Тонкие миры — прочные связи (джен)

— Только никому об этом не рассказывайте! — быстро сказала Пасифика, отрываясь от серого халата доктора Пайнса. После короткой внутренней борьбы она добавила: — Пожалуйста!

Доктор Пайнс ее усилие не оценил: он торопливо собирал свои штучки-дрючки в небольшой темно-синий чемодан сантехника и только спросил рассеянно:

— Не рассказывать что?

Пасифика мысленно махнула рукой. Никто из Пайнсов никогда не понимал, что такое чувство собственного достоинства, смешно было подумать, что это передается с учеными степенями.

— Кто еще здесь? — быстро спросила она. — Диппер, Мейбл? Мистер Пайнс-старший? Их помощник? — она не помнила имя парня-технаря, который сделал себе дурацкий вырез на футболке, и не желала вспоминать.

У доктора Пайнса что-то изменилось в лице.

— Технически я старше Стэнли, — заметил он. — Минут на десять. Но, пожалуй, мой брат действительно сейчас выглядит… — он вздохнул. — Я не знаю, где Стэнли и Мейбл. Здесь со мной Диппер и Венди.

— Рыжая дочь лесоруба, да, я помню, — кивнула Пасифика. — Она здорово дерется врукопашную. Это хорошо. А у Диппера с собой его книжка?.. Ой, то есть о чем я говорю, вы же с нами, а он сказал, что это вы ее написали, это даже лучше…

— Диппер, похоже, уже давно спокойно обходится и без моих книг, и без моей помощи, — тщательно контролируемым голосом проговорил доктор Пайнс, и Пасифика решила, что каким-то образом задела здесь чувствительную струну.

— Последний раз, когда я его видела, он смотрел вам в рот и только о вас и говорил, — сказала она, что было не очень тактично, зато правдиво.

— С тех пор успело многое измениться, — хмуро ответил Форд. — Ну что ж, теперь нам нужно разыскать его и Венди, раз уж мы нашли тебя, а потом найти способ сбежать из этого мира. К сожалению, квантовую пушку нам пришлось использовать в прошлый раз, до ее перезарядки ждать где-то неделю. Остается мой расширитель, но этот мир достаточно плотный. Нужно попробовать найти аномалию, где ткань реальности тоньше.

— Все, я потеряла мысль, — Пасифика мотнула головой. — Но это неважно. Доктор Пайнс, я не могу так уйти.

— В смысле — не можешь? — он нахмурился.

Нахмуренным доктор Пайнс до странности походил на Престона Нордвеста, и у Пасифики прошла по спине легкая дрожь. Однако она выпрямилась и независимо сложила руки на груди.

— У меня тут обязательства, — отчеканила она.

— Девочка, ты работаешь уборщицей, — очень удивленно проговорил Форд. — Какие обязательства?

— У меня репутация! Я должна подать заявление об уходе, передать дела… И кроме того… — Пасифика закусила губу. Она никому не рассказывала о пыльниках: в Корпорации их не любили и гоняли отовсюду. Было тяжело перебороть двухмесячную привычку. Кроме того, скажи она о пыльниках родителям…

Нет, бесполезно. Слова об обязательствах родители еще могли бы понять (хотя тут же заметили, что нет ничего такого, что нельзя было бы уладить деньгами и парой улыбок), но вот над пыльниками они бы в лучшем случае посмеялись. А в худшем выразили бы Пасифике свое неодобрение.

Пайнсы, с другой стороны, могут понять и то, и другое… Пайнсы странные, хотя этот конкретный Пайнс казался ей ближе к родителям, чем все остальное их семейство.

— Что кроме того? — он продолжал внимательно смотреть на нее.

Тут они услышали, как во втором отделении туалета, том, что с раковинами, хлопнула дверь. «Туда нельзя, там чинят!» — сказал Ромми, и Пасифика даже не сразу его поняла, потому что уже переключилась с местной речи на английскую. Незнакомый мужской голос что-то ему тихо ответил.

Доктор Пайнс как-то подобрался, будто перед неприятным разговором, и громко произнес по-английски:

— Диппер! Мы тут!

Тут же дверь из соседнего помещения распахнулась, и на пороге появился молодой мужчина, одетый согласно корпоративному дресс-коду (белая рубашка, черные брюки), но почему-то с черным, изрядно потрепанным и замызганным рюкзаком в руках. Пасифика успела отметить, что этот человек кажется ей смутно знакомым и довольно сильно похож на доктора Пайнса — еще один родственник? — как вдруг они встретились глазами.

Ей сразу стало ясно, что это Диппер. Просто взяла и поняла, даже предыдущий оклик доктора Пайнса был не причем.

— Так, — Диппер почти немедленно остановил взгляд на ней. — Дядя Форд, нашел Пасифику, молодец! Пас, очень рад тебя видеть. Скажи, ты проходила официальную процедуру найма в этой корпорации?

— Проходила, да, — Пасифика изо всех сил старалась не заикаться и говорить нормальным тоном. Этот взрослый Диппер, который с порога взялся командовать, почему-то заставлял ее чувствовать себя очень не в своей тарелке. Он был такой… высокий?

И почему он такой?! Сколько времени прошло для остальных?! Доктор Пайнс, вроде бы, не слишком изменился… Если бы для него прошло столько же лет, сколько и для Диппера, он был бы совсем дряхлым стариком, так? Боже, а что если Пасифика вернется домой, как Рип ван Винкль?!

— Пас, не паникуй, — быстро сказал Диппер. — Я попал в мир с альтернативным временным потоком, это не заразно и не опасно. Для Форда и Венди прошло чуть больше недели с момента выброса, сколько для тебя?

— Пятьдесят шесть дней, плюс-минус день, — тут же сказала Пасифика. — Тут искусственное освещение, и я поначалу не знала, как пользоваться календарями.

Диппер кивнул.

— Ясно. Сейчас может быть очень странный вопрос, но… они не забирали у тебя душу?

— Конечно нет, что за… — начала она и осеклась. — Ох. Возможно?

Так вот что это такое было. Она вспомнила. Ее заставили приложить большой палец, потому что она не умела еще расписаться, и ко лбу прижали какой-то металлический кружок. Потом кружок отняли, и над ним уже плясал веселый голубовато-фиолетовый огонек, похожий на огни святого Эльма, какими их рисуют в мультфильмах. Тогда же прозвучало это слово, которое она быстро тут запомнила: акри. «Свет», оно же «огонь», оно же «душа». Только Пасифика тогда этого не знала.

— А что такое душа? — потрясенно спросила Пасифика Диппера. — Что она делает?

— Не знаю, — пожал плечами Диппер. — Но если ты пробудешь без нее очень долго, превратишься в нечисть. Я сам сейчас только что видел, как одна девушка из отдела кадров превратилась. Так что если не хочешь бегать на четырех мохнатых лапках, душу надо возвращать.

Под таким напором Пасифика растерялась — хотя вообще-то отец чуть ли не с двух лет приучал ее вести жесткие переговоры.

— Слушайте внимательно, план такой, — Диппер заговорил очень быстро, как он часто делал раньше, но теперь слова вылетали четко и уверенно. — Мы ищем Венди, а потом вместе разыскиваем хранилище душ. Оно должно быть где-то в этом здании. Отыскиваем твою душу, возвращаем ее тебе, потом сматываемся отсюда к чертовой бабушке. Ясно?

— Отличный план, — пробормотал Форд, — но мне пока не удалось перенастроить поисковик, чтобы он показывал местоположение наших спутников в этом здании. Как ты собрался ее искать? Мы договорились встретиться в столовой во время обеда, но…

— В столовую мы не пойдем, — кивнул Диппер. — Боюсь, я тут поугрожал пистолетом не тому, кому надо, служба безопасности на ушах, — он сказал это совершенно буднично, будто для него теперь было нормально угрожать кому попало пистолетом. — Но, — он достал из внешнего кармана рюкзака стандартный планшет службы техобслуживания, — я же гребаный айтишник! Я могу посмотреть местоположение каждого сотрудника, чьи имя и фамилию я знаю. Сомневаюсь, что здесь найдется еще одна Венди Плотная Ткань.

— Бригадир, что тут творится вообще? — Ромми заглянул к ним во второе помещение, и тут сразу стало очень тесно. — Кто эти люди? Вы на каком языке говорите, и почему я понимаю только реплики этого чувака? — он ткнул пальцем в Диппера.

— Аудиторская проверка, Ромми, — хладнокровно сказала Пасифика. — Тайные покупатели. Выше твоего уровня.

— А-а-а, — протянул Ромми. — Ну извините.

— Молодец, Пас, хорошо врешь, — шепнул ей Диппер и схватил за руку. Ладонь у него теперь была в три раза больше, чем у нее. — Ну что, пошли возвращать твою душу?

От этой фразы что-то екнуло внутри. А она, помнится, боялась угодить в рабство, когда только попала в этот мир!

* * *

Мейбл ничего не чувствовала. Совсем нечего. Все чувства вышли с гневом и слезами, осталась пустота и какая-то давящая усталость. Так бывает, когда болеешь, лежишь с температурой, а тебе нужно все равно срочно вставать и что-то делать — например, без тебя пропадает школьный спектакль, где ты играешь переднюю половину единорога.

Но со спектаклем, конечно, было не так страшно.

«Прекрати, — сказала она себе. — Сила Мейбл! С тобой все будет впорядке и даже замечательно! У тебя знак аксолотля! Тебе надо найти своих! Надо найти настоящего Диппера!»

Увы, эти самоубеждения почему-то не срабатывали. Впервые с Мейбл творилось такое, и от этого становилось только страшнее.

Зато у Мейбл был великолепный обзор: ее посадили на палубе корабля корсаров, надели на ногу самые настоящие кандалы и прицепили ее к куче других… товаров, наверное. Тут лежали свернутые в рулон ковры, стояли высокие серебристые коробки с такими же шестиугольниками, как те, которые вспыхивали, когда заколдованные стрелы касались щитов корсарского корабля. Еще были корзины с разноцветными шарами — Мейбл решила, что это фрукты; правда, без особых на то оснований. Была тут и клетка с симпатичным белым пушистым зверьком: большая, чистая, с какими-то лесенками и перекладинками внутри. Зверек прыгал по ним, помогая длинным хвостом, чирикал и в отличие от Мейбл горя не знал. Он понятия не имел, что его продают и что он в итоге, может быть, окажется где-то похуже этого места.

— Будем держаться вместе, — прошептала Мейбл зверьку.

Это было глупо, и она знала, что это было глупо, но ей сразу стало немного полегче. Хоть зверька ничего плохого не ждет: о дорогих животных в дорогих клетках заботятся.

Аномалия колыхалась в черноте космоса серебряным маревом, плотной дымкой. Сквозь нее проглядывали звезды на той стороне, но едва-едва. И она была огромной. Корсарский корабль, который еще недавно казался Мейбл размером с дом, по сравнению с маленькой аккуратной «Лорри», теперь, наверное, выглядел со стороны словно крошечная семечка, которую бросили в таз с водой.

Две «семечки»: мертвую, покалеченную «Лорри» корсарский корабль тащил рядом с собой, приковав цепями.

Вот-вот они коснутся этой дымки, войдут в нее…

Когда входишь в туман, может быть по-разному. Иногда его клочья отрываются от общей массы и облекают тебя постепенно. Иногда просто окружение потихоньку белеет, и не разобрать границы, когда кончается обычный воздух. Тут все было не так и не эдак. Они будто коснулись тонкой пленки мыльного пузыря, которая напружинила — и пустила их внутрь. Но внутри оказался не воздух, как в пузыре, а какое-то белое мыльное пространство, все в разводах.

Мейбл поймала себя на том, что задерживает дыхание, и тут же заставила себя дышать нормально: воздушная оболочка вокруг корабля корсаров сохранялась, не смешиваясь с этим мыльным туманом.

Навстречу им двигался другой корабль.

В отличие от здешних, деревянных, он больше походил на то, что Мейбл привыкла понимать под космическими кораблями. В смысле, она же смотрела «Звездные войны» и тот древний нердовский сериал, который Диппер где-то откопал, где все инопланетяне были с резиновыми лбами, а дело происходило на космической станции. И другой, с ковбоями, тоже из-за Диппера смотрела. Вот там как раз и водились такие звездолеты, похожие на помесь самолета и подводной лодки.*

Корабли такой разной формы, конечно, никак не могли стыковаться. Но это и не потребовалось. «Настоящий» космический корабль завис верху над кораблем корсаров. От днища его отделилась темная пластина, которая постепенно начала спускаться и оказалась платформой — большой, размером со всю гостиную «Хижины чудес», а то и побольше. На ней стояло несколько высоких фигур, закутанных в плащи с капюшоном.

От одного их вида пробирала дрожь.

Платформа приблизилась к борту корабля, вошла в воздушную оболочку. К ней перекинули самую обыкновенную доску, по которой танцующим шагом прошел капитан корсаров. Следом за ним грузно топал Бочка — доска скрипела под ним так, что даже Мейбл, прикованной довольно далеко от них, было слышно.

А вот переговоров ей слышно не было. Мейбл только видела, что ни одна из темных фигур ни разу не сделала ни единого жеста. Они все время держали руки перед собой, сунув их в широкие рукава своих одеяний, будто средневековые монахи.

Зато капитан — теперь Мейбл даже на секунду не сбивалась, называя его Диппером — болтал вовсю. Мейбл обратила внимание, что он несколько раз показывал в сторону нее и кучи товаров. Наконец, видимо, пришли к какому-то согласию: тот пират, которого Мейбл назвала Перевязью, и еще несколько человек начали перетаскивать по доске на платформу товары: самые свертки с шестигранниками, корзины с разноцветными шарами, еще какие-то ящики… Потащили и Мейбл.

Идя по доске, она оглядывалась на палубу: клетку с белым зверьком на ее глазах понесли обратно в трюм. Видимо, никто зверьком не заинтересовался. Мейбл сразу стало так тоскливо, хоть волком вой.

Платформа оказалась металлической, не деревянной. Пол был рифленым, как в ангарах. Один из корсаров подвел Мейбл к группе людей в капюшонах и вручил одной из фигур конец цепи, которая сковывала между собой руки девочки.

— Вся ваша, — хохотнул он.

После чего развернулся и пошел прочь.

Мейбл почти хотелось крикнуть вслед, чтобы они не уходили. Чтобы остались. Все-таки хоть что-то знакомое…

Рифленая платформа медленно начинала подниматься к огромной туше корабля. Фигуры в капюшонах стояли неподвижно, даже, кажется, не дышали. Еще хуже чем в зубном кабинете, пока доктор раскладывает свои инструменты и готовит шприц для противной анестезии.

...Что же все-таки они делают с рабами? И используют ли, в самом деле, для этого обезболивающее?

* * *

Что-что, а косить от работы Венди умела в совершенстве Этот навык она оттачивала годами.

Главное тут — знать, когда именно надо косить, а когда, наоборот, имитировать деятельность, потому что начальство смотрит. Стэн как начальник в этом смысле был отличным тренером: он умел подходить тихо, как мышь, хрен заметишь.

Со временем у Венди развилось нечто, что она называла «жопным чутьем». Да что говорить, если в тот день, когда в Хижину Чудес наведалась куча федеральных агентов, Венди умудрилась опоздать, а потому успела смотаться, и ее не замели вместе со Стэном и детишками.

Вот и сейчас: выслушивая инструктаж, она ощутила, как в ногах и кончиках пальцев копится знакомое нервное возбуждение.

Она находилась в небольшом помещении, до отказа забитом молодыми интернами — ребятами примерно в возрасте Венди или чуть старше, все в одинаковых белых рубашках и черных штанах или юбках.

Инструктор, лысеющий замученный человек с пятнами пота под мышками, как раз рассказывал о преимуществах корпоративной рекреационной системы с садами на каждом здании и об обязательных походах к психологам, когда Венди подняла руку.

— Да, мисс… — взгляд лектора уперся в бейджик. — Плотная Ткань?

— Можно в туалет? — спросила она с невинным видом.

— Вы не в школе, мисс, — ответил инструктор. — Если вам надо, идите тихонько, не привлекайте внимание. Итак, признаки выгорания включают…

Но Венди уже его не слушала. Она аккуратно вышла за дверь и облегченно вздохнула.

Чужая рубашка, украденная в прачечной, жала под мышками, юбка-карандаш собралась на бедрах неудобными складками. Блин, как люди умудряются в этом ходить?!

Венди пожалела, что ее шмотки упрятаны у Диппера в рюкзаке. Сейчас бы переодеться в нормальное…

Мимо Венди торопливо прошло двое охранников — точно таких же, которые тогда повязали их с Диппером и Фордом. Она вжалась в стену, мысленно повторяя «меня здесь нет, меня здесь нет». Очень помогает очистить мысли и притвориться чайником.

Охранники пробежали мимо, не заметив ее.

Венди подумала, не пойти ли за ними. Очень может быть, что Диппер и Форд именно там. Они частенько устраивают бучу.

Только она об этом подумала, как увидела маленькую фигурку, целеустремленно направляющуюся к ней по коридору.

Венди не ожидала увидеть здесь ребенка, а потому слегка опешила. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы опознать в светловолосой девочке, одетой в темно-синюю униформу (кажется, так тут одеваются уборщицы) не кого-нибудь, а Пасифику Нордвест — наследницу Жуткого Семейства, как их называл отец.

Все лесорубы в Гравити-Фолс ненавидели Нордвестов. Венди не особенно разделяла вкусы и увлечения своей семьи, и все же когда они готовились к атаке на Билла во время Странногеддона, ей пришлось изрядно побороться с собой, чтобы не шарахаться от Пасифики.

— Венди Кордурой, — проговорила Пасифика. Надо же, ее тон звучал почти ненадменно! Хотя все равно даже при ее росточке как-то создавалось ощущение, будто она смотрит на Венди сверху вниз.

— Пасифика Нордвест, — отозвалась Венди. — Надо же, я думала, ты обрадуешься сильнее. Мы все-таки спасти тебя пришли и все такое.

— Я и обрадовалась, — сказала она. — Я обрадовалась Дипперу и доктору Пайнсу. Пойдем, они нас ждут, — она понизила голос. — За ними охотится охрана.

— Так я и знала, что они во что-то влипнут, — тут Венди сообразила кое-что. — Слушай, Пасифика, ты, выходит, работаешь на Корпорацию?

Пасифика схватила Венди за руку и протянула по коридору — в сторону, противоположную от той, куда скрылись охранники. Хватка у девочки оказалась на удивление крепкой.

— Пока не успела дослужиться до президента, но я была на пути к тому, — Пасифика произнесла быстрой скороговоркой. — Я бы всем тут показала.

— И душу, значит, тоже отдала? — спросила Венди озадаченно. — Нам тут рассказывали на вводном собрании…

— Да-да, я не знала, я не понимала языка, ясно тебе? — отозвалась Пасифика раздраженно. — Можешь пошутить насчет Нордвестов и сделки с дьяволом. Нам нужно найти, где хранятся души, и взломать хранилище, и тогда я смогу уйти отсюда…

Снова, как во время Странногеддона, Венди подумала, что Пас, наверное, неплохая девчонка. И чувство юмора у нее есть. А когда есть чувство юмора, это всегда значит, что человек ничего себе так. Вот только замороченная она… Но, конечно, с такими родителями и будешь замороченной.

Пасифика открыла неприметную дверь с надписью «для персонала», и они оказались в узком коридоре, вдоль которого тянулись, шумя, разноцветные трубы.

— Осторожно, серая труба — горячая, — между прочим бросила Пасифика. — И давай торопись, тут еще довольно долго, а мы не знаем, сколько у нас осталось времени.

— А что его искать, нам дали карту, где это хранилище показано, — Венди полезла в карман юбки. — И оно не охраняется, там только замок, который пропускает все бейджи отдела кадров, нам надо просто стащить их бейдж. Если бы не охрана, вообще плевое дело. Но это значит, что Диппера и Форда мы с собой не позовем, быстренько сбегаем вдвоем.

Венди подмигнула Пасифике.

У той даже слегка приоткрылся рот.

— Доктора Пайнса вообще-то не ловят, — сказала она медленно. — Только Диппера. Но мне нравится ход твоих мыслей, Венди Кордурой!

* Мейбл имеет в виду либо «Вавилон-5», либо «Глубокий космос-9». И, конечно, «Светлячок».