Полиптих в изумрудных тонах (джен)

Примечания:

Набросок предыстории к emerald!«Дьяволовой ноге».

Действующие лица: Уотсон, Холмс.

Уже в поезде я тихо, но отчетливо сообщил моему другу, что его идея поселиться так близко к океану чревата сумасшествием — и, с учетом событий последних недель, отнюдь не в отдаленном будущем.

Ответом мне была короткая раздраженная отповедь:

— Зато там нас не станут искать.

Договорив, он отвернулся к окну и вновь впал в состояние болезненного оцепенения, в котором теперь пребывал почти постоянно. По временам он начинал бредить, и я вслушивался, опасаясь среди иностранных слов разобрать чуждые человеческому языку и уху. Но до этого пока не доходило.

Под конец охоты его чрезвычайное утомление привело к тому, что чудовищной монаршей особе удалось перед гибелью посеять в нем зерно безумия. Теперь оно, подобно колдовскому растению из мрачных сказок, медленно подтачивало его разум изнутри, а он искал способ с этим справиться.

Корнуолльский полуостров в целом и бухта Полду в частности встретили нас затяжной непогодой: на начало марта приходился самый пик сезона штормов. В этот месяц то, что обитало в океане, жаждало жертвоприношений, а прибрежные поселения почти полностью обезлюдевали.

Всю следующую неделю мы редко виделись больше пары раз в день: в основном — когда он уходил на длительные опасные прогулки вдоль берега и когда возвращался с них, после чего, промокший и продрогший, стремительно исчезал в своей комнате.

Горький запах соли и водорослей, вытравленный было нашим приездом, постепенно возвращался. Ночами из-за стенки доносились крики: сны о циклопическом Р’льехе и непривычном глазу звездном небе тревожили моего друга все чаще, равно как и меня самого.

В его безумии был метод, в его методе было безумие. Я лишь надеялся, что этот метод рассеет тени и вернет его в строй раньше, чем мы оба повредимся рассудком.