Хорошее предчувствие (гет)

Никогда на памяти Эдрика ветер не был настолько холодным и резким. Снежное крошево резало лицо, но воодушевление и радостное предвкушение оказались достаточно сильны, чтобы согревать его даже здесь, на дороге от замка Сервинов к Винтерфеллу. Хотя, пожалуй, некоторую роль ещё сыграл новый плащ, подбитый мехом бобра, который мама купила ему в Белой Гавани. Было забавно, когда она отправила заказ на него сразу же, как только им пришло известие о смерти Джона Аррена. Словно предвидела, как поступит король. И хотя отцу, как Эдрик называл Тириона, пришлось поехать вместе с братом, сестрой и племянниками, мама решила добираться до Севера морем.

До чего же здесь было странно! Взять хотя бы буро-зеленые холмы, припорошенные уверенно лежавшим снегом, а ведь лето ещё было в самом разгаре. Бескрайний простор поражал, а тракт, запруженный всадниками и повозками, казался не толще льняной нитки, брошенной на лугу. Жаль, что видно плохо. Мама приказала ему и другим детям ехать в центре, а со всех сторон их обступали присягнувшие отцу воины, да так плотно, что не протолкнуться. Вдруг из-за этого прямо сейчас он упускает что-то важное? Не в силах больше спокойно сидеть на месте, Эдрик заёрзал в седле, и тут же маленький острый локоток больно ударил его по животу.

— Я же упаду, — со всей суровостью трёхлетнего карапуза отчитал его сидевший впереди Герион и тут же завертел златовласой головой по сторонам, беззаботно болтая ножками.

— Вот же мелкий вредина, — болезненно прошипел Эдрик сквозь зубы, вместе с тем одной рукой бережно обхватывая брата и придерживая поводья другой. Мама торопилась, опасаясь разминуться с королевским поездом, а потому самых младших было решено тоже посадить верхом. Повозки же с вещами и слугами могли подъехать и позже.

— Можешь передать его мне, если хочешь, — предложил Джендри, подъезжая ближе. — До замка уже рукой подать, и леди Делена против не будет.

— Уверен? Герион довольно вёрткий. И тяжёлый, — Эдрик с сомнением покосился на него.

Давным-давно, когда они только подрались… то есть познакомились на задворках столичной кузницы, кто бы мог подумать, что однажды он назовёт этого дерзкого и вспыльчивого упрямца своим лучшим другом? Ну ладно, мама сразу об этом подумала, потому и забрала оттуда, но пятилетний он ни за что бы в это не поверил. К тому же, им обоим пришлось заживить не одну дюжину синяков, прежде чем, как любил повторять Джендри, «была выкована» их дружба.

— Брось, ты что, забыл, как я с молотом управляюсь? И тут справлюсь уж как-нибудь. К тому же здесь не так уж и интересно, если хочешь знать. Ветер, снег, серые камни и много лошадиных задов вокруг — ну что тут высматривать?

— Герион, пойдёшь к Джендри? — Наклонился Эдрик поближе к брату.

— Не хочу. — Маленькие, но сильные ручки крепко обвили его руку и стиснули в железных объятиях. Герион повернулся к нему, и Эдрик заметил, что в изумрудно-зелёных глазах малыша начали наворачиваться слёзы. — Хочу с тобой.

— Хорошо, — немного нервно согласился Эдрик, чувствуя, как его пальцы понемногу начали неметь. — Не плачь, ладно? Ты едешь со мной. И руку отпусти, а то не пошевелить… О, какая пушистая лиса вон там!

— Где? — Слёзы мигом высохли, а хватка ослабла. Брат завертелся на месте, силясь высмотреть зверька, которого никогда не было.

— Убежала, — солгал Эдрик с толикой стыда. Затем покосился на Джендри — извини, мол, — и начал осторожно сжимать и разжимать ладонь. Ну и силища. Однажды он видел, как Герион до того крепко обнял кровавую дыню, что её кусочки по всей комнате разлетелись, а ведь кожура там — ого-го. — Давай ещё посмотрим, может…

— Птичка! — звонко воскликнул Герион и указал куда-то вправо.

Повернувшись туда, Эдрик сразу же заметил маму. Она ехала чуть впереди и как раз смеялась над какой-то шуткой Тириона, придерживая перед собой малышку Тиа. Обе сделали одинаковые причёски, и их тёмные волосы в тонких косичках, собранные на затылке в хвост, змеились по горностаевому меху, как корни диковинного дерева. А на обмотанной плащом и вытянутой вперед руке сестрёнки сидела, покачиваясь, небольшая сова с округлой головой и в пёстрой, словно тоже горностаевой, шубке. Эдрик недоумённо моргнул, и птица — как дожидалась этого — тут же расправила крылья и сорвалась с места под недовольный крик Тии.

— Льдом ещё не покрылись от скуки? — подъехал к ним ближе Мареон. Буркнув что-то невыразительное, Эдрик отвёл глаза, будучи не в силах противостоять странной неловкости. Так бывало всякий раз, когда они встречались взглядом: Мареон перенял от отца не только очень светлые волосы, но и разные глаза. Отличие лишь в том, что зелёными были оба, однако в левый будто капнули чернил, сделав его отчасти тёмно-синим.

Привалившаяся к Мареону Кирин тихо посапывала, из-под плаща была видна лишь её тёмная макушка и пара шевелящихся треугольных ушей. Погодите, что? На миг у Эдрика перехватило дыхание, а потом здравый смысл победил воображение. Ничего удивительного. К Кирин без устали липли и кошки, и собаки, и прочая домашняя живность. Даже пчёлы время от времени миролюбиво опускались к ней на плечи и руки, чтобы отдохнуть, при этом так ни разу и не ужалили.

— Пока нет, но когда доберёмся до замка, точно начнёт похрустывать, — мрачно отозвался Джендри и поплотнее завернулся в плащ. — Я Нойриона нигде не вижу, он там не заблудился?

Мама рассказывала, что когда после победы над железнорождёнными она родила свою первую тройню, Мареона, Сириона и Нойриона, все были просто поражены. Даже золотые близнецы лорда Тайвина на время оказались позабыты, а он сам оставил дела и пришёл проведать внуков в тот же день, что уж говорить об интересе всех остальных обитателей замка и оставшихся на турнир гостей. Но до чего же удивительно Эдрику было самому наблюдать за тем, как леди, лорды и простой люд всполошились после появления на свет Делариона, Джеймонда и Лоренны! Немедленно пошли разговоры о благословении Семерых, в замок зачастили септоны, а ещё он отчётливо слышал, как кто-то упоминал Гарта Зелёные Руки. И даже это меркло перед тем, как всех вокруг залихорадило после первого крика Гериона, Кирин и Тии. Три тройни подряд — ну ни чудо ли?

— Выбрал удобство взамен скорости, — пожав плечами, отозвался Мареон. — Ему скучно.

— В телегу с провиантом забрался? — с подозрением уточнил Эдрик. Ри всегда был самым неуёмным из братьев, эдаким шкодливым лисёнком среди благородных львов. Ловкий, быстрый и необычайно меткий, он с лёгкостью находил себе всё новые и новые приключения, а если поблизости их не было — создавал сам.

— На крышу королевской кибитки.

Резко повернувшись, Эдрик присмотрелся к неповоротливому деревянному монстру, в утробе которого обитали королева и маленький принц с принцессой. Да, очертания его крыши и правда изменились.

— Пекло! — выругался Джендри, краснея от волнения. — Как бы миледи или милорд этого не заметили.

— Поздно. — Мареон, напротив, был самим спокойствием. — Мама замечает пропажу трёх унций перца на двадцать бочек, так что нехватка одного ребёнка из десяти для неё сюрпризом вряд ли станет.

— Но шум поднимать она не будет, — нашёлся Эдрик и тут же постарался сменить тему. — Как думаешь, за сколько мы проедем отсюда до Стены? За день? Два?

— Тут неделя пути, наверное, — пожал плечами Мареон, а Джендри добавил:

— Леди Делена говорила, что младший брат лорда Эддарда служит в Ночном Дозоре, и если он тоже приедет на встречу с королём, сможем сами у него спросить.

— А ведь точно! — воодушевился Эдрик, тоже вспоминая что-то такое и вместе с тем выбрасывая слова о короле куда подальше. — Ты ведь ещё не передумал? Отдохнём немного в Винтерфелле, а когда все двинутся на юг, мы вместе с родителями отправимся на север, к…

— К Стене, — со смехом подхватил Джендри. — Одному из самых древних и впечатляющих строений, какие только были созданы людьми. Ты так часто это повторяешь, что я уже запомнил всё слово в слово. И нет, я не передумал. Для себя ведь ты уже всё решил, правда? А мне нравится ковать мечи и всё равно, где я это делаю.

Замок неторопливо приближался. Всё выше становились коренастые башни, всё сильнее чавкала жидкая грязь под копытами лошадей. Эдрику подумалось, что многим столичным лордам Винтерфелл мог показаться серым и скучным, он бы и сам не захотел здесь жить, но мама всегда учила его искать что-то хорошее в каждом новом месте. «Хотя бы окна есть», — решил он, вспоминая свою первую неделю в Утёсе Кастерли. Вот уж где понимаешь, что даже всё золото мира не стоит погребения заживо.

Когда напророченный Джендри лёд всё-таки засеребрился на воротнике, а зависть к подушечке под задом Гериона преодолела все мыслимые пределы, они наконец проехали через южные ворота замка и оказались на краю некогда просторного двора. Эдрик спрыгнул с лошади, помог спуститься брату и огляделся по сторонам. Где лорд Старк? Ничего не разобрать. Вокруг толкались люди, беспокойно ржали кони, и все напирали, напирали…

Внезапно места стало больше. Всё это время только мешавшиеся солдаты и рыцари оттеснили остальных и выстроились так, чтобы и отцу, осторожно спускавшемуся по приставленной колоде, и маме было удобно стоять. Заодно и дети все нашлись. Даже Ри.

— Все живы? — Мама улыбнулась, окидывая их быстрым взглядом. — М-м, даже стоять можете, очень хорошо.

Её синие глаза задорно блестели, на щеках играл румянец. Поездка явно пришлась маме по душе, и не удивительно: путешествовать она любила. Каждые полгода ездила то в Старомест, то в Королевскую Гавань. А ещё Эдрик мог только представить, какой непростой путь они с отцом проделали, осмотрев по очереди все Вольные Города за два года, притом с тремя его братьями на руках.

Однако не все переносили переезды так же стойко.

— Едва-едва. Уже с ног валюсь, — тихонечко пожаловался Деларион, осторожно переступая с ноги на ногу.

Эдрик раздражённо покосился на него. Мамин умник. Хотя Делариону едва исполнилось шесть, в обращении с цифрами он мог всех за пояс заткнуть, и потому матушка нередко позволяла ему просматривать с ней счётные книги. Копошиться в бумагах Эдрику, конечно, не нравилось, звон монет — другое дело, но так приятно было бы посидеть бок о бок с мамой и говорить с ней. Говорить о чём угодно, лишь бы подольше.

— Скоро отдохнём, — пообещала мама и ласково погладила Делариона по голове. А потом, поймав взгляд Эдрика, с улыбкой взлохматила и его волосы тоже. — Сейчас все важные особы друг друга поприветствуют, а затем нас проводят в покои.

Гостевой дом оказался недурен, но Великий чертог, а особенно приветственный пир, устроенный в нём, были гораздо лучше. Воздух пах до того вкусно, что и его хотелось ломтями нарезать, а музыка наполняла сердце острой радостью. Эдрик изнывал от желания пуститься в пляс, но было ещё не время.

— Леди Делена сказала искать место за столами сквайров, — напомнил ему Джендри и потянул куда-то вбок. — Вон там вроде свободно, что скажешь?

Сидевшим на скамье за одним из столов и в самом деле было куда потесниться. Эдрик уверенным шагом направился туда, сел и уже было потянулся за большим и румяным ломтём хлеба, но в тот же миг услышал заданное недоумённым тоном:

— Вы разве не из детей Беса? — и повернулся на голос.

Говоривший оказался худощав и темноволос, с тёмными же глазами, и на вид казался не старше Джендри. Притом он не казался надменным и, верно, не осознавал, до чего дурно поступает, называя лорда, вырастившего Эдрика как родного сына, Бесом. Потому Эдрик решил, что лучше быть вежливым. Как мама.

— Будем знакомы, — улыбнулся он, стараясь подражать матери. — Я — Эдрик Шторм.

— А я могу похвастаться только именем, — ворчливо добавил Джендри.

— И каким же?

Получив ответ, молодой сквайр кивнул, быстро обежал их взглядом, точно что-то для себя решая, и назвался сам:

— Джон Сноу.

— Бывает, — не придумав ничего лучше, обронил Эдрик. И в самом деле — бывает. Всего-то и разницы, что один бастард из Штормовых земель, а другой — с Севера. — Эля хочешь, Джон?

Тот настороженно кивнул, и уже через четверть часа оказался погружённым в подробный рассказ Эдрика о том, как они сюда добирались. Потом в чертог вошла королевская чета, и Эдрику досталось сомнительное удовольствие вблизи полюбоваться на потного и жирного пьяницу, которым он некогда восхищался. «Лучше бы меня называли Флауэрсом, — с горечью подумал он. — По маме». От этой равнодушной рожи опять нахлынули воспоминания, как когда-то давно он стоял у дверей королевских покоев и с волнением ждал, когда его представят отцу. И тут вдруг с той стороны чей-то гулкий голос произнёс: «Что за Эдрик? Да брось, Джон, какой он мне сын? Я всего-то разок задрал подол этой девке Флорент, а все уж раскудахтались…»

— У тебя красивая мать.

Голос Джона вывел Эдрика из раздумий. Когда он поднял глаза, то понял: худшее позади. Принцы уже прошли, как и сир Джейме, а потому теперь настала очередь его семьи.

— Это верно.

Нередко Эдрику доводилось слышать шепотки, мол, его мать одевается как служанка. Как и сейчас, её платья и в самом деле были просты: без вышивки, без кипы кружев, с тонким узором из жемчужин или камней. Но когда он попытался рассказать ей об этом, Делена только посмеялась. «Не слушай тех, кто говорит так, Эдрик, — сказала она. — Не всё блестящее красиво, как не всё простое уродливо. Мои шелка не из Мира, а с Наата, бархат из И-Ти, камни только из Асшая, а этой безупречной выделки кожа пересекает Закатное море, чтобы пасть к моим ногам уже в виде туфель. Так что даже если их густо расшить золотой нитью, она добавит лишь вес, но не ценность». Только сейчас ему пришло на ум, что сказанное имело смысл не только в мире платьев. Пусть мама не блистала драгоценностями, как королева, а отец и близко не был так высок, как король, от того, как они улыбались друг другу и шли рука об руку по проходу у Эдрика становилось тепло на душе.

Нарядно одетые братья и сёстры со свежими цветами в волосах шли мимо в том же порядке, в каком появились на свет. Со стороны поглядеть, так забавно вышло: старшие пошли в отца, средние — темноволосые и синеглазые — в мать, ну а в младших всё перемешалось. Ещё им явно было не по себе от внимания, и Эдрик помахал, стараясь поддержать. Рассядутся или разъедутся — меньше семьёй быть не перестанут. Кирин и Тиа заулыбались, а Герион так и вовсе побежал вперед и под сдавленный смех братьев постарался протиснуться на скамью между Эдриком и Джендри.

— Нет, маленький, нам сказано сидеть за другим столом, — тихо напомнил ему Мареон, возвращая на пол и осторожно придерживая подмышками, чтобы снова не убежал.

— Завидую тебе, Эдрик, — пробормотал Сирилл, становясь поближе. Обычно он был немногословен, но за сегодня явно многое накопилось: короткие светлые волосы стояли торчком, будто колючки у ежа, пронзительно-зелёные глаза метали молнии. — Еда всё та же, а делать вид, будто рад кузенам, не надо.

— А ведь мама так и хотела, — со вздохом добавил Ри. — Жаль, что отец приказал слушаться леди Кейтилин. «Чужой дом — другие правила», ладно, а пировать-то как? От рож… розового и жизнерадостного лица кузена Джоффри любой кусок поперёк горла встанет.

— Ри! — шикнул на него Мареон. — Ты что, забыл? Сегодня…

— Сегодня мой рот только для того, чтобы улыбаться и жевать, — мрачно закончил за него Нойрион. — Помню я всё, расслабься. Вообще на эту поездку я самый милый «бледный крысёныш», которого его высочество только видел.

Когда они ушли, убалтывая и уводя за собой недовольного Гериона, музыка заиграла быстрее, а разговоры зазвучали громче. Вскоре Эдрик познакомился со всеми сидевшими за столом, попробовал вина, выплюнул его под всеобщий смех и впервые увидел вблизи лютоволка. Маленького, конечно, но весьма любопытного: белого, красноглазого и непривычно тихого — настоящего Призрака. Они с Джоном и Джендри по очереди просовывали ему под стол куски цыплят и закормили бы, наверное, до смерти, не появись на голове у Сноу чья-то поглаживавшая его рука.

— Дядя Бенджен! — впервые за вечер обрадовался Джон.

Эдрик встрепенулся. О, как много у него накопилось вопросов!

— Вы Бенджен Старк? — выпалил он, глядя на высокого худощавого воина с серо-голубыми, как утренние куски льда в фонтанах Белой Гавани, глазами. — Первый разведчик Ночного Дозора? Я Эдрик Шторм, и я так много о вас слышал! Скажите, а далеко ехать до Стены? Я могу вступить туда, если мне только десять? Я однажды видел, как из тюрьмы в Королевской Гавани туда забрали с полдюжины воров, они теперь тоже братья Ночного Дозора?

— Что? — Джон смотрел на Эдрика так же недоумённо, как и его дядя. — Ты о чём?

— Погодите. — Сидевшие за столом засуетились, расчищая место, и Бенджен Старк перелез через скамью, садясь справа от Джона. — Эдрик… Шторм, верно? Откуда ты…

— Мы с Джендри собираемся вступить в Ночной дозор, — с гордостью выпрямился Эдрик. — Знаю, вас осталось мало. Всего три замка, да и клятвы приносят чаще лишь для того, чтобы избежать казни, но я верю, что смогу это исправить! Вот вырасту и стану самым лучшим лордом-командующим в истории!

Гулкий хохот, раздавшийся в ответ на его блестящую речь, на миг заглушил даже громогласное требование короля подлить ему ещё. Эдрик слегка надулся, но отсмеявшись, Бенджен Старк утёр слезы и, ничего не говоря о его мечте, принялся старательно отвечать. Джендри ловил каждое слово, а вот Джон, казалось, над чем-то призадумался.