Неизвестная родня 1. Философский камень. (джен)

Это был профессор Квирелл.

— Вы? — неверяще спросил Гайден. — Вы — предатель?

Орион воспользовался возможностью и медленно отошёл в сторону, осторожно приближаясь к профессору Квиреллу, чтобы иметь возможность вступить в бой в нужный момент. Он сразу заметил, что зеркало было не чем иным, как Зеркалом Еиналеж, и понял, что это вызов профессора Дамблдора. Зная Дамблдора, Орион понимал, что задача будет очевидной, но трудной, если только вы не охотитесь за Камнем по правильным причинам. Теперь их единственной надеждой было, чтобы Гайден смог задержать профессора Квирелла как можно дольше.

Внимание профессора Квирелла было полностью приковано к Гайдену, на его лице появилась мягкая улыбка.

— Я всё гадал, встречу ли здесь тебя, Поттер, — спокойно сказал он, совершенно не заикаясь. — Я так понимаю, ты предполагал, что Северус будет здесь вместо меня. Не могу тебя винить, конечно. Северус действительно выглядит подозрительно, не правда ли? Было так полезно, что он носился повсюду, как летучая мышь-переросток. Рядом с ним кто бы заподозрил б-б-бедного, з-з-заикающегося п-профессора Квирелла?

Гайден сердито уставился на профессора Квирелла, и Орион приблизился на несколько шагов. «Ну же, Гайден. Держи себя в руках».

— Но Снегг пытался убить меня! — воскликнул Гайден.

Профессор Квирелл рассмеялся:

— Нет, это я пытался убить тебя. Твой защитник, мистер Блэк, сбил меня с ног, когда бросился поджигать Снегга на матче по квиддичу. Снегг пытался спасти тебя, бормоча своё маленькое контрзаклятье. Хотя я не могу его винить, на самом деле. Он просто пытался вернуть долг жизни, который задолжал твоему отцу. Неважно. Сейчас его здесь нет, чтобы спасти тебя. — Улыбка на лице профессора Квирелла стала зловещей. — Я наконец-то смогу избавить мир от предполагаемого Мальчика, Который Выжил.

— Что? — в замешательстве спросил Гайден.

— Ты не знал? — невинно спросил профессор Квирелл. — Я удивлён, что твои родители забыли тебе рассказать, хотя полагаю… если учесть, что смерть твоего брата фактически задвинули на дальнюю полку и стараются не упоминать…

Это привлекло внимание Гайдена.

— Что вы знаете о Гарри? — немедленно спросил он.

— Я знаю столько же, сколько и все остальные, за исключением того маленького факта, что тебя назвали Мальчиком, Который Выжил потому, что ты был «здоровым близнецом», — ответил профессор Квирелл, приподняв бровь и щёлкнув пальцами. Не успел Орион моргнуть, как из воздуха выскочили верёвки и крепко обвились вокруг Гайдена. — Твоему брату повезло меньше. Он дважды чуть не умер той ночью, так что он никак не мог быть Мальчиком, Который Выжил. Волшебному миру нужен был здоровый спаситель, перед которым можно было бы лебезить.

Орион подавил желание сказать что-нибудь, чтобы не дать Гайдену сделать что-нибудь глупое. Конечно, никто не был свидетелем того, как Гайден стал Мальчиком, Который Выжил, но профессор Дамблдор не сказал бы, что Гайден — избранный, если бы были хоть какие-то сомнения. Профессор Квирелл просто пытался вывести Гайдена из себя. «И ему это замечательно удавалось».

— Вы лжёте! — наконец запротестовал Гайден.

Квирелл просто пристально смотрел на Гайдена мгновение, а затем снова повернулся к зеркалу.

— Теперь подожди спокойно, Поттер. Мне нужно изучить это интересное зеркало. Это зеркало — ключ к нахождению Камня. Следовало догадаться, что Дамблдор придумает что-то подобное…

— Так это вы впустили тролля на Хэллоуин, верно? — сердито прервал его Гайден.

Профессор Квирелл раздражённо вздохнул.

— Конечно, — сказал он, не отрывая глаз от зеркала. — У меня особый дар управляться с троллями — ты, должно быть, видел, что я сделал с тем, что в комнате позади? К сожалению, пока все остальные носились и искали его, Снегг, который уже подозревал меня, отправился прямиком на третий этаж, чтобы помешать мне — и мало того, что моему троллю не удалось вызвать некоторый хаос, так ещё и эта трёхголовая псина не смогла как следует откусить Снеггу ногу.

Орион нервно взглянул на часы и увидел, что было уже определённо больше одиннадцати. Его отец, вероятно, сейчас пытался пройти испытания. Всё, что он мог сделать сейчас, это надеяться и молиться, чтобы профессор Квирелл не справился с вызовом профессора Дамблдора в ближайшее время.

— Я вижу Камень, — пробормотал профессор Квирелл. — Я преподношу его моему повелителю… но где он?

Орион осторожно поднял палочку, пока Гайден боролся со связывающими его верёвками. Нужно было что-то делать, это было очевидно. Орион просто хотел бы знать, что именно. Прямо сейчас оставаться невидимым было единственным преимуществом Ориона и Гайдена. «Если профессор Квирелл что-нибудь сделает…»

— Я знаю, что Волан-де-Морт в лесу, Квирелл, — внезапно сказал Гайден.

Профессор Квирелл слегка вздрогнул.

— Он со мной, куда бы я ни пошёл, — тихо произнёс он. — Я встретил его, когда путешествовал по миру. Я был тогда глупым молодым человеком, полным нелепых представлений о добре и зле. Лорд Волан-де-Морт показал мне, как я ошибался. Добра и зла не существует, есть только сила и те, кто слишком слаб, чтобы стремиться к ней… С тех пор я служил ему верой и правдой, хотя и подводил его много раз. Он был очень суров со мной… — Квирелл снова вздрогнул. — Он нелегко прощает ошибки. Когда мне не удалось украсть камень из «Гринготтса», он был очень недоволен. Он наказал меня… решил, что должен пристальнее следить за мной…

У Ориона внезапно возникло плохое предчувствие. Если Волан-де-Морт был ближе, чем в лесу, то это означало, что на самом деле он находился внутри замка. Волан-де-Морт мог ждать в кабинете профессора Квирелла или даже в соседней комнате. Было слишком много неизвестного, и это очень беспокоило Ориона. «Мы определённо влипли по уши».

— Я не понимаю, — пробормотал профессор Квирелл. — Камень внутри зеркала? Мне его разбить?

Орион взглянул на Гайдена, который сосредоточенно смотрел в зеркало. Гайден попытался подвинуться влево, но споткнулся и упал. Орион быстро прикрыл рот рукой, чтобы заглушить вздох, сорвавшийся с его губ. К счастью, профессор Квирелл не обратил никакого внимания на Гайдена, поглощённый зеркалом.

— Что делает это зеркало? — пробормотал профессор Квирелл. — Как оно работает? Помогите мне, мой господин!

Орион застыл в ужасе, когда ему ответил голос — голос, который, казалось, исходил от самого Квирелла.

— Используй мальчишку… Используй мальчишку…

Профессор Квирелл тут же повернулся к Гайдену.

— Поттер, иди сюда, сейчас же! — потребовал он, хлопнув в ладоши, отчего верёвки, связывающие Гайдена, упали. Гайден медленно поднялся на ноги и подошёл к Квиреллу. — Посмотри в зеркало и скажи мне, что ты видишь.

«Лги, Гайден. Я знаю, ты хочешь увидеть, где находится Камень, но, пожалуйста, лги».

Гайден закрыл глаза, встал перед зеркалом и снова открыл их. На мгновение Ориону показалось, что он увидел страдальческое выражение на лице Гайдена, но оно быстро сменилось потрясением, когда Гайден провёл рукой по карману. Орион немедленно напрягся от этого жеста. Он не знал, как это произошло, но каким-то образом Камень оказался у Гайдена.

— Ну? — нетерпеливо спросил профессор Квирелл. — Что ты видишь?

Гайден глубоко вздохнул, встретившись взглядом с Квиреллом.

— Я вижу, как я пожимаю руку МакГонагалл, — храбро сказал он. — Я выиграл Кубок по квиддичу для Гриффиндора.

Профессор Квирелл выругался.

— Отойди отсюда! — прорычал он.

Гайден отошёл в сторону, а Орион приблизился. У них будет один шанс, чтобы сделать это. Ориону нужно будет создать какое-нибудь отвлечение, чтобы Гайден смог уйти. «Скорее всего, что-нибудь опасное и глупое». Орион схватился за мантию-невидимку одной свободной рукой, готовый стянуть её и наложить любое заклинание, проклятие или сглаз, какое сможет придумать. Гайден медленно двинулся назад, но успел сделать всего около пяти шагов, как раздался высокий голос, хотя Квирелл явно не был тем, кто говорил.

— Он врёт… Он врёт…

Без колебаний Орион снял мантию-невидимку и прыгнул между Квиреллом и Гайденом. Квирелл прищурился, а затем выстрелил заклинанием в Ориона, отчего дезиллюминационные чары развеялись. Квирелл слегка отскочил назад в шоке, что дало Ориону возможность атаковать. Три заклинания были выпущены прежде, чем профессор Квирелл успел даже пошевелиться, но заклинания были быстро отражены. Высокий голос заговорил снова, но Орион не смог разобрать, что было сказано. Он был слишком занят, пытаясь удержать свою позицию.

— Гайден! — крикнул Орион. — Убирайся отсюда! Я задержу его!

Гайден колебался всего мгновение, прежде чем выбежать из комнаты. Квирелл зарычал от гнева и направил палочку на Ориона. Оба стояли в тишине, пристально глядя друг на друга в поисках любого признака движения. Квирелл двинулся первым, заставив Ориона отпрянуть в сторону. Орион попытался открыть ответный огонь, но обнаружил, что застыл на месте и был без усилий поднят в воздух.

— Блэк, — выплюнул профессор Квирелл, приближаясь. — Ты действительно думал, что сможешь победить меня в поединке? Может, ты и отсрочил смерть Поттера, но ты заплатишь своей собственной.

Высокий голос заговорил снова:

— Дай мне поговорить с ним… лицом к лицу…

Профессор Квирелл слегка побледнел.

— Господин, вы ещё недостаточно сильны! — запротестовал он.

Орион поморщился, когда головная боль появилась из ниоткуда, сосредоточившись прямо там, где был его старый шрам на лбу. Из всех возможных моментов, сейчас ему действительно было не до того.

— У меня достаточно сил… для этого… — настаивал голос.

Орион мог лишь смотреть, как Квирелл протянул руку и начал разматывать свой тюрбан. Это было невозможно. Вот что имел в виду Квирелл, когда говорил, что он никогда не был один. Каким-то образом Волан-де-Морт прикрепился к голове профессора Квирелла. Тюрбан упал, из-за чего голова Квирелла стала казаться довольно маленькой. Профессор встретился взглядом с Орионом, прежде чем повернуться на месте, позволив Ориону столкнуться лицом к лицу с — ну, — лицом, которое было самым страшным, какое Ориону когда-либо приходилось видеть. Оно было белым как мел, с горящими красными глазами и почти змеиными щелями вместо ноздрей.

— Я вижу, моя внешность пугает тебя, юный Блэк, — проговорило лицо. — Разве не примечательно, кем я стал? Всего лишь тенью, туманом… Я обретаю форму только тогда, когда могу разделить чужое тело… но всегда находились те, кто желал впустить меня в свое сердце и мозг… Я был так близок к тому, чтобы создать собственное тело, но тебе нужно было вмешаться. Убей его!

Орион пытался сопротивляться, но это было бесполезно. Какая бы сила его ни связывала, она не собиралась отпускать. Квирелл развернулся и обхватил руками шею Ориона. Казалось, что голова Ориона вот-вот взорвётся от боли, когда он хватал ртом воздух. Квирелл застонал от боли, но продолжал сжимать. Лёгкие Ориона отчаянно нуждались в дыхании, темнота начала поглощать его зрение. Он хотел бороться, он не хотел умирать, но всё было таким тяжёлым. Глаза Ориона закрылись. Его голова упала вперёд, когда Квирелл наконец издал болезненный крик.

Когда тьма поглотила Ориона, ему показалось, что он услышал, как кто-то вдалеке в панике выкрикивает его имя.

* * *

У Сириуса Блэка был не самый лучший день, и он стал только хуже, когда он прибыл в Хогвартс. Он ожидал увидеть своего сына, ждущего его, но в итоге Невилл рассказал, что Орион не подчинился приказу из-за Гайдена Поттера. Они бросились на третий этаж только для того, чтобы столкнуться лицом к лицу с огромной трёхголовой собакой. Потребовалось почти пять мощных оглушающих заклинаний, чтобы одолеть зверя, но когда они с этим справились, то обнаружили, что собака была только началом.

Команде мракоборцев пришлось сразиться с дьявольскими силками, после чего они вошли в каменный проход и увидели девочку с густыми волосами, пытающуюся помочь высокому рыжеволосому мальчику, который слегка покачивался. Один мракоборец немедленно отвёл их в безопасное место, к то время как остальная часть команды продолжила путь. Они достали повреждённый летающий ключ и вошли в большую комнату с огромным набором шахмат, который не позволял им пройти, пока они не сыграют партию. Сириус был на грани отчаяния. У них не было времени на игру!

К счастью, в команде был кто-то, кто прилично играл в шахматы. Они сыграли партию так быстро, как только могли, только чтобы увидеть, как Гайден Поттер вышел с противоположной стороны, когда белая королева была побеждена. Гайден определённо выглядел так, словно знавал лучшие дни. У мальчика были порезы и царапины по всему телу, он выглядел так, словно только что столкнулся с самим Волан-де-Мортом.

Именно тогда сердце Сириуса окончательно остановилось. Гайден оставил Ориона наедине со сторонником Волан-де-Морта и, возможно, с Волан-де-Мортом, потому что Орион приказал ему это сделать. Сириус, не теряя времени, приказал одному из мракоборцев отвести Гайдена в больничное крыло, а остальной группе — следовать за ним. Их осталось всего пятеро, но этого должно было быть достаточно. Они были единственным шансом Ориона.

В следующей комнате лежал мёртвый тролль, от запаха которого почти всех стошнило. С помощью нескольких изгоняющих чар существо исчезло, и мракоборцы перешли в следующую комнату, где оказались в ловушке между чёрным пламенем впереди и фиолетовым — позади них. К счастью, один из старших маркоборцев распознал типы пламени и отключил заклинания, удерживающие его на местах, что позволило потушить его с помощью заколдованной воды.

Сириус повёл всех в следующую комнату, но внезапно остановился, увидев, что его сын подвешен в воздухе и его душит худой лысый мужчина.

— ОРИОН! — закричал он и бросился вперёд, уже направив палочку на мужчину, причиняющего вред его сыну.

Мужчина отпустил Ориона, в результате чего мальчик рухнул на пол и остался неподвижен. Звук сдавленного дыхания Ориона был единственным признаком того, что он всё ещё жив.

— Открыть огонь! — крикнул Сириус, и радуга заклинаний наполнила воздух.

Лысый мужчина повернулся, чтобы убежать в укрытие, как вдруг раздался пронзительный крик. Густой белый туман вырос словно из затылка мужчины. Произнесение заклинаний прекратилось, поскольку все просто уставились на туман, который сформировался в отвратительное лицо. Лысый мужчина закричал от боли, его глаза закатились и он упал на землю, мёртвый. Мракоборцы переключили внимание на туман, который переместился, чтобы зависнуть над Орионом.

— Я отомщу, мальчик, — прошипел туман высоким голосом, затем обратил свои красные глаза на мракоборцев. — Вы все за это заплатите! Никто не смеет перечить Лорду Волан-де-Морту!

Несколько мракоборцев ахнули и содрогнулись, но все они устояли на месте, когда Волан-де-Морт издал вопль ярости и вылетел из комнаты. Никто не двинулся с места, пока Сириус не оправился от шока и не бросился к Ориону. На шее Ориона уже образовались синяки, а его правая рука слегка кровоточила из-за того, что он так крепко сжимал палочку. Сириус осторожно вынул палочку из руки Ориона, сунул её в карман и поднял Ориона, прижав сына к груди.

— Сэр? — нервно спросил один из мракоборцев. — Каковы ваши приказы?

Сириус поднялся на ноги и повернулся к молодому человеку.

— Осмотрите место происшествия и тело, — хрипло произнёс он. — Ничего не двигайте, пока всё не будет задокументировано. Это официально дело Министерства. Если столкнётесь со Скримджером, скажите ему, что я представлю ему свой отчёт утром.

Не дожидаясь ответа, Сириус вышел из комнаты, всё ещё прижимая к груди своего потерявшего сознание сына. Он промчался через «Комнату зелий», «Комнату тролля» и «Шахматную комнату», пока чуть не столкнулся с взволнованным профессором Дамблдором, которому хватило всего одного обеспокоенного взгляда на Ориона, чтобы передать старый носок, который перенёс двух Блэков в больничное крыло. Сириус слегка пошатнулся, когда его ноги ударились о землю, но сумел удержаться на ногах.

Постепенно глаза Сириуса привыкли к тусклому освещению больничного крыла, и он увидел, что четыре кровати уже заняты. На трёх кроватях спали дети, а на четвёртой лежал знакомый мальчик в очках, которого осматривала измотанная мадам Поппи Помфри. Школьная медсестра только взглянула на Сириуса и покинула свой пост, перейдя к ближайшей свободной кровати. Сириус делал всё, что мог, чтобы помочь мадам Помфри лечить Ориона, хотя был скорее помехой, чем помощью, но он не собирался оставлять своего сына.

Наконец, мадам Помфри отступила и встретилась взглядом с Сириусом.

— Я сделала всё, что могла, мистер Блэк, — тихо произнесла она. — Нам нужно только подождать, пока он очнётся.

Сириус кивнул и опустился в ближайшее кресло. Ожидание было не тем, в чём он был особенно хорош, особенно когда это касалось Ориона — его единственного ребёнка… всего его мира и единственной причины, по которой он всё ещё был в здравом уме после потери двух крестников. Орион был причиной, по которой он вставал по утрам и по которой он так усердно работал, чтобы сделать мир лучше.

— С Орионом всё будет в порядке? — нервно спросил Гайден Поттер, прерывая мысли Сириуса.

Сириус медленно посмотрел на мальчика, который выглядел точь-в-точь как Джеймс Поттер, из всех сил стараясь сохранять спокойствие. Однако, прежде чем он успел ответить, двери больничного крыла открылись, впуская две знакомые фигуры. Сириусу пришлось отвести взгляд, когда он увидел мужчину в очках и рыжеволосую женщину, лихорадочно ищущих своего сына. «Этот день становится всё лучше и лучше».

— Гайден! — закричала женщина, бросившись к кровати Гайдена, и тут же начала его осматривать, пока её муж обеспокоенно наблюдал за этим.

— Мама! — запротестовал Гайден, отталкивая её. — Мадам Помфри сказала, что со мной всё будет в порядке. — Его взгляд снова метнулся к Сириусу. — Я просто беспокоюсь об Орионе.

Сириус почувствовал, что всеобщее внимание переключается на него, и изо всех сил старался не обращать на это внимания, взяв безвольную руку Ориона и лаская тыльную сторону его ладони, как он делал это много раз, когда Ориону нужно было успокоиться. Было похоже, что самые незначительные детали всегда помогали Ориону больше всего. «Давай, Ори. Дай мне знак, что с тобой всё в порядке».

— Сириус?

Устало вздохнув, Сириус медленно перевёл взгляд на Джеймса Поттера, стоящего всего в нескольких шагах.

— Оставь нас в покое, Джеймс, — сухо сказал он.

На лице мистера Поттера появилось страдальческое выражение.

— Сириус, пожалуйста, — взмолился он. — Я знаю, что я ничего не могу сказать, чтобы исправить то, что я сказал и сделал тебе, но не могли бы мы, по крайней мере, быть вежливыми друг с другом — ради наших — сыновей?

Глаза Сириуса яростно сузились.

— Вежливыми? — спросил он, вставая на ноги. — Ты приходишь сюда после шести лет ничегонеделания и ожидаешь вежливости? Как ты смеешь! Ты обвинил меня — МЕНЯ — в попытке украсть твою семью — В ПОПЫТКЕ РАЗРУШИТЬ ТВОЮ ИДЕАЛЬНУЮ ЖИЗНЬ!

Мистер Поттер заметно вздрогнул и сделал шаг назад.

— Что касается наших сыновей… они бы даже не оказались в этой передряге, если бы не твой! Орион знал об опасности и обратился ко мне за помощью. Он знал, что даже пытаться вмешаться — самоубийство. Спроси своего сына, что он сделал. СПРОСИ ЕГО!

Мистер Поттер устало вздохнул и, обернувшись через плечо, увидел, что Гайден уставился на свои руки — явный признак вины.

— Мы с Роном думали… мы были тупыми, — тихо сказал Гайден. — Мы не думали и, вероятно, были бы мертвы, если бы не Орион и Гермиона. Они спасли нас от дьявольских силков. Орион пытался сказать нам ждать, пока не придёт мистер Блэк, но мы не послушались. Мы… мы просто хотели помешать Сн… Квиреллу добыть Камень для Волан-де-Морта, — Гайден шмыгнул носом и потёр глаза, миссис Поттер села рядом с ним. — Это моя вина. Орион сказал мне бежать… отнести Камень в безопасное место. Я… я оставил его. Я не хотел… но… Я ОСТАВИЛ ЕГО!

Миссис Поттер заключила Гайдена в утешительные объятия, укачивая его, пока он плакал. Комнату заполнила неловкая тишина, как вдруг двери снова открылись, и появился профессор Дамблдор, за которым следовала большая часть преподавательского состава. Лицо Сириуса посуровело, когда он встретился взглядом с Дамблдором. В голубых глазах старика не было искорок. На самом деле, Дамблдор выглядел старше, чем когда-либо его видел Сириус.

— Сириус, Джеймс, Лили, я не могу даже начать извиняться за то, что случилось с вашими детьми, — серьёзно сказал профессор Дамблдор. — Минерва сообщила мне о ситуации, как только я вернулся из Министерства. Уверяю вас, делается всё, чтобы предотвратить повторение чего-либо подобного.

Сириус усмехнулся, скрестив руки на груди.

— Немного поздновато для этого, Дамблдор, — холодно произнёс он. — Орион чуть не погиб этой ночью, и всё, что вы можете сказать — это что принимаются меры, чтобы, «как вы надеетесь», это не повторилось? Это неприемлемо. Из тех препятствий, которые вы расставили, ясно, что вы знали, что кто-то может попытаться заполучить артефакт. Привносить такого рода опасность в образовательную среду — значит только напрашиваться на катастрофу. Я не договаривался отправлять своего сына в место, где он подвергается такой опасности. Утром я организую перевод Ориона в больницу Св. Мунго. Я забираю его из Хогвартса.

Весь преподавательский состав (кроме профессора Снегга, конечно) встревоженно ахнул.

— Сириус, пожалуйста, — настаивал профессор Дамблдор. — Не наказывай Ориона за мою ошибку. Орион любит Хогвартс. — Глаза Сириуса сердито сузились. — Пожалуйста, не принимай поспешных решений, особенно когда дело касается образования Ориона. Ребёнка с его талантом к магии не следует прятать.

Сириус испустил глубокий вздох, прежде чем повернуться к Ориону. С предельной осторожностью Сириус снова взял руку Ориона и сжал её, зарывшись лицом в волосы сына на долгое мгновение. Собравшись с мыслями, Сириус отстранился от Ориона и повернулся обратно к толпе.

— Я обсужу это с моим сыном, — сказал он наконец. — А теперь, если вы меня извините, мне нужно проверить свою команду.

Не дожидаясь ответа, Сириус вышел из больничного крыла, намеренно игнорируя Джеймса Поттера и Альбуса Дамблдора. Как бы сильно Сириусу ни хотелось не покидать постель Ориона, Сириус знал, что если он останется ещё немного, то не сможет контролировать себя ни с одним из мужчин. Но одно было ясно наверняка. Сириус не собирался «зарывать топор войны» с семьёй Поттеров. Однако он не будет держать обиду на детей, поскольку они не несли никакой вины за действия своего отца.

Джеймс и Лили заслужили всё, что Сириус мог им выплеснуть. Скудные извинения никак не могли просто заставить все проблемы исчезнуть. Ничто не заставит Сириуса забыть, как Джеймс предал своего «брата» и как Лили просто последовала за своим мужем, независимо от того, насколько тот был неправ.