Кровь Достойных (джен)

Двое крепких мужчин, стороживших вход в деревню, заметили приближающегося всадника, подхватили копья и, собравшись с мыслями, выступили вперёд. Факелы взмыли вверх, но огонь с трудом вырывал из лап ночи пару метров земли, фигура приближалась, но пока скрывалась во тьме.

— Эй, кто ты?! Назовись! — прокричал один, помахав факелом. Всадник замедлился и сквозь полусумрак донёсся ответ:

— На-мник… гос-дина Ром-на!

— Что? Про Лорда что-то, да? — не разобрал слов второй сторож, повернувшись к напарнику.

— Вроде… — неуверенно поджав губы, тот решил крикнуть ещё раз. — Давай сюда, только медленно!

Всадник слегка притормозил лошадь и, как ему и велели, медленно тронулся вперёд. Свет факелов выхватил разодранный доспех и какое-то тряпьё, намотанное на голову. Из-за чего лица было не разглядеть, но мужчины сразу же признали деревенскую лошадь. Дальнейшие вопросы отпали сами собой.

— Светлячок? — словно бы удивился первый сторож, но тут же прокашлялся, подняв взгляд на остановившегося перед ним всадника. — Вечер добрый, милсдарь. Извиняйте уж, темно нынче, хоть глаз коли, вот мы и…

— Ясно. Проехать можно? — глухой голос без капли терпения немного сбил с толку, но мужчина быстро понял, что сердятся не на него, а на что-то другое. Взять хотя бы дырявый насквозь доспех, из-за этого всадник явно не был счастлив. — Конечно, милсдарь, — с этими словами сторож отошёл в сторону, уступая дорогу. Ворота по-прежнему отсутствовали, вместо них установили небольшую наскоро сколоченную изгородь из кривых веток и стволов. — Давай, Мишка, отворяй ворота!

— Ага, ворота… где же тут ворота? — начал было крестьянин помладше, но под серьезным взглядом старшего смолк и принялся оттаскивать заграждение. Стоило освободить проезд, как всадник ещё раз ударил по бокам лошади и въехал в деревню. Проводив его взглядом, мужики переглянулись:

— Видал как его? Страх Божий… — почесал затылок младший.

— Кровь запеклась, но лошадь вроде цела.

— Тебя только она волнует? Он ведь весь изрублен, как в седле то держится.

— Дурак ты, Мишка. Лошадь-то наша, деревенская, стало быть. А он сам себе хозяин. Милсдарь — свободный рыцарь. Что за него переживать, жизнь у них такая. Да и не мог бы он так держаться, если всё это раны, под доспехом как пить дать что-то ещё есть.

— Кольчуга?

— Кто его знает, цел и то хорошо. Может, и с нашей бедой расквитался?

В ответ молодой мужчина только протяжно вздохнул и отложил копьё, вновь прислонив к частоколу. А в центре деревни уже собралась толпа, все жители, бросив приготовления к ужину, обступили наездника. По лицам и взглядам становилось понятно, как они удивлены и взволнованы. Многие, да что там, почти все косились на исполосованный доспех и засохшую корку крови. Взрослые шептались, старики качали головами, а двое детей, затесавшихся в толпу, радостно распахнули глаза пошире, впитывая жуткий образ. Заметив это, какая-то женщина тут же закрыли им глаза и отвела в сторонку:

— Нечего глазеть, мелкотня! Давайте-давайте, топайте. Потом всё у отца выспросите, — подгоняла их она, пока дети старались развернуться и бросить хотя бы один последний взгляд на таинственного наездника.

Пока селяне шушукались и переговаривались, Верус спешился с коня. Он не обращал никакого внимания на возню вокруг, спокойно снял с крупа лошади несколько мешков и, перебросив через плечо, похлопал её по шее. Затем передал поводья вышедшему вперёд старику. Как он помнил, именно этот дед вручал ему лошадь три дня тому.

— Хороший конь, спасибо, — вместе с ремешком в раскрытую ладонь старика упала медная монетка. На удивлённый взгляд наёмник медленно кивнул, отсекая все дальнейшие расспросы.

— Вам спасибо, милсдарь, — сразу понял старик, потянув за поводья. Конь радостно побрёл вслед за настоящим хозяином, а толпа зароптала и начала расступаться, сквозь неё шли два латника и Лорд. Люди предпочитали убраться с их дороги до крепкого словца или, не дай Вечная Шестёрка, удара. Те, в свою очередь, не перегибали палку, спокойно расталкивая зазевавшихся. Будь толпа побольше, на это ушло бы много времени, но после нападений в деревне осталось слишком мало людей. Так что не успел старик с лошадью отойти и на десяток метров, а процессия Лорда уже замерла прямо напротив наёмника, частично отгородив его от толпы. Рыцари разошлись в стороны, позволив господину выйти вперёд:

— А вот и наш спаситель, — картинно развёл тот руки в стороны. — Как и обещал, прибыл на третий день. Пусть и не с петухами, но лучше уж в ночь, чем вовсе опоздать? — короткая пауза. — Вижу, дело оказалось серьёзным? — взгляд мужчины не двусмысленно намекал на пришедший в негодность доспех.

— Пустяки, господин, — от Веруса не укрылся насмешливый тон, да Лорд и не скрывал его, поэтому решил ответить также. — Ваши братья оказались весёлыми ребятами, чуть было не остался ночевать у них.

Собравшиеся зашептались с новой силой, местные жители и так знали, откуда пришла беда. Тем не менее уверенности не было, теперь же господа сами озвучили их подозрения, беду накликала семья Лорда. Настроения в толпе медленно обострились, но никто не смел выступить вперёд или заговорить. Все слушали, что будет дальше.

— Тихо! — прикрикнул на них молодой Лорд, взмахнув рукой. — Коли хотите погреть уши, так прикройте рты! Не видите, ваш Лорд говорит! — как по команде латники стукнули оружием о доспехи. Громкий звон металла разошёлся кругом, заставив людей попятится назад. Удовлетворённый таким исходом, Ро́ман вновь обратился к наёмнику: — Ты справился?

— Конечно, — мечник снял с плеча один из мешков и бросил на землю. Ударившись о неё с глухим стуком, из мешка выкатилась отрубленная голова прокажённого мужчины, похожая на череп. Вслед за ней показалась и одутловатая голова второго братца, но она застряла в ткани, так и не выкатившись полностью. — Их головы, как и обещал.

По толпе разошлись испуганные вскрики: женщины поспешили удалиться, оставив немногим мужчинам разбираться самим, те, в свою очередь, встали плотнее, каждый почувствовал плечо соседа. Проводив женщин спокойным взглядом, Роман на секунду задержал его на необычайно сплочённом кругу деревенских мужиков. На лице отразилось лёгкое презрение, после чего он ткнул носком сапога ближайшую отрубленную голову: перевернув её лицом вверх, пригляделся. На него словно опустилась тень.

— Я едва узнаю его. Какое жуткое зрелище, — прикрыв нос рукой, взглянул прямо в темноту самодельного капюшона наёмника. — Это всё проклятие?

— Скверна.

— Вот как, понимаю. Остальные?

— Все мертвы: прислуга, дворовые, стража, про отца и так знаете. Полная разруха, если хотите. Дома, что позади поместья, спалили, сад тоже, — пока говорил Верус не стоял без дела, внимательно присматривался к молодому Лорду и его стражам. Сам Роман выглядел печально и одновременно как-то нервно, переминался с ноги на ногу, чесал подбородок и то и дело поправлял расписной халат. Его можно было понять, не каждый день убивают всю семью. Однако, сомнения всё ещё не покинули охотника за камнями, поэтому он добавил. — От чего не спрашиваете про книгу?

— Книгу? — словно только что вспомнил Роман. — Действительно, что же это я. Две серебряные монеты никогда не лишние, верно низкокровный? — в голосе проступило явное презрение.

— «Пытаешься упрекнуть меня в жадности? Смешно слышать от человека, предложившего за такую работу шесть монет», — подумалось мечнику, но вслух сказал:

— Просто решил, вам должно быть интересно, господин. Ведь вы особенно выделяли передо мной этот момент, — тут Верус едва заметно поклонился, а заодно сместил вес на другую ногу, ту что не ранена, подстраиваясь под двух стражей, замерших по бокам. Из этого положения он мог мгновенно атаковать мальчишку, возомнившего себя Лордом. Как и думал, рыцари тут же заметили это, нервно переглянувшись меж собой. Усмехнувшись в тени капюшона, наёмник, подцепил второй мешок. Снял с плеча и протянул собеседнику. Оба стража, за спиной Романа сделали шаг вперёд, взявшись каждый за своё оружие. Толпа напряглась. — Просто мешок, парни. Что это вы, а? — изобразил удивление Верус.

Лорд, совершенно ничего не замечающий до этого момента, обернулся и посмотрел на своих людей. Те замерли возле него, каждый был готов выхватить оружие. Несколько секунд все молчали, потом мужчины расслабились, вновь отступив.

— Ну и что это было? — осведомился Лорд.

— Простите нас, господин, в мешке может быть что-то опасное. В конце концов, он просто наёмник.

— Хм-м… верно говоришь. Что же… — повернувшись обратно к наёмнику, Роман кивнул на мешок, — достань сам.

— Как прикажите, — Верус едва сдерживал смех. Стоило немного поддеть, и вот они уже готовы выхватить мечи и копья. От чего-то ситуация сильно веселила его. Мелкие пёсики так беспокоились за хозяина, хотя никогда не смогли бы действительно защитить. По крайней мере, от него.

Так, веселясь в душе, молодой парень медленно раскрыл мешок и достал толстый фолиант:

— К сожалению, вы ошиблись, — произнесен он печально вздохнув, — это никакая не реликвия, — взвесив её в руке, протянул Роману. — Обычная книга, собрание разных сказок и легенд Саламов.

— Не может быть! Мне говори… — начал было тот, но тут его рука коснулась переплёта, и Роман смолк. По лицу молодого господина пробежала неконтролируемая дрожь. Взгляд метнулся к книге, затем к тёмному капюшону. Несколько долгих секунд он всматривался в скрытый тенью силуэт лица и едва видимый подбородок, пока не произнёс: — Я думал это реликвия, — пальцы впились в переплёт так, что побелели костяшки. — Может, ты перепутал и привёз другую?

— «Вот ты и попался».

— Это исключено, господин. Именно эта книга была у них, — короткий взгляд на головы братьев под ногами. — Мне стоило больших усилий сохранить её в целости и сохранности, — с каждым словом, на которое он делал акцент, по лицу собеседника пробегала тень. Роман едва ли не вырвал книгу и тут же начал листать. — Видите, обычные сказки. К тому же я не ощущаю в ней следов Скверны, господин, — продолжал нервировать его парень.

— «Как и ты, Роман, да? Больше не чувствуешь в ней силы? Тебя обманул грязный наёмник? Как же я буду рад, когда ты, мразь, встретишься с любимыми братьями».

Лорд резко захлопнул ставшую бесполезной книгу и ткнул ей в сторону копейщика. Тот принял фолиант, ничего не понимая, но начиная догадываться, что всё идёт не слишком хорошо. Однако Роман опроверг его догадки — расстегнул карман халата и достал кожаный кошель. Пристально глядя на наёмника, отсчитал шесть серебряных монет и протянул ему. Но в конце движения рука слегка вздрогнула, и монеты посыпались на землю.

— Ох, как же так? Какой я неловкий, — и ни следа сожаления в голосе. Откровенная издёвка, даже слишком — по толпе зевак прошёл тихий ропот. Мужики, стоящие кругом, слышали весь разговор и прекрасно поняли, кто спас их. Поэтому открытое нахальство молодого Лорда задевало их за живое, однако вместе с тем они были простыми крестьянами. Не чета милсдарям рыцарям, поэтому их хватило лишь на нестройный ропот, не более.

— Ничего страшного, господин, — не растерялся Верус, быстро нагнувшись и вмиг собрав все монеты. — Вы взволнованы, я понимаю, — но собеседник уже развернулся и уходил прочь. Стражи непонимающе переглянулись и последовали за ним, но после пары шагов Румур дёрнулся и развернулся обратно:

— Наёмник, какой у тебя круг?

— Что? — в самом деле удивился вопросу Верус. Слишком голова была забита мыслями в тот момент. С чего вдруг рыцарь задаёт подобные вопросы?

— Круг? Какой круг ты закончил в ордене?

— Неужели кто-то отвечал на это честно? — ответил вопросом на вопрос наёмник, но тут же добавил. — Магом крови я так и не стал, как видишь.

— Хо! Ясно, спасибо за ответ, — вскинув свободную от щита руку, латник отдал орденское приветствие и, развернувшись, последовал за товарищем по службе и господином.

— «Надеюсь, вы не дураки, парни».

— Эм… милсдарь?

Тонкий голосок справа, привлёк внимание Веруса. Развернувшись, он увидел знакомого старика. Тот стоял, чуть сгорбившись, и внимательно смотрел на него:

— Чего тебе?

— Ваш доспех, вам нужна помощь с ранами? Моя внучка может…

— Нет, — оборвал его охотник, поправив последний мешок на плече. После чего, не прощаясь, пошёл обратно к воротам.

— Спасибо тебе, сынок. Спас нас от такой беды, век будем благодарны, — провожая его, старик сложил пальцы правой руки в знак Вечной Шестёрки, большой сомкнут с мизинцем и безымянным в круг, а указательный со средним вытянуты вверх, и провёл ими по кругу, тем самым благословив.

— Ещё нет… — едва слышно пробормотал парень, вновь поправив мешок.

* * *

Пятнадцать дней спустя

Работы по восстановлению поместья шли полным ходом. Роман, разодетый в лучшие свои одежды, целыми днями ходил среди новых дворовых, раздавая ценные указания и подгоняя крестьян. За ним постоянно следовал хотя бы один рыцарь. К нанятым прежде двум присоединился третий, и теперь верные стражи постоянно сменялись. Кто-то охранял покой господина по ночам, другие следили за ним в прогулках и на территории.

Дворовых, к слову, молодой Лорд согнал с ближайших деревень. Отделавшись от наёмника, прибыл в свой дом вместе со всеми выжившими жителями Бави. Те согласились последовать за ним, чтобы стать слугами при усадьбе. Такое положение гораздо лучше, чем быть простыми крестьянами. Вскоре были собраны и другие люди.

Быстро восстановив дворовых, он отдал приказ о начале ремонтных работ. В Триозёрье наняли мастеровых, что приехали неделю назад и сразу же приступили к работе. Дворовые, как могли, помогали им: где подержать, где дерево срубить. Так помаленьку за неделю восстановили конюшню, а теперь принялись за фасад поместья.

Женщины занимались посадкой нового сада. Старые погорелые деревья вырвали с корнями, а землю перепахали. Правда, вместо фруктовых деревьев новый Лорд распорядился высадить сладкие ягоды. Изменения наблюдались и в других вещах. Роман вообще словно решил искоренить любое напоминание о родственниках. Старинные холсты, изображающие предков, в том числе и отца, сорвали со стен и убрали в затхлый чулан. Хозяйскую спальню полностью вытрясли, всё, что можно было заменить, заменили, а что нельзя — оставили, пусть и со скрипом зубов.

Жизнь постепенно налаживалась, но пару дней тому случилось очередное несчастье. Пропала молодая девушка — внучка старого конюха. Как полагается, собрали небольшую группу, пошли в лес, к ближайшему ручью, куда она могла пойти. Но так ничего и никого не обнаружив, вернулись назад в поместье. Лорд даже упомянул пропавшую на следующий вечер, собрав всех на площади перед особняком, пообещал найти виновных, будь то люди или дикие звери, после чего вернулся к себе в покои.

Пока люди переживали очередное несчастье, Роман начал строить планы мести наёмнику, что так нагло обманул его. Только взявшись за дорогую сердцу книгу, Лорд понял, что вся сила ушла из неё. Некогда наполненный могуществом фолиант превратился в бесполезный мусор. Он не знал, как именно наёмник провернул это, но был уверен, что сделал он это специально. Это читалось в его словах, жалкий низкокровный откровенно насмехался над ним.

— «Думаешь всё кончено, Верус?» — он запомнил это имя, запомнил очень хорошо. — «Не волнуйся, дай мне немного времени, и я найду тебя. Ты ответишь за оскорбление!» — кулак врезался в столешницу, от чего книга подпрыгнула, едва не выпав из крепления. Попридержав фолиант, Роман умерил гнев и продолжил ритуал.

Взяв со стола деревянную миску, исписанную таинственными символами первичного наречия, мужчина пересёк комнату, остановившись рядом с привязанной девушкой. Та была в сознании, широко распахнутые глаза с ужасом следили за узким стилетом в его левой руке. Она пыталась кричать, звать на помощь, но тугой кляп, забитый в рот, не позволял ей этого. Тонкие ручки дёргались в кожаных креплениях, но ремни держали крепко. Такие же ремни стягивали пояс и ноги девушки, удерживая её на крестообразном распятии, установленном возле стены. Никакой одежды на пленнице, естественно, не было, но её мучителя это не сколечко не волновало. Сейчас молодой мужчина видел перед собой вовсе не юную деву, а обычную жертву — дар для древних сил. Низведя жизнь до простого предмета торга, Роман спокойно занёс острый стилет и полоснул им по руке несчастной. Под брызги молодой крови, запел:

— Древние Боги и первые духи! Услышьте мольбы слуги вашего. Щедрейшего и покорнейшего! Кровь юной девы отдаю вам в дар!

Багровая жидкость медленно стекала по гладкой коже, и, достигая края подставленной миски, едва слышно шипела пузырясь. Большими же пузырями и опускалась на дно, обретая странноватый синюшный цвет. Стоило миске наполовину наполниться, как Роман отдёрнул её от руки и вернулся к столу, аккуратно установив ёмкость на специально размеченном месте выше книги, взял вторую.

Девушка дёргалась, что было сил, из её глаз текли слёзы, волосы разметались, наполовину закрыв лицо, но мужчина оставался безучастен к её боли. Стилет был занесён над жертвой во второй раз. Вновь брызнула кровь, теперь рана появилась уже на бедре. Алая струйка рывками забила из артерии, заполняя вторую миску. Также как и первая порция, эта мгновенно становилась синей, стоило ей лишь коснуться поверхности, исписанной странными символами.

Под истошные вопли девушки Роман, наполнил и эту ёмкость, вновь повернулся к столу, как вдруг окно справа от него разлетелось на куски. Деревянная решётка, заменяющая шкуру или бычий пузырь, влетела внутрь вместе с половинками ставня. Испугавшийся Лорд вскинул стилет, да так и замер, уронив миску на пол. Драгоценная кровь выплеснулась, разлившись уродливым синим пятном по доскам и начала чадить чёрным дымом, но ему было не до этого. Прямо перед ним оказался незваный гость.

Тёмный силуэт чуть крупнее среднего мужчины ростом и гораздо шире в плечах. Когда Роман пришёл в себя от первоначального шока, ему удалось разобрать коричневый доспех и мягкий зеленоватый плащ, накинутый поверх него. К плащу серым шнуром привязали узкий капюшон, полностью закрывающий лицо незнакомца.

— Ты! — не спросил, а прокричал Роман. Иррациональное чувство в груди подсказало ему ответ на все вопросы. Это он! Это проклятый Богами наёмник явился к нему! — Как ты посмел? Стра… — в свете единственной масляной лампы, установленной возле стола с книгой, что-то блеснуло.

Острая боль оборвала поток ругани Лорда и попытку позвать на помощь стражу. Коротко вскрикнув, он отшатнулся назад, прижав раненую руку к груди. Стилет звякнул об пол, ещё больше разбрызгав вонючую синюю жижу. Мужчина замер, дрожа как осиновый лист. В груди клокотала ярость и злоба, но ноги не желали двигаться. Прямо к нему шагал наёмник, пусть одежда на нём сменилась, но всё, начиная с манеры ходьбы и заканчивая вездесущими кинжалами, кричало о том, кто это такой. Безумец ничего не говорил, не обвинял и не упрекал, просто приближался, никуда не торопясь. Опустив руку к поясу, чуть отодвинул полу плаща и выдернул из ножен короткий широкий кинжал. Таким впору свежевать туши на охоте, а не носить за поясом.

Роман, наконец, стряхнул с себя ужас, первой идеей было позвать на помощь снова, но молодой Лорд отказался от неё, рассудив, что рыцарь не успеет помешать проскользнувшему в его дом убийце. Поэтому он шагнул в сторону стола, сначала неуверенно затем всё быстрее. Позади раздался шорох, и вновь острая боль пронзила его, на этот раз ногу. В мозгу вспыхнула и угасла странная идея возмездия за раны девушки. Она была глупа и навеяна страхом, но то короткое мгновение, что Роман думал о ней, казалась чертовски верной.

Припадая на раненую ногу и всё-таки начав звать на помощь, мужчина добрался до стола. Рядом с книгой лежал короткий чёрный деревянный жезл с крохотным камнем на конце. Не задумываясь о последствиях, Лорд схватил волшебный жезл и, резко развернувшись, ткнул в сторону наёмника:

— Дим’ёрк!⁽¹⁾ — сорвалось с его губ.

Вспышка красного пламени родилась на кончике жезла. Камень вспыхнул, придав заклинанию импульс, и небольшой огненный заряд выстрелил прямо в фигуру в плаще. Та всего на долю секунды остановилась, словно удивляясь. Но уже в следующее мгновение наёмник вскинул свободную от кинжала руку. До ушей Лорда донеслась монотонная тарабарщина, выплюнутая одним словом, а сразу после перед поднятой рукой возникла тонкая полупрозрачная пелена кровавых разводов. Одновременно с этим огненный заряд угодил точно в неё.

Огненный шар, если настолько слабое заклинание разумно так назвать, взорвался искрами и коротким всплеском расплавленного металла, осветив всю комнату. От неожиданности Роман прикрыл лицо рукой, заслоняясь от яркого света. Разумом он понимал, что нападение провалилось, но в душе ещё теплилась надежда. Вдруг наёмник не успел или не справился с мощью заклинания? Когда же зрение позволило вновь взглянуть вперёд, Лорд испуганно втянул ртом воздух и попятился назад.

Наёмник стоял на прежнем месте, по кровавому барьеру стекали струйки жидкого огня, мерно обращаясь чёрным дымом. Не веря собственным глазам, Роман открыл было рот, чтобы прокричать что-то, но безумный низкокровный опередил его:

— Такие, как ты, всегда скалятся до самого конца…

Фигура смазалась, метнувшись к удивлённому Лорду. Кинжал в руке наёмника расплылся тонкой полосой металла, перерезая глотку. Нанеся удар, мужчина быстро отступил на два шага назад, избегая брызг. Роман же схватился на шею, дико сжимая собственное горло, он старался удержать кровь, но та текла потоком, просачивалась сквозь пальцы. Багровые струйки, быстро бежали по руке, заливая рукав красивого халата, часть проливалась вниз, на грудь и даже пол.

Врезавшись в стол, Лорд опрокинул его. На пол полетели книга, приготовленные миски и железная подставка вместе с мелом. Хрипло вдохнув, мужчина закашлялся и рухнул следом. С трудом удержавшись на одном колене, он поднял безумный налитый кровью взгляд. Поплутав им по комнате, нашёл виновника всего этого кошмара. Вместе с потоком крови изо рта вырвалось единственное слово:

— Ублюдок!

Под спокойным взглядом Веруса, мужчина ещё пару раз вздохнул и окончательно повалился на пол. Голубой халат быстро пропитывался кровью, становясь грязным. Та же судьба постигла и растрепавшиеся волосы умирающего Лорда. Рука, в последний миг вытянутая к ногам наёмника, медленно проскребла ногтями доски и замерла навеки. Убийца сделал шаг в его сторону, достал из-за пазухи две серебряные монетки и медленно по одной бросил на остывающий труп:

— Цена твоей жизни, помнишь?

Отвернувшись, словно навеки позабыв о мертвеце, мечник подошёл к распятой девушке. Та успела сильно побледнеть и едва дышала, под её ногами скопилась огромная лужа крови. Осмотрев рану на бедре, парень лишь печально вздохнул: её было уже не спасти, перерезана крупная артерия, а у него с собой нет никаких лекарств или снадобий, способных остановить такое кровотечение. К тому же время упущено. Поднявшись в полный рост, парень приподнял голову девушки и заглянул в её тускнеющие глаза. В них едва теплилось сознание, она страдала. Ещё пара секунд и боль уйдёт, но какими долгими они покажутся?

— Он мёртв, слышишь? — попробовал он достучаться до неё. — Я убил его, но тебя уже не спасти. Иди с миром, и пусть Боги примут тебя в своём царстве.

Удар, брызги крови, и начисто срезанная голова падает на пол. Непостижимым образом юноша перерубил позвоночник, как стебель рогоза. В этот же миг распахнулись входные двери, и в комнату вбежал Румур. Его меч уже был освобождён от ножен, а щит взят наизготовку. Быстро окинув пространство взглядом, рыцарь остановил его на наёмнике, стоящем возле убитой девушки:

— Как ты попал сюда? Что сделал с Сайги?

— Надо же, сначала спрашиваешь о нём. А как же твой хозяин? — кивнув в сторону валяющегося на полу трупа, спросил Верус без особых эмоций. Сейчас голос наёмника звучал особенно серо, словно из укутанной в плащ фигуры вытянули всю личность, оставив вместо неё пустой сосуд. Пустой, но безумно опасный.

— Отвечай, что с Сайги?! — прорычал воин, удостоив господина коротко брошенным взглядом и только. Смерть человека, платившего ему жалование, удивительно мало значила для него. Он шагнул ближе и расслышал короткий смешок, вместе с которым противник полностью развернулся, приготовившись к схватке.

— Сторожевой пёс всегда остаётся псом… — Верус поигрывал кинжалом, ловя на край его лезвия свет от лампы. — Ну же, ры-ца-рь, нападай.

— Да иди ты к бесам! Сандоузо мэ’то… — закончить Румур не успел. Враг, спокойно слушающий брань, молниеносно выхватил из-за пазухи маленький метательный нож и пустил его в ход, стоило рыцарю заикнуться словами древнего наречия. Пришлось прикрыться щитом.

Отразив первый бросок, ратник принял ещё два следом, а противник уже был рядом. Следя за едва ли уловимыми движениями наёмника из-за щита, воин успел подготовиться и заблокировать хитрый выпад своим мечом. Тут же пустив в дело щит, ударил им наотмашь, но Верус словно призрак оказался сбоку. Хлёсткий удар его кулака впечатался в скулу Румура, не прикрытую шлемом. На долю мгновения зрение потеряло фокус, но он сумел оправиться и отмахнулся. На этот раз мечом, но лезвие рассекло лишь воздух, а отпрыгнувший назад противник метнул очередной нож.

Оказавшись в неудобном положении, Румур успел только немного довернуть корпус. Нож впился в плечо, застряв в доспехе, но самый кончик всё же проник вглубь, задев тело. К его счастью, столь мелкая рана не могла остановить или замедлить рыцаря, он уже шёл на врага, собираясь продолжать прессовать и давить:

— Сандоузо мэ’то аим…

Очередной нож звучно врезается в шлем, тряхнув голову. Хорошо хоть макушка оказалась прикрыта. Не успел Румур понять, откуда гадёнышь выхватывает ножи, как тот оказался совсем рядом и пустил в ход кинжал. О магии вновь пришлось забыть, переключаясь на оборону. К собственному сожалению, латник начал понимать, что это далеко не случайность и его противник определённо специально прерывает все попытки прочесть хотя бы стартовое заклинание пробуждения дара крови. Наёмник оказался опытным дуэлянтом, знал, как стоит вести себя с обладателями дара крови.

Удары меча в сочетании с умелой защитой несколько долгих секунд удерживали Веруса от каких-либо серьёзных выпадов, но стоило рыцарю чуть отвлечься и начать читать слова древнего наречия, как наёмник, словно между делом ускорялся и отбивал у него всю охоту.

— Чтоб тебя! — прорычал воин, в десятый раз блокируя выпад кинжала щитом. Руку начало ломить, силы постепенно истощались, враг словно играл с ним: двигаясь подобно ночному хищнику, метко колол, не давая толком сосредоточиться, сам же ускользал от любых ответных выпадов, даже не замечая их.

К тому же наёмник был одет гораздо легче. Ловкий, словно лесной кот, он носился вокруг, попеременно атакуя то вблизи, то издали. Между делом проклятый наёмник умудрялся даже поднимать свои ножи с пола, чтобы тут же использовать во второй, а затем и в третий раз!

Это уже ни в какие ворота не лезло, однако Румур ничего не мог поделать. Приходилось стойко блокировать всё новые и новые броски, а при случае рисковать, атакуя первым или пытаясь всё-таки произнести бесовы слова заклинания. В какой-то момент ему это почти удалось. Однако воин ради этого широко взмахнул мечом, отгоняя противника, непроизвольно открывшись справа:

— Ай флога то’Урукуси⁽²⁾ анавэ…⁽³⁾

Не дав закончить, облачённый в зелёный плащ убийца ужом проскользнул прямо под мечом противника и вспорол тому ногу. Вскрикнув от боли и тем самым пустив по ветру все свои старания с заклинанием, рыцарь начал разворачиваться, но следом получил крепкий удар под колено. Из-за чего оступился, потеряв равновесие, и припал к полу. Не желая получить второй удар, на этот раз прямо в шею, сам оттолкнулся от досок и кувыркнулся вперёд, через щит, и, вновь оказавшись на ногах, расслышал конец фразы:

— …рой ройс!

— «Как?!» — только и пронеслось в его голове. Румур совершенно не понимал, как этот вылезший из третьесортного кабака наёмник умудрился прочесть заклинание с первой же попытки? Тогда как он сам безрезультатно пытался на протяжении всей схватки. Однако замешательство и гнев не помешали ему, резко дёрнуться, в попытке сместиться в бок и увернуться от магии воды, только что задействованной противником. Однако всё оказалось куда хуже, чем он мог представить.

Магия так и не появилась, вместо неё сам Верус возник прямо перед ним, явно использовав технику укрепления тела, что сказало несчастному латнику гораздо больше, чем он хотел бы. Враг сделал три смазанных от скорости шага и ударил ногой в щит. Выпучив глаза, Румур отлетел назад. Осознание ловушки слишком поздно снизошло на него: хитрый наёмник обманул знакомой фразой, заставив отвлечься.

Щит согнулся от удара, а сама рука вспыхнула адской болью, судя по всему, сломавшись. Едва сдерживая боль, мужчина попытался встать и продолжить схватку, но тут остриё кинжала упёрлось ему в кадык. Судорожно сглотнув, он положил голову обратно на пол и расслабился, правда, так и не отпустив меча:

— Почему не убил сразу? — прошипел раздосадованный воин сквозь зубы.

— И не собирался, — видя, как удивился рыцарь, Верус добавил, — как и твоего друга, салама, кстати.

— Что? — не выдержал Румур, чуть подавшись вперёд, но остриё тут же напомнило о себе, чуть царапнув кожу.

— Ей-ей-ей! Не спеши так, сначала ответь на вопрос, — покачал капюшоном нависший над ним наёмник. — Вы знали, что он делает?

Вопрос застал рыцаря врасплох, но взгляд сам собой сместился на обезглавленную девушку. На долгую секунду он замолчал, рассматривая её и размышляя. В конце концов, рыцарская честь взяла над ним верх, и он ответил:

— Да.

В тишине, наступившей после, наёмник отчётливо цокнул языком. Кинжал в его руке дрогнул, и Румур напрягся. В считанные мгновения он понял, какая судьба ждёт его после признания. Поэтому решил попытать счастья напоследок, едва заметно сместил руку, готовясь к быстрому удару мечом. И на выдохе взмахнул ей, но наёмник оказался быстрее.

Острое лезвие пронзило гортань латника и врезалось в деревянный пол. Прикрывшись от неловкого взмаха меча наручем, Верус дёрнул кинжал на себя, полностью разрывая горло воина. Тот забился в конвульсиях, скребя пальцами шею, совсем также как господин несколькими минутами ранее. Густая багровая кровь толчками вырывалась из разрубленного горла, медленно плывя вверх. Один-два булькающих хрипа и почти обезглавленный труп расслабился, окончательно испустив дух. Взмывшая было кровь, тут же пролилась вниз: дар Богов истаял, лишь стоило искре жизни угаснуть.

Ничего больше не говоря, убийца отёр клинок о доспех поверженного врага и вышел из комнаты. У дверей с другой стороны лежал оглушённый им ранее копейщик. Этой ночью именно он сторожил покои Лорда, и его пришлось обезвредить первым. Однако теперь планы изменились, они знали обо всём, а, значит, виновны.

Мужчина присел рядом со спящим стражем на корточки и полоснул кинжалом по горлу. Ни один мускул не дрогнул на его лице, а вот стражник встрепенулся. Забулькал, распахивая глаза, но было поздно. Короткая борьба с неизбежным, и ещё один рыцарь уронил голову на пол. Ещё один дар угас навсегда.

Убитых нашли на утро. Пришедший сменить Сайги третий латник обнаружил убитого Лорда и двух собратьев по ремеслу. И, к собственному ужасу, обезглавленную девушку. На его счастье, Верус вовсе не знал о нём. А, может, это был перст самих Богов, спасший ни в чём не повинного рыцаря от собачьей смерти? Кто знает?

1) Дим’ёрк — Создать (перевод с первичного наречия)

Вернуться к тексту

2) Урукуси — Бог пламени и жара. Чаще известен в западных и южных странах, где распространены пустыни и пользователи стихии огня

Вернуться к тексту

3) Ай флога то’Урукуси анавэ’ста чери моу — Пламя Урукуси(3), воспылай в руках моих (здесь приведена полная фраза заклинания второго круга: Аура огненной ярости. Перевод с первичного наречия)

Вернуться к тексту