Один билет до ада и обратно (джен)

Несмотря на свои предыдущие протесты, Нудл не смогла отказаться от мысли, что ванна, образ которой обрисовала Джиллиан — вне всяких сомнений, предложение соблазнительное. Большую белую фарфоровую ванну наполняли чистая горячая вода и пена, источающая приятный цветочный аромат. Сама ванная комната была оформлена в бледно-розовых тонах, расслабляющих и манящих.

«Определённо, она знает, как нужно заботиться о других», — подумала Нудл, сняа одолженный халат и погрузившись в воду.

Хотя похитители обращались с ней неплохо, пока её дело оставалось в подвешенном состоянии (по крайней мере, по сравнению с ещё более несчастными, проклятыми душами), в всё, что она имела сейчас, было роскошью, о которой в Аду не стоило и мечтать. Ей понадобилось несколько минут, чтобы насладиться этим; стараясь притом не думать, что бы её ожидало, если бы обряд проклятия её души состоялся. А затем принялась смывать грязь и копоть, скопившуюся на коже.

В дверь легонько постучали, из-за неё донесся женский голос:

— Как у тебя дела, дорогая?

— Хорошо, спасибо, — ответила Нудл, щеткой оттирая спину. — Как там Мёрдок?

— В том же самом состоянии, в котором ты его оставила и, будем надеяться, оно продлится ещё долго, — дверь немного приоткрылась. — Не возражаешь, если я с закрытыми глазами занесу полотенца?

Гитаристка усмехнулась:

— Конечно, не нужно так стесняться. Мы обе девушки.

Дверь открылась ещё немного, и вошла Джиллиан, закрывая глаза рукой.

— Знаю, я просто соблюдаю правила приличия.

Нудл увидела, что молодая женщина переоделась в майку «Юнион Джек» и расстегнутую толстовку с капюшоном. А так же распустила волосы, но верхнюю половину оставила завязанной, чтобы та не падала на лицо. К чести Джиллиан сказать, ей удалось закрыть за собой дверь и отнести полотенца к держателю возле ванны, а затем вернуться к дверному проёму, не отрывая руки от глаз и не спотыкаясь. Повернувшись спиной, она убрала руку и вышла через дверь.

— Дай мне знать, если понадобится что-нибудь ещё.

Прежде чем дверь полностью закрылась, Нудл остановила её:

— Подождите, если вы не заняты, то у меня есть ещё несколько вопросов.

Дверь снова открылась на ширину щели:

— Конечно, дорогая, про что ты хочешь узнать?

Подросток понадеялась, что сейчас-то, наконец, её любопытство будет удовлетворено:

— По большому счету, я хочу узнать про вас.

По ту сторону двери ненадолго замолчали.

— Спрашивай.

Нудл принялась отмывать волосы, задаваясь вопросом, с чего бы начать свои расспросы.

— Откуда у вас всё это медицинское оборудование?

— У нас есть друзья среди медиков. Есть очень понимающие врачи и члены правления, дающие нам возможность экономить на том, что нам нужно для заботы о себе и других нуждающихся.

После минутного размышления Нудл выбрала шампунь из ряда возле ванны.

— Что за «мы»?

— Мой народ, а именно — потомки древних кельтских племен, практикующие старые традиции, и борющиеся кое с какими сверхъестественными явлениями, представляющими опасность; много всего, о чём обычные люди никогда не узнают.

— Именно поэтому вы живете здесь, недалеко от «Конга»?

— Ну, уж не ради пейзажа, конечно. Не мне тебе рассказывать, что из себя представляет это место.

Нудл мрачно размышляла над этим, пока споласкивалась.

— Вы здесь одна живете?

— Хм-хм. Другие члены племени время от времени приходят и уходят, но нас так мало осталось, что мы разбросаны достаточно далеко друг от друга. Да и у них есть другие проблемы, о которых необходимо побеспокоиться. Чаще всего, если кого-то надо подлатать, они идут ко мне, но, в основном, свою работу я выполняю в одиночку.

Гитаристка вздохнула:

— Это, должно быть, тяжело. Вы жили здесь всё то время, пока мы были в «Конге»?

— Да уж, но, как ты могла убедиться, я прекрасно справляюсь со своей работой. Не волнуйся, я оставалась снаружи здания, за исключением одного случая, когда мне пришлось ворваться и, поверь мне, в этом была необходимость.

— Постойте, — глаза Нудл расширились. — В тот раз, когда возле автомобильной стоянки было разбито окно?

Из-за двери раздался лёгкий смех:

— Да, это был я. Прости меня за это, — последовала ещё одна пауза. — Знаешь, дорогая, я, безусловно, признаю, что ты помогла все держать под контролем, но некоторые другие участники группы — и под ними я подразумеваю того, кто сейчас одет в мою запасную пижаму, — несколько усугубили ситуацию.

Гитаристка сполоснулась в последний раз:

— Да, я знаю, — сказала она, вытаскивая затычку из ванны, и вылезла, взяв полотенце.

— Есть ещё что-нибудь, что ты хотела бы узнать? — Спросила Джиллиан.

— Последний момент, — она надела халат и накрутила полотенце на голову. — О, теперь можете заходить.

Джиллиан вошла в ванную и терпеливо ждала последнего вопроса Нудл.

— Ну, главным образом мне интересно, почему вы всё это делаете ради нас.

Целительница вздохнула и начала вытирать полотенцем волосы девочки.

— Потому что вы в этом нуждаетесь, — просто ответила она.

Нудл позволила ей высушить свои волосы.

— Но... Мёрдок, определенно, не помог вашему делу, и вы нас не знаете, это не в ваших интересах…

— Вам это было нужно, — повторила Джиллиан. — Почему мы до сих пор это обсуждаем? — Она убрала полотенце и внимательно посмотрела на спасенную гитаристку. — Ну, я думаю, тебе пригодится расческа, — заявила она с улыбкой, — но во всём остальном, — она ​​взяла расческу с раковины, — ты выглядишь значительно лучше.

— Спасибо, — сказала Нудл, приняв из её рук расчёску, и попыталась интонацией голоса выразить, что её благодарность относится не только к расчёске. — О, и последний вопрос, — сказала она, проведя ею по волосам. — Как ваша фамилия?

Джиллиан усмехнулась, повесив полотенце на просушку. — Вульфи с «и» на конце; и еще раз, приятно было с тобой познакомиться. Ты голодна? Уверена, нам всем имеет смысл перекусить, пока…

Её оборвал оглушительный грохот из палаты пациента и крик паникующего Рассела:

— Джиллиан!

— Дьявол, — выругалась женщина, когда она и Нудл помчались по коридору.