Still Strong (гет)

— Гермиона, тебе кто-то оставил записку, — она подняла взгляд и заметила в руках колдоведьмы конверт со своим именем. Она сунула конверт в сумку и отправилась домой, надеясь, что это записка от Билла. Гермиона не связалась с ним накануне и начала беспокоиться, что что-то не так. Она улыбнулась, увидев вазу с цветами, как только аппарировала на порог своего дома, и занесла их внутрь, вытаскивая карточку, а затем и открывая конверт, прежде чем вдохнуть аромат цветов.

«Извини. Б.У.»

Ей нравилось, когда он присылал ей цветы, и нравилось тратить время на то, чтобы понять значение его тщательно подобранных растений. Она вытащила из сумки второй конверт и открыла его. Это была выписка из расписания заседаний Визенгамота на следующие недели, а в выделенном кружке — примирительные слушания для мистера и миссис Уильям Уизли.

— Это, должно быть, шутка, — пробормотала она себе под нос. Она подошла к камину и попыталась вызвать Билла, но он оказался заблокирован. Дрожа, она снова посмотрела на цветы, пригляделась к букету и схватила книгу со значениями цветов. Калина — я умираю, если мной пренебрегают, пустырник — скрытая любовь, мускусное растение — слабость, гвоздика китайская — отвращение, рута — презрение, ваточник — отпусти меня. Книга выскользнула из рук Гермионы, когда она в отчаянии осела на пол.

* * *

Билл проснулся, когда услышал, как кто-то буквально барабанит в его входную дверь. Быстро натянув футболку он отправился посмотреть, кто же это. Он попросил маму присмотреть за Тедди на случай, если волк снова настигнет его, но, приняв зелье и немного подумав, понял, что волка взволновали события двухдневной давности. Флёр его не интересовала, и он вспомнил, что был очень резок с Гермионой той ночью и что это было абсолютно незаслуженно. Он открыл дверь только для того, чтобы быть атакованным сердитыми Уизли и Гарри; все они требовали пояснить, что, черт возьми, произошло.

— Что это за чертовщина?— сердито спросил Джордж, помахав Биллу "Ежедневным пророком". — Как ты мог так поступить с ней?

— Поступил как? — непонимающе поинтересовался Билл. Он переводил взгляд между Джинни, Гарри, Джорджем и Чарли, которые выглядели невероятно злыми. — Что с вами такое?

Джордж сунул ему в руки газету, указав на одну из статей.

— Ты решил помириться с Флёр? — выпалил он. — Что, черт подери, происходит? Гермиона намного лучше, чем эта ненормальная.

— О чем ты вообще говоришь? — растерянно произнес Билл. — Я не возвращаюсь к Флёр. Спросите маму с папой — они же были там, когда ее родители пытались заставить меня пойти на примирение, но я отказался, — он пробежался глазами по статье. — Они, должно быть, обратились в суд, рассчитывая, что я скажу "да", — а затем снова посмотрел на родственников. — Я никогда не оставлю Гермиону, ведь я же люблю ее. О Господи, а что, если она видела это? — он подбежал к камину и попытался связаться с ней, но не смог. — Мне нужно туда. Кто-нибудь может пойти к маме и проверить Тедди? — Билл побежал наверх, чтобы переодеться, а вернувшись, обнаружил, что Гарри ушел к Молли, оставив Джорджа, Джинни и Чарли.

— Что происходит, Билл? — задал вопрос Чарли. — Гермиона умная девушка, она же поймет, что это все неправда, — но затем продолжил, когда в ответ ему прозвучала тишина: — Или же ты хочешь нам еще что-нибудь рассказать?

Билл коротко объяснил о сложившейся ситуации, о встрече с Драко, а затем с Делакурами. — Я был так зол на них из-за того, что они предложили отказаться от Тедди и Гермионы, к тому же, тогда было полнолуние. Я не принял днем зелье, поскольку чувствовал себя прекрасно, и домой вернулся взбудораженный. Я был довольно резок с Гермионой, а затем и вовсе попросил ее уйти. Знаю, что ранил ее чувства, но... волк... я едва держал себя в руках.

— Давно такого не случалось, — нахмурился Чарли. — Тебе лучше пойти к ней.

* * *

— Ее сейчас здесь нет, — сказала колдоведьма, к большому разочарованию Билла. — Она приболела, и я не знаю, когда она вернется.

Билл схватил лист бумаги, нацарапал короткую записку, сложил ее и протянул ведьме. — Можете проследить, чтобы она получила это, когда вернется? — попросил ее Билл. — Это очень важно, — он искал ее, но Гермионы не было дома, ну, или же она не отвечала, и ее не было на работе. Гарри, Джордж и Чарли тоже искали ее и вернулись ни с чем.

* * *

Гермиона перевернулась и в тысячный раз посмотрела на часы. Она легла спать, тупо уставившись на цветы, но обнаружила, что не может отключить свой мозг. Ничто больше не имело смысла. Что изменилось за такое короткое время, что заставило Билла принять Флёр обратно? Неужели он не может сказать ей это в лицо? «Я умру, если мной пренебрегут». Она должна была догадаться, что ее девственность все-таки будет проблемой. Как она могла быть такой глупой? Вздохнув, она встала и пошла поставить чайник, надеясь, что чашка чая поможет ей собраться с мыслями. Сможет ли она пройти через все это снова? Может быть, ей суждено остаться одной — если Рон и Билл так легко и без сожалений покинули ее, стоит ли вообще впускать кого-то в свою жизнь, чтобы снова и снова проходить через эту боль? Ей нужно было время, чтобы обдумать, что делать дальше. Поэтому она написала на работу, сказалась больной, заблокировала камин, наложила антиаппарационное заклинание и магически заперла дверь, чтобы никто не смог войти. Ей нужно время. Пора найти такое место, где ее никто не будет знать.

* * *

— Мама, уже три дня прошло, а я все никак не могу связаться с ней. Никто не видел Гермиону. Я не хочу потерять ее.

— Я знаю, — сказала Молли. Она тоже очень переживала, не представляя, как связаться с Гермионой, и еще она очень боялась, что та сбежит, так и не предоставив Биллу шанса объясниться. Ее сердце болело за сына — он был так сильно ранен, и она хотела, чтобы они с Гермионой были счастливы вместе. — Гарри следит за каминной сетью, а Джинни пытается достучаться до её квартиры. Мы должны верить, что найдем ее.

* * *

— Гермиона, пожалуйста, открой дверь, — звала ее Джинни. — Я знаю, что ты там. Пожалуйста, мне нужно поговорить с тобой, — она подождала еще пару минут, прежде чем снова начать стучать в дверь. — Я никуда не уйду. Останусь прямо тут, пока ты наконец-то не поговоришь со мной, — разочарованно вздохнув, она трансфигурировала цветок в стул и села на него, намереваясь выполнить свое обещание. — Вот я сижу здесь, Гермиона, — позвала она. — И я сейчас начну петь, если ты не откроешь дверь, — после этого Джинни затянула гимн Хогвартса так громко, как только могла, игнорируя соседей, которые выглядывали на площадку. Она практически закончила песню, когда Гермиона наконец открыла дверь. Она выглядела ужасно.

— Гермиона, — выдохнула Джинни. — О, милая, пожалуйста, впусти меня. Ты страдаешь без причины.

Гермиона пропустила ее внутрь и затем опустилась на диван.

— Что ты хочешь, Джинни? Я тут вообще-то пытаюсь собраться.

— И куда ты направляешься? — спросила Джинни.

— Я не хочу тебе говорить, — ответила Гермиона. — Мне просто нужно начать все заново где-нибудь еще.

— И ты собираешь сбежать, даже не попрощавшись? — Джинни расплакалась, не в силах поверить, что подруга способна на такое. — Пожалуйста, не уезжай.

— Я больше не могу здесь находиться, — сказала Гермиона. — Билл снова встречается с Флёр, и у него даже не хватило порядочности сказать мне об этом в лицо.

— Он не вернется к Флёр, — выпалила Джинни. — Я знаю, что написано в "Пророке", но это же неправда. Билл считает, что Делакуры обратились в суд, ничего ему не сказав. Ведь до этого они заявились к маме и папе и пытались убедить его принять Флёр. Они хотели, чтобы он также отказался и от Тедди. Билл отчитал их, и папа выгнал их из дома. Билл сказал, что никогда не откажется ни от одного из вас.

— Тогда откуда они взялись? — Гермиона указала на цветы. Джинни нахмурилась, когда Гермиона рассказала о значении каждого цветка. — Я также получила эту открытку, и кто-то прислал мне копию статьи в "Пророке" в больницу.

— Можно, я свяжусь с Биллом отсюда? — спросила Джинни. — Не думаю, что этот букет послал он. Даже трудно себе такое представить, он выглядит сейчас таким разбитым. Пожалуйста, Гермиона, он любит тебя. Он бы никогда не вернулся к Флёр, — с этими словами она взяла руки Гермионы в свои. — Я знаю, что Рон причинил тебе боль, и понадобилась целая вечность, чтобы вернуть тебе уверенность в себе. Но ты умная девушка, и тебе нужно сесть и подумать об этом. Что могло случиться такого, что заставило Билла так внезапно передумать? Ничего. Все было хорошо, правда же?

— До того дня, когда он вернулся из Норы, — ответила Гермиона. — Он не сказал, что там произошло, он просто велел мне уйти.

— Ты должна позволить ему рассказать тебе все, — умоляла Джинни. — Пусть он объяснится.

— Даже если и так, — начала Гермиона, — не знаю, смогу ли я с этим справиться. Это все слишком больно, и я была неправа, когда снова позволила себе открыться.

— Пойдем со мной в Нору, — Джинни потащила Гермиону за собой. — Мама там, все остальные на работе. Позволь нам поговорить с тобой, прежде чем ты совершишь самую большую ошибку. Пожалуйста! — Джинни умоляюще посмотрела на нее. — Ты должна быть моей сестрой, я знаю. Я не хочу потерять тебя только потому, что ты чего-то боишься.

* * *

Гермиона сидела за столом с Молли и Джинни, перед ними стояли чашки чая, а Джеймс играл в манеже. — Я рада, что ты пришла поговорить со мной, Гермиона, — сказала Молли. — Мы так волновались. Ты же знаешь, что Билл не вернется к Флёр?

Гермиона кивнула.

— Джинни мне сказала. Я просто... ты уверена?

— Определённо, — кивнула Молли. — Это же было при мне: Делакуры явились к нам в надежде, что мы поможем им заставить Билла передумать, но этого бы никогда не произошло. Когда они были женаты, мы, конечно же, приняли ее, она казалась безумно влюбленной в него. Мы не понимали, как она могла бросить его, и вероятнее всего, ты знаешь об этом куда больше, чем мы. Билл позже рассказал нам о ее словах и о том, что она ушла к другому мужчине. Наши сердца болят за вас обоих, и все мы счастливы, что вы нашли друг друга, — на этих словах Гермиона опустила взгляд. — Джинни сказала, что ты уезжаешь?

— Планировала, — ответила Гермиона. — Просто думала начать все с чистого листа, может быть, проветрить голову. Я устала от боли.

Молли с минуту изучала ее, прежде чем снова заговорить.

— Могу я рассказать тебе кое-что?

Гермиона оглянулась на Молли, которая была ей матерью все эти годы, особенно с тех пор, как ее собственная умерла, никогда не осуждала и была терпелива, когда Гермиона избегала всех. Она кивнула.

— Ты знаешь, что мы с Артуром встречались, когда учились вместе в Хогвартсе, но он не был моей первой любовью, — с отсутствующим взглядом начала Молли. — На пятом курсе я начала встречаться с когтевранцем, его звали Бартран. Мы продолжили встречаться и на шестом, и я думала, что люблю его, а он любит меня, — она вздохнула. — Но летом, между шестым и седьмым курсом, он перестал писать и навещать меня. Письма остались без ответа, а когда я зашла в Хогвартс-экспресс в сентябре, то обнаружила его в одном из купе, обнимающимся с сокурсницей с Когтеврана. Я помню, как он смотрел сквозь меня. Как будто он меня больше не видел. Я была опустошена — и почти не выходила из комнаты, появлялась только на занятиях и на ужине. Артур пригласил меня в Хогсмид, но я отказалась. Я боялась попробовать снова — я не хотела, чтобы мне причинили боль. Мы были друзьями все школьные годы, так что я знала его довольно хорошо, но я просто не хотела, чтобы мое сердце снова разбилось. К счастью для меня, Артур — упрямый человек, и он уговорил меня дать ему шанс и пойти с ним на Рождественский бал.

— И что же заставило тебя изменить решение? — спросила Гермиона.

— Друзья и мои братья, Гидеон и Фабиан, — утирая слезы, ответила Молли. — Они были на несколько лет младше меня, и, вероятно, причиной некоторых конфузов, что случились тогда с Бартраном, хотя это и не было доказано. Фабиан и моя подруга Джейн убедили меня дать Артуру шанс, и, послушавшись их, я ни разу не пожалела о своем решении. Артур позже признался мне, что годами хотел пригласить меня, но был слишком напуган. Так что с того момента мы не расставались, — она прикоснулась к руке Гермионы. — Я знаю, что мы тогда были моложе, чем ты сейчас, но если бы я не рискнула тогда, то у меня никогда не было бы моей семьи. Билл рискнул после того, что с ним случилось, и до вчерашнего дня все шло хорошо, верно?

— Вы двое созданы друг для друга, — произнесла Джинни. — Я просто знаю это. Не бойся попробовать еще раз, только потому, что тебе больно. Разве он не стоит того?

— Да, — прошептала Гермиона.

— Я так много потеряла, когда лишилась братьев, — сказала Молли — Артур стал моей опорой, когда их убили. После этого я долго злилась; ведь они только недавно перестали быть проклятием моего детства и стали моими защитниками в школе, а потом исчезли. Это научило меня держать близко людей, которых я люблю, и никогда не принимать хорошего партнера как должное.

— Скажи Биллу, чтобы зашел ко мне, — сказала Гермиона.

* * *

Она подняла глаза, услышав отчаянный стук в дверь, и, открыв ее, увидела стоящего перед ней Билла. Он ждал приглашения войти, не зная, что она чувствует и что ожидает их впереди.

— Гермиона, — выдохнул он. Билл был рад ее видеть, очень боялся, что она уйдет, и почти запаниковал, когда Джинни сказала ему, что та упоминала такую возможность. Она отступила в сторону, пропуская его, и он, поколебавшись, взял ее за руку.

— Я боялся, что больше не увижу тебя. Спасибо, что согласились встретиться.

Гермиона молча кивнула и жестом предложила присесть.

— Джинни сказала мне, что ты не собираешься мириться с Флёр.

— Нет, — выпалил Билл. — И никогда не собирался. У меня не было возможности рассказать тебе, что случилось той ночью, — и он быстро описал ту злополучную встречу и то, как он был зол. — Я не хотел срываться на тебе. Было полнолуние, а у меня возникли проблемы с самоконтролем. Мне пришлось попросить маму забрать Тедди, а ведь раньше мне не приходилось делать этого. Мне так жаль, что я сорвался на тебе, — на этих словах Билл встал с дивана и опустился перед ней на колени. — Я расслабился, и все пришло в норму, стоило мне принять аконитовое зелье. — Я никогда не позволю этому случиться снова.

— Но тогда кто прислал мне эти цветы? — спросила Гермиоау, указав на букет. Билл нахмурился, взглянув на него.

— Я точно их не посылал, — он поднялся на ноги и принялся изучать цветы, чувствуя, как с каждым цветком его внутренности скручиваются от осознания их значения. — О господи, они же... они же ужасны, — и посмотрел на Гермиону, а затем взяв букет в руки, он сел рядом, превращая каждый из цветков в новый. — Вместо калины я бы выбрал додекатеон — ты моя богиня, — после этого перешел к пустырнику. — Жимолость — щедрая и преданная любовь, — на очереди было мускусное растение: Испанский жасмин — чувственность, — а китайская гвоздика стала красным пионом — преданность, — на месте руты оказалась красная гвоздика — истинная любовь, — и наконец, ваточник оказался примулой. — Посмотри, — попросил ее Билл.

Гермиона взяла свою книгу со значениями цветов и некоторое время вчитывалась в нее.

— Я не могу жить без тебя, — прошептал он. Она подняла взгляд на Билла, тревожно наблюдавшего за ней, и заплакала. Билл обнял ее и прижал к себе.

— Мне так жаль, Гермиона, — прошептал он, крепче обнимая ее. — Клянусь, я больше никогда не буду игнорировать зелье. Пожалуйста, не уезжай.

Покинув Нору, Гермиона провела много времени, размышляя о том, что рассказала ей Молли, и о своей прошлой романтической истории. Она понимала, что не может сравнивать Билла с Роном и нельзя винить его в поступках Рона. Гермиона смотрела на Билла, и гадала, где бы она была, если бы он не появился в ее жизни. Стала бы она, в конце концов, искать кого-то другого, кроме Уизли? Или она по-прежнему бы сидела в своей квартире, одинокая и страдающая? Билл заставил ее снова почувствовать себя живой — заставил ее задуматься о собственной семье, детях и доме. — Я останусь, — прошептала она.