Всё идёт по плану (джен)

Примечания:

Особая благодарность прекрасной Марике Дер Лухт. Вот что делают Ваши просьбы!

Также спасибо Веронике за интерес к работе❤️

Остров, куда их принесло созданное Посейдоном течение, ничуть не походил на Итаку.

— Нужно узнать, где мы, — решил Одиссей. — Эврилох, Полит, возьмите ещё людей и отправляйтесь на разведку.

"Вот бог, помог, так помог, спасибо, — раздражённо думал он. — Ладно. Ладно. Не утопил — уже хорошо".

Через некоторое время, глядя на растрепанного и встревоженного Эврилоха, Одиссей почувствовал, как у него начал дёргаться глаз.

— Где остальные из твоей группы? И что вообще с тобой произошло?

— Мы нашли дворец, как в сказке, и...

— Умоляю, только не говори, что вы убили какую-нибудь, скажем, корову, — Одиссей со стоном приложил руку ко лбу.

— Э, нет, — немного озадаченно отозвался Эврилох.

— Пнули кошку?

— Нет.

— Потоптались по цветам?

— Ну-у...

— О боги, только не это!

— Да нет же, она сама нас позвала.

— "Она"? — с ужасом переспросил Одиссей. — Хочешь сказать, это была женщина?

— Да, — Эврилох выглядел сконфуженным. — Но мы были бессильны перед ее чарами.

— Ясно, — мрачно кивнул Одиссей. Десять лет войны — не удивительно, что солдаты одичали. — Пойдем спасать.

— Нет, вы не понимаете, — попытался возразить Эврилох.

— Спокойно. У меня есть план. И, как показала практика, весьма действенный.

* * *

"Ничему их жизнь не учит, — думал Одиссей, шагая по незнакомому лесу. — Да и меня, судя по всему, тоже. И где этот дворец?"

Он огляделся. Растения окружали Одиссея плотной стеной и, казалось, тянули к нему ядовитые, скользкие лианы. В просветах между деревьями чудились внимательные и недружелюбные глаза.

Внезапно раздавшийся смех заставил Одиссея подпрыгнуть.

— Что, парень, тяжело быть капитаном? — спросил насмешливый голос.

— Кто здесь? — Одиссей стиснул меч в руке, безуспешно пытаясь разглядеть незваного собеседника.

— О, я просто тот, кто может помочь спасти твоих людей. Бой с Цирцеей — затея не из лучших...

— Но я не собираюсь с ней драться, — перебил раздраженный Одиссей.

— Вот как? — в голосе незнакомца послышалось удивление. — Что же ты собирался делать?

— Предложить ей прекрасного вина одиннадцатилетней выдержки.

Голос расхохотался.

— Неплохо, друг, вот только ты не учел кое-что: Цирцея не пьет вино. На твое счастье, у меня есть вариант получше: Холи Моли!

— Ты предлагаешь подмешать ее в вино? — уточнил Одиссей.

— Что? Да нет же! Ох, и что за непонятливый парень! Лучше слушай вести...

— Гермес! — догадался Одиссей.

Бог посланий рассмеялся в ответ.

— Хочешь почувствовать вкус силы? Хочешь использовать не только слова? Бой обещает быть тяжёлым, но мы можем победить!

"Гермес — бог посланий, — тем временем думал Одиссей. — Кто мог его отправить?" В голову приходило лишь одно имя, вызывая стыд и сожаления. Афина была права. С самого начала.

Гермес тем временем рассказал об удивительных свойствах Холи Моли и буквально засунул горький корень в рот Одиссея. Тот закашлялся, но проглотил.

— Все, что тебе нужно, — воображение! — радостно возвестил Гермес. — Но учти, действие недолгое, так что поспеши. Дворец там, кстати, — разгадав затруднения Одиссея, указал он и собрался улетать.

— Гермес! — окликнул Одиссей. — Спасибо.

— Да не спеши, ты все равно можешь умереть, — рассмеялся бог. — Удачи.

* * *

Белокаменный замок Цирцеи встретил Одиссея тишиной. Казалось, кто-то скрывается в тенях и наблюдает, пристально и зло.

Вдруг напряжённое безмолвие нарушил истошный высокий крик:

— Оди! — к нему со всех лап бежал лотофаг. Одиссей привычно подхватил малыша на руки, прижал к себе.

Вслед за лотофагом во двор выбежала маленькая девочка, дернула Одиссея за хитон и нагло потребовала:

— Дядя, отдай!

Лотофаг при звуке ее голоса задрожал и вцепился в Одиссея крепче. Тот вздохнул: та ещё ситуация! Девочка, конечно, маловата для того чтобы быть хозяйкой острова, но ведь она могла нажаловаться старшим. С другой стороны, Одиссей волей-неволей нес ответственность за жизнь крохотного лотофага и не мог пожертвовать им.

— Извини, девочка, лотофаг очень устал и не хочет сейчас с тобой играть, — мягко проговорил Одиссей.

Девочка недовольно скривилась и убежала. Одиссей с лотофагом на руках последовал за ней, надеясь, что девочка приведет его к взрослым.

Так и произошло. Когда Одиссей неспешно вышел в сад, он услышал обрывок разговора.

— Нет, дорогая, — строго произнес женский голос. — Я ещё когда сказала тебе отпустить его? Нельзя мучить животных, Диана.

— Но мы просто играли!

— Пойди поиграй с сестрами, а у меня гости.

Одиссей понял, что его заметили, и сделал несколько шагов, чтобы увидеть говоривших. Женщина выглядела обычной. Никаких плавников, крыльев, щупалец, рогов или прочей ерунды. Просто женщина с желтыми глазами, каштановыми волосами, собранными в строгую прическу, и немного усталым лицом. На руках у нее болталось множество браслетов из бус и ниток.

— Я, Одиссей, приветствую хозяйку этого острова, — вежливо поклонился он, надеясь, что не ошибся: короны на женщине не было. — Дело в том, что я послал отряд на разведку, и мне доложили, что все они остановились у вас во дворце. Видите ли, мы давно не ждём теплого приема, так что позвольте спросить: вы что-то сделали с ними?

— Кто, я? — подняла тонкие брови Цирцея. — Всего лишь проявила их суть.

— Вы превратили их в свиней, — уточнил Одиссей. — Послушайте, мне жаль, что мои люди доставили вам неудобство. Уверен, это все недоразумение. Но если мы причинили какой-то вред, возможно, мы сможем его искупить? — с надеждой предложил он. Вино упоминать все же не стал, помня о словах Гермеса.

Цирцея усмехнулась.

— Давай-ка проясним кое-что: мой долг — защищать нимф от солдат, и риск недопустим в таком деле, дорогой. Одно неверное движение — и ты проиграешь, — Цирцея сотворила из воздуха химеру, напоминавшую помесь трехголовой собаки, льва и скорпиона, но та отчего-то не спешила нападать. — И... Ты не мог бы спустить на землю своего зверька? Не хотелось бы, чтобы его постигла печальная участь, — внезапно попросила Цирцея.

Лотофаг по-прежнему цеплялся за Одиссея, ведь внимательные глаза Дианы смотрели из-за колонны.

— Я не хочу, чтобы он пострадал, однако, боюсь, что он попадет в руки одной очень активной девочки.

— Диана, — вздохнула Цирцея. — Она молода и плохо контролирует силу, но не причинит реального вреда.

Лотофаг испуганно заверещал, словно опровергая ее слова, и перелез Одиссею на плечи.

— Кажется, он не согласен, — Одиссей развел руками и продолжил, пока Цирцея не стала возражать. — Послушай, я, действительно, не хочу с тобой сражаться. Мы попали на этот остров по ошибке и готовы немедленно уплыть, если хочешь, только отпусти моих людей. Я защищаю их, как ты защищаешь своих нимф.

Цирцея смерила его долгим нечитаемым взглядом. Одиссей напрягся, готовый к любому исходу.

— Что ты говорил про возмещение ущерба? — Цирцея прищурилась. Ее химера раздражённо размахивала хвостом, но не нападала.

Одиссей незаметно выдохнул. Кажется, переговоры всё-таки состоятся.

— Мы готовы загладить вину. У нас есть сокровища из Трои, а ещё разные специалисты, так что если вдруг вам нужен ремонт...

"Ох, как же я надеюсь, что до этого не дойдет!"

— Хорошо, давай посмотрим, — в руках Цирцеи появились счёты. — Твои люди выпили одиннадцать бочек вина...

— Но я послал десять человек! — возмутился Одиссей, но потом вспомнил. — А, готов поспорить пять бочек выпил Элпенор.

— Не знаю, я редко запоминаю имена мужчин. Далее. Пять крупных поросят. Ладно, это можно простить. Так, закуска, — костяшки на счетах защелкали угрожающе.

— Прав был Эврилох, их уже не спасти, — пробормотал Одиссей.

— Кроме того, напившись, твои люди начали петь, чем причинили тяжкие моральные страдания мне и моим нимфам.

— Знаешь, это уже перебор!

Цирцея пожала плечами.

— И разбили три амфоры.

— Готов поспорить, две из них Элпенор.

— Со старым вином.

— А нет, не Элпенор, он только пустые бьёт.

— Что скажешь?

— Это все? — уточнил Одиссей.

— Вроде да, —Цирцея посмотрела на счёты.

— Ладно. Ладно, — Одиссей взлохматил себе волосы. — Уменьшу их долю... Ладно. Слушай, а вино-то тебе зачем? Гермес сказал, ты не пьешь.

Цирцея хмыкнула.

— Я не пью, а девочки иногда могут. К тому же ты пробовал пить с Гермесом? Нет? И не надо. Проснешься на каком-нибудь неизвестном острове, хорошо, если одетый.

— Какой ужас! — нервно кивнул Одиссей, некстати вспомнив о Посейдоне, которого они оставили на каком-то острове. — Слушай, Цирцея, тебе точно не нужен ремонт? В счёт возмещения морального ущерба?

* * *

"Надо было оставить их свиньями", — мрачно думал потный и уставший Одиссей, без сил валяясь на траве. Думать, что Цирцея откажется от бесплатной рабочей силы было глупо.

Где-то Элпенор пытался пробраться в погреб с вином, Эврилох продолжал что-то чинить, лотофаг бегал от Дианы, а Полит мастерил нимфам кукол и рассказывал о том, что нужно встречать мир с распростёртыми объятиями.

Все шло по плану.