Магия. Тени прошлого (гет)

Несколько часов назад зашло солнце, наступила ночь, густой туман плотно окутал все вокруг. Несмотря на позднюю осень и часто идущие дожди, погода была еще на удивление теплой.

Сегодняшняя ночь, вроде бы, ничем не отличалась от предыдущих. Но это было далеко не так.

Среди деревьев дремучего леса, не обращая никакого внимания на свои раны, бежал человек. Он бежал, не оглядываясь, абсолютно не подозревая, куда держит путь и где находится. У него была только одна цель — выжить. Это был обычный крестьянин, у которого была своя земля, своя семья, свое счастье... Но той ночью у него ничего этого уже не стало. Сейчас, в десятках миль позади него, догорала его родная деревня. На них напали, всех убили. Он единственный, кто смог спастись, спастись позорным бегством, бросив при этом все и всех: дом, друзей, жену, детей...

Он не знал, сколько прошло времени с тех пор, как начался этот кошмар. Внезапно, задев ногой один из корней дерева, он упал в густую листву, которая укрывала землю, и потому смягчила падение. Несколько минут мужчина лежал на земле и не двигался — он старался выровнять дыхание и немного прийти в себя. Когда к нему наконец-то пришла способность мыслить, он поднялся и присел, прислонившись спиной к дереву. Местность показалась ему незнакомой, он никогда здесь раньше не бывал: густой лес, непроглядная темень. Какая ирония судьбы, ему удалось спастись от врагов, но теперь он погибнет здесь, в темном и страшном лесу, жители которого вряд ли доброжелательно относятся к незнакомцам.

Он уже, было, полностью отчаялся, когда внезапно увидел между деревьев огни из окон какого-то дома. У него появилась надежда: возможно, там он найдет помощь. Ему и мысли в голову не пришло, что там так же могут быть и враги — ему уже было все равно. Мужчина медленно поднялся, а затем не спеша направился в сторону огней. Но не успел он пройти и сотни метров, как услышал за спиной чье-то злобное дыхание. Забыв даже как дышать, он со страхом в глазах начал поворачиваться, и, когда он увидел того, кто его преследовал, последняя надежда на спасение исчезла. Существо, чем-то напоминающее огромного волка, красные глаза которого светились в темноте как огни, стояло совсем близко, будто приготовившись... Резкий прыжок, и тишину ночного леса пронзил дикий крик.

* * *

— Ognezerkys! — струя огня поразила дикое существо. Несколько секунд оно полыхало, а затем, после яркой вспышки света, рассыпалось в пепел.

Женщина, не опуская свою палочку, огляделась вокруг. Несмотря на темноту и густой туман, она, казалось, прекрасно видела. Тем временем ее спутник подошел поближе к телу. Судя по еле слышным стонам, этот человек был еще жив. Потратив несколько минут на то, чтобы осмотреть его, он тяжело вздохнул, отошел назад и направил на него волшебную палочку. Вспышка зеленого света, и стоны прекратились.

— На него напал ликан, — ответил мужчина на безмолвный вопрос во взгляде спутницы. — Ты прекрасно знаешь, что от одного его укуса жертва начинает мутировать спустя несколько минут. Процесс трансформации неизбежен.

— Я и не виню тебя, Годрик, — сказала ему она. — Ты просто помог ему умереть человеком.

Мужчина прикрыл глаза и прислушался. Прошло несколько минут, прежде чем он снова заговорил:

— Он уже близко... Чертов Зургрун! — вдруг яростно выкрикнул мужчина. — Он когда-нибудь успокоится? Скольких же он еще хочет убить? Этот ликан оказал здесь не просто так. Если это существо сумело добраться до границ Хогвартса, то, значит, и остальные твари тоже неподалеку.

— Годрик, прошу тебя, успокойся. Возможно, ликан, преследуя свою жертву, просто не обратил внимания на то, где оказался, — женщина попыталась предоставить другу альтернативу только что произошедшего нападения, но судя по ее голосу, она и сама в это не слишком верила.

— Пенелопа, не обманывай себя, — Годрик посмотрел ей прямо в глаза. — Ты ведь прекрасно понимаешь, что это произойдет сегодня ночью. Мы четверо — его последняя преграда на пути к полной власти. Он ни перед чем не остановится, пока не добьется своего. Ему нужен кристалл душ, а единственный способ им завладеть — уничтожить нас, как его хранителей.

Женщина хотела было что-то сказать, но внезапный шум позади заставил их обоих резко поднять волшебные палочки и принять боевую позицию. Из-за деревьев возник силуэт мужчины лет сорока. Он тяжело дышал, но увидев перед собой направленные в его сторону волшебные палочки, лишь горько усмехнулся.

— Годрик, Пенелопа, успокойтесь. Сегодня еще успеете ими наиграться, — увидев, как посерьезнели их лица, он продолжил: — Только что было получено сообщение — Зургун приближается. Все деревни, находящиеся в радиусе пятидесяти миль от Хогвартса, полностью уничтожены, а их жители, кроме тех, что погибли, превращены в ликанов.

— Как далеко он отсюда, Салазар? — спросила Пенелопа.

— Думаю, у нас осталось около часа, чтобы как следует приготовиться, — ответил тот. Затем, немного поразмыслив, добавил: — А может быть, и меньше. Сомневаюсь, что он планирует продолжать атаковать нас еще и днем.

— Ты прав, — сказал Годрик. — Несмотря на огромное могущество, он так и не смог избавиться от главного минуса — его магия при свете дня будет слабее в три раза. Какова численность его войска?

— Слишком огромна, — ответил Салазар с кислой улыбкой. — Большую ее часть составляют различные магические существа, но маги там тоже присутствуют.

— Что ж, теперь точно нет никаких сомнений: сегодня ночью состоится решающая битва, — было видно, что его слова лишь подтвердили предположения всех остальных.

— И наши шансы на победу очень малы, — грустно заметила Пенелопа.

— С каких это пор ты стала такой пессимисткой? — заметил Салазар, брови которого удивленно поднялись вверх. — Кто-кто, а ты-то прекрасно знаешь, что ему не суждено победить. Или ты хочешь сказать, что больше не веришь своим видениям?

Пенелопа лишь печально посмотрела ему в глаза и грустно усмехнулась. Внезапно она резко вскинула голову и строго сказала своему собеседнику:

— Салазар Слизерин! Ты прекрасно знаешь, что мои видения никогда меня не подводят и всегда сбываются, — затем уже более спокойным голосом она продолжила: — Да, Зургун сегодня падет, но цена этой победы будет слишком высока.

— Может быть, наконец-то, скажешь, насколько? — спокойным голосом спросил Годрик.

— Зачем задавать вопрос, на который не хочешь слышать ответ?

Салазар некоторое время задумчиво разглядывал собеседницу. Наконец, придя к кое-каким заключениям, он решился спросить:

— Пенелопа, скажи, у тебя было еще какое-то видение?

Пенелопа Пуффендей, не выразив ни одной эмоции лице и не поднимая глаз, глубоко вздохнула:

— От тебя трудно что-то скрыть. Жаль тебя разочаровывать, но ты ошибся... почти. Просто в последнее время я постоянно думаю про то, что нам сказал перед своей смертью наш учитель.

— Не ты одна, — сказал Годрик. — Учитель всегда любил говорить загадками, но его последние слова... — немного задумавшись, он продолжил: — Они больше смахивают то ли на последнюю шутку, то ли на предсмертный бред...

— То ли на правду, — закончила Пенелопа. — Ты прекрасно знаешь, чтонаш учитель даже под конец жизни не страдал слабоумием. И вряд ли он бы стал говорить нам какую-то чушь просто так.

Какое-то время все хранили молчание. Наконец первым заговорил Салазар:

— Может и так, но все равно, смыл его слов нам так и остался непонятен: «Только тот, кто победит саму смерть, сможет уничтожить кристалл душ»... — маг немного задумался, опустив взгляд на землю. — «Победитель смерти»... «уничтожить кристалл душ»... М-да, задачка еще та, и как ее понять, неизвестно... — он внимательно посмотрел на друзей. — Вы ведь прекрасно знаете, что кристалл душ уничтожить невозможно. Будь так, то это уже давно сделал бы наш учитель. А он, между прочим, был во много раз сильнее все нас вместе взятых.

— Я же тебе говорила, Салазар, что ...

Увлекшись беседой, ни Салазар, ни Пенелопа не обращали внимания на Годрика, а он тем временем над чем-то размышлял и, судя по его лицу, явно уловил какой-то смысл, относительно только что затронутой темы. Смысл, который остался без внимания для остальных.

— ... К тому же, это сейчас не главное. Наша задача на данный момент — защитить кристалл душ и не дать Зургуну победить и завладеть им, — закончила говорить Пенелопа.

Годрик уже хотел, было, кое-что сказать, возможно, даже поделиться своими рассуждениями, но этому явно не суждено было случиться... Ни сейчас, ни потом. Внезапно между ними возник ярко светящийся объект, по своей форме напоминающий орла. Через секунду послышался голос: «Он близко. Одна миля от границ Хогвартса. Скорее к главному входу».

Трое из четырех сильнейших светлых магов своего времени посмотрели друг на друга и, не говоря ни слова, с тихими хлопками исчезли.

Время битвы настало...

* * *

Бой продолжался вот уже как несколько часов. Огромное количество всяких тварей и прочей мерзости продолжало наступление, не взирая ни на что. Четверо великих волшебников — Годрик Гриффиндор, Пенелопа Пуффендей, Салазар Слизерин и Кандида Когтевран — держали оборону замка и опустошали ряды своего врага. Но, несмотря на все их усилия, несмотря на всю свою силу, казалось, что эту армию им никогда не истребить. Темные маги пытались сразить их различными заклинаниями, но у них ничего не получалось. Защита замка Хогвартс, которую создал величайший маг своего времени (а возможно, и всех времен) оберегала всех, кто находился в ее пределах. Даже смертельное проклятие было здесь бессильно. Но эта битва слишком сильно выматывала — уничтожение такой огромной армии тварей требовало постоянной концентрации и высокого уровня использования магии. Правда, было не совсем понятно, почему в бой до сих пор не вступил Зургун — если бы он атаковал их прямо сейчас, то шансов на победу больше не было бы. Возможно, он затеял что-то, и вряд ли это «что-то» имело положительные намерения.

Зургун сумел собрать под своим командованием огромное количество разной нечисти, и оставалось только удивляться, как ему удается ее контролировать. А его армия нелюдей была очень разнообразна. Ликаны — люди, превращенные в некое подобие волков, причем не малых размеров. Трансформация происходила в течение нескольких минут после заражения и была необратима. Разум полностью становился звериным. Огромная скорость, усиление всех чувств. Быстрая регенерация. Но уязвимы к большинству заклятий. Драгканы — кровопийцы, пьющие только человеческую кровь. Они представляли собой некий вид вампиров, полностью одичавших и полностью потерявших человеческий вид. Зомби — очень медлительны, не воспринимают боли, тела очень устойчивы к большинству заклятий. Единственный способ уничтожения — сжечь. Также были великаны, гаргулии и многие другие существа.

Пока маги сдерживали врагов. Но вот с северного фланга началась новая атака. Маги, истребив на этом фланге еще в самом начале почти всех нападающих, допустили серьезную ошибку — они не сильно обращали внимания на ту сторону. Этим-то враги и воспользовались. Пока активные действия велись на остальных флангах, на правом постепенно собирались новые силы — в основном они состояли из зомби и великанов. И вот существа ринулись в атаку.

Сразу стало ясно, что маги не успеют как следует подготовиться и отразить атаку.

Внезапно Салазар Слизерин выхватил из ножен свой меч и одним мощным ударом на половину вогнал его в землю. Присев на колени перед мечом, он начал шептать заклятия на не известном языке. Несколько секунд ничего не происходило, но вот вокруг мага в радиусе десяти метров кое-где возникло синее пламя, которое начало выводить на земле какие-то символы. Внезапно земля начала дрожать, появились трещины, а из-под земли начали выходить... скелеты. Вначале их появлялось всего по два-три, но через минуту они начали вылезать десятками. Каждый из них был вооружен мечом, в левой руке был щит. Атакующие были в нескольких десятках метров, но первые силы «союзников» смогли их на время задержать.

Вскоре скелеты были полностью уничтожены, но этого вполне хватило, чтобы ритуал был полностью завершен. Теперь все четыре фланга прикрывали тысячи новых сил.

— Думаю, это их сдержит где-то на полчаса, — Салазар внимательно смотрел на то, как его призванная «мертвая» армия начала яростное истребление врагов. — С зомби у них проблем явно не будет, но вот с другими...

— Вижу, ты не забыл свое мастерство в некромантии, Салазар, — решил «прокомментировать» данное событие Годрик.

— Вот именно, в отличие от некоторых, — ответил он и как-то криво усмехнулся магу.

Годрик внезапно посерьезнел.

— Мы сражаемся вот уже как несколько часов, а вреда армии Зургуну нанесли мало. Если так и будет продолжаться в том же духе, то скоро мы все окончательно ослабеем. А Зургун только этого и добивается.

— Годрик, — Кандида взглянула на мага, — что ты задумал?

Тот глубоко вздохнул, но решил не тянуть с ответом.

— Нужно призвать древних.

Выражения лиц остальных ясно давали понять, что эта идея им явно не по душе. Но прежде, чем они решились хоть что-то возразить, Годрик продолжил:

— Да, я знаю, что это не лучшее решение, но у нас нет другого выхода. Зургун ведь не просто так не участвует в этой битве. Он явно что-то задумал.

— Хочешь сказать, что его армия — это своего рода «отвлекающий манер»? — Салазару явно было не по душе от того, куда клонит его друг.

— Скорей всего. И если это так, то настоящая битва у нас еще впереди.

Некоторое время все молчали, пытаясь разобраться со своими мыслями. Наконец, первой решила заговорить Пенелопа:

— Годрик, ты ведь знаешь правила. Да, призыв древних поможет нам спасти огромное количество человеческих и магических жизней. Но после этого наши силы сильно упадут. Как и наши шансы на победу против самого Зургуна.

— Пенелопа, — Годрик говорил тихим, спокойным голосом, — но если мы этого не сделаем, то шансов на победу не будет совсем.

Она посмотрела на него недоверчивым взглядом. Но как бы ей не нравилось это решение, ничего другого она придумать не могла. Годрик был прав: это была единственная возможность, пусть и не большая, на победу.

— Ты всегда выбирал правильные решения в любой ситуации, какими бы они порой не казались необычными и рискованными, — Пенелопа, тяжело вздохнув, отвела от него взгляд. — Да, шансы на победу у нас небольшие, но они все же есть. Думаю, нам не стоит упускать такой шанс. — Она осмотрела всех остальных.

— Что ж, пусть будет так, — Кандида решила расставить все точки над «i». — Надеюсь, Годрик, что твоя удача не подведет тебя и на этот раз.

Годрик на это ничего не ответил, осмотрев надвигающееся на него войско, он лишь усмехнулся и тихо сказал:

— Ты силен Зургун, но и мы тоже не из слабых, — и, не смотря на своих товарищей, громко спросил. — Вы готовы? — услышав в ответ три «Да!», он только и сказал: — Начнем!

Четыре мага, образовав правильный квадрат, подняли вверх свои палочки и одновременно начали читать одно и то же заклинание. Почти сразу же после начала данного ритуала вокруг них образовался светящаяся сфера, которая ничто и никого не пропускала внутрь. По мере прочтения заклинания эта сфера становился все ярче и ярче. Ее свет был настолько сильным, что вся нечисть начала отступать назад, явно не желая быть сожженной. Но внезапно сияние резко прекратилось, и сфера исчезла. Четыре мага одновременно открыли глаза.

— Ледяной феникс, я призываю тебя! Явись! — прокричал Годрик Гиффиндор, палочка которого при этом засветилась ярким золотым цветом.

— Каменный василиск, я призываю тебя! Явись! — палочка Салазара Слизерина засветилась ярким зеленым цветом.

— Песочный дракон, я призываю тебя! Явись! — палочка Пенелопы Пуффендей зажглась темным светом.

— Серебряный единорог, я призываю тебя! Явись! — палочка Кандиды Когтевран светилась синим цветом.

После произнесения этих фраз четыре мага резко и одновременно повернулись лицами друг к другу и произнесли:

— Именем Древней Магии — соединись!

Четыре луча — золотой, зеленый, темный и синий — вылетели из палочек и полетели друг другу навстречу. Соединившись в центре квадрата, они образовали небольшую, диаметром в один фут, сферу. Сфера начала постепенно увеличиваться и приобретать яркий белый цвет. От нее исходила невероятно сильная мощь.

Внезапно сфера резко уменьшилась до размеров маленького шарика, а затем взорвалась. Четыре мага разлетелись в разные стороны, а на том месте, где находилась сфера, образовался густой туман. Армия нечисти, которая отступила из-за яркого свечения первой сферы, ясно почувствовала, что преграды больше нет, и незамедлительно продолжила наступление. Но находясь от магов в десятке шагов, они снова остановились. Туман, который возник из-за взрыва магической сферы, начал постепенно исчезать. Но, как оказалось, внутри этого явно кто-то находился. Трудно было понять, кто или что это. Очертаниями фигур они напоминали животных. Но вот туман полностью рассеялся и перед глазами всех появились четыре магических животных. Огромный василиск, чешуя которого напоминала камень, злобно осматривал вражескую армию. Бескрылый дракон темно-коричневого цвета высотой под пять метров гордо взирал на все бесстрашным взглядом. Серебряный единорог, в глазах которого читалось только лишь спокойствие. И белый феникс, от которого веяло холодом, сидел на спине единорога. Но больше всего поражал не вид животных, а их сила. Магия, исходящая от них, была огромной. Казалось, что их тела только из нее и состоят. И эта мощь пугала и одновременно завораживала.

Годрик первым поднялся на ноги. Выглядел он очень уставшим. Посмотрев на призванных магических зверей, он встал на одно колено, склонил голову и произнес:

— Древнейшие и мудрейшие! Мы просим Вас помочь нам. Не дайте врагу победить и завладеть силой кристалла душ. Не дайте этому миру погибнуть.

Казалось, от ожидания ответа время остановилось. «Не беспокойся маг. Мы не дадим тьме завладеть этим прекрасным миром», — внезапно услышал он речь в своей голове. Только после этого Годрик поднял голову и осмотрелся. Призванные животные находились там, куда и были призваны несколько минут назад. Зато остальные маги — Пенелопа, Кандида и Салазар — тоже пришли в себя и, так же как и Годрик, присели на одно колено. Судя по выражениям их лиц, они слышали то же самое.

Яркая вспышка, и четыре прекрасных создания магии исчезли.

* * *

Было странно наблюдать снег даже во время поздней осени. Небольшие снежные крупинки начали сыпаться прямо с неба. Однако здесь присутствовала еще одна странность — снег шел только в определенном месте, а точнее — на восточном фланге. На остальных флангах погода явно не изменилась. Снежок был легкий и не слишком густой, и казалось, что он вот-вот может прекратиться. Но несмотря на это явление природы, восхищения это ни у кого не вызвало. Особенно у темных существ. Они чувствовали опасность и, судя по реакции, у них, похоже, появилось огромное желание поскорее убраться отсюда. Даже темные маги, понимай они этих существ, были бы с ними согласны.Вдруг где-то высоко вверху, под самими облаками, послышалась тихое пение. Оно было грустным и печальным, но в тот же время завораживающим, заставляющим забыть обо всем. Весь мир как будто перестал существовать. Именно эта песня и была последней, что слышали враги света.Постепенно пение становилось громче и громче. И одновременно с ним погода продолжила меняться. Сначала снега стало больше, затем усилился ветер, а уже через несколько минут на всем восточном фланге была настоящая снежная буря. Все, кто находился в ее эпицентре, были обречены. Все попытки выбраться при помощи магии или физической силы с треском провалились. Маги, темные существа и прочая нечисть не могли вырваться из этой ловушки — они не видели ничего. Многие уже даже не чувствовали своих конечностей — мороз был настолько сильным, что даже одежда людей начала покрываться инеем и тонкой коркой льда, а волшебные палочки — превращаться в сосульки. Но вот погода начала успокаиваться: ветер стихал, ровно как и снег. Некоторые, в основном нелюди, все еще держались на ногах. Другие поднимались с земли, при этом стараясь не упасть обратно. Но были и те, кто не смог противостоять этой ледяной силе. Третья часть темной армии восточного фланга была погребена под толстым слоем снега. Но, как оказалось, это было только начало.С высоты небес на выживших врагов начал стремительно опускаться обладатель прекрасной песни и виновник снежной бури. Светящийся серебряным светом ледяной феникс, который в данный момент был похож на ледяную скульптуру, спикировал прямо в центр армии врагов. Все были слишком слабы, чтобы хоть как-то защититься или попытаться спастись. Феникс без особых усилий спокойно достиг земли и в пяти футах от нее превратился в небольшой светящийся сгусток энергии, который напоминал туман. Несколько секунд была мертвая тишина: ни маги, ни нелюди даже не шевелились. А затем... Сгусток энергии засиял еще ярче и взорвался. Весь восточный фланг окутал яркий свет и густой туман. Когда же через сияние прекратилось, а туман рассеялся, стало ясно, что восточный фланг темной армии прекратил свое существование — абсолютно все было превращено в лед: маги, нелюди, даже деревья... Ледяной феникс, выполнив свое дело, покинул этот мир.

* * *

На западном фланге для врагов ситуация была ничем не лучше. Вначале в центре армии послышались крики. За ними последовали вспышки заклятий, но они, похоже, не имели сильного успеха. Вскоре на всем фланге начались активные действия, вот только все они были направлены на целеустремленное бегство. Огромный василиск, пробив земную кору, появился прямо в центре армии. Воспользовавшись фактором неожиданности, он быстро приступил к ликвидации вражеских сил, поэтому многие были полностью уничтожены. Последовавшие затем заклятия ему явно не мешали. Даже смертельное проклятие отскакивало от него, как горох от стенки, а атаки темных существ не оставляли на его теле даже царапин. Его каменная шкура была не только не пробиваемая, но она, похоже, к тому же не мешала ему быстро двигаться. Многие пытались держаться от него на приличном расстоянии, но при этом не переставали его атаковать. Увы, они плохо знали, на что способен король всех василисков. Кроме его непробиваемой кожи, огромных размеров и скорости, у него были и другие способности. Одним из них был его взгляд. Неважно, смотрела при этом его жертва ему в глаза или нет, он был способен не просто ее убить, а превратить в пепел, что, между прочим, произошло с большинством нападавших. Вторым его преимуществом была кислота. Подобно дракону, который из своей пасти выдыхал огонь, этот василиск из своей пасти выплевывал кислоту, поражая при этом огромную площадь обстрела. Кислота, куда бы она не попала, моментально превращала все в камень. Поэтому и не удивительно, что, когда все осознали бесполезность своих попыток хоть как-то победить, началось массовое бегство. Расчет был на то, что василиск не сможет преследовать всех одновременно. Увы, это все было бесполезно. Василиск явно и не планировал никого преследовать. Вместо этого он свернулся кольцами и, подняв в вверх свою голову, зашипел. Несколько секунд — и вспышка яркого света ослепила врагов.

Западный фланг, так же как и восточный, был уничтожен. Все враги были превращены в камень.

* * *

Состояние северного фланга вражеской армии было ничем не лучше западного и восточного.

Очень быстро после начала нападения песочного бескрылого дракона, количество вражеской армии сократилось на одну третью. Тело бескрылого дракона было непробиваемо для физических атак, но, в отличие от каменного василиска, заклятия магов не отскакивали от него, а наоборот — «поглощались», «впитывались» в кожу. Через несколько секунд после того, как очередной луч заклятия был «поглощен», дракон открывал свою огромную пасть и выдыхал пламя. Однако это был необычный огонь. Это было только что «поглощенное» и усиленное в раз несколько заклятие, трансформированное при этом в огонь. Самым ужасным для всех врагов (за исключением, разве что, зомби) было трансформировавшееся заклятие смерти. Огромной мощности пламя зеленого цвета безжалостно уничтожало все живое, едва только касалось его. Правда, бескрылый дракон мог трансформировать в огонь только опасные и сильные заклятия. Обычные в трансформированной версии представляли собой только «дыхание сна» — абсолютно безвредный усыпляющий дым для защитников света и вечная магическая кома для всех последователей тьмы. Но темные маги использовали лишь только самые опасные и смертельные заклятия. Себе же на горе. Впрочем, довольно скоро атаки заклятиями прекратились. Если расчет магов был на то, что дракон прекратит свои магические атаки и, возможно, на время его движения замедлятся или даже совсем остановятся, и это даст им возможность придумать новую стратегию, то они очень сильно просчитались. Бескрылый дракон действительно остановился и прекратил атаку. Но уже через несколько секунд он снова начал открывать свою пасть, только на этот раз он не стал изрыгать пламя. Внутри пасти сначала образовался небольшой черный плотный туман, который очень быстро превратился в огромную, полностью охватывающую всю драконью пасть, черную воронку, которая начала втягивать все внутрь. Ее сила была настолько мощной, что вырывала с корнями из земли деревья. Спастись или защититься от этого просто не предоставлялось возможности. Зомби, ликаны, маги — все поглощались этой черной воронкой, где исчезали бесследно и навсегда. Когда же вражеская армия северного фланга была полностью поглощена «черной дырой», дракон, как и василиск с фениксом, исчез во вспышке света, оставив после себя лишь только небольшую насыпь кристально-белого песка.

* * *

Южный флаг вражеской армии тоже почти исчез.

Со вспышкой света в центре фланга появился единорог, который излучал яркое сияние. Он не атаковал, не защищался, не преследовал врага. Он просто сиял. Сиял прекрасным, казалось бы, теплым, согревающим светом. С первой же секунды его появления ни один маг не выпустил ни одно заклятие, ни одно темное существо не попыталось него напасть. Единорог стоял и смотрел на всех серебряными глазами. В этих глазах отображалась грусть и печаль, забота и ласка, нежность и любовь. Все эти чувства, при помощи его сияния, передавалась окружающим. Прекрасные чувства, которые могли бы помочь каждому, кто отчаялся в этой жизни, каждому, кто хотел найти дом и семью. Но для тех, в чьих сердцах была тьма, для тех, чьи души были прокляты, для тех, кто не видел ничего кроме жадности, ненависти и презрения — для них эти свет и чувства были губительны, они были хуже любой пытки, они были проклятием. Это как солнечный свет для вампиров, как серебро для ликанов, как свет для тьмы. Никто из врагов не вынес этой пытки: маги, темные существа, нелюди — все они просто теряли магию, превращались в пепел, лишаясь своей физической оболочки, становились заблудившимися душами между двумя мирами. Им не будет покоя до тех пор, пока светлая и чистая душа их не простит. Только тогда они обретут долгожданный покой. Единорог печально осмотрел почти исчезнувшие души. Он не желал им этих страданий. Но они сами избрали свой путь. И теперь должны держать ответ за свои поступки.

Яркая вспышка, и серебряный единорог последовал вслед за своими товарищами.

* * *

Четыре призванных древних магических создания одновременно атаковали вражескую армию, не дав им времени подготовиться и, по возможности, помочь друг другу. Не прошло и часа, как все было кончено...

* * *

Битва закончилась. Вражеская темная армия Зургуна была полностью уничтожена. Ледяные статуи, горстки камней, пепел — это все, что от нее осталось. На этот раз свет снова одержал победу над тьмой. Но цена этой победы была слишком высока.

Почти сразу же после призыва на помощь древних магических зверей Годрик Гриффиндор ощутил магию Зургуна, что сильно ему не понравилось. Его магия была намного мощнее, чем до этого. И она продолжала расти. Быстро объяснив всю ситуацию друзьям и приказав им продолжать поддерживать защиту Хогвартса, Годрик с тихим хлопком исчез. И вот теперь три мага стояли посреди небольшой поляны, находящейся где-то в десяти милях от Хогвартса. Именно здесь произошло финальное сражение между двумя величайшими и сильнейшими магами. Неизвестно, что же именно произошло. Но одно было точно ясно — бой между Зургуном и Годриком был очень жарким: огромные многочисленные воронки в земле, поломанные деревья, расплавленные камни. Сами же маги, стоя на коленях, находились в центре всего этого. Вот только им обоим было уже все равно. Годрик Гриффиндор, один из четырех (и сильнейший среди них) основателей школы волшебства Хогвартс, и Зургун, самый сильный, жестокий и безумный темный маг, были превращены в каменные статуи. Три остальных основателя Хогвартса лишь только печально смотрели на то, что осталось от их друга.

— Салазар, — Пенелопа решилась первой нарушить молчание, — как ты думаешь, почему Годрик пошел на это? Почему он использовал заклятие окаменения души?

— Я не знаю, — он не отводил своего взгляда от двух статуй. — Я могу лишь догадываться.

— Думаешь, у него не было другого выхода? — спросила Кандида.

— Думаю, что Зургун был намного сильнее, чем мы все могли себе представить, — Салазар наконец-то отвел печальный взгляд от статуй и посмотрел на женщин. — Помните, перед тем как переместиться сюда, Годрик почувствовал что-то неладное в магии Зургуна? Насколько бы не были ужасны и немыслимы предположения Годрика по этому поводу, думаю, что они все сбылись. И то, что он принес в жертву свою душу, захватив с собой при этом и душу Зургуна, только это подтверждает. Годрик был не тем человеком, который действует, не обдумав ситуацию, как следует. Что бы здесь ни произошло, какие бы цели не преследовал бы Зургун, Годрик сделал все возможное, чтобы ему помешать.

Внезапный треск позади них заставил трех магов резко обернуться. Каменные фигуры Годрика и Зургуна стремительно покрывались трещинами, и не прошло и минуты, как они начали распадаться на кусочки, почти сразу же превращаясь в пепел, который, подхватываемый ветром, разлетался в разные стороны. И теперь, за исключением поля сражения, ничто не напоминало о двух великих магах своего времени.

Если до этого оставшиеся основатели Хогвартса как-то сдерживали свои эмоции, то теперь это стало невозможным. Пенелопа громко разрыдалась, Кандида старалась быть более сдержанной, однако ручьи слез, которые все же текли по щекам, ее выдавали. Лишь только Салазар смотрел на все без единой эмоции на лице. Но его ярко-зеленные глаза говорили совсем о другом: в них читалась боль, невыносимая боль от потери друга. И пусть сегодня они одержали победу над злом, пусть они сегодня дали миру надежду на будущее, пусть даже сегодня, возможно, был уничтожен последний темный маг, но они сами сегодня проиграли. Они понесли невообразимую потерю, которую просто не возможно будет восстановить.

Вот так они стояли, думая и сожалея каждый о своем. Но нужно было продолжать идти дальше.

— Довольно! — скорее для самого себя, чем для остальных, довольно громко крикнул Салазар. Однако Пенелопа и Кандида, которые подпрыгнули от этих резких слов, похоже, этого не поняли. — Бой окончен. Мы победили. Но это не значит, что все кончено. Нужно многое восстановить, убрать весь тот хаос, что причинил Зургун. Многие нуждаются в нашей помощи. И поэтому нам нужно действовать быстро и решительно, а не стоять здесь и горевать! — и, уже не глядя на женщин, Салазар тихо добавил: — Годрик бы нам головы поотрывал за такую халатность.

Пенелопа и Кандида переглянулись, но ничего не сказали. Было и так ясно, что Салазар абсолютно прав. Однако оставался открытым еще один вопрос, который Кандида решила не оставлять на потом:

— Салазар, что насчет кристалла душ? Может, стоит перенести его в другое место?

На несколько минут тот задумался.

— Нет. Он надежно защищен и скрыт от любой магии. Если сейчас его перенести, то нам придется снять не только свои защитные чары, но и чары Годрика тоже. Но восстановить потом их мы уже не сможем. Защита будет не полной. До его уровня магии нам всем троим вместе взятым очень далеко.

— Похоже, что ты прав, — согласилась она. — Он надежно спрятан.

— Вот только надолго ли, — тихо прошептала Пенелопа, однако все ее услышали.

— О чем ты? — Кандиде явно не понравилось то, куда клонит подруга.

— Канди, ты и так меня прекрасно понимаешь, — спокойно ответила она. — Рано или поздно может появиться тот, кто захочет снова им завладеть. Мы помешали сделать это Зургуну, но кто сказал, что теперь кристалл душ в безопасности? В отличие от нас кристалл душ вечен.

Кандида было открыла рот, чтобы возразить, но, видимо, не найдя необходимых аргументов, снова его закрыла.

— У тебя было видение, Пенелопа, — тихий голос Салазара нарушил возникшую тишину.

Пенелопа, посмотрев в сторону леса, спокойно ответила:

— Нет, Салазар. Но это и так ясно. И никакое видение здесь не требуется.

— Пени, — печально усмехнулся он, — ты слишком сгущаешь краски. Да, ты права. Рано или поздно найдется тот, кто пойдет по стопам Зургуна. Но не забывай, как говорил Годрик, в нашем мире все существует за счет равновесия: день и ночь, тьма и свет, инь и янь... Если появится последователь Зургуна, то обязательно появится и тот, кто сможет ему противостоять.

— Хотелось бы мне в это верить, Салазар, — грустно проговорила Кандида и добавила: — Думаю, нам пора возвращаться в замок. Как ты говорил, у нас еще очень много работы, — и с тихим хлопком она исчезла.

Через минуту с таким же самим хлопком исчезла и Пенелопа.

Салазар Слизерин осмотрел в последний раз поле сражения и перед тем, как последовать за друзьями, обратился в пустоту:

— Годрик, что же ты узнал, что был вынужден прибегнуть к такой крайней мере?.. Надеюсь, что другого выхода действительно не было... Прощай, друг.

Тихий хлопок, и на поляне не осталось ни одной живой души.

Сегодняшняя ночь действительно отличалась от всех предыдущих.

Но она была далеко не единственной...