Рыжему виднее (гет)

Расположившись с удобствами, на хоть и костлявом, но относительно тёплом Уизли, Панси грустно размышляла, как она дошла до жизни такой. А ведь все не так уж плохо начиналось.

После уроков, вздрагивая почти на каждом шагу, Панси кралась через Запретный Лес. Еще было относительно рано, на лужайке перед Хогвартсом еще вовсю играло с учениками в поддавки солнце, но лес от этого темным и неприветливым выглядеть не перестал. Что ни говори и как ни храбрись, но здесь, где среди древних стволов навеки поселилась тьма, полнящаяся невнятными звуками и шорохами, было очень страшно.

Если б не этот проклятый запрет на покупку потенциально опасных ингредиентов, ноги бы её здесь не было. Ограничения, наложенные на семьи Пожирателей Смерти после войны, были не столь уж существенны, но, что касается покупки запрещенных ингредиентов, зелий и артефактов, запрет был более чем суров.

Отец Панси, когда-то по глупости ввязавшийся в пожиратели, во второе пришествие Лорда старательно воздерживался от каких-либо радикальных действий, за что периодически был обласкан немалым количеством пыточных заклинаний от своего повелителя, а уж тот на фантазию не жаловался. Сумев доказать после гибели Темного Лорда, что не был причастен к убийствам и прочим прелестям, Паркинсон-старший избежал тюрьмы и смог более-менее сохранить и имя, и положение, отделавшись солидными контрибуциями. Но в итоге он оказался под домашним арестом сроком до трёх лет с периодическими проверками палочки на предмет использования определенной группы заклятий. Несмотря на то, что покупка волшебных палочек отслеживалась авроратом, достать еще одну не было проблемой. Проблемой было посетить то место, где можно ее получить – собственно, где можно было получить что угодно, в том числе и кое-что крайне необходимое… Например, яд акромантулов.

Война, катком прокатившаяся по магическому сообществу, нарушила многие налаженные связи, поэтому найти контакт с нужными людьми для покупки опасного ингредиента мистер Паркинсон не смог, а воспользоваться услугами непроверенных поставщиков, учитывая шаткое положение семьи, было чревато. Обращение же в Гильдию Зельеваров о покупке нужного зелья было отклонено – видимо, свидетельство семейного врача о пошатнувшемся здоровье отца семейства доверия у досточтимых зельеваров не вызвало.

На спешно собранном семейном совете Панси, которая впервые присутствовала на нем в качестве не просто дочери, а наследницы рода, подала идею добыть необходимый ингредиент напрямую, поймав какого-нибудь, хоть самого завалящего, акромантула, благо этой дряни — спасибо Хагриду — болталось по Запретному Лесу в неисчислимом количестве.

Мистер Паркинсон был активно против, но последствия заклятий Тёмного Лорда были крайне серьёзны, поэтому не пожелавшая остаться без главы рода семья пятью голосами «за» решила, что придется-таки Панси позагорать в «ласковых» сумерках Запретного Леса.

Вот она и пошла. Загорать. Точнее, разведать, что к чему. Чтобы не вызывать подозрений, не стала брать с собой ничего, даже обувь не сменила, так и пошла в дорогих, купленных прошлым летом, туфлях. Ну а что, ей же только посмотреть, и сразу назад. На первый взгляд, ничего сложного.

Теперь же, в лесу, стало совершенно очевидно, что не все так просто. В голову девушки даже закралась трусливая мыслишка подключить к делу друзей, однако, немного поколебавшись, Панси откинула ее, как неприемлемую. Ей достаточно только обрисовать ситуацию, даже без особых подробностей, и ребята сразу же включатся в дело. Но у Винса отец под судом, у Грега тоже, Милли разругалась с родителями вдрызг, Тедди лишился старшего брата. Да и у остальных не лучше. Подставлять друзей, находящихся в затруднениях разной степени, она просто не может. Так что сама, девочка, сама. Панси снова передёрнуло. Страшно-то как. Был еще Малфой, вот уж кто вышел из всех передряг без особых треволнений, но этот идиот был безобразнейше влюблен в Поттера и наверняка подключит героя к делу. А то, во что вмешивается Поттер, регулярно превращается в катастрофу непрогнозируемого масштаба, от локальной до межнациональной. Так что уж лучше не надо, а то впаяют папочке еще лет пять сверху, да и самой Панси наверняка достанется, за лишние телодвижения в сторону опасных ингредиентов. И тут уж никакой Поттер не поможет.

Размышляя, Паркинсон незаметно углубилась в лес и в какой-то момент осознала, что зашла куда дальше, чем предполагала разведка. Сбоку что-то угрожающе зашуршало. Потом закряхтело. Потом фыркнуло. Ой, мамочки…

Убегала Панси из лесу впереди собственного визга, так и не рассмотрев, что же там кряхтело. От испуга ее так заклинило, что, выскочив из-за деревьев, девушка не побежала к замку, хотя это было бы логичным, а рванула в сторону сторожки Хагрида. В мозгу в тот момент была только одна мысль: лесник в обиду не даст, у него есть большущий арбалет.

Однако до сторожки, как и Рональд, Паркинсон так и не добралась, положив начало марафонскому забегу по территории школы.

Тоненько застонав, девушка принялась сползать с порядком объезженного за сегодня однокурсника, посчитав, что ей вовсе даже ни к чему ждать, пока тот оклемается до состояния организации очередных разборок.

Когда Рон наконец проморгался и совместил в одной точке картинку с левого и правого глаза, Паркинсон уже и след простыл. Все ещё лёжа на полу, парень внимательно прислушивался к своему изрядно помятому телу, чтобы определить, где болит сильнее. Как ни удивительно, больше всего болели укусы Живоглота. А голова как-то не очень даже. Ну и правильно, чему там болеть-то… Рон застонал, но все-таки сумел поднять себя с пола и нога за ногу потащился в гостиную Гриффиндора. Чей книззл недоделанный его покусал? Гермионин. Вот, она пускай Рона и лечит. По правде говоря, нотация Гермионы будет еще и похлеще, чем нравоучения Помфри, но зато дальше подруги информация о подозрительном виде парня не уйдет, а от местной врачевательницы можно дождаться и официального доклада МакГонагалл. А уж той в когти вообще лучше не попадаться, даже если ты пять раз не виноват и три раза на километр близко не подходил.

А с Паркинсон он еще разберётся, он ей ещё покажет.

Не то чтобы Рон сам толком понимал, что он там собирается показывать Панси, но сам процесс охоты за слизеринкой его крайне вдохновлял. Главное – не проговориться Гермионе, пока она будет его лечить, а он ей – ныть и жаловаться. А что? Гермиона же не просто друг, товарищ и брат. Периодически она еще и воспитатель, и надзиратель, и мамочка… Ну и по совместительству коллективный мозг группы, включающей в себя от двух до двадцати учеников, смотря по обстоятельствам. Вряд ли Мисс Здравомыслие одобрит ловлю одной отдельно взятой змеи — приобретённый за годы учёбы авантюризм просыпался в Гермионе крайне редко.

Выловить Панси получилось только на следующий день, после обеда. Да так удачно – никаких слизеринцев и старост в ближайшем обозрении, из-за чего Рон и рискнул припереть Паркинсон к стенке. Пока что не в буквальном смысле, а там уж как получится.

— Паркисон, какой фестрал тебя лягнул, а? Я из-за тебя весь в синяках, корова ты курносая! Ты чего по ночам людей травмируешь, а?!

Уизли потихоньку набирал обороты, заводясь всё сильнее. Панси скривилась. Мальчик хочет ссору — мальчик получит ссору. Она не беззащитная мелюзга, ничьим рыжим авторитетом её не задавишь и блеять как овца, она не будет.

— Не лезь, куда не просят, Уизли!

— Что, на свиданье, небось, бегала? Да кому ты… — полыхнувшая праведным гневом девушка не позволила ему договорить.

— Да иди ты… — Панси запнулась.

— Куда это?! – Рон проявил чудеса догадливости.

— Куда, куда… В Запретный Лес!

— Чего это?!

— Того это! Трусишь, бестолочь?!

— Сама ты трусишь! Ничего я не боюсь!

Идея, молнией полыхнувшая в голове у Панси, показалась ей очень и очень привлекательной. Ну а что, помощь ей бы не помешала. Поэтому она повысила децибелы.

— К акромантулам, раз не боишься! Слабо тебе?!

Рон задохнулся. Вот как эта змеюка подколодная так сразу попала пальцем прямо в больное, а?

— Ну, ты, кого на слабо берёшь, а?! Я тебе покажу!..

— И что это ты мне покажешь, чего я еще не видела? – тут, безусловно, были варианты. Поэтому Панси торопливо, пока Рон не придумал, что бы такое «интересное» ей показать, добавила: — Как струсить и не пойти в Лес к чудным мохнатеньким паучкам?

Девушка уперла руки в бока и вдруг стала похожа на миссис Уизли во время очередного домашнего скандала. Рон поёжился и почувствовал желание слинять куда подальше. Вот что за дела такие, это ведь он должен был наезжать на Паркинсон, а не наоборот! Парень упрямо выдвинул подбородок вперед и набычился.

— Я не боюсь пауков! — сдавать свои позиции Рон не собирался.

— А то я не вижу! – Панси просто-таки сочилась ядом. Не так чтобы змеиным, но тоже существенно. Решив, что надо брать не очень быстро соображающего гриффиндорца в оборот, пока он не заподозрил развода, она продолжила давить:

– Если не боишься — докажи! Пока сама не увижу, до тех пор не поверю, понял? Завтра, после обеда, на лужайке перед Запретным Лесом! — Панси вдруг почти вплотную прильнула к груди опешившего Уизли и интимно промурлыкала: — Прогуляемся, милый? Кто принесёт больше яда акромантула, тот выиграл.

Рон ошарашенно отшатнулся, встретился лопатками со стеной, но так и не смог выдавить из себя ничего, кроме мычания.

— Вот и чудненько, – томно проговорила Панси. – Я всегда знала, что ты смелый. До завтра, очаровашечка.

Еще раз окинув взглядом поверженного врага так, что тот залился краской до кончиков ушей, Паркинсон торжествующе хмыкнула и покинула поле боя в состоянии крайнего удовлетворения. Кажется, дело все же выгорит. Надо только придумать достойную легенду, соответственно которой их завтрашний поход не выглядел бы так уж подозрительно. Ну и обработать общественное мнение надо загодя, мало ли чем обернётся совместная прогулочка. И друзей предупредить, чтобы лишних телодвижений не делали…

К вечеру только ленивый не шушукался о споре Паркинсон и Уизли на предмет смелости последнего, и о том, что послужило ставкой. Рону хотелось рвать на себе волосы. Надо же было так глупо вляпаться! Убегая от Гермионы, которая в порыве праведного гнева чуть не пришибла его учебником трансфигурации — «Трансфигурация для начинающего мастера. Курс углубленный. Издание второе», девятьсот пятьдесят восемь страниц — он раздумывал о том, что не надо было ему связываться с девчонкой. Некоторое время спустя, после их с Паркинсон, так сказать, разговора, даже до него дошло то, что его элементарно развели. Ну да что теперь поделать, придется идти.

И вот теперь, сидя на Защите, Рон все никак не мог решить, кто из них двоих в такой неприятной – учитывая пауков – ситуации виноват больше. Справедливости ради стоит признать, что это именно ему было скучно и хотелось приключений. Не то чтобы он был готов сказать это вслух, но и винить особо некого. Рональд снова вздохнул и, наконец, изволил обратить внимание на медленно закипающего от злости профессора, который явно ему только что что-то сказал. А он не услышал. Ой.