Плохой период (гет)

Анжелике всегда было трудно сделать выбор. Зелёный или чёрный чай? Юбка или брюки? Что уж говорить о более серьёзных вещах, способных выбить молодую женщину из колеи? Но в этот раз она смогла принять решение. Мама права. Можно просто попробовать и уйти, если не понравится. Оставалось только выбрать, какую рубашку надеть на первый рабочий день в новом месте.

— Надень белую. Как символ чего-то нового и непременно хорошего, — посоветовала миссис Флай, чьи карие глаза сияли от гордости за дочь.

— Может лучше голубую? — Энжи задумчиво смотрела на обе вещи.

— В белой ты выглядишь серьёзнее, взрослее, — мягко настаивала на своём Рут.

Анжелика тяжко вздохнула. Возможно, в этом мама тоже была права, но гладить давно лежащую без дела рубашку не хотелось. Пришлось надеть голубую. Благо, миссис Флай смирилась с этим и с по-прежнему дружелюбным настроем пожелала дочери удачи, проводив ту до машины.

* * *

Небольшое здание из тёмно-серого кирпича. Белая вывеска с сияющими чёрными буквами «Doce Meses» над такого же цвета деревянной дверью. Энжи доводилось приходить сюда, но лишь сейчас она чувствовала волнение перед обычным безалкогольным баром.

Внутри всё казалось непривычным из-за более яркого, чем в клиентские часы, освещения. Зато можно было рассмотреть потолок и пол, сделанные из материала, имитирующий венге, и картины, изображающие Природу в разные времена года, развешанные на белых стенах. Над барной стойкой, чёрной, как и столы, висела бумажная гирлянда. Двенадцать флажков разных цветов с силуэтами — символами двенадцати месяцев — соответствовали названию заведения.

Любуясь декорациями, Анжелика не заметила, как к ней подошёл высокий мускулистый мужчина. Его голос с чикагским акцентом, выделяющимся на фоне других акцентов в Лондоне, ласково поприветствовал женщину и попросил пройти с ним.

Честер Кейпа, кем оказался этот мужчина, позвал весь персонал к барной стойке. Когда люди собрались, он, обнимая за талию Энжи, обратился к подчинённым серьёзным тоном:

— Может кто-то из вас помнит мою девушку? Она приходила к нам несколько раз. Теперь она, Анжелика Лав Флай, будет моей заместительницей, — немного подумав, Честер сделался строже: — Уверен, что вы будете обсуждать это за нашими спинами, поэтому лучше скажу сам. Да, я взял её, потому что сплю с ней. Хотя не только поэтому, но кого волнует?

К тревоге Анжелики добавилось смущение, и она стыдливо опустила глаза. Женщина не смела посмотреть в лицо людям даже в момент, когда возлюбленный представлял ей персонал. Добродушные приветствия не успокаивали, ведь за ними могла скрываться неприязнь. Только один парень с рыжими кучерявыми волосами открыто демонстрировал недовольство и не скрывал его причин, заставив обратить на себя внимание новенькой:

— Простите, но Вы ведь обещали рассмотреть кандидатуру моей сестры на эту должность.

— Я обещал рассмотреть твою сестру, если больше никого не смогу взять, — строгость владельца бара была близка к суровости.

— У моей сестры большой опыт, по… — пытался привести аргумент Алан Дэй, тот самый рыжик.

— Значит она легко найдёт себе работу, — не дал ему договорить Кейпа, начиная выходить из себя.

— То есть Вам не важно…

— Мне важно, чтобы на этой должности был человек, которому я доверяю, который будет выполнять всё, что я прикажу, — вновь перебил Алана разозлённый Честер. — Твоя сестра подходит под это описание? Нет. А Анжелика — да.

Больше парень не смел спорить. Нахмуренные чёрные брови, карие глаза, полные ярости, и раздутые от гнева ноздри начальника пугали. А его крик, требующий всех вернуться к работе, заставлял съёживаться и немедленно выполнять приказ.

* * *

Кейпа, понемногу успокаиваясь, завёл Энжи в свой кабинет. Стиль этой комнатушки ничем не отличался от того, в котором была выдержана клиентская зона. Разве что вместо белых кожаных кресел или красных барных стульев, за двумя письменными столами стояли компьютерные сиденья, обитые мягкой светло-серой тканью. В одном из углов расположился диван из голубого велюра. Женщина не смотрела на них, слишком поглощённая смесью из обиды на рядом стоявшего мужчину и стыда.

— Честер, зачем ты сказал, что взял меня, потому что спишь со мной?

— Я объяснил это. Теперь они хотя бы будут знать, что я в курсе их сплетен, — серьёзный тон Честера казался грубым.

— Как я теперь буду работать с этими людьми? — отрешённо произнесла встревоженная Анжелика, рисуя в воображении неприятные сценки.

— Ты будешь работать со мной, а о них не думай. Я с ними разберусь, если надо будет, — попытался говорить мягче Кейпа, поглаживая по спине свою девушку.

— Я так не могу, — проныла Энжи и, немного подумав, нервно добавила: — Прости, Честер, но я не буду здесь работать. Пока.

Она, слегка оттолкнув мужчину, собиралась покинуть кабинет, но не успела дойти до двери. Честер схватил Анжелику за запястье, больно сжимая, и притянул к себе. В его глазах отчётливо читалась ярость. Кажется, прежде Энжи не видела любимого таким. Кейпа часто страдал от вспышек гнева, но никогда они не сопровождались физической грубостью и подобным взглядом, направленным на неё.

Внутри всё похолодело от страха, заставляя худое тело дрожать. Хотелось кричать, звать на помощь, но язык будто онемел. Неужели кошмар Анжелики вот-вот сбудется? Неужели она вновь столкнётся с насилием, но уже от дорогого сердцу человека? Неужели она увидит худшую часть Честера, ставшего более злым из-за предательства и тюрьмы?

— Детка, не надо отказываться только из-за мнения этих людей, — вместо всех ужасов, наводнивших мысли женщины, мужчина лишь сквозь зубы процедил предложение, которое в обычной обстановке звучало бы как поддержка.

— Н-но… У парня… сестра… Это… несправедливо… — с трудом вымолвила Энжи.

— Иногда несправедливый поступок оказывается верным решением, — наконец начинающий успокаиваться Кейпа отпустил бедняжку и сделал от неё шаг назад. — Моя история тому пример.

Возникшее расстояние подействовало на Анжелику странным образом. Она чувствовала, словно с неё, с каждой частицы её существа, сняли оковы. До этого запертая паника вырвалась наружу слезами. Честер понимал, почему так произошло, и вновь прижал к себе партнёршу, но уже с нежностью, искренне раскаиваясь за своё поведение.

— Анжелика, прости. Я не знаю, что на меня нашло. Просто ты попрощалась и стала уходить, а я… Я боюсь снова тебя потерять, — пытался оправдаться мужчина. — Поэтому я хочу, чтобы ты работала здесь, со мной. Так мы будем часто бывать вместе. Ты ведь тоже хочешь этого.

У женщины, старающейся остановить собственный плач, не было сил на ответ. Даже мысль о том, что сказать, не посещала голову с тёмными короткострижеными волосами. К счастью, Кейпа сам продолжил беседу через минуту, не переставая физически утешать Энжи.

— Ты меня простишь? — на это Честер получил положительный кивок. — А будешь со мной работать? — снова кивок, но сопровождаемый отчаянным вздохом. — Отлично. А теперь успокойся, и мы сможем поговорить о работе.

Постепенно Анжелика стала приходить в себя. Плач перешёл в слабые всхлипы, а те через некоторое время и вовсе обернулись почти ровным дыханием. Только сердце продолжало быстро стучать, не веря в то, что опасность миновала.

— Мне надо, чтобы ты приступила к работе немедленно, то есть сегодня. Май наступит через десять дней, а у меня ничего к нему не готово. Делать Синко-де-Майо, как у Сальмы, наверное, будет неправильным, — Кейпа сделался серьёзным и сосредоточенным на деле, когда заметил, что его девушка успокоилась.

— Могу я сходить за ноутбуком? Он остался в машине, — слабо заговорила Энжи и, получив одобрение, покинула кабинет.

* * *

В клиентской зоне внимание Анжелики привлекла рыжая кучерявая голова. Только коллегу с такой особенностью она успела запомнить. Дело было вовсе не в волосах парня, а в неприятном диалоге между ним и Честером, заставившем женщину сконцентрироваться на недовольном работнике и запечатлеть его образ в памяти. Тот разговор всё ещё мучил Энжи, хоть у неё было предостаточно других причин для страданий.

— Прости, это ведь твою сестру Честер не взял, да? — Анжелика подошла к парню и осторожно обратилась к нему. — Мне очень жаль. Если бы я знала, я бы не согласилась здесь работать.

— Не извиняйся. Я понял, что это к лучшему. Работать на этого янки непросто, — напряжённо признался Алан и, немного подумав, прошептал: — Я серьёзно. Лучше беги от него. Во всех смыслах.

Тревога с новой силой охватила женщину. Тёмные стороны души любимого мужчины никогда не были скрыты от неё. Так Энжи казалось до сегодняшнего дня. Теперь она понимала, что есть в Кейпе что-то ещё злое, разбуженное травмой от предательства и тюрьмы. И это нечто ясно видел рыжий парень.