Ronald Weasley and the Time of The Universe (гет)

Дорогие читатели! Бить можно, но не очень сильно, ладно? =)

С уважением, Мелоди и Амелия.

В воскресенье, видимо, в качестве искупления за вчерашний разговор, отец решил меня порадовать. Дабы я не заскучал в четырех стенах, папа решил сходить в гости к нашим ближайшим соседям — Лавгудам, благо, Ксенофилиус в этот раз не собирался в безумную экспедицию в погоне за неуловимыми существами. Я, в общем-то, не горел желанием общаться с детьми, но за несколько месяцев, проведенных в Хогвартсе, все же привык к их обществу, так что всерьез опасался за каникулы наедине с отцом потерять навык общения с ними.

Так что присутствие Луны было как нельзя кстати.

— Добрый день, Артур! — Ксенофилиус радушно раскинул руки и, по ему одному ведомому обычаю, трижды поцеловал отца в щеки. Досталось и мне. Фу, аж передернуло от отвращения, — Проходите, друзья мои, мы с Луной приготовили небольшой обед!

Ну, «небольшой» было сказано с явным преуменьшением. Но, как говорится, глаза боятся — желудок радуется. Это я к тому, что с того момента, как я позавтракал, прошло никак не больше пары часов, но организм упорно и настойчиво требовал положенной ему трапезы. Переходный возраст, чтоб его!

Луна радостно вертелась вокруг взрослых, то и дело поддакивая отцу с таким важным видом, что я хихикнул. Чем, естественно, привлек внимание девочки.

— Ты странный, — протянула она задумчиво и провела перед моим носом ладошкой, так близко к лицу, что мне пришлось скосить глаза. Пару мгновений Луна разглядывала свою руку с таким видом, будто бы на ней были написаны законы мироздания. От любопытства я аж шею вытянул, однако ничего необычного рассмотреть не смог: ну ладошка да ладошка, маленькая, мягкая, со светлой кожей, вполне себе девчачья. От досады я даже плечами передернул.

Обед прошел под мерные разговоры взрослых, которые после трапезы вдруг вбили себе в головы, что детям, то есть, мне и Луне, обязательно нужно прогуляться. И, не спрашивая, нас выставили за дверь. Вообще-то, это нечестно!

Я нахохлился от холода и утер мгновенно повлажневший нос. Луна хихикнула:

— Ты похож на уренурга, которого облили водой.

— Э, на кого? — я выпучил глаза, но с интересом начал слушать девочку, которая с энтузиазмом рассказывала мне о выдуманных существах и местах их обитания. Мерлин, какая же она чистая и светлая, просто удивительная! И, что самое важное, она сумела удержать этот свет в себе, в то время как даже Гарри сдался на милость суровой реальности. Я вспоминал и наши долгие разговоры с ней, и свои слезы в ее плечо, и ее размеренный голос, когда, первой примчавшись ко мне домой после похорон Гермионы, она спасла меня от смерти. Все-таки, ее призванием действительно было лечение людских душ. Хрупкая нежная девочка с большими светлыми глазами, чистой душой и огромным сердцем. Ее ждало великое будущее.

Так как я пробегал почти весь день на улице, искренне наслаждаясь обществом Луны и несильным морозом; вечером домашнее тепло и сытный ужин разморили меня настолько, что я вырубился, стоило только прилечь на диван уже в «Норе». Сквозь мутную пелену между сном и реальностью, я почувствовал ласковое поглаживание по голове, потом отец — а это мог быть только он — бережно поднял меня на руки и медленно направился к лестнице. Мне было настолько хорошо, что я совсем не хотел открывать глаза, хотя и жалел отца, взвалившего на себя мою тушу. Уложив меня на кровать, он шепотом пожелал мне сладких снов, коснулся губами лба и ушел, погасив за собой свет. А я, похоже, впервые в жизни действительно ощутил, насколько сильно меня любят. На глаза навернулись слезы то ли счастья, то ли сожаления за прошлые ошибки, но сон взял свое, и я провалился в его теплое, пахнущее кексами и корицей нутро.

На понедельник отец отпросился с работы, и мы отправились в Косой Переулок за новой волшебной палочкой для меня. Рождество оставило свой след и на магических улицах: переливались яркими огоньками магические гирлянды, и яркие витрины были украшены морозными рисунками. Все смотрелось настолько празднично и здорово, что помимо воли я действительно (впервые за много лет) проникся духом Рождества.

Наконец, мы подошли к лавочке Олливандера. Пожалуй, она была единственным местом, которое не затронули зимние перемены. Но даже ее пыль не смогла отбить у меня приподнятого настроения.

— Добрый день! — продавец появился около нас неслышной тенью, заставив вздрогнуть и меня, и отца, — А, юный мистер Уизли! Вижу, вы получили мое приглашение?

— Да, сэр, — ответил за меня отец и чуть подтолкнул меня вперед. Ну, я, вообще-то, и сам знаю, что надо делать. Правда, все-таки не рискнул сказать об этом отцу. Олливандер же занялся тем, для чего мы и пришли: линеечки уже вовсю обмеряли мои параметры, порхал вокруг меня карандаш.

— А ну, кыш, кыш! — прикрикнул создатель волшебных палочек. На удивление, его инструменты упорхнули прочь, будто были живыми птицами. Мне показалось, будто бы раздался возмущенный писк. Впрочем, это было всего лишь мое воображение, — Ну-с, молодой человек, давайте посмотрим, что вам подойдет — я приготовил несколько палочек из своих запасов и несколько новых.

Мда, Олливандер явно преуменьшил: палочек было не меньше пятидесяти! Вот ведь действительно фанат своего дела. Через полчаса «примерки» у меня уже болела кисть, пальцы не слушались, а нужной палочки мы так и не нашли.

— Я так и знал, мистер Уизли, что вы очень необычный клиент! — довольно воскликнул Олливандер и потер руки; бледные глаза вдруг засияли потусторонним лунным светом. Я сделал шаг назад, чувствуя, что влип по самые уши, — Мистер Уизли, я хочу кое-что попробовать, вы не против?

Отец покачал головой, хотя и сам с осторожностью смотрел на изменившегося в лице пожилого волшебника. Ой, что-то сейчас будет, Мерлином клянусь! Олливандер вытянул руку, в которую спустя пару мгновений влетел слабо светящийся чуть розоватый кристалл. В нем я безошибочно угадал тот, который едва не сжег в больничном крыле. Олливандер подтвердил мои предположения:

— У вас есть потенциал, молодой человек. Обычно детская магия надолго не задерживается в кристаллах, однако ваш сияет до сих пор. Видите?

Да, я видел. Не сказать, чтобы очень четко, но все же видел легкие светлые завихрения у самых граней. Почти незаметные на свету, в тени их было гораздо проще разглядеть. Мастер улыбнулся:

— Это дар, мистер Уизли: видеть магию. Волшебники, конечно, в той или иной мере все обладают им — а как же иначе мы могли бы видеть лучи заклинаний? — вопрос, конечно, был риторическим. Странно, но я вообще-то никогда не слышал о таком, хотя и дети из чистокровных семей любили похвастать доставшимися от предков талантами, — Но есть люди более чувствительные, способные разглядеть не только наиболее сильные магические проявления, но и самые легкие магические потоки. Такие, как я. Или как вы, Рональд. Вы ведь не против, если я буду звать вас по имени? Так гораздо проще.

— Нет, конечно, сэр. Однако, — я сделал задумчивое лицо, — зачем вы мне это рассказываете?

— О, мой юный друг, тут все просто. Я стар, и мне необходимо найти себе преемника, которому бы я передал свои знания. Мастеров, способных изготовить волшебные палочки, достаточно много — вспомним только Джеральда Огурда, что продает свои палочки посетителям Лютного переулка. Но вот найти того самого изготовителя, Мастера с большой буквы, для которого работа с магией — честь и мечта жизни, порой очень сложно. Без ложной скромности скажу, что во всей Европе таких мастеров всего лишь четверо: Грегорович, Вольха Гритько, Димокрет и ваш покорный слуга.

Пиар, однако. А я, кажется, понял, чего от меня хотят. Проверим?

— Вы хотите сделать меня своим преемником? — для пущей убедительности я вытаращил глаза; Олливандер тихо хихикнул:

— Не исключено, конечно, однако мне бы хотелось пока просто к вам присмотреться. Не желаете ли подработать летом у меня? Разумеется, вы будете не один здесь и...

— Я согласен! — выпалил я, прежде чем отец сумел среагировать. Да я, собственно, и сам как-то не ожидал такого от себя, даже и не планировал соглашаться. Где-то в глубине лавки я расслышал знакомое тихое хихиканье. Та-а-ак, кажется, я нашел виновницу своего поспешного решения. Однако, слово — не докси, его не поймаешь.

— Тогда, думаю, я имею полное право устроить вам небольшую проверку, Рональд.

Вот ведь Моргановы любовники, за что мне это? Я чуть не застонал от досады. А уж что творилось со мной, когда старик вдруг отправил отца «погулять»! Однако я сдерживал бурлившее во мне недоверие и раздражение и внимательно слушал мастера — вроде, мне теперь положено его так звать.

— Ну что же, мой юный друг, нам предстоит трудная задача — сделать тебе идеальную волшебную палочку. Иди-ка сюда, выбери дерево...

Домой мы с отцом вернулись едва ли не ползком: папаня у меня, оказывается, совсем не умеет пить, а я, пожертвовав остатками сил, магии, нервов и здоровья, все-таки сумел создать себе волшебную палочку. Вывалившуюся из камина тушку отца я едва допер до дивана и укрыл пледом, а сам, чувствуя предательскую дрожь в руках и ногах, поплелся в свою комнату. Ух, попадись мне только эта мерзкая девчонка, которая за меня дала согласие!..