Что с вашей палочкой, мистер Уизли? (джен)

— А ты что здесь делаешь? — подивился Гарри, когда вместе с Перси и двумя братьями Рона, с которыми ему ещё предстояло познакомиться, из леса вышел Риддл. — Ты же квиддич не любишь, и билетов на тебя не давали.

— Не хотят оставлять меня наедине с мадам Молли, — фыркнул Риддл. — Что крайне глупо: если директор не брешет, она может меня сжечь.

— А не надо было к ней подкатывать, шкет, — хищно улыбнулся тот Уизли, который был повыше, с длинными волосами, забранными в хвост, и серёжкой-клыком в ухе, угрожающе приобнимая Риддла за плечи.

— К тому же, она вместе с тобой может и Нору сжечь, а нам это не надо, — добавил коренастый Уизли в куртке из драконьей кожи, которого Гарри смутно помнил по тому случаю с контрабандой дракона на первом курсе.

— Билл, Чарли, — нарочито скучающе представил братьев Рон, — это Гарри и его крестный, Сириус Блэк. А, Сириус, ты ещё Риддла не видел, вроде?

— Да не, видел, в детстве, — хмыкнул Сириус. — Правда, у тебя была другая фамилия, не то Вонг, не то Вэй.

— Ву, — поправил его Риддл, выворачиваясь из угрожающих объятий Билла. — Я был женат. — Риддл задумчиво почесал щеку: воспоминания из диадемы он получил, но, по его же собственному признанию, они были туманными, и ему приходилось прилагать усилия, чтобы вспомнить что-то из отрезка между сорок третьим и сорок восьмым годом. — Технически даже дважды, но Рейчел Голдштайн — лесбиянка, и с ней я не спал, так что это не в счёт.

Гарри куковал в лагере на сто тысяч волшебников уже три дня. Поскольку, в отличие от среднестатистических чистокровных, он не был идиотом и понимал такие слова как «секретность» и «нельзя палить магию перед привратниками национального парка», он арендовал у мистера Робертса велосипед, чтобы быстро передвигаться, и объехал весь лагерь в поисках развлечений, пока Сириус по доброте душевной подменял кого-то из коллег на постах. Квиддич был под запретом, так что Гарри подбил Вуда, Энджи и Дина с Шеймусом на пару сетов в волейбол (вместо сетки натянули гамак), затем угостился барбекю у Эрни и Джастина (Джастин был тем ещё пафосным богатеем, так что на барбекю пошла какая-то дорогущая японская говядина) и подрался с Монтегю, когда тот что-то вякнул насчёт крестного-урки (оказалось, что муай-тай — реально вещь, потому что слизеринский бомбардир продул быстро и позорно).

Тусево подростков из волшебных школ было, пожалуй, тем, на что действительно стоило посмотреть. Французы дрались на багетах, кенийцы пели какие-то забойные мантры у костра... Техасские студенты из Академии Вуду, зная о запрете на очевидную магию, вообще привезли ружья вместо палочек и устроили в лесу тир — Гарри не стал их расстраивать насчёт пяти лет тюрьмы за хранение огнестрела. Если честно, о других волшебных школах Гарри не задумывался, пока Риддл как-то не упомянул, что перед пятым курсом пытался подать документы в Илвеморни, где у него, вроде как, со слизеринской стороны была дальняя родня. Гарри с этого пассажа обалдел: он думал, что Хогвартс для Риддла был настоящим домом, как для него самого.

— Война, — отрезал тогда Риддл. — Во-первых, я хотел откосить от призыва на службу — я сирота с маггловской фамилией, таких использовали как пушечное мясо. Во-вторых, ты вообще в курсе, как весело было жить в Лондоне в те времена? В августе сорокового на моей улице подорвали три дома в одну ночь. В то же утро собрал манатки и притащился в «Дырявый котел», проситься работать за постой. Но бармен оказался паскудой, связался с Дамблдором, и остаток каникул я жил в его квартире в Бирмингеме. Я крашу седину с тринадцати лет! Естественно, я хотел свалить в Бостон!

Когда Уизли наконец прибыли в назначенный день, в несусветную рань, Гарри уже перезнакомился с кучей людей (квиддич казался совершенно неисчерпаемой темой для разговора, а ещё его никто не узнавал без шрама, что было особо приятно), получил от каких-то турков коробку баклавы, когда помог им договориться с привратником на доллары вместо фунтов, заскучал и подумал, не найти ли ему остальных козлов из квиддичной команды Слизерина, чтобы опробовать на них уже не муай-тай, а набор забавных заклятий, которым Сириус учил его все лето.

К счастью, Рон и Гермиона спасли его от позывов к членовредительству, и теперь Гарри спокойно поливал чай у костра, наблюдая за снующими туда-сюда сотрудниками министерства магии.

Билл и Чарли начали травить какие-то не особо приличные анекдоты, когда к костру подвалил Бэгмен из отдела спорта и начал подбивать всех на ставки.

— Не расплатится, — лениво сказал Риддл, изучавший учебник ПДД: он должен был сдавать на права через неделю.

Гермиона интересовалась, на кой ляд ему права, если он умеет аппарировать. Риддл сказал, что это на всякий случай, потому что аппарировать по пьяни — чревато. А водить типа нет, разумно сказала на это Гермиона. Риддл предпочел «не услышать» этот комментарий.

— Прошу прощения? — переспросил Бэгмен.

— Кидать такое количество народа, включая гоблинов, на деньги — это изощрённый способ самоубийства, — сказал Риддл и перевел взгляд на Фреда и Джорджа. — Хотите хорошо заработать на своей ставке, Траляля и Труляля, — найдите каких-нибудь мажоров из Итаки.

— А, греки! — понял Гарри. — Видел на восьмом поле, в той стороне, могу одолжить велосипед.

— Слушай, старый женатик, я видела эту твою Чжан на той стороне поля, — вдруг подала голос Джинни. — Не хочешь подкатить вот к ней, пока Диггори пытаются поставить палатку где-то очень далеко?

— Зашибись, где? — встрепенулся Риддл, и, когда Джинни указала направление, подорвался с места. — Удачки, я пошёл.

* * *

Сириус растолкал Гарри, когда тот уже видел десятый сон.

— Обувайся, доставай палочку и улепетывай в лес, — быстро проговорил он. — Откупившиеся от Азкабана Пожиратели решили поразвлечься.

Гарри, едва разлепив глаза, всунул ноги в стоптанные кроссовки. Запасной палочки в кармане почему-то не оказалось, и Гарри, выбежав на улицу вслед за крестным, достал остролистовую из багажника мотоцикла, пока Сириус будил Уизли. Артур, Билл, Чарли и Перси вызвались помочь и направились в сторону группы в масках и капюшонах. Растрёпанный, одетый в одни джинсы и демонстрировавший миру все свои сделанные по молодости татухи Сириус, возглавлявший их группу, был похож не на представителя магической полиции, а на бандита.

— Хватит пялиться, валим, — жёстко сказал Фред, хватая Джинни за руку, и быстро пошел в сторону леса.

Джордж пошел следом, Рона и Гарри тянула за локти Гермиона, а замыкал процессию Риддл, ворчавший под нос что-то про «кучку пьяных имбецилов». В лесу было темно, только отсветы заклятий немного освещали им дорогу со спины. Рон неминуемо обо что-то запнулся и растянулся на траве, ругаясь.

— Рон? — позвала Гермиона. — Ты в порядке?

— На корень напоролся, — проворчал Рон, поднимаясь.

— Не мудрено, с ногами такого размера, — протянул Малфой, спокойно наблюдавший за дебошем магического Ку-клукс-клана из кустов.

— Ой, иди нах, — от души послал его Рон.

— Ты бы потише себя вел, Уизли, — добродушно посоветовал Малфой. — Ты же не хочешь, чтобы они заметили её? Хочешь похвастать своими трусами, Грейнджер?

Гарри даже нахмуриться не успел. Локхарт умудрился найти действительно хороших репетиторов: Рон скороговоркой сглазил Малфоя, по-ковбойски держа палочку у бедра. Тот обзавелся прыщами, опухолями и рухнул на траву ничком.

Гарри медленно поаплодировал, и Рон театрально раскланялся. Гермиона улыбалась со странной смесью мстительности и мечтательности. Риддл, однако, испортил момент:

— Ты понимаешь, что его папенька попытается засудить каждого из присутствующих?

Рон поморщился как от зубной боли.

— Ладно, сделай так, чтобы не засудил.

— Я могу сделать лучше, — вздохнул Риддл и привел слизеринского гаденыша в себя. — Поднимайся и пошли, дурака кусок. Или ты думаешь, что в тебя ничего не прилетит рикошетом?

Гарри не понимал пока, каким образом прогулка в отвратительной компании Малфоя могла что-то исправить. Тот пока что бздел, что всех засудит, и Риддл потащил его за шиворот.

Фред, Джордж и Джинни успели уйти далеко вперёд, и Гермиона повела их наобум, в противоположную сторону от криков и жестокого смеха. Они обошли группу бобатонцев, затем Риддл шуганул нескольких вейл, и они остановились в кустах погуще, когда крики почти стихли. Риддл тем временем опять начал ворчать себе под нос что-то вроде «дебилы, бля», и вот это Малфоя уже заинтересовало.

— Вас-то что не устраивает? Издевательства над магглами, все как вы завещали.

— Темный Лорд втирал богатеньким чистокровным про то, что магглы — низшая раса, затем, чтобы отгородиться от мира магглов с гарантией. Ну да, это попутно проливает много крови, потому что магглокровки типа вот Грейнджер заобливиэйтить всю родню не согласились бы ни за что, но так цель была бы достигнута. Видишь ли, Малфой, те волшебники, у кого есть хоть немного мозгов, боятся магглов до усрачки. Проблема в том, что у большинства волшебников мозгов нет.

— Волдеморт. Боится магглов, — недоверчиво сказал Гарри, пока Малфой пытался починить мозг — сложно было оценивать выражение его лица после Жалящего заклятия и Фурунклюса.

Риддл расправил плечи и начал загибать пальцы:

— Лондон в войну бомбил не Гриндевальд, это были магглы. Это, конечно, волшебников не особо коснулось. Но, возможно, ты слышал кое-что ещё. Сорок пятый, взрыв Махоутокоро. Им чудовищно повезло, погибли только преподаватели. Если бы бомбу сбросили на две недели раньше, погибли бы и все студенты тоже. Магглы не целились в школу, они не знали о волшебниках. Они целились в город. Школа была уничтожена... просто заодно. Потому что она там была. А теперь представь, что о нас узнает маггловская разведка. Если они решат, что мы опасны, Хогвартс ждёт напалм. Типа Адское Пламя. Только без магии. Дамблдор тоже это знает, но аппелирует к тому, чтобы волшебники ассимилировались с магглами. Темный Лорд топил за железный занавес.

— В плане с железным занавесом есть один просчет, — цыкнула Гермиона, пока Гарри переваривал эту тираду. — Научно-технический прогресс. Фотографии из космоса. Камеры видеонаблюдения. На них магглоотталкивающие не действуют.

— Ну да, время показало, что Дамблдор был прав, — поморщился Риддл. — Но ты видела бардак в этом лагере сегодня, Грейнджер. Десятки тысяч идиотов с волшебными палочками. Они даже одеться нормально не могут. Попробуй объяснить им, что такое спутники и ядерные бомбы. Ты думаешь, они вот так просто согласятся жить среди магглов и держать голову ближе к земле, даже самые либеральные из них?

Риддл вдруг замер и вскинул палочку. В кустах что-то зашевелилось.

— Не думал, что школьник, знавший только мир, поймет Темного Лорда лучше, чем все его последователи, — хрипло заговорил кто-то из темноты. — Морсмордре!

В небо поднялся сотканный из зелёного тумана череп, изо рта которого выползала змея.

— Дерьмо, — коротко сказал Малфой.

— Дерьмо, — тонким голосом согласился Риддл и вытянул палочку вверх. — Ветер ве...

Раздались множественные хлопки аппарации, и на поляне появилось волшебников, наверное, двадцать. Когда они вскинули палочки, Гарри и Рон упали в траву, утягивая за собой Гермиону, рядом упал Риддл, предварительно сделав Малфою подсечку.

— Ступефай!

— Это не мы! — тут же заголосил Малфой из травы. — Там в кустах был мужик!

Кто-то из министерских присмотрелся к ним и опустил свою палочку.

— Школьники.

— Школьники, среди которых Гарри Поттер, — зачем-то добавил Риддл. — Мы спокойно беседовали, а оказалось, что нас подслушивал какой-то мужик.

Риддл поднялся и махнул рукой в направлении кустов, откуда вылетел череп. Кто-то полез в кусты, искать подозреваемого, какой-то дед начал колдовать над лицом Малфоя, чтобы снять порчу.

— Как убрать это дерьмо, пока репортёры не увидели... — проворчал один из коллег Сириуса.

Рон искоса глянул на Риддла.

— Знаешь, как убрать? Убирай.

Тот вздохнул и снова поднял палочку.

— Ветер вей.

Череп медленно растворился, будто его и не было.

— Погодное? — поднял бровь аврор Айронс.

— Это просто цветной туман, — пожал плечами Риддл.

— Нашёл! — крикнул из кустов один из волшебников, но вынес на поляну только эльфийку Винки с запасной палочкой Гарри в руке.

— Эльф? — воскликнул Малфой. — Это был мужик! Мы все слышали!

— Да, вякнул из кустов что-то про философию Волдеморта, — согласился Гарри.

— А потом вжух! И наколдовал череп этот дурацкий, — закончил Рон.

— Проклял молодого человека тоже он? — деловито поинтересовался дед.

— Не, это я, — сознался Рон. — Нефиг трепать языком про трусы моей девушки.

— Поешь говна, Уизли, — скривился Малфой.

— Я не понял, тебе что, мало было?

Гарри негромко сказал Риддлу, пока министерские что-то делали с его запасной палочкой:

— Ты не можешь своим третьим глазом его найти?

— Окклюмент, потому и не заметил сразу, — проворчал Риддл. — Как и эльфийка, что странно. И Крауч.

Мужика так и не нашли. Гермиона, прищурившись и сжав челюсти, наблюдала, как Крауч увольнял рыдающую Винки. Если бы Гарри не знал лучше, то подумал бы, что она собирается бывшего шефа Сириуса отравить.

* * *

— Это несущая стена? — поинтересовался Риддл, когда Сириус, ругаясь сквозь зубы, задернул портьеры у портрета своей милейшей мамы.

Фитцпатрики вернулись на Тисовую, пять, и Сириус забрал Гарри в семейный особняк — до школы оставалось всего ничего. Рон и Гермиона с радостью отправились погостить там же на недельку, и Сириус решил подрядить «холопа Рона» на уборку: он был не первым Блэком, превращавшим свое место жительства в свалку. Риддл сначала возмутился, а затем спросил, может ли он продать фамильное блэковское серебро, раз Сириус хотел от него избавиться. Сириус разрешил, и Риддл принялся за уборку с чувством, максимально близким к энтузиазму. Кричер, ворчливый эльф Блэков, ругался и плакал, и Гермиона его очень жалела, но тот ее попыток помочь совсем не оценил, несколько раз обозвал «грязнокровкой» и чуть не нарвался на проклятие от Рона и Сириуса одновременно. (Сам Гарри хотел незатейливо дать ему пинка).

— Дом волшебный до последнего кирпича, — пожал плечами Сириус. — Сноси — не хочу. — Он посмотрел на иконостас из портретов Блэков, скрытый портьерами, и хищно улыбнулся. — Мне очень нравится ход твоих мыслей, шкет.

— Отлично, валите на кухню, я пошумлю, — кивнул Риддл и закатал рукава водолазки.

С чувством стиля у него за лето стало сильно получше, он будто начал косить под стиляг из пятидесятых, но Рон быстро насплетничал, что это Риддл не сам. В начале лета к нему со спины в супермаркете обратились «эй, девушка»: он накупил на блошином рынке каких-то сорочек и корсетов (потому что кое-кому меньше MTV надо было смотреть) и в таком виде вышел в люди. Роста Риддл был немалого и стригся относительно коротко, так что невинное «девушка» поколебало его уверенность в собственном вкусе. Он в тот же день нашел в телефонной книге магглорожденную Хельгу МакМанус с Хаффлпаффа и попросил о помощи. МакМанус хохотала как гиена, но помочь согласилась и сделала из Риддла косплеера Джеймса Дина. Шмот стиляги шел ему в тысячу раз больше, чем тупые старомодные костюмы, которым место было разве что в театре. Гарри бесился даже больше, чем прошлым летом: ему не нравилось считать неотразимым этого козла. Малфой и Снейп его тоже бесили, но Малфой был похож на варёную крысу, а Снейп — на летучую мышь с алкогольной зависимостью или там, мразотного злодея-подсиралу из фэнтези, и их он мог адекватно воспринимать. Отвратительно красивый стиляга Риддл тем временем заставлял его мозг подавать смешанные сигналы.

Гарри сильно надеялся, что в очередной драке за сердце Чанг, или как ее, Чжан, Диггори попортит этому козлу лицо навсегда. С другой стороны, самому Диггори Гарри тоже хотел всечь.

Они расселись на кухне, Гарри заварил чай (Сириус заваривал крепкую, как джин, бурду, которую пить было невозможно), и они начали чопорный, надменный английский файв-о-клок, когда зеленью вспыхнул камин. На ковер шагнул профессор Дамблдор. Из его правого рукава выглядывал протез, похожий на руку Терминатора.

— Директор. Чаю? — сказал Сириус, призывая чашку с блюдцем из серванта.

— Благодарю. Здравствуйте, дети.

Дамблдор сообразил к чаю каких-то мармеладок и уже собирался что-то спросить, когда дом сотряс взрыв и из прихожей понеслись разнообразные ругательства многочисленных Блэков.

— Это что? — благодушно спросил Дамблдор, когда ни Сириус, ни Гарри, ни Рон с Гермионой даже не дернулись.

— Евроремонт, — лаконично ответила Гермиона.

Кричер выглядывал в коридор сквозь щель и причитал.

— Мда, — хмыкнул Дамблдор. — Дело вот в чем: у меня есть подозрения, где может быть медальон Слизерина, надо проверить.

— Один не пойдёте, — заявил Сириус. — Вам ещё дороги оставшиеся конечности?

— Постой, Сириус, — сказала вдруг Гермиона, наблюдавшая за Кричером все это время. — Кричер, ты что-то знаешь о медальоне Слизерина?

— Грязнокровки не должны знать о медальоне хозяина Регулуса, — сверкая глазами, едва слышно проговорил Кричер.

— Мерлинова борода, и правда знает, — подивился Дамблдор.

— В смысле «хозяина Регулуса»? — прогремел Сириус. — А ну иди сюда и рассказывай!

Гарри переглянулся с Роном. Вот это им, конечно, офигеть как повезло: Дамблдор представлял, где искать кусочки души Волдеморта, только очень примерно.

Когда Риддл, покрытый строительной пылью, зашёл на кухню на «перекур с чайком» и увидел на столе тот самый медальон, лицо его стало настолько кислым, что можно было этой кислотой трупы растворять.

Сириус в тот вечер напился вдрызг, а на следующий день взял Риддла за шкирку, чтобы тот показал ему, где искать тело его брата.