Новая реальность (джен)

Надзиратель самодовольно и самонадеянно направился ко мне в одиночку, оставив других братьев позади. Встретились мы на полпути между гротом Уты и кузницей Юны. А ведь менее цикла назад я прострелил его правое плечо, мог бы уже и не нарыхтаться.

Я всю дорогу крутил в голове последнюю фразу Яни, которую она шепнула мне на ухо тайком от других сестёр: "Дворец меня пугает. Тут всё такое чужое, а механизмы так напоминают братьев... Надзиратель, кстати, серебро ненавидит". По части серебра всё было понятно, просто зарядил его в револьвер, накапал им на мачете и готов к битве с очередным братом, как бы там все сердца не трепетали и не стучали усиленно. А вот первая часть фразы... Что значит "дворец пугает" или "всё такое чужое"? До этого я вообще не думал о том, что Лидия может в прямом смысле оказаться не доброй сестрой, а действительно злой ведьмой и, пока меня нет, запихать всех сестёр в переработку. И после фразы Яни я так же старался как можно дальше гнать от себя подобные мысли.

— Да брось, Бредли, — говорил со мной янтарь своим задорным голосом, — Не будь дураком. Лидия уже давно отправила бедолажных бродяг в свой терминатор!

"Раз ты такой умный, янтарь, то лучше расскажи мне про терминатор. Что это за слово вообще такое и почему нельзя назвать дворец Лидии по-другому?"

— Понимаешь, Старк, всё взаимосвязано, и всё взаимозаменимо. Ты можешь перемещаться по вертикали пределов как вверх, так и вниз, и цвета будут проявляться на каждом уровне бытия по-своему, — начал философствовать янтарь, — Но это касается только духа, а как же всё остальное? Неужели ты думаешь, что все скалы, что теперь тебя окружают, все деревья и недородки и даже застывшие корабли и дирижабли так и остаются провисать в пустоте после очередного прорыва?

"Я, кажется, понимаю к чему ты клонишь! Это как-то связано со змеем Имы?" — удивлённо я поддался рассуждениям.

— В точку! — ввязался пурпур, — Только змей Имы — и есть терминатор миров. Всё мёртвое и безжизненное он будет уничтожать, чтобы выжать оттуда всю энергию до последней капли, а я — и есть эта выжатая энергия. В Кошмаре нет ничего, потому что там бытие превращается в небытие, а энергия в виде меня неизбежно поднимается сюда, но есть одна проблема!

"Какая же?" — я впервые слушал голос цвета с упоением.

— Наш Кошмар начинается здесь! — отрезал янтарь, — Именно дворец Лидии будет перерабатывать все останки этого Промежутка, после того, как одна из моих сестёр осуществит прорыв. Скорее всего это приведёт к провалу на ваш новый уровень другого цвета вместо меня, но доподлинно я не знаю.

"Какая ирония. Ты так намекаешь, что я не смогу никого спасти, пока не переработаю весь Промежуток в цвет?"

— В точку! — снова ввязался пурпур, — А Промежуток ты не сможешь расчленить и переработать, пока кто-нибудь не осуществит прорыв, понимаешь?

"Понимаю! Ловко придумано, и я почти поверил, но нет! Прорыв отменяется!" — Подвёл я итог своим мыслям.

— Да не будь же ты таким глупцом. Кого тебе спасать, если братья на тебя кидаются, а сёстры рвутся в бездну? — заволновалось золото.

"Я сам найду ответ на этот вопрос" — мысленно усмехнулся я.

Наконец пришло время отодвинуть мысли в сторону и взяться за оружие. Надзиратель стоял напротив меня, готовый в прямом смысле просто меня уничтожить.

— Ты думаешь, что я буду таким же дураком, как двое моих предшественников, — воскликнул он. — Все тут нарушают табу, как ты мог заметить, но кто-то проращивает цвет в минимальных количествах, не занимаясь расточительством, а кто-то наглеет до предела и развращает сестёр, Пират. Такое дело — противное.

— Это всё я уже слышал. Скажи что-то новое. Удиви меня!

— Удивить? Ты правда этого хочешь? — начал язвить оппонент, раскачиваясь на своей клетке, — Есть у меня один козырёк, которого ни ты, ни сестрички не ожидают!

И после этого Надзиратель прыгнул в мою сторону, пытаясь заточить меня в клетку, я отпрыгнул и быстро вскарабкался по штырям на его спину. Далее я вонзил в брата серебряный клинок и почти сразу спрыгнул, покуда тот собрался меня скидывать.

— Это было больно! — заверещал Надзиратель, — А теперь готовься к смерти.

После этих слов брату действительно удалось меня удивить и довольно сильно. Он выпустил из руки цвет и набросил на меня сетку, обездвижив всего на несколько тактов. Но этого времени оказалось достаточно, чтобы я оказался в клетке.

— Нравится? Или ты думал, что я с тобой буду по правилам играться? — ухмылялся противник, пытаясь разорвать меня на части. И действительно, в клетке из его рёбер я стал настолько уязвимым, что оставалось лишь защищаться при помощи "скорлупы". Дальше в ход пошло мачете, в котором ещё были остатки серебра. По рукам брата потекла серая субстанция, напоминающая кровь. Непроизвольно отдёрнув свои худощавые руки, Надзиратель раскрыл передо мной своё лицо. Это был идеальный момент для выстрела. Серебряный светящийся комок вошёл в лоб точно между глаз, как в масло и вышел с обратной стороны черепа, раскрыв целый фонтан из цветов. Брат пошатнулся и упал на бок, я поднялся и бросился отрубать ему голову. На удивление у Надзирателя ещё были силы схватить мачете одной рукой, а другой отшвырнуть меня в сторону.

Еле перебирая этими самыми руками, он уполз с тропы и сам провалился в Кошмар.

— Мы ещё встретимся, Пират, — выпалил братец, скрываясь в чёрном тумане.

— Давай, беги, но не разочаруй меня, а сдохни! — рявкнул я ему в след и направился в покои Юны.

А Юна по-прежнему сгорала в своём пламени и ни слова не сказала, пока я к ней не подошёл.

— Здравствуй, защитник, — гордо начала она диалог, — Если, конечно, ты потянешь такую ношу. Ты правда уверен, что сможешь справиться со всеми братьями?

— Я уверен, что мою политику поддержат хотя бы несколько из них, — спокойно ответил я, а дальше продолжил, постепенно переходя на эмоции. — Ты мне лучше скажи, что тебя тут удерживает? Сама же говорила: "Собирай цвет". Сама же рассказывала про вертикаль пределов и про то, что надо наверх любыми средствами. Что изменилось?

— Ничего не изменилось, брат мой, — начала Юна уже более страстно, чем говорила до этого. — Ничего не изменилось, и я всё так же хочу пойти наверх, потому что в этой смертельной пустыне ничего почти не осталось. Ты её опустошил больше, чем на половину. А тот дух, который провалился после тебя, выжмет из нас последние соки.

— Но я предлагаю тебе улететь наверх, только не по одиночке, убивая всех вокруг, а одним махом, все вместе, чтобы каждый остался жив. Чтобы не было противоречий между сестрами и братьями. Чтобы пали все их табу, а ваша эгоистичность осталась здесь вместе с единоличностью!

— Вот в этом и проблема, брат мой. Ты ведаешь истину, но, как и братья противишься ей, ищешь лазейки. Ты хочешь обмануть саму судьбу и забрать из Промежутка больше одной сестры, — искренне заговорила фанатичная Юна, — Но так нельзя. Только одна сестра может отправиться наверх, чтобы заполнить твой предел своими мечтами. Я всегда готова рвануть наверх, когда бы ты не предложил, но я хочу сделать это правильно. Так, как предначертано судьбой и как диктует цвет, как открылось нам по верховному знанию.

— Тогда прости, но я не могу допустить такого! Все вокруг будут жить или умрут. Но мы сделаем это все вместе. Отсечь можно только тех, кто будет откровенно мешать. До сих пор я считал, что на такое способны только братья, — злость стала пробирать меня насквозь.

— Братья просто имеют возможность преградить тебе путь своими животами. Сёстры такой возможности не имеют. У нас в запасе есть только хитрость и твой младший брат!

— Только не говори, что ты уже тоже его соблазняла?

— Конечно соблазняла, это же моя природа. Ты можешь, конечно, убить его, чем заслужишь ненависть всех своих союзников, которых рвёшься спасти. Но, я так понимаю, что не будешь. Ты чувствовал промежуток, ты мне рассказывал, но... Ты ведь не чувствовал сердечко прорыва, правда. Или ты думаешь, что у тебя получится лучше, чем у братьев контролировать гостя?

— Я не собираюсь его контролировать. В отличие от братьев, я предлагаю разумный выход и думаю, что он поймёт, — спокойный ответ явно не устраивал Юну.

— Со временем, может и поймёт, но у нас всех нет этого времени, поэтому предлагаю просто не мешать друг другу.

— Договорились. До тех пор, пока ты и тебе подобные не наполнятся до уровня прорыва, я не стану вам мешать. Но если вдруг кто-то рискнёт начать прорыв, я не побрезгую даже вырыванием сердец, раз уж я стал одним из братьев! — последняя фраза была сказана специально на весь Промежуток, чтобы её слышали все.

— Я поддержу тебя, брат! — отозвался Патриарх, — И уверяю тебя, что если моя сестра начнёт бредить прорывом, я успокою её.

— Спасибо, брат, — ответил я Патриарху.

— Сёстры! Все, кто готов меня поддержать в политике индивидуального прорыва, отзовитесь!

— Я с тобой, сестра! — первой отозвалась Ире, — Хотя, конечно, Пират со мною даже ещё не торговался!

— А я не могу предать своего брата. Хотя, конечно, перспектива отправиться наверх и выглядит заманчиво, она ведь уничтожит всех! — очень хитро заговорила Ута.

— Я всегда уважал свою сестру за правильное понимание ситуации, — похвастался Богомол.

— Ты убил моего брата, но не для того, чтобы отправить меня наверх. Ты это сделал, чтобы обманом заманить меня в логово своей ведьмы, — вмешалась в разговор и Ава. — Цвет рассказал мне, что мы все для вас только топливо!

— И что с того, — перебила её Эли. — Может он и хочет использовать, как топливо нас, но разве мы не проделывали с ним то же самое?

— Говори за себя, дура! — огрызнулась Ава, — Я готова умереть только наверху!

— Да я тоже не горю желанием повторить судьбу той из Теплицы, — заволновалась Эли.

Под общие разговоры, я спокойно отправился в то, что осталось от покоев Яни. Спустя относительно немного времени, я смог пообрывать всё, что состояло из биомассы, но уже не могло проращивать цвет.

— Патриарх, мне не унести всё, помоги донести этот мусор хотя бы до Грота, там дальше нас встретят. Моя сестра настолько разумна, что способна из этого непотребья производить цвет.

— Я помогу тебе брат, — ответил Патриарх.

— Богомол. Ты готов поговорить о перемирии, или мне придётся убить ещё кого-то из Вас, прежде чем мы поймём друг друга?

— Хорошо, Пират. Считай, что мы договорились, если ты не будешь трогать нашу половину Промежутка с разумными сёстрами. Братья, кто со мной, отзовитесь!

— Само собой, я! — крикнул Тиран, — Будет возможность, я с Пиратом поквитаюсь, но если ты принял решение жить в части Рая, я с тобой!

— Я против проращивания цвета под любым предлогом, — впервые заговорил Броненосец, — Это ересь в чистом виде. Поэтому я буду с вами. Да и раз уж моя сестра умирать во дворце ведьмы не желает, то буду защищать её и её покои от скверны!

— Ой, спасибо, дорогой! — воскликнула Эли, — Я бы сохранила нейтралитет, но ты мне не позволишь.

— Это разумное бездействие, братья, — вклинился Жонглёр, — Но я чувствую цвета по-другому, как вам известно всем. Я знаю их истинную сущность и их предназначение. Цвет говорил со мной, и я даже пробовал подкармливать свою многострадальную сестрицу в экспериментальных целях. Но прежде, чем обвинять меня в ереси, дослушайте до конца. Мы ведь все поднялись в этот Рай из полностью бесцветного мира. Что мы делали там, помните? Искали способ подняться, но так, чтобы не навредить всем, кто там остался навсегда. Там, разумеется, не было ни сестёр, ни цвета, ни видений, что делало наш мир более устойчивым. А кто-нибудь, кроме меня помнит объятия настоящего ада? Такого ада, который сёстры и представить себе не в состоянии? Чем наши действия отличались от теперешних действий Пирата? Это истина, братья, мы слишком долго засиделись. Это сёстры прикованы и не могут жить нигде, кроме нашего рая, но мы другие. Поэтому Пирату помогу, чем смогу.

— Итак значит два лагеря! — воскликнул Богомол.

— Два лагеря! — утвердил Жонглёр.

— Спасибо тебе, Жонглёр, — обратился я к соратнику, — У меня есть к тебе просьба. Лучше всего доставь Иму к нам во дворец, а её двуручный топор из башни возьми себе. Затем, пожалуйста, займись большими недородками. Я уверен, что их уничтожение Спящему никак не навредит, а нам принесёт цвет.

— Хорошо, Пират, я выполню твою просьбу, — отреагировал Жонглёр.

— Убийству недородков мы мешать не станем! — отозвался Богомол.

— Значит договорились! — подытожил я, уже затаскивая первую партию барахла на приёмочную платформу. Далее нам с Патриархом помогали Эхо и Айя. Лидия приодела их к этому времени. Эхо носила фиолетовое платье, нижняя часть которого развивалась множеством ленточек и никак её не ограничивала. Айя же приоделась в спортивный обтягивающий костюм и продолжала извиваться в неестественных позах. Я остановился возле Теплицы и посмотрел вниз. Там под промежутком всё ещё сияло что-то зелёно-золотистое. После случая с Яни, я предположил, что сёстры так просто не проваливаются в Кошмар и потому снова нырнул под Промежуток. Это действительно была Безымянная сестрица.

— Идём со мной, — обнял я самоубийцу, — Для тебя у нас найдутся и дела, и одежда и даже немного цвета.

— Может не стоит тратить на меня бесценные ресурсы? — мрачно возразила она.

— Это уже я решил. Так что идём.

Я подтянул её к себе и поднял ко всем во дворец. К этому же времени и Жонглёр принёс нам свою Иму.

— Да нас тут целая семья собралась! — улыбнулась Лидия-Лада, увидев на своём пороге столько гостей, — Вот уже не думала, что Промежуток, нарёкший меня ведьмой, может быть настолько дружелюбен.

— Времена меняются, сестры! — поклонилась Има.

Сёстры отправились за одеждой. Я даже не спрашивал Лидию, откуда у неё берутся предметы гардероба.

— Глядите-ка, братья, наш самаритянин всё же обзавёлся командой! — прозвенел голос серебра, — Не поверишь, Старк, но среди цветов тоже возник раскол из-за тебя.

"Это как же такое получилось?" — мысленно спросил я у серебра.

— Золото, Изумруд, Лазурь и я решили поддержать тебя и твои старания, — продолжило звенеть серое серебро, — Это означает, что для начала ты узнаешь всю правду о Промежутке и о терминаторе и о том для чего цвет разделили на нас семерых и о многом другом.

"Я уже даже боюсь спрашивать, чего вы хотите взамен?" — я держал диалог в мыслях, чтобы его не узнали окружающие.

— Конкретно я взамен попрошу, чтобы ты не оставил ни капли меня тут после своего отлёта вверх, — звон серебра принял приятную форму.

— Я бы сделала тоже самое, но похоже, что Юна не хочет меня слушать. А это означает, что часть меня вообще упадёт в Кошмар вместе с ней, — затараторила лазурь, — Зато Има послушалась, и то уже радость великая.

"Хорошо, давайте теперь по порядку. Зачем нужен этот терминатор? Почему кузница Юны на него так похожа? И почему нельзя разобрать отмершие части Промежутка ? Я пытался разобрать весь покой Яни, но у меня ничего не получилось. Там же ещё целый сад!"

— Знаешь, Старк? Ты сделал только половину дела и при этом не согласен ни с чем, касательно нашей общей позиции, но хочешь, чтобы тебе прямо сейчас ответили на все вопросы, — начало мудрствовать золото, — я обещал тебе помочь, но не обещал повиноваться. Это означает, что сейчас я расскажу тебе немного об истинном положении дел там, наверху. И ты сам уже осознаешь для чего нужен терминатор.

Наверху Находка. Она одна из моих сестёр, это правда. Она из мира, что над верхним пределом этого Промежутка — миром нашего сегодняшнего гостя и миром Лидии. Но не твоим, даже не надейся! Находка может превратить верхний предел в полотно, восстановив потерянную тропу наверх. Но ей не хватит ни смелости ни силы, чтобы собрать всё из верхнего предела. Ей нужен ваш Спящий — весь Спящий. Для этого и нужен замок Лидии и для этого нужен прорыв хотя бы одной сестры. Даже твой план мне подходит, потому что ты поднимешь всё, что понадобится Находке там.

"Допустим! А почему же тогда я не смог разобрать части покоя Яни?"

— Это потому что сама Яни не прошла через терминатор! — ухмыльнулось золото, — Все, освобождённые тобою сёстры должны пройти через терминатор, чтобы оказаться в новом мире, который будет создан после гибели Промежутка. Если твои союзницы того не сделают, они погибнут вместе с этим миром или уже вполне реально опустятся в Кошмар, что от гибели мало чем отличается.

— Я займусь Яни и поговрю с Имой, — снова затараторила лазурь, — Сам скажу сёстрам, что они должны делать. Но братьев я настоятельно советую в новый мир не брать. Потому что далее начинается новый уровень личности Спящего.

"Вы меня запутали!"

— И вправду, — вмешался изумруд, — Я бы на месте Старка тоже ничего не понял бы. Слушай меня, Бредли. Сёстры этого Промежутка — мечты, сёстры верхнего промежутка — фантазии, сёстры промежутка над верхним пределом — запредельные и недостижимые мечты и фантазии. Спящий живёт и мечтает, рождая сестёр. Затем он действует и мечты превращаются в реальность, испытывая тургор, но далеко не все. Те мечты, которые Спящий не воплотил в свою реальную жизнь опускаются вниз и сковываются нами, потому что первое время они помнят, что они сверху. С течением времени голод и холод адской лихорадкой заставляют их забыть самих себя, но дикое желание прорыва остаётся неизменным. В тот момент, когда Спящий решает для себя, что такие мечты для него уже не актуальны, он неизбежно рождает новые, а старые... Старые опускаются в самый Кошмар и умирают там. Или умирают здесь, но сёстры, которые не нужны Спящему, всегда умирают.

"Кажется, я начинаю понимать. Теперь расскажи про братьев."

— А что про них говорить? Братья — это страхи. Они рождаются в глубинах подсознания и поднимаются наверх. Они никогда не имеют чёткой формы, поэтому и заменяют недостающие части тел мёртвыми элементами или металлом. Посмотри к примеру на Монгольфьера, — продолжил Изумруд, — Он родился, когда Спящий впервые прыгнул с парашютом. И он почти умер, когда этот опыт повторился несколько раз. Но затем... затем Спящий прочитал статью в газете про смерть во время прыжка и Монгольфьер снова поднялся из промежутка.

"Логично. Но почему тогда они так сдружились с Оле?"

— Оле ... Оле — это мечты Спящего о конкретной даме, которая была к нему близка и тоже занималась парашютным спортом. Вполне логично, что страх разбиться встал между Спящим и Оле, — ухмылялся изумруд, — Ты повнимательнее приглядись к этой сестрёнке. Она вроде бы и любит своего брата, но когда младший дух доберётся к ней, она осознает, что своего автора любит намного сильнее, чем страх, стоящий между ними.

"Не хочу это проверять. Поэтому приму на веру и подведу итог. Сёстры — мечты, все, кроме Лиды, она — мечта несбыточная и самая яркая, поэтому и отличается от всех. Братья — страхи и кошмары, с которыми Спящий должен бороться. Младший — это сам Спящий. А кто же тогда я такой?"

— Ну это такой вопрос... — начал изумруд.

— Рано тебе знать об этом, Бредли! — перебило нас золото, — Ты ещё очень мало сделал на нашу пользу. Займись важными делами, и спустя время снова поговорим с тобой о важных вещах.

Я опустил голову, но к счастью никто из братьев этого не заметил. В любом случае не было уверенности в словах изумруда, хоть он наконец и пролил мне свет на ситуацию. Даже пусть братья будут трижды страхами и кошмарами, я бы никогда не смог предать своих соратников, кем бы я ни был...

Патриарх решил занять свой пост около непослушной Юны, организовавшей целое сопротивление нашим планам, а мы с Жонглёром отправились охотиться на больших недородков. При этом янтарь, сирень и пурпур подозрительно молчали. Мурашки побежали по всему телу от одной только мысли, что каждый цвет тоже может иметь собственный план и свои цели.