Грани (джен)

Дрожащая рука нервно дёргается, и спичка улетает вниз, в темноту. Прощальный полёт светлячка. Через пару секунд вспыхивает пламя. Синее. Бросает в небо новых светлячков.

Лестница. Старая. Ступеньки скрипят под ногами.

Спускаюсь.

Голубое пламя будит в темноте ночные тени. Они шуршат, осторожно перешёптываются, но не подходят. А вокруг костра прыгает маленький юродец в дурацком колпаке с бубенцами.

— Присоединяйтесь, барон. Присоединяйтесь! — кривляется карлик и строит противные физиономии.

Очень хочется плюнуть. В физиономию.

Плевок улетает под ноги, шипит маслом на сковородке.

Карлик продолжает паясничать и кривляться.

— Кто ты? — спрашиваю я.

— Дурак.

— Что ты тут делаешь?

— Второго дурака жду.

— Зачем?

— Ну вот и дождался! — радуется карлик. — Будем беседы с тобой беседовать!

Я молча смотрю на него, а он растягивает губы в мерзкой улыбке и снова начинает прыгать вокруг костра.

Подхожу ближе, подкатываю к огню бревно, сажусь. Смотрю в пламя.

Шуту, наконец, надоедает дёргаться, и он шумно приземляется рядом со мной прямо в траву.

— Слушай, — говорю я. — Почему оно синее?

— А это у тебя спросить надо, — отвечает шут, и голос его не похож на голос паяца.

— У меня?

— А у кого ещё? Странно, что ты вообще вопросы задаёшь. Тебе же всё равно. Всё... ровно… — раздельно говорит шут.

Я молчу. Мне ровно. Всё ровно. И синее пламя равнодушно бросает в небо холодные искры. Льдинки?

Интересно, если сунуть руку в этот огонь, будет больно?

Больно не было. Было странно. Огонь будто бы не замечал руки.

Да что за чёрт? Это же неправильно. Огонь должен греть.

Я пихаю руку в огонь по локоть в самое пламя.

— Грей! — приказываю я. — Жги!

Но огонь не слушает меня. И я начинаю злиться. Зачем-то бью ладонью по сухим веткам, от чего они превращаются в щепки. А огонь, наконец, обжигает меня льдом.

Это злит меня ещё больше. И щепки превращаются в пыль, в пепел, а рука…

В гаснущем свете я вижу лоскуты порванной кожи и чёрную смолу медленно капающую на затухающие искры.

— Ну ты и дура-ак! — говорит шут и одобрительно хмыкает. — Дарю.

И он нахлобучивает мне на голову свой колпак.

Звон бубенцов в темноте.

— Ты тут что, совсем один? — спрашиваю я.

— Народу много, — усмехается он. — Искать надо.

— Так чё? Может, пойдём?

— Пойдём, — соглашается он. — Только ты это — огонь зажги.

И подставляет ветку. Здоровую, толстую.

Я шарю по карманам, достаю коробок. Чиркаю спичкой. Рука дрожит от боли. Но шут успевает вовремя, и ветка загорается пламенем. Красным.

— Ну что, пошли, дурак? — говорит шут и поднимает факел над головой.

— Пошли… дурак, — киваю я, и бубенчики отзываются радостным звоном.

Преслер М. aka Mari-ka

25 июня 2004 г.