Практически братья (гет)

Снейп закупорил маленький котёл, с которым возился последние несколько часов. Края котла дымились. Он бросил взгляд на часы — до заката меньше часа, но луна сегодня взойдёт позже, так что времени ещё полно.

Он взял котёл за ручку, подошёл к камину, вытащил из банки на полке горсть порошка и бросил её в огонь. Она взорвалась разноцветными языками пламени. Проговорив несколько слов, Снейп сунул голову в огонь. Пляшущие цвета затуманили всё вокруг, и сразу за тем он увидел стоящего перед ним Люпина.

— Всё готово, — сказал Снейп. — Сейчас принесу.

Люпин улыбнулся.

— Да, пожалуйста.

Сжав ручку котелка, Снейп шагнул вперёд и оказался в маленькой гостиной. Люпин покрывал диван какой-то старой простынёй. Подоткнув последний уголок, он выпрямился.

— Спасибо, Северус, — сказал он, принимая котёл.

Снейп кивнул и оглядел комнату.

— Это был дом твоих родителей? — спросил он.

— Да, — ответил Люпин. — Я в нём родился.

Мебель в комнате выглядела старой, но ухоженной. Никаких украшений и безделушек; то ли семья Люпина жёстко придерживалась спартанских принципов, то ли — что показалось Снейпу более вероятным — всё, что не было необходимым, но имело хоть какую-то цену, было продано.

— Я отнесу на кухню, — сказал Люпин, покидая комнату вместе с котелком. Снейп вышел следом. Кухня была похожа на гостиную: чистота и голые стены.

Люпин поставил котелок на стол, взял из буфета кружку и ковшик и осторожно наполнил кружку жидкостью из котла, сразу же крепко закрыв котёл крышкой. Затем он глубоко вздохнул и осушил кружку одним глотком. Скривившись, он потряс головой.

— Не отказался бы сейчас от сливочного пива, — выдавил он, хватая ртом воздух. — Подожди, я принесу два, у меня есть в подвале.

Он открыл дверь, произнёс "Люмос" и вошёл внутрь. Снейп спускался за ним по лестнице, которая привела их в комнатку, которая была меньше, чем можно было ожидать, исходя из размеров дома. Но в дальней стене обнаружилась ещё одна дверь, слегка приоткрытая. Люпин отправился к холодильному складу в углу, и Снейп, следуя за ним, заглянул в приоткрытую дверь.

В пустой комнате находилась лишь металлическая клетка, достаточно большая, чтобы человек мог в ней встать и лечь. Прутья были очень толстыми и расположены близко друг к другу, и вся конструкция крепилась к металлической пластине на полу. Она выглядела достаточно крепкой, чтобы удержать небольшого дракона. На стенах по всей комнате виднелись коричневые отпечатки, один на другом.

— Вот почему я никогда не продам этот дом, — услышал он тихий голос Люпина сзади. — У меня всегда будет куда пойти в полнолуние. — Он улыбнулся. — Твоё зелье — это такой подарок, Северус.

Он вручил Снейпу бутылку сливочного пива и направился к лестнице. Снейп снова оглядел комнату, клетку, затем аккуратно закрыл дверь и поднялся вслед за ним в светлую кухню.

Они сели за стол, выбили пробки из бутылок и отпили. Люпин гонял жидкость по рту, чтобы прополоскать его от вкуса зелья. Снейп смотрел на него. Каждый год Люпин выглядел всё более тощим, и на его лице прибавлялось борозд, а в тёмных волосах — седины. На что он жил? Снейп почувствовал угрызения совести, у Люпина было хорошее место в Хогвартсе, может быть, впервые за много лет, возможно даже впервые за всю его взрослую жизнь. Снейп поморщился и глубоко вздохнул.

— Я виноват перед тобой, Люпин, — сказал он, стараясь говорить твёрдо; эти слова было нелегко произнести.

— В чём? — спросил Люпин, проглотив пиво.

— В том, что тебя выгнали, — ответил Снейп. — Из Хогвартса.

— Нет, — затряс головой Люпин. — Я и так уже уволился. Ты был прав, это было слишком опасно для окружающих, — он криво улыбнулся. — К тому же, ты думал, что я последователь Во... Сам-Знаешь-Кого. — Люпин отхлебнул ещё один большой глоток. — А я думал так про тебя. Как же мы оба ошибались...

Люпин проглотил остаток своего пива и с сожалением посмотрел на бутылку. Он хочет ещё, — подумал Снейп. — Вот только осталось ли у него ещё что-нибудь? Он ведь, наверное, очень бережёт свои запасы, а я тут их уничтожаю. Снейп быстро допил свою бутылку.

— Если хочешь вернуться в Хогвартс, — предложил Снейп. — Я тебя поддержу. Дамблдор примет тебя обратно, и остальные преподаватели тоже. Ты не опасен, пока принимаешь Волчьелычное Зелье.

Люпин покачал головой.

— В прошлый раз это не помогло. И да, — продолжил он, едва Снейп открыл рот. — Тогда это произошло по рассеянности, но подобная рассеянность, похоже, последнее время посещает меня постоянно. Я не пойду на такой риск.

Он опустил глаза.

— Это мой самый страшный ночной кошмар, что я однажды ночью я потеряю контроль, или вырвусь из клетки, или не успею забраться в неё вовремя, и убью кого-нибудь. Даже передать это проклятие кому-то ещё будет слишком тяжело, чтобы я мог это вынести. — Он взглянул на Снейпа. — Знаешь, беднягу, который на меня напал, самого покусали всего за пару недель до этого. Он был магглом, и не знал, что его укусил оборотень, его проверяли только на бешенство, — Люпин вновь опустил глаза. — Мама встретила его дробовиком с полной обоймой серебряных пуль. Мама была магглом, но слабохарактерной никогда не была, — Люпин задумался о чём-то тоскливом.

Но затем он бросил взгляд за кухонное окно.

— Солнце садится, — сказал он. — Скоро взойдёт луна.

— Я лучше пойду, — сказал Снейп, вставая с кресла. Оба вернулись в гостиную.

— Спасибо, что зашёл, — сказал Люпин, пока Снейп осторожно выцарапывал по крупице мизерную порцию лётного порошка.

— Тебе спасибо за пиво, — ответил Снейп, затем бросил порошок в камин и сказал:

— Хогвартс, подземелья.

Его прервал слабый взрыв, и перед ним выскочил флажок с надписью: "Каминная Сеть временно недоступна. Предполагаемое время починки неизвестно. Просим прощения за причинённые неудобства."

Люпин выглядел раздосадованным.

— Прости, что так вышло. Она последнее время часто ломается, они над этим работают. Но ты можешь аппарировать в Хогсмид и дойти оттуда пешком.

— Нет, — ответил Снейп, выходя из камина. — Летом ворота школы закрываются после заката. Меня не впустят. Я застрял здесь до тех пор, пока сеть не заработает, или пока ворота утром не откроются.

Люпин выглядел огорчённым.

— Это может быть на всю ночь, Северус. Прости.

Снейп злобно поглядел на раздражающий флажок.

— Ты не виноват, — неохотно проговорил он.

Люпин помолчал немного, потом мягко сказал:

— Я пойду в клетку.

— Что? — Снейп повернулся к нему.

— Всё в порядке, я пойду на ночь в клетку. Тебе не о чем волноваться.

— Что ты, чёрт побери, несёшь?

Люпин глубоко вздохнул.

— Я едва не убил тебя двадцать лет назад. Тебе крайне повезло, что ты не варишь это зелье самому себе. Не можешь же ты хотеть находиться рядом с волком, который напал на тебя тогда. — Он выпрямился. — Я пойду в клетку. Я закрою дверь в подвал, ты можешь оставаться здесь и ждать, пока камин снова не подключится к сети. Можешь уйти ночевать в спальню, если устанешь. Он шагнул в сторону кухни.

— Люпин, — сказал Снейп. — Вернись. Не будь идиотом.

Люпин обернулся.

— Ты уверен?

— Ты ведь не собираешься выразить какую-нибудь скрытую агрессию? Убить почтальона? Порвать мебель в клочья?

— Нет, — сказал Люпин, но его лицо всё ещё выглядело озабоченным.

— Ну, значит, никаких проблем, — ответил Снейп. — Так?

Люпин смотрел в пол.

— Ну, просто... — начал он. — Дело просто в том, что, ну... я...

— Что?

— Я начинаю вести себя по-собачьи, — признался Люпин. — Я сохраняю своё сознание, конечно, но тело до некоторой степени берёт верх.

— По-собачьи?

— Ну, могу, там, попытаться лизнуть тебе руку, или что-нибудь в этом духе.

— Я думаю, что, возникни подобная ситуация, я найду способ с ней справиться.

Люпин кивнул.

— Тогда ладно, — он задумался на минуту. — Еды у меня для тебя не найдётся, в кладовке почти пусто. Но там на полке справочник, можешь заказать себе что-нибудь, если проголодаешься. Рядом с ним в банке есть немного денег.

— А ты?

— Насчёт меня не утруждайся. В виде волка я могу есть практически что попало...

Снейп уставился на него.

— Только не говори, что насыплешь себе пакет собачьего корма.

Люпин покраснел.

— Луна сейчас взойдёт, мне тут ещё кое-что надо сделать.

Насыпать себе ужин, — понял Снейп, чувствуя себя отвратительно.

— Я не знаю, надолго ли зависла сеть, — продолжал Люпин. — Но если на всю ночь, ты можешь воспользоваться спальней. В волчьей форме я сплю там, на диване.

Снейп посмотрел на него вопросительно, и Люпин добавил, пожав плечами:

— А иначе потом от меня шерсть по всей постели. Я просто накрываю диван простынью, это проще. — Он глянул в окно. — Превращение начнётся минут через десять, если хочешь посмотреть.

— Я не буду смотреть, — ответил Снейп. — Если ты не хочешь.

— Всё в порядке, — сказал Люпин. — Мне вообще-то легче, когда я знаю, что рядом кто-то есть. Я обычно превращаюсь здесь, в гостиной, раз уж я здесь сплю.

Люпин вышел в прихожую, а Снейп взял с полки справочник и пролистал его. Китайское кафе выглядело заслуживающим доверия; по крайней мере, бумага вокруг объявления была потёрта больше всего. Он нажал пальцем на него, простучал заказ — довольно большой. Выскочила надпись с благодарностью и списком заказанного, а также сообщением, что всё будет доставлено через полчаса.

Он отправился в кухню и открыл окно, чтобы сова могла доставить заказ. Ему пришлось обыскать всё вокруг, прежде чем он отыскал миску с водой рядом с миской собачьего корма. Они были задвинуты в угол за входной дверью, так что, открываясь, она загораживала их.

Он снова направился в гостиную. Люпин как раз вернулся туда, по всей видимости, из ванной, на ходу снимая рубашку. Снейп втянул в себя воздух. Тело Люпина было покрыто шрамами. Раны оборотней заживают очень быстро, Снейп это помнил. Старые шрамы давно исчезли, иначе на Люпине живого места бы не было. Эти были не старше нескольких месяцев. Снейп подумал о клетке в подвале, о бурых пятнах на стенах.

Люпин уныло улыбнулся.

— Жаль, что моя одежда не превращается во время трансформации, как у анимагов. — Он бросил взгляд за окно. — Пора.

И, со странным выражением лица (стесняется? — подумал Снейп), он стянул с себя остальную одежду, аккуратно свернул её и положил на пол в угол, стоя спиной к Снейпу.

Затем Люпин припал к полу. Под кожей его мускулы корчились, словно змеи, и он начал меняться — тело и лицо вытянулись и утончились, руки и ноги превращались в лапы, и повсюду пробивалась серая шерсть. Люпин издавал скулящие звуки, которые становились всё глубже и глубже. Сколько это продолжалось — секунды, минуты? Но вот наконец всё закончилось, и существо, скорчившееся на полу, было уже не человеком, но огромным серым волком. Мерлин, — подумал Снейп. — Да он же размером с небольшую лошадь.

Волк понуро стоял с прикрытыми глазами, будто истощённый превращением. Затем огромная голова поднялась и посмотрела на Снейпа люпиновскими карими глазами. Снейп невольно вздрогнул, и глаза немедленно опустились в пол.

Ну вот, теперь ему стыдно, — подумал Снейп.

— Я буду на кухне, — сказал он и вышел.

Пара сов сидела на столе рядом с кучей картонных коробок — ага, вот и ужин. Он заплатил совам из собственного кармана — стал бы я трогать твои деньги, Люпин - и закрыл за ними окно, как только они улетели. Одну за другой он открыл коробки. Через пару секунд запах донесётся до соседней комнаты, и он будет тут как тут, — подумал Снейп. — Собачий корм, как же.

И точно, когда Снейп открывал последнюю коробку, огромная серая голова украдкой заглянула в дверь.

"По-собачьи", значит? — подумал Снейп. — Сейчас увидим, что сильнее — человеческая гордость или волчий голод?

Он взял ролл с омлетом — ага, ишь как мы глаза вытаращили: злой тёмный маг пытает бедного невинного волка китайским роллом — и подкинул его в воздух в сторону Люпина. Он видел, как в карих глазах боролись два решения — поймать, пропустить, поймать, пропустить, — и затем мощные челюсти щёлкнули, сжевали и проглотили брошенный кусок. Морда волка выглядела смущённой, но глаза упрашивали: "Ещё?"

— Ты, наверное, не сможешь есть за столом, — предположил Снейп. Волк слегка помотал головой — Нет.

Вряд ли он заберётся на стул, — размышлял Снейп. — А на полу я ему есть не позволю. Он достал две тарелки, стакан, и, после секундного раздумья, миску из буфета; наполнил миску и стакан водой из-под крана и отнёс их в гостиную, поставив на стол так, чтобы до них легко можно было дотянуться с дивана. Вернувшись в кухню, он наполнил две тарелки едой и также отнёс их в гостиную. Сел на диван, держа тарелку в одной руке, и поставил вторую тарелку рядом с собой на простынь.

— Пойдёт? — спросил он Люпина.

Со счастливым лаем Люпин забрался на диван, стараясь не перевернуть тарелку, и начал элегантно есть. Он голоден, — догадался Снейп, тоже принимаясь за еду. — Он проглотил бы всё не жуя, но заставляет себя есть цивилизованно. Люпин, неужели ты голодал в человеческом виде, собираясь наесться дешёвым собачьим кормом в виде волка?

Как бы медленно и аккуратно не ел Люпин, тщательно вылизав за собой тарелку, он всё же закончил первым. Он уставился на продолжавшего ужинать Снейпа, провожая пристальным взглядом каждый кусок, который он клал в рот. Снейп нахмурился.

Ну ладно, — решил он. — Я всё равно почти наелся, — и он кинул Люпину ломоть ветчины. Ловко клацнули челюсти, и брошенный кусок исчез. Ах, так, — подумал Снейп, готовя новую порцию. — Усложним задачу. И он подкинул следующий кусок высоко в воздух. Люпин приподнялся на задних ногах и поймал его, завилял хвостом и улыбнулся.

Снейп по кусочку опустошал свою тарелку, и Люпин доставал каждый кусок, весело подпрыгивая в воздух, или бросаясь через всю комнату, когда Снейп кидал куски всё дальше, и в разные стороны. Волчья реакция была быстрей молнии, и ни крошки не упало на пол. Он развлекается, подумал Снейп. — Я, пожалуй, тоже.

После того как последний кусок исчез в громадных челюстях, Снейп отнёс грязные тарелки на кухню, поставил их мыться в раковину и выбросил пустые коробки в мусор. Наведя порядок, он вернулся на диван в гостиную.

Люпина там не было, но Снейп услышал в прихожей приближающийся топот лап, и Люпин незамедлительно появился в комнате. С робким, почти умоляющим выражением на морде он нерешительно вильнул хвостом.

— Что ещё? — поинтересовался Снейп.

Люпин медленно приблизился, уронил ему на колени красный резиновый мячик и уставился в лицо своими большими карими глазами.

— Я надеюсь, ты шутишь, — предупредил Снейп. Глаза Люпина ещё больше расширились, и он просунул свой нос под снейпову ладонь. Тот закрыл глаза.

— Ладно, — уступил он. — Я полагаю, для этого нужно выйти на улицу?

Люпин радостно залаял, виляя хвостом, и побежал через кухню к задней двери. Снейп, закатив глаза, пошёл за ним. Он открыл дверь для Люпина, который тут же выскочил наружу и начал кататься по траве.

— Люмос, — скомандовал Снейп, и двор залил тусклый свет. Это был задний двор, представлявший из себя просто лужайку неухоженной травы, окружённую высоким дощатым забором. Воздух был прохладным, и полная луна сияла в усыпанном звёздами небе.

Люпин лаял, подпрыгивая на месте. Ему, наверное, уже много лет никто мячик не кидал, — подумал Снейп. Он кинул мячик, Люпин поймал его в середине полёта и тут же поспешил к Снейпу с мячом в зубах. Снейп протянул руку, и Люпин застенчиво взглянул на него, всё ещё не выпуская мячик.

— Ну нет, — возразил Снейп своим самым суровым, учительским тоном. — Я не собираюсь за тобой с ним гоняться. Дай сюда.

Люпин сокрушённо заскулил и уронил мячик в руку Снейпа, затем стрелой помчался на середину двора. Снейп кинул мячик снова, на этот раз резче, и Люпин поскакал за ним в угол двора. Из него вышел очень симпатичный волк, — подумал Снейп. Приятно было смотреть, как он вприпрыжку бежит за мячом, затем возвращается, элегантно подняв голову и хвост. И снова роняет мячик ему в руку.

Кажется, пока он устанет, у меня уже рука отвалится, — подумал Снейп.

Раздражающий флажок всё ещё торчал в камине, но было ещё не очень поздно. Снейп сидел на краю дивана и читал найденную книгу. Люпин лежал на оставшейся части дивана, свернувшись клубком, с полузакрытыми глазами; постепенно его веки опускались всё ниже, дыхание становилось всё медленнее и глубже. Снейп продолжал читать, время от времени поглядывая на камин, убедиться, не сменилась ли надпись. Он вздрогнул, когда что-то коснулась его бедра, и посмотрел вниз.

Люпин во сне перевернулся на спину и вытянулся, задрав все четыре лапы в воздух и открыв живот, носом почти что на коленях у Снейпа. Мерлин, — подумал Снейп, закатывая глаза, и вновь обратился к книге.

Снейп проснулся легко. Пора вставать, умываться, одеваться, спускаться на завтрак и готовиться к урокам. Нет, стоп, — вспомнил он. — Сейчас лето, уроков нет. Он почувствовал себя странно. Что-то было не так. Это не было похоже на его кровать, одеяло давило на грудь непривычной тяжестью. И он спал полусидя.

Затем он вспомнил, где находился, и открыл глаза. Он всё ещё сидел на диване Люпина, прислонившись головой к спинке. Он попытался выпрямиться, но что-то тяжёлое мешало ему. С нехорошим предчувствием он посмотрел себе на грудь, и действительно увидел массивную волчью голову прямо под своим подбородком, а большая часть остального тела волка расположилась у него на коленях. Руки самого Снейпа были обвиты вокруг тёплой волчьей шеи и плечей, зарывшись пальцами глубоко в пушистый мех. Он быстро отдёрнул руки и попытался выбраться из-под волка, но тот своим весом буквально пригвоздил его к дивану.

Люпин захныкал во сне и устроился поудобнее на снейповой груди.

Снейп возвёл глаза к потолку, затем снова посмотрел вниз.

— Тебе будет очень стыдно, когда ты проснёшься, — сообщил он спящему Люпину, но тот не выказал никаких признаков того, что собирался проснуться. Если я снова засну, — подумал Снейп. — То, пожалуй, проснусь и обнаружу, что почёсываю ему животик. Но другой голос в его голове ответил: Всё в порядке, он ведь сейчас просто большая собака, и у него очень мягкая шерсть. Снейп вытянул руки по бокам и подсунул ладони под себя. Просто не нужно больше засыпать, — подумал он.

И заря, наконец, настала. Снейп почувствовал, как по телу волка на его груди побежала дрожь, и он превратился в человека. Эта перемена прошла куда легче, чем обратное превращение. (Потому, что он никак не может принять волка в себе? — задумался Снейп.) Только лёгкое мерцание контуров, и серый волк стал темноволосым мужчиной.

Ну отлично, теперь у меня на коленях голый мужик, — подумал Снейп. — Может, удастся выскользнуть из-под него так, чтобы он не заметил? Но Люпин начал шевелиться. Лучше притворюсь, что сплю, — решил Снейп и опустил голову на спинку дивана, неплотно закрывая глаза.

Люпин слегка потянулся, открыл глаза и тут же застыл, зажмурившись. Снейп дышал медленно и неглубоко. Я сплю, — думал он. — Я сплю, я понятия не имею, что тут было. Ничего не буду помнить.

Люпин потихоньку убрал свой вес с тела Снейпа, вставая на ноги, и очень осторожно слез с дивана. Он поднял свои вещи с пола и тихо начал одеваться.

— Всё нормально, Северус, не обязательно притворяться. Я знаю, что ты не спишь, — сказал он. Его голос дрожал.

Снейп на мгновение замешкался, затем открыл глаза и неловко выпрямился. Надо было дизаппарировать из-под него, почему я об этом не подумал?

Люпин сел на пол и потянулся за рубашкой, затем вдруг его рука упала. Некоторое время он сидел без движения. А затем хрипло проговорил:

— Я так устал быть "бедным Люпином".

Снейп уставился на него, но Люпин не встретил его взгляд.

— Все вокруг такие до чёртиков понимающие. Бедненький Люпин, нам всем его так жаль, бедного ублюдка. Нужно обязательно что-нибудь сделать для него... но никто не знает что. Я сам не знаю, — он взглянул на Снейпа. — Даже тебе меня жаль, профессор Снейп. Наверное, я действительно очень жалок. — Люпин уронил голову на грудь и прошептал:

— Ненавижу так жить.

Нужно что-то сказать, — подумал Снейп. — Но я слишком устал, и не знаю, что. Это Люпин знает, что говорить в такие моменты.

Люпин вздохнул.

— Прости, я не хочу это на тебя вываливать, это ведь не твоя вина, а ты вот всё равно здесь, и пытаешься быть добрым, — он поднял руку. — Со мной всё будет в порядке. У меня бывают минуты отчаяния, но это пройдёт, я снова буду старым добрым Люпином, — он криво улыбнулся.

Снейп протёр глаза, вздохнул и откинулся на спинку дивана.

— Рэмус, я не помню, чтобы хоть раз в моей взрослой жизни я был приглашён в нормальный дом, ел вместе с кем-то и чувствовал искреннее гостеприимство. Я мог бы и не засыпать на диване. В следующий раз я пойду на кровать, если следующий раз будет.

Люпин слегка улыбнулся.

— Едва ли это нормальный дом, Северус, — и добавил:

— Это была самая лёгкая моя ночь, которую я провёл в качестве волка, с самого детства. — Он выглядел огорчённым. — Я избавлюсь от мяча, прости за это, я забыл, что он у меня остался. И вот за это, — содрогнувшись, он кивнул в сторону дивана. — Когда я в волчьей форме, я... волк — общественное животное, и стаи оборотней часто спят вот так вместе. Мой волк считает тебя членом своей стаи.

— Я польщён, — сказал Снейп. — И, пожалуйста, не выбрасывай мяч.

— Папа кидал его для меня, когда я был маленьким — я тогда не был ещё опасен, я стал агрессивным, только когда вырос.

Замечательно, я напоминаю ему папу, — подумал Снейп. — Спасибо ещё, что не маму.

Но ты и правда напоминал ему маму, — догадался он. — там, на диване. Он почти видел это — женщина, держащая на коленях своего сына, пока он превращался из мальчика в волчонка и вновь в мальчика. Его стая в раннем детстве.

А затем была его стая в школе.

— Поттер и Блэк, — сказал Снейп. — Они были вожаками твоей стаи, не так ли?

Потому что ты — не вожак, Люпин, — подумал он. — Как и я, к моему вечному огорчению.

Люпин кивнул.

— Поэтому они и могли держать меня под контролем, когда бегали со мной во время полнолуний. Я принял их превосходство и свою подчинённую позицию по отношению к ним, хотя тогда этого и не понимал. Это делало для меня практически невозможным сделать что-то против них, даже тогда, когда я должен был. — Он посмотрел Снейпу прямо в лицо. — Я знаю, это не оправдание.

— Они были ярко выраженными вожаками, — сказал Снейп, и его глаза сузились. — Ненавижу вожаков.

— Я никогда не буду жалеть о нашей дружбе, — сказал Люпин. — Они показали мне, что я могу делать то, о чём я и не догадывался. Они так много для меня сделали, и мне будет их не хватать всю оставшуюся жизнь. Но подростки могут быть очень похожи на волков, правда?

Люпин глубоко вздохнул.

— К счастью, большинство из них вырастают, — сказал он, вставая и натягивая через голову рубашку. — Спасибо, Северус. Я навязал тебе это, знаю.

— В следующий раз давай ограничимся игрой в мячик.

— Я был бы рад.

— Я могу перед своим приходом совершить набег на хогвартскую кухню. Что означает, что платить будет Министерство. Но мне это кажется уместным, учитывая то количество работы, которое ты бесплатно для них переделал.

Люпин улыбнулся:

— Ты знаешь, как ограбить кухню?

— Каждый Хогвартский студент это знает, — тень улыбки проскользнула по лицу Снейпа.

Люпин улыбнулся ещё шире и покачал головой:

— Ты поражаешь меня, Северус.

— Надо надеяться, — ещё один намёк на улыбку, и Снейп поднялся со словами:

— Я пойду домой. У тебя всё будет в порядке?

— Да, — ответил Люпин. — Да, в порядке. Ещё раз спасибо.

Снейп кивнул, затем выпрямился и исчез без хлопка, лишь воздух слегка зашелестел.

Снейп возник прямо за воротами Хогвартса. Я устал, — подумал он. — У меня всё затекло, я проспал всю ночь на диване, в одежде, и я весь покрыт волчьей шерстью. Он взглянул на серебристую паутину, которой была подёрнута его чёрная мантия. Раздражение поднялось в нём, превращаясь в злость. Вот, — удовлетворённо подумал он. — Теперь я чувствую себя собой. Быстрыми шагами он направился к школе. Мерлин помоги тем ранним пташкам среди летних студентов, на которых он наткнётся. Они дадут ему повод излить свою злость.

— А, Северус, — произнёс сзади голос. — Ты сегодня рано поднялся.

Снейп вздрогнул и остановился. Он тщательно собрался, прежде чем повернуться и холодно ответить:

— Директор. Какого чёрта он тут делает в это время суток?

В глазах Дамблдора сверкнул огонёк.

— Как дела у Люпина?

Что? Как он... о, он увидел шерсть на моей мантии, — подумал Снейп. — И на руках тоже, — понял он.

Он страдальчески вздохнул.

— Пока всё в порядке. — И тихо добавил:

— Надо что-то для него сделать.

Дамблдор кивнул.

— Я обсуждал его с Артуром Уизли, мы пытались придумать какой-нибудь способ найти ему работу в Министерстве, на основе того, что он так много делает для Ордена. К сожалению, это оказалось сложной задачей, теперь, когда Министерство вынуждено признать существование Вольдеморта, — Снейп вздрогнул при звуке этого имени. — Включить в свой штат вервольфа там согласятся ещё не скоро. А Орден, как тебе известно, добровольческий, и не имеет никаких фондов.

— Но разве Орден не мог бы всё равно организовать ему какую-нибудь зарплату и соврать о его происхождении? Я бы пожертвовал часть своей, — подумал Снейп. — Хогвартс предоставляет мне кров и пищу.

— Я думал об этом, — ответил Дамблдор. — Но Люпин не глуп, он нас быстро раскусит. А он очень ясно дал понять, что не примет никакой благотворительности.

Снейп некоторое время помолчал.

— Мы придаём слишком много значения не тем вещам. То, что он даёт другим, куда ценнее золота, и всё же кто угодно может брать это бесплатно.

Дамблдор кивнул.

— К счастью, сердце — не куча золота, сколько ни трать, всю не потратишь.

Снейп покачал головой.

— Я свою потратил давным-давно. И начнём с того, что это была не такая большая куча...

— Не согласен, Северус, — улыбнулся Дамблдор и многозначительно взглянул на шерсть, покрывавшую мантию Снейпа. Тот скорчил рожу.

— А теперь, — продолжил Дамблдор. — Вернёмся? Ты, возможно, захочешь умыться и переодеться до завтрака. Мне-то вполне улыбается идея дать другим учителям и студентам повод для спекуляций, но подозреваю, что ты моих чувств не разделяешь.

И они вдвоём направились к школе.