Дом разделённый (джен)

— Помогите! Помогите! Меня крадут! — закричала палочка Гилберта.

— Ой, извините, — Гилберт покраснел под всеобщий смех.

Он сжимал палочку обеими руками, пока она не перестала кричать. Нагаина, сидящая напротив него, выглядела так, словно хотела спрятаться под столом или же наоборот, убить Гилберта и спрятать его тело там.

— Мистер Зиркл, я неоднократно напоминал ученикам снимать эти… устройства в классе, — сказал профессор Флитвик. — Десять очков с Рейвенкло!

Даже невозмутимый профессор, казалось, уже начал терять терпение. Кай со вздохом наклонился вперёд и ударил головой о парту.

— Ну, это ты сказал ему принять меры предосторожности, — заметила Вайолет.

— Проклятые Уизли, — простонал он.

На прошлой неделе всю школу заполонило последнее изделие от «Удивительных ультрафокусов Уизли»: сигнализация для палочек. Небольшое кольцо, что сжималось до диаметра палочки, заставляло палочку кричать, если кто-то, кроме владельца, прикасался к ней. Этот своевременный ответ на кражу волшебных палочек в Хогвартсе стал одним из самых продаваемых товаров Уизли за последние годы. К сожалению, оказалось, что Джордж Уизли слишком поторопился с запуском: сигнализация и впрямь работала, если кто-нибудь ещё касался к палочке, но она также включалась, если её роняли, слишком сильно встряхивали или даже садились на неё. В результате палочки ежедневно визжали в классах, гостиных, коридорах и даже в Большом зале. Все учителя хотели запретить новинку, но часто именно родители и присылали её своим детям, поэтому, по слухам, Совет управляющих отклонил просьбу Ллевеллин.

C игры Гриффиндор-Слизерин не было украдено ни одной палочки, но матч Хаффлпафф-Рейвенкло наметили на следующий день, и квиддичная лихорадка в сочетании с соперничеством факультетов держала всех в напряжении. Исторически, соперничество между Хаффлпаффом и Рейвенкло не было таким ожесточенным, как между Гриффиндором и Слизерином, но в последнюю неделю ноября, накануне игры, между этими двумя факультетами витало очень много подстрекательств и насмешек, а также произошло несколько случаев с вредоносными заклинаниями. Гриффиндорцам и слизеринцам, казалось, всё это даже нравилось, словно бы они устали от продолжающейся войны и были готовы просто понаблюдать за соперничеством двух других факультетов.

Прозвенел звонок. Все взяли книги. Нагаина схватила свой учебник, пытаясь как можно быстрее покинуть комнату.

— Итак, за кого ты болеешь в игре? — спросил её Гилберт. — За Рейвенкло, да?

— Рейвенкло? — усмехнулась Нагаина. — Возьмите всех рейвенкловцев до последнего и…

Кто-то позади неё откашлялся. Нагаина повернулась и увидела профессора Флитвика.

— Давай, Рейвенкло! — без особого энтузиазма произнесла она.

— Мы благодарим вас, мисс Индрани, — ответил Флитвик с озорной улыбкой.

Нагаина мрачно посмотрела на Гилберта и поспешила из комнаты вместе с Десимой и Бернис.

— Ну, а ты точно болеешь за Рейвенкло? — спросил Кай у Вайолет, когда они выходили из класса.

— Я болею за то, чтобы вы с Дьюи не сводили меня с ума.

— Бедный Дьюи, — широко улыбнулся Кай. — Мне его почти жаль. Не волнуйся, я не буду слишком сильно смеяться над ним, когда мы победим.

— Ты очень добр, — сухо ответила она.

— Хотя, должен признаться, я буду рад уехать отсюда на рождественские каникулы. А то от здешней обстановки и впрямь с ума сойдёшь!

— М-м-м, — ответила Вайолет.

Кай взглянул на неё.

— Разве ты не ждёшь каникул?

Она пожала плечами.

— Ты проведёшь Рождество с семьёй, верно?

Вайолет не ответила. Они дошли до лестницы, по которой она обычно спускалась в подземелья вслед за другими слизеринцами, а Кай поднимался наверх.

Кай наклонил голову и моргнул.

— То есть ты остаёшься?

Она снова пожала плечами.

— Моя мама решила остаться в тропиках на всю зиму. Обычно я не провожу каникулы с отцом. Но да, я с нетерпением жду каникул. Я уверена, что на Рождество здесь будет тише, — она скривила губы. — И не смотри на меня так! Я никогда не понимала всей этой шумихи вокруг Рождества.

— Понятно. Тогда увидимся сегодня вечером?

Она кивнула в ответ и направилась вниз. Он задумчиво посмотрел ей вслед.

* * *

Большая часть слизеринцев поддерживала Рейвенкло в предстоящей игре, как потому, что они, по сложившейся традиции, презирали Хаффлпафф, так и потому, что какой-то слизеринец придумал систему расчёта вероятностей и подсчитал, что если Рейвенкло победит Хаффлпафф, то увеличивается шанс проигрыша Рейвенкло Слизерину в следующем матче.

— Чушь всё это! — заявил Кай. — В этом такой же смысл, как и в гадании по внутренностям! Простая нумерология докажет вам, что так предсказать будущее нельзя!

— Ну, если ты так говоришь, — ответил Тедди.

Он ещё не изучал нумерологию, как и большинство первокурсников, но знал, что Кая обучали этому дома. Впрочем, он сомневался, что высказывание Кая было основано на сложном понимании нумерологии и вероятности. Кай просто весьма рьяно поддерживал свой факультет.

Гриффиндорцы в основном болели за Хаффлпафф, так как они считали, что команду Хаффлпаффа легче победить. Кроме того, выигрыш Хаффлпаффа снизил бы количество очков Рейвенкло, а Рейвенкло играл с Гриффиндором в последнем матче года.

— Я думаю, мы сможем лучше предсказать будущее, если посмотрим на вашего вратаря, который не смог бы поймать квоффл даже в захватывающих перчатках, — парировал Дьюи.

— Продолжай убеждать себя в этом, приятель! — весело сказал Кай. — Вайз прекрасно ловит квоффлы. Я бы больше беспокоился о вашем ловце! Я видел рыб, которые катались на метле лучше, чем она!

— Правда? Ты видел рыб на мётлах? — вставила Вайолет, перелистывая страницу в учебнике.

— Это просто выражение такое!

Она и Тедди переглянулись. Кай и Дьюи были очень возбуждены предстоящей игрой, а Вайолет и Тедди старались держать нейтралитет, несмотря на симпатии своих факультетов.

Они все были в библиотеке, вместе готовясь к одному из весьма изнурительных экзаменов профессора Рая по защите от тёмных искусств, но, как и на прошлой неделе, Дьюи и Кай срывали учёбу разговорами о квиддиче.

Они и дальше бы продолжали перечислять серьёзные недостатки, предвещающие верное поражение команде противника, но их прервал Стивен Уайт тем, что подошёл к столу и сказал: «Привет, Вайолет», избегая взглядов трёх других парней.

Вайолет кивнула ему.

— Мы можем сесть за тот стол, — она показала пальцем.

Стивен кивнул, подошёл к ближайшему пустому столу и начал доставать свои книги. Тедди, Кай и Дьюи вопросительно посмотрели на неё.

— Я обещала помочь ему сегодня вечером, — сказала она, закрывая книгу. — И поскольку никто из вас все равно сейчас не учится…

— Я учусь! — вставил Тедди.

Вайолет закатила глаза. Да, Тедди держал книгу открытой и воздерживался от споров о квиддиче, но она не видела, чтобы он действительно хоть что-нибудь написал.

— Он может присоединиться к нам, если хочет, — нерешительно предложил Дьюи.

— Я не просто про учёбу говорю, — тихо пояснила Вайолет.

Остальные трое явно были озадачены.

— Трудно объяснить, — сказала она.

— Ты учишь его быть слизеринцем? — спросил Тедди.

— Ему нужен друг, — предположил Дьюи.

— Что-то в этом роде, — пробормотала она.

Кай широко ухмыльнулся.

— Вай влюблена в Уайта? Или наоборот? — прошептал он. — Никогда бы не подумал!

— Ничего подобного! — отрезала она. — Он… — Она замерла и посмотрела на него. — Вай? — в замешательстве повторила она.

— Это всего лишь твоё прозвище, — пояснил Кай.

Её глаза сверкнули, но голос был убийственно спокоен.

— Нет, это не моё прозвище.

Кай фыркнул.

— И, говоря об этом, — холодно добавила она, — Нагаина попросила меня, чтобы ты передал Зирклу перестать смотреть на неё, перестать ходить за ней повсюду и перестать обращаться к ней в классе.

— Пусть она сама ему и скажет, — ответил Кай. — Думаешь, я действительно могу объяснить такому безнадёжному балбесу, как он, чего хотят девочки?

— Нет, не думаю, — хмыкнула Вайолет и отошла к столу Стивена.

Тедди и Дьюи переглянулись и согнулись пополам, подавляя хохот.

— Ха-ха, а то как же, — вставил Кай.

— Вай и Кай, — произнёс Дьюи. — Неплохо звучит, не так ли?

Тедди поперхнулся и ударил ладонью по столу.

— Нам пять лет, что ли? — возмущенно спросил Кай.

— Если вы трое будете шуметь вместо того, чтобы учиться, то уходите! — строго окрикнула их библиотекарша.

Все трое с трудом успокоились. Библиотекарша двинулась дальше, бросив на них неодобрительный взгляд через плечо.

— Знаете, это действительно хорошо — то, что она делает для Уайта, — сказал Дьюи после того, как они перестали хихикать. — Может быть, вам тоже стоит подумать о том, чтобы помогать вашей факультетской «белой вороне».

Кай поморщился.

— Я пытался, — признался он. — И, — он понизил голос, — честно говоря, дело не в том, что этот парень глуп, он просто… — он сосредоточился, подыскивая слова.

— Не на своём месте? — спросил Дьюи.

— Точно! Очевидно, что ему не место в Рейвенкло. Но ему, кажется, и в голову это не приходит.

— Почти как Хлои, — вставил Тедди. — Я знаю, что она заслуживает всего этого, но мне неприятно, что она на меня так смотрит, будто моя вина, что половина Гриффиндора считает её расределённой не туда!

— Может быть, Шляпа хотела, чтобы мы подружились с нашими «не такими», — задумался Дьюи. Он подумал о Сон-Хи, о том, что он поначалу неправильно её понял, затем вспомнил об Алдуине, который был самым холодным и надменным хаффлпаффцем, которого он когда-либо знал... И ещё был Саймон, ещё один его сосед по комнате, которого, как он осознал с чувством вины, он до сих пор почти не знал.

— Вы когда-нибудь… — Тедди нервно откашлялся. — Вы когда-нибудь задумывались о том, что вас самих распределили не туда?

Дьюи и Кай переглянулись.

— Н-нет, — сказал Кай.

— В общем, нет, — откликнулся Дьюи.

— Уверен, что каждый хоть немного об этом задумывается, — пояснил Дьюи.

Они посмотрели на Вайолет, тихо сидевшую за столом и слушающую Стивена. Они ничего не могли разобрать из того, что он ей шептал, но он казался одновременно более расслабленным и более сосредоточенным, чем когда-либо в классе.

— А как насчёт Вай? — спросил Кай.

— Тебе и в самом деле не надо её так называть, — вставил Тедди.

Кай не обратил внимания на эти слова.

— Ты думаешь, ей место в Слизерине? — спросил Дьюи.

Вайолет почувствовала их взгляды. Она посмотрела на них с выражением лица, явственно обозначавшим: «На что такое вы смотрите?»

Все трое улыбнулись и помахали ей в ответ. Она закатила глаза, затем покачала головой и снова повернулась к Стивену.

— Не знаю, — сказал Тедди. — Иногда очень трудно понять, о чём она думает.

Дьюи и Кай согласно кивнули.

— Знаете, она останется здесь на каникулы, — внезапно заявил Кай.

— В самом деле? — спросил Тедди, подняв брови.

— Как видно, её мать предпочитает пить на тропическом острове фруктовые напитки, а не провести Рождество с собственной дочерью, а её отец…

— Э, да, — поморщился Тедди. — Там неловкая семейная ситуация, я бы сказал.

— Неудобная, чёрт побери, — пробормотал Дьюи, удивив Тедди и Кая, поскольку обычно Дьюи никогда не использовал подобные выражения. — Какие родители оставляют свою дочь одну на Рождество?

Кай кивнул ещё раз.

Вайолет подняла глаза, заметила, что они снова смотрят на неё, и ещё раз нахмурилась. Они поспешно уткнулись в свои книги.

— Знаете, ей бы не понравилось, что мы все её жалеем, — сказал Тедди.

— Ты прав, — откликнулся Дьюи.

— Да, — согласился Кай.

Они и в самом деле какое-то время занимались, прежде чем Тедди сказал:

— Ну, думаю, я готов. Вы двое нормально будете вести себя друг с другом?

— Я считаю, что Дьюи смирился с неизбежным, — сказал Кай.

Дьюи фыркнул.

— Я думаю, ты просто замечтался!

— Все в порядке, — сказал Кай с притворным сочувствием. — Послезавтра все будет кончено.

— И ты будешь топить горе в сливочном пиве, — парировал Дьюи.

— Спокойной ночи! — сказал Тедди, покачав головой, и вышел из библиотеки, помахав на прощание Вайолет.

Как и в последние недели, он прибыл в спальню раньше всех своих соседей по комнате. Он переоделся в пижаму, затем встал перед зеркалом, осторожно вылил на руки немного масла из маленькой бутылочки, которую держал под кроватью, а затем втёр его в лицо.

— Это вредно для тебя, парень, — провозгласил портрет одного из ирландских предков Эдана, который он настоял на том, чтобы повесить у своей кровати.

— Это не даёт мне изменяться во сне, — ответил он, поморщившись от ощущения жжения. Он знал, что жжение исчезнет через несколько минут. — И я виню в этом Эдана, так что просто молчи, хорошо?

Ирландский волшебник покачал головой и пробормотал что-то себе под нос.

После драки с Джеффри Монтегю однокурсники-гриффиндорцы относились к Тедди со смесью любопытства и опасения. Все теперь узнали, что он метаморфмаг, и вдобавок к этому но несколько ночей спустя Эдан разбудил всех остальных в комнате возбуждёнными криками: «Люпин превращается в оборотня!»

Эдан тогда встал, чтобы попить воды, и увидел, как лунный свет падал на лицо Тедди. Судя по всему, его черты менялись во время сна, и Эдан застал его с особенно ужасным выражением лица. Это также, наверное, и было причиной его храпа. Тедди убедил своих соседей по комнате, что он на самом деле не оборотень и не превратится во сне в монстра, но он видел, как они все смотрели на него сейчас. Он также знал, что они украдкой подглядывали за ним, пока он спал.

Масло было раствором парализующего зелья, вещества, которое строго контролировалось, и он не собирался никому сообщать, что оно у него есть или где он его взял. Чрезмерная его доза могла бы остановить сердце взрослого мужчины. Однако Тедди был уверен, что он берёт ровно столько, сколько нужно. Оно замораживало его лицо, пока он спал. Храп прекратился, и никто уже не будил его среди ночи криками о том, что он превращается в чудовище. Он сказал себе, что это ему не понадобится вечно — только пока он не научится лучше контролировать свои способности.

* * *

Погода на матче Хаффлпафф-Рейвенкло была холодной, но сухой. Ученики и преподаватели с нетерпением ждали игры, которая, как они надеялись, выдастся менее кровожадной, чем предыдущая. Обе команды были настроены серьёзно, но они всё же не вышли на поле с убийственными намерениями.

Тедди старался одинаково поддерживать каждую команду, когда они показывали хорошую игру. У него и в самом деле были смешанные чувства, хотя он думал, что Кай станет невыносим, если Рейвенкло победит, тогда как Дьюи всё же с меньшей вероятностью начнет слишком хвастаться победой Хаффлпаффа.

Большая часть его дома гораздо более открыто поддерживала Хаффлпафф, за исключением Кэйлин Маккормак, которая размахивала вымпелом Рейвенкло в знак солидарности со своим братом Коннором.

Слизеринцы, в свою очередь, не скрывали, что хотят победы Рейвенкло, хотя они часто аплодировали всякий раз, когда кого-то ударял бладжер. Большинство парней, подумала Вайолет, были разочарованы тем, что игроки не пытались друг друга прикончить. Она была удивлена, услышав шёпот Нагаины: «Разгромите Рейвенкло!» Гилберта Зиркла даже не было видно на трибунах, но Нагаина, очевидно, была уверена, что он наблюдает за ней.

Нил Хоннер, пятикурсник из Гриффиндора, который, несмотря на свой ирландский акцент, был назначен комментатором, громко напомнил:

— Профессор Ллевеллин попросила всех убрать вашу палочную сигнализацию во время игры и вместо этого оставить палочки у себя под рукой или в одном из одобренных школой футляров — уф, вот ещё одна!

— Вор! Вор! Вор! — закричала палочка откуда-то с трибун Рейвенкло.

— Зиркл, я уверена, — усмехнулась Нагаина.

— Его штука вопит не так, — заметила Бернис.

— Тогда он, наверное, толкнул кого-то, — настаивала Нагаина.

— Ты о нём очень много думаешь, не так ли? — небрежно спросила Вайолет, а затем притворилась, что полностью поглощена игрой в квиддич.

Нагаина ахнула, а Десима и Бернис прикрыли рты.

Во время игры вскрикивало немало палочек, и Хоннер все больше раздражался и даже начал обращаться прямо к владельцам этих палочек:

— Эй ты, там на трибуне Хаффлпаффа — О, Флетчер неплохо нырнул, но Макфи блокирует, и.. — ты снимешь эту чёртову штуку?

Возможно, из-за этого отвлекающего фактора ни одна из команд не показала себя особенно хорошо. Вначале казалось, что насмешки Кая и Дьюи были верны: охотники Хаффлпаффа забивали один гол за другим мимо Джеймса Вайза, но хаффлпаффский ловец Корделия Райт явно уступала рейвенкловскому.

В конце игры Питер Ханиборн, ловец Рейвенкло, мог поймать снитч, но вместо этого он заблокировал Райт, позволив снитчу ускользнуть, потому что Рейвенкло отставал на больше, чем сто пятьдесят очков. Поимка снитча завершила бы игру, а Рейвенкло нужно было забить больше голов.

Однако это оказалось серьёзной ошибкой. Всего пять минут спустя игрокам Рейвенкло удалось забить ещё три гола, но оба ловца снова устремились за снитчем. Ханиборн был впереди, и Снитч был почти в пределах его досягаемости, и вдруг его собственная палочка закричала: «Вор! Вор! Остановите вора!» Отвлёкшись, он на секунду заколебался, и Корделия Райт пронеслась мимо него, схватив снитч и закончив игру.

— Какой дурак носит сигнализацию во время игры в квиддич! — простонал Кай после матча.

— Ну, он точно не забудет этого и не будет такого делать больше, — сказал Дьюи, стараясь не выглядеть слишком довольным.

— Я думаю, ему повезёт, если его не повесят на вершине башни Рейвенкло, — ответил Кай. — Серьёзно, почему бы просто не запретить эти штуки? На них уже никто внимания не обращает!

— Ловцы Рейвенкло, как видно, обращают, — сказал Дьюи, и даже Вайолет хихикнула в ответ.

* * *

Следующая пара недель прошла относительно мирно. Относительно, потому что они были отмечены лишь меньшим количеством дуэлей и меньшим количеством студентов, пришедших к мадам Помфри, чтобы вернуть руки и ноги на свои места или чтобы их головы и другие части тела уменьшились или увеличились до нормального размера. Гриффиндор и Слизерин все ещё оставались вооружёнными лагерями, а хаффлпаффцы и рейвенкловцы все ещё были вовлечены, невольно или нет, в их вражду.

Как ни странно, Вайолет заметила, что её задирали значительно реже. Она все ещё опасалась, что её застанут в коридорах одну, но когда она встречала группу гриффиндорцев, они обычно просто ухмылялись или шипели на неё. Даже Роджер Дрокер и его банда обычно к ней не подходили.

Точно так же, хотя Тедди теперь имел репутацию сумасшедшего, тупоголового и не совсем нормального, эта репутация, казалось, несла с собой определённую долю неприкасаемости. Слизеринцы смотрели на него и качали головами, но никто не направлял в него заклинания уже несколько недель. И даже его дружба с Вайолет казалась своеобразной странностью, которую даже в разгар гриффиндорско-слизеринской войны все неохотно принимали.

На второй неделе декабря профессор Слагхорн объявил во время завтрака, что все, кто остаётся в Хогвартсе на рождественские каникулы, должны сообщить ему об этом до конца недели.

Вайолет ела кашу, устремив взгляд вниз, поэтому не заметила, что Тедди, Кай и Дьюи смотрели на неё из-за своих столов.

Тем вечером они снова встретились в библиотеке, чтобы подготовиться к выпускным экзаменам. Поскольку до января игр по квиддичу больше не было, они и в самом деле учились. Тедди ждал Вайолет, которая, как он знал, обычно приходила рано, поскольку со своими однокурсниками-слизеринцами особенно не общалась. Сегодня вечером он пришел в библиотеку пораньше, чтобы поговорить с ней до того, как придут Кай и Дьюи.

— Итак, — сказал Тедди, когда Вайолет положила свои книги на стол, который они обычно занимали, в дальнем углу, — ты всё ещё остаёшься тут на Рождество?

— Нагаина, Бернис и Деcима собираются домой, так что комната будет пуста. Это будет здорово, — кивнула она.

— Будет немного одиноко, не так ли? — спросил он.

— Не жалей меня, Тедди Люпин!

— Я не жалею! — поспешно сказал он. — Но, хм-м… — он запнулся, в то время как её нахмуренный взгляд стал ещё мрачнее. Он вздохнул. — Хотела бы ты провести Рождество со мной и моей бабушкой?

Она уставилась на него, не мигая.

— Я только что получил от неё письмо сегодня утром, — продолжил Тедди. — Она хотела бы, чтобы ты пришла к ней в гости. Ей очень хотелось бы встретиться со своей внучатой племянницей, и она… ну, она уже поговорила с твоей бабушкой, а та сказала, что почти уверена, что твой папа не будет против.

Вайолет открыла рот, но не смогла произнести ни слова.

— И мы также навестим семью моего крестного отца, — добавил он. — Не волнуйся, Гарри замечательный! Не бойся, что он будет плохо обращаться с тобой из-за твоих родителей. Он не такой.

— Я знаю, — тихо сказала она.

— Ну и как насчёт этого? — спросил Тедди.

— Я… мне нужно будет получить разрешение от моей мамы.

— Нужно разрешение только одного из родителей, верно?

— Думаю, да, — пробормотала она. Но она знала, что если её отец позволит это, но она не получит также одобрения матери — и желательно до того, как Пэнси узнает, что отец Вайолет уже дал своё разрешение, — то ей придётся несладко.

В комнату вошёл Дьюи.

— Добрый вечер! — весело сказал он.

Он выглядел необычайно довольным собой, но посмотрев на Вайолет, слегка нервно облизнул губы.

— Как дела? — спросил Тедди, немного разочарованный тем, что Дьюи прибыл прежде, чем они с Вайолет закончили разговор.

Дьюи взглянул на Тедди.

— Надеюсь, я не мешаю?

Тедди и Вайолет посмотрели друг на друга и покачали головами.

— Хорошо, — сказал Дьюи, все ещё немного нервничая. Он прочистил горло. — Вайолет, ты знаешь, обычно я и мои родители проводим Рождество одни. Мы навещаем родственников, но, честно говоря, почти все они, ну, старые…

Вайолет озадаченно посмотрела на него.

— Так или иначе, — продолжил Дьюи. — Я написал родителям, и... ну, если хочешь… они хотели бы пригласить тебя остаться с нами на каникулы. Они рады любой моей подруге.

Глаза Вайолет слегка расширились. Дьюи поспешно добавил:

— Я не хочу, чтобы ты думала, что это потому, что они тебя жалеют или что-то в этом роде! Или что я так думаю о тебе! Честно говоря, было бы здорово иметь рядом кого-то моего возраста. Мои предки действительно замечательные, но дома я не общаюсь с другими детьми.

Затем он увидел широкую улыбку Тедди и спросил:

— А что?

— Похоже, у тебя два приглашения, Вайолет! — сказал Тедди.

— Да неужели? — Дьюи был немного смущён. — Ну, если ты хочешь провести Рождество со своим кузеном, я, конечно, понимаю!

— Я ещё ничего не сказала, — ответила Вайолет.

— Привет! — воскликнул Кай, присоединившись к ним и бросив свою сумку на стол с таким грохотом, что все они посмотрели на него.

— Ты хочешь, чтобы нас выгнали, как почти и сделали тем вечером? — прошептал Тедди.

— В башне Рейвенкло повсюду вопит сигнализация, — пробормотал Кай. — Все заклинаниями активируют её где-нибудь рядом с Ханиборном. Мне его почти жаль.

— Почти, — заметил Дьюи с лёгкой улыбкой.

Кай закатил на него глаза, а затем повернулся к Вайолет:

— Итак, прежде чем мы начнём заниматься, я хотел поговорить с тобой наедине, Вай, но я могу спросить и сейчас.

Все посмотрели на него. Вайолет сузила глаза:

— Перестань называть меня «Вай».

— Хорошо, хорошо, — Кай ухмыльнулся, а затем принял более серьёзное выражение лица. — Я знаю, что ты останешься здесь на каникулы, и я подумал: на случай, если ты действительно захочешь заняться чем-нибудь, кроме того, чтобы прятаться в подземельях, может быть, ты захочешь провести Рождество с нами.

Тедди, Дьюи и Вайолет уставились на Кая широко раскрытыми глазами.

— Мои родители сказали, что все будет в порядке. Должен тебя предупредить: на Рождество у нас обычно не едят индейку или ветчину, поэтому я надеюсь, что тебе нравится китайская еда. Но её всегда много, — и так как Вайолет продолжала пристально смотреть на него, он добавил: — Конечно, если ты предпочитаешь оставаться здесь одна, это совершенно нормально. Мои родители просто пожалели тебя, когда я рассказал им о тебе, понимаешь, и…

Голос Кая затих, и его ухмылка испарилась, сменившись выражением крайнего ужаса. Глаза Вайолет наполнились слезами.

— Вайолет, я пошутил! — вскричал он. — Да ладно, ты же знаешь, я не это имел в виду! Я просто дразнил, как всегда! Я не думаю, что ты жалкая, честное слово! Мои родители тебя не жалеют, мы просто... я просто, пожалуйста, не плачь, — в панике пробормотал он и даже потянулся к ней и положил руки ей на плечи.

— Ты… настоящая… жаба! — пробормотала она. Она закрыла лицо руками, а затем очень тихим голосом сказала: — Очень приятно. Но Тедди и Дьюи меня уже пригласили.

Трое мальчиков обменялись растерянными взглядами, пока Вайолет взяла себя в руки. Затем, спустя несколько долгих секунд, Кай нерешительно улыбнулся.

— Ну что вы знаете? — спросил он. — В конце концов, она действительно девочка!

Вайолет резко вздохнула.

— А ты… высокомерный, снисходительный придурок! — вскрикнула она, ударив кулаком ему в грудь.

— Так слизеринцы проявляют привязанность? — спросил он, улыбнувшись.

Она ахнула.

— Что?

Она, казалось, вот-вот направит на него свою палочку. Тедди и Дьюи едва по полу не покатились.

Затем позади них встала библиотекарша:

— Вы все, уходите! Немедленно прочь из библиотеки!

Все они покраснели и смутились, собирая свои книги и спасаясь от ярости Ирмы Пинс. Однако, когда они вышли в коридор снаружи, Тедди, Дьюи и Кай все ещё пытались подавить смех. Вайолет снова обрела хладнокровие, хотя её щеки всё ещё были красными.

— Итак, — серьёзно сказал Тедди. — У тебя три приглашения. Тебе не обязательно проводить Рождество в Хогвартсе.

— Думаю, тебе следует провести Рождество со своими родственниками, — сказал Дьюи, кивнув Тедди.

Кай тоже кивнул.

— Серьёзно, Вайолет, мы более чем рады пригласить тебя. Но я не обижусь, если вместо этого ты захочешь остаться с Дьюи или Тедди.

— Спасибо, — тихо сказала она, — всем вам.

Она посмотрела на каждого из трёх мальчиков. Её глаза больше не были мокрыми от слез, но все они могли видеть в них чувство благодарности, которую её стоическая маска не могла полностью скрыть.

— Я думаю… я думаю, мне бы хотелось встретиться со своей двоюродной бабушкой.

Все четверо улыбнулись.

— Однако мне действительно следует написать маме и попытаться получить её разрешение, — сказала Вайолет. Она вздохнула. — Это будет сложно.

Тедди имел лишь смутное представление о том, какой была мать Вайолет, но не завидовал своей кузине.

— Ну, поскольку нас выгнали из библиотеки, я думаю, мы пойдём в гостиные… ну, или мы можем позаниматься в Выручай-комнате, — предложил Кай.

— Думаю, вечером я уйду спать, — сказала Вайолет.

Теперь она говорила более осторожно и чопорно, стараясь больше не выдавать никаких эмоций. Кай ухмыльнулся, выпрямил спину, подражая её осанке, и посмотрел на неё.

— Отлично, тогда давайте уйдём на покой! — ответил он с подчёркнуто «аристократическим» произношением.

— Ты такой придурок, — сказала она, но прежде чем она повернулась, чтобы уйти, Тедди был уверен, что увидел след улыбки на её губах.

* * *

На то, чтобы составить письмо, которое она наконец отправила матери, с просьбой дать ей разрешение провести рождественские каникулы с Тедди Люпином и Андромедой Тонкс, у Вайолет ушло несколько дней. Она почти гордилась умелой смесью мольбы, безразличия, благодарности и плаксивого чувства собственного достоинства, которую ей удалось уместить менее чем в один фут пергамента, но на самом деле это тонкое искусство управления своей матерью раздражало её.

Вместо этого ей очень хотелось написать: «Дорогая мама, я собираюсь провести Рождество с двоюродной бабушкой Андромедой. Отец сказал, что я могу. Надеюсь, тебе понравится тур по Бермудскому треугольнику. С любовью, Вайолет». Но последствия этого длились бы годами. Вместо этого Вайолет выразила раздражение по поводу подразумеваемых семейных обязательств, вскользь упомянула, что все остальные слизеринцы начинают задаваться вопросом, считают ли Вайолет бедной родственницей, застрявшей в Хогвартсе на Рождество, и намекнула так сильно, как только могла, не опускаясь до лжи, что её отец отказался дать своё согласие. Она также спросила совета у матери, что ей сказать, если ей придётся пообщаться с ужасным крестным отцом Тедди и его женой Уизли.

Пэнси, без сомнения, могла бы дать много советов по этой теме.

В предпоследний день в школе перед началом рождественских каникул вместе с утренними совами прибыла птичка-крачка и приземлилась перед Вайолет за столом Слизерина. Затаив дыхание, Вайолет открыла письмо, отправленное её матерью, и быстро просмотрел его, затем подняла глаза и поймала взгляд Тедди. Она торжественно подняла большой палец вверх, и Тедди улыбнулся ей в ответ. Она вздохнула и покачала головой, но тоже улыбнулась про себя. Пэнси неохотно дала разрешение, приправленное множеством красочных комментариев о Поттерах, Уизли и её отце.

Тедди, Дьюи, Кай и Вайолет встретились в Выручай-комнате тем вечером, чтобы попрощаться и обменяться подарками. На следующий день родители Кая забирали его в Хогсмиде, Вайолет и Тедди должны были вернуться на Хогвартс-экспрессе в Лондон, а отец Дьюи собирался забрать его и доставить домой с помощью аппарации, выйдя за ворота Хогвартса.

— Не тряси его слишком сильно, — сказал Кай, протягивая Вайолет небольшой продолговатый пакет.

— Надеюсь, ты не подарил мне сигнализацию? — подозрительно спросила она.

Кай лишь улыбнулся ей.

Раздав подарки, они смущённо переглянулись.

— Ну, думаю, мне пора закончить сборы, — сказал Дьюи. — Не то чтобы я много с собой беру...

— Мне нужно подготовиться к завтрашнему тесту профессора Пэйсгуда, — сказал Тедди.

— Я же тебе говорила, за один день нельзя подготовиться к тесту по трансфигурации! — хмыкнула Вайолет.

Тедди не обратил на это внимания.

— Спустимся вместе в холл?

Все согласно кивнули. Хотя рождественский сезон немного смягчил нравы, первокурсники по-прежнему не гуляли в одиночку.

Когда они шли вниз по лестнице, они внезапно услышали крик палочки: «Остановите вора! Помогите мне!!!»

— Держу пари на галеон, эти штуки к началу семестра будут запрещены, — сказал Кай.

— Она идёт сюда, — заметил Дьюи.

Действительно, казалось, что палочка двигалась, а крики становились все громче. Они все посмотрели друг на друга. Палочка кричала бы во время движения только в том случае, если бы её нёс кто-то другой, кроме владельца.

А затем крики раздались всего в нескольких метрах от них, а Тедди, Дьюи, Кай и Вайолет не увидели… ничего. Ну, почти.

Позже Тедди подумал, что это была тень, в то время как Дьюи не видел вообще ничего, Кай думал, что он видел кого-то только тогда, когда он щурился и поворачивал голову в сторону, а Вайолет была уверена, что там кто-то был, но она не могла на это взглянуть. Но кто-то побежал прямо на них, отбросив Дьюи в сторону и отправив Кая на пол, а затем по полу покатилась палочка, все ещё крича: «Помогите мне! Остановите вора! Помогите мне! Остановите вора!» И одновременно с этим по лестнице прогремел залп заклинаний. Тедди вскрикнул, когда луч света поднял его в воздух. Он беспомощно парил над землёй, а Вайолет бросилась на пол, чтобы увернуться от струи голубого пламени.

Спустя несколько мгновений Маккормаки бросились вниз по лестнице, за ними пробежали двое старших Рейвенкло и трое гриффиндорцев, включая Элли Каттермол.

— Вот она! — закричала Кэйлин Маккормак, указывая на палочку, в то время как один из рейвенкловцев, охотник в команде по квиддичу, крикнул четверым ошеломлённым первокурсникам:

— Куда он пошёл?

— Кто? — спросил Дьюи.

— Не видел! — простонал Кай, садясь.

— Кто-нибудь, опустите меня! — воскликнул Тедди.

Его тянуло вверх, пока Дьюи и Кай не схватили его за ноги.

Вайолет откатилась, прижалась к стене и настороженно оглянулась по сторонам.

Кэйлин подбежала к месту, где на полу лежала её палочка, и подняла её. Ещё до того, как она перестала кричать, последовавшие за ней рейвенкловцы и гриффиндорцы помчались через зал. Они начали выкрикивать новые заклинания, посылая шипящие и сверкающие заклинания вниз по лестнице. Кто-то внизу закричал от боли.

— Это голос Клэрис Дарси, — сказала Вайолет, узнав голос подруги Мортимера Тиквейта.

— Что, чёрт возьми, ты делаешь? — взревел Тиквейт, и один из гриффиндорцев внезапно полетел, когда оглушающее заклинание попало ему прямо в грудь.

Ещё больше учеников бежали вниз по лестнице.

— Это был слизеринец! Я знал это! — крикнул один из гриффиндорцев.

— Но мы даже никого не видели! — возразил Тедди.

— Я думаю, он был невидим, — предположил Дьюи.

По лестнице поднималась пара хаффлпаффцев. Один из них спросил: «Что здесь происходит?» Затем они пригнулись, когда плохо направленное заклинание кого-то, только что спустившегося по лестнице, пролетело над их головами.

— Пойдём за ним! — взревел один из гриффиндорцев и бросился вниз по лестнице в сторону подземелий Слизерина.

За вспышкой света послышался раскат грома.

— Но мы даже не видели, в какую сторону он пошёл, кто бы это ни был! — вскричал Тедди, но безрезультатно, так как его никто не слушал.

Кай и Дьюи уже повалили его обратно на пол, но им пришлось держать его за руки, так как его ноги всё ещё не могли найти там опоры.

— Может, он побежал в сторону гостиной Хаффлпаффа?!

— Думаешь, какой-то хаффлпаффец стащил палочку? — спросил Дьюи.

— Конечно, ты думаешь, что это был слизеринец! — возразила Вайолет.

Снизу раздавались крики и звуки заклинаний, отражавшихся от от стен. Тедди в ужасе огляделся, но Дьюи схватил его за воротник и заявил:

— Нам нужно уйти отсюда.

— Да, — пробормотал Тедди. — Дело принимает плохой оборот.

Дьюи повернулся к Вайолет.

— Ну давай же! — сказал он и схватил её за руку другой своей рукой.

— Что ты делаешь? — потребовала Вайолет.

Кай тоже взял Вайолет за руку.

— Они правы! Это уже настоящая заварушка, и ты тут единственная слизеринка!

Они поспешили из холла. Позади них раздавались такие звуки, будто толпа гриффиндорцев и рейвенкловцев готовилась штурмовать подземелья. Тедди не сомневался, что очень скоро этот хаос привлечёт Пивза, и чтобы его подавить, понадобится не один учитель.

Они укрылись в классе дальше по коридору и слушали завязавшуюся битву. Их лица были мрачны. Тедди держался за стол, пока сила тяжести медленно не восстановила свою власть над ним, в то время как Вайолет скрестила руки и смотрела перед собой, думая о своих сокурсниках-слизеринцах, пытающихся сдержать нападение прямо на их гостиную. Кай и Дьюи обменялись обеспокоенными взглядами, глядя на Тедди, а затем на Вайолет. Один или два раза задрожали стены.

— Может, нам стоит… быть там? — предложил Тедди.

Все посмотрели на него как на сумасшедшего.

— Что мы можем сделать? — спросил Дьюи. — Всё ещё хуже будет.

— Значит, нам просто спрятаться здесь? — Тедди знал, что это разумно. Просто это было не очень смело.

— Да. Ты ведь не хочешь оставить Вай одну? Или, может быть, пойти вместе с ней? — спросил Кай.

Вайолет даже не взглянула на него, несмотря на прозвище.

В конце концов шум утих. Они услышали крики профессоров. Когда эхо затихло, Дьюи осторожно выглянул в коридор.

— Думаю, всё тихо, — сказал он. — Я пойду проверю.

— Я тоже пойду, — сказал Тедди, отталкиваясь от стола.

Он всё ещё чувствовал некоторую лёгкость в ногах, но снова мог ходить.

— Я тоже, — сказал Кай.

— Нет. Кто-нибудь, останьтесь здесь с Вайолет, — сказал Тедди.

— Со мной всё в порядке! — заявила она.

— Я останусь, — сказал Кай.

Он сел и спокойно наблюдал за Вайолет, пока двое других мальчиков занимались расследованием. Тедди и Дьюи вернулись и сообщили:

— Тренер Мэннок и профессор Рай только что нас отругали и сняли двадцать очков. Сейчас комендантский час. Все должны вернуться в свои гостиные.

Кай и Вайолет вместе с Тедди и Дьюи покинули своё убежище.

— Все вы должны немедленно вернуться в гостиные! — строго сказал профессор Рай, стоявший перед ними.

— Тогда увидимся позже, — пробормотал Кай.

— Правильно. Счастливого Рождества! — сказал Дьюи, делая слабую попытку звучать весело.

Тедди заставил себя улыбнуться.

— Увидимся завтра, Вайолет.

Она кивнула.

— Спасибо, — сказала она всем им, спустилась по лестнице, прошла мимо тренера Мэннока и у секретной двери в гостиную Слизерина обнаружила, что её путь на мгновение преградил Кровавый барон. Призрак факультета Слизерин холодно посмотрел на неё, прежде чем отойти в сторону и дать ей войти.

Дьюи спустился по лестнице в туннели Хаффлпаффа и кивнул Толстому монаху, стоявшему возле портрета, который был входом в их гостиную.

— Все в порядке? — спросил он призрака.

— Кое-кто был ранен, — ответил призрак. — Но никто не был убит.

Дьюи отодвинул портрет в сторону, задаваясь вопросом, как всё могло пойти так плохо, что отсутствие убийств — хорошая новость.

Весь следующий день из кабинета директрисы входил и выходил поток учеников. Тедди, Дьюи, Кай и Вайолет были одними из первых допрошенных. Каждого из них вызывали индивидуально, и при разговоре присутствовали главы их факультетов. Тедди думал, что вором был кто-то в плаще-невидимке. Дьюи ничего не увидел, несмотря на то, что кто-то сбил его с ног. Кай подозревал, что использовалось заклинание невидимости, а Вайолет не хотела выдвигать какие-либо теории.

В тот вечер Тедди и Вайолет сели на поезд в Хогсмиде под бдительным оком Хагрида и профессора Лонгботтома. Многие студенты возвращались на поезде в Лондон на каникулы, но обычного праздничного настроения было мало. Бунт в Хогвартсе попал на первую полосу «Ежедневного пророка». Двое гриффиндорцев и один слизеринец были аппарированы в больницу Святого Мунго, по крайней мере дюжине учеников грозило исключение, а Совет управляющих, как сообщается, рассматривал ряд вариантов — от немедленного увольнения Ллевеллин до упразднения факультета Слизерин и закрытия школы.

Вайолет посмотрела на Тедди, сидевшего напротив неё в купе. Выражение его лица было очень серьёзным и обеспокоенным.

— Я очень рада, что не останусь в Хогвартсе на Рождество, — сказала она.

— Не думаю, что там будет весело, — согласился он.

Она кивнула, но добавила:

— Я имею в виду… я рада, что проведу Рождество с тобой.

Он снова посмотрел на неё:

— Действительно?

Она кивнула в ответ.

Он улыбнулся, впервые за тот день.

— Держу пари, что Гарри сможет во всем разобраться.

Она задумчиво посмотрела на него.

— Надеюсь на это.

Вайолет хотела поверить ему, но не могла. Да, Гарри Поттер победил одного из самых могущественных и страшных волшебников в истории и предотвратил наступление тёмных времён. Она не винила Тедди за его веру в крёстного, но не думала, что какая-либо драматическая дуэль распутает клубок вражды. На этот раз в ней не был виновен какой-либо Тёмный Лорд.