Если ветер столкнётся с волнами (Бифлифный инктобер) (джен)

В мире, где лишь связанные красной нитью не чувствовали боли от прикосновений, мире, где демоны были столь холодны сердцем, что не ощущали боли проклятия, были слишком редки те, кто остался бы с тем, кто не предназначен судьбой. Слишком неправильными их считали. Слишком сумасшедшими. И, наверное, правильно считали. По крайней мере... По крайней мере так считал Хэ Сюань. Ши Цинсюань не спорила.

Лёгкий ветерок играл в распущенных волосах, пока она сидела на краю крыши Небесного Града. Её пальцы сжимали черепицу так крепко, что ногти побелели. Она старалась не думать о том, что говорил ей брат, что говорили ей все, кто видел покраснения, словно от ожогов, на бледной коже. Об этом не хотелось думать совсем. Она смотрела вниз, на суету города, на крошечные фигурки небожителей, спешащих по своим делам. Жизнь здесь, наверху, казалась такой спокойной и размеренной, но внутри неё бушевал ураган из противоречивых чувств. Желание быть рядом с ним и страх перед болью, которую это приносит. Надежда на перемену и отчаяние от осознания безысходности. Так страшно и желанно...

Хэ Сюань появился бесшумно, словно тень. Он никогда не любил много говорить, предпочитая наблюдать и слушать. Его взгляд, всегда такой проницательный, задержался на её руках, сжимающих черепицу. Он знал. Он всегда знал. Но никогда не говорил об этом. Может быть, потому что ему было все равно. А может, потому что он не знал, что сказать.

— Ты опять здесь.

— Ты тоже. — она не обернулась.

Знает, что увидит — эти холодные глаза, золотые, как монеты в кладах, и губы, сжатые в тонкую нить раздражения. Это было слишком привычно, слишком по родному. Демон фыркнул, но подошёл ближе и сел рядом, не касаясь её. Между ними оставалось достаточно места, чтобы не чувствовать жара чужого тела, и Ши Цинсюань украдкой взглянула на него. Его лицо, как всегда, было непроницаемым, словно высеченным из камня. Интересно, о чем он думает? Чувствует ли он хоть что-то? Чувствуют ли хоть что-то демоны вообще?

Она села ближе, их плечи почти соприкоснулись. Почти.

Она знала, что будет, если дотронется.

И всё равно сделала это.

Кожа Хэ Сюаня была ледяной, но не так, как зимний ветер — как смерть. Как пепел. Её пальцы обожгло, будто она сунула руку в пламя, но она не отдернула их, лишь крепче сцепив на руке демона. А Хэ Сюань не шелохнулся. Он не отреагировал никак, словно и не почувствовал ничего. Или, может быть, он просто не хотел показывать. Ши Цинсюань знала, что он никогда не признается. Гордость и упрямство — этого у него было в избытке. Она смотрела на их сплетенные пальцы, на красные полосы, проступающие на её коже, контрастируя с его мертвенной бледностью. Это была их маленькая пытка, их секрет, их проклятие. И, возможно, их единственная связь.

— Красивый закат, — прошептала она, стараясь отвлечься от боли.

Демон промолчал. Он поднял взгляд на небеса и выдохнул, а после, медленно подняв руку, коснулся её щеки. Она зажмурилась, но не отстранилась.

— Больно? — несколько минут раздумий превратились в вечность.

— ... Да...

— И всё равно будешь терпеть?

— ... Да. — в голосе послышались слёзы. Хэ Сюань попытался одёрнуть руку, но девушка лишь крепче в неё вцепилась. — Не надо. Иначе ты снова исчезнешь...

Хэ Сюань печально улыбнулся.

Она была права.

Всегда права.