Вспомнить всё (хотя бы попытаться) (гет)

— Твайлайт, тебе лучше? — поинтересовалась Луна.

— Немного. Спасибо, Принцесса. — Твайлайт сделала большой глоток воды и очень осторожно поставила стакан на стол.

Прошло двадцать минут после того как Луна закончила рассказ о злоключениях Твайлайт, и, на первый взгляд, за столом ничего не изменилось. Однако внимательный наблюдатель подметил бы и пустую тарелку, на которой ещё недавно лежал съеденный Биг Маком сандвич, и несколько блюд с салатом разной степени наполненности: от почти целой порции перед Флаттершай, до всего лишь нескольких оставшихся листочков перед Луной и Рарити. Остальные ограничились тем, что пополнили свои стаканы водой. И только Пинки всё так же сидела без движения, погрузив лицо в чашу. Твайлайт наглядно убедилась, что эта розовая пони действительно может каким-то образом дышать через уши.

— Итак, кто следующий расскажет нам свою часть истории о произошедшем вчера?

— Дамы вперед! — заявил Биг Макинтош с поспешностью, которая привлекла внимание Эпплджек. Она прищурилась и уставилась на брата. Тот старательно пытался не встретиться с сестрой взглядом.

Рарити отёрла губы салфеткой.

— Что ж, очень хорошо. Я постараюсь пересказать всё, что произошло со мной, Рэйнбоу и Пинки Пай.

— Ну давайте, посмеёмся, — простонала голубая пегаска.

— Сейчас-сейчас, дорогуша. Возможно, это тебя успокоит, Рэйнбоу, но твои вчерашние приключения не настолько… красочны, как у Твайлайт.

Упомянутая единорожка что-то тихо проворчала.

— Так, с чего же начать? Хм… Я дотащила Рэйнбоу до её дома, вместе с Пинки. Но я упустила из виду малюсенькую такую детальку…

Белая единорожка уставилась на облачный дом Рэйнбоу Дэш, дрейфовавший в добрых тридцати футах над землёй.

— А, да… Я ж не умею летать! — Рарити угрюмо вздохнула. — Ох, как бы сейчас пригодились те чудесные крылья…

Пинки Пай уткнулась в бок Рарити и застыла на месте, моргая мутными глазами.

— Что та-ко-е… — зевнула розовая пони. — Почему мы остановились?

Рарити кивком указала наверх.

— Мы, вообще-то, собирались подкинуть Рэйнбоу до дома.

Пинки задрала голову и взглянула на жилище пегаски сквозь полуопущенные веки.

— Не думаю, что ты сможешь зашвырнуть её так высоко.

— Знаю, дорогая, — ответила Рарити, закатывая глаза. — Вот кто б меня сейчас поддержал?

Пинки поджала губы и глубоко задумалась. Спустя несколько секунд она скорчила ободряющую улыбку и заявила:

— Ты очень хорошая пони, и все вокруг очень хорошо отзываются о тебе.

— Мне не моральная поддержка нужна, Пинки, а физическая.

— О. — Розовая пони снова уставилась на облачный дом. — Не думаю, что я достаточно высокая для этого.

Грустно усмехаясь, Рарити потрясла головой.

— Пинки, дорогая, как я погляжу, алкоголь не позволяет тебе чётко мыслить.

— Мыслить чётко это скучно, парадоксы веселей! — Пинки широко улыбнулась, после чего ещё раз зевнула. — Меня клонит в сон от выпивки, и это происходит в три этапа. Сначала я просто устаю. Потом, на втором этапе, устаю и всё забываю. А на третьем… опять просто устаю. Думаю, четвёртый этап это сон, но не знаю точно — всегда просыпаюсь, прежде чем понять.

Рарити кивнула, больше по привычке, нежели подтверждая, что всё поняла, затем снова уставилась на облачное жилище Рэйнбоу Дэш.

— Что ж, если мы не можем доставить её туда, полагаю, нужно найти другое место, где она могла бы переночевать.

— О-о! Она может остаться у меня. В моей комнате хватит места, и, я уверена, Кейки не будут против.

Рарити взглянула на Пинки с благодарностью.

— Хм, ну, поскольку Свити Белль гостит у меня на этой неделе, то получается, у меня нет запасной спальни для Рэйнбоу. Спасибо, Пинки, ты спасла положение.

Розовая пони непонимающе наклонила голову набок.

— Чего-чего?

— Ну, что ты приютишь Рэйнбоу, конечно.

— Рэйнбоу переезжает ко мне?! — взволнованно вздохнула Пинки — Это же фантрясающе… Хотя, с чего бы вдруг?

Рарити сурово уставилась на неё.

— Это твой второй этап?

— Ага! Именно то, что ты сейчас только что сказала.

— И сколько так будет продолжаться?

— Как «так»?

— Второй этап.

— Чей второй этап?

— Твой. Когда у тебя память пропадает.

— Куда пропадает моя память?

Терпение Рарити стремительно иссякало, и она уже начала сожалеть, что не выпила больше.

— Как я погляжу, мы не продвинемся в этом направлении такими темпами.

— А мы вообще никуда не продвинемся, если будем стоять на месте! — хихикнула Пинки. — О, ты только глянь, мы ж под домом Рэйнбоу!

Рарити печально вздохнула и потёрла виски, пытаясь предотвратить приступ головной боли.

— Так, давай просто пойдём все вместе в Сахарный Уголок.

— Оки-доки!

Пинки поскакала в сторону кондитерской, Рарити последовала за ней, удерживая в магическом захвате бесчувственную Рэйнбоу Дэш. Пинки внезапно встала и развернулась с радостной улыбкой на лице.

— Привет, Рарити! А что мы тут делаем?

— О Селестия, дай мне сил!

— А-а, вот в чём дело… А то я никак не могла взять в толк, с чегой-то я у Пинки вдруг оказалась, — прокомментировала Дэш, раскрыв налитые кровью глаза. — Я утром чуть копыта не отбросила, когда…

— Рэйнбоу, не перебивай, — возмутилась Рарити, — ты нарушаешь ход времени в повествовании!

Пинки резко выдернула голову из чаши, чем привлекла к себе общее внимание.

— Ход времени? А время и так ходит по кругу, вот часы же круглые!

Она улыбнулась, довольная собой, и тут же опять нырнула лицом в чашу, разбрызгав вокруг воду.

— Как бы то ни было… — прервала неловкую паузу Рарити, — я продолжу…

— Привет, Дитзи! Всё письма разносишь?

— Пинки, это твой почтовый ящик, — устало произнесла Рарити. Они наконец-то добрались до Сахарного Уголка.

Поход от дома Рэйнбоу Дэш до кондитерской, казалось, занял целую вечность, Пинки продолжила останавливаться каждые полуминуты, чтобы поздороваться или спросить, а чой-то они здесь делают. Периодические попытки поговорить с фонарными столбами или подвернувшимися на пути кустами, тоже нисколько не ускоряли продвижение к цели.

Наконец, на пороге обиталища Пинки, Рарити с огромным облегчением подумала, что теперь уже она может спокойно вернуться к себе домой и наконец-то упасть в постель и выспаться. Ещё одно облегчение она испытала, когда Пинки вытащила свой ключ и открыла дверь без дополнительных подсказок.

— Это третий этап, Пинки? — с надеждой спросила единорожка.

Земная пони ответила глубоко зевнув:

— Что-что?… Кажется, я не помню второй этап. Но нам бы лучше войти, прежде чем начнётся четвёртый.

Они крадучись подымались по лестнице в спальню Пинки. Почти на самом верху Рарити прошиб озноб, она остановилась и осмотрелась, Дэш при этом плавно парила рядом. Свет они решили не включать, чтобы не разбудить мистера и миссис Кейк или близнецов, тем более что лунного света, пробивавшегося сквозь окна, казалось, вполне хватало. Тем не менее, потёмки играли со зрением странные шутки: тени двигались и колебались, придавая обыденным вещам инфернальный облик. Рарити могла поклясться, что заметила уголком глаза какую-то движущуюся фигуру.

Она знала, что волноваться не о чем, это всего лишь игра света и тени. Конечно же, откуда здесь может взяться ужасное чудовище с горящими глазами, притаившееся за углом, чтобы вмиг сожрать беззащитную поняшку?! Ну что за глупости! Тем не менее, чуть-чуть дополнительного освещения никогда не повредит. Рарити зажгла слабый огонёк на кончике своего рога, который позволил чётче видеть обстановку вокруг. Поднявшись на верхнюю площадку, единорожка заглянула за угол. Пара горящих глаз уставилась на неё. Горло сжалось, превращая вырывающийся крик в сдавленное хрипение, Рарити замерла в ужасе, а кошмарные светящиеся глаза неотрывно следили за ней.

— Гамми! — Пинки пропрыгала мимо Рарити и схватила чудовищного призрака в объятия. — Он вышел встретить нас! Как это мило!

Через пару секунд Рарити распознала в тусклом свете ручного аллигатора, домашнего питомца Пинки пай, и прислонилась к стене, испустив вздох облегчения.

Бац! Тун-дун-дун-дун-дун-дун-дун-БАХ!

Рарити вздрогнула, похоже, расслабилась она немножечко чересчур. Обернувшись назад, она разглядела помятую фигуру пегаски, привалившуюся к стене в самом низу лестницы.

— Упс! Извини, Рэйнбоу.

В следующие несколько минут три пони плюс Гамми добрались до спальни Пинки без каких-либо злоключений, чему очень поспособствовало надлежащее освещение. Пинки и Гамми забрались в постель, а Рарити приспособила Рэйнбоу Дэш на диван, накрыв подругу одеялом и положив ей под голову подушку. Пегаска беспечно похрапывала. Затем Рарити подошла к кровати Пинки.

— Ну как ты? Ничего больше не нужно?

— Неа-неа! — Пинки зевнула. — Теперь у меня есть всё, что нужно. Спасибо, что помогла добраться до дома.

— Это было… не трудно, дорогая, — ответила Рарити с улыбкой.

— Я всего лишь хотела бы знать, как можно подтвердить начало четвёртой фазы. — Пинки нахмурилась — Я ещё не нашла способ точно определить, наступил или не наступил четвёртый этап на самом…

Пинки замолкла на полуслове, провалившись в крепкий сон.

Рарити слегка усмехнулась и направилась к выходу.

— Сладких снов, Рэйнбоу и Пинки.

Она выключила свет, закрыла дверь и очень тихо спустилась по лестнице. Выходя из кондитерской, удостоверилась, что замок защелкнулся, должным образом заперев дверь. Затем она наконец-то направилась к себе домой. Рарити довольно улыбалась, она испытывала глубокое удовлетворение от того, что доставила своих подопечных до дома целыми и (относительно) невредимыми.

— Почему меня все роняют, я вам что, мяч для хуфбола?! — пожаловалась Рэйнбоу Дэш, не обращаясь ни к кому конкретно. — Рарити сбросила с лестницы, а до этого Макинтош спихнул со стула!

— Не спихивал я тебя! — возмутился жеребец. — Просто слегка потряс.

— Вот. И даже не даёте мне начать рассказывать, что произошло сегодня утром, — проворчала пегаска.

Тишина воцарилась за столом. Рэйнбоу понадобилось некоторое время, чтобы заметить направленные на неё взгляды и улыбки собравшихся, замерших в ожидании. Она вздохнула с досадой.

— А сейчас вы всё-таки хотите, чтобы я рассказала про утро?

— Если бы ты не хотела рассказать нам, то ты бы и не пыталась упомянуть нам о случившемся, — произнесла Луна, улыбавшаяся больше всех.

«Что-то она больно радостная», — подумала про себя Дэш и добавила вслух:

— Ладно…

Солнечные лучи разлились по спальне Пинки, наполняя помещение мягким тёплым сиянием. Как только яркость света в комнате возросла, зашевелилось одеяло, укрывавшее свернувшуюся в клубок на диване пегаску. Дэш потянулась, пытаясь разбудить сонные мышцы, и страдальчески застонала, причмокивая губами по привычке. И тут же побледнела.

— Буэ… так вот что значит «во рту кошки ночевали».

Пока она пыталась разлепить веки, её мозг бунтовал и всячески препятствовал проникновению в глаза солнечного света. Наконец, ценой чудовищных усилий, ей удалось это сделать. Всё вокруг утопало в сияющем тумане и не имело чётких форм. Пегаска оглядела место, где оказалась. В этот момент большое розовое пятно заполнило поле зрения и заставило её щуриться и часто моргать, чтобы прочистить взгляд и яснее видеть.

— Пинки, ты ли это? Эй, Пинки, ну, полагаю, это значит, что я у тебя переночевала. Типа, спасибо.

— Гыы…

От звуков странного стона глаза Рэйнбоу распахнулись. Пинки стояла перед ней с раскрытым ртом и остекленевшими пустыми глазами. Розовая пони медленно протянула копыто в сторону пегаски.

— Дэ-э-эшши-и-и…

Именно в этот момент Рэйнбоу Дэш заметила кусок зелёной массы, прилепившийся к голове подруги сбоку. Благодаря глубоким познаниям в области научной фантастики и фильмов ужасов, она моментально распознала это существо.

— МОЗГОВОЙ СЛИЗЕНЬ!!!

Она попыталась обратиться в бегство, но, спросонья лишь запуталась в одеяле и упала с дивана. Сначала об пол с громким стуком ударилась её голова, затем всё остальное тело. Она застонала от головной боли, многократно усиленной слепящим светом, нервным потрясением и жёстким знакомством с полом. Раскрыв ещё раз глаза, Рэйнбоу уставилась на нависшую над ней Пинки Пай.

— С у-утр-ро-о-м-м, Дэ-эшши-и… — прохрипела та.

«Мозговой слиень» отцепился от Пинки и упал рядом с головой Рэйнбоу Дэш. Он наградил пегаску отсутствующим взглядом, как всегда делал. Единственное, что смогла из себя выдавить Дэш:

— Как же я тебя ненавижу, рептилия.

— Вот такое у меня выдалось утречко, — закончила рассказ Дэш. — Это всё случилось где-то за час до того, как я пришла сюда.

— Ой, я уверена, Гамми не хотел напугать тебя, Дэши, — заявила Пинки, наконец покончившая с водными процедурами. — Он на самом деле массировал мне голову, потому что я проснулась с ужасной головной болью, а он всегда мне очень хорошо помогал в таких вещах. Я плохо и туго соображала, когда встала, наверное, поэтому была похожа на зомби — но это же не значит, что я на самом деле стала зомби. Нет, ну правда! — Её глаза забегали из стороны в сторону, чтобы не встретиться с кем-либо взглядом.

Луна сдавленно посмеивалась и была слишком занята записью рассказа. Остальные были одновременно и слишком уставшими, и слишком привычными к выходкам розовой подруги, чтобы заострять внимание на её поведении.

— Вау, Рэйнбоу, неудивительно, что ты чувствуешь себя словно солома после обмолота, — произнесла Эпплджек.

— Ага, и мои синяки доказывают это.

Фермерша усмехнулась и бросила взгляд в сторону брата.

— Ну уж меня-то вчера кантовали с осторожностью. Верно я говорю?

Макинтош лишь застенчиво улыбнулся.