Огонь для Ведьмы (гет)

Протяжный отчаянный вопль бьётся под мрачными сводами, тщетно пытаясь прорваться сквозь толщу каменной кладки. У очага возится обнажённый по пояс палач, тело его блестит от пота, лицо скрыто маской.

Я знаю тебя, человек в маске. За эти несколько дней мы стали ближе, чем когда-нибудь становятся любовники. Ты изучил моё тело в подробностях. Ты знаешь своё ремесло в совершенстве. Ты — великий мастер, человек в маске.

Рядом с дыбой стоит экзорцист, бормочет молитвы, готовясь к обряду изгнания беса из моего многострадального тела. Не надо бояться беса внутри меня, святой отец. Ваш намного сильнее, поэтому на дыбе я, а не вы.

Палач протягивает святому отцу добела расклеенный штифт. Началось. Кожа моя плавится, шипит под раскалённым металлом. Я знаю это, чувствую, слышу. Боль рвёт сознание надвое, словно ветхую, полусгнившую ткань.

Половинки мечутся в исстрадавшемся теле, бьются, кричат подраненными птицами, пока одна не находит выход. Пробившись сквозь плотное покрывало боли, она улетает далеко-далеко.

Разум меркнет, подступает спасительное беспамятство. Не отрываясь, смотрю на настенный факел. Из отблесков пламени наблюдает за мной женщина в странной одежде со смутно знакомым лицом. Её огненные волосы шевелятся, словно живые, и падают, падают с них раскалённые искры.

* * *

Раскалённые искры летели в ночное небо оранжевыми звёздами, вспыхивали, подмигивали, плясали в воздушных потоках. Языки пламени тянулись вслед, но, ослабнув, опадали и бесились у земли.

Призрак, скрываемый тьмой, стоял вдалеке от бликов огня и наблюдал за людьми, окружившими большой костёр. Погребальный костер Грицая. Все они были одеты в одинаковую черную форму с алыми щитами на шевронах, но призрак легко отыскал интересующую его личность.

Она стояла чуть поодаль от основной толпы, а в глазах её полыхал огонь поярче того, на который она смотрела не отрываясь. Призрак некоторое время впитывал знакомые черты, потом повернулся и медленно удалился, постепенно истаивая в темноте.

Когда костёр догорел и рассыпался сизыми, шуршащими головешками, долговцы хотели собрать то, что осталось после огненного погребения, но не нашли никаких останков. Ни обугленных костей, ни оплавленных пуговиц, ни металлических пряжек от ремней. Вообще ничего, кроме серой древесной золы. Парни долго ломали головы, что бы это значило.

Ведьма участвовать в раскопках не стала. Едва костёр догорел, она бесшумно скрылась. Огонь пугал, вызывал оцепенение. С того дня, когда Ведьма стояла на холодном ветру в одной закопчённой пижаме и смотрела на свой дом, объятый пожаром. Там, в огне остались родители и сестра-близнец. Половина души. Это было давно, когда Ведьма была младше, и называли её другим именем.

Потом были соцработники, общаги, универ. И тот странный семинар, на который её затащила подружка шутки ради. Смешной старичок лектор называл их всех избранниками космоса и предлагал различные тесты на исследование парапсихологических способностей. Он так интересно рассказывал, был так дружелюбен, что все поголовно заполнили анкеты и прошли тесты.

А через несколько дней старичок пришёл в универ, где училась Ведьма, и долго восхищался её ментальным потенциалом, а потом убедил присоединиться некой научной группе. Цель исследований старичок изложил весьма туманно, но Ведьма почему-то согласилась. Как она впоследствии узнала, Владимир Яковлевич обладал большим даром убеждения, ему редко отказывали.

Ведьма не винила старого пройдоху. Работа в ассоциации парапсихологов, хоть и вызывала кривые усмешки знакомых, была интересной и увлекательной. Там девушка впервые влюбилась, страстно, безоглядно. Красавец Александр был одним из лучших специалистов. Под его началом Ведьма до предела развила отмеренные природой способности, и некоторое время наслаждалась счастьем.

Когда первые сталкеры принесли из Зоны вести о ментальных монстрах контролёрах, их группа наполнилась энтузиазмом и исследовательским зудом. Вот оно, настоящее дело! Началась спешная подготовка к экспедиции и формирование группы.

Парапсихология из псевдонауки превратилась в важнейшую для исследования Зоны дисциплину и в одночасье обрела важность. Гранты были велики, а награда за успех превосходила воображение. Александр был уверен, что руководство поручат ему, но ошибся. На общем собрании утвердили Ведьму. После громкого скандала и необоснованных обвинений они расстались.

Через два дня Александр исчез, а Владимир Яковлевич и два его помощника были обнаружены мёртвыми. Экспертиза констатировала остановку сердца, кто-то напугал этих людей до смерти. Зная колоссальные способности Александра к внушению и гипнозу, Ведьма поняла всё и сразу. А заодно и то, куда он отправился.

Всё стало простым — чудовище нужно найти и заставить ответить, но ни полиция (дело закрыто за недостаточностью улик), ни коллеги (важная экспедиция на носу, окстись) её не слушали. Пришлось действовать на свой страх и риск. Ведьма прошла сложный путь, получила навыки выживания и первую затрещину от Зоны. Оставалось найти след и идти по нему до решающей схватки.

Ведьма учла все нюансы поставленной перед собой задачи, кроме одной — тот, кого она так жаждала отыскать, напал на её след раньше и уже начал активные контрдействия. Ему не нужно было учиться выживанию, а связи были получше, чем глава какой-то задрипанной группировки, состоящей из бывших военных.

За спиной Александра маячили большие деньги и воинственная секта, с которой не могли справиться ни те же военные, ни одна из группировок Зоны. Хорошо быть Хозяином, пусть и одним из многих. Это даже лучше, чем какие-то гранты и мировое признание. Это была концентрированная власть.

Первыми были оповещены Тёмные, верные рабы, что служили не за совесть, а за страх. И так они тряслись за своё жалкое существование, что готовы были приволочь мать родную на заклание.

В полуподвальном помещении, сыром и затхлом, сидели двое. Один с явными признаками многочисленных мутаций на кирпично-красном лице. Второй мог похвастаться разве что отличным снаряжением. Лицо его было настолько невыразительно, словно принадлежало восковой кукле.

— Позывной Ведьма, — монотонно говорил старейшина Тёмных Лешак. — Появилась в «Долге» недавно, но уже среди младшего офицерского состава, вы же знаете как у них заведено. Что ещё... Отличный стрелок, как говорят.

— Особые приметы? — обозначился гость.

— Да вы что! Баба в Зоне сама по себе особая примета, а эта ещё и рыжая.

— Хорошо, я беру заказ. Вы в курсе наших расценок?

— Да, конечно. Всё будет в лучшем виде.

— Не сомневаюсь. Прощайте.

Стукнула дверь, посетитель удалился. Лешак поёжился и вытер о штаны вспотевшие ладони. Гость, с его холодными и безразличными, как у снулой рыбы, глазами внушал главе Тёмных неприятное чувство страха. Лешак, будь его воля, никогда бы не обратился за помощью к наёмникам, но воля Хозяев была непоколебима — Ведьма должна умереть. А самим приближаться к территории «Долга», с его идеалами — «Хороший мутант — мёртвый мутант!» — для тёмных сталкеров было смерти подобно. И какой бы страх не внушал Лешаку наёмник с безразличным лицом, Хозяев старейшина боялся, что называется до усрачки.

Пока Лешак потел от страха в своём подвале, во дворе одной из многочисленных заброшенных фабрик Зоны назревал небольшой спектакль. Несмотря на поздний вечер, здесь было светло от множества ритуальных костров. Из матюгальников на столбах неслись то хриплые, нечленораздельные вопли, то гнусавое пение. У костров, вторя звукам из матюгальников, кривлялись в экстатическом танце множество мужчин с ножами в руках.

На грубо сколоченный помост величественно поднялся Большой в одежде, которую можно было охарактеризовать двумя словами — вычурное рваньё.

— Братья! — крикнул он в небольшой рупор и толпа, прекратив кривлянье, восторженно взревела.

— Братья! — продолжил Большой, дождавшись затишья. — Мне было видение! На нашей земле появилась Дьяволица! Сие есть грех!

— Грех! Грех! — завыли слушатели.

— Она даже не скрывает своей сущности и нагло называет себя Ведьмой! Сие есть грех!

— Грех! Грех! — бесновалась толпа.

— Так уничтожим ведьму, освободим от её тлетворного влияния наш ад! Искупим её грех!

— Грех! Грех!

Обезумевшие мужчины, с пеной у рта, падали на колени перед Большим. Некоторые, закатив глаза, тряслись, словно в лихорадке, а большинство, истерично визжа, резали свои лица ножами.

Большой смотрел на окровавленную толпу, находящуюся в пароксизме ритуального экстаза и улыбался. Его корявая рожа, с воспаленными, крохотными глазками и безгубой щелью рта, выдавала в нём мутанта. Хозяева ничего не делали наполовину.

* * *

— Почему женщин тянет в Зону? — спросил Ведьму сидящий напротив, уже слегка поддатый, долговец Жгут.

Эту щепетильную тему затронули как-то вечером, за пьянкой в Баре, спустя пару недель после смерти Грицая. У Воронина, горячо любимого и глубокоуважаемого командира сегодня была днюха. Он старательно делал вид, что не помнит об этом событии, а когда понял, что подчинённые пронюхали, запретил как-либо реагировать.

Но кого это остановило? Бойцы «Долга», хоть и глубоко дисциплинированные, в свободное от выполнения боевых задач время всегда были и останутся любителями горячительных напитков. Дебоширить начали ещё у Петренко, но тот всех выгнал после того, как стажёр Саквояж умудрился наблевать на «Абакан» полковника.

Так что гуськом, держась друг за друга, свободные от службы долговцы, всей пёстрой компанией перешли в Бар. Там началась поистине царская бухаловка. Бармен, прослезившись от благородных пожеланий здравия и благополучия генералу, объявил бесплатную выпивку для всех вошедших.

Как ни крути, а относительное спокойствие этого заведения гарантировано только благодаря работе долговских квадов. Новость о том, что сталкерские мечты сбылись и в Зоне хоть и на один вечер открылась долгожданная халявная «рыгаловка», облетела местность со скоростью звука.

Ведьма, как приличная девушка, не напивалась. И поэтому во всей красе могла оценить тот бедлам, устроенный братьями по оружию. Хорошо, что генерал этого не видит. Помещение Бара, и так не очень-то габаритное, было забито до отказа. И тут и там сновали одиночки, пьяно хихикали в углах ветераны и громогласно выкрикивали тосты долговцы. Ещё чуть-чуть, и драки не избежать.

«Пора сваливать», — подумала Ведьма, когда число комплиментов отпущенных ей перевалило за тысячу. Она заметила, как Бармен бочком пробирается к своей каптёрке и усмехнулась. Затея с халявной выпивкой могла выйти боком.

Ведьма аккуратно выскользнула из Бара, стараясь никого не зацепить, дабы избежать конфликтов типажа: «У тя чё, рама широкая?» Выбравшись на улицу, она облегчённо вздохнула. Чистый, если не думать, что это Зона, воздух и оглушительная тишина. Ну, если забыть о том, что твориться позади.

Захотелось уединения, хоть ненадолго забиться в укромный уголок и подумать, но не в казарму же идти. В принципе место, подходящее для одиноких размышлений, было. Ведьма подняла глаза на старую колокольню и, стараясь держаться в тени зданий, направилась к ней.

Уже на самой крыше Ведьма выпрямилась в полный рост и глубоко вздохнула. Ночная темень в Зоне действовала на всех угнетающе и давила на психику, но сегодня было иначе. Ночь была другом, скрывала от ненужных глаз, дарила свободу и вожделенное одиночество. До тех пор, пока сделав шаг назад, Ведьма не упёрлась в чью— то спину.

— Осторожно, — тихо сказал Воронин, — не столкни.

Ведьма опешила. Меньше всего она ожидала встретить здесь этого человека. Тем более, что в свой день рождения, он должен быть… Ну, явно не на крыше колокольни.

— Генерал, я…

— Да брось, — перебил он, не отрывая взгляда от ночного неба. — Здесь нет никого, кроме тебя и меня. Назови хоть сегодня по имени.

Ведьма осторожно присела рядом. Воронин, по всей видимости, просто хотел побыть в одиночестве. Быть лидером нелегко, а тут она, как чёртик из табакерки.

— Игорь, ты прости, лучше мне уйти.

Генерал отрицательно мотнул головой и ответил:

— Ты мне не мешаешь.

Некоторое время они молчали, каждый думал о своём. Ведьма смотрела на Воронина: мужественное лицо с резкими скулами, на переносице пролегла глубокая морщина от долгих раздумий о чьих-то жизнях, тёмно-карие глаза слегка выцвели, но не потеряли пытливого блеска. Губы, давно уже не ведающие поцелуев любимой женщины, вечно кривятся в ироничной ухмылке.

Ведьма задумалась, каково это — быть главой одного из самых мощных кланов Зоны? Она не раз задавалась подобным вопросом, но представить это было нелегко. И вот сейчас, глядя на сидящего рядом человека, на его гордую осанку, расправленные плечи и закалённую сталь во взгляде, пришло озарение. Просто. Есть люди, рождённые для того, чтобы вести за собой, жертвовать своими силами и жизнью. Игорь принял это и выполняет свой долг. Потому что верит.

— Я вот хотел спросить тебя, — сказал вдруг Воронин, — почему женщины идут в Зону?

— Здесь мужиков много, — не задумываясь, выпалила Ведьма бородатую шутку.

Генерал усмехнулся краешком губ, но не поддался.

— Я сделал всё, что ты просила, не требуя объяснений взамен. Тебе не кажется, что пора бы посвятить меня в свои гениальные планы, чтобы я мог помочь. Или отговорить.

Ведьме было невероятно стыдно, но, тем не менее, она ответила, что думала:

— Не всё, Игорь. Мне нужна информация. Та самая из ваших закрытых файлов.

— Ты с ума сошла!

— Послушай…

— Нет, это ты послушай! Почему тебе вечно больше всех надо, а? Почему ты не можешь жить, как остальные бабы — рожать, смотреть сериалы и трахаться? Отличное занятие, если ты не в курсе.

— Ну да, — нервно засмеялась Ведьма, — последний, с кем я трахалась, оказался долбанным ментальным маньяком. Я бы может и не против, но нормальные мужики мне не попадались.

Они снова замолчали. Каждый думал о том, что только что было озвучено. Ночь, казалось, стала ещё темней. Зона молчала, царила тишина, пока её не нарушил пьяный в дрободан голос:

— Ну и где эта долговская сучка?

Воронин с силой сжал кулаки, глаза яростно блеснули в темноте, но Ведьма только засмеялась:

— Вот видишь, генерал! Осторожно, мечты сбываются, — затем наклонилась к нему поближе и поцеловала. — С днём рождения, Игорь.

На следующий день Ведьма пришла к Воронину и вновь озвучила своё желание получить закрытую информацию.

— Ты ведь не оставишь меня в покое? — устало спросил генерал.

— Я должна, понимаешь? — мягко упрашивала Ведьма. — Я никогда не стала бы спекулировать нашим знакомством, но на кону нечто большее, чем чьи либо принципы и мораль. Я должна! И ты должен. Мне.

Воронин поскучнел и отвернулся, Ведьма терпеливо ждала. Наконец, преодолев некие внутренние барьеры, генерал повернулся к столу и защёлкал компьютерной мышкой, потом встал с кресла и приглашающе махнул рукой.

— Здесь, — сказал он, — всё, что мои люди смогли собрать. Вся информация о Зоне, Ноосфере и О-Сознании. Предупреждаю — это лишь разрозненные обрывки, которые наши аналитики не первый год пытаются связать воедино. Не знаю, чем тебе это поможет. У тебя два часа.

Ведьма благодарно кивнула и углубилась в записи. Воронин направился к выходу, но остановился и внезапно сказал:

— Знаешь, я почти уверен, что ты у нас не задержишься. Чему я, признаться, даже рад.

Ведьма криво усмехнулась в ответ.

— Я в долгу не останусь, — сказала она. — Ты же меня знаешь.

— Вот именно, — ответил генерал и вышел, мягко притворив за собой дверь.

Ведьма прислушалась, но в коридоре было тихо. Тогда она вставила в разъём флешку и начала копирование.