Чувство долга (джен)

Через неделю после начала нового семестра в Хогвартс был прислан новый пакет приказов из Отдела образования. В нем официально разрешалось применение телесных наказаний без согласия родственников и опекунов — «в случае заведомо преднамеренного серьезного нарушения дисциплины», а также допускался «легкий вред здоровью» на практических занятиях. Кэрроу сияли от счастья, и сразу же на уроках ЗОТИ появились первые пострадавшие — проклятья слабой и средней силы студентам было приказано отрабатывать прямо на сокурсниках — разумеется, маглокровных и полукровных. В больничное крыло допускали теперь по особому разрешению, заверенному Кэрроу, и далеко не всех. Свои действия они объясняли «необходимостью простимулировать этих грязнокровок к учебе».

В ответ в кладовой ингредиентов кабинете зельеварения постоянно появлялись лечебные зелья. Справочники для абитуриентов колдомедицинских курсов и литература для углубленного изучения разрушения заклятий были вынесены в общий библиотечный доступ, вместе с рядом темномагических фолиантов не слишком высокого уровня — в рамках «изменения общего курса школьной программы». Снейп начал лично отлавливать в коридорах задержавшихся на несколько минут после отбоя студентов, направляя их на отработки в больничное крыло, где Поппи Помфри охотно делилась своими запасами медикаментов и давала консультации.

От Малфоя дважды появлялся домовик с короткой запиской. Лорд полностью сосредоточился на поисках Поттера, и тот чуть снова не попал в ловушку, расставленную на этот раз у Лавгудов, но успел сбежать. Ксенофилиуса Лавгуда схватили, но, в виду его бесполезности как заложника, в ставке держать не стали, а отправили в Азкабан. Снейп разрывался между школьными делами и попытками самостоятельно отследить Поттера, однако последнее ему не удавалось — даже портрет Финеаса Блэка практически не извлекался из сумочки Грейнджер. Очевидно, потребность в дополнительном общении после возвращения Уизли пропала.

В один морозный январский день Снейп в очередной раз раскрыл Книгу доступа и потрясенно застыл — одно из вновь появившихся имен показалось ему подозрительно знакомым. Он отложил все дела, сообщил мрачной Макгонагалл, что отбывает по делам в Министерство, а сам трансгрессировал в свой старый дом в Паучьем тупике. Там он быстро сменил мантию на магловское пальто, прихватил портмоне с документами и запасом наличных, вышел на улицу и направился к ближайшей телефонной будке. Спустя несколько звонков необходимый адрес был найден, и вскоре Снейп нажимал на дверной звонок небольшого коттеджа в Айлингтоне.

Дверь распахнулась, и на пороге появился невысокий лысоватый человек в домашней жилетке, с неожиданно цепким взглядом серых глаз. Несколько мгновений он рассматривал нежданного гостя, а затем воскликнул:

— О, какие люди! Привет, Снейп, заходи, сто лет от тебя ни слуху, ни духу, а тут нарисовался, гляди ка.

Снейп стряхнул с плеч снег, повесил пальто на напольную вешалку в углу и прошел в маленькую, но очень уютную гостиную. По лестнице со второго этажа спустилась молодая женщина в домашнем брючном костюме, немного пухленькая и неожиданно улыбчивая.

— Мэри, иди сюда, у нас гость. Ты помнишь Северуса Снейпа, я знакомил вас на нашей свадьбе?

— О, да, располагайтесь пожалуйста. Вы ведь давний знакомый мужа, еще по Коукворту?

Снейп кивнул, опускаясь на низкий кожаный диванчик.

— Да, наши семьи жили в домах по соседству.

— Мрачноватый район, я рада, что после свадьбы мы там не остались. А вы тоже переехали? Вы же вроде школьный учитель?

— Да, что-то вроде этого.

— Мэри, завари-ка нам чаю, — прервал жену хозяин дома. Дождавшись, когда та загремит посудой на кухне, он обратился к гостю:

— Это хорошо, что ты зашел, Снейп. Я уж начал было наводить справки, но не смог тебя найти, хотя адрес ты вроде не менял.

— Я даже догадываюсь, по какому поводу ты меня разыскивал.

— Вот как?

— Перепись… нашего населения ведется автоматически, при помощи особого прибора. Этот прибор расположен в школе, где я работаю, и доступ к нему фактически у меня одного. Сегодня я обнаружил в записях твою фамилию, Фрэнк, и имя, которое носила твоя мать. Я так и подумал, что это вряд ли совпадение.

— Похоже, что нет. Знаешь, пока теплые штанишки Сэмми подозрительно часто разваливались на куски, это было немного странно, но, в общем, в порядке вещей. Но когда подаренный свекром на Рождество плюшевый кролик начал летать вокруг люстры, я сразу вспомнил тебя. Ни я, ни Мэри никогда не слышали упоминания о таких вещах от родни, откуда вообще это могло появиться?

— Тут два варианта. Либо кто-то из вашей родни был сквибом, то есть имел магическое ядро, но колдовать не мог с рождения. Либо ваша Саманта маглорожденная, такой выверт генетики, бывает.

— И что теперь?

Снейп помолчал, глядя в одну точку.

— В обычной ситуации, при фиксации магического выброса сверх определенного уровня, на место прибывают сотрудники Отдела магических происшествий. Они действуют по ситуации, но с учетом нашего основного государственного закона — Международного Статута о секретности.

— То есть, мы можем ничего и не вспомнить.

— Нет, обычно с родителями проводят разъяснительную работу… Но, Фрэнк, у нас опять грянуло.

Хозяин дома резко подобрался, взгляд его стал острым и холодным.

— Поясни.

— Помнишь, я рассказывал вам с ребятами о гражданской войне у нас в семидесятых-восьмидесятых?

— Помню, разумеется. Ты еще говорил, что за разглашение можешь схлопотать срок, потому что и без того отпущен на поруки. Никто из нас не сказал ни слова, можешь быть уверен.

— Я это ценю. Так вот, все началось снова, и пока перевес на другой стороне. Более того, м… наша прежняя партия заняла ключевые посты в правительстве. В Магической Великобритании введен режим военного положения.

— Чем это может грозить нам?

— Введена обязательная регистрация маглорожденных. Ничего хорошего. Совершеннолетнего, который не может доказать свое родство с волшебниками, могут и посадить. Детей… пока непонятно. С одиннадцати лет они под контролем в школе. Младше… мне удалось кое-что сделать. В официальных бумагах ваш адрес, как и другие, будет зафиксирован где-то на окраине Доклендса. Однако всегда остается риск случайного обнаружения.

— А если мы покинем страну?

— Еще прошлым летом это было бы возможно, но сентября границы закрыты. Видишь ли, у нас свой таможенный контроль, на всех магловских пограничных пунктах. Магические способы — международный камин или порт-ключ, тоже перекрыты. Стоит вам рискнуть, и вы сразу засветитесь.

Сзади раздался сдавленный всхлип. Обернувшись, они увидели стоящую в дверях Мэри, держащую в подрагивающих руках поднос с фарфоровым чайником и чашками.

— Что-то с Сэмми, да? Что-то плохое?

Фрэнк вскочил, перехватил поднос из рук супруги, поставил его на журнальный столик и обнял ее за плечи.

— Нет, милая, с ней все в порядке. Мы тут с Северусом обсуждаем чисто юридические формальности. Послушай, иди наверх, посмотри, как она там. Я тебе потом все подробно расскажу.

Проводив жену, хозяин дома вновь сел напротив гостя.

— Значит, таких, как Саманта, могут разыскивать. А объясни-ка мне, Снейп, почему ты пришел к нам с этим? Если ты входишь в партию тех, кто, в общем-то, должен этим заниматься? Ты говорил, что после первого конфликта тебя взял на поруки лидер другой стороны, но теперь ты, очевидно, вернулся в прежний лагерь?

— Уйти из нашего лагеря невозможно. При вступлении нас всех метили — это и неснимаемый маячок, и возможное средство физического воздействия. По возвращении нашего лидера, я смог объясниться.

— Но делаешь что-то, идущее наперерез политике партии.

— Видишь ли, Фрэнк. Мне было семнадцать, и меня волновал только грант на зарубежное обучение — немыслимая привилегия, которую невозможно было получить другим путем. Ну и признание, наконец, моих талантов, куда же без этого. В общем, все и сразу. Взамен от меня требовалось признать магическое подчинение сюзерен-вассал. Наше общество до сих пор строго сословное, и такие отношения, в общем-то, в порядке вещей. Но кое-что произошло, мой сюзерен нарушил клятву, и она разрушилась. А Метка осталась.

— И ты сменил сторону.

— Да. А когда все рухнуло снова, мой… поручитель возглавил борьбу и активно использовал меня. Но теперь он мертв, и я могу только тайно помогать его соратникам и уберечь хоть кого-то… детей.

— Почему именно детей?

— Я темный маг, Фрэнк, и это не моя политическая позиция и не область знаний. Это генетическая особенность моего организма, магического ядра. Не имеет отношения к добру и злу, естественно, это только стереотипы сказок и преданий.

— А это-то тут причем?

— Это один из древнейших инстинктов, на которых завязано выживание. Он, в общем-то, есть у любого живого существа. Вот представь, что ты видишь детскую коляску, которая сама сползает к проезжей части. Заметь, твоя рука непроизвольно дрогнула. Нас, темных, много меньше, чем остальных, и дети у нас появляются статистически значительно реже. Когда, в далекой древности, стали складываться первые темные семьи, по всей вероятности, этот инстинкт был ритуально усилен и закреплен. Теперь, чем более выражен твой магический вектор, тем сильнее инстинкт. Если его ломать, это грозит немедленным разрушением рассудка. Поэтому у меня такие приоритеты.

— Вот как. А этот ваш лидер, выходит, не темный?

— Нет. Но он попытался стать таким, путем самых тяжелых черных ритуалов. Это свело его с ума, а по связи вассал-сюзерен ударило по всем остальным. Там творится форменное безумие, Фрэнк.

— Ты предупредил меня, я благодарен. Как я могу защитить свою семью?

— В доме у вас оружие есть, я вижу, как ты держишь руку на ящике журнального столика. Супруга пользоваться умеет?

— Обучу еще раз.

— Пусть прицепит к поясу электрошокер и не убирает дальше, чем на расстояние вытянутой руки, даже в душе. И еще, — он вынул из внутреннего кармана темный узкий предмет, похожий на карандаш. — Передай ей, если что-то случится, пусть просто сломает. На мне браслет, он сожмется, и я постараюсь прийти. Но, как понимаешь, обстоятельства у меня могут быть самые разные.

— Спасибо, — поблагодарил его хозяин дома, взял стержень и положил его рядом с собой, — и за помощь, и за информацию. Я подумаю, что еще можно сделать.

— Только не съезжай. Даже если меня поймают и начнут потрошить, эта информация будет на двадцатом месте. У меня еще предложение — есть особый вид защиты, накладываемый на немагический дом, она поглощает фон от детских магических выбросов и безопасна для маглов. Я такое сам не потяну, но могу поискать специалистов, нелегально, естественно. И только если ты согласишься.

— Мне надо подумать. Во что это может обойтись, если что?

— За такое обычно платят не деньгами. Но у меня найдется, что предложить взамен. Я аккуратно наведу справки, жди звонка через пару дней.

— Хорошо, если я буду на дежурстве, ответит Мэри.

Снейп попрощался, вышел, отошел на две улицы и трансгрессировал.

Хогвартс встретил своего директора темными мрачными коридорами, парой рейвенкловцев, крадущихся по направлению от теплиц с подозрительно оттопыривающимися мантиями, подкарауливающими их за поворотом в вестибюле Кэрроу, и группой старшекурсников Инспекционной дружины, поймавших очередного гриффиндорца за разрисовыванием стен протестными надписями.

— Мистер Кут, двадцать баллов с Гриффиндора и неделя отработки с Хагридом. Мистер Бэддок, мистер Харпер, будьте любезны, найдите профессоров Кэрроу, они были возле Главной лестницы в вестибюле. Передайте им, что я жду их вместе с поурочными разработками на текущий семестр завтра после обеда в своем кабинете.

Дождавшись, пока студенты разбегутся в разные стороны, Снейп взмахнул палочкой, и стена засияла девственной чистотой. В директорском кабинете он обратился к портретам:

— Господа, прошу вас, проследите, куда направятся Фосетт и Чэмберс, они сейчас поднимаются по Главной лестнице. У них с собой растения из теплиц, скорее всего, собираются что-то варить. Необходимо найти это место, еще потравятся.

Среди портретов прокатился негромкий шелест шепотков, и несколько фигур исчезли за рамами. Снейп сел за письменный стол, покрутил в пальцах перо и достал визитку с красно-белым гербом. Набросав послание, он призвал домовика и велел прислать ему сову. Через несколько минут пернатый почтальон унес свиток в сторону Лондона.

Дамблдор на своем портрете нервно сплел пальцы и осторожно спросил:

— Еще какие-то проблемы, мальчик мой?

— Ничего такого, что касалось бы школы или наших с вами дел.

Бывший директор немного помолчал и тихо, немного виновато сказал:

— Признаюсь тебе, Северус, я не ожидал, что дело дойдет до прямых попыток убийства детей.

— Прецеденты уже были и раньше, вам ли не знать.

— Да, конечно… Больше всего меня огорчает, что вы, мои соратники, не можете действовать сообща, как прежде.

— Сообща… Альбус, вы помните, когда-то давно я пришел вам с единственной просьбой: защитить женщину и ребенка. Вы помните, что из этого вышло?

— Что ты хочешь этим сказать, Северус? — голос Дамблдора стал растерянным. — Я сделал все, что мог, но они доверились не тому человеку, ты же знаешь.

— Это был хороший урок. Сегодня на кону жизни не одного, а многих детей, и я не доверюсь никому.

— Вот как… Ну а как же мистер Малфой?

— Я мог бы просто сказать вам, что он мой друг, но мы — Слизерин, не Гриффиндор. Мы связаны нашим прошлым и нашими клятвами. Я знаю о нем такое, что может привести его к немедленной гибели от рук Лорда, как и он обо мне. И на мне, и на нем долги жизни. Наша дружба стоит на крепком расчете, и это придает ей надежности. Так что Малфой меня не выдаст, порукой тому и его жизнь тоже.

— Я никогда не мог до конца понять такой дружбы.

— Да вам и не зачем.

С одного из портретов раздался негромкий кашель, и пожилой волшебник со слуховой трубкой в руках доложил:

— Директор, тех двоих рейвенкловцев видели в заброшенном классе на третьем этаже. Они поставили там два котла и варят что-то похожее на Эйфорийный эликсир.

— Вот мало, мало мне было Грейнджер и оборотного зелья в заброшенном сортире. Благодарю, придется мне лично проконтролировать.

Ответ от Вальдена пришел на следующий день. Он назначил встречу в небольшом ресторанчике недалеко от Гайд-парка.

— Признаюсь, вы меня заинтриговали, мистер Снейп, — начал разговор швейцарец после взаимных приветствий. — Вы предлагаете взаимовыгодное сотрудничество?

— Насколько я помню, вас заинтересовал мой усовершенствованный рецепт Умиротворяющего бальзама? Кроме того, одно время я недолго работал с создателями порт-ключей, и разработал пару интересных пропиток для предметов-основ, вот только испытать их толком не удалось. Возможно, мы можем это обсудить?

— Крайне интересно. Однако, в чем же нуждаетесь вы?

— С нашей нынешней политикой в отношении маглорожденных волшебников вы знакомы, я полагаю? Хочу сказать вам, господин Вальден, что, хотя и являюсь по рождению полукровкой, но вырос в магловском квартале. Не то чтобы у меня было много друзей среди маглов, но кое с кем из прежней компании я сохраняю хорошие отношения. И вот, совсем недавно, я узнал, что у одного моего давнего знакомого родилась дочь-волшебница. Он хороший человек, бывший военный, служит сейчас в полиции. Но случись что, против магов ему не выстоять, а международные границы до сих пор закрыты на неопределенный срок.

— И вы хотите…

— Я думал о щите Пингуиса-Эверклена, но расчет такого уровня мне не потянуть, я лично никогда с этим не работал. И, господин Вальден…

— Карл, пожалуйста.

— Карл, вы же понимаете, если эта информация дойдет до нашего министерства, у всех будут проблемы, хотя никакого нарушения закона здесь нет.

— Наша дипломатическая миссия, конечно, работает на основном принципе невмешательства во внутриполитические процессы. Но, с другой стороны, обмен научными разработками к политике, можно сказать, и не относится. И не беспокойтесь, сейчас переговоры вообще не проводятся, потому что не понятно, с кем. Ваше Министерство нас практически игнорирует. Мистер Снейп, могу я обратиться к вам со встречной просьбой?

— Да, разумеется. И Северус, коли уж мы будем сотрудничать.

— Благодарю, Северус. Видите ли, одна моя кузина прибыла с нами специально, с исследовательской целью. В настоящий момент она пишет магистерскую работу по теме исторических аспектов создания големов. У нее что-то не заладилось с переводом и интерпретацией свитков британских зельеваров римского периода, которые работали на стыке с големикой. Собственно, вся наша семья уже больше слышать ничего об этом не может. Возможно, помимо нашего с вами сотрудничества, вы дадите ей несколько консультаций?

— Охотно.

— Что же, я организую вам встречу с кузиной и ее женихом. Послезавтра вас устроит? Отлично. Я передам с ними первичные таблицы по щитовому обряду, вам необходимо будет измерить, заполнить и обработать все параметры здания, участка и обитателей. Это самая длительная и кропотливая часть работы. Затем я разработаю схему нанесения рун. Вам в каком виде удобнее получить информацию — на свитке, в печатном варианте или на электронном носителе?

— На электронном? А знаете… это, пожалуй, будет самым безопасным в моих обстоятельствах вариантом. Способ воспользоваться ей я найду.

— Вот и замечательно.

Через день встреча со швейцарскими студентами состоялась. Симпатичная кареглазая блондинка Анне радостно засыпала Снейпа градом вопросов, дорвавшись, наконец, до источника информации. Молчаливый Ульрих помогал раскладывать на столе кипы фолиантов с архивными штампами, и перехватывал чашечки кофе, то и дело оказывающиеся в опасной близости от рук увлеченной невесты. Через три незаметно пролетевших часа обе стороны расстались, весьма довольные друг другом, и назначив повторную встречу. Швейцарцы унесли с собой несколько пухлых тетрадей с описанием экспериментальных зелий, а Снейп получил небольшую плоскую коробку, на которой было нанесено несколько рун, блокирующих магические поля.

В тот же день он связался с Фрэнком, и к вечеру вновь посетил его коттедж в Айлингтоне, прихватив с собой кое-что из оборудования.

— Ты принял решение? — спросил он у хозяина дома, располагаясь на диване и сгружая рядом свой багаж.

— Да, — Фрэнк задумчиво осмотрел старого приятеля и присел напротив. — Поясни-ка еще раз, что ты собираешься делать?

— Я предлагаю установить по контуру вашего дома и участка особый щит. Собственно, он используется в комплексе скрывающих ритуалов на местности, и практически никогда — обособленно. Он поглощает магический фон от детских стихийных выбросов, то есть ребенок развивается и ведет себя, как и прежде, а вот фон от этого снаружи не улавливается. Поскольку магов у вас в доме больше нет, то поставить больше ничего не удастся, да, в общем, и не надо. Но вот твоей супруге и дочке придется оставаться в пределах защитной зоны.

— Значит, посидят дома. Хорошо, Снейп, я согласен. Что нужно делать?

— Тащи сюда всю техническую документацию на дом и участок, а я пока замерю кое-какие магические параметры.

Снейп водрузил на стол тяжелый чемоданчик, инкрустированный тонкими каменными пластинами, и откинул крышку. Внутри неожиданно оказался монитор странного матового оттенка и клавиатура. При нажатии комбинации кнопок прибор тихо пискнул, и по экрану побежали зеленые строчки.

— Это еще что? Ты портативный компьютер притащил, что ли?!

— Особая разработка, единственный экземпляр. К сожалению, наше общество еще долго до такого не дорастет. Мне его по спецзаказу делали, зарплату за год отдал. Зато он полностью экранирован от магических полей и работает на автономном источнике, даже блокирующие браслеты надевать не придется. Я могу вырываться к тебе на очень короткое время, а вручную считать… В общем, давай за дело.

Пока Фрэнк ходил за необходимыми бумагами, Снейп достал простейший переносной детектор и обошел участок в поисках возможных магических возмущений. Предсказуемо, ничего не обнаружилось. Он вернулся в дом и обратился к приятелю:

— Клади руку вот сюда, на квадратную пластину.

Прибор бездействовал.

— И что?

— Да ничего. Нет у тебя, Фрэнк, никаких зачатков магического ядра, можно в родословной не рыться. Зови Мэри с дочкой.

На супругу Фрэнка прибор тоже не отреагировал, а вот при прикосновении маленькой пухлой ладошки двухлетней девочки на пластине возникли красноватые символы и линии, заключенные в круг. Мэри испуганно следила за манипуляциями волшебника.

— И что там? — осторожно спросила она.

— У вас — ничего, а дочка ваша действительно волшебница, — пробормотал Снейп, осторожно отпутывая пряди своих волос из ручек радостно залепетавшей девчушки. — Прибор самый простой, но видно, что есть магическое ядро, развивается стандартно, в рамках возраста. Ладно, Фрэнк, садись, будешь диктовать, тут работы до ночи.

Вернувшись в Хогвартс, Снейп с нарастающей тоской выслушал вопли Алекто, на которую при выходе из личных апартаментов опрокинулось неизвестное, жутко воняющее зелье, отсмотрел раскинувшееся перед классом ЗОТИ болото авторства близнецов Уизли, и отправился инспектировать подпольную лабораторию в заброшенном классе на третьем этаже. Зелье в спрятанных котлах оказалось безнадежно испорчено, но ядовитых свойств не имело, и директор решил оставить все как есть.

Рано утром следующего дня он столкнулся возле лестницы, ведущей в подземелья, с взволнованным раскрасневшимся Лонгботтомом.

— Сэр, помогите, пожалуйста, я не досмотрел, он ночью ушел, один, а они его схватили…

— Подождите, мистер Лонгботтом, объясните кратко и внятно: кто ушел, куда ушел, кто кого схватил.

— Это Джимми Пикс, сэр, с шестого курса. Вчера вечером он шептался с… нашими ребятами, и они поспорили, он обозвал их трусами.

— Еще короче, будьте добры.

— Ну вот, а с утра его в нашей башне не было, а Толстая Леди сказала, что ей сказал портрет сэра Малдуна, что Джимми попался ночью с листовками Кэрроу, и они его куда-то утащили силой!

— Доигрались. Ясно, Лонгботтом, ступайте немедленно на завтрак, я разберусь.

— Но, сэр…

— Никаких но. Немедленно, вы меня задерживаете.

Снейп одним духом поднялся по движущимся лестницам до четвертого этажа, где, неподалеку от класса чар, располагалась вновь открытая комната наказаний. Отперев коротким приказом дверь, он влетел внутрь и резко остановился. В самом углу, на голом каменном полу, скрючилась неподвижная окровавленная фигура. Директор нагнулся над учеником, убедился, что пульс у него присутствует, вытащил волшебную палочку и начал накладывать диагностические заклинания. Внезапно широкая фигура загородила свет, падающий из дверного проема.

— А, это ты, Снейп, — коротко хохотнул Амикус Кэрроу. — Полюбуйся, мы схватили-таки бунтовщика. Попался прямо на горячем, голубчик. Ничего, мы еще посмотрим, кто его выручать прибежит.

— Да ты никак совсем спятил, Амикус. Он умирает. Или у тебя был на то приказ Лорда? Это же полукровка, причем из приличной семьи, а Повелитель четко сказал — каждая капля волшебной крови драгоценна! И как мы будем теперь перед ним оправдываться?

Амикус резко побелел и отступил назад.

— Да ладно тебе, Снейп, прямо таки уж и помирает! Вроде бы, ничего особенного мы…

— А ты подойди и убедись сам.

— Алекто, совсем чокнулась… — сдавленно прошипел Кэрроу. — Ты, ты должен что-нибудь сделать! Ты ведь директор, с тебя первого и спрос будет!

— Значит, как студентов пытать, так вы, а как отвечать, так я? Нет уж, дорогой мой, этот номер у тебя не пройдет. Вали быстро отсюда, и найди свою чокнутую сестрицу, пока она еще что-нибудь не натворила. Я посмотрю, что тут можно сделать.

Амикус удалился тяжелой рысцой, а Снейп снова склонился над студентом. Его состояние оказалось не настолько страшно, как внешний вид — сломанная рука, следы от заклинания хлыста и приличная кровопотеря. Снейп призвал домовика и приказал доставить ему медицинский кофр, из которого достал флаконы с кроветворным, обезболивающим и мазью для ран. Спустя двадцать минут Пикс застонал и попытался пошевелить рукой. Директор аккуратно придержал его, ненадолго задумался, затем погрузил в сон заклинанием и вынес неподвижное тело в коридор. Начался первый урок, ему навстречу никто, к счастью, не попался, и он беспрепятственно спустился в подземелья. В потайных комнатах он передал студента на попечение спрятанных там подростков, оставив необходимые медикаменты и дав краткие инструкции. Лавгуд пыталась удержать его, хватая за рукав мантии и что-то взволнованно спрашивая, но директору была дорога каждая минута, и он стремительно ушел.

Возле класса чар его поджидали Кэрроу, нервно переминаясь с ноги на ногу. Он схватил обоих и втолкнул обратно, в экзекуторскую.

— Ну все, доигрались. Я не успел даже кроветворное ему влить, как он дух испустил.

— И… где же он?

— Где-где. В Запретный лес отнес, ночью надо будет понадежнее спрятать, а что тут еще сделаешь?

— Я тут не при чем! — тонко взвизгнула Алекто. — Кто ж знал, что этот сопляк окажется таким хлипким? И вообще, Снейп, это ты тут был, когда он помер!

Директор схватил ее за отвороты мантии и сильно приложил спиной об стену.

— Ну, нет, дорогая моя! Это целиком и полностью твоя работа, не отвертишься!

— Полегче, Снейп! — прогудел из-за его спины Амикус.

— Вот что, уважаемые коллеги, поумерьте-ка свой пыл. Один раз я, так уж и быть, прикрою ваши художества. Извольте объявить на ужине, что студент отчислен за грубые нарушения дисциплины и был немедленно изгнан домой, с позором. До пасхальных каникул дома его не хватятся, а дальше видно будет. И чтобы больше ничего подобного не было, ясно?

— Ясно, ясно.

Выпроводив, наконец, Кэрроу, Снейп с облегчением прислонился к стене и тяжело вздохнул. Внезапно перед ним с тихим хлопком появился домовик в наволочке без герба и молча протянул директору сложенную в несколько раз записку. Он развернул ее и выругался сквозь зубы: в Гэддли планировался егерский рейд, в котором было приказано участвовать и Малфою.