Кукловод (гет)

Чиро сел за стол переговоров. Не первым. Не последним. Просто в то место, где его присутствие создавало правильный баланс. Его бордовые туфли не скрипели по полу, не оставляя следов на темном паркете, как будто он двигался не по земле, а над ней. Воздух в комнате сгустился, когда он вошел, но никто не обратил внимания на это изменение. Все привыкли к тому, что в его присутствии время течет иначе.

Директор занял место справа. Слева — пусто. То самое место, где должен был сидеть Франческо. Директор посмотрел на этот стул, затем на Чиро, его взгляд задержался на синем свитере, который Чиро не снимал даже в жару. В его глазах мелькнуло сомнение, но он тут же отвернулся, словно боясь, что Чиро заметит его нерешительность. Чиро не улыбнулся. Просто кивнул и посмотрел на часы. Не свои. Часы на стене. Точнее, на тех часах, которые показывали время на семь минут позже, чем было на самом деле. Семь минут — достаточно, чтобы создать ощущение спешки, но недостаточно, чтобы вызвать подозрение. Достаточно, чтобы заставить людей принимать решения быстрее, чем они обычно это делают.

Комната наполнилась людьми. С другой стороны стола — трое. Серьезные костюмы. Жесткие лица. Галстуки, завязанные одинаково, как будто они тренировались перед зеркалом. Глаза, которые не моргают в нужные моменты, но моргают слишком часто в неподходящие. Чиро заметил это сразу. Первый — слева — нервничал. Второй — посередине — пытался скрыть раздражение. Третий — справа — наблюдал, как хищник наблюдает за своей добычей.

— Мы готовы обсудить условия, — произнес их главный, ставя перед собой толстую папку. — Но предупреждаю: мы не пойдем на уступки.

Его голос звучал твердо, но Чиро услышал в нем легкую дрожь, когда он произнес слово "уступки". Рука, которой он поставил папку, слегка дрожала. Не от слабости. От напряжения. Чиро отметил про себя: левая рука. Три раза в минуту. Как будто проверяя, что папка на месте.

Директор начал говорить. О рынках. О прогнозах. О том, как их компании могут сотрудничать. Голос ровный, но без уверенности. Как будто читает текст, который выучил накануне, но не до конца понял. Его пальцы бессознательно постукивали по столу — два раза в минуту. Не три. Не четыре. Два. Как будто он пытался убедить себя, что все под контролем.

Чиро молчал. Смотрел не на говорящего. На его руки. На то, как пальцы слегка дрожат, когда он касается края папки. На то, как левая нога под столом двигается в ритме, который не совпадает с речью. Он заметил, как директор непроизвольно сжимает и разжимает кулак, пытаясь успокоиться. Заметил, как его взгляд несколько раз скользнул к пустому стулу слева. Заметил, как он нервно поправил галстук, когда говорил о сроках поставки.

Главный переговорщик поправил галстук. Не потому что был неудобен. А потому что на шее выступила испарина. Его взгляд задержался на окне. Не на улице. На отражении в стекле. Там, где виднелась новостная лента на соседнем здании. Там, где мелькали кадры пожара. Чиро видел, как его зрачки расширились, когда он увидел эти кадры. Как дыхание участилось. Как пальцы сжались в кулак под столом.

Чиро поставил чашку кофе так, чтобы ручка была обращена к ним. Не потому что знал, что они любят брать чашки именно так. Просто потому что так было удобнее. Он почувствовал, как воздух в комнате изменился, когда чашка коснулась поверхности стола. Как будто этот звук запустил какой-то механизм в головах переговорщиков. Первый переговорщик, слева, непроизвольно потянулся к своей чашке, но остановился, когда понял, что Чиро смотрит на него.

— Нам нужны гарантии, — продолжил главный переговорщик, голос слегка дрогнул на последнем слове. — Без них мы не подпишем контракт.

Его коллега справа кивнул, но Чиро заметил, как его рука нервно потянулась к телефону в кармане. Третий переговорщик, который до этого молчал, слегка наклонился вперед, как будто пытаясь увидеть что-то под столом. Чиро знал: они проверяют, не записывают ли переговоры.

Директор замялся. Начал перечислять преимущества, но голос терял уверенность с каждым словом. Его пальцы постукивали теперь четыре раза в минуту. Не два. Не три. Четыре. Как будто он пытался ускорить время, чтобы быстрее закончить эту встречу. Чиро не смотрел на него. Смотрел на главного переговорщика. На то, как его пальцы трижды коснулись края папки за минуту. Как будто проверяя, что она на месте. Как будто это был какой-то сигнал для его коллег.

Чиро начал дышать медленнее. На два удара в минуту медленнее, чем остальные. Он чувствовал, как его дыхание замедляется, как сердце бьется ровнее. Он знал: если дышать медленнее, люди вокруг начинают нервничать. Если дышать быстрее — расслабляются. Сегодня он выбрал медленное дыхание. Пока что.

— Вы получите гарантии, — произнес Чиро, наконец. — Но не те, о которых думаете.

Все замерли. Директор посмотрел на него с упреком. Переговорщики насторожились. Первый переговорщик, слева, непроизвольно сжал чашку кофе в руке. Второй, посередине, замер, как будто его застали врасплох. Третий, справа, медленно опустил руку с телефона.

— Что вы имеете в виду? — спросил главный, голос стал жестче. Но левая рука нервно коснулась кармана пиджака. Три раза. Как будто проверяя, что что-то на месте.

— Я имею в виду, — продолжил Чиро, поправляя воротник рубашки под синим свитером, — что вам не нужны гарантии. Вам нужно время.

Он почувствовал, как напряжение в комнате резко возросло. Директор наклонился вперед, его пальцы перестали постукивать. Переговорщики переглянулись. Первый слева слегка покачал головой, как будто пытаясь понять, что происходит. Второй посередине сжал губы, его глаза сузились. Третий справа медленно кивнул, как будто что-то понял.

— Это абсурд, — возразил переговорщик. — Мы не можем...

— Ваш офис на третьем этаже сгорел три дня назад, — прервал его Чиро. — Пожар начался в серверной. Вы потеряли данные за последние две недели. И сейчас у вас проблемы с поставщиками, потому что не можете подтвердить заказы.

Комната затихла. Директор посмотрел на Чиро с удивлением. Переговорщики переглянулись. Главный переговорщик побледнел. Не потому что испугался. А потому что понял: Чиро знает больше, чем должен.

— Откуда вы... — начал главный, но Чиро уже продолжил.

— Вы не хотите уступать, потому что боитесь, что если снизите цену, то не сможете заплатить сотрудникам в конце месяца. Вы нервничаете, потому что знаете: если этот контракт сорвется, вы потеряете еще двух крупных клиентов. И тогда...

— Достаточно, — произнес главный, голос дрожал. — Что вы предлагаете?

Его коллега слева нервно постучал пальцами по столу. Три раза. Не два. Не четыре. Три. Как будто пытаясь подать сигнал. Второй посередине замер, его взгляд стал жестче. Третий справа медленно кивнул, как будто давая разрешение продолжать.

Чиро посмотрел на часы на стене. Те самые, которые показывали время на семь минут позже. Он чувствовал, как его дыхание замедляется еще больше. Как будто он погружается в какой-то другой ритм. В ритм, который только он слышал.

— Мы увеличим объем заказа на двадцать процентов, — сказал он. — Но срок поставки сдвинем на две недели. Вы получите деньги раньше, чем ожидали. А мы получим время для подготовки.

Переговорщик справа начал говорить, но Чиро поднял руку. Не много. Просто достаточно, чтобы показать, что он еще не закончил.

— Это невыгодно для нас, — возразил переговорщик, но рука уже тянулась к папке. — Мы не можем...

— Нет, — ответил Чиро. — Это выгодно для вас. Потому что вы сможете заплатить сотрудникам вовремя. Потому что сможете восстановить серверы. Потому что останетесь на плаву еще на месяц.

Он достал документы. Не новые. Те самые, которые принес Франческо. Но сложил их так, чтобы нужные страницы оказались на виду. Так, чтобы первый взгляд падал именно на пункт об увеличении объема заказа. Он чувствовал, как его пальцы скользят по бумаге, как будто проверяя, что все на месте.

— Подпишите здесь, — произнес он, указывая на строку. — И вы получите деньги через три дня.

Главный переговорщик посмотрел на своих коллег. Те молча кивнули. Он взял ручку. Подписал. Не сразу. Сначала проверил документы. Потом еще раз. Потом еще. Как будто пытаясь найти подвох. Но подвоха не было. Была только правда, которую он уже знал, но не хотел признавать.

Когда они ушли, директор подошел к Чиро. Не сразу. Подождал, пока дверь за переговорщиками закроется. Потом подошел, его шаги стали тише, как будто он боялся, что Чиро исчезнет, если заговорит слишком громко.

— Как вы узнали про пожар? — спросил он.

Чиро не ответил сразу. Просто посмотрел на часы на стене. Те самые, которые показывали время на семь минут позже. Он чувствовал, как его дыхание возвращается к обычному ритму. Как будто только что закончил какой-то танец, который видел только он.

— Я проверил их социальные сети, — ответил Чиро, поправляя бордовый галстук с черно-бордовыми кругами. — У них висит объявление.

— Вы отлично справились, — произнес директор, не отрывая взгляда от подписанных бумаг. — С завтрашнего дня вы будете вести эти переговоры самостоятельно.

Чиро не улыбнулся. Просто кивнул и пошел к рабочему месту. Но на этот раз он не посмотрел в пол. Он посмотрел прямо перед собой. И его шаги стали тверже. Не потому что он гордился. А потому что понял: время можно контролировать. Не только свое. Но и время других.

В коридоре он остановился у окна. Посмотрел на улицу. На улице проходила женщина, которую он знал. Она шла не туда, куда собиралась утром. Он посмотрел на часы. Не свои. Часы на стене. Те самые, которые показывали время на семь минут позже.

Он улыбнулся. Не потому что был доволен. А потому что понял: мир — это не статичная система. Это река, которую можно направлять. Достаточно знать, где поставить камень.

Вечером он сидел в кафе напротив офиса. Кофе перед ним уже остыл. Он смотрел на часы на стене. Те самые, которые показывали время на семь минут позже.

Федерико подошел к нему.

— Как тебе удалось? — спросил он, поднимая бокал. — Все думали, что контракт упущен.

— Я просто дал им то, что они хотели услышать.

— Надо было раньше так делать! — засмеялся друг. — Ты бы уже был директором.

Чиро не ответил. Просто посмотрел на отражение в окне. На улице проходила женщина, которую он знал. Она шла не туда, куда собиралась утром.

Впервые за долгое время он почувствовал, как что-то внутри него просыпается. Не амбиции. Не жажда власти. Просто понимание: мир — это не статичная система. Это река, которую можно направлять. Достаточно знать, где поставить камень.

Он поставил чашку кофе так, чтобы ручка была обращена к улице. Просто потому что так было удобнее.

На улице проходила женщина, которую он знал. Она шла не туда, куда собиралась утром.

Чиро не улыбнулся. Просто кивнул и пошел к рабочему месту.