренки. Вазы с фруктами и тыквенный сок возвращали к мыслям о Хогвартсе.

За завтраком Гриша не мог перестать думать. Он машинально тыкал вилкой и отправлял в рот остывшие гренки. Дейв что-то говорил, а Гриша мысленно воспроизводил разговор в туалете и пытался убедить себя, что Лис (так другие называли рыжего пацана) был прав, а Дейв и мистер бомж — нет. «Их просто максимально делают похожими на действительность, чтобы мы боялись» — что это должно означать? Постановка? Виртуальная реальность? Скоро станет ясно. А до этого желательно не спятить от страха.

Рука, держащая вилку, предательски подрагивала. Гренка шмякнулась назад в тарелку как соскочившая с крючка рыбёшка. Гриша отрешённо уставился на неё.

— Эй, Джерри, — внезапно обратился к нему приятель Дейв. — Ты чего такой… пришибленный? Со вчерашнего дня сам не свой. Ты точно себе ничего не повредил? — Дейв недвусмысленно постучал пальцем по виску.

Гриша не хотел признаваться, что ему страшно. Джерри не было бы страшно. Надо срочно узнать побольше об этом Джерри, если он не хочет вызывать подозрений. Про Джерри пока было понятно только одно — он, похоже, такой же бесстрашный сукин сын, как и его приятель Дейв.

Гриша попробовал беззаботно улыбнуться. Удалось только отчасти.

— Не бери в голову, — сказал он.

Дейв пожал плечами, повернулся, но его вилка уткнулась в пустой стол. Это Валери ловким движением умыкнула тарелку. Дейв грозно посмотрел на неё.

— Ты совсем обалдела? Да я тебе сейчас…

— Сначала рассказ, — безжалостно заявила Валери.

— Какой рассказ? — моргнул Дейв.

— Который вчера обещал! Что там случилось?

— А, это! — посветлел лицом Дейв. — Ну тогда слушай.

Валери вся обратилась в слух, Гриша тоже напрягся, стараясь ничего не упустить.

— Как я уже говорил, ночью мы тайком выбрались из замка, на мётлах добрались до меня…

— Спёрли у твоего отца форд, — вставила Валери.

— Будешь перебивать, ничего не скажу… Спёрли у моего отца форд, и не простой, а летающий. Ну и полетели на нём.

Валери терпеливо ждала, когда начнётся интересное.

— Летим, короче, не видно ничего, туман. А нам с Джерри по кайфу. Почему, спросишь ты? А так адреналина больше.

Гриша сильно сомневался, что кому-то будет по кайфу лететь с нулевым обзором, если этот кто-то не окончательно поехал кукухой.

— Ну и? Что дальше было? — сгорала от нетерпения Валери. Дейв дразнил её, нарочно делая паузы в речи.

— Я достаю свой компас, только по нему и летим, а вокруг ни зги не видно. Ну и вот, значит, время идёт, час прошёл, два, должны были бы уже в Хогвартсе быть, а стрелка компаса по-прежнему на север показывает. То есть, отклониться мы не могли. Всё правильно летим. И тут Джерри говорит: «А может он сломан?». Я ему: «Ничё не сломан, это у нас чувство времени потерялась, я читал в магловском журнале, что на околоземной орбите время иначе идёт». «Но мы не на околоземной орбите», — возражает мне Джерри. А я ему: «Нет, но мы очень высоко». А он мне: «Ты какую-то чушь порешь, Дейв». А я ему…

Валери начала терять терпение.

— Что случилось-то? Вы во что-то врезались?

— Какая ты нетерпеливая, Валери! Я как раз собирался к этому перейти. Прошёл ещё час. Мы решили, что компас сломался и надо бы снижаться, ну знаешь, чтобы вдуплить, где мы вообще, в Шотландии ещё или может уже на северном полюсе. Начали снижаться. А прямо перед нами из тумана вылетает здоровая такая ветка… Лобовое стекло вдребезги, ясен пень. У меня мелкие порезы, Джерри перебило артерию, кровь фонтаном… Ну ладно, ладно, это я приврал, не делай такое лицо! Досталось нам, короче. Машина клюнула носом, тут бы нам и кирдык, но мы не упали, а застряли в ветвях. Я, как оклемался, смотрю: Джерри пропал, боковую дверь сорвало с петель, салон весь в кровище… Ну ладно, крови не было! Я в панике. Не знаю что делать. Тут машина крениться начала, я выскочил из неё на дерево, выбора не было… Обхватил ствол рукой. Оно, дерево, то бишь, расчувствовалось, и тоже мне, значит, обнимашки вернуло…

— Ты говоришь про Дракучую Иву? — перебила Валери.

— Разумеется, про неё. Ты знаешь другое дерево, которое даёт сдачи?

— То есть, компас был всё-таки не сломан, — заключила Валери.

— Да… Так вот, я вниз смотрю, а там Джерри валяется. Жаль, думаю, хороший был друг. Потом пригляделся — шевелится, негодник! Я ему кричу: «Джерри, Джерри!»…

— Дальше не интересно, — остановила его Валери. — Всё понятно, он тебя спас.

— Можно я поем?

— Ещё один вопрос.

— Давай, только быстро.

— Мётлы из машины забрали?

— Мётлы? Из машины? — тупо повторил Дейв.

— Ты сказал, вы летели на мётлах к твоему дому. А обратно на машине. Выходит, мётлы положили в багажник или на заднее сиденье, это логично.

— На зз-заднее сиденье, — повторил Дейв слабым голосом.

— Ну вот, интересно мне, вы их забрали из разбитой машины?

Звякнула об стол вилка, выпавшая из ослабевших пальцев. Дейв гневно уставился на Гришу, словно тот был во всём виноват.

— Блин, Джерри, я ведь тебе говорил, мы что-то забыли! А ты заладил: «Валим, валим!».

Гриша нахмурился. Он точно помнил, что ничего подобного не было.

— Труба! — Дейв закрыл лицо руками. — Нам труба! Мало того, что отец убьёт, когда узнает про машину, ещё и метлы… Джерри-то ладно, всю жизнь на дерьме летал, переживёт, но моя-то новехонькая, на рождество отец подарил!

— Мы на урок опоздаем, — вставила Валери без тени сочувствия. — Смотри, уже все поели.

Они оглядели пустой зал. На столах громоздилась грязная посуда; часть посуды исчезла: ложки с вилками, вазы с фруктами и сковородки. Но тогда почему остались тарелки с кружками?

Ладно, пофиг. Есть вопросы поважнее.

Какое желание он загадал, что магия падающей звезды отправила его сюда? Как вернуться обратно? Вернётся ли он обратно, когда закончит игру? И самый главный вопрос, вытеснивший на данный момент все остальные: переживёт ли он сегодняшний день?