Аврор Грейнджер (джен)

Ранним утром, едва только начало светать, сонных, недовольных курсантов разбудили воющей сиреной и выгнали на улицу. Когда Гарри спустил ноги с койки и попытался встать, то лишь застонал и повалился обратно. Ноги болели нещадно, и любое легкое движение вызывало желание выругаться.

— Мерлиновы грязные подштанники, как же я ненавижу лес, — выразил всеобщее настроение Рон, натягивая форменную мантию.

На единственной ровной площадке возле палаток курсантов уже ждал Снейп, свежий и бодрый, словно ему не пришлось ложиться глубоко за полночь, а вставать до рассвета.

— Еще один прекрасный день в лагере подготовки авроров! — громко и жизнерадостно оповестил он поникших курсантов, которые с трудом держали глаза открытыми. — Есть желающие отказаться от сегодняшних испытаний и сразу отправиться домой? Мне нужно всего три добровольца.

Снейп внимательно обвел взглядом выстроившиеся шеренги и скептически хмыкнул.

— Никого? Что ж, еще не вечер. Если кто-то передумает, просто пошлите сноп зеленых искр в воздух, и ваши мучения будут окончены. Грейнджер, может, вы подадите другим пример благоразумия и станете первой? Нет? Тогда у меня для вас приготовлен особый сюрприз.

Он заложил два пальца в рот и, как заправский хулиган, громко свистнул. Из дальней палатки, служившей складом, вылетел аврор Спраут, а следом за ним тридцать пять новехоньких отполированных «Молний». Несколько человек в строю вздохнули в восхищении и только Гермиона — с отчаянием. Ее планам стать лучшей в сегодняшних испытаниях не суждено было сбыться.

Снейп взмахнул палочкой, и в розовеющем небе вокруг лагеря всплыли черные кольца дыма.

— Ваша задача — облететь двадцать кругов по периметру, проходя сквозь каждое кольцо. Приступайте.

Курсанты быстро расхватали метлы и взмыли ввысь. Гарри, прежде чем подняться в воздух, подбадривающе похлопал Гермиону по плечу и шепнул на ухо: «Главное, держись крепче и не набирай резко скорость». Гермиона робко улыбнулась в ответ, хотя больше всего ей хотелось сесть на траву и разреветься. Она призвала последнюю оставшуюся метлу и медленно, словно это дикое животное, оседлала ее. Но едва Гермиона наклонила корпус вперед, чтобы подняться вверх, метла вырвалась из рук, сделала сальто в воздухе и упала в пяти метрах от нее. От резкого толчка Гермиона повалилась на землю и тут же увидела над собой ехидное лицо Снейпа.

— Всего лишь сноп зеленых искр, и ваше унижение закончится, — напомнил он.

Гермиона быстро поднялась на ноги, отряхивая мантию, упрямо поджала губы и вновь призвала метлу. Раньше ей не доводилось управляться с быстрой «Молнией». Школьные «Кометы», на которых она тренировалась, были старые, медлительные и неповоротливые, чтобы подняться на них в воздух, нужно было наваливаться всем корпусом. Очевидно, к скоростной и маневренной «Молнии» нужен иной подход. Гермиона перекинула ногу через древко, покрепче ухватилась за него двумя руками и слегка наклонилась вперед. Метла резво, но достаточно плавно взмыла в воздух. На лице Гермионы засияла триумфальная улыбка, но стоило ей влететь в первое кольцо черного дыма, как ее шарахнуло проклятием. Потеряв контроль над метлой, она камнем упала вниз и кубарем покатилась по земле. Только самодовольная физиономия Снейпа заставила Гермиону взять себя в руки и вновь подняться в воздух.

— Не задевай края колец, на них наложены отталкивающие чары! — крикнул пролетающий мимо Рон.

Он виртуозно нырял вниз и взмывал вверх, легко проскальзывая сквозь черные кольца. Ему, как и Гарри, похоже, нравилось это испытание. А вот Гермионе потребовалось все ее мужество, чтобы приблизиться к первому кольцу. Она сбавила скорость до минимальной, прижалась всем телом к древку метлы и подобрала ноги. С трудом подавив желание зажмуриться, она влетела в первое кольцо и чуть не завопила от радости, когда его удалось миновать. Но вот впереди появилось следующее, а за ним еще одно и еще. Проклятым кольцам не было конца, остальные курсанты начали жаловаться, что Гермиона их задерживает, загораживая подход к препятствиям. К тому же цепляя каждое третье кольцо то носком ботинка, то растрепавшимися на ветру волосами, она вновь и вновь натыкалась на отталкивающие чары. Теряя управление, Гермиона задевала других курсантов, они на бешеной скорости влетали в черный дым и, оглушенные, падали на землю.

— Посторонись, неуклюжая корова! — заорал кто-то из-за спины, когда Гермиона после очередного падения поднялась к кольцу.

Она испуганно оглянулась и прямо за собой увидела Забини. Ему едва удалось свернуть, чтобы избежать болезненного столкновения, но краем мантии он задел клочок черного дыма, и его сбросило с метлы. Саму Гермиону при попытке сменить направление полета завертело волчком, и она не видела, куда движется, только цеплялась озябшими пальцами за древко и проклинала собственную неповоротливость. От быстрого вращения голова закружилась и живот свело. Гермиона даже успела порадоваться, что последний раз ела вчера утром, иначе во время головокружительных кульбитов все содержимое желудка устремилось бы наружу. А затем мир погрузился во тьму.

— Все еще не желаете отправиться домой? — участливо поинтересовался Снейп, когда Гермиона пришла в себя и смогла разлепить свинцовые веки.

Она покачала головой, и в висках тут же застучали противные молоточки.

— Нет, сэр!

— Тогда хватит разлеживаться, вернитесь в строй. Аврор Спраут, раздайте всем пайки! Это мое фирменное блюдо, — с гордостью произнес Снейп.

Гермиона с трудом поднялась с таких удобных носилок и встала позади Гарри и Рона. Ей в руки втиснули небольшую флягу, ничем не напоминающую тарелку с нормальной едой. Во фляге плескалась странная мутная жижа, пресная и безвкусная.

— Гермиона, помнишь, я говорил, что ты не умеешь готовить? — чуть обернувшись, шепнул скривившийся Рон. — Так вот, я беру свои слова обратно. По сравнению со Снейпом ты прекрасный повар.

— Спасибо, Рон, это утешает. Если я провалю боевую подготовку, всегда смогу устроиться в «Дырявый котел» поваром.

— В «Дырявый котел» — это вряд ли, но, уверен, Аберфорт с радостью возьмет тебя работать в «Кабанью голову».

Гермиона отхлебнула большой глоток и тоже поморщилась — не еда, а сущая гадость. Зато кисель оказался теплым и сытным, отчего по телу сразу разлилась истома и желание прикрыть глаза хоть на минуточку. Усталость и недостаток сна давали о себе знать, но Снейп не собирался позволять курсантам послеобеденную дрему.

Их разделили на две команды и перенесли на поле, посреди которого стоял невероятно реалистичный макет маггловского города. Размером не больше квартала, зато по нему ездили настоящие авто и ходили люди, которых невозможно было отличить от живых.

— Ваша задача — нейтрализовать противника и по возможности не поубивать всех гражданских. Приступайте, — скомандовал Снейп, и курсанты бросились врассыпную.

Во время теоретической подготовки им выдали четкие инструкции, как следует действовать в городских условиях. Рассредоточиться, передвигаться небольшими группами, не использовать проклятий, способных причинить серьезный вред, только оглушающие или связывающие. Но сейчас, когда знания следовало применить на практике, Гермиона не понимала, как это возможно. Вокруг царил полный хаос, отовсюду летели проклятия, на голову сыпались камни и битое стекло, в нескольких местах начались пожары, и все заволокло дымом. Гермиона чувствовала себя совершенно растерянной, она пробиралась к центру сражений, но не видела, где свои, а где соперники, и не знала, в кого бросать ступефаем, а кого прикрывать щитом. К тому же отовсюду то и дело выскакивали гражданские, они бегали, кричали, мешались под ногами. Пробираясь через узкий задымленный переулок, Гермиона споткнулась о чье-то бесчувственное тело и с ужасом узнала в нем Рона. Умом она понимала, что друг всего лишь потерял сознание, но вид его побелевшего, измазанного сажей лица будил дурные воспоминания. Она с трудом подавила желание схватить его за руку и аппарировать как можно дальше от этого безумия. Но над полем боя, как и над тренировочным лагерем, стоял антиаппарационный барьер, а приводить в чувства выведенных из строя членов команды запрещалось правилами, так что она просто прошла мимо, постоянно оглядываясь, не заметил ли кто-нибудь ее приближения. Когда до поворота оставалось всего пара метров, внезапно из дома с болтающейся на петлях дверью выбежал мальчик, совсем малыш. Его лицо было залито слезами, а футболка порвана. В одной руке он держал какую-то яркую пластиковую игрушку, а другую прижимал к груди, словно она болела. Гермиона опустила палочку, чтобы не напугать ребенка, и тут на его маленьком заплаканном личике мелькнула совсем не детская коварная улыбка. В следующую секунду в Гермиону уже летел луч проклятия, времени выставить щит не осталось, а бежать в узком переулке совершенно некуда. Перед глазами снова встала черная пелена.

Разбудил Гермиону не слишком деликатный энервейт. Второй раз за день приходить в себя после потери сознания оказалось неприятно: голова болела, спину ломило от неудобного положения, а правая рука затекла и не желала удерживать палочку.

— Хватит валяться, Грейнджер, или пропустите ужин, — лениво бросил Снейп.

Гарри тут же подбежал к подруге, помог подняться и передал флягу с киселем. Только теперь Гермиона почувствовала, насколько голодна. Дрожащими пальцами она открутила крышку и жадно выпила безвкусную жижу до последней капли. Внутри разлилось приятное тепло, и даже голова немного прояснилась.

— Как Рон? — тут же задала вопрос Гермиона, вспомнив свои последние минуты перед отключкой.

— Он у нас сегодня герой. В одиночку вырубил половину второй команды, — с широкой улыбкой начал рассказывать Гарри.

— Но как, он же…

— Хватит сплетничать, барышни, у нас есть дела поважнее. Штрафные задания сами себя не раздадут, — прервал их беседу Снейп. — Итак, подведем итоги. Команда «А», вы потеряли шестнадцать бойцов из семнадцати, смогли нейтрализовать десять противников и восемь гражданских. Ваши успехи иначе как катастрофическими не назовешь. Если бы местные жители оказались в реальной опасности, то налетевший на город смерч или внезапно случившееся извержение вулкана помогло бы им гораздо больше, чем ваш отряд авроров-недоучек. Клируотер, получить оглушающее на второй секунде боя — это новый рекорд, поздравляю. Ваша колдография отныне будет красоваться на доске позора до тех пор, пока к боевой подготовке не допустят кого-то еще более неумелого и нерасторопного. Мне остается только надеяться, что к тому времени я уйду на заслуженный отдых и учить этого идиота придется кому-то другому. Поттер, слава неубиваемого героя настолько затмила ваш разум, что вы решили подставиться одновременно под три проклятия? Или, может, в вашем глупейшем поступке вы видели некий смысл?

— Я отвлекал огонь на себя, чтобы Роджерс и Чанг могли пробраться в штаб, сэр.

Гарри все еще немного улыбался, и его щеки пылали на холодном ветру.

— Возможно, вы находите это забавным — совершать акт героического самопожертвования в любой ситуации, когда не знаете, что сделать. Но давайте проясним одну немаловажную деталь — умереть вы можете всего один раз, и если бы это был реальный бой, то на вашем надгробии стояла бы сегодняшняя дата. Мы здесь не в игры играем, а готовим будущих авроров. И если каждый аврор начнет добровольно подставляться под проклятия, то лучше сразу отдать пост министра магии Руквуду и сломать свои палочки. Мне не нужны камикадзе. Еще раз выкинете подобный трюк — и будете отчислены. Это ясно?

— Так точно, сэр!

— Грейнджер, процитируйте мне первое правило ведения боя. Вы же наверняка помните их все наизусть.

Гермиона опустила глаза и залилась краской. Разумеется, теперь, стоя в тишине и полной безопасности, она понимала, какую глупость совершила.

— Первое правило ведения боя — никогда не опускать палочку, сэр, — отчеканила она.

— И почему же вы не последовали этому правилу?

— Там был ребенок, — тише и менее уверенно ответила Гермиона.

— Ребенок? Неужели. Вы считаете это достойным оправданием?

— На самом деле нет, сэр. Я растерялась и сделала непростительную ошибку. Это мог быть кто угодно, воспользовавшийся оборотным зельем. Мне не следовало опускать оружие.

Гермиона ясно помнила, как Крэбб и Гойл с помощью оборотного зелья превращались в маленьких девочек-первокурсниц, казавшихся совершенно безобидными. Тогда ценой ее неосмотрительности и доверчивости стала жизнь сильнейшего светлого волшебника их времени, и простить себе ту ошибку Гермиона не сможет никогда.

Наверное, Снейп прочел ее мысли, потому что резко сжал губы, развернулся и не стал расспрашивать дальше, а переключил свое внимание на остальных.

— Уизли, — с кривой усмешкой произнес он.

Рон расправил плечи и постарался выглядеть спокойным, но красные пятна на бледной коже, выступавшие каждый раз, когда он волновался, выдавали его с головой. Гермиона приготовилась выслушать очередную порцию язвительных комментариев в адрес ее команды, но Снейп удивил ее.

— Вы притворялись, что потеряли сознание, пока остальные воевали?

— Так точно, сэр.

— Отличный тактический прием, Уизли. На вашем счету восемь нейтрализованных соперников, это лучший результат на сегодня. Как поощрение вы получаете право уйти спать во время отбоя, а не с остальными.

Из-за спины Гермионы послышалось замаскированное под кашель «Трус!» и несколько приглушенных смешков.

— Райли, разве вы не были одним из тех, кого сбил Уизли?

— Да, сэр, — понуро пробубнил голос из последнего ряда.

— Я так и думал. Если кто-то захочет услышать ваше мнение о методах ведения боя с превосходящим по численности противником, мы обязательно вас спросим, — усмехнулся Снейп. — Для мистера Райли и прочих воспитанников факультета упрямых баранов поясню. Если противник превосходит вас по силе и старается вас убить, притвориться мертвым гораздо более действенная тактика, чем храбро самоубиться о его аваду. Мертвый аврор бесполезен, изобретательный аврор незаменим на службе. Мистер Уизли сумел не только обмануть соперников и отправить на носилки половину из них, но и остаться единственным членом своей команды, находящимся в сознании, поскольку верно рассчитал свои силы и вовремя сдался в плен.

«Да он храбрец!» — ехидно шепнул другой курсант откуда-то с левого края. Снова послышались смешки.

— Вам есть что возразить, Хидлтон? — спокойно переспросил Снейп. — Не сдерживайтесь, выскажите то, что думаете, слова так и рвутся из вас на волю.

— Я не считаю, что это достойный способ — притворяться мертвым, пока другие на самом деле умирают. Такой дешевый трюк может провернуть только трус.

От несправедливых слов Хидлтона Рон весь побагровел, и Гермиона незаметно стиснула его руку, чтобы он не схватился за палочку. Снейпа же наоборот обличительная речь курсанта сильно позабавила, он даже в голос рассмеялся, запрокинув голову назад, и на мгновение из-под высокого ворота мантии показались рваные розоватые края шрамов.

— Любопытно, что вы так считаете, потому что я жив благодаря именно такому дешевому трюку. Только капсула с глотком живой смерти помогла мне пережить нападение темномагического существа и не истечь кровью до появления колдомедиков.

— Прошу прощения, сэр, но мне не кажется, что ваш личный опыт может служить примером для подражания, — выпалил Хидлтон и упрямо поджал губы.

— А как насчет моего опыта? — вдруг вмешался Гарри. — Об этом не пишут в «Пророке», но после дуэли с Волдемортом в лесу я тоже притворялся мертвым около часа. Я лежал, не двигаясь и стараясь не дышать. Все думали, что он убил меня, пока Невилл не отвлек внимание на себя, и я смог спрятаться под мантией-невидимкой и сбежать. Может, ты считаешь, что я трус?

— Мистер Поттер, если бы я хотел послушать очередную душещипательную историю о героическом спасении мира вашей персоной, я бы вам сообщил. В дальнейшем будьте добры воздерживаться от пересказа своих легендарных подвигов на моих тренировках, — вместо Хидлтона язвительно отозвался Снейп.

— Да, сэр, прошу прощения, сэр.

— За неумение держать язык за зубами для вас отбой настанет на час позже, чем для всех остальных.

— Есть, сэр.

Несмотря на выволочку и обещание штрафного часа без сна, Гарри почему-то выглядел очень довольным.

Когда курсанты вернулись в лагерь, небо уже потемнело. Казалось, утро этого дня началось еще в прошлом столетии, а ночь и вовсе не наступит. Никогда раньше время для Гермионы не тянулось так медленно. Она с трудом держалась на ногах и готова была уснуть стоя прямо на улице, на ледяном ветру, лишь бы ей позволили на что-то опереться. Снейп же по-прежнему казался бодрым и энергичным. При помощи аврора Спраута он снова разделил курсантов на команды и раздал всем метлы.

— Команда «А», ваша задача достигнуть того края поля. Команда «Б», ваша задача — не позволить им этого. Палочки убрать. Тот, кто осмелится прикоснуться к палочке, будет отчислен немедленно. У нас нечетное количество игроков, так что я предлагаю одному из вас взять портключ и покинуть тренировочный лагерь. Есть желающие?

Курсанты с тоской поглядывали на светящийся амулет в руке Снейпа, но продолжали стоять молча.

— Никого? Странно. Я, видимо, даю вам недостаточно сложные задания. Стивенс, два шага вперед.

Все в недоумении обернулись на курсанта, справившегося лучше остальных со вчерашним кроссом. Неужели Снейп отменит свое решение не выгонять его в ближайшие два дня? Сам Стивенс выглядел на удивление спокойно.

— Напомните мне, который раз вы проходите курс обучения в аврорской школе?

— Третий, сэр!

— И почему вы не стали аврором в прошлый раз?

— Не сдал норматив по полетам с препятствиями, сэр.

— Как любопытно. Все взяли метлы, по моему сигналу начинаете выполнять задание. Стивенс, для вас особое развлечение — двадцать три круга с полосой препятствий. После каждого падения счет начинается заново.

Снейп взмахнул палочкой, и в небе по периметру лагеря появились светящиеся дымчатые кольца, подобные тем, сквозь которые курсанты пролетали утром. Но кроме колец по одной стороне мерцали разноцветные лучи проклятий. Все в изумлении раскрыли рты.

— Чего вы ждете? Приступайте.

Стивенс оседлал метлу и направился прямо в гущу сверкающих лучей.

Остальные тем временем разошлись по разные стороны поля, и игра началась. Гермиона помнила, как в детстве играла в подобную с соседскими мальчишками. Одна команда выстраивалась в цепочку, а вторая пыталась прорваться к заветной линии сквозь ряд противников. Тогда забава казалась безобидной и лишь изредка заканчивалась ссорами или содранными коленками. Сейчас же, на головокружительной высоте, попытки пробиться сквозь череду крепких парней, гораздо лучше управляющихся с метлами, казались самоубийством. Уже через три минуты после начала кто-то на полной скорости врезался в Гермиону, и ее сбросило на землю. В следующий раз она попробовала обойти соперников по краю поля, но снова слетела с метлы. Гермиона чувствовала себя неуклюжей и неповоротливой, в воздухе она никак не могла соперничать с заядлыми игроками в квиддич. Ее без конца сшибали, она сама несколько раз врезалась в ребят из своей же команды, мешала и задерживала остальных. Гарри и Рон старались помочь как могли. Они выстраивались чуть впереди по обе стороны от метлы Гермионы и двигались синхронно, чтобы провести ее к противоположному краю поля, но вынуждены были лететь намного медленнее, чем привыкли, иначе Гермиона отставала или врезалась в хвост метлы Гарри. Из-за одного такого случайного столкновения Гарри на секунду потерял координацию, и его сбили.

Следом за ним на землю полетела и Гермиона. Падение вышло особенно жестким, и к ней подозвали колдомедика, а вместе с ним явился и Снейп. Чтобы отвлечься от боли в руке и прожигающего взгляда Снейпа, Гермиона наблюдала за игрой в воздухе. Без нее команда быстро набирала очки. Рон и Гарри летали как стрелы сквозь толпу, со свистом прошивая воздух, маневрируя и обходя соперников. Они работали как слаженная команда, единый механизм, подстраховывая и помогая друг другу. Впервые в жизни Гермиона искренне сожалела, что всегда отказывалась учиться квиддичу, считая его лишь глупым развлечением.

— Теперь вы видите, Грейнджер? Вы им только мешаете. Вы всегда будет обузой, и, если не одумаетесь, однажды ваша нерасторопность может стоить кому-то жизни. На сегодня ваша тренировка окончена. Трещина на запястье затянется до утра, но пока вам нельзя возвращаться на метлу.

Снейп сказал все это без обычной язвительности и издевки, но никогда раньше его слова не ранили Гермиону так сильно. Может, потому, что впервые она почти готова была с ними согласиться. Снейп вместе с колдомедиком удалился к палаткам, и Гермиона осталась одна под ночным небом. Чтобы отвлечься от бессмысленного самосожаления она стала наблюдать за полетом Стивенса. Казалось, он двигался легко и умело проходил сквозь светящиеся в темноте кольца. Но стоило ему влететь в полосу препятствий, где непрерывно мелькали проклятия, метла Стивенса завертелась, и он рухнул на землю недалеко от Гермионы. Только тогда она заметила, что его мантия разодрана в клочья и в нескольких местах пропиталась кровью. Стивенс застонал и, пошатываясь, поднялся на ноги. Казалось, влезть на метлу ему сейчас так же непросто, как обычно бывает самой Гермионе, и она невольно посочувствовала товарищу по несчастью.

Смотреть, как Стивенс валится на землю снова и снова, было невыносимо. Падения казались жуткими, удивительно, что он еще не сломал себе шею. Неужели оно того стоит? Что если Стивенс напрасно пытается прыгнуть выше головы, и ему просто не под силу сдать проклятый норматив и стать аврором? И что если это не под силу ей самой? Должна ли она достойно принять поражение и сдаться, или упрямо раз за разом подниматься, только чтобы упасть снова? Стивенс выглядел совершенно измотанным и при последнем ударе о землю потерял сознание. Гермиона хотела позвать колдомедика, но Снейп ее опередил. Он отлевитировал Стивенса обратно на метлу и отправил его бесчувственное тело к полосе препятствий. Послышалось несколько громких вздохов и даже криков возмущения. Гермиона подняла голову вверх и увидела, что обе команды прекратили игру и теперь наблюдают за Стивенсом. Перед самым первым кольцом он пришел в себя и жутко заорал от неожиданности, но успел увернуться от первых лучей проклятий. На третьем кольце его все же задело, и он снова упал на землю, больше не пытаясь подняться. Снейп подал сигнал остальным спускаться, а колдомедику — проверить Стивенса и привести в чувство.

— До полуночи осталась четверть часа, а у нас до сих пор не выполнен норматив по отчислениям. Если никто не желает отправиться домой, все, кроме мистера Уизли, отправятся на полосу препятствий — повторять подвиг Стивенса, — беззаботно заметил Снейп.

Ответом ему был дружный стон.

— С меня хватит, я сваливаю, — сердито прошипел один из курсантов, и остальные заозирались, чтобы понять, кто это сказал.

— Не дури, Хидлтон, ты справишься, — попытались подбодрить его товарищи по команде, но он только отмахнулся.

— Или сверну себе шею, пытаясь? Нет уж, пошел этот Снейп…

Хидлтон поднял руку с палочкой над головой, и в небо вылетели яркие зеленые искры.

— У нас есть первый доброволец! Прекрасно, — удовлетворенно отозвался Снейп. — Если кто-то еще желает присоединиться к мистеру Хидлтону, не стесняйтесь, нет ничего предосудительного в нежелании рисковать жизнью за небольшую зарплату.

Еще один сноп искр зажегся над лагерем, и курсанты пораженно притихли.

— Нам нужен третий доброволец, и все смогут отправиться спать. Нет? Тогда вперед, чего вы стоите? У вас есть задание.

— А, к черту все! — истерично выкрикнул еще один парень и быстрым шагом направился к Снейпу.

Подойдя почти вплотную, он взревел, как раненный зверь, и попытался заехать кулаком Снейпу по носу. Но Снейп вовремя увернулся, курсант потерял равновесие и повалился на землю, колотя в отчаянии подмерзшую траву и грязь.

— Прекратите истерику, Дженкинс. Все закончилось, вы отправляетесь домой.

Снейп говорил тихо, словно действительно пытался его успокоить. Он наклонился и подал Дженкинсу руку, помогая подняться, а затем вложил в раскрытую ладонь портключ.

— Всем разойтись. Поттер, у вас еще час веселья,— скомандовал он, и курсанты молча разбрелись каждый в свою сторону, слишком уставшие, чтобы разговаривать или даже думать.

* * *

— Он чокнутый. Помяни мои слова, до конца учебы он точно кого-то прикончит, — возбужденно тараторил Рон, раскладывая постель.

— Не будь слабаком, Уизел. Пара мозолей и синяков — и ты уже ноешь, — подколол не менее побитый Забини.

— Я не ною, но ты видел, что он сделал с бедным Стивенсом? Снейп настоящий псих.

— Ерунда, — внезапно подал голос сам Стивенс. — По сравнению с Муди Снейп — просто трепетный одуванчик и заботливая мамаша. Вот увидите, в этом году я всё-таки сдам проклятый норматив.