Огонь для Ведьмы (гет)

Хмурый рассвет застал Малыша и Ведьму в водонапорной башне, где они обосновались после бегства из горящего амбара. Едва придя в себя и наскоро обработав ожоги, Ведьма взялась выяснять, что случилось с остальными. За эту сумасшедшую ночь ей удалось поспать в общей сложности часа три, если считать обморок, но подстёгнутый адреналином организм не протестовал.

Как выяснилось, все поставленные Ведьмой психоблоки оказались частично взломанными. В сознании каждого фримена отчётливо ощущалась одна и та же злая воля, погрузившая этих людей в глубокий транс. Пришлось браться за устранение последствий и восстановление, иначе парни могли проснуться слюнявыми дебилами, если вообще проснулись бы.

Работа была знакомая, что, однако, не делало её лёгкой, к тому же отнимала много времени. Когда Ведьма закончила, на улице совсем развиднелось. Женщина перебрала и заново уложила свои пожитки. Морщась от отвращения, кое-как сжевала пару галет и, подхватив оружие, вышла на улицу.

Сидевший у входа в башню Малыш поднял голову и внимательно осмотрел готовую к походу женщину.

— Куда это тебя черти понесли? — полюбопытствовал он.

— Куда с самого начала собиралась, — ответила Ведьма. — Вам без меня проще будет, вот увидите.

— Да мы никогда трудностей не боялись, — парировал Малыш. — Оставайся.

Ведьма с сожалением покачала головой и, не без труда поборов искушение ответить согласием, сказала:

— Не могу. Я должна идти дальше одна.

Малыш проворчал что-то нелицеприятное о придурочных «должниках» и их способности забивать ерундой глупенькие головы хорошеньких девушек, но Ведьма только улыбнулась в ответ.

Пусть думает, что хочет. Пусть считает её восторженной соплюхой добровольно идущей на смерть ради какой-то там идеологии. Пусть ворчит по поводу её умственных способностей и сокрушается о женском упрямстве. Только пусть не останавливает и не идёт следом, потому что дракон в конце пути этому бородатому рыцарю не по зубам.

Фримен отстегнул от пояса ножны со здоровенным ножом и протянул Ведьме. Женщина округлила глаза от удивления, взяла подарок и извлекла из ножен. Широкое серое лезвие холодно мерцало в утреннем свете и медленно покрывалось прозрачными каплями — снова пошёл дождь. Ведьма убрала оружие и посмотрела на Малыша.

— Спасибо, брат.

— На удачу, сестра. Не верь плохим приметам.

— Не буду.

Ведьма заставила здоровяка наклониться к ней, чмокнула его в заросшую щёку и ушла не оглядываясь. Малыш долго смотрел ей вслед, один раз даже хотел окликнуть, но что-то его удержало. Из водонапорной башни донёсся стон — кто-то из бойцов пришёл в себя. Малыш бросил прощальный взгляд на удаляющуюся одинокую фигурку и поспешил к соратникам.

Дождь снова разошёлся не на шутку, упругие холодные струи заслонили мир, сделали его зыбким и ненадёжным. Ноги разъезжались в грязи, стёкла противогаза приходилось то и дело протирать, иначе ни черта не видно дороги.

Больше всего Ведьме хотелось плюнуть на всё и повернуть назад, но поддавшись Зову однажды, остановиться практически невозможно. Поэтому шагала она, как заведённая, не обращая внимания на боль от ожогов, голод и жажду. Антенны Радара остались за спиной, вокруг тянулась и тянулась унылая кочковатая равнина, поросшая жёсткой, колючей травой.

День уже клонился к вечеру, когда замаячил впереди заброшенный блокпост. От него до конечной цели путешествия — деревни Чистогаловки, оставалось не более двух километров. Ведьма остановилась, поправила лямки рюкзака и собралась было идти дальше, но уловила краем глаза движение и обернулась.

Далеко, за пеленой дождя мелькнул изящный силуэт. Текучая чёрная тень то возникала в поле зрения, то пропадала, двигаясь подобно кадру на фотоплёнке. Заметить тень можно было только за миг до следующего шага. С каждым таким «кадром» она неумолимо приближалась к застывшей истуканом женщине. Ведьме было отчего оторопеть — она впервые видела химеру во плоти.

Оцепенение, впрочем, длилось всего пару мгновений, а в следующий момент Ведьма мчалась во весь дух к блокпосту, словно его стены могли обеспечить ей спасение. Женщина не оглядывалась, но чувствовала, как ускорилась за спиной чёрная тень, как стремится она догнать свою добычу, как наполняется охотничьим азартом извращённый разум химеры.

Серое, обшарпанное, как и всё вокруг, здание блокпоста приближалось медленно, но верно. Ведьма хотела с разбегу перепрыгнуть широкую канаву, полную жидкой, вонючей грязи, но не осилила и свалилась вниз.

Не рискуя оглянуться, из-за страха увидеть человеческие глаза химеры вблизи, Ведьма снова и снова пыталась выбраться из ловушки, но каждый раз оскальзывалась на размокшей от дождя глине.

Время стремительно утекало сквозь пальцы, словно потоки дождя, смерть снова подбиралась вплотную, щуря голодные глаза и подбирая слюну. Ведьма выхватила подаренный Малышом нож и парой взмахов вырыла в скользкой поверхности выемки для ног, потом вонзила его в грунт и в очередной раз попыталась выбраться из злосчастной канавы.

Ноги заскользили, женщина сделала отчаянный рывок и навалилась грудью на край канавы. Она почти выбралась, но вдруг почувствовала, как прошлись по бронированным пластинам на спине чудовищные когти. Спину резануло болью. Ведьма снова свалилась вниз и с головой окунулась в зловонное месиво.

Выныривать и смотреть в оскаленную морду мутанта было страшно. Лёгкие начали гореть от недостатка воздуха, поневоле пришлось подниматься к поверхности. Отплёвываясь, Ведьма поспешно протирала глаза, слезящиеся от попавших в них песчинок. И тут химера подала голос.

Это был жуткий вой, который по определению не мог принадлежать ни одному живому существу. В нём слышались как человеческие, так и звериные интонации и более того — даже нечто механическое, словно вой воспроизводился на каком-то устройстве. Эти звуки вызывали первобытный, липкий страх, от которого слабели руки и ноги, смерзался в животе ледяной ком, и хотелось истерично кричать.

Впрочем, как оказалось, химере было не до охоты. Грязевая жижа впереди бурлила так сильно, что переливалась через край канавы и взлетала вверх рыжеватыми каскадами. Химера, опутанная какими-то студенистыми щупальцами, ревела, билась и щёлкала зубами, но вырваться не могла.

Дождь захлестал с новой силой. Ведьма не стала дожидаться результата битвы мутантов. Как ни была она благодарна неведомому щупальценосцу за то, что отвлёк химеру, задерживаться стал бы только полный идиот. Кроме того, кто поручится, что в канаве нет его приятелей.

Нож по-прежнему торчал в земле у края канавы. Ведьма рванулась, ухватилась за него и перевалилась через край. Из канавы взметнулось полупрозрачное щупальце, обвило её ногу и потянуло обратно.

Ведьма судорожно зашарила руками в поисках опоры, но пальцы натыкались только на раскисшую от дождя землю. Вдруг за ворот комбинезона ухватила чья-то рука, мелькнуло широкое лезвие и обрубило щупальце. Ведьма откатилась подальше и только после этого поднялась.

Рядом стоял, убирая нож в ножны, высокий мужчина лет сорока-сорока пяти в форме военных сталкеров.

— За мной, — бросил он и устремился вперёд.

Ведьма колебалась всего мгновение. Постепенно шум дождя и расстояние заглушили отчаянный рёв химеры. Перед путниками выросли мокрые, потрескавшиеся стены блокпоста.

Перед входом военный сталкер как-то по-собачьи встряхнулся и канул в полумраке помещения. Ведьма задержалась у большой бочки, в которой скапливалась дождевая вода. Хотела замерить фон, но чуть не рассмеялась от нелепости своего беспокойства. За последний час пришлось так основательно пропитаться чёртовым дождём, что лишние пять минут роли не играли.

Потом она почуяла запах. Густой, въедливый запах разложения. Перебить его не мог даже этот вселенский потоп. Ведьма осмотрелась, но ничего подозрительного не увидела и решила разобраться с этим позже.

Она прополоскала забитые грязью волосы, умылась и только после этого вошла в сумрачное чрево блокпоста. Здесь было сыро и холодно, вовсю гуляли сквозняки. Где-то громко и надоедливо барабанили капли о железную поверхность.

Военный сталкер вышагнул навстречу, заставив Ведьму вздрогнуть от неожиданности. Она хотела прощупать его сознание, но никак не могла сосредоточиться. Мозг отмечал отдельные разрозненные детали: агрессии нет, серые глаза, смуглая кожа, голод. Связать воедино зрительную и ментальную информацию не получалось.

— Я должен проверить посты и дать бойцам необходимые распоряжения, — сказал военный сталкер.

— Так вы здесь не один? — спросила Ведьма.

В ответ мужчина как-то странно дёрнул головой и невпопад представился:

— Полковник Хрынов. Зовите меня просто Полковником.

Ведьма растеряно кивнула и посторонилась, выпуская военсталкера на улицу. Потом включила фонарик и осветила помещение. Ничего здесь не указывало на присутствие людей. Кучи старого, слежавшегося мусора да засохшее дерьмо по углам.

В соседней комнате обнаружилась деревянная лестница, ведущая в лаз на потолке. Наверху оказалось нечто вроде чердака. Стоять здесь было возможно только в полусогнутом состоянии. В самом сухом углу лежал полосатый матрас, рядом стояла керосиновая лампа. Дальше светлело маленькое слуховое окно.

По непонятным причинам Полковник лгал — он жил здесь совсем один. Ведьма прошла к окну, выглянула на улицу и сразу же увидела бойцов, о которых говорил Полковник. Восемь разлагающихся зомби были привязаны к вколоченным в землю кольям в стратегически важных точках близ блокпоста. У всех было оружие. Все были одеты в форму военных сталкеров, потрёпанную и окровавленную.

Улёгшийся было страх стремительно вернулся и забился паникой в подкорке. Ведьма повернулась к выходу и наткнулась на Полковника. Он стоял, набычившись, и мрачно смотрел исподлобья. Голова его подёргивалась. Ведьма с ужасом поняла, что перед ней сумасшедший.

— Всё в порядке, — как можно ласковее прошептала она.

Лицо Полковника исказилось. Он нервно провёл по нему рукой, словно пытался стереть на секунду возникший оскал. Движения мужчины были дёргаными, резкими. Глаза беспокойно бегали по сторонам.

— Всё в порядке, — как заклинание твердила Ведьма, пытаясь пробиться сквозь багровую пелену безумия в разум Полковника. — Всё в порядке.

Военный сталкер пока наблюдал и не двигался. Не переставая твердить ласковую чушь, Ведьма нащупала и осторожно потянула из кармана пистолет. В глазах безумца сверкал голод. И охотничий азарт. Полковник бросился вперёд.

Ведьма отскочила и выстрелила два раза. Плечо сталкера брызнуло кровью, но он не издал ни звука. Рванувшись, ударил Ведьму наотмашь. Женщина впечаталась в балку и выронила оружие. Отчаянно зашарила по полу, но Полковник уже схватил её за шиворот и поднял. Ведьма попыталась ударить его в пах. Безумец увернулся.

Очередным ударом Полковник свалил Ведьму на пол. Уселся верхом, прижав руки коленями, и сдавил ей горло. Женщина хрипела, пыталась освободить руки, чтоб выцарапать сумасшедшему сталкеру глаза, но быстро слабела. Ночной пожар, изнуряющий переход под дождём, химера — всё это выпило силы Ведьмы без остатка.

Перед глазами заплясали огненные искры. Хороводом закружились лица, знакомые и не очень. Ведьму уносило далеко-далеко. Туда, где нет боли и страха. Где нет места безумию. Где ждала и ласково улыбалась смерть. Ведьма смирилась и перестала бороться.

И вдруг способность дышать вернулась. Беспощадная хватка на горле ослабла, а тяжесть чужого тела исчезла. Едва перед глазами перестали мельтешить чёрные круги, Ведьма почувствовала ласковое прикосновение к своей щеке, и голос Полковника произнёс:

— Сколько раз тебя ещё выручать, стажёр?