Альфи (гет)

Весна в Хогвартсе пахла мокрой землёй, распускающимися почками и свежескошенной травой с квиддичного поля. Солнечные лучи пробивались сквозь облака, превращая лужи в зеркала, где отражались улыбки студентов, радующихся теплу. Альфи сидел на подоконнике гриффиндорской гостиной, прижав лоб к холодному стеклу. За окном Хагрид возился с гиппогрифом, чьи перья переливались на свету, как позолоченная броня. Всё было таким... обычным. Как будто тот апрельский вечер, когда стены кабинета защиты от тёмных искусств обрызгались кровью, оказался всего лишь кошмаром.

Но Альфи знал правду. Каждую ночь он просыпался от того, что пальцы сами собой скользили по шее, проверяя, на месте ли голова. Каждое утро он заставлял себя улыбаться Невиллу, который тащил его на завтрак, болтая о новых побегах Тревора. И каждый раз, проходя мимо Пэнси в коридорах, Альфи стискивал зубы, чтобы не броситься прочь. Её взгляд, холодный и оценивающий, прожигал кожу, напоминая о том, как её руки дрожали, когда она вытирала его кровь.

— Альфи! — Невилл ворвался в гостиную, запыхавшийся, с растрёпанными волосами. В руках он сжимал горшок с растением, чьи листья яростно трепетали, будто пытались вырваться. — Помоги! Твой Мурлыкус снова пытается съесть Тревора!

Альфи сполз с подоконника, натянув улыбку, которую репетировал перед зеркалом. Уголки губ дрожали, но Невилл, как всегда, не заметил.

— Опять кормил его после полуночи? — Альфи потянулся к растению, стараясь не смотреть на жабу, застрявшую между шипами, подозрительно напоминающими кошачьи клыки. Его пальцы привычно нашли точку под пушистым отростком — там, где стебель пульсировал слабым зелёным светом. — Успокойся, малыш. Ты же не хочешь, чтобы Падма опять читала тебе лекцию о «недопустимом обращении с животными»?

Мурлыкус замер, шипы обмякли, и Тревор с облегчённым кваканьем вывалился на ковёр. Невилл уставился на Альфи с благоговением, будто тот только что воскресил мертвеца.

— Как ты это делаешь? — спросил он, осторожно поглаживая растение, которое теперь напоминало пушистый шар.

— Просто чувствую его, — Альфи пожал плечами, пряча руки в карманы, чтобы скрыть дрожь. Голос звучал спокойно, почти весело. — Мурлыкус... э-э... ненавидит лунный свет. Не трогай его после заката.

На самом деле Альфи чувствовал другое: тихий шепот земли, зовущий его вниз, в темноту, где корни сплетались с костями. Но об этом он молчал.

* * *

К маю замок наполнился предэкзаменационной суетой. В библиотеке первокурсники дрались за последние экземпляры «Теории магических преобразований», а в коридорах пахло жжёным пергаментом от неудачных попыток заклинаний. Альфи, сидя с Падмой за столом, заваленным исписанными свитками, пытался объяснить ей разницу между постоянной и временной трансфигурацией.

— При постоянной меняется только форма. Ну, например, серебряную ложку можно превратить в серебряную... э-э... вилку, — он водил пером по пергаменту, оставляя хаотичные линии. — А временная — это когда ты меняешь... суть предмета, да. Но не навсегда...

— Как ты всё запоминаешь? — Падма вздохнула, поправляя серёжку. Её чёрные волосы были собраны в тугую косу, а между бровей, чуть выше переносицы, виднелась крошечная точка. — Я путаю их каждый раз.

— Практика, — Альфи улыбнулся, хотя внутри всё сжималось. Его мысли были вовсе не о трансфигурации — он думал о рунах на страницах «Книги Бездны», спрятанной под кроватью. Они вились, как змеи, складываясь в узоры, которые жгли глаза. Но об этом он не расскажет даже Падме.

— Альфи! Парвати украла мой учебник! — Лаванда ворвалась в библиотеку, размахивая розовой сумочкой, откуда сыпались блёстки. Её локоны пахли жасмином, а на щеках играл румянец от спора с подругой. — Скажи ей, что это нечестно!

— Она врёт! — Парвати показала язык из-за стеллажа с книгами по астрономии. — Это она сама забыла его в нашей спальне!

Альфи засмеялся — звонко, нарочито громко, как делал это последние недели. Звук отдавался фальшью в собственных ушах, но Лаванда, схватившая его за руку, казалась довольной.

— Ты же на моей стороне, да? — она прижалась к его плечу, и Альфи почувствовал, как по спине побежали мурашки. Не от её прикосновения, а от воспоминания: Пэнси, прижимающая его к себе в ванной, её пальцы, стирающие кровь...

— Конечно, — он поспешно отстранился, делая вид, что чихает. — Просто... аллергия на жасмин.

Девочки захихикали, и Альфи закрыл глаза, вдыхая запах пергамента и духов Лаванды.

«Нормально. Всё нормально».

* * *

Объявление об исчезновении профессора Квиррелла дедуля сделал на следующее утро после... ТОЙ ночи. За завтраком, когда Альфи давился тостом, Альбус встал, поправив очки, и объявил лёгким голосом:

— Дорогие студенты, профессор Квиррелл покинул нас для... изучения вампирских обычаев в Трансильвании. Уроки защиты от тёмных искусств временно отменены.

Слизеринцы зашептались, а Драко Малфой громко фыркнул:

— Нашёл время отпуск брать!

Но Альфи заметил, как Пэнси, сидевшая за соседним столом, резко сжала вилку. Её взгляд на миг встретился с его, и в нём промелькнуло что-то — предупреждение? Упрек? Он опустил глаза, чувствуя, как желудок сжимается.

* * *

К июню воздух стал густым от аромата цветущего боярышника. Альфи и Невилл лежали на берегу Чёрного Озера, кидая камешки в воду. Гигантский Кальмар лениво махал щупальцем, создавая рябь, в которой танцевали солнечные зайчики.

— Бабушка хочет, чтобы я летом занимался с частным преподавателем, — Невилл скорчил гримасу, швырнув камень дальше обычного. — Говорит, если я не подтяну зельеварение, меня выгонят.

— Оставайся со мной, — Альфи сказал неожиданно для себя. Слова вырвались сами, будто кто-то другой управлял его языком. — В Хогвартсе. Или... или я могу поехать к тебе.

Невилл уставился на него, широко раскрыв глаза:

— Правда? Ты... ты бы хотел?

Альфи кивнул, глотая комок в горле. Мысли о том, чтобы остаться в замке, где каждый угол напоминал о тёмном кабинете и запахе крови, вызывали тошноту. Ему нужно было бежать. Куда угодно.

— Я спрошу дедулю, — он поспешно добавил, видя, как лицо Невилла озаряется надеждой. — Уверен, он разрешит.

На самом деле Альфи уже неделю носил в кармане свёрнутое письмо к миссис Лонгботтом.

«Уважаемая миссис Лонгботтом, позвольте мне провести лето у вас...»

Чернила расплывались от капель пота, но он не решался отправить его.

* * *

Класс трансфигурации, обычно наполненный щебетанием оживших скрепок и шелестом летающих учебников, замер в напряжённой тишине. Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь высокие стрельчатые окна, делили комнату на полосы света и тени, словно гигантская клетка. Парты, выстроенные в идеальные ряды, напоминали солдат на параде, а пергаментные листы, разложенные перед каждым студентом, белели как незапятнанный снег. Профессор МакГонагалл, прямая и незыблемая, точно дозорная башня, медленно обходила ряды, её зелёная мантия шуршала о каменный пол. Альфи сидел у окна, сжимая перо так, что костяшки побелели. Кончик пера дрожал, оставляя на пергаменте кляксы, похожие на звёздные скопления.

«Теоретический тест. Первый курс. Время: 2 часа».

Вопросы пестрели строчками, будто рассыпанные бусины:

«Назовите три основных принципа трансфигурации по Гамбадделу Винклу».

«Перечислите ингредиенты зелья от фурункулов».

«Опишите целебные свойства мандрагоры».

Альфи уставился на строку о мандрагоре. В голове всплыл урок травологии: Невилл, краснея, держал горшок с орущим корнем, а Лаванда хохотала, затыкая уши ватой. Он начал писать, выводя буквы с нажимом, словно вырезал их ножом.

«Мандрагора используется в противоядиях...»

Справа хрустнуло. Рон, сидевший через ряд, сломал перо на вопросе по истории магии. Звук — сухой, резкий, как ветка под сапогом — вонзился Альфи в висок. Перед глазами вспыхнул образ: пальцы Квиррелла, сжимающиеся в судороге, хруст костей под его собственным каблуком. Чернила на пергаменте поплыли, превратив «мандрагору» в бессмысленный клубок линий.

— Мистер Уизли, — голос МакГонагалл разрезал тишину, — запасные перья на столе.

Альфи вдохнул, чувствуя, как холодный пот стекает по спине. «Сосредоточься. Просто экзамен. Всё кончилось». Он вытер ладонь о мантию, оставив на чёрной ткани мокрое пятно, и потянулся за новым листом.

Рука дрогнула — чернильница опрокинулась. Жидкость растекалась по парте чёрной лужей, поглощая вопрос о свойствах асфоделя. Альфи замер, глядя, как чернила капают на пол. «Кровь. Она тоже капала...» В ушах зазвенело, и он судорожно схватил тряпку, растирая лужу до тех пор, пока пальцы не запачкались в синеве.

— Всё в порядке? — Парвати шепнула через проход, но Альфи лишь кивнул, не поднимая глаз.

Он вернулся к тесту, стиснув перо, будто это оружие. «Назовите звезду, указывающую на север...» Полярная звезда. Маленькая, но верная. Как Невилл. Как дедуля.

Последний вопрос: «Перечислите способы защиты от простейших тёмных чар». Альфи закусил губу. Зелёный свет «Авады» мелькнул в памяти, ослепительный и смертоносный.

«Щиты... рассеивание... уворот...»

Буквы плясали, сливаясь в чёрные змейки. Он закрыл глаза, вдыхая запах пергамента — сухой, безжизненный, ничего общего с дымом и железом.

— Осталось пятнадцать минут, — объявила МакГонагалл.

Гермиона, сидевшая впереди, торопливо дописывала последний абзац, её перо выводило строки с математической точностью. Рон, облизывая перо, рисовал на полях карикатуру на Снейпа. Альфи взглянул на свой тест: ответы кривились, как побитые солдаты, но были закончены.

Когда МакГонагалл собрала работы, Альфи вышел в коридор, опираясь о стену. Солнце било в глаза, но внутри всё ещё клубился туман. «Справился». Он разжал ладонь — на коже остались следы от ногтей, похожие на маленькие полумесяцы.

— Как думаешь, вопросы по зельям были справедливыми? — Невилл появился рядом, теребя пуговицу мантии.

— Справедливыми? — Альфи фыркнул, и звук вышел резче, чем планировалось. — Только если Снейп их составлял, чтобы всех завалить.

Невилл засмеялся, и Альфи подхватил смех, словно подбирая рассыпанные бусины. Они зашагали к выходу, где Лаванда и Парвати спорили о правильных ответах.

— Ты точно ошиблась в вопросе про огненных крабов! — Парвати тыкала пальцем в конспект.

— А ты сама их никогда не видела! — парировала Лаванда, поправляя бант в волосах.

Альфи слушал их голоса, такие живые и далёкие от теней прошлого. Сегодня он написал тест. Завтра — лето. А потом... Потом будет новый год, новые уроки.

И, возможно, однажды — прощение.

* * *

Прощальный банкет прошёл в золотистом свете заката. Гриффиндор выиграл кубок, и Лаванда с Парвати украсили зал живыми гирляндами, которые распевали весёлые мелодии. Альфи сидел рядом с дедулей, разглядывая тарелку с пудингом.

— Ты молчишь, мой мальчик, — Альбус положил руку ему на плечо. Его пальцы, тёплые и узловатые, слегка сжали кость. — Лето в поместье Лонгботтомов — прекрасная идея.

Альфи вздрогнул. Он ещё не говорил дедуле о письме.

— Я... я просто подумал... — начал он, но Альбус подмигнул:

— Старые директора тоже умеют подслушивать. Особенно когда их внуки шепчутся у портрета Фатимы Белль.

Альфи покраснел, вспомнив, как на прошлой неделе обсуждал планы с Невиллом под картиной, где дама в розовом платье делала вид, что не слушает.

— Спасибо, — пробормотал он.

— Но возьми это, — дедуля сунул ему небольшой свёрток. Внутри лежала книга в кожаном переплёте — «Основы управления магическими потоками для начинающих». — Чтобы лето прошло с пользой.

Альфи улыбнулся, но пальцы сами собой потянулись к карману, где лежал ключ от Запретной Секции. «Книга Бездны» ждала своего часа.

* * *

Станция «Хогсмид» тонула в золотистой дымке июньского утра. Солнце, ещё робкое после ночного дождя, пробивалось сквозь облака, окрашивая рельсы в медный цвет. Воздух пах влажной хвоей и угольным дымом — «Хогвартс-экспресс», шипя паром, уже поджидал студентов, его алые вагоны пестрели высунувшимися из окон головами. Альфи стоял в тени платформы, прижимая к груди потрёпанный саквояж. Внутри, под стопкой магловских комиксов и упаковкой лимонных долек, лежала «Книга Бездны». Её обложка, холодная даже сквозь ткань, будто прижигала кожу, напоминая: «Ты ещё не свободен».

— Альфи! Невилл уже занял купе! — Парвати махнула рукой, проходя мимо с чемоданом, перевязанным алыми лентами. За ней семенила Лаванда, неся в руках клетку с совой, которая возмущённо ухала, словно протестуя против раннего подъёма.

Альфи кивнул, делая вид, что поправляет очки. Его пальцы дрогнули, когда он заметил Пэнси у дальнего вагона. Она, как всегда, была безупречна — чёрные волосы гладко причёсаны, мантия без единой складки. Их взгляды встретились на мгновение. Пэнси отвела глаза первой, резко повернувшись к Драко, но Альфи успел уловить в её жесте нечто большее, чем презрение. Страх. Или предостережение.

Он сжал саквояж сильнее и шагнул в поезд.

В купе Невилл, краснея, пытался угостить Тревора шоколадной лягушкой, которая вырывалась из его пальцев и прыгала по сиденьям.

— Альфи! Сюда! — друг подвинулся, освобождая место у окна. — Тревор снова пытался сбежать...

Альфи уселся, поставив саквояж между коленями. Через ткань он ощущал пульсацию книги — ритмичную, как сердцебиение. «Она живая», — подумал он, и от этой мысли по спине пробежал холодок.

— Смотри! — Невилл ткнул пальцем в окно. На платформе Хагрид махал им ручищей, а рядом с ним, гордо выгнув шею, стоял гиппогриф. Животное внезапно взмахнуло крыльями, подняв вихрь из опавших лепестков магнолии.

Поезд дёрнулся, колёса застучали, унося их прочь от замка. Альфи прижался лбом к стеклу, наблюдая, как Хогсмид растворяется в зелёной дымке леса. В голове всплывали обрывки: зелёный свет «Авады», пепел на полу, дрожь в голосе Пэнси... Он закрыл глаза, вдыхая запах шоколада и старой книги, смешавшийся с ароматом начавшегося дождя за окном.

— Альфи? — Невилл осторожно тронул его за рукав. — Ты... как там, у тебя?

— Всё хорошо, — Альфи повернулся, натягивая улыбку. В кармане мантии он нащупал лимонную дольку — кислота перебила тошноту. — Просто думал... Как там у вас, в поместье Лонгботтомов? Есть ли там библиотека?

Невилл оживился, начав рассказ о бабушкиной коллекции книг по травологии, но Альфи уже не слушал.

За окном мелькали холмы, окутанные утренним туманом. Альфи поймал собственное отражение в стекле — бледное лицо, синева под глазами, но в сиреневых зрачках горел упрямый огонёк.

«Я научусь. Ради них».

Поезд нырнул в туннель, погрузив купе во тьму. На миг Альфи почувствовал, как тьма внутри него шевелится, отвечая зову. Он сжал кулаки, пока не побелели костяшки.

— Смотри, радуга! — Невилл указал на облака за окном, где солнечный свет преломлялся в тысячи искр.

Тьма отступила. Пока отступила.

Альфи улыбнулся по-настоящему.

[Конец первой части]