Зависть и влияние (гет)

— Как я выгляжу? — сосредоточенно спрашиваю, поправляя прическу. Я позволила Луне сделать мне завивку, и теперь чувствую себя не совсем уверенно. Луна способна из самой простой вещи сотворить нелепость.

— Отлично, — серьезно отвечает она, разглаживая складки на своем желтом топе. — А я?

Окидываю ее быстрым взглядом.

— Ты всегда выглядишь красиво, — признаю с завистью. Луна качает головой и недоверчиво улыбается.

— Мы не обязаны туда идти, — уже на улице замечаю я. Мы стоим, готовые к аппарации, в руке у меня зажат листок с адресом. — Можем заказать пиццу или еще что-нибудь придумать.

— Ты говорила, что Панси была мила с тобой, — говорит она, и я согласно киваю. — Возможно, она не такая плохая, как кажется. Мы должны, по крайней мере, дать ей шанс, ты так не думаешь?

— Я просто немного нервничаю, — признаюсь, и Луна сжимает мою руку.

— Если почувствуем себя некомфортно… просто уйдем, ладно?

— Помнишь пароль? — спрашиваю. Луна кивает головой.

— Плеть, — отвечает она. — Захочешь уйти, только скажи слово, и нас там не будет.

Луна всегда была храбрее меня… Иногда я думаю, что сортировочная шляпа ошиблась при нашем распределении. Кивнув, я беру ее за руку и аппарирую нас в Йеллоу Спрингс.

Представший перед нашим взором дом поражает своим великолепием: трехэтажный особняк бледно-желтого цвета, отделанный белым деревом, с крутой крышей и неимоверным количеством балкончиков. А такого ухоженного ландшафта я еще никогда не видела. Чувствую, как в груди гулко стучит сердце.

— Вот это да! — разглядывая идеально подстриженный газон, изрекает Луна.

И правда, вот это да.

— Даже не представляла, что люди реально так могут жить, — тихо говорит она, рассматривая большой красивый, словно всплывший из чьей-то мечты, дом.

— Мы все еще не передумали туда идти? — нервно уточняю, и она, взяв меня за руку, ведет по ступеням вверх к огибающей дом веранде. Скрип половиц веранды сопровождает позвякивание китайских колокольчиков. Оказавшись перед дверью, я осторожно поднимаю руку и, не обращая внимания на нервный трепет внутри, стучу.

-Джинни, — шепчет Луна, показывая на вычурный, на вид декоративный дверной звонок.

Ох.

Нажав кнопку, прислушиваюсь к эху звонка внутри дома. Услышав приближающиеся шаги, еще раз приглаживаю волосы и тихо молюсь, чтобы это оказался нужный дом.

Дверь открывает высокий мужчина с зачесанными назад волосами и густыми усами. Ему около пятидесяти, одет он в простую льняную рубашку и свободные брюки.

— Здравствуйте, — нервно здороваюсь.

— Полагаю, вы к Панси, — презрительно изрекает он, и я согласно киваю. Взяв бокал вина с одного из боковых столиков, он делает небольшой глоток. — Она внизу у пирса вместе с остальными. Обойдите дом и ищите красные ворота.

Дверь закрывается, и мы Луной обмениваемся озадаченными взглядами прежде, чем последовать его совету.

Время позднее, на улице уже довольно темно, но мощеную кирпичом дорожку освещают зачарованные фонарики — такие милые, что хочется улыбаться. Где-то внизу у подножья холма надрывается радио и горит небольшой костер. Я так нервничаю, что меня начинает подташнивать. Достигнув красных ворот, ведущих вниз к озеру, останавливаюсь, не решаясь идти дальше. Оглянувшись, бросаю взгляд на огромный дом…

Разве у нас с этими людьми есть что-то общее? Я совершаю ошибку… Глупую ошибку, да еще и Луну втягиваю.

Начинаю сожалеть о своем поступке…

— Джинни, это ты? — резко повернув голову, вижу, как кто-то поднимается вверх по ту сторону ворот. По мере приближения, я узнаю Панси. Она улыбается, однако заметив за моей спиной Луну, корчит гримасу. — Ты кого-то привела? — с прохладой в голосе уточняет она, открывая ворота, чтобы мы могли пройти.

— Да, надеюсь, ты не против, — произношу, почесывая затылок; всегда чувствую себя неловко в кругу незнакомых мне людей. Людей богатых и имеющих дурную репутацию. — Это Луна Лавгуд, — вежливо представляю подругу.

Луна протягивает руку, однако Панси холодно взглянув на нее, неожиданно расплывается в фальшивой улыбке и качает головой.

— Прости, руки грязные. Я там внизу в песке копалась, — оправдывается она, и Луна, густо покраснев, медленно опускает руку. — Пойдемте. Уже почти все собрались, — Панси машет нам, призывая следовать за ней. — Вы только в этом? — спрашивает она, кивая на мое одеяние. Я одета как обычно… в джинсовые шорты и майку.

Кивнув головой, я одергиваю низ майки.

— Да…

— У меня найдутся одеяла и все, что еще понадобится, — успокаивает меня Панси. — Возле воды после заката становится прохладно.

— Ох, я даже и не подумала, — мямлю я. Панси шагает рядом со мной, не оставив Луне места, чтобы к нам присоединиться. Оглядываюсь через плечо, и Луна ободряюще мне улыбается. — Твой дом очень красивый, — замечаю, желая нарушить неловкое молчание.

Панси усмехается.

— Я в курсе, — это все, что она произносит в ответ, и я, нахмурившись, отворачиваюсь. Не такого ответа я от нее ожидала.

— Это твой отец открыл нам дверь? — мягко спрашивает Луна, пока мы продолжаем спускаться по каменным ступенькам вниз к причалу.

— Да, — Панси вздыхает, словно ей надоели расспросы. — Он не был в восторге от моей идеи устроить сегодня вечеринку, но, в конце концов, я всегда получаю то, что хочу. — Она расплывается в улыбке, и я нервно улыбаюсь в ответ.

— У тебя его нос, — говорит Луна.

Услышав такое неуместное замечание, я закрываю глаза. Панси неожиданно останавливается и поворачивается к ней.

— И как тебя понимать?

Я в курсе, что для Панси ее нос является чувствительной темой. Панси красивая, несмотря на вздернутый кверху нос, но я знаю, что в любой перепалке все тычут именно в него, желая задеть ее чувства. Нос — единственный недостаток в ее прекрасном теле. Вот почему он мне так нравится.

— Она не имела в виду ничего плохого, — пытаюсь разрядить атмосферу, потому что вижу, как Панси свирепо таращится на ничего не подозревающую Луну. — Просто ей показалось, что ты немного похожа на своего отца.

— Ты это имела в виду? — уточняет Панси. Ее голос грубый — такой, каким я привыкла его слышать. С трудом сглатываю комок в горле и страдальчески смотрю на Луну.

— Разумеется, — Луна растеряно кивает головой, и Панси некоторое время с подозрением разглядывает ее, прежде чем отвернуться.

— Пошли уже, — сухо заявляет она, и мы следуем за ней к песчаному пляжу, где группа людей сидит вокруг небольшого костра на бревнах и в плетеных креслах и что-то попивает из пластиковых стаканчиков.

— Слушайте сюда! — приблизившись к ним, восклицает Панси. Она выключает радио, и ее настроение опять кажется радужным. — Будем знакомиться. — Она тянет меня за руку вперед. Я почти с облегчением обнаруживаю, что вкруг костра собралась всего лишь группа девчонок. — Начиная справа, — продолжает Панси, показывая на девушку с волосами медового оттенка и полными розовыми губами. — Это — Дафна, рядом с ней Фелисити, в кресле сидит Астория.

Астория учится на моем курсе, она младшая сестра медовой блондинки, но они так похожи, что могли бы сойти за близнецов.

— Ты знаешь Айви, — Панси указывает на свою младшую сестру, черные волосы которой стянуты в строгий конский хвост. Допив остатки содержимого стаканчика, Айви окидывает меня безразличным взглядом. Поежившись, я отворачиваюсь.

— Сандра, Алекс, Мелинда, — Панси продолжает называть имена девочек, с которыми я сталкиваюсь в коридорах школы, но едва ли их помню. — Чжоу, — говорит она, показывая на Чжоу Чанг, и я краснею, не в состоянии взглянуть ей в глаза. Ведь в последний раз я ее видела занимающейся чем-то не очень приличным с Малфоем в подсобке. — И Милли, — Панси заканчивает девушкой, сидящей слева от меня.

Я удивленно таращусь на худую красивую девушку, которую Панси назвала Милли. Всю свою жизнь Миллисент Булстрод выглядела жалко — волосы мышиного цвета, широкие угловатые плечи, придающие ей вид матерого квиддичного игрока. Из-за лишнего веса и высокого роста уже в четырнадцать она была крупнее большинства мальчишек в школе, и мне всегда было ее немого жалко… Но теперь… она хорошо поработала, и тут явно не обошлось без чар. Ее челюсть обрела более нежные очертания, нос лишился уродливого нароста. Она по-прежнему выглядит высокой, но стала худой как модель, а волосы кажутся густыми, даже роскошными. И все равно это она. Ее выдают темные глаза. Она глумится надо мной точно так же, как глумилась, когда была похожа на мужика.

— Джинни, это — девочки, — тем временем произносит Панси, лукаво ухмыляясь. — Девочки, это — Джинни, — мельком взглянув на меня, она переводит взгляд на Луну. — И ее подруга, — добавляет презрительно. Я виновато смотрю на Луну, но та просто пожимает худыми плечами. — Садитесь. Дафна, подвинься, чтобы Джинни могла сесть рядом с тобой.

Луна втискивается между мной и девушкой по имени Фелисити. Скорчив гримасу, Фелисити пересаживается рядом с Миллисент, которая по-прежнему злобно на меня таращится.

— Хочешь чего-нибудь выпить, Джинни? — спрашивает Панси, подойдя к увязшему в песке синему кулеру и вынимая красный пластиковый стаканчик из пакета. Смотрю на Дафну, которая держит в руках свой стаканчик, и та наклоняет его так, чтобы я видела, что внутри. Принюхавшись, я качаю головой.

— Алкоголь? — мой голос звучит немного по-детски. Усмехнувшись, Панси утвердительно кивает. Прямо сейчас я чувствую себя полной идиоткой. — Нет, спасибо.

— Как насчет лимонада? — спрашивает она, и я облизываю губы прежде, чем кивнуть головой. Лимонад — это безопасно… Лимонад — это хорошо.

Она достает из кулера стеклянную бутылку, отвинчивает крышку и вручает напиток мне, после чего протягивает такой же Луне.

— И Лауре тоже, — ухмыляется Панси.

Я благодарю ее и делаю маленький глоток. Вкус какой-то неправильный… но я никогда не пила такого необычного лимонада из бутылки, поэтому не обращаю на это внимания.

— Ее имя — Луна, — поправляю я Панси. Та кивает головой.

— Разумеется, — Панси усаживается в одно из плетеных кресел. — Луна.

Становится немного прохладно. Я хватаю одеяло, лежащее позади меня, окутываю им свои плечи, но, заметив взгляд Луны, делю одеяло с ней. Я улыбаюсь ей, заворачивая одеяло вокруг ее плеч, а затем делаю еще один осторожный глоток странного лимонада. Девушки вокруг костра возобновляют свой разговор.

— Когда же появятся мальчики? — раздраженно хнычет Миллисент, решив, что уже достаточно на меня натаращилась. Не зная, куда девать свои руки, я начинаю нервно ковырять этикетку на своей бутылке. — Мне скучно.

Мальчики… Типа Забини и Малфоя… Она их имеет в виду? Я содрогаюсь при этой мысли.

— Милли, шлюха ты эдакая, — роняет Панси и, под хихиканье девочек, бросает взгляд на часы. — Я не знаю, когда они будут. Все зависит от хода игры в карты и количества алкоголя.

— Держу пари, ты ждешь Забини, ведь так? — дразнит Айви старшую сестру. — Не думай, что я не слышала вас вчера ночью. Если бы папа услышал, его бы удар хватил.

Опустив свой напиток, Панси пожимает плечами.

— Что я могу сказать? У него волшебные пальцы.

Все начинают смеяться, а я корчу рожу.

— Ты встречаешься с Блейзом? — спрашиваю, сделав изрядный глоток странного напитка.

— Ну, мы как бы к этому идем, — отвечает Панси, слегка пожимая плечами. Ее сестра ухмыляется. — Я имею в виду… встречаемся неофициально, но это того стоит, если ты понимаешь, о чем я.

Я улыбаюсь вместе с другими.

— Да, — киваю, хотя понятия не имею, о чем она говорит.

— Тебе нравится обслуживать клиентов в Хиллз, Уизли? Нравится прислуживать? — с ненавистью спрашивает Миллисент, и я вижу, как Панси бросает на нее предупреждающий взгляд. Я пью лимонад, пытаясь не реагировать на провокацию.

— Я не против, — отвечаю, пожав плечами, стараясь говорить как обычно. — Мне нравится зарабатывать свои собственные деньги, — добавляю. Девчонки обмениваются непонимающими взглядами. Кашлянув, я делаю еще один глоток. — У кого-либо из вас есть работа? — озираясь, спрашиваю тихо. Мой взгляд останавливается на Дафне, которая смотрит на меня большими голубыми глазами.

— Я иногда работаю на своего папу, — говорит Панси. Айви фыркает.

— Не говори глупостей, — презрительно произносит она.

— У меня есть работа, — после некоторого размышления отзывается Дафна. Перевожу на нее заинтересованный взгляд, и она кивает.

— Конкурсы красоты не считаются работой, — закатив глаза, возражает ее младшая сестра Астория. Ее вспыльчивая реакция вызывает у меня улыбку.

— Еще как считаются! — огрызается Дафна. Выдвинувшись вперед, она впивается в Асторию свирепым взглядом. — Я упорно работаю и, когда побеждаю, получаю деньги. Таким образом, это считается работой.

— Думаю, считается, — соглашаюсь я, и она мне улыбается красивой лучезарной улыбкой.

— Видишь? Джинни тоже так считает, — говорит Дафна, и я рада, что сказала что-то правильное. Рядом со мной Луна, прочитав этикетку на своей бутылке лимонада, подталкивает меня в бок, но я не обращаю на нее внимания, так как Панси снова обращается ко мне.

— И что ты делаешь с деньгами? — спрашивает она серьезно, и я недовольно хмурюсь, вспомнив, что Драко задавал мне тот же самый вопрос. — Помогаешь оплачивать счета или что-то в этом роде?

Я сужаю глаза, начиная подозревать, что она надо мной насмехается, но заметив мой взгляд, Панси качает головой.

— Я спрашиваю вовсе не из вредности, — торопливо уточняет она. Я сразу же успокаиваюсь, чувствуя, что она говорит искренне. — Мне просто любопытно, вот и все.

— Все нормально, — отвечаю, допивая остатки лимонада. Дафна тут же вручает мне вторую бутылку, и я, улыбнувшись ей, отвинчиваю крышку. — В действительности я коплю деньги на писательские курсы, которые будут проводиться следующим летом, — продолжаю, и Панси кивает, как будто ей действительно интересно.

— Джинни… — слышу шепот Луны, но я игнорирую ее, потому что мне надо закончить свой монолог.

— Там преподают настоящие писатели, — начинаю волноваться, думая об этом, и даже сажусь прямее. — Винтерс тоже, — обращаюсь я к Панси. Она усмехается, и я расплываюсь в улыбке. Почему я ей улыбаюсь? — Надеюсь отлично провести время.

— Как интересно, — саркастически замечает Миллисент, и поскольку мной овладело странное чувство смелости, я нахожу в себе силы уставиться ей в глаза таким же наглым взглядом.

— Да, именно — интересно, — огрызаюсь, отпив изрядный глоток лимонада.

— Джинни, — Луна беспрестанно теребит мою руку, и я поворачиваюсь в ней. — Плеть, — произносит она наше кодовое слово, означающее, что нам пора уходить, но я недовольно хмурюсь. С какой стати мы должны уходить?

Склоняю голову набок.

— Я чувствую себя прекрасно, — говорю ей и поворачиваюсь к девочкам, которые вернулись к своей обычной болтовне. Более того, я чувствую себя великолепно. Щеки горят, пальцы рук покалывает. Мне просто хочется еще выпить, поэтому я делаю один глоток, второй и так постепенно опустошаю вторую бутылку.

Становится жарко. Я спихиваю с себя одеяло и беру еще одну предложенную мне бутылку. Мне уже без разницы, о чем говорит Айви, я просто смеюсь над ее словами. Она окидывает меня странным взглядом и бормочет:

— Немного же ей надо.

Луна продолжает меня толкать.

— Перестань, — я отодвигаюсь от нее подальше.

— Плеть, — сквозь зубы шипит она, но я трясу головой.

— Нет, я хочу остаться.

— Отлично! — смеется Панси, наклоняясь вперед. — Джинни, подсаживайся ко мне, — она подвигается в кресле и хлопает по свободному месту рядом с собой.

Мир кружится, когда я встаю и иду к ней. Запутавшись в собственных ногах, я едва не падаю лицом вниз, но вовремя подоспевшая Чжоу меня удерживает.

— Спасибо, — громко благодарю и, выпрямившись, хлопаю ее по плечу. — Были бы у меня с собой деньги, я бы тебе дала сейчас несколько монет, — говорю, помня недавно сказанные ею слова. Все смеются. Усаживаюсь рядом с Панси, которая, как я только что для себя решила, мне очень нравится.

— Что собираешься делать после окончания школы? — брякаю я, прежде чем она что-либо произносит. Панси удивленно поднимает брови. — Я вот жду не дождусь поступления в колледж, — серьезно признаюсь, затем улыбаюсь ей. — А ты куда собираешься поступать?

Она пожимает плечами.

— Еще не знаю. Подумываю о колледже Блэк, там учились мои мама с папой, поэтому мое поступление обеспечено, — отвечает она, усмехаясь, и я смеюсь ей в ответ.

— Блэк — классный колледж, — кивнув головой, говорю я. — Я бы пошла туда, если бы могла себе это позволить, — не могу поверить, что произнесла это вслух, но мой язык почти меня не слушается, и ощущение такое, что сейчас я могу говорить все, что у меня на уме.

— Значит, ты точно хочешь учиться дальше после школы? — Панси пристально смотрит на меня, и я утвердительно киваю. — Это хорошо, — соглашается она.

— Какая скукота, — жалуется Миллисент. — Давайте во что-нибудь сыграем.

— Согласна, — Дафна хлопает в ладоши. — Ой, я знаю. Давайте играть в «Я никогда…».

— И как в нее играть? — интересуюсь, глядя на Луну. Она сидит, укутавшись в одеяло, и неотрывно следит за пламенем костра… напоминая летучую мышь альбиноса.

Сравнение вызывает у меня смех, и Панси как-то странно смотрит на меня, прежде чем объяснить правила игры.

— Поднимаешь руку с растопыренными пальцами и, когда приходит твоя очередь, ты должна сказать вещь, связанную с сексом, которую ты никогда не делала. Если кто-то это делал, он загибает палец. Игрок, у которого не остается поднятых пальцев — проигрывает, и он должен принять вызов.

По-моему, меня можно объявлять победителем этой игры.

— Поднимаем пальцы!— радостно объявляет Дафна, и мы все следуем ее указанию. Все, кроме Луны, которая по-прежнему таращится в огонь. Я должна спросить у нее, что случилось… — Я первая!— забыв о Луне, опять смотрю на Дафну. — Я никогда… не занималась сексом в лодке, — признается она, и Панси, застонав, загибает палец.

Смотрю на нее с осуждением, но Панси толкает меня в бок локтем:

— Это было классно, — оправдывается она.

— Луна, твоя очередь, — говорю я, и все девочки равнодушно смотрят на нее. Луна качает головой.

— Я не играю, — шепчет она, и я хмурюсь.

— Тогда я! — заявляет Астория, прикусывая уголок губ. — Я никогда… ох, вот это — хорошее, — говорит она со злой улыбкой. — Я никогда не занималась сексом, — говорит она. Все, кроме меня и нее, загибают палец. — Да здравствует девственность, — говорит она, и я ликую.

— Я никогда… — Айви задумчиво жует губы, глядя на огонь. — Никогда не позволяла дружку моего парня войти в мою… — она шевелит бровями, и я в замешательстве смотрю на нее.

— В мою что? — резко уточняет Миллисент, которую раздражает такая неопределенность.

— Ну, вы понимаете, мою… заднюю дверцу, — говорит она, и я не могу сдержать смеха. Честно! Я обвожу всех взглядом, желая увидеть, кто загнет палец, и наконец, Дафна Гринграсс, единственная из всех здесь находящихся, закрывает лицо и под всеобщий смех и неодобрительный гул, загибает палец.

— Кто и когда? — скептически интересуется Панси. Дафна смущенно поглядывает на нас сквозь пальцы.

— Рой, — со вздохом отвечает она и опускает руку. — Прошлым летом. Он уговорил меня на это.

— Рой? Тот, что у бассейна? — с отвращением уточняет Айви.

Рой. Думаю, что знаю его. Он присматривает за бассейном в клубе. Я расширяю глаза. Ему ведь около тридцати.

— Рой, который работает в клубе? — спрашиваю, и Дафна сконфужено кивает.

— Он действительно горячая штучка, понятно? — защищается она. — И он покупал мне выпивку, когда я еще была малолеткой, поэтому я чувствовала, что я у него в долгу, — добавляет она, вызывая еще больший взрыв меха, а Панси бормочет что-то вроде «малолетняя сучка». — Не самый приятный опыт. Я бы не рекомендовала.

— Мы поняли, — Панси делает глоток из своего стакана.

Теперь очередь Фелисити.

— Меня никогда не удовлетворяли пальцами в публичном месте…

Игра продолжается, и очередь, наконец, доходит до меня. У меня было достаточно времени, чтобы обдумать все развратные признания, срывающиеся с губ некоторых девочек. Я узнала много интересного, хотя по большей мере даже не поняла, о чем они болтают. Так или иначе, мне действительно весело. Все думают, что я, словно мальчишка, интересуюсь только квиддичем, однако мне также нравится компания девчонок. А эта компания для меня абсолютное открытие. Они все такие откровенные, искренние, а обсуждаемая ими тема секса интригует меня, потому что я никогда не обсуждала это со своими друзьями. Девчонки совсем не похожи на Гермиону, которая приходит в замешательство только от мысли о поцелуе с мальчиком, и на Луну, которая никогда в жизни ни в кого не влюблялась.

Как и предполагалось, к концу игры все мои пальцы по-прежнему подняты вверх, а у нескольких девчонок едва ли остается один не загнутый палец. Даже у Чжоу… Хотя, чему тут удивляться, после того как я застукала ее вместе с Малфоем в подсобке…

— Ладно, теперь я, — говорит Панси, когда очередь опять доходит до нее. Слышу, как кто-то спускается с холма, но не обращаю внимания на голоса, потому что Панси смотрит на мои прямёхонькие пальцы. — Я никогда не целовала Гарри Поттера, — произносит она, глядя на мою руку. Подняв брови, я качаю головой. Рядом раздосадовано рычит Чжоу.

— Черт, — она загибает последний палец. — Я проиграла.

— Каково это — целовать звезду волшебного мира? — интересуется Миллисент, побарабанив наманикюренными пальцами по пластмассовому стаканчику.

— По правде говоря — ничего хорошего, — отвечает Чжоу. Чувствую, как во мне закипает волна негодования, и я хочу защитить Гарри. Чжоу ведь знает, как предвзято эти девчонки к нему относятся. Даже если сейчас они мне и нравятся… я все равно знаю, что Гарри им не по душе. — Было мокро, и он вел себя жутко странно. Я рада, что решила с ним не встречаться.

— Гарри отлично целуется, — выдаю я, и остальные поворачиваются ко мне.

— Но ты не загнула палец, — замечает Панси. Нахмурившись, я опускаю руку.

— Я соврала. Гарри целуется лучше всех, — не понимаю, почему я его защищаю, после подслушанного разговора в саду… Просто не хочу, чтобы другие о нем думали гадости.

— О чем еще ты врала? — спрашивает Миллисент, подняв бровь и глядя на мои пальцы.

Я стискиваю зубы, не желая вляпаться еще больше, но вдруг позади меня кто-то властно произносит:

— Ты вроде говорила, что с ним не встречалась, — резко обернувшись, чувствую, как щеки заливаются краской. За моей спиной, скрестив руки на груди, стоит Драко Малфой, одетый в черную толстовку с капюшоном.

— Блейз! — вскочив на ноги, Панси несется к Забини, который роется в принесенном с собой кулере.

С ними еще пятеро парней. Поднимаюсь на ноги, чтобы не смотреть на Малфоя снизу-вверх, потому что не хочу находиться в невыгодном положении.

— Итак? — холодно произносит он. Я прищуриваю глаза. Какое ему до этого дело?

— Я не встречаюсь с ним, — напряженно говорю я. Не хочу выглядеть совершенной лгуньей. В конце концов, я уже сказала ему, что мы не встречались. — Мне не нужно с кем-то встречаться, чтобы его поцеловать, — огрызаюсь, чувствуя себя более смелой и дерзкой, чем обычно.

— Чистая правда, — соглашается со мной какая-то из девчонок. Драко опускает руки и подходит ко мне ближе. Уставившись прямо мне в глаза, он некоторое время пристально смотрит, а затем, усмехнувшись, заявляет:

— Ты врешь.

— Нет, нет вру.

— Драко, могу я с тобой переговорить? — из ниоткуда появляется Чжоу и кладет ладонь на его руку. Одарив ее раздраженным взглядом, Драко опять смотрит на меня.

— Через минуту, — отвечает он ей. — Признайся, что врешь, — это он опять мне.

Я морщу нос. Не могу терпеть, когда он чего-то от меня требует. Это просто выводит меня из себя.

— Я не вру, — надменно повторяю я.

— Скажи, что врешь, — настаивает он, но Чжоу опять тянет его за руку, и наш зрительный контакт прерывается. — Ты можешь подождать одну чертову минуту? — рявкает он на нее, прежде чем опять повернуться ко мне, но я уже направляюсь к Луне и сажусь рядом с ней.

Драко все еще пялится на меня, когда я произношу:

— Думаю, мы можем уходить.

Луна бросает на меня взгляд из кокона одеял.

— Теперь ты уже готова уйти? — сухо уточняет она, и я вздыхаю.

— Знаю. Прости. Какое-то время мне было весело.

— Не сомневаюсь, — Луна берет бутылку и показывает мне этикетку. — Ты пьяна.

— Что? — хватаю бутылку, пытаясь рассмотреть надписи в темноте.

— Алкогольный лимонад, Джинни, — объясняет Луна, и я хмурюсь. — Вот почему тебе так весело.

Прижимаю ладонь ко лбу. Все девочки повскакивали с мест и болтают с парнями.

— Я такая дура, — бормочу под носом, мои слова звучат нечленораздельно. Луна качает головой.

— Она знала, что ты не хочешь пить алкоголь, — говорит она, бросив взгляд на Панси, флиртующую с Забини. — Но все равно дала тебе этот напиток.

— Но мне следовало знать, — говорю я, чувствуя себя полной идиоткой. — Все ведь написано на этикетке. Она не специально так со мной поступила.

Луна смотрит на меня хмурым взглядом, прежде чем отвернуться.

— Возможно ты права. В любом случае, я тоже хочу домой. Пошли, пока еще не совсем поздно, — она встает, позволяя одеялу упасть на землю. Последовав ее примеру, я тут же хватаюсь за руку Луны, так как мир кружится опять. — Ты когда-нибудь пила, Джинни? — спрашивает она, поддерживая меня. Я мотаю головой. — Отлично… — шепчет она.

— Постой, — говорю я, останавливая ее. — Нам следует попрощаться.

Я делаю шаг по направлению к группе, но Луна, одернув меня, шипит:

— Попрощаешься в следующий раз. А сейчас я хочу домой.

Кивнув головой, я следую за ней. Луна тащит меня к бетонным ступеням, ведущим к дому.

— Прости, я такая ужасная подруга, — бормочу. Нужно было уходить сразу же, когда она прошептала «Плеть». Мы ведь так договаривались.

Внезапно мне становится плохо, и я останавливаюсь, раскачиваясь на нетвердых ногах и пытаясь не упасть.

— Луна, — тихо говорю я. Голова не перестает кружиться, а во рту начинает собираться слюна. — Постой, — перед глазами все плывет. Я останавливаюсь на полпути вверх и опираюсь на ее плечо. — Я думаю, что меня сейчас… — зажимаю рот, пытаясь сглотнуть. — Я думаю, что меня сейчас…

— Вырвет… — подсказывает Луна, и меня выворачивает прямо на ее туфли. Она с отвращением охает, а я падаю на колени. Никогда прежде я не чувствовала себя так жутко. Во мне все сжимается и сжимается, пока последняя капля не покидает мой желудок.

Слышу приближающиеся шаги и плотно зажмуриваю глаза. Мне так стыдно, что кто-то увидит меня в таком состоянии.

— Она никогда не пила прежде, — объясняет Луна кому-то. Я ничего не могу рассмотреть, так как глаза застилает пелена слез, а желудок по-прежнему конвульсивно сжимается. Уверена, что выгляжу сейчас особо привлекательно.

Просто замечательно.

— Несите ее в дом и очистите, — слышу тот же глубокий властный голос. Я корчу гримасу, понимая, что именно он сталь свидетелем моего позора. — Панси, займись сейчас же.

— Подвинься, — слышу голос Панси, и чувствую, что рука, державшая мои волосы, исчезает. — У тебя вся обувь в рвоте. Драко позаботится о Джинни.

— Но…

Луну отталкивают, и я встаю на четвереньки. Понятия не имею зачем. Пытаюсь ослабить боль, когда большая ладонь ложиться на мою спину.

— Совсем невесело, да? — говорит он, и я, покачав головой, начинаю плакать. Мне больно. Не хочу, чтобы меня опять рвало.

— Мне кажется, что я умираю, — хрипло шепчу я, с трудом сглатывая слюну.

— Ты действительно никогда до этого не пила? — с любопытством спрашивает он, что-то набрасывая мне на плечи. Ну почему он ко мне так добр?

И куда подевалась Луна?

Качаю головой.

— Я даже не знала, что это алкоголь, — слезы текут ручьем, и я поднимаю руку, чтобы их утереть. — Я такая дура, — сурово заявляю. — Где Луна… Мне нужна Луна. — Пытаюсь встать, но еще один спазм заставляет меня остановиться, грозясь вывернуть пустой желудок наизнанку. — Ненавижу.

Опять сажусь и натягиваю на себя рукава толстовки, которую он на меня накинул. Это его одежда? Я качаю головой и, застегнув молнию, гляжу, как он становится на колени рядом со мной. Он такой красивый в этой белой рубашке и свободных брюках. Затем оглядываю себя, лужу рвоты передо мной, и опять начинаю плакать, чувствуя себя крайне несчастной из-за того, что ему пришлось увидеть меня такой.

— Ты думаешь, что я шваль, — продолжаю пороть бессвязный вздор между всхлипами, вспоминая его стычку с моим братом на платформе. Сейчас я думаю о самых разных вещах и не могу остановиться.

— Нет, — коротко возражает он, беря меня за руку, как будто желая помочь встать, однако я не хочу никуда идти, поэтому не двигаюсь с места. — Пошли в лодочный домик. Я принесу тебе стакан воды, и там есть кровать. Сможешь прилечь, — объясняет он, но я качаю головой.

— Не пойду, ты злой.

— Я сейчас плохо с тобой обращаюсь? — теряя терпение, спрашивает он, опять пытаясь меня поднять, но я падаю ему на грудь. Внезапно у меня возникает непреодолимое желание к нему прижаться. Я заставляю его сесть, забираюсь ему на колени и обхватываю ногами талию. Словно ребенок, обвиваю его шею руками и, уткнувшись в плечо, пускаю слюни ему на рубашку. Его толстовка с капюшоном на молнии согревает меня, а я тем временем веду себя как полная идиотка.

Рубашка, вероятно, стоит больше, чем весь мой дом… При этой мысли начинаю плакать еще сильнее.

— Это было ужасной идеей, — шепчет он мне на ухо, и я еще крепче цепляюсь за него, позволяя ему меня обнять.

Я просто сижу здесь рядом с лужей рвоты и изо всех сил держусь за Драко Малфоя, словно сиротка. Как по мне, так обычный вечер четверга. Господи, как вкусно он пахнет… А я воняю словно… Бросаю взгляд на лужу рвоты и закрываю глаза. Что за странные мысли.

— Не смейся надо мной, — шепчу куда-то ему в шею. Я не смогу этого перенести. Сейчас мне слишком плохо, и я понимаю, что дала ему достаточно поводов превратить мою жизнь в жалкое существование. — Пожалуйста, не смейся надо мной. Чувствую, как он подносит руку к моим волосам.

— Не буду, — и, не говоря больше ни слова, он опять пытается встать. Я отказываюсь его отпускать. Что, черт побери, я творю? — Ты действительно хочешь, чтобы я тебя отнес на руках? — раздраженно интересуется он, и я пытаюсь притвориться, что совсем его не держу, качаясь вперед-назад, чтобы немного себя успокоить. — Твою мать, — шипит он, хватая меня за бедра, чтобы оттолкнуть. — Не делай так, — я откидываю голову и стараюсь разглядеть его лицо в темноте. Его глаза… Он выглядит умопомрачительно. — Если не хочешь неприятностей, не елозь по мне так больше.

Я с трудом глотаю слюну и, кивнув головой, начинаю с него слезать. Прямо сейчас я себя ненавижу. Что со мной произошло? Если это все из-за алкоголя... Я больше никогда не буду пить. Мои веки тяжелеют, и, отодвинувшись от Драко и рвотной лужи, я опускаю голову на траву, позволяя ей охладить ноющую от боли голову.

— Я немного полежу здесь, — бормочу, услышав, что Драко встает. Он наклоняется надо мной и, схватив за руку, пытается меня поднять. — Я просто хочу немного здесь полежать…

Почти не чувствую, как он меня поднимает, но, когда открываю глаза вновь, на улице ярко светит солнце, и я лежу на странной кровати.

Резко сев, вскрикиваю, хватаясь за голову обеими руками. Никогда еще не чувствовала подобной боли. Ощущение такое, словно я беспрерывно бьюсь головой о кирпичную стену под громко играющее и к тому же плохо настроенное радио. Несколько раз зажмурившись, я, наконец, оглядываюсь вокруг. Я лежу на двухъярусной кровати в маленькой комнате c большим полукруглым окном справа от меня… Смотрю в него… А там озеро… Должно быть, я все еще у Панси.

Свесив ноги с кровати, я опускаю голову на подушку, желая, чтобы боль утихла. Прижимаю ладони ко лбу и закрываю глаза, стараясь избавиться от ощущения, что голова вот-вот взорвется. Натянув рукав толстовки на руку, я останавливаю на нем взгляд. Это не моя одежда, не мой дом… Мои родители… Я должна вернуться домой! Постойте… Я сказала им, что останусь ночевать у Луны… Значит тут все в порядке… А где же Луна?

Дверь в комнату открывается, и я, резко подняв голову, наблюдаю за приближающимся Драко Малфоем. В одной руке он несет стакан воды, в другой — пузырек с золотистой жидкостью. Скрестив руки на груди, впериваю взгляд в пол, пытаясь окончательно проснуться и собраться с мыслями.

— Как самочувствие? — заботливо интересуется он, подходя поближе и протягивая мне стакан воды. Я краснею, вспоминая события прошлой ночи. Схватив стакан, с жадностью пью — до этого момента я и не подозревала, что испытываю такую жажду. — Болит голова? — я киваю, вытирая губы тыльной стороной ладони. — Вот, бери, — он дает мне пузырек, на который я смотрю с подозрением.

— Что это? — хрипло спрашиваю. Закашлявшись, отпиваю еще глоток воды, желая восстановить дыхание.

— Антипохмельное зелье, — объясняет Драко. Верчу пузырек в руках, пока Драко, вздохнув, не откупоривает его для меня. — Оно не ядовито. Выпей, — настаивает он.

Мне его напористость совершенно не нравится, сразу же возникает желание огрызнуться… Но прошлой ночью он был так мил со мной, и, возможно, он не такой плохой, как я думала. Я пялюсь на зелье несколько мгновений, затем откидываю голову и одним глотком осушаю пузырек. Вкус паршивый, но, по крайней мере, я все еще жива, а это всегда к лучшему.

— Где Луна? — спрашиваю. Драко забирает из моих рук стакан и ставит его на стол. Я опять бросаю взгляд в окно.

— Она отправилась домой, — надменно отвечает он. Зелье начинает действовать. Мне больше не кажется, что я бьюсь головой о кирпичную стену. Это уже можно считать прогрессом.

— Она что, меня просто бросила? — обижено уточняю я. Она бросила меня здесь с ним. Стоп. А где же он спал? Я в панике смотрю вниз на свои шорты и с облегчением вздыхаю, обнаружив, что они на месте. После того, как я сыграла в «Я никогда…» с его подругами, от него можно ожидать самого худшего.

— Ты отключилась. Зачем ей было оставаться? — не терпящим возражений тоном отвечает Драко. Он поворачивается и подходит ко мне вплотную. Я, как уже говорила, сижу на двухъярусной кровати, которая находится на уровне его груди. — Панси пообещала ей доставить тебя домой.

— Ох, — я уже собираюсь спросить «а где же Панси?», но он неожиданно кладет руки на кровать по обе стороны меня так, что мои колени оказываются прижаты к его груди.

Он слишком близко, и я в замешательстве пялюсь в его непроницаемые серые глаза. Пытаюсь как-то вывернуться, но кровать не такая уж большая, а мои ноги зажаты между деревянной рамой и его грудью.

— Если такое с тобой будет происходить каждый раз, когда ты выпьешь, в таком случае я не хочу, чтобы ты пила.

Мои брови ползут вверх. Он что, требует от меня повиновения? Драко напряженно смотрит мне прямо в глаза, при этом выглядит он очень серьезным.

— Ты меня поняла?

— Я не знала, что это алкоголь, — пытаюсь оправдаться. Сама не знаю почему.

— Ты меня поняла? — медленно повторяет он, и я сужаю глаза. Я бы могла его лягнуть... Я действительно собираюсь лягнуть его ногой.

— Нет, я не понимаю, — огрызаюсь. Драко сжимает в кулаках покрывало. — Ты не можешь мне говорить, что я должна делать. Если я желаю выпить и облевать все вокруг, значит так тому и быть, потому что…

— Заткнись! — рявкает он, перебивая мою напыщенную речь. Чувствую, что завожусь все больше. Я даже выпрямляюсь немного.

— Тук-тук, — в комнату заглядывает Панси. Она с улыбкой наблюдает, как руки Драко соскальзывают с кровати, позволяя мне облегченно вздохнуть. — Надеюсь, я ничему не помешала.

— Нет, — отвечаю сухим тоном, и Драко смотрит на меня испепеляющим взглядом. Я не остаюсь в долгу.

— Я принесла тебе замену одежды, — говорит Панси, раскладывая на кровати юбку и блузку. — И еще зубную пасту и новую зубную щетку. — Она разглядывает меня, положив перечисленные вещи на матрас. — Похоже, они тебе понадобятся.

— Который час? — спрашиваю, спрыгивая с кровати.

— Двенадцать, — отвечает она.

— Двенадцать? — удивленно уточняю. — Мне надо быть на работе через полчаса, — в панике добавляю. — Где здесь ванная?

— Просто скажи, что заболела, — предлагает Панси, показывая пальцем на дверь в другом конце комнаты. Схватив зубную пасту и щетку, бросаюсь в ванную, где торопливо умываю лицо и чищу зубы. Кто-то стучит в дверь, и я мычу, чтобы входили, пока я сплевываю пасту в раковину и вытираю лицо полотенцем.

— Просто свяжись с ними, — повторяет Панси, прислоняясь к дверной раме и скрещивая руки на груди.

— Не могу, — качаю головой. Мне нужны деньги, но я не хочу, чтобы Панси об этом догадывалась.

— Нам стоит еще куда-нибудь вырваться вместе, — она подходит и останавливается у меня за спиной, глядя на мое отражение в зеркале. — Знаю, прошлой ночью мы немного сорвались, но сегодня вечером мы собираемся отправиться по магазинам. Думаю, тебе стоит пойти с нами.

— Может быть, — пожав плечами, отвечаю я, хотя прекрасно знаю, что никуда я не пойду. — Я работаю до половины шестого.

Она берет прядь моих волос и, улыбнувшись, начинает заплетать косу.

— Посмотрим, — также пожав плечами говорит она, а затем ее темные глаза встречаются в отражении зеркала с моими. — Тебе следует поблагодарить Драко за то, что он о тебе позаботился, — серьезно продолжает она. Я опускаю взгляд на раковину. Почему Панси говорит мне это? Она думает, что у меня нет никаких манер? К тому же, должна ли я благодарить его после тех требований, которые он мне высказал минуту назад? Да ведь он велел мне заткнуться! — Было очень мило с его стороны так о тебе заботиться вчера вечером. Он не с каждым так поступает, — улыбаясь, шепчет она мне в ухо. Я хмурюсь.

— Почему он так мил со мной? — шепчу, почти боясь услышать ответ. Ко мне возвращается страх быть униженной, и я не в состоянии его с себя так просто стряхнуть.

— Не такой уж он плохой, если хочешь знать, — сладко напевает она, расчесывая пальцами мои волосы. — А ты стала довольно привлекательной.

— Но он сказал, чтобы я заткнулась, — хмуро замечаю я, однако Панси смеется.

— Он всем так говорит. Ты, должно быть, сказала что-то, что ему не понравилось.

Как-будто это дает ему право так со мной разговаривать.

Глубоко вздыхаю и кладу зубную щетку на полочку рядом с раковиной.

— Я лучше пойду. Мне еще надо зайти домой и переодеться, прежде чем отправиться на работу.

— Хорошо, — Панси, улыбаясь, отстраняется, и я могу выйти из ванной.

В маленькой спальне Малфоя нет, и я, прихватив свою палочку, осторожно покидаю комнату. Переступая через сплетенные тела других участников вечеринки, я пытаюсь найти парадную дверь. Пересекая что-то похожее на гостиную, останавливаюсь, заметив копну светлых волос. Драко сидит в одном из кресел, закинув ногу на ногу, и читает газету. Взглянув на толстовку с капюшоном, которая все еще на мне, я аккуратно расстегиваю замок, снимаю ее и накидываю на руку.

Я не забыла о вежливости, поэтому стою и таращусь на него, пока он не поднимает взгляд.

— Эй, — говорю, и он поднимает бровь, глядя, как я вешаю его толстовку на подлокотник одного из кресел. — Спасибо за… ну… — мямлю, и он кивает прежде, чем опять вернуться к своей статье.

Отлично. Это было довольно-таки просто. Я ухожу, не проронив больше ни слова. Уже шагая по дорожке к главному дому, я оглядываюсь, и до меня доходит, что спала я в домике для лодок. Он, разумеется, больше моего дома и обставлен лучше. Отогнав от себя эту мысль, я бегу к месту аппарации.

Вернувшись домой, я несусь мимо мамы, игнорируя ее пристальный взгляд, и очутившись в своей комнате быстро раздеваюсь. Оставшись только в нижнем белье, беру прядь волос и вдыхаю запах.

Фу. Мне нужно принять душ. Я пахну ужасно. Собираю одежду и бегу в ванную.

— Господи помилуй, Джинни! — кричит Рон, когда я пробегаю мимо него и Гарри. Слышу, как что-то ударяется об стенку, но у меня слишком мало времени, чтобы смущаться или о чем-либо беспокоиться. — Накинь на себя хоть что-то! Гарри все видит! — орет он мне вслед.

Я все еще зла на него за его замечание о моей назойливости, поэтому открыв дверь ванной, оборачиваюсь и впиваюсь в него свирепым взглядом.

— Честно, Рон, — говорю, в то время как Гарри всячески пытается отвести взгляд. — Это точно то же самое, что и купальник.

Принимаю самый быстрый душ в своей жизни, даже не потрудившись высушить волосы, покидаю дом, и по дороге обувая туфли на высоком каблуке, спотыкаясь, спешу к зоне аппарации.

Добравшись до клуба, бегу вверх по лестнице, перепрыгивая через три ступени. Я прекрасно понимаю, что Дел разорвет меня на куски.

— Джин! — игнорируя оклик, я продолжаю бежать. — Джин, у меня твоя сумка!

Я останавливаюсь. Мой блокнот. Оглянувшись, вижу бегущую в мою сторону Луну в форме официантки. Она вручает мне мою спортивную сумку, и я вздыхаю — совсем забыла, что оставила ее дома у Луны.

— Спасибо, — запыхавшись произношу, перебрасывая ремень сумки через плечо.

— Не за что. Как добралась домой?

Впиваюсь в нее взглядом.

— Да, спасибо, что меня бросила, — запальчиво упрекаю.

Луна склоняет голову набок.

— Они мне сказали…

— Неважно, — роняю, разворачиваясь. — Я опаздываю. Увидимся после работы.

— На нашем обычном месте? — кричит Луна мне вслед.

— Да, да, — я бегу в сторону гардеробной.

Разумеется, там стоит Дел. Надя бросает на меня сочувствующие взгляды из-за ее спины.

— Ты опять опаздываешь, — строго произносит Дел. Я собираю влажные волосы в пучок, пытаясь придумать причину опоздания.

— Простите меня, — так ничего и не придумав, я опускаю руки. — Я потеряла счет времени.

— Еще раз и можешь даже не трудиться выходить на работу, Джиневра, — говорит она. Я киваю. — Здесь мне нужна железная дисциплина.

— Да, Дел, — шепчу.

Прежде чем удалиться, она окидывает меня еще одним строгим взглядом.

— Мне очень жаль, Джинни, — говорит Надя, когда я иду за стойку, чтобы положить спортивную сумку. — Я сказала ей, что ты в туалете, но она настояла на том, чтобы подождать тебя.

— Все нормально, — пожимаю плечами. — Я опоздала и поэтому заслуживаю ее упреков, — честно признаюсь, разглаживая платье.

— Твои волосы все еще влажные, — замечает Надя, наблюдая за мной.

Я вздыхаю.

— Знаю, — я подхожу к стойке, и, схватив ручку, нервно кликаю. — Во сколько ты сегодня заканчиваешь?

— В три, — отвечает она. — У них там какой-то званый обед сегодня, поэтому они подумали, что лишние руки пригодятся. Вот почему мы работаем одновременно. Думаю, миссис Карл придет позже, чтобы все закончить.

Я редко встречаюсь с миссис Карл. Старуха с артритом — она работает здесь только когда считает это нужным.

— Да уж, повеселимся, — тихо замечаю я.

— Она всегда спрашивает меня, когда я собираюсь замуж, — говорит Надя, обмахивая стойку от пыли. — Придирчивая старая летучая мышь.

Я пожимаю плечами и тоже начинаю убираться, лишь бы только не разговаривать с ней. Я считаю, что Надя ужасно скучная.

— Нади! — к стойке спешит слюнявый старик с широкой улыбкой на лице. — Я так рад, что ты работаешь сегодня. Я так скучал по тебе прошлые две недели.

— Здравствуйте, мистер Смит, — тоже улыбаясь здоровается Надя, затем ее взгляд скользит в мою сторону. — Джинни тоже сегодня работает.

Никогда еще не видела, чтобы у человека так быстро падало настроение. Какое ему дело, работаю я или нет?

— Значит… сегодня никаких спец-услуг? — совсем уж по-детски спрашивает он, и я непонимающе смотрю на Надю, которая заливается краской.

— Возможно, позже, — говорит она быстро, забирая его клюшки для гольфа. Убрав их в шкафчик, она протягивает мистеру Смиту жетончик и получает чаевые.

— Позже, — соглашается он. Когда он удаляется, разочарование сквозит в каждом его шаге.

— И что это было? — любопытствую я. Надя нервно откидывает волосы. — Что за «спец-услуги»?

Она бросает на меня быстрый взгляд, прежде чем полностью повернуться и сосредоточить на мне все свое внимание.

— Иногда здесь можно заработать немалую сумму денег, Джинни, — отвечает она. Я хмурю брови, и она качает головой, словно считает меня непонятливой дурой. — Проехали. Как семья?

Семья. Самая безопасная тема для разговора. Работая, мы едва ли разговариваем друг с другом. Раз за разом она рассказывает мне историю об одном из своих детей, но на этом темы исчерпываются. Наконец появляется миссис Карл, чтобы заменить Надю. Старуха еще более скучная, чем Надя, если такое вообще возможно, и я считаю каждую секунду до окончания работы, поглядывая на тикающие настенные часы. Когда, наконец, заканчиваются мое рабочее время, я убегаю, словно за мной гонятся все черти ада, перебросив сумку через плечо и мечтая вздремнуть, как только доберусь домой.

Я иду к черному ходу, чтобы встретиться с Луной, когда в моем поле зрения появляются Панси и Дафна Гринграсс, приближающиеся ко мне с другого конца коридора. Увидев их, останавливаюсь и, играя с ремнем сумки, пытаюсь решить, что же мне делать. Следует ли мне притвориться, что я их не заметила и сбежать? Я не хочу сегодня с ними ходить по магазинам и действительно надеюсь хоть немного поспать. Схватив за руку Панси, Дафна машет мне рукой, пытаясь привлечь мое внимание, и я понимаю, что мой план не выгорел.

— Джинни! А мы думали, что упустили тебя, — говорит Дафна, подходя ближе. — Я никогда здесь не бывала, — добавляет она, окидывая взглядом коридор — Как тебе мой наряд? — она теребит ткань платья своими тонкими пальцами. — На этой неделе я решила испробовать изысканный богемный стиль.

— Классно, — говорю, разглядывая ее. Дафна выглядит хорошо отдохнувшей. Ее светло-медовые волосы свободными завитушками спадают вниз по спине, а кожаная повязка на голове делает ее похожей на девочку из семидесятых. Белое крестьянское платье, ковбойские сапоги и длинные бусы. Изысканный богемный стиль, полагаю. — Выглядишь мило.

Она неловко обнимает меня, я дергаю плечами, желая поскорее вывернуться из ее объятий.

— Что вы… — я смотрю на Панси. Она одета более современно — в туго обтягивающее темно-синее платье с большим узором из орхидей. — Что вы, девчонки, здесь делаете? — спрашиваю, оглядываясь вокруг. Это же ход для сотрудников, они не должны быть здесь.

— Я же говорила тебе, что мы пойдем по магазинам, — отвечает Панси, хватая меня за руку и таща в противоположную сторону от выхода, к которому я направлялась.

— Сегодня вечером мы тусим, — объясняет Дафна, доставая из своей маленькой фиолетовой сумочки блеск для губ и нанося его на ненатурально пухлые губы. — Поэтому нам нужна подходящая одежда.

— Знаете, я немного устала, поэтому мне, наверное, стоит пойти домой, — говорю я, пытаясь выкрутиться, но они хватают меня за руки с обеих сторон.

— Конечно же, ты пойдешь с нами. Я знаю отличный маленький бутик, идеально соответствующий твоему стилю, — Дафна и Панси обмениваются улыбками над моей головой.

— Тебе точно понравится, — кивает Панси, но я качаю головой.

— Я пообещала Луне встретиться с ней у черного хода, — говорю я, глядя через плечо на удаляющийся выход.

— Не думаю, что она будет возражать, если ты пойдешь с нами, — замечает Панси, изгибая идеально выщипанные брови.

Я на секунду задумываюсь. Она разумеется права. Луна действительно просто бросила меня с людьми, которых я едва знала … Да еще с кем, с Драко Малфоем!

— Но, я должна сказать маме…

— Хорошо, давай с ней свяжемся по каминной сети, — соглашается Панси, когда мы идем по главному холлу здания. Я редко здесь бываю и уже почти забыла, как здесь красиво. Панси тащит меня к приемному отделению и бьет по звонку на стойке. — Нам нужно воспользоваться камином, — говорит она подошедшему работнику.

— Разумеется, пройдите сюда, мисс Паркинсон. — Я следую за ними к главному камину, отделанному мрамором, и наблюдаю, как работник поворачивает шарообразный переключатель, чтобы привести камин в действие. Зачерпнув горсть летучего порошка, Дафна, жизнерадостно улыбаясь, протягивает ее мне.

— Давай, — ободряет она меня. Бросаю порошок в пламя и засовываю туда голову, произнося адрес родительского дома.

— Мам? — зову, разглядывая сквозь зеленое пламя гостиную родителей.

— Джинни? — по голосу Рона я понимаю, что его рот набит едой. Он подходит к камину и становится на колени, держа в правой руке куриную ножку. — Что ты делаешь?

— Передай маме и папе, что я отправляюсь с друзьями по магазинам.

— C друзьями? — Рон громко чавкает, и я с отвращением кривлюсь. Он когда-либо прекращает есть? — Какими друзьями?

— Тебе не стоит об этом беспокоиться, — огрызаюсь я, злясь, что он подверг сомнению даже сам факт, что у меня есть друзья. — Просто скажи им, что я буду дома позже.

— Постой… — говорит Рон, но я, не дожидаясь окончания фразы, вытаскиваю голову из камина. Как же он меня раздражает.

— Итак? — спрашивает Панси. — Что они сказали?

Я наигранно улыбаюсь.

— Я могу идти, — отвечаю. Дафна хлопает в ладоши, а я встаю, очищая себя от сажи.

— Джиневра, это ты? — слышу строгий голос Дел и неохотно оборачиваюсь. — Что ты здесь делаешь? Ты же знаешь, что тебе запрещено…

— Она с нами, — прерывает ее Дафна. Она берет меня за руку и улыбается моей свирепой начальнице.

— Моя смена закончилась, — объясняю я, глядя в непроницаемые темные глаза Дел.

— Сотрудникам нельзя пользоваться центральными каминами… Ты можешь пользоваться камином в комнате отдыха, если тебе надо.

Мои щеки горят, но Панси скрещивает руки на груди.

— Она с нами, — подняв темную бровь, повторяет она слова Дафны. — А так как я плачу вам деньги, значит могу привести с собой кого угодно и куда угодно. Пошли, Джинни, — подтолкнув меня, Панси бросает взгляд на запястье Дел. Я впервые за все время работы здесь обращаю внимание, что на руке моей начальницы желтая лента. То, как Панси смотрит на ленту… и на Дел… Мне становится неловко. Пытаюсь передать Дел свои чувства хотя бы через выражение лица, но она остается такой же непреклонной, как всегда. Я позволяю утащить себя прочь.

— Как же будет весело! — напевает Дафна, когда мы выходим на улицу.

Я еще раз оглядываюсь на Дел, которая стоит в дверном проеме со скрещенными на груди руками. Она выглядит разгневанной и… озабоченной?

Как странно.

________________________________________

— Примерь это.

Дафна бросает мне в кабинку другое платье, и я вздыхаю, поскольку оно падает мне на голову. Стащив его с головы, я смотрю на размер на бирке.

— Дафна, — я бросаю платье обратно. — Я не втиснусь в нечто такого маленького размера. — «Я не такая как ты», — вертится на языке.

— Ну, не такая уж ты большая, — отвечает она, и я, закатив глаза, натягиваю майку, которую она заставляет меня померить. Майка желтая и ужасно смотрится на фоне моей кожи.

— Вот, я нашла нечто совершенное! — Панси бросает мне в кабинку серое платье, и я, поймав его, расправляю, чтобы получше рассмотреть. Оно пошито из тонкого трикотажа, поэтому не будет смотреться на мне так ужасно, как те чертовски обтягивающие вещи, предлагаемые мне Дафной. Сзади оно мягко-серого цвета, а перед расшит мерцающими серебряными бусинками. Если честно, оно мне нравится. Я стаскиваю с себя одежду и накидываю платье на голову, проскальзывая руками в рукава. Полностью одевшись, я смотрюсь в зеркало. Оно мне точно нравится. Конечно, платье чуть короче, чем мне бы хотелось, но выглядит довольно привлекательно.

— Покажись, — просит Панси. Я осторожно открываю дверь и выхожу. Под громко играющую в магазине музыку я иду к трельяжу в конце зала, где за мной наблюдают Дафна и Панси.

— Ну, и как? — смутившись спрашиваю, разглядывая себя в зеркале под разными углами. Я еще никогда не примеряла одежду в компании других девушек. Да и как я могла, у меня ведь только братья и Гермиона, еще Луна… Но… Они совсем не такие, если честно. Начинаю чувствовать себя нормальной.

— Сексапильно, — одобрительно замечает Дафна, протягивая мне несколько серебряных браслетов. Она надевает их на мое запястье и ухмыляется мне в зеркальном отражении. — Принеси обувь, — обращается она к Панси.

Панси возвращается с парой черных кожаных сапог с заклепками и на высоченном каблуке, но я качаю головой.

— Я не смогу такие носить, — говорю, когда она ставит их рядом со мной. Я же сразу упаду.

— Просто примерь, — вздохнув, произносит Панси, и я послушно обуваюсь. — Они завершат образ.

Развернувшись, я смотрю в зеркало через плечо. В этих сапогах мои ноги и спина выглядят… идеально.

— Ах, изысканный рок-стиль, — улыбается Дафна, пока я вращаюсь во все стороны и разглядываю себя, перебирая бусинки на платье. — Ты должна его купить и надеть сегодня вечером, Джинни. Ты просто обязана.

— Я не знаю, — поднимаю руку и вытаскиваю ярлычок с указанием цены. В рту внезапно пересыхает. Я качаю головой. — Оно не так уж мне и нравится, — вру, потому что не могу позволить себе такую дорогую вещь.

— Дафна, сходи, пожалуйста, подбери еще и сережки, — беспечно произносит Панси, но ее глаза внимательно изучают мое лицо. Дафна выпархивает из комнаты, а я вынуждена взглянуть прямо Панси в глаза, так как она продолжает на меня таращиться.

— Ты в этом платье выглядишь великолепно, Джинни, — серьезно замечает она. — Если ты не можешь… — она качает головой, а затем улыбается. — Позволь мне подарить тебе его в знак нашей дружбы.

Мои уши опять горят… точно так же, как и тогда, когда Гарри купил мне рожок мороженого.

— Нет, не надо… Мне оно действительно не так уж и нравится, — шепчу, глядя в зеркало. Чем больше я отрицаю, тем больше я его хочу.

Возможно, я могу его купить. Этим летом я не потратила ни кната, к тому же я попрошу Дел, чтобы она дала мне дополнительные часы… И если я собираюсь тусить с этими девчонками сегодня, то у меня действительно нет подходящей одежды. В конце концов, кому это навредит?

— Нет, — говорю я, качая головой, а затем улыбаюсь Панси. Должно быть хорошее чувство для разнообразия иметь возможность купить себе что-то, просто потому что я могу себе это позволить. В отличие от моих родителей. — Думаю, что я сама себе его куплю, — заявляю, возвращаясь в кабинку для переодевания, где в спортивной сумке лежит моя новехонькая карточка Гринготтс банка.

— Только не переодевайся, — говорит Панси, перед тем как я закрываю дверь в кабинку. — У нас немного времени на подготовку, прежде чем мы отправимся в «Гермес».

— Что за «Гермес»? — любопытствую, стягивая сапоги и снимая с рук браслеты. Увидев цену на подошве сапог, бледнею еще раз. Как обувь может столько стоить?

— Классный небольшой клуб в Лондоне, — отвечает Панси, пока я обуваю свой грубые черные туфли на высоком каблуке, в которых я обычно хожу на работе.

— А меня туда впустят? — с тревогой спрашиваю. Я еще не достигла подходящего возраста, а в большинстве клубов требуют удостоверение.

Панси фыркает.

— Разумеется. Я тусуюсь в этом клубе с пятнадцати лет, и меня всегда впускали.

— Ладно, — я выхожу из кабинки в платье и с решительно зажатой карточкой Гринготтса в руке. — Тогда пошли.

Я еще никогда не тратила столько денег на одну единственную вещь, поэтому немного нервничаю, снимая с платья ярлычок с указанием цены и подавая его кассирше. Я почти теряю сознание, поднося карточку к считывающему устройству и представляя сумму, снимаемую с моего счета. Подписывая чек, я задерживаю дыхание, и когда сделка, наконец, заключена, и платье официально становится моим, я чувствую себя… чувствую себя… великолепно.

Я только что купила вещь за свои собственные деньги. Вещь красивую и дорогую, в офигенном магазине, где делают покупки офигенные люди и громко играет музыка. На моем лице играет улыбка, когда я, вместе с Дафной, выхожу из магазина. Панси на мгновение задерживается, и когда она нас догоняет, в ее руке пакет.

— Что ты купила? — интересуется Дафна, стараясь схватить пакет, но Панси отталкивает ее и протягивает его мне.

— Подарок в честь новой дружбы, — объявляет она, когда я беру пакет из ее рук. С подозрением взглянув на Панси, я открываю его и вижу там коробку с кожаными сапогами на высоком каблуке, которые так подошли к моему платью.

— Панси… — качая головой, произношу я. В моем горле застревает комок. Они стоят еще больше, чем платье. — Я не могу их принять.

Пытаюсь вернуть ей пакет, но она прижимает его к моей груди.

— Брось, Джинни. Они нужны тебе к платью. Просто считай их подарком на день рожденья, полученным заранее.

Чувствую, как в глазах собираются слезы и пытаюсь это скрыть.

— Спасибо, — искренне благодарю, сжимая в руках пакет.

— Только не распускай нюни, — замечает Панси, а Дафна сжимает мне руку.

Оказавшись у Панси дома, я размышляю, стоит ли мне связываться с родителями по каминной сети, чтобы сообщить, чем я занимаюсь… но просто не могу. Знаю, что мама вынудит меня сказать ей правду, и как только она узнает, что я собираюсь в клуб, мне придется отправляться домой. Не хочу, чтобы все так закончилось.

Как и следовало ожидать, комната Панси изумительна. В ней большая кровать, заваленная мягкими подушками и самым уютным на свете одеялом. К ее комнате примыкает гостиная и гардеробная, где вещи разложены по цветам и категориям… У Панси есть даже шкаф для обуви… Обуви… Можете себе это представить? Наверное, я бы закатила глаза, если бы не находилась в ступоре.

Перед тем как начать готовиться самим, Панси делает мне вечернюю прическу, а Дафна — макияж. И когда я, в конце концов, смотрюсь в зеркало, я едва себя узнаю. Я выгляжу как девушка. Не маленькая девочка, с пухлыми щечками и раздражающим пунктиком на почве Гарри Поттера, а девушка, которая начинает превращаться в женщину. Я неописуемо довольна. Пялюсь на свое отражение почти все время, пока Панси и Дафна собираются, поражаясь макияжу и прическе, которые они мне сделали с такой легкостью. Нужно будет заставить их показать мне, как такое сотворить.

— Готова? — спрашивает Панси, пряча волшебную палочку в маленький бархатный ридикюль. Получив утвердительный кивок, она мне подмигивает. — Тогда покатили.

Я никогда еще не бывала в клубе, поэтому, попав в большое помещение с цветными огнями и вращающимся танцполом, останавливаюсь и несколько секунд раскрыв рот озираюсь по сторонам, пока Дафна не выводит меня из транса. Клуб переполнен людьми, и я пытаюсь продираться сквозь толпу, затем Панси берет меня за руку и выводит через лабиринт тел к высоким столикам на втором этаже. В клубе довольно темно, музыка играет так громко, что выбивает из ритма биение сердца и вызывает звон в ушах при каждом шаге. У нашего столика уже сидят Миллисент Булстроуд и другие девушки, присутствовавшие на вечеринке прошлой ночью. Пытаюсь скрыть разочарование, когда они машут нам сверху.

— Спасибо, что заняла нам места, Милли, — произносит Панси, когда мы к ним приближаемся.

Окинув меня взглядом, Миллисент вздыхает.

— Да пошла ты, — пожав плечами, отвечает она. Панси прищуривает глаза.

— Какая муха тебя укусила? — спрашивает она. Я хочу послушать, чем кончится стычка, но Дафна хватает меня за руку.

— Ой, посмотри вон на того парня, Джинни, — говорит она, показывая на бармена средних лет с татуировкой дракона на шее.

— Да, и что? — спрашиваю, в то время как рядом со мной продолжают препираться Панси и Миллисент.

— Ну, разве ради него не стоит умереть? — спрашивает она, подпрыгивая на цыпочках. Бармен смотрит в нашу сторону, и Дафна ему машет. — Он все время угощает меня бесплатными напитками, — улыбаясь, добавляет Дафна после того, как он, ухмыльнувшись, возвращается к смешиванию напитка. — Хочу пойти, выяснить, во сколько он освобождается сегодня ночью. Хочешь пойти со мной?

— Гм … — я смотрю вниз на толпу людей, через которую нам придется пробираться. — Нет, думаю, я побуду здесь.

— Хорошо, — не спуская глаз с бармена, произносит Дафна. — Я скоро вернусь. — Она вручает мне свою серебряную сумочку. — Присмотри пожалуйста, ладно? — прежде чем отправиться в сторону лестницы, ведущей вниз к бару, она поправляет прическу и выпячивает грудь.

— Прекрати! — шипит Панси, и я, проводив взглядом Дафну, возвращаюсь к стычке. — Просто прикуси язык.

— Нет, — отвечает Миллисент, угрожающе набычившись. — Просто не понимаю, почему мы должны из кожи вон лезть, если это все Драко…

— Закрой свой гребанный рот! — Панси кипятится вовсю, но Миллисент только еще больше сужает глаза. — Заткнись, или я запихну твой напиток прямо тебе в глотку.

Теперь я чувствую себя действительно неловко.

— Правда? — глумится Миллисент. Панси сжимает кулаки. — А разве не этим теперь занимается твоя мамаша, после того, как перестала нюхать? — издевается она. Панси делает быстрый вдох. Очевидно, Миллисент зашла слишком далеко, потому что остальные девушки, сидящие вокруг столика, в ужасе расширяют глаза. — А она вообще помнит, кто ты такая?

Ноздри Панси раздуваются, и я ожидаю от нее ответной колкости… или даже удара. Но она ничего не делает. Вместо этого Панси хватает свой ридикюль и, одарив Миллисент гневным взглядом, разворачивается на каблуках и уходит. Я хватаю сумочку Дафны, и темный, полный ненависти взгляд Миллисент перемещается на меня.

— Что делает тебя такой особенной? — рявкает она, но я, проигнорировав ее вопрос, отправляюсь на поиски Панси.

Нахожу ее в туалете, где она пытается подправить салфеткой макияж. Войдя в помещение, осторожно приближаюсь к стойке, наблюдая в зеркале, как Панси подводит карандашом глаза. Похоже она плакала. Прикусив губу, подхожу ближе.

— С тобой все в порядке? — мягко спрашиваю. Вздрогнув от неожиданности, Панси медленно выдыхает, осознав, что это всего лишь я.

— Да, все хорошо, — отбросив салфетку, Панси начинает мыть руки. — Прости, что оставила тебя с этим троллем… Останься я еще хотя бы на секунду, от нее ничего бы не осталось.

— Ее слова по-настоящему тебя ранили, — замечаю. Сколько раз я видела Панси в стычках, где она сама бранилась жесточайшими словами, и где ей перепадало ничуть не меньше… но я никогда еще не видела, чтобы она выглядела столь печальной или столь человечной, как сейчас.

— Разумеется, — устало соглашается Панси, вытирая руки о бумажные полотенца. — Эта потаскуха прекрасно знает, что моя мама находится на реабилитации, — признается она и, вздохнув, смотрит на мое отражение в зеркале. — Похудев, она стала такой сукой.

Я фыркаю… Недвусмысленные выражения Панси всегда меня веселят, и уголок ее губ дергается вверх, когда я улыбаюсь.

— Хочешь потанцевать? — помолчав несколько секунд, спрашивает Панси. Выбросив бумажное полотенце, она опять берет меня за руку и направляется к выходу из туалета. — Я хочу.

Вытащив меня на танцпол, она тут же начинает двигаться под музыку. Мне до Панси далеко, ведь я никогда еще так не танцевала, к тому же я всячески пытаюсь скрыть свою неловкость. Я просто копирую движения Панси, пока, наконец, не нахожу свой ритм. Я качаю бедрами, двигаю руками… и получаю от этого удовольствие. Улыбаясь, смотрю на Панси, пока неожиданно кто-то не кладет руки на мои бедра и прижимается к моей спине.

Напрягшись, я оглядываюсь через плечо на того, кто решил вторгнуться в мое личное пространство. Это парень, к тому же довольно миловидный темноволосый парень, и он ухмыляется мне, когда я вопросительно поднимаю брови.

— Чарльз, — представляется он. Я улыбаюсь.

— Джинни, — отвечаю и продолжаю танцевать, пока нас не замечает Панси.

Скривившись, она подходит ближе ко мне и моему новому знакомому и, похлопав его по плечу, машет рукой, прогоняя прочь.

— Доступ запрещен, — объявляет она, и я удивленно смотрю, как Панси впивается в него взглядом. — Уходи. — Он не подчиняется, поэтому Панси берет меня за руку и толкает себе за спину, подальше от Чарльза. — Давай. Иди, найди себе кого-нибудь другого.

Покачав головой, он удаляется, и, когда Панси поворачиваются ко мне, я вопросительно поднимаю бровь.

— Что это было? — спрашиваю, так как она как ни в чем не бывало начинает танцевать снова.

— Ты о чем? — тяжело дыша, уточняет она, двигаясь в такт музыки.

Я прекращаю танцевать и скрещиваю руки на груди.

— Доступ запрещен? — смеясь, передразниваю ее. — Он мне показался милым.

— Он вовсе не был милым. Я тебя спасла, — втолковывает она мне, словно я глупая. — Кроме того, сегодня у нас девичник.

— Скажи это Дафне, — я смеюсь, указывая на бар, где Дафна сидит на стойке, подставляя бармену свои груди, между которых вставлена рюмочка с напитком.

— Что ж… — Панси замолкает, а затем начинает смеяться, глядя на меня. — Здесь мы уже ничего не можем сделать.

— Но он же такой старый, — говорю я в притворном отвращении. Ухмыльнувшись, Панси протягивает между пальцами прядь моих волос.

— О, Джинни, — она вздыхает. — Ты такая невинная.

— Ах, если б ты знала, — шучу, и она усмехается.

— Я люблю неожиданности, — говорит она, прежде чем мы начнем танцевать снова.

К концу вечера я решаю, что Дафна и Панси мне очень нравятся, и что в моем арсенале появилось несколько новых друзей.

Домой я заявляюсь около часа ночи.

Жду воплей и разочарованных взглядов родителей, но меня никто не встречает. На самом деле дом выглядит странно пустым, и, пробираясь в темноте в свою комнату, я самодовольно улыбаюсь. Осторожно взбираюсь вверх по лестнице и, нырнув в свою уютную спаленку, падаю на матрас, счастливо пялясь в потолок, вспоминая музыку, танцы и красивых людей в клубе. Утопая в радужных грезах, позволяю сумке со стуком упасть на пол.

Зажигается свет, и я в панике подпрыгиваю, уверенная, что родители мне устроили засаду. Но это просто Гермиона, сердитая Гермиона, со скрещенными на груди руками. Я и забыла, что она спит в моей спальне. Вздохнув, я опускаюсь на кровать и начинаю расстегивать свои дорогие сапоги.

— Где ты была? — подняв бровь, она разглядывает мое платье и сапоги на высоченном каблуке. — И почему ты так одета?

— Я гуляла,— отвечаю, пожимая плечами.— Родители собираются убить меня завтра? — обеспокоенно интересуюсь. Она опускает руки и таращится на меня словно на незнакомку. Наконец вздохнув, она садится на раскладушку и устало отвечает:

— Нет. После твоего разговора с Роном, он наплел мне что-то о друзьях, вот я и предположила, что ты опять ночуешь у Луны и сказала об этом твоим родителям. — Она опять окидывает взглядом мое платье и сапоги. — Ты ведь с Луной была?

— Сегодня я была в клубе, — говорю я ей, выпрямив спину. Ее вопрос я пропускаю мимо ушей, так как знаю, что мой ответ ее расстроит. — В настоящем клубе…танцы и все такое.

— Весело провела время?— спрашивает она. Я утвердительно киваю головой, думая о музыке, о Дафне и Панси.

— Да, я отлично повеселилась.

— Хорошо… Я рада, что тебе было весело… А ты не слишком молода, чтобы гулять по клубам, да еще до часа ночи? — Гермиона опять скрещивает руки на груди, но я, покачав головой, встаю и иду к шкафу, чтобы выбрать пижаму.

— Я устала, — это все, что я ей отвечаю, прежде чем отправиться в ванную, чтобы принять душ. Возвратившись, нахожу свет выключенным, а Гермиона тихо лежит на раскладушке. Знаю, что она не спит, но все равно молча проскальзываю под одеяло.

Устремив взгляд в стену, я улыбаюсь и постепенно засыпаю под танцевальную музыку, все еще гремящую в моих ушах.

________________________________________

— Джинни… — я со стоном накрываю голову подушкой, заглушая все звуки. — Джин, проснись. Твоя мама велела тебе сейчас же вставать.

— Ну, еще несколько минут, — устало зеваю я, уткнувшись в простыни.

Почти кричу, когда Гермиона сдергивает с меня одеяло. Кое-как нахожу в себе силы отбросить подушку и уставиться на Гермиону гневным взглядом.

— Уже час дня, — объявляет она, пытаясь не смеяться, когда я тру заспанные глаза. — Твоя мама уже собиралась отправлять тебя в Св. Мунго, опасаясь, что ты впала в кому.

— Фиг с ним, — бормочу, выбираясь из теплой кровати и потягиваясь всем телом. Я по-прежнему зеваю и не могу отойти ото сна.

— Фиг с ним, — соглашается Гермиона, покачав головой. Я тащусь к шкафу, чтобы выбрать одежду. — Сегодня у нас куча работы по дому.

Опять застонав, я одеваюсь и, не торопясь, спускаюсь вниз по лестнице. Гермиона с веселым видом спускается вслед за мной.

— Я рада, что ты решила вернуться в мир живых, Джинни, — говорит мама, когда я захожу на кухню. Беру апельсин и, усевшись возле стола, начинаю его чистить. — Не устраивайся удобно, у нас сегодня много дел.

— Но у меня выходной, — жалуюсь, хмуро на нее уставившись.

— Все, кто здесь живет, имеют свои обязанности, — отвечает мама, и я сужаю глаза. — И ты это прекрасно знаешь.

— А папа не делает работу по дому, потому что он работает… Кроме него работа есть только у меня. Почему для него мы должны делать исключение? — не сдерживаюсь я и в ответ получаю один из самых многозначительных ее взглядов.

Вздыхаю, признав свое поражение.

— Отлично, — без энтузиазма соглашаюсь я и, быстро доев апельсин, отмываю руки от липкого сока. — Какую пытку ты приготовила для меня сегодня?

— Я позволила тебе выспаться сегодня, — в тон отвечает мама. — Нет надобности демонстрировать свое недовольство.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — спрашиваю, пытаясь держать себя в руках. Гермиона берет полотенце и начинает вытирать посуду, которую моет мама.

Мама смотрит на часы.

— Твой брат и Гарри сейчас работают во дворе, — говорит она, взглянув в окно над раковиной. — Почему бы тебе не отнести им попить, а затем можешь заняться уборкой гостиной.

— Отлично, — вздыхаю и, открыв холодильник, начинаю изучать его содержимое. У нас есть лимонад… Я пытаюсь не думать об алкогольном лимонаде, напившись которого, я опозорилась как последняя идиотка. Достаю кувшин, а Гермиона подходит ко мне с двумя стаканами. — Идешь со мной? — спрашиваю. Она кивает головой, бросая в стаканы по несколько кубиков льда. Я наливаю лимонад.

— Мне нужна передышка, — шепчет она, украдкой бросая взгляд на мою мать. — Я провела на этой кухне целый день.

— Иногда она ведет себя как настоящая швабра, правда? — шепчу я в ответ, и Гермиона смеется. Мы идем на задний двор, где, как сказала Гермиона, Рон и Гарри исполняют работу, порученную им диктатором в лице моей мамы.

— Ой… — Гермиона останавливается как вкопанная, и я удивленно смотрю на нее, прежде чем проследить за ее взглядом. Там — полуголый Рон с рубашкой, заткнутой в задний карман брюк, пытается выбить большую палку, застрявшую между лезвиями газонокосилки.

— Твою мать! — слышу, как он раздраженно вздыхает, поднимается на ноги и пинает косилку ногой.

— Господи, — Гермиона краснеет и смотрит на меня широко распахнутыми глазами.

Это отвратительно, он ведь мой брат, но я понимаю Гермиону, поэтому стараюсь ободряюще улыбаться.

— Вот, — говорю ей, вручая один из стаканов и подталкивая в плечо. — Удачи тебе.

Она кивает головой и целеустремленно направляется к моему брату.

— Сомневаюсь, что пинки помогут, Рон, — обращается она к нему, и я вижу, как он впивается в нее взглядом.

— Где Гарри? — спрашиваю я, не желая делить неловкое сексуальное напряжение, возникшее между этими двумя.

— Он косит траву ближе к огороду, — отвечает Рон.

Не проронив больше ни слова, я направляюсь туда. Уже какое-то время моя мама выращивает собственные овощи, и у нее есть небольшой огород у подножья нашего холма, где почва самая плодородная. Там я и нахожу Гарри, одетого в джинсы и гриффиндорскую футболку с закатанными рукавами. Я не раз видела его на тренировках по квиддичу в этой футболке, и я улыбаюсь ему, когда он, наконец, меня замечает. Он останавливает косилку, и сняв рабочие перчатки, проводит пальцами по спутанным волосам. Гарри весь вспотевший, поэтому только взъерошивает волосы еще больше.

— Хочешь пить? — спрашиваю, приближаясь.

Запихнув перчатки в карман, Гарри кивает головой.

— Сегодня чертовски жарко, — устало замечает он, тем временем я вручаю ему ледяной напиток. Осушив стакан за несколько секунд, он вдыхает и вытирает рот тыльной стороной ладони. — Спасибо, Джин, — улыбаясь, я забираю у него стакан. — Мне этого очень не хватало.

— Не за что, — отвечаю.

К его коже на лице прилипло несколько травинок, и я наблюдаю за ними, в то время как он снимает очки и сжимает переносицу.

— У тебя нет… — он смотрит на меня, и я опять нежно ему улыбаюсь.

— На твоем лице травинки, — произношу, поднимая руку и стирая их пальцами. — Вот так, — шепчу. Гарри смотрит на меня сверху вниз.

— Спасибо, — тоже шепотом благодарит он, и я все еще не отнимаю пальцы от его лица. Теперь Гарри вглядывается в меня более пристально, и я, опустив руку ему на плечо, перевожу взгляд на его губы. Я хочу, чтобы он меня поцеловал. Это было бы просто прекрасно, если б Гарри поцеловал меня. Я продолжаю смотреть на него, слегка откидывая голову назад, открыто приглашая, но тогда он отстраняется и, быстро нацепив очки на нос, возвращается к своей тупой долбанной газонокосилке. Моя рука безвольно падает вниз.

— У меня много работы, — неловко оправдывается Гарри. Я разочарованно вглядываюсь в его профиль. — Еще раз спасибо, Джинни.

— Это мама попросила, чтобы я принесла тебе пить, — бросаю, расстроенная и огорченная таким пренебрежением. — Не я это придумала, так что благодари ее, — добавляю и, круто развернувшись, топаю назад к дому.

— С тобой все в порядке? — спрашивает мама, когда я возвращаюсь.

— Все хорошо, — раздраженно отвечаю и отправляюсь в гостиную, чтобы заняться уборкой.

Полчаса спустя возвращаюсь на кухню, чтобы пообедать. Я стараюсь не смотреть на Гарри, вместо этого прожигая взглядом свой сэндвич. Гермиона доедает первая и удаляется в спальню, чтобы закончить читать книгу, Гарри тоже неловко встает из-за стола, что-то бормоча о шахматах… У стола остаемся втроем — я, мама и Рон, но мы едва обмениваемся друг с другом словом.

Остальную часть дня всячески избегаю Гарри, чтобы не чувствовать себя полной дурой из-за того, что поставила себя в такое унижающее положение. Я ему не нравлюсь, и мне он не нравится. Я так решила, и мое решение не изменится… Во всяком случае… если я стану так думать, то, надеюсь, так и случится в скором времени, потому что мне невыносимо чувствовать себя подобным образом.

Сразу после ужина Гермиона, Рон и Гарри опять закрываются в комнате Рона для одной из своих тайных встреч, и это заставляет мои чувства вспыхнуть с новой силой. Позже ночью, когда Гермиона прокрадывается в мою комнату… я притворяюсь спящей, когда она шепотом произносит мое имя.

________________________________________

— Кто это там на улице? — спрашивает Рон, выглядывая в кухонное окно. Я кладу свой чертов сэндвич назад на тарелку и подхожу к нему, желая посмотреть. И расплываюсь в улыбке, увидев за воротами Панси и Дафну на велосипедах.

— Постойте, — я выбегаю на улицу, чтобы поприветствовать своих подруг. — Что вы здесь делаете? — спрашиваю, приближаясь к ним. Прошло уже два дня с тех пор, как мы ходили в клуб, и я уже начала переживать, что больше о них ничего не услышу.

Дафна слезает с велосипеда и улыбается мне.

— Мы хотели подойти и постучать в дверь, но охранные чары нам не позволили, — говорит она, в доказательство постучав по воротам. — Сегодня мы собираемся покататься на велосипедах и хотели пригласить тебя.

Одетая в зеленые клетчатые бриджи и светлую поло футболку, Панси сдвигает солнцезащитные очки на кончик носа и пристально рассматривает мой дом. Оглянувшись, я начинаю краснеть от стыда. По сравнению с ее усадьбой у озера, мой дом выглядит совсем жалко.

— Только подождите, пока я переоденусь, — говорю я быстро, и бегу в дом, пытаясь игнорировать чувство стыда из-за бедности моей семьи. У Дафны волосы заплетены в косы, и она одета в простое хлопковое летнее платьице. Они обе выглядят шикарно, и я роюсь в шкафу, пока не нахожу теннисное платье, которое мама мне сшила в прошлом году. Надев его, я расправляю воротник, затем хватаю пару белых кроссовок — не хочу рядом с девчонками выглядеть неуместно. Волосы мои высоко собраны в конский хвост — я уже расчесалась утром, готовясь к уборке. Разглядываю себя в зеркале в течение нескольких секунд, затем беру одну из голубых лент, которые ношу на запястье, когда работаю, завязываю ее в волосах бантиком и улыбаюсь своему отражению. Скромно и стильно. Сбегаю вниз по лестнице перепрыгивая через ступеньки.

— Скоро вернусь, мам! — воплю, но она подзывает меня прежде, чем я успеваю уйти.

— Джинни, тебе наверное стоит пригласить и Гермиону, — замечает она, строго глядя на меня.

— Почему? — спрашиваю, понимая, что Гермиона никоим образом не может идти с нами. — Она никогда не приглашает меня, отправляясь куда-то с Роном и Гарри, — огрызаюсь, и моя мама разочарованно качает головой.

Я не должна себя корить. Теперь у меня есть собственные друзья... Ведь Рон этого и хотел.

Иду в сарай за своим велосипедом, но увидев его тяжело вздыхаю. Совсем забыла, что он выглядит совсем по-детски — розовый, а точнее ярко розовый, с белой плетеной корзиной спереди руля… Но самое смешное, что на рукоятках руля развеваются розовые и белые ленточки. Замечательно. Выкатывая велосипед из сарая, замечаю, что спущена задняя шина, поэтому, порывшись в магловских вещах папы, нахожу помпу. Я качаю воздух в шину, когда дверь в сарай открывается, и, искоса взглянув в ту сторону, вижу как обычно раздраженного Рона.

— Ты ведь не собираешься с ними идти, не так ли? — спрашивает он, но я не свожу взгляда с шины, только еще более энергично качаю в нее воздух.

— А что, если собираюсь? — злорадно отвечаю, напрягаясь. Часть меня всегда знала, что он не будет счастлив, когда узнает о моих новых друзьях, и я готовилась к этому разговору. — Они мои подруги.

— С каких это пор? — он упирается руками в бедра.

— С тех пор, как я решила, что они мне нравятся, — резко отвечаю, и он, несколько раз моргнув, качает головой.

— Джинни, — он говорит со мной медленно, словно я недоразвитая. Опустив руки, подходит ближе. Я тем временем заканчиваю накачивать шину и кладу помпу на землю. — Те девчонки… Паркинсон и Гринграсс… они — нехорошие, Джинни. Они собираются съесть тебя живьем.

— Ты их даже не знаешь, — я выпрямляюсь и сжимаю руками руль, готовая выкатить велосипед из сарая, подальше от своего долбанного старшего братца. — В действительности они очень даже ничего.

— Они к тебе хорошо относятся не потому, что ты им нравишься, — он говорит сочувственно, словно я идиотка, которой не дано познать настоящую привязанность. — Почему ты вообще с ними таскаешься? Откуда ты их знаешь?

Я пожимаю плечами.

— С Панси я впервые заговорила на работе…и мы просто решили погулять вместе.

— Вы просто решили, — повторяет он, качая головой. — Так не бывает, Джинни. У них есть какой-то план. Я точно знаю.

— Это так невероятно, что я могу кому-то понравиться? — спрашиваю, чувствуя, как горят мои щеки. Рон сужает глаза.

— Скорее всего, они с тобой общаются лишь для того, чтобы навредить Гарри, — говорит он. Я окидываю его полным ненависти взглядом и начинаю выкатывать велосипед, но он подставляет ногу под шину, не позволяя мне выйти. — Ты ему почти как сестра. Они, вероятно, собираются поиздеваться над тобой, чтобы добраться до него.

Младшая сестра. Как бы не так.

— Не все на свете крутится вокруг Гарри Поттера! — гневно кричу, изо всех сил наступая ему на ногу.

Рон отскакивает, и я, воспользовавшись случаем, выбегаю из сарая. Мудак.

— Джинни! — кричит он вслед, но я направляюсь в сторону Панси и Дафны решительными, твердыми шагами. — Джинни!

— Оставь меня в покое! — воплю через плечо. Дафна и Панси наблюдают за мной с удивленно поднятыми бровями, пока я открываю ворота и выкатываю свой велосипед.

— Все хорошо? — осторожно спрашивает Панси, поскольку я все еще киплю от злости после разговора с братом-идиотом.

— Да, все нормально, — отвечаю, перекидывая ногу через сиденье и расправляя юбку.

— Ох, Джинни, — Дафна улыбается, не обращая внимания на мой гнев. — Какой классный у тебя велосипед! — она разглядывает его с тоской и затем переводит взгляд на свой синий горный велосипед. — Он такой розовый. Панси, ты только посмотри, — говорит она, кивая подруге. — Блёсточки!

— Довольно, — обрывает ее Панси, отпихнув ногой выдвижную опору и запрыгивая на велосипед. — Следуй за мной, Джин.

Сдвигаюсь с места и кручу педалями следом за Панси. Сначала меня немного кидает в стороны, но вскоре я обретаю уверенность. По-моему, я не каталась на велосипеде с тех пор… с тех пор как мне стукнуло двенадцать, но я рада, что опять его оседлала. Понятия не имею, куда мы едем, поэтому позволяю Панси и Дафне показывать дорогу, пока мы катимся по грунтовке через деревню, а затем небольшой лесок. Догадавшись, наконец, что мы двигаемся в сторону Йеллоу Спрингс, я делаю предположение, что мы, вероятнее всего, направляемся к дому Панси.

— Тебе кто-нибудь нравится, Джинни? — как бы между прочим интересуется Панси, когда мы въезжаем в изолированный район Йеллоу Спрингса, окруженный большими деревьями и испещренный извилистыми дорогами.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю, проезжая мимо первого дома — большого белого особняка, рядом с которым виднеется теннисный корт. Покачав головой, я отворачиваюсь.

— Мальчиков, — смеясь, отвечает она. Дафна виляет во все стороны впереди нас. — Ты в кого-либо влюблена?

Я пожимаю плечами, думая о Гарри и своем решении больше его не любить. Решение, которому противится моя душа. Однако вспомнив как он меня отверг, я прищуриваю глаза.

— Нет, наверное.

— Наверное? Существует какая-то вероятность? — уточняет Панси, недоверчиво глядя на меня. — Ты ведь недавно встречалась с Дином Томасом, не так ли?

— Эмм… да, — я не ожидала, что она вообще об этом знает. — Но совсем недолго. Мы просто не подошли друг другу.

Она кивает и опять переключает внимание на дорогу. Мы проезжаем мимо больших поместий, и Дафна указывает на одно из них.

— Дом Забини, — сообщает она, и я с интересом присматриваюсь к нему. — Панс, может хочешь проверить, дома ли он? — Дафна нарезает вокруг нас круги, чтобы было удобнее говорить.

— Не сейчас, — отвечает Панси, но свернув на другую дорогу, я замечаю, как она украдкой бросает взгляд через плечо.

— У вас всех здесь есть летние особняки? — нервно спрашиваю.

— Почти, — отвечает Панси. — Может кроме нескольких семей.

— Включая мою, — подняв руку вверх, признается Дафна. — Но мы всегда тусуемся друг у друга, поэтому в действительности это не имеет значения, — заканчивает она.

Мы продолжаем путь, но обратив внимание на дом за большими железными воротами, я останавливаю велосипед и смотрю во все глаза.

— Это… — произношу, опуская ноги на землю — Какой невероятно красивый дом. — Дафна и Панси тоже останавливают свои велосипеды рядом со мной.

Особняк намного больше остальных, в действительности, он огромный, с фасадом, сверкающим большими окнами, обрамленными зелеными ставнями. Перед домом журчит большой фонтан. От вида у меня почти захватывает дух.

— Ты бы еще увидела Малфой-мэнор, — ухмыляется Панси. — Он в десятки раз более великолепен.

— Это поместье Драко? — шепчу, и она утвердительно кивает.

Как всегда, самый большой и самый красивый дом принадлежит Малфоям. Как несправедлива жизнь.

Услышав хлопок позади, мы оборачиваемся и видим Драко Малфоя в безупречно сшитом черном костюме и галстуке.

Увидев нас, он снимает солнцезащитные очки и приподнимает бровь.

— Чем занимаетесь? — спрашивает, убирая волшебную палочку в карман и направляясь к воротам. Мы отодвигаем велосипеды, пропуская его, и я склоняю голову. Я все еще его боюсь, к тому же испытываю смущение по поводу недавних событий.

— Джинни восхищается твоим домом, — самодовольно заявляет Панси, растянув губы в улыбке. Я заливаюсь краской. — Ты из Министерства? — с любопытством интересуется она, пока он набирает код на воротах.

Драко кивает.

— Хорошо, не будем тебя задерживать, — они смотрят друг на друга прежде, чем он переводит взгляд на меня. Я торопливо отворачиваюсь. — Увидимся, — Панси забирается на велосипед.

— До свидания, Драко! — нараспев произносит Дафна, прежде чем двинуться вслед за Панси.

Следую примеру подруг и, усердно крутя педалями, пытаюсь их догнать, но они сорвались так быстро, а мой велосипед такой избитый. Такое чувство, что кто-то держит рукоятки моего руля. Я пытаюсь перебороть сопротивление, однако через несколько ярдов теряю равновесие и падаю на землю. Тяжелый велосипед приземляется сверху.

— Ой, — жалобно вскрикиваю, отпихивая велосипед в сторону. Панси и Дафны нигде не видно. Шипя, гляжу на свое разбитое колено. Оно все в крови и грязи, в ране застряли мелкие кусочки гравия. — Ой, ой, — продолжаю хныкать со слезами в глазах.

Дую на рану, пытаясь унять боль и не плакать. Надо как-то подняться на ноги, чтобы найти подруг.

— С тобой все в порядке? — на меня падает тень, и я беспомощно вздыхаю.

— Все хорошо, — отвечаю, утирая слезы. Поднимаю велосипед, и с моих губ опять срывается шипение — поврежденное колено прямо-таки горит.

— Пошли со мной, — говорит он. — Я залечу его.

— Нет, — скованно отвечаю, толкая велосипед вдоль дороги. Мне просто надо убраться отсюда подальше.

— Почему нет? — раздраженно спрашивает он, и я впиваюсь в него взглядом.

— Потому, что со мной все в порядке.

— Ты просто упрямишься, — заявляет он. — Пошли в дом.

И снова этот требовательный тон. Я игнорирую его и просто продолжаю идти, пока боль не становится невыносимой и я, закрыв глаза, глубоко вдыхаю, пытаясь не обращать на это внимания. Куда запропастились Панси и Дафна?

— Пошли в дом, — повторяет он, и я смотрю на него всего такого элегантного, сероглазого...— Больше предлагать не буду.

Оглядываюсь по сторонам еще раз. Понятия не имею, где я нахожусь и как мне вернуться домой, вдобавок колено действительно болит.

— Ладно, — напряженно соглашаюсь, злясь на себя за это. — Только быстро.

Он идет к воротам и открывает их передо мной.

— Добро пожаловать, — произносит. Оставив велосипед у фонтана, я жду, пока он откроет парадную дверь.

Войдя в дом, пытаюсь не смотреть по сторонам, потому как знаю, что мне обязательно понравится, и впоследствии я буду горевать о своей собственной жизни. Поэтому, не обращая внимания ни на что вокруг, я направляюсь вслед за Драко на кухню.

Здесь, в укромном уголке, предназначенном для принятия пищи, он снимает пиджак и вешает его на спинку одного из стульев. Затем, хлопнув ладонью по поверхности стола, произносит:

— Садись, — и, закатывая рукава, направляется к одному из многочисленных дубовых шкафов. Повинуясь его приказу, я сажусь на стол и озираюсь по сторонам. Рядом со мной на столе лежит журнал по декору, и я начинаю его листать, пока Драко занимается тем, чем он там занимается.

— Ты до ужаса доверчива, — замечает он, снимая с полки две бутылки. Я смотрю на него. — Вот вошла просто так со мной в дом. Я бы мог тебя убить, и никто бы не узнал.

Я открываю рот, чтобы огрызнуться, но не нахожу слов. Драко в это время возвращается, берет стул и ставит его прямо напротив меня.

— К твоему счастью, — продолжает он, садясь на стул и хватая мою лодыжку, чтобы поставить ногу себе на колено, — не это входит в мои намерения, — он развязывает шнурок кроссовки и снимает ее с моей ноги. Некоторое время он разглядывает мои пальцы, а затем переводит взгляд на меня. — У тебя очень изящная ступня, — замечает он и, ослабив узел своего галстука, берет одну из бутылок.

Откупорив крышку, Драко смачивает жидкостью кусок ткани, и затем кладет руку на обратную сторону моего колена, чтобы придвинуть его ближе. — Будет немного больно, — предупреждает он. Но когда он уже собирается приложить ткань к коже, я вдруг останавливаю его и трясу головой. — Что? — нахмурившись спрашивает он.

— Я не… — откашлявшись, я отодвигаю его руку. — Я сама.

— Нет, — коротко бросает Драко, напряженно вглядываясь мне в глаза. — Ты мне доверяешь?

— Нет, — отвечаю честно, и Драко ухмыляется.

— Так-то лучше, — замечает он и опять берет мою ногу. — Давай, — уговаривает он. — Будь хорошей девочкой и позволь папочке тебя вылечить.

Ох, как это неправильно. Я качаю головой, но позволяю ему делать свое дело. Жидкость жжет рану, и я вскрикиваю.

— Болеть будет недолго, — говорит он, очищая кровь и кусочки гравия, по-прежнему застрявшие в моей коже. — Но зато убережет от заражения раны.

Наблюдаю за его движениями, и вскоре боль отступает, вместе с желанием расплакаться. У Драко длинные красивые пальцы, уверенно исполняющие каждое движение. Я продолжаю смотреть на него, скользя взглядом вверх, до самого лица, пока он наносит второе зелье на рану, чтобы окончательно ее заживить. Его волосы короче, чем раньше, и пока он работает, челка падает на брови. Прямой нос, узкая челюсть и чистая кожа со слабым румянцем на щеках. Что-то происходит, я ощущаю, как колотится мое сердце, а глаза расширяются в ужасе.

О мой бог, я только что подумала, что Малфойкрасивый.

Эта мысль тревожит меня больше, чем что-либо другое.

Как только мое колено залечено, Драко некоторое время испытывающе смотрит на меня, а затем, ухмыльнувшись, встает. Не сводя с него взгляда, я одергиваю юбку.

— Тебе лучше? — он смотрит на меня сверху вниз потемневшими глазами.

— Лучше, — отвечаю. Сердце бьется так сильно, что в ушах гремит. — Спасибо, — шепчу, когда он подступает ближе и останавливается между моими коленями. Это неправильно. — Мне нужно идти… — я замолкаю, глядя на него.

Он опять смотрит на меня тем напряженным взглядом, как смотрел во время нашей первой встречи в «Фолк Хиллз». Не уверена, что этот взгляд мне нравится. Он поднимает руку, и я почти вздрагиваю, когда он берет прядь моих собранных в конский хвост волос и завороженно крутит ее между пальцами.

— Красивая лента, — говорит он, глядя на голубую ленту в моих волосах.

— Спасибо, — шепчу я снова. Он слишком близко ко мне. Мне надо уходить прямо сейчас. Его длинные пальцы развязывают ленту, и я хмурюсь. — Что ты делаешь? — спрашиваю, сдвигая брови. Драко прячет ленту в карман. — Она — моя.

— А теперь стала моей, — отвечает он с легкой ухмылкой. — Как ты на это смотришь?

— Ладно, — встряхнув головой, я отталкиваю его и соскальзываю со стола. — Я иду домой.

— Эй, — говорит он, ловя меня за талию и удерживая на месте. Я впиваюсь в него взглядом. Он трогает меня. Почему он меня трогает? — Останься, — он наклонят голову ниже.

О, мой бог.

Какую хрень он бы ни задумал, я резко поворачиваю голову в сторону, чтобы ее предотвратить, и почувствовав, как напрягается его хватка у меня на талии, пытаюсь его оттолкнуть.

— Да что с тобой такое? — нетерпеливо спрашивает он.

— Мне пора домой, — настаиваю я, и Драко захватывает мой подбородок, вынуждая меня смотреть на него.

— Врешь, — спустя несколько молчаливых мгновений заявляет он. Мне не нравится, что он продолжает ко мне прикасаться. Я чувствую себя неловко. — Я не люблю ложь, Джинни, — жестко произносит он, но я отталкиваю его руку.

— Ты встречаешься с Чжоу, — я пробую другую тактику, и он презрительно усмехается.

— Она же тебе не нравится.

— И что? — огрызаюсь я, и он поднимает бровь, прежде чем перевести потемневший взгляд на мои губы.

— И что? — повторяет он. — Скажи мне, что ты меня хочешь, и я ее брошу, — говорит он. Наступает моя очередь усмехаться.

— Я не хочу тебя, — храбро отвечаю, и на мгновение его глаза вспыхивают.

— То, как ты сейчас на меня смотришь, доказывает обратное.

— Никак я на тебя не смотрю, — я еще раз его толкаю, чтобы дать себе больше пространства. Одернув платье, я натягиваю кроссовку. — Ты мне даже не нравишься. — Знаю, что мои слова звучат жестоко. И если бы на его месте оказался кто-нибудь другой, я бы чувствовала себя паршиво, но это не так, поэтому я не испытываю сожаления. Завязав ботинок, я направляюсь к выходу, надеясь, что он не будет настаивать и прикасаться ко мне снова. — Я совсем тебя не знаю.

Покинув кухню, я спешу к выходу и, не потрудившись даже оглянуться, хватаю свой велосипед и качу его в сторону ворот. Уже снаружи, я, наконец, чувствую, что могу дышать и даже сесть на велосипед. Но прежде, чем успеваю сдвинуться с места, Драко ловит меня за руку, и когда я поворачиваюсь, чтобы накричать на него, второй рукой хватает меня за волосы, и отдернув конский хвост болезненным рывком, наклоняет мою голову. У меня даже нет времени подумать, потому что его теплые губы внезапно накрывают мои.

Чтобы сохранить равновесие, я опускаю ноги на землю. Прижавшись к моему бедру, Драко яростно углубляет поцелуй, отчего я начинаю задыхаться. Мои глаза по-прежнему широко распахнуты, и я тупо, ничего не предпринимая, позволяю ему целовать себя. Но когда он начинает облизывать мои губы, я зажмуриваю глаза, внезапно ощутив трепетание внизу живота.

Что я делаю? Я должна его остановить! Что сказал бы мой брат, увидь он меня теперь?

Я знаю, что бы он сказал. И от этой горькой мысли я начинаю целовать Драко в ответ с удвоенной силой. Он сказал бы, что Малфой меня целовал только затем, чтобы насолить Гарри, ведь мальчики просто не могут считать меня привлекательной. Я обвиваю рукой шею Драко, в то время как одна его рука скользит по моей талии, а вторая все еще крепко сжимает мои волосы, удерживая меня на месте. Его рот сладкий, как фрукт, и пахнет он потрясающе, а язык выделывает с моим языком такие удивительные вещи, что я внезапно чувствую себя крайне неудобно, сидя верхом на велосипеде.

А еще Рон сказал бы мне, что я глупа и наивна, и что я не знаю людей. Что я слишком невзрачна и проста, чтобы понравиться кому-то с такой внешностью как у Драко.

А что подумал бы Гарри, узнай он, что я целовала Малфоя? Вероятно, ничего.

Я позволяю себе затеряться в поцелуе, и даже запускаю пальцы в волосы Драко, теряясь в своих мыслях.

Наконец, он отступает, и с моих губ почти срывается стон разочарования. Меня никогда не целовали таким властным, искушенным ртом, и это был опьяняющий опыт. Я тяжело дышу, уставившись на его шею, пытаясь унять смущение из-за того, что только что произошло. Моя ладонь безвольно скользит вниз, а Драко подносит руку к моему подбородку и проводит большим пальцем по губам.

— Гм, — хмыкает он. Поймав мой растерянный взгляд, Драко ослабляет хватку в моих волосах. Я смущена. Теперь он смотрит на меня так, словно никогда прежде не видел. Его губ касается легкая ухмылка, и он начинает наклоняться снова.

Прихожу в себя прежде, чем это происходит еще раз.

— Остановись, — шепчу, упираясь рукой ему в грудь.

— Судя по тому, что здесь только что произошло, я сомневаюсь, что ты этого хочешь, — серьезно говорит он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня снова, но я поворачиваю голову, прежде чем он это делает. Большим пальцем он мягко давит на мою челюсть, заставляя посмотреть на него, и когда я, наконец, встречаюсь с ним взглядом, Драко целомудренно целует уголок моих губ, а затем склоняет голову, чтобы поцеловать меня под другим углом.

Сначала я еще пытаюсь остановить его, но он закусывает мою нижнюю губу, и по моему телу разбегаются приятные огненные ручейки. Будучи слабовольным человеком, цепляюсь за его руку для равновесия и растворяюсь в поцелуе, позволяя делать все, что ему нравится.

— Видишь, — оторвавшись от моих губ, произносит он. Потрясенная до глубины души, я с трудом перевожу дыхание. — Ты уже знаешь, что должно произойти дальше.

— Что? — ошалело переспрашиваю, пытаясь сообразить, о чем он говорит.

— Скажи, что хочешь меня, — говорит он, отступая и надевая солнцезащитные очки. — Это — все, что ты должна сказать, — добавляет прежде, чем скрыться за воротами.

Наблюдаю, как они закрываются, а затем подношу пальцы к горящим губам. Что это было?

— Вот ты где, Джинни, — слышу голос Дафны. Подружки подкатывают ко мне на велосипедах. — А мы и не заметили, как ты отстала.

— Да, — это все, что я могу ответить. Неловко кашлянув, я смотрю этих двух девчонок.

То, как они обе смотрят на меня… не знаю, но как-то странно. Они видели, что только что произошло?

— Ты в порядке? — подняв бровь, спрашивает Панси, но ее глаза мерцают так, словно она знает большую тайну, и мне стыдно от одной только мысли, что она видела все те ужасные вещи, произошедшие между мной и Малфоем. — Ты выглядишь слегка возбужденной, — замечает она. Дафна хихикает.

— Все хорошо, — торопливо отвечаю я и, опустив голову, начинаю крутить педали, двигаясь вперед. — Поехали.

— Давай ко мне, — предлагает Панси, катясь следом. — Что-нибудь перекусим. Я проголодалась.

— Я думаю…— ветер треплет мои волосы, и я на мгновенье замолкаю. — Думаю, что мне пора домой.

Ни одна из них не возражает, и я отправляюсь домой с горящими губами и запутанными мыслями, крутящимися в голове.

— Джинни, с тобой все в порядке? — спрашивает Гермиона, обнаружив меня на ступенях, где я сижу, скрестив руки на животе, забыв про велосипед, брошенный во дворе.

— Думаю да, — шепчу, неуверенно. — Наверное... — тихо выдыхаю.