The gift of a mermaid (гет)

Плюс, он потому и плюс, что состоит из двух минусов. Падма Патил.

Джинни ошарашенно смотрела на свои ноги. Вернее на то, что когда-то было ногами. Теперь вместо длинных загорелых худых ног там был рыбий хвост. Нет, не совсем рыбий, не такой, как у селёдки: он был словно позолоченный и около метра длиной. Джинни снова открыла и закрыла глаза, надеясь, что это галлюцинация. Не повезло. Хвост точно был.

Вдруг в ванную комнату зашла какая-то девушка. Джинни не сразу узнала её. Это была Падма Патил, когтевранка, которая была на год её старше. Девушка, никак не показав удивление, взяла полотенце, лежавшее на раковине, и вытерла руки гриффиндорке. У джинни снова появились ноги вместо хвоста.

— Ну вот, первый тебе урок: перед тем, как будешь мыться, хоть накладывай на себя водопоглощающие чары. Не думаю, что тебе понравится, когда тебя сдадут на опыты.

— Ты...ты русалка? — казалось, мозг Джинни сейчас взорвётся от новостей.

— Да. С семи лет. Я русалка уже десять лет, с тех пор, когда искупалась в день, когда все планеты солнечной системы встали в ряд. И, как видишь, я настолько осторожна, что об этом никто не знает, кроме моей сестры-близняшки, парвати.

— И как это: быть русалкой?

— Тяжело. Но круто. Ты одна теперь русалка? Или нет?

— По-моему...со мной на озеро ходили Полумна и Гермиона. Они тоже превратятся?

— Скорее всего. Ладно, пошли, мы теперь с тобой должны держаться вместе в случае чего. Нужно предупредить твоих подруг как можно скорее!

* * *

-...Не может быть! — в который раз сказала Гермиона.

— А я верю в это! Значит, дар русалки точно существует! Надо будет поскорее написать папе! — воскликнула Полумна.

— Нет, Полумна, это должна быть тайна. Если об этом кто-нибудь узнает, то всех нас отправят на опыты, и быть нам цирковыми рыбами до конца наших дней! — возвразила Джинни.

— А если не веришь, Гермиона, то сейчас я тебе кое-что покажу. Сама убедишься во всём!

Диалог происходил уже ночью, всё в той же ванной комнате. Джинни пошла будить Гермиону в гриффиндорской башне, а Падма — Полумну. Гермиона всё также придерживалась скептической точки зрения: даже метаморфы не могут принять облик русалки, в книгах об этом тоже не упоминается!

Падма, предварительно заперев дверь, бесцеремонно обрызгала полумну и гермиону водой, текущей из крана. Через несколько секунд раздался хлопок и короткий визг: девушки упали на пол. Посмотрев на свою нижнюю часть тела, Гермиона закричала: вместо ног там был длинный зелёный хвост. Полумна только мечтательно улыбнулась, увидев перламутровый неопознанный объект там, где раньше были её ноги.

— Оказывается, у каждого хвост разного цвета. А я и не знала! — сказала Падма, кидая девушкам-русалкам полотенце.

— А какой у тебя хвост, Падма? — спросила Полумна.

— Увидите потом...у меня нет желания лежать сейчас на мокром скользком полу. Ладно, нам пора уже и спать. Водопоглощающие чары мы уже все проходили, накладывайте их хоть раз в час, и беды не случится. Эй, Гермиона?

Гермиона застыла, и, не мигая, смотрела в одну точку. Когда все посмотрели на неё, она спросила:

— А как вы думаете...почему выбрали именно нас русалки? И вообще, можно ли от этого как-то избавиться? Ну, там зелье принимать?

— Нельзя, гермиона. Никак. Магическому миру неизвестно, что вообще существуют такие, как мы. И хорошо: иначе нас будут ждать столько проблем, столько невзгод, что лучше об этом вообще не думать. Потому нам надо держаться вместе. Всегда!

* * *

Следующие недели были самыми тяжёлыми в жизни новоиспечённых русалок: водопоглощающие чары каждый час, предельная аккуратность на уроках зельеварения, а когда Джинни и Полумна проходили на своём шестом курсе заклинание аква эракто — улучшенная магия воды, то было нечто. Слава богу, на второй минуте занятия, Джинни нашла две кровопролитные конфеты у себя в сумке (надо не забыть поблагодарить братьев за их изобретение) . А когда шёл дождь перед уроком травологии у седьмого курса, Гермиона первый раз прогуляла урок,и Джинни всерьёз призадумалась: а если на чемпионате по квиддичу пойдёт дождь, то это будет чрезвычайно опасно. Зато вскоре Падма рассказала девушкам о ещё одной способности русалок: умение амортенции.

— Это...так вейлы делают? — спросила Полумна. Ей было особенно интересно: хоть мама не стала русалкой, именно так папа полюбил её.

— Не совсем. Это что-то вроде очень мощной амортенции. Мысленно можно заставить человека полюбить тебя. Сложно, но возможно.

— И надолго это? На час? — полюбопытствовала Гермиона. Сейчас она уже ничему не удивлялась. Глазом бы не моргнула, если бы узнала, что, например, она бессмертна или что-то в этом роде.

— В том и дело, что нет. Под такой амортенцией человека можно держать хоть всю жизнь. Снимаешь заклинание ты сама. Но я к такому не прибегаю. И вам не советую.

— А как же ты об этом узнала? — спросила Полумна.

— Это...это было лишь один раз! — покраснев, воскликнула Падма. — Помните святочный бал, ещё три года назад? Тогда я пошла с Роном. Он со мной не хотел танцевать, я скучала, и вдруг увидела потрясного парня из дурмстранга! Мне так захотелось с ним потанцевать, он мне так понравился! В тот момент, наверное, и сработала магия. Дурмстранганец сразу же влюбился в меня. Примерно через неделю я поняла, в чём дело. Сняла заклятие, и он чуть ли не набросился на меня с кулаками, — печально закончила Падма.

— А я бы так никогда не сделала! Если меня кто-нибудь полюбит, то эта будет только настоящая любовь. Искренняя, и без всякого там колдовства, — сказала полумна. Джинни и Гермиона переглянулись: когтевранцы слишком осторожны, а гриффиндорцы...азартны!