Выстрел в темноте (джен)

Путь в никуда.

Я кричу, но мне в ответ ни слова.

Путь в никуда.

Из-под ног моих уходит земля.

Путь в никуда.

Я искал к тебе пути иного.

Путь в никуда.

Ничего уже исправить нельзя.

"Для героев — рай, ад — для дураков",

Я — такой, как есть.

Осветил мне грань, где легко пропасть,

Выстрел в темноте.

Голоса грозы все громче, все трудней дышать...

На свободу просится душа!

Пусть душа моя кричит от боли,

Пусть в глазах стоит густой туман,

Лучше камнем вниз, чем жить по чьей-то воле.

Этот путь я выбрал сам.

Снова все мои желанья, что я сжег дотла,

Оживают и ведут меня...

Путь в никуда — Ария

Вы когда-нибудь жили как после смерти? Ин Хо вот не единожды. Такой уж он любимец фортуны. А ведь начиналось всё неплохо. Совсем даже. Не без нюансов, конечно... Если вообще можно назвать нюансами смерть мамы, когда Ин Хо едва пошёл в среднюю школу, новый брак отца спустя год, а затем и гибель отца от рук торчка в то время, как Ин Хо едва закончил академию... Спустя ещё пару лет болезнь брата, что стала полной неожиданностью для всех: отказавшие у юнца почки — это какое-то издевательство судьбы! И всё же с этим они справились.

А потом всё вроде как в гору пошло. Дела поправились, на службе Ин Хо нравилось — он нашёл себя. Не как отец в убойном, нет, в его планах не значилось пункта: умереть молодым и оставить семью выживать... Но быть важным и нужным хотелось. Поэтому он стал лучшим и добился назначения в отдел по надзору за игорным бизнесом и азартными играми. Экономические преступления не так опасны для общества? Как бы не так... Маньяки убивают быстрее и заметнее, азартные же игры медленнее и хитрее, но больше людей.

Ин Хо в начале пути не знал, что настолько больше. Но пятнадцать лет на службе он был счастлив: ощущал себя на своём месте и с чистой совестью, ещё и спустя десять лет встретил на одной из облав ту, кто стала ему женой. Тогда, правда, это была перепуганная певичка — она, как обычно, много-много лет выступала вечером в том ресторане, не зная, что в одной из лож играют в покер на миллионы вон. Или зная... Сказать по правде, Ин Хо было тогда впервые всё равно.

Он играл за тем столом, выжидая момента, чтобы подать знак их группе, а сам влюбился в пение. Был очарован, так унесся на волнах блюза, что чуть не запорол дело. Они немного продырявили интерьер, побили посуду, но в остальном — всё было хорошо, что он и сказал певице, а потом повторил, когда пришёл на другой день уже просто так. А потом ещё и ещё.

Ин Хо был счастлив. Был. Как и тогда с Чун Хо, а до этого с отцом и мамой — несчастья подобрались незаметно. А тут ещё и обложило со всех сторон. Не просто туго, а разом в бездну.

Из которой он так и не выбрался. Раз увяз и больше не поднялся, только глубже провалился. Тогда и случилось первое "как после смерти", но не последнее. Прежде всего Ин Хо умер как полицейский, но это не было самым страшным. Хуже было, когда он умер как человек: муж, сын, брат и друг... В третий раз он умер как Фронтмен. И, кажется, последняя смерть нравилась ему больше всего. Но обо всём по порядку, верно?

Он вздохнул и потёр макушку. Сейчас о случившемся напоминала только проплешина немногим больше монеты в сто вон. Издёвка судьбы или же немыслимая удача, но тогда пуля брата (от которого Ин Хо меньше всего её ожидал) прошла по касательной — снесла кусочек скальпа и чуть вмяла череп. Ничто, по сравнению с тем, что могло быть.

Впрочем, в тот момент ему было всё равно — только сгруппировался перед тем, как потерять сознание. Ребёнка всё же было жаль. Ки Хун заплатил за малышку жизнью. И это не та цена, которую Ин Хо может проигнорировать.

Его собственный ребёнок так и не родился. Даже и пола-то узнать не успели. Упрямство жены пошло прахом. Она не только не успела дать новую жизнь, но и растратила свою, хотя можно было хоть как-то побороться.

Ин Хо не мог не думать, что, прерви она беременность, у него хватило бы времени вернуться с игры и спасти её. И тогда он сейчас жил бы совершенно иначе — да, кошмары преследовали бы и брату в глаза было бы тяжело смотреть, но... По сравнению с тем, что имеется сейчас...

Ин Хо вздохнул. Да кого он обманывает?! Это всё равно был путь в никуда. И он начал его с невинной вещи. Взял в долг у одного из проверяемых... По бумагам у О Иль Нама всегда было чисто. Хотя подспудно Ин Хо всегда ощущал подвох, но к делу ощущения не пришьёшь. А тут... Тот прознал о его ситуации и предложил взять в долг. Вполне официально, но на службе сочли, что это взятка. Точнее доказать, что это именно она, они не могли, но вот создать ему невыносимые условия и попросить на выход — да.

Так он лишился дела своей жизни и начал распадаться как личность. Отпала та часть, что считала себя служителем закона... а потребность осталась, чтобы затем переползти на защиту чего-то более уродливого.

В игре Ин Хо умирал по чуть-чуть. Не физически, разумеется. Цель была проста, да? Выиграть и попытаться спасти... Обоих. Но часть его уже знала — родной упрямице вместе с нерождённым не помочь. Поздно. А если бы и было можно... Вряд ли бы он сумел скрыть от неё надлом в своей душе, что образовался после того, как Ин Хо в ночь перед финалом воспользовался кинжалом шанса и зарезал всех соперников спящими... Да, до последнего рубежа дошли крайне отталкивающие личности (и он среди них) — бандиты, воры, а после игры ещё и убийцы. О Иль Нам, которого он узнал и за дурацкой пафосной маской, не лгал. И всё же их убийство, вот такое вот подлое — это была финальная черта. Путь в никуда окончательно разверзся под ним.

А уж когда он вернулся домой к пустоте... Всё окончательно потеряло смысл. Ад — он ведь для дураков, коим Ин Хо и оказался. Лучше бы он провёл последние дни с ней, чем выжег собственными руками свою душу.

Выигранные деньги вызывали отвращение. Он не притронулся к выигрышу. Жил как нищий. Но и аскетизм облегчения не даровал. Ин Хо умер как муж, сын, брат и друг. Не мог смотреть им в глаза. Не мог продолжать общаться, будто ничего не произошло. Слишком тяжела его вина, а душа полна грязи, он боялся замарать брата. Даже к отцу в колумбарий приходить перестал — казалось, предал его память. Выходом было добить уже наконец этого живого мертвеца, но он не мог.

Хван Ин Хо, что умел убивать разными способами, включая тот, где не требовалось ничего, кроме голых рук, не мог. И не потому, что хотел жить. То, что он продолжал функционировать по инерции, жизнью не назовёшь. Просто... Ин Хо не хотел верить, что вот так всё и закончится. Полной бессмыслицей. Что он выжил в том аду зря, что деньги его никому счастья не принесли. Только боль и страдания.

Умри он — Чун Хо и мачеха не обрадуются. Начнут копать, а там и вовсе... подвергнут себя опасности. Этого он не хотел. Потому и продолжать жить, как после смерти, в ожидании непонятно чего.

Так прошёл год, два... На третий пришло письмо в черном конверте с розовой лентой. Иль Нам предложил выход: раз уж он не может придумать, что делать с деньгами и как жить дальше, то может вернуться. Но уже как его помощник, стать стражем игры. Оберегать отчаявшихся от вмешательства в их последний шанс: со стороны служащих и ВИП-гостей. Последнее сложнее — они гости, оплачивающие банкет, а ты официант, но ты можешь убедить их, что в вашем заведении строгие правила.

Поначалу Ин Хо подивился бредовости этого предложения. Однако спустя год той не жизни ему уже это таковым не казалось. Можно вернуться, встать рядом, чтобы убедиться... Любой бы сломался. Не он такой испорченный, а сами игры нацелены на расчеловечивание. Никто отсюда не выйдет с чистой совестью и на своих ногах. Это невозможно. Хочешь выжить — придется стать волком и выть по-волчьи. Или умереть травоядным, сбив ноги в кровь. С чистой, возможно, душой.

Ещё Ин Хо очень хотел убедиться, что до финалов доходят лишь отъявленные головорезы... И что он оказал миру услугу, выпотрошив их тогда и не выпустив с деньгами... С деньгами они могли натворить больших бед.

Ему даже удалось убедить себя худо-бедно во всём этом, когда появился Ки Хун.

Ки Хун, который отверг единственный надёжный выход для себя и ребёнка. Ки Хун, который не прирезал озверевших людей, даже имея такой веский аргумент в виде младенца, которого соперники фактически уже приговорили. Ки Хун, который сделал немыслимый выбор. А ведь Ин Хо и без ребёнка обагрил общежитие кровью на потеху випам... Какое жуткое зрелище! Бывший бравый коп, что гонял будущих игроков из азартных притонов и проверял их законный бизнес для отмывания доходов... убивает спящих соперников.

Ки Хун лучше его. Да что там как человек — он выше любого из победителей этих игр. Любимчик Фортуны, но и не только. Он умел притягивать людей. Ин Хо ощутил весь этот магнетизм на себе. И честно сказать — своим поступком К Хун разбередил в нём ту часть Ин Хо, которая, как он думал, давно умерла.

Лучше камнем вниз, чем жить по чьей-то воле. Именно это послание и заложил Ки Хун в свою фразу о лошадях. Не забыл ведь, что тогда сказал ему Ин Хо в первую их поездку в белом лимузине. Они люди. Господин Сон, так точно. А вот сам Ин Хо — загнанная лошадь. Лошадь, которой уже не вырваться из упряжи — из Фронтменов не уходят на своих двоих.

И всё-таки ему хотелось ощутить себя человеком. Сильно. Поэтому, отправляясь забирать ребёнка, он снял маску, подходя к Ки Хуну. Высота была такой, что, даже если тому в очередной раз повезло и он выжил, то жизнь эта была бы крайне ограниченной. Но вот что горько и странно: лежал разобранной куклой на дне пропасти Ки Хун, а вот ощущал себя таковым почему-то Ин Хо.

Дальнейшее слилось в простое донельзя: забрать ребёнка и сбежать прочь, не оглядываясь, с проклятого острова. Появление Чун Хо за двадцать две минуты до взрыва добавило беспокойство... Брат мог не успеть убраться с острова, увлекшись своей погоней за призраком, коим являлся Ин Хо.

Однако Чун Хо его удивил. Выстрел в темноте, жгучая вспышка, и всё исчезло... чтобы появиться вновь. Ин Хо повезло. Зачем, правда, непонятно... Но он очнулся до того, как всё взлетело на воздух. Даже успел увидеть спины брата и неизвестного розового комбинезона. И поразиться... потому что лежать в полураздетом виде было холодновато. Брат удивил, забрав не только ребёнка, но и свой пропуск на паром в виде его маски и костюма. И оставив его здесь с простреленной башкой.

Ин Хо испытал облегчение. Его бессознательная туша осложнила бы и без того тернистый маршрут, а спасение 222 и брата — всё ещё приоритет. И всё-таки внутрь вонзился немаленький кол. И совершенно иррациональная обида. Брат за ним столько гонялся, чтобы, не получив ответа (Чун Хо и сам не знал, почему!), пристрелить и бросить?!

Наверное, именно это чувство и помогло ему оторвать себя от пола и направиться к пещерам — более короткий путь с учетом оставшегося времени... Только вот по дороге Ин Хо заметил совсем уж невероятное: Ки Хун шевельнулся.

В тот же миг дальнейший путь приобрёл ещё более чёткий смысл. Ин Хо не знал, на каких резервах организма, но он это сделал — вытащил их. Дотянул до схрона в пещере на соседнем острове — там как раз было всё, чтобы убраться, если всё пойдёт совсем-совсем не так, ограниченному числу лиц. ВИПам, точнее, если путь наверх будет отрезан. Это была мини-подлодка, обнаружить её на радаре было... почти невозможно.

В следующий раз они всплыли уже в Тайланде. Как до этого дотянул Ки Хун — другое везение из разряда чудес, но в больничку, где все возникшие вопросы закрыли деньги, он его доставил. Благо Ин Хо умел прятать сбережения на таких счетах, где их было почти невозможно отследить.

Уже там, промаявшись в ожидании, очнётся или не очнётся, если да то, насколько парализованным и ненавидящим его, Ин Хо успел понять одну изумительную вещь... Его посчитали мёртвым. Ведущий для совета правления игры умер там, на острове... Он свободен. Неожиданно, но это не вызвало страха, только восторг и почти забытое чувство радости от... свободы, наверное. Будто наконец вырвался из загона и осознал, что в мире есть какие-то ещё цвета, кроме зеленого, розового и черного. Что есть не только смерть, боль и предательство.

Новые документы, новая жизнь... Очнувшийся Ки Хун был далек от восторга и от понятия "в порядке", но и он особо не усердствовал в своем высказывании ему недовольства: зачем было меня спасать?

Ему пригодились те деньги, которые Ин Хо сумел после вытащить из Розового отеля. Не все — часть, как он подозревал, брат забрал, чтобы скрыться с ребёнком. Но и они были не всесильны. В США Ки Хун прилетел на коляске, но с перспективой после долгих реабилитаций поменять её на костыли.

Впрочем, Ин Хо увязался за ним. И нет — у Ки Хуна совершенно не вышло его отвадить. Аргумент, что лишь он, знающий систему, может наверняка сказать, есть ли слежка за его дочерью, подействовал. Слежки не оказалось. Но констатировать это Ин Хо сумел далеко не сразу. И не потому, что он тянул время. Наверное. Просто американская версия игры после падения корейской стала основной, получив дополнительные инвестиции. Американская сеть развернула деятельность по вербовке по всех штатах без исключения.

Врать Ки Хуну он не стал. Кальмар оказался гидрой, а главного в индустрии не знал и сам Ин Хо. Чтобы бороться с такой системой, даже Гераклу пришлось бы туго. А Ки Хун едва ходит, чудом почти. Что до Ин Хо — он и вовсе призрак. Хотя, может, для борьбы с таким чудовищным механизмом и нужен призрак? Мысли эти всё чаще и чаще посещали его. Пока, наконец, он не вызрел до решения, которое, быть может, поставит уже окончательную точку в его существовании. Ин Хо решил бороться, но перед этим он решил найти брата и ребёнка 222- й. Малышка так и не получила причитающегося... Перед тем же, как пойти ктулху в пасть, Ин Хо решил сделать то немногое, что в его силах. Восстановить эту несправедливость хоть частично.

Брат неплохо спрятался. Уже в этом можно было расслабиться, потому что Ин Хо умел искать и думал, что знал брата... А организаторам вовсе не интересен один немного сумасшедший экс-полицейский и ребёнок, которому пришлось бы выплатить 45,6 миллиарда вон.

Открытием стало, что тот сошёлся со снайпершей из Северной Кореи. Ин Хо смутно припоминал её дело. Впечатляющее — оттого и запечатлелось в памяти. И вот с этой женщиной его брат весьма неплохо жил. И с ребёнком 222. Как семья. Настоящая. Правда, Ин Хо и не думал, что на него это так подействует. Но с души, когда он их увидел, подглядев на цыпочках, как вор, свалился огромный камень.

И не только оттого, что братец, наконец, угомонился и выглядит счастливым. А потому, что Ин Хо понял, почему его бросили умирать на острове. Весь тот план с переодеванием — наверняка дело выдумки Но Ыль. Она отличалась нестандартностью мышления и жесткостью. Что ж, в этом она дополнит Чун Хо, порой тот ведёт себя совершенно по-идиотски. А она молодец, приняла... верное решение.

Единственное, наблюдения показали, что Чун Хо всё же чего-то не хватает для покоя и счастья. И он знал, чего именно. Тот шальной выстрел... Палец что ли с курка соскочил? Неважно. Ин Хо должен был передать деньги и облегчить брату душу, потому аккуратно перемахнул через забор и, использовав весь свой арсенал доброжелательности (а он, оказывается, у него был), сумел убедить малютку передать папе конверт с картой и короткой запиской: "Ты победил. Я вне игры. Не ищи меня и будь счастлив" — не абы весть какой успокаивающий текст, но хотя бы снимет с Чун Хо вину. Снимет же?!

Ин Хо сомневался, но, чем больше часть его хотела замедлиться и позволить брату себя настичь, тем быстрее бежали ноги. Вперёд к неизвестности, потому что самое худшее с ним уже произошло. А сейчас есть, наконец, шанс доказать, что он не камень, брошенный по чьей-то злой воле. Что ещё можно что-то отыграть назад в своей душе.