кукурузник

Полёт на драконе... что может с этим сравнится? По большему счёту ничего. на свету выяснилось, что дракон оказался голубым с серебряным отливом. Лететь на нём сидя было решительно невозможно из-за его размеров. Седло было устроено так, чтобы всадник лежал на животе, поджав под себя ноги, чтобы оказалось весьма неудобно. К тому-же спина дракона двигалась из-за того, что он вынужден был махать крыльями, в лицо бил ледяной ветер, свистящий в ушах, и я постоянно боялся упасть вниз, если моя «лошадка» захочет чего-нибудь выкинуть, например, мёртвую петлю. Так или иначе, но полёт начал вскоре приносить удовольствие. Королевская гавань быстро проплыла внизу, и я не успел её разглядеть как следует. Дракон, следуя какому-то своему плану полете в сторону леса. Пейзаж, отсюда, сверху, казался столь прекрасным, что хотелось не отрывать взгляда, но я был больше озабочен тем, чтобы удержаться, к тому-же у меня кружилась голова от скорости и высоты.

Полёт продлился не так долго, я едва мог управлять зверем, так как тот подчинялся только командам на валирийском. А я знал всего три слова. Вожжей или чего-то в этом роде драконья упряжь не предусматривала. В конце концов мне надоел полёт, и я стал кричать дракону, чтобы тот приземлился, тот, хоть не сразу, но понял, чего от него хотят даже без валирийских команд и спикировал так резко вниз, что я едва не потерял сознание от этого. Дракон приземлился мягче, чем стоило ожидать от такой громадной туши. Я тут-же сполз с него вниз и едва сделал несколько шагов, как тут же рухнул на землю. Мы приземлились на живописной поляне посреди леса. Зверей или людей тут, к счастью, не оказалось. Дракон вёл себя спокойно, он лёг на брюхо и положив свою голову на крылья, сложенные перед собой, стал отдыхать от полёта.

Я, стараясь не поворачиваться к нему спиной, лёг под раскидистый дуб, решив последовать его примеру.

Впрочем, отдыхать долго не пришлось. Не знаю, сколько прошло времени, но вдруг дракон поднял свою голову, устремив взгляд в небеса и зарычал. Я сразу понял, что это значит. Таргариены обнаружили пропажу дракона и выслали погоню.

И точно. Через краткое время с небес спустился ещё один дракон. Он сел на поляну ярдах* в двадцати от моего дракона, а затем с его спины слез его наездник. Чужой дракон был раза в два меньше моего, но его шкура была золотой с бронзовыми переливами. А наездник и вовсе оказался наездницей. Причём прехорошенькой. Её хрупкая фигурка в чёрном дублете и высоких сапогах сочеталась с длинными серебряными волосами. Она прошла половину расстояния и остановилась, глядя на моего дракона.

— Эта драконица принадлежит дому Таргариенов! — обратившись ко мне громко и властно произнесла она и я отметил приятный голос. — Это Пламенная Мечта, драконица королевы Рейна Таргариен, сестры моего прадеда короля Джейхейриса Первого.

— Так ты самка... — тихо сказал я, глядя на своего дракона. — Пламенная Мечта!

— Кто ты такой? — спросила важно моя собеседница. — Я Рейнира Таргариен, принцесса Драконьего камня и наследница престола!

— Я, Том... то есть Томас Чёрный, — сказал я спокойно, но с уверенностью в голосе. — наездник драконицы Пламенной Мечты.

Он усмехнулась.

— И давно ты наездник?

— Час, примерно, миледи.

— Принцесса! — строго поправила она меня. — На драконах летают только Таргариены!

Я развёл руками.

— Теперь, очевидно, не только. Да и в Старой Валирии, Драконьими Владыками были не только твои родичи.

— Ты из Старой Валирии? — с сомнением спросила Рейнира.

— Нет, — ответил я, — ведь она уже сто лет как не существует. Мне меньше ста лет.

— Я имела ввиду, твои предки оттуда?

— Всякое может быть. — развёл я руками.

— Хорошо. — сказала Рейнира. — Мой отец-король с удовольствием выслушает твою историю. Поэтому мы сейчас же полетим в Королевскую гавань.

— Обожди-ка твоё высочество, — с усмешкой сказал я, — какая ты скорая!

Рейнира нахмурилась. Не привыкла слышать отказ.

— Я приеду в Королевскую гавань, и твой отец снесёт мне голову Тёмным пламенем.

— У тебя нет выбора! — сурово сказала Рейнира.

— Я принесу присягу твоему отцу и тебе, клятву в верности, буду служить ему, а после его смерти тебе, как королеве, но как драконий наездник и рыцарь Семи Королевств.

— Так ты будешь диктовать условия? — гневно сказала Рейнира.

— Да. — ответил я жёстко. — у меня дракон, и немаленький, побольше твоего, во всяком случае, с ним я могу улететь куда угодно и делать что угодно, как Завоеватель в своё время.

Конечно, это был блеф. Во-первых, я едва мог управлять Огненной Мечтой, во-вторых Таргариены поднимут в ружье всех наездников и бросят мне вслед, или даже Безликих наймут...

Но Рейнира была не так искушена в политике и переговорах. Да и в покер не играла. Поэтому угрозы решила сменить посулами.

— Мой отец решит это.

— Поручись за меня, принеси мне слово наследницы престола и принцессы Драконьего камня. И я принесу тебе свою клятву верности.

Немного поморщившись Рейнира пообещала заложить за меня словечко перед своим отцом. Делать нечего, пришлось снова лезть на дракона, Пламенная Мечта в этот раз вела себя совершенно спокойно, даже позволила себя погладить по огромной, с карету, морде. Кое-как я управился с драконом, и мы долетели до Драконьего Логова, там нас уже ждали драконоблюстители и насмерть перепуганный Рик.

Он смотрел на меня, как будто сами Семеро сошли с небес и явились перед ним. Драконоблюстители что-то говорили на валирийском, может ругались, не знаю. Но они быстро загнали драконов в Логово, а нас уже ждал экипаж. В Красный Замок я поеду на карете. На встречу своей судьбе, какая бы она не была.

Карета остановилась перед величественным Красным Замком. Он потряс меня ещё больше, чем Драконье Логово в первый раз.

Мы прошли сквозь огромные ворота в его кирпично-красных стенах. Затем следовали по дворам, а я любовался архитектурой. Башенки и барбаканы, красивые витражи. Наконец мы достигли самого большого здания с самой высокой башней, нас провели внутрь. Там было огромное количество людей. Одетые в роскошные одежды, перстни, цепи и прочие украшения. Туда-сюда сновали слуги. Дойдя до грандиозной лестницы, мы поднялись по ней, а затем прошли по воздушной галерее и достигли дверей какого-то зала, перед ней стояла пара рыцарей в серебристых доспехах с выдавленными трёхглавыми драконами на нагрудниках и белоснежных плащах.

Королевская гвардия.

— Жди тут. — распорядилась Рейнира и ушла за двери. Отсутствовала она довольно-таки долго. И чем дольше мне приходилось ждать, тем больше я нервничал. Чтобы снять напряжение, я стал ходить взад-вперёд. Рыцари смотрели на меня. Но как только я попытался с ними заговорить, они проигнорировали меня. Даже не удостоив ответом.

Наконец Рейнира вышла и жестом пригласила меня внутрь.

Я вытер ладони об штаны. Сделал глубокий вдох и выдох. Затем придал своему лицу официальный вид и твёрдым шагом вошёл в покои короля.

Внутри стояла полутьма. Пахло какими-то благовониями. Всё лучше, чем драконья вонь или пердёж овец. За длинным столом сидел мужчина лет около пятидесяти на вид. Его волосы спадали на плечи, на лице была коротко постриженная борода, одет он был в дублет чёрного цвета, высокие сапоги, на поясе у него был богатый кинжал, с рубином в рукоятке, его взор же был сосредоточенным и взволнованным. Его очи впились в меня и мне потребовалось всё моё самообладание, чтобы продолжить вести себя непринуждённо.

Кроме него в покоях был ещё один человек. В коричневом дублете и сапогах. С каштановой бородой и зализанными волосами с проседью. На шее у него была золотая цепь, а на груди брошь в виде руки.

— Кто ты. — спросил сидевший за столом.

— Томас Чёрный, с кем имею честь...

— Перед тобой Визерис из дома Таргариенов, Первый своего имени, Король Андалов, Ройнаров и Первых людей, Лорд Семи Королевств и Защитник Государства. Я сир Отто Хайтауэр, Десница Короля. — сказал мужчина с брошью. — С принцессой Рейнирой вы уже знакомы.

— Ваша милость! Лорд Десница. — сказал я, поклонившись каждому.

— Как ты это сделал? — спросил король, в голосе его слышалось беспокойство. Он встал и направился ко мне. Позади меня стоял королевский гвардеец. Он ненавязчиво положил руку на рукоять меча. Король был ниже меня ростом. Я смотрел ему прямо в глаза. Терять мне было нечего. Всё равно дальше Стены или плахи не пошлют.

— Кто ты, рыцарь, лорд, бастард? — спросил король.

— Не первый, не второй и не третий.

— Значит, простолюдин. Чернь. — сказал Отто, выделив последнее слово.

«Гнида» — подумал я.

— Итак, как ты это сделал. — спросил Визерис. — Как?!!

Я описал историю с драконом. Правда, существенно приукрасив её. По официальной версии, я простой торговец тканями, был ограблен на Королевской тракте, поэтому прибился к перегонщикам овец за еду, потом устроился на службу в Драконье Логово, чисто случайно забрёл в подвал, где столкнулся с Пламенной Мечтой, а затем дракон разрешил мне сесть на себя и потел.

Не знаю, насколько мне поверили, Отто, не особо поверил. Но решать не ему. Визерис слушал очень внимательно, ловя каждое слово. Потом долго молчал, раздумывая, а затем сказал.

— То, что ты сделал... только Таргариены могут летать на драконах! Это делает наш дом... ближе к богам, чем к людям. Если любой может сесть на дракона...

— Я уже высказался по этому поводу. — сказал Отто.

Я даже знаю, что этот больной ублюдок королю в уши надул. Поэтому сделал свой ход.
— Я готов принести клятву верности трону, вам, мой король, и вашей дочери-наследнице. Чтобы служить, как рыцарь и драконий наездник.

— А лордом тебя не сделать? — ядовито осведомился Отто.

— Можно и лордом, — сказал я совершенно спокойно и предельно уважительно, — вы так добры сир Отто.

По лицу Десницы зазмеилась ухмылка и пропала.

— Дракон на котором ты летал, это Пламенная Мечта, она принадлежала королеве Рейне жене Мейгора Жестокого, последние десятилетия она спала под Драконьим Логовом.

— Но теперь-то она не спит. — сказал я непринужденно. — Теперь у неё есть наездник, и дом дракона стал ещё сильнее.

— Государь, — начал Отто, — я осмелюсь...

— Процесса Рейнира обещала заложить слово за меня, я уже пообещал ей верную службу. — выкинул я последний козырь.

Рейнира, которая всё это время молча наблюдала, дёрнулась, король резко обернулся и вперил в неё взор свой.

— Ваша милость, — сказал Отто, — принцесса ещё... неопытна в политике.

— Вот как, — вскинула голову Рейнира, — я буду править Семи Королевствами, так нужно же мне учиться этому делу!

«Отлично!» — подумал я, — «нашла коса на камень! Я попал в самую точку. А старый осёл-Десница, сам того не заметив подыграл мне.»

— Да. — с вызовом сказала Рейнира, — я обещала Томасу Чёрному поручиться за него перед тобой, отец, в обмен на его клятву верность короне.

Взгляды Визериса и Рейниры встретились, затем последовала пауза и король облегчённо выдохнул.

— Ну, что ж. Значит решено. — он обратился ко мне. — Приготовься, смени одежду, я посвящу тебя в рыцари в тронном зале, там же ты принесёшь клятву.

— Государь. — взмолился Отто.

— Решено. — твёрдо отрезал Визерис. И Отто с поникшей головой ушёл из зала, бросив только напоследок.

— Государь!

Я понял, что только что обрёл опасного врага. И что моя жизнь пошла в гору.

Мой путь лежал следом за погонщиками овец в Драконье Логово, так называлось это величественное здание, которое я ранее заприметил. Как ни странно, но мне без каких-либо препятствий удалось проникнуть внутрь, из-за небольшой сутолоки, которую овцы устроили при входе, я сумел проскользнуть туда без вопросов. Оказавшись внутри, я сразу-же стал искать, куда мне податься, чтобы меня не выкинули отсюда, или же не повесили, оборони боги, любоваться красотами и восхищаться Драконьим Логовом у меня не было времени. Не до того сейчас, да и не на экскурсии я теперь. Выжить бы.

Пару раз я наталкивался на стражу, в железных кирасах и с пиками в руках, которые провожали меня подозрительными взглядами, да пара раз на каких-то людей в монашеских робах, вероятно, служителей Логова, но прирождённая наглость, хитрость, изощрённый ум, да умение держать себя, точнее вести так, словно я тут всю жизнь проработал, позволили мне избежать ненужных вопросов, и, следовательно, поимки.

Наконец я добрался до загона, куда сгоняли овец на корм драконам. Там был человек, в черной робе с длинными редкими седыми волосами.

— Что прикажете? — спросил я нарочито громко, придав своему лицу вид глупый, но деятельный, то, что начальниками всех мастей неизменно нравится.

Тот, вздрогнув, обернулся, оглядев меня с ног до головы, он противным голосом спросил.

— Ты кто?

— Работник. — невозмутимо ответил я, хотя понятия не имел, что мне предстоит делать.

— Понятно, — ответил тот. — ты новый рабочий. Тебя наняли ухаживать за овцами?

— Да! — ответил я.

Тот кивнул.

— Твой предшественник отработал только неделю, он был настолько туп, что решил сходить поглядеть на драконов, забери его Неведомый... от него только ступня обгорелая осталась.

Я сглотнул.

— Следи за овцами. — сухо приказал мой новый начальник. — Чтобы у них была вода и еда. Драконы сразу всё не съедят. Они жрут нечасто. Кормлением драконов занимаются драконоблюстители, это те люди, в длинных робах, ты мог принять их за септонов. Они дьявольски чванливые, говорят только на валирийском и с нами почти не общаются, так что не приставай к ним. Если сюда, не дай боги нагрянут Таргариены, даже не подходи к ним. Следи, чтобы овцы были целы, сыты и дерьмо убрано! А не то вылетишь на улицу, обратно в свой Блошиный тупик, подонок! Ты понял?

— Так точно! — ответил я с готовностью.

— Тогда за работу, мать твою! — гаркнул он. И не успел я глазом моргнуть, как мне всучили деревянную лопату и заставили выгребать эти Авгиевы конюшни, забитые овечьим дерьмом до самого забора.

Прошла неделя, как я оказался в этом мире. С одной стороны, мне повезло ещё. Ведь я не знал предыдущей жизни этого человека, Тома, чью внешность и имя теперь носил, а у меня уже была работа, кров и кормёжка. Но, с другой стороны. Я спал на грязной соломе, не мылся уже неделю, торчал с вонючими овцами, день-деньской выгребал их дерьмо, поганые твари гадили беспрестанно, словно нарочно, едва я успевал вычистить то, что они успевали нагадить. Денег мне не платили, едва я заикнулся про оплату, мне недвусмысленно дали понять, что если я ещё раз заикнусь, то заикаться буду на улице: «в своём поганом Блошином конце!», хотя я даже не был в курсе, где это.

По сути я работал за еду. Да и та была плохой. Мой распорядок дня был таков. Встать со светом, поесть пшеничной или ячменной каши с овечьим жиром, затем работа до полудня, после — обед, состоящий их водянистой овощной похлёбки, куска хлеба и горсточки луковиц чуть больше гороха, затем вкалывать до заката, где мне давали миску печённых бобов и рог эля, разбавленного водой так, что и эля не чувствовалось, затем недолгий и тревожный сон, среди пердежа и блеяния овец.

Мяса или даже рыбы мне не давали. Хотя мы жили на берегу моря. Я уже завидовал драконам, которые жрали ягнятину. Впрочем, не драконов, не Таргариенов я так и не увидел за неделю.

В воскресенье или как там назывался этот день, после того как я до обеда ишачил за четверых, мне дали миску похлёбки и объявили, что до утра у меня выходной. Съев это скудное хлёбово, и даже не насытившись, я понял, что ещё неделю так не протяну, в этом проклятом дне сурка. Тощий Том отощал ещё больше. Неудивительно, что в средневековье продолжительность жизни была всего тридцать-сорок лет. Почему я попал в тело какого-то бродяги с Королевского тракта? А не в принца крови?...

Впрочем, как известно, у Вселенной на каждого есть свои планы, и она ничего просто так не делает.

Посему мною было решено начать действовать.

Впервые за неделю я смог как следует оглядеть Драконье Логово. Это действительно было чем-то захватывающем. Даже удивительно, как они его построили.

Драконье Логово представляло собой колоссальное сооружение, покрытое огромным куполом. Судя по всему, это одно из самых больших зданий в столице, может даже больше Красного Замка, впрочем, последнего я пока не видел, и, соответственно, не мог утверждать этого наверняка. Через его вход могли проехать тридцать рыцарей в ряд. В нём содержали королевских драконов.

Под куполом располагались по кругу сорок огромных склепов, вырубленных в холме Рейнис. На обоих концах рукотворных пещер установили прочные железные двери внешние выходили на склоны холма, а внутренние — в песчаную яму пещеры. Там же находился амфитеатр с каменными сиденьями на восемьдесят тысяч человек, возможно тут устраивали представления или турниры. Толстые стены, прочная крыша и мощные бронзовые двери Логова превращали его в грозную крепость.

Несколько раз я сталкивался с теми самыми монахами, которых мой работодатель, Рик, так его звали, называл драконоблюстителями. Эти мрачные нелюдимые субъекты держались друг друга. На стражу и тем более прислугу, как я, внимания почти не обращали, общались друг с другом на странном языке, который, как оказалось был валирийским. Мне он очень понравился, и я захотел его выучить.

Послонявшись часа два или три по Логову, я оказался у ворот. Но они были закрыты. На улицу не пройти, да я не особо и хотел. Что мне там делать? Без денег. Да и страшновато. Всякий сброд там шатается. За стенами и со стражей как-то поспокойнее будет.

Мимо прошёл некий господин в богатой одежде и с золотыми цацками на руках и толстой, свиной шее. Мне стало завидно. Почему я тут дерьмо чищу?

Вновь включился авантюрист и тут мне пришла в голову некая идея, за которую эту голову было бы неплохо снести...

Нет, я решил не ограбить этого господина, или даже лорда, как, мать его, там? Это было слишком недальновидно и мелко. Идея была куда более грандиозная.

* * *


Делая вид, что исполняю чьё-то поручение, я двинулся напрямки вовнутрь Драконьего Логова, хотя вся моя деятельность ограничивалась овечьим загоном, слева от входа, между непосредственно Логовом и крепостной стеной. Было довольно тепло и с моря дул приятный бриз. Я улучшил момент, когда внутри Логова никого не оказалось, примерно в полдень оно пустело, драконоблюстители расходились по своим делам, а стражи тут было немного, мало нашлось бы идиотов, чтобы нападать или пытаться пробраться в место жительства летающих, дышащих огнём ящеров. План мой заключался... а, впрочем, как такового плана у меня не было. Я решил действовать по ситуации. Импровизировать, так сказать.

В большом зале горело много жаровен, наверное, драконы любили жар и тепло. Я обнаружил факел, и взяв его поджог от одной из жаровен. Затем я двинулся к большому провалу в самом центре зала. Пол там устремлялся вниз, во тьму. Идея эта была так себе. Ведь существовал велик риск окончить как мой предшественник — овечий дерьмочист. Но чистить отходы за овцами я более не считал нужным. Я воровато огляделся и убедившись, что один двинулся вглубь подземелий Драконьего Логова.

Мрак скоро охватил меня, только факел неровным своим светом разгонял его. Всполохи оранжевого и золотого света разбегались по старинным стенам Драконьего Логова. И с каждым шагом я всё больше сомневался, стоит ли идти дальше или остановиться.

Но делать уже было нечего я зашёл слишком далеко, чтобы просто развернуться и пойти назад. Наконец мои ноги вывели меня в некое место, где, судя по гулкому звуку моих шагов, был не то огромный зал, не то пещера. Факел уже почти погас, к тому же тут было очень душно и воняло так, словно за проклятыми тварями не убирали лет сто. Я сделал шаг и под ногой моей что-то захрустело. Я дернулся и подсветив факелом обнаружил, что стою на поле, усеянном костями, овечьими или человеческими — узреть сие не представлялось возможным.

Впрочем, это была не главная моя проблема. Неожиданно некий звук отвлёк меня от моих размышлений. Будто нечто очень большое надвигалось на меня из темноты. Кто это было гадать не приходилось.

Тварь размером с дом и длинной с башню появилась, будто чёртик из табакерки. Дракон издал рёв с подвизгиванием, от которого у меня заложило уши, а затем запрокинул голову, и выдохнул струю пламени длинной футов* пятьдесят длинной и двадцать шириной. Пламя было ярко-оранжевым и таким жарким, что я едва не потерял сознание. Тем не менее мне удалось рассмотреть змея. Он был громадный, на двух ногах и опирался на крылья при ходьбе, а шкура у него была нежно-голубой. Дракон, впрочем, настроен был не столь дружелюбно как я, он зарычал, заворчал и пошёл на меня, причём пасть его утыканная зубами, чуть побольше мясницкого ножа, была приоткрыта и из неё валил дым и исходило свечение ничего хорошего не предвещавшего.

«О чём я только думал!!!» — но дальше разглагольствовать и предаваться рефлексии не было никакой возможности. Поэтому я стал лихорадочно искать выход, инстинкты требовали бежать, но это было бы самоубийством, немного адской драконьей отрыжки и от меня лишь угли и останутся.

Дракон меж тем приближался и раскрыл пасть. Я взмахнул рукой с факелом и крикнул одно из трёх валирийских слов, которые знал.

— Lykiri!** Lykiri!...

Прибавив затем:

— Dohaeras!* * *


На дракона это подействовало. Он замедлился и стал следить за факелом, как кошка за игрушкой. Только кошка не могла спалить целый город одним дыханием.

— Lykiri, Lykiri, Dohaeras, Lykiri... — повторял я, молясь лишь, чтобы не перепутать слова и не сказать, чего лишнего. Затем я замер на месте и стал стоять. Дракон довольно долго принюхивался, а каждый раз, когда он делал движение или начинал ворчать, я прощался с жизнью. Так или иначе, но время шло, но сколь монстр не изъявлял желания употребить или зажарить меня живьём, поэтому я решил сделать следующий шаг.

Я стал медленно сближаться с драконом. На каждое движение он отвечал рыком, но тогда я останавливался и говорил: «Dohaeras!» или «Lykiri!», вскоре мы с ним сблизились достаточно, чтобы мог коснуться ладонью вытянутой руки его морды, но тут дракон снова заворчал, не изъявляя желания так близко дружить. Ситуация показалась патовой. С одной стороны, я не мог уйти, так как не желал поворачиваться к дракону спиной, с другой он не давал мне до себя дотронуться, что свидетельствовало об отсутствии нужной степени взаимодействия. Оставалось лишь ждать, пока у чудовища кончится терпение и он просто мной закусит. Ситуацию спас, как ни странно, мой факел. Он просто погас, и я оказался с драконом в темноте. Я инстинктивно сделал шаг назад, и проклятая кость хрустнула под моим башмаком. Дракона зарычал и из его пасти снова полился свет и повеяло жаром.

— Lykiri! Dohaeras! Повинуйся, чтоб тебя! Кто это придумал, что только Таргариены могут летать на драконах!

Свет потух, а я, пользуясь темнотой стал двигаться вперёд. На миг я заметил, что-то большое, блестящее и влажное напротив своего лица. Это был драконий глаз. От волнения у меня заболел живот. Осторожно я коснулся шеи дракона. Шкура его была шершавой, сухой, и очень грубой. Таким образом я добрался до брюха, где наткнулся на нечто вроде упряжи. Дракон был осёдлан!

— Надеюсь, ты не сожрёшь меня! И не сбросишь... или чего ещё похуже!...

Нащупав нечто вроде стремени, я неуклюже полез наверх. Стараясь не злить змея. По воле Вселенной, богов или ещё чего, но пока мне всё удавалось, и наконец я оказался в крайне неудобном седле. Устроившись более-менее сносно и нащупав какие-то ручки, за которые очевидно нужно было держаться, я крикнул.

— Ну, давай! Н-но! Вперёд! Пошла!

Неожиданно моё сиденье так качнулось, что я чуть не кувырнулся вниз, а затем началась тряска, очевидно, выученный зверь пошёл вперёд к выходу понимая, чего надо делать.

В глаза мне ударил яркий свет. А затем я обнаружил что мы уже перешли в зал с жаровнями, дракон недолго думая поковылял к выходу. Представляю, как разозлятся драконоблюстители, узнав, что дракона увели у них из-под их вечно задранных носов. Как разозлится король...

Но пути назад не было, да я бы теперь и не пошёл назад, хоть бы он и был. Зверь выполз во двор. Несколько оглядевшись, он хищно принюхался, а затем издал рёв, переходящий в визг и взмахнув крыльями ринулся вверх, к облакам.

Сознание человека из нашего времени и мира попадает в тело жителя Вестероса незадолго до Танца Драконов. Он знает каноничную историю этого мира, хотя и без подробностей и обладает изощрённым разумом... а также некоторыми другими качествами, позволяющими ему пройти по вертикали власти в этом мире, а также повлиять на события, чтобы не допустить ужасных последствий... или ничего не делать, извлекая исключительно свою выгоду.

Идёт сто тринадцатый год от Завоевания Эйгона. На Железном троне Семи королевств сидит Визерис из дома Таргариенов, Первый своего имени, Король Андалов, Ройнаров и Первых людей, Лорд Семи Королевств и Защитник Государства. Его единственная наследница принцесса Рейнира Таргариен, принцесса Драконьего камня и Отрада королевства.

Но всё меняется, когда у короля, женившегося во второй раз на подруге детства Рейниры, леди Алисент Хайтауэр, дочери лорда-десницы сира Отто Хайтауэра, рождается сын, названный в честь Завоевателя — Эйгоном. Тогда права принцессы Рейниры на трон пошатнулись, ибо по древнему обычаю и решению Великого совета сто первого года от Завоевания Эйгона в Харренхолле, наследником мог быть только мужчина. Тем более, что могущественная партия, во главе с сиром Отто, известные как Зелёные, явно стремятся сделать наследником именно Эйгона, лишив Рейниру престола. Слабость и болезнь короля Визериса только усугубляют эту и без того опасную ситуацию. Ибо король не желает и не имеет воли ничего предпринять.

Именно в этот момент были посеяны семена, что взойдут много лет спустя, в виде Пляски Драконов, лишивших Таргариенов их самого грозного оружия — драконов, и предопределивших их падение много десятилетий спустя.

Пробуждение было тяжелым. Сознание возвращалось медленно, словно я пробивался сквозь густой туман. Время тянулось непостижимо медленно, словно каждая секунда протекала по целому веку. Ощущение, словно я падал куда-то в глубину, и никак не мог проснуться. Это был какой-то дурной сон.

В конце концов мне удалось вырваться из объятий грёз и вернуться в реальный мир. Голова всё ещё кружилась, а координация была нарушена. Всё плыло, и мне стоило немалых усилий, чтобы прийти в себя. Один за другим возвращались чувства, сначала слух — я услышал стук металла о металл, ржанье лошадей, брань и разговоры людей, шум улицы. Затем обоняние, в нос ударило запахом навоза, гнили и дыма. После я стал различать цвета и обнаружил, что лежу на куче гнилой соломы, не то в конюшне, не то в каком-то сарае. Наконец вкус. Во рту был привкус металла, горечи и глаза слезились.

Оглядев себя, я увидел, что одет в какую-то дрянную рубаху грубого шитья, из неизвестной мне материи, порты из грубой холщины, столько раз заплатанные, что это были скорее заплатки со штанами, чем штаны с заплатками. А на ногах вообще какое-то непотребство, в виде дрянных ножных обмоток, да грубых деревянных башмаков.

Я с трудом встал, не с первого раза, правда, и держась рукой за стенку, а другой прикрывая глаза от света, ярко бьющего в дверной проём, вышел на улицу.

Увидев, где я нахожусь, я впал в состояние близкое к ступору и долго не мог пошевелиться или что-либо вымолвить. Это было какое-то странно место. Пыльная дорога, поле, а за ним деревня, состоящая из десятков двух домишек, протекающая река и перекинутый через неё каменный мост. Место, из которого я вышел действительно оказалось конюшней. А около неё стояла лошадь в сбруе, привязанная к коновязи. Слева от конюшни располагалась кузница, именно работа в ней меня и разбудила. Но то, что поразило меня больше всего, так это одежда местных. Они были одеты в какое-то средневековое тряпьё.

«Бред какой-то!» — подумал я. Тем не менее я исключил безумие или сон. Таких снов не бывает, а безумец никогда не признается себе, что он безумен. Возможно снимали какое-то кино?

Но тут по дороге проехала кавалькада. Несколько всадников на лошадях, в латных доспехах и шлемах, а в руках у них пики, за спинами щиты, правда гербы на них я рассмотреть не успел. Я быстро сообразил, что это не похоже на съёмки, где операторы, камеры, прочий персонал? Почему я не помню, как тут оказался, и что это за место? Да и кто я вообще такой?

Тут я заметил бочку с водой, что стояла между конюшней и кузницей и поспешил неровной походкой к ней, ибо умирал от жажды. Не глядя ни на что, я тут-же погрузил свою голову в бочку и пил, пил, пил... потом поднял голову тяжело и шумно дыша и отфыркиваясь от попавшей в нос воды. Ледяная вода охладила голову и утолила жажду. Вытерев лицо рукавом своей убогой рубахи, я поглядел наконец в отражение в воде и ужаснулся. Оттуда глядел на меня совершенно другой человек с длинными до плеч каштановыми волосами. Серыми глазами и бородой. Это был не я, и в тоже время я. Как такое могло случиться? Что это за средневековый мир? Как отсюда выбраться? Что я тут буду делать?

Не сразу, но мне всё-таки удалось справиться с приступом паники.

— Эй, ты!

Я обернулся. Здоровенный детина шагал от конюшни прямо ко мне. Я сразу напрягся, так как ничего дружелюбного в его облике не было. Он подошёл ко мне и сказал.

— Твои люди ушли час назад. Я думал ты ушёл с ними.

— Мои люди? — спросил я.

— Да. — с некоторым раздражением сказал он. — те трое, с которыми ты заявился сюда вчера вечером. Они уже ушли. Вы тут вчера устроили форменное безобразие. Донести бы на вас страже... ну да ладно... только проваливай поскорее.

Так, я, то есть человек, в теле которого я теперь нахожусь, был не один.

— Скажи-ка добрый человек, — начал я, — были ли при мне какие-то вещи?

— Это тебе у твоих дружков надо бы спросить. — сухо отрезал здоровяк. — Они тебя ограбили? Ну так и поделом! Будешь знать, как с всяким сбродом якшаться.

Он оглядел меня таким взглядом, в котором читалось: «да ты и сам такое же!»

— А который сегодня день? — спросил я.

— Половина старой луны.

— А год? — как бы между прочим добавил я.

Мой собеседник поглядел на меня, как на идиота.

— Дак ясно, какой, сто тринадцатый от Завоевания Эйгона.

— А кто правит? — спросил я, так, как будто это не было чем-то ненормальным. Хотя мой собеседник, мягко говоря, сильно подивился таким вот вопросам, но в силу врождённого скудоумия не стал задавать наводящие вопросы.

— Визерис, да хранят его Семеро.

— Понятно, спасибо тебе, добрый человек. А куда ведёт эта дорога?

— Крепко же ты выпил вчера, — хохотнул здоровяк, — ясно дело, в Королевскую гавань, она в лиге* отсюда.

— А ты случайно не слышал, как меня называли мои товарищи? — спросил я.

Тот почесал в затылке.

— Первый раз, милосердные боги, вижу, чтобы человек так напивался, чтобы даже имя своё забывал. Кажется, они кликали тебя Томом.

Том. Томас.

— Спасибо тебе, добрый человек. — сказал я как можно дружелюбнее.

— Знаешь, что, «добрый человек», шёл бы ты отсюда... а то не ровен час...

— Меня дважды упрашивать не следует. — с готовностью ответил я.

Вот уже час как я брёл по Королевскому тракту, кажется так называлась эта дорога. В сторону Королевской гавани, если верить моему собеседнику из неизвестной мне деревушки. Получается, что я в Королевских землях, в государстве Семь Королевств, на континенте Вестерос.

Одно государство, один король, один Железный трон и Семь Королевств: Север, Простор, Долина Арренов, Штормовые земли, Речные земли, Королевские земли и Запад. Ещё есть Дорн, но он пока не в составе Семи Королевств, его не смог покорить даже Эйгон Завоеватель.

Как я тут оказался, я понятия не имел, у меня не было ничего, от слова совсем. Даже гроша ломаного. Ничего про прошлое этого Тома, чьё тело я теперь занимал, я не знал. Я себя-то едва помнил.

Почти сразу я отказался от идеи разыскать спутников Тома, неизвестно, может они его убили и ограбили, ведь как-то я должен был в него попасть. Кто были эти люди? Почему тот детина с конюшни их боялся? Какую работу они искали в Королевской гавани? Может они были разбойники? Похоже, на эти вопросы лучше не отвечать.

Теперь я один и сам за себя. Во-первых, нужно найти ночлег и какую-то работу, чтобы заработать немного грошей. Желательно такую, за которую не повесят и не сошлют на Север, охранять Стену.

Стена. Одичалые. Белые ходоки. Долгая Ночь. Проклятье! Лютоволки, драконы, жрецы и колдуны-некроманты. Ну и мирок. Занесло, так занесло! Врагу не пожелаешь... что я такого сделал, чтобы меня сюда закинуло?...

Впрочем, вопрос был риторический, сейчас нужно думать не о драконах и Белых ходоках, тем более, что первых контролируют Таргариены, правящая семья в Вестеросе, а вторые пока спят за Стеной в Землях Вечной зимы. И, надеюсь, спать будут долго.

Обмозговав как следует своё незавидное положение, всё взвесив и вспомнив все подробности, что, когда-либо слышал, смотрел или читал про этот мир, я решил, что пока буду заниматься исключительно своими вопросами, первостепенным из которых стало выживание. Поиск еды, крова и, желательно какого-то заработка. Да и на что может повлиять бродяга, скрытый тенями, который ещё немного, и от голода помрёт...

Долго ли коротко я тащился по Королевскому тракту, но наконец впереди появился город. Он был действительно огромен. Обнесённый громадной стеной в несколько человеческих ростов, он медленно приближался, плывя и растекаясь в мареве полуденного зноя. Я уже дьявольски устал и хотел есть и пить, а ноги мои уже ныли и требовали отдыха. Голова же болела, а живот крутило от голода.

Когда я уже отчаялся дойти до проклятой стены, ибо сколько бы я не тащился, она всё никак не приближалась, наконец, сам не веря в это, я оказался у самых ворот, которые охраняли всего двое человек в золотых плащах и железных доспехах, изнывающие от жары и лени, и с пиками в руках. Я беспрепятственно прошёл внутрь.

Город разочаровал меня с первого взгляда. Среди убогих двухэтажных домиков сновали люди, одетые не лучше меня, кричали торговцы, ржали лошади, кое-где проходили Золотые плащи, иногда проезжала телега груженная какой-либо провизией или товаром. На дорогах была ужасная грязь, а после того как я неудачно свернул в какой-то район, где обнаружил сомнительных личностей, одетых хуже меня, грязных, в язвах и с недобрыми намерениями на лицах, а решил, что это, наверное, самое худшее место, где я когда-либо бывал, как в этом мире, так и в мире прошлом.

По крайней мере мне удалось стянуть яблоко на рынке.

Но продуктовый ассортимент рынка меня разочаровал, хлеб, рыба и морепродукты, овощи, капуста, сыр и яблоки. Картофеля, тут судя по всему, как и табака или шоколада не было. Рацион у местных оказался весьма скудным. Впрочем, яблоко только раззадорило мой аппетит, и я бы и от капустной запеканки не отказался. Но воровать больше не решился, после того как на одной стене увидел троих мужчин без обуви, висящих на верёвке. Вороны выклевали их глаза и от них даже на расстоянии так разило, что, если бы у меня в желудке было хоть что-то кроме яблока, меня бы вывернуло. Висеть на стене у меня не было желания.

Увидев какое-то величественное и громадное здание на возвышенности, я пошёл туда. Авось чего-нибудь да выгорит.

Шёл я довольно долго, петляя по проклятым улицам этого города, пропахших дерьмом, потом людей и лошадей и смердевшим сточными водами. Периодически я натыкался на тупик или разворачивался не туда, куда надо. Но чутьё подсказывало идти к громадному зданию. А свою чуйку я привык слушать. Она меня ещё никогда не подводила.

По пути к зданию меня чуть не задавил экипаж, карета размером с дом, запряженная четвериком, в окружении стражи с мечами и пиками, а впереди ехала пара рыцарей в сверкающих доспехах и белых как свежевыпавший снег плащах. Тот, кто ехал в этой карете, возможно член королевского дома, будет спать на перине, с туго набитым деликатесами животом, а я, если срочно не придумаю что-то стоящее, буду спать на улице, с пустым брюхом, посреди бродяг и разбойников, да ещё, судя по кучевым дождевым облакам, которые ветер пригнал с моря, под проливным дождём.

Неожиданно я столкнулся с погонщиками, что гнали стадо овец. Овец, да ещё в городе. По случайности я услышал, сквозь блеяние животных, и гомон улицы обрывок разговора погонщиков.

— Вести овец в Драконье Логово...

— ... да, у драконов сегодня будет хороший ужин... а у нас много денег...

Судя по выбранной дороге, они тоже шли в это огромное здание на возвышенности.

Вот! Вот оно! — кричало мне чутьё. И я увязался за этими людьми и их овцами.

Северус так и не был на похоронах родителей. Просто не смог. Ему хотелось запомнить их стойкими и храбрыми, когда они грудью защищали своего ребёнка от опасности. Экзамены сдал быстро и без проблем, всё-таки пройденная несколько раз программа сделала своё дело. С наследством также все быстро разобрались. Родственники не упустили шанса и забрали несколько кусков земель, принадлежавших семье.

Снейп сидел в отцовском кабинете, который теперь принадлежал ему. Разумеется, он всё здесь поменял, избавился от излишней темноты в помещении да и во всём поместье. Во время ремонта дома тоже решил всё поменять. Хоть снаружи внешний вид остался таким же, но изнутри дом было не узнать. За основу было взято поместье Ларсенов, разве что только без искуственного света.

Мужчина перебирал счета, пришедшие утром. Кто-то снова хочет от него денег… Внезапно в дверь раздался глухой стук, а затем дернулась ручка.

— Пап, ты занят? — лохматая голова в очках вынырнула из маленького проёма.

— Да, Гарри. У тебя что-то срочное? — спокойно ответил Северус, отложив бумаги в сторону.

— Просто… маме опять плохо, — мальчик нервно сглотнул и подошёл поближе. — Можно я с тобой посижу?

— Можно, — ответил отец и снова взялся за бумаги, только вот сосредоточиться не получилось; послышался звонкий дребезг стекла и следом женский крик.

От этого звука дёрнулись оба. Гарри опустил голову и заплакал, старательно вытирая слёзы руками. Снейп же посадил мальчика в своё кресло и сказал оставаться в кабинете, но ничего не трогать.

— С мамой всё же будет хорошо? — обеспокоенно спросил ребёнок, дёрнув отца за рукав.

— Я сделаю всё возможное. Не переживай.

После смерти всей прислуги пришлось нанять новую, и хотя долгий и кропотливый набор стоил того, однако сейчас всё же был риск потерять добрую половину людей. А всё дело в…

— Джозефина! Немедленно прекрати! — рявкнул Северус, входя в комнату. Женщина стояла у комода в одной ночнушке, держа в руках очередную дорогую хрустальную вазу, которая вот-вот отправится к первой, лежащей осколками под ногами. Она часто дышала ртом, размазав по лицу слёзы вместе с макияжем, и напуганными звериными глазами смотрела на горничных, боявшихся сделать шаг навстречу. — Что ты себе позволяешь?! Гарри и так напуган дальше некуда!

Более аритократичное имя ей дали, чтобы она стала достойна места супруги влиятельной семьи.

— Да мне плевать на это отродье, — тут же в ответ плюнула женщина и хотела швырнуть вазу, но Снейп был быстрее. Мало того, что он остановил удар, так ещё и нанёс свой. Пощечина была громкой и сильной. Он надеялся на отрезвление супруги. — Это из-за тебя я в таком положении, — опять она за своё. — Из-за тебя от меня отказалась вся семья, а ты даже не в Азкабане! Где справедливость? А?!

— Справедливость сейчас вершится, Джозефина, — ответил он. — Или уже забыла о своём преступлении? Так я могу напомнить. Ох, и не забывай о своём брате, ты ведь обещала быть паинькой…

Правда о чайной церемонии фей вскрылась почти сразу после смерти родителей. Суд оказался долгим, и виновник был готов принять наказание в полной мере, но после показаний всех, кто в этом был замешан, Визенгамот пришёл к выводу об условном сроке с пожизненной выплатой удвоенных налогов. Видимо, Министерство Магии куда больше интересовал его кошелек, чем действительная вина, да и окажи такую великодушную услугу, правительство завербует ещё один источник сильных магов.

Альбус Дамблдор под давлением влиятельных семей ушёл на пенсию, Северус слышал, что он помирился со своим братом и помогает ему с бизнесом. Частного врача, имя которого уже давно забылось, лишили лицензии, после статьи в Ежедневном Пророке о том, с какой жадностью он скрывал такой научный феномен, точнее, последствия обряда. Люциус Малфой, хоть и стал главой своей семьи, но сейчас не женат и видимо не собирается, ведь после случившегося Блэк расторгли помолвку и выдали свою дочь за какого-то графа. Что ж, бывший староста Слизерина заслужил, ибо после убийства родителей Снейп его так и не простил, хотя Люциус постоянно написывает ему письма с извинениями. Северус же их даже не открывает, просто складывает в дальний ящик. Какой смысл в прощении, если это ничего и никого не вернёт?

Джозефина молча стояла и таранила своим взглядом Снейпа, но вроде бы начала приходить в себя. В последнее время её вспышки гнева становятся всё чаще, видимо, скоро придётся принимать меры. Подвергать опасности Гарри Северус не хотел, ведь как знать, вдруг ваза прилетит не в горничную, а в сына? После появления ребенка внутри что-то изменилось и, наверное, в лучшую сторону. Снейп надеется, что в лучшую. Постепенно с Гарри боль от потери дорогих людей начала притупляться, нет, она никуда не исчезла, но болеть стало гораздо меньше. Единственная проблема назревала с бывшим Джеймсом Поттером.

Раньше удавалось держать женщину под контролем, используя в качестве давления Сириуса, но несколько месяцев назад она начала становиться неуправляемой. Сначала он грешил на обряд, вот только за Эйлин такое никогда не наблюдалось. Поэтому проблема была в самом Джеймсе Поттере, и чтобы она не смогла никому навредить, в том числе и себе, Снейп забрал её палочку, а прислуге запретил оставлять рядом с ней колющие и режущие предметы.

— Для начала оденься и спускайся в обеденную, мне есть о чём с тобой поговорить. И давай без неожиданностей, — приказным тоном отчеканил Северус, после чего поднял за локоть супругу и отвел до кровати. — Оденьте её, как подобает выглядеть жене главы семейства, и смойте этот кошмар с лица.

— Да, сэр! — почти хором ответили рядом насторожившиеся горничные, чтобы в ту же минуту замельтишить около Джозефины. Слава Мерлину, та не сопротивлялась.

Через полчаса женщина уже была в указанном месте и медленно ела завтрак. Напротив неё сидел Гарри и с острожностью уминал запечённые овощи, постоянно косясь на мать, словно выжидая её одобрения.

— Молодец, ешь больше, — внезапно произносит Джозефина и натягивает улыбку. Мальчик же, получив желаемое, улыбается в ответ и по-быстрому доедает всё, что осталось в тарелке. — Не торопись, а то подавишься.

Снейп одобрительно кивает, и тоже приступает к еде. Она не осмелится в его присутствии оскорблять мальчика или пугать.

— Всё хорошо, мам! Главное, чтобы ты не плакала! — довольно отвечает Гарри и спрыгивает со стула, который пока ещё ему высоковат. — Я уже почти взрослый.

— В таком случае, у взрослого сейчас начнутся занятия, — напомнил Северус. — И взрослому стоит поторопиться.

— Да, папа! — воодушевленно отвечает мальчик и, взяв за руку подоспевшую няню, уходит на занятия, напевая себе что-то под нос.

В обеденной воцарилась напряженная тишина. Джозефина еле-еле запихивала в себя еду, морщась от каждой порции.

— Итак, в чём дело? — недовольно спросил мужчина, топя подступающую злость в глотке вина. — Долго ты ещё себя так собираешься вести?

— В чём дело спрашиваешь… — она сжала вилку с затупленным ножом и опустила голову. — Сколько ещё будет продолжаться этот спектакль в счастливую семью?

— Столько, сколько мне потребуется, — сразу ответил глава семьи и выдохнул. — Тебя что-то не устраивает? — он поднял бровь, смотря на супругу.

Она хотела возразить, как Северус опередил:

— Ребекк! Деборр! — крикнул мужчина и в обеденную сразу же зашли двое дворецких-близнецов. — Давайте пройдём на нижние этажи нашего поместья и возьмем с собой на прогулку Джозефину.

Подчинённые кивнули и взяли под руки сопротивляющуюся супругу. Она вырывалась, как могла, но это было бесполезно.

Семья Пасторе почти сразу же прислала своих людей, когда узнала о случившемся. На смену Генри пришли братья, они оказали не только неоценимую помощь в восстановлении дома, но и помогали справиться с тяжелым моральным состоянием Северуса в первые месяцы. Но всё-таки, как же они оба были похожи на своего отца, вплоть до внешности и поведения.

Поправив слегка распустившийся галстук, он прошёл вперёд братьев и направился к подвалу поместья.

Здесь было сыро и запах плесени забивался в нос. Однако пришлось освещать путь, чтобы Ребекк и Деборр не упустили женщину. Прохлада обдавала лицо всё с большим напором по мере спуска. Джозефина перестала сопротивляться, видимо, приняв свою участь, и просто молча шла за мужем.

— Эх, давненько мы здесь не были, да? — голос Снейпа эхом раздался по тёмному коридору. Хоть её лица и не было видно, но он мог предположить, какую гримасу страха она сейчас скорчила. — Прошло сколько… пару месяцев?

Они спустились к семейному склепу, где, если пройти ещё чуть дальше, можно наткнуться на несколько тюремных решеток, которые поставили здесь ещё несколько столетий назад. И Северус нашёл им примение. В самой дальней как раз и находился источник страха супруги. Снейп немного посвистел, отчего послышался собачий рык.

— Сириус, разве так должны встречать хозяев?

— Прекрати, — дрожащим голосом сказала Джозефина и остановилась на месте, но близнецы тут же пихнули её вперёд.

— Зачем? Лучше подойди и напомни себе, что может случиться с тобой, — усмехнулся Северус. — Поставьте на колени перед решеткой.

Дворецкие подчинились приказу и женщина ударилась коленями о холодную землю. Красивое новое платье послужило мягкой подушкой, поэтому ушиба и синяков не будет.

С Блэком случилось то, что даже Снейп не предполагал. За вечную покорность от Поттера он пообещал спасти жизнь Сириуса, рассказав, кто на самом деле является отцом ребёнка, ведь тест на отцовство оказался отрицательным. Но чтобы завершить обряд фей, нужно было обручиться с тем, от кого девушка была беременна. Вот только когда Блэк узнал правду, то отказался от брака, постоянно твердя, что никогда не будет носить фамилию Петтигрю. Вот тогда Джеймс и встал на колени, умоляя спасти брата и Северус спас его, найдя лазейку в обряде — если постоянно находиться в облике не человека, а например, животного, действие ритуала приостанавливается. А ребёнка он отдал в приёмную семью, которой ежемесячно высылает деньги.

— Итак, причина, по которой «спектакль в счастливую семью» продолжается, сейчас перед тобой, — привычка, устоявшаяся за долгие годы, берет своё, и он тянется в карман, доставая пачку сигарет. — Ты сама просила меня спасти ему жизнь, и я великодушно спас. — Один из дворецких зажигает на конце палочки маленький огонек и подносит хозяину, чтобы тот прикурил.

— Но не таким же способом… — глаза женщины краснеют, а через секунду дорожка слёз стекает по лицу. — Это даже не жизнь.

Северус приседает рядом с супругой и выдыхает дым с черничным привкусом ей в лицо.

— Так убей, прекрати страдания.

— Что?

— Раз тебе кажется, что это не жизнь, то прекрати страдания, — он скалится и смотрит на пса, который сидел у решётки и внимательно наблюдал за происходящим. — Или ты снова решила спихнуть всё на меня?

— Ты монстр, — бросает она и озлобленно переводит взгляд.

— Которого создали вы, — тут же отвечает Северус и делает ещё одну затяжку. — А если Гарри будет угрожать опасность в виде тебя, то посажу в одну клетку с псом. Как думаешь, он вообще помнит тебя?

— Заткнись.

— Лучше ты помолчи и послушай, — он схватил подбородок Джозефины и рывком притянул к себе. — Если это ещё раз повторится, я перестану кормить Сириуса, а спустя пару дней засуну тебя в эту клетку, — он мотнул головой. — Как думаешь, животному, которое голодало несколько дней, будет дело до родственных связей? Не забывай, ты осталась одна и если ты умрёшь, никому не будет до этого дела.

Женщина ничего не ответила, лишь покорно опустила голову, уперевшись руками в пол.

— Даю тебе полчаса поболтать с Сириусом. Потом Деборр и Ребекк заберут тебя, — он сделал паузу, туша окурок о стену. — И когда я снова тебя увижу, то ожидаю увидеть супругу главы семьи, а не сошедшую с ума девку.

До ответа ему дела не было, все и так ясно, и она прекрасно знала, что Северус сдержит своё обещание. Но тут она неожиданно встала и отряхнула платье.

— Я прошу меня простить за неподобающее поведение, — Джозефина взяла края платья и склонилась в реверансе. — Впередь такое неуместное поведение больше не повторится. Позвольте мне переодеться и вернуться в поместье.

— Ты приняла верное решение.

Снейп вернулся в рабочий кабинет, снова садясь за бумаги. Дверь оставил открытой, ведь напротив занимался Гарри. Он усердно что-то читал с нанятым преподавателем, а когда увидел отца, начал работать ещё усерднее, постоянно косясь на мужчину. Тот в свою очередь одобрительно кивал, тем самым подбадривая сына.

«На этот раз я защищу то, что мне дорого. А ты смотри и жди меня, Амелия»

Вот только Снейп не защищался, а наоборот нападал. По одному он вылавливал охотников сначала в лабиринте, а после, когда от высоких изгородей осталось темно-зелёное решёто, у дома. У него было преимущество в виде знаний каждого уголка поместья. Авадой не стрелял, нет, слишком уж по доброму, он пользовался собственным заклинанием, которое полосовало плоть, иногда отрывая конечности. Будь у него больше сил, последнего, вроде бы их босса, сначала бы вылечил, а затем снова пустил в ход проклятья и так по кругу, пока жажда крови не уймется. Когда палочки развалились от переизбытка магии, в ход пошли охотоничьи ножи. В голове до сих пор слышится звук входящего в плоть лезвия и удивленные глаза жертвы от неожиданности.

Ближе к вечеру медсестры принесли Ежедневный Пророк. На главных страницах пестрило семейное поместье, правда, слегка побитое. Чуть ниже их старая семейная фотография, а под ней большими буквами вопрос: «Убийца или жертва?». Скорее ни то, ни то. Просто монстр жаждующий отмщения и покоя.

На следующий день Джон пришёл уже с внушительным списком наследуемого имущества. Единственное, что привлекло внимание Северуса — палочки родителей.

— Где они сейчас?

— В Министерстве Магии. Палочки изъяли для расследования. Когда оно закончится, вам их вернут в исходном состоянии, — Уайт сделал паузу, глотнув принессуную с собой фляжку с водой. — Кстати, раз речь зашла о расследовании, то ваш дом тоже пока временно переходит во владение Министерства. Поэтому придётся пожить где-то ещё.

В таком случае, у юноши как раз есть парочка незавершенных дел в Хогвартсе. А так как он теперь фактически глава семьи Снейп, нужно сдать экзамены экстерном. Ещё через несколько дней Северус начал потихоньку ходить, спустя неделю вернулся в школу.

В Хогвартсе как всегда шумно, все, кто его видел, начинали шептаться за спиной или вовсе менять маршрут на противоположный. Люциуса не видно, но оно и к лучшему. Попадись Малфой ему на глаза, сразу бы набросился и удавил голыми руками. Юноша шёл в кабинет директора за палочкой. Как оказалось, его ждали.

«А старик-то подготовился, — хмыкнул Северус, когда заходил в помещение. — Хорошо, что ты меня боишься, очень хорошо».

Помимо Дамблдора присутствовала большая часть преподавательского состава. Видимо, на тот случай, если Снейп решит поквитаться с Альбусом за то, что отобрал палочку, когда она ему больше всего была нужна. Минуту он смотрел на директора так же, как на Поттера или Сириуса. Будто перед ним самое мерзкое существо в мире.

— Я за палочкой, — быстро проговорил юноша. Голос отдался эхом и заставил дёрнуться некоторых преподавателей. — И в свете последних событий хочу сдать экзамены как можно раньше.

— Конечно, я всё прекрасно понимаю, — старик изо всех сил улыбнулся и потянулся к ящику в столе, краем глаза наблюдая за Северусом.

Когда палочка была уже в руках, Снейп заметил, как несколько учителей занесли руки за пазуху. Такая реакция не могла не забавлять.

— Мерлин, меня теперь вся школа будет бояться? — засмеялся юноша. — А ведь это частично ваша заслуга, профессор.

— Моей вины здесь не больше, чем твоей, Северус, — ответил Дамблдор. — Я всего лишь защищал своих учеников.

— Богатых учеников, — поправил юноша, — до тех, у кого нет денег, вам дела нет совершенно.

— Юнец, ты забываешься, — сбоку послышался голос Слизнорта. — Ты разговариваешь с директором!

— Вы «юнца» боитесь больше, чем «живую смерть» или как объясните наставленную на меня палочку? — Северус сложил руки на груди. — Неужели все присутвующие здесь думают, что я направо и налево буду раскидываться запрещенными заклинаями и убивать всех без разбора? — в ответ лишь тишина. — Я защищал свою семью! И свой дом! Пока вы здесь сидели и пили успокаивающий чай, я сражался за свою жизнь!

Появилась лёгкая отдышка, Снейп не на шутку разозлился, хотя пообещал себе сохранять равнодушие. Салазар, внутри опять нарастает буря, пробуждая так старательно подавленные эмоции.

— Сдашь экзамен через пять дней, а сейчас можешь идти. Явка на занятия для тебя не обязательна, — последнее, что сказал Дамблдор, и кивнул в сторону Горация, дабы тот убрал палочку.

Юноша выскочил из проклятого кабинета, хотелось в место, где ему всегда было комфортно.

В башне с часами никого, как и всегда. Только сквозняк посвистывает и пестрит лёгкий иней на обратной стороне железных часов. Северус по привычке тянется в карман и достаёт помятую пачку сигарет. Сколько они уже пережили, а он всё докурить не может. Видимо, просто было не до этого. Единственное ценное в комнате студентов, где он спал, была зажигалка, остальное пойдёт на выброс. Вкусный дым будит приятные воспоминания, зимний холодок заставляет слегка дрогнуть и повести плечами.

Подумать только, пол года назад он и представить не мог, что лишится всех дорогих людей, станет убийцей и главой семьи. А самое главное — потеряет Амелию. Теперь он действительно не видел смысла жить дальше, месть закончится с помощью ритуала. Ведь как сказала Эйлин, все, кто участвовал, умрут, если официально не свяжут себя браком. Поттер и Блэк родят и если не подохнут при родах, то умрут через пару месяцев вместе с Северусом.

— И в чём же смысл моей бесполезной жизни? — он задаётся вопросом вслух, обращаясь к пустому месту сбоку.

Эйлин всё ещё таранила сына обеспокоенным взглядом, но решила дальше не расспрашивать. Будет ещё время. Она только собралась уходить, как на первом этаже раздался громкий дребезг стекла.

В груди засело какое-то волнение, опускавшееся в живот. Юноша переглянулся с матерью, и они вместе прислушались. Послышался недовольный голос отца, а затем из пространства приоткрытой двери комнаты едва заметно сверкнула зеленая молния. Эйлин захлопнула дверь и сразу же достала палочку.

— Северус, видимо, у нас гости, — серьезный, уверенный тон женщины без капли страха немного успокаивал. — Нам нужна лестница прислуги, спустимся на первый этаж, потом выбежим в сад.

— Мам, подожди, о чём ты… — заторможенность сознания началась неожиданно, скорее всего, во всём виноваты лекарства и обезболивающее. Северус встал и подошёл к матери у двери.

Назревала новая проблема, юноша абсолютно без защиты, так как палочки у него нет. Появился еще один повод ненавидеть Дамблдора.

Эйлин решила действовать быстро, уже целую минуту в поместье стояла гробовая тишина. Она резко распахнула двери и схватила сына за запястье, утягивая за собой в коридор. Шли быстро и тихо, по ковру, чтобы топот был глухой без эха. Снейп не переставал оглядываться назад, опасаясь заклинания со спины. Поворот к заветной лестнице через несколько метров, как мать остановилась, и вместе с Северусом нырнула в ближайшую комнату. Это оказалась комната для гостей, довольно пустая, с одной кроватью и шкафом, но довольно просторная.

Юноша прислонился к стене, следуя примеру матери и увидел, как по коридору, пританцовывая, прошагала высокая мужская фигура в плотной тёмной мантии, а затем ещё двое. Северус чувствовал, как напряжение растёт, но росло и волнение. Эйлин всё сильнее сжимала руку сына, выжидая момент, когда можно будет бежать. Но все планы рухнули, когда мужской голос прокричал:

— Проверьте все комнаты! Никакой пощады! Убейте всех!

Женщина, закрывая спиной юношу, наставила палочку на вход в комнату, готовясь в любой момент ударить заклинанием. В Северусе почему-то с каждой секундой росла уверенность, что пришли по его душу, а стоящая перед ним мать лишь усиливала плохое предчувствие.

Он одним рывком выхватил у женщины палочку, заводя ее спину, и сразу же отвечая на вопрос:

— Я не вынесу, если с тобой что-то случится.

— А что насчёт меня? Думаешь, я смогу пережить потерю единственного сына? — со слезами на глазах она вцепилась в спину. — Дай мне хотя бы раз защитить тебя, как следует родителю!

Внутри что-то надломилось, но Снейп палочку не отдал, некогда. Из коридора прилетела вспышка с заклинанием, которая сразу же блокировалась юношей.

«Видимо профи, — пронеслось в голове».

Палочка матери была непривычной и неудобной, но грела ладонь так же как своя.

Под натиском атак дыхание сбилось сразу же. В голове застряла мысль «как же выбраться отсюда?!». Первым атакующим оказался высокий мужчина с большим шрамом на половину лица. Он бил заклинаниями без остановки, будто механическая кукла, второй же был ниже, но хитрее, обходя загнанную пару, бил тихо, но мощно. А третий наблюдал за искрящейся магией, ждал, пока оставшиеся жертвы либо сдадутся, либо устанут и просто не смогут защищать себя.

— Да пошли вы к черту, ублюдки! — прокричал Северус, больше от бессилия, нежели от желания напугать противников. Их зажимали в угол, подальше от окон и дверей. Юноша понял, что дальше сдавать назад некуда, когда руки матери упёрлись ему в спину. Эйлин уже в слезах, смотрела на сына со страхом в глазах, боясь будущего. — Я не сдамся! Не сейчас!

— Тогда ты умрёшь, — с появлением нового спокойного голоса поток казалось бы бесконечных заклинаний прекратился.

— Да пошли вы конченные мрази! Я каждого найду и поубиваю!

Северус заносит палочку над головой для возобновления защиты. Сейчас нужно как-то пробраться хотя бы к окну. До него десяток метров, гадство, слишком далеко! Как быть? Руку полоснуло чем-то острым слева. Повезло, палочка в правой. Быстрый взгляд на мать. Она в порядке, значит продолжаем. Как же всё-таки отвратительно чувствовать себя загнанной крысой.

— Экспульсо! — громкий до боли знакомый мужской бас раздаётся где-то в проёме. Юноша признавать не хочет, но как же блять отец вовремя!

Взрыв получился настолько мощным, что снёс всех троих в одну кучу. Северус хватает мать и бежит к Тобиасу. Тот даже не смотрит на них, лишь наблюдает за противниками.

— В нашу комнату, живо! — командует отец. И парень несётся сломя голову по коридору, почти таща на себе Эйлин. Сначала прямо, теперь резкий поворот налево, ещё чуть-чуть. Она сопротивляется, всё время смотрит назад. — Я сказал быстро! — рявкает снова, но его голос слышен уже не так громко.

Их комната большая, больше, чем две гостиные Хогвартса вместе взятые. Вот только что дальше? Он пошёл по указаниям отца, совсем не думая о последствиях. Глава семьи прибежал почти следом, запирая дверь на несколько заклинаний. Он осматривает пару стен и отодвигает картину с семейным портретом. Пару взмахов палочкой и перед ними проход куда-то вниз. Родители между собой переглядываются и кивают друг другу.

— Нет, — твердо решает Северус, понимая, к чему всё идёт. — Я не пойду туда один, черта с два я убегу!

— Сыночек, — внезапные объятия матери сбивают с толку. Тепло, но почему-то так паршиво внутри. — Я буду ждать тебя, — женщина со всей силы толкает юношу в проход, одновременно забирая палочку, — Ты самый лучший ребёнок, помни.

Следующие минуты казались каким-то сном, каким-то ебанутым кошмаром… Родители стояли рука об руку, как никогда прежде, защищая и атакуя подоспевших убийц. Захлопнушаяся дверь оказалась прозрачной. Словно блядская пытка, она не пропускала им помочь. Не важно, что он без палочки, что-нибудь бы придумал! Неизвестные ублюдки теснили их, родители пропускали всё больше ударов, но изо всех сил защищали эту чёртову дверь. Держались за руки и помогали друг другу, защищая от атак и помогая бить в ответ.

Юноша бил кулаками из всех сил, пытаясь открыть чёртову затворку, но бесполезно.

— Северус, не дай нашим усилиям пропасть зря! — вдруг прокричал Тобиас, зная, что сын всё ещё здесь. — Ты наследник! И должен продолжить начатое!

— Северус, я прошу тебя, выживи!

Тело словно ударило током. Юноша ещё несколько секунд постоял, а затем, стиснув зубы, побежал вниз. Слёзы не сдерживал, крики тоже. Он прекрасно знал, чем всё закончится, но хотел запомнить каждую секунду этого великолепного сражения двух магов… родителей…

— Блять, блять, блять!

Из-за слёз дороги почти не видно, он падает, оступившись на ступени. Летит кубарем и приземляется на спину, выбивая весь воздух из лёгких. Кашель не даёт отдышаться, он переворачивается на бок и поджимает колени. Всё тело словно ватное, скорее всего, он сломал пару ребер, дышать больно. Северус не сдаётся, все также стиснув зубы, чуть ли не рыча, поднимается с колен и снова набирает скорость для побега.

«Всех убью, никакой пощады, — в голове уже теплится мысль о предстоящей мести и жестокости».

Юноша выбежал в фамильный сад-лабиринт, граничащий с лесом. Сразу же засел у основания высокого куста, прислушался. Только сейчас заметил, что выбежал в одной рубашке и штанах. На улице холодно, но не так, как холодно внутри.

«Вроде бы никого, — подумал Снейп, и хотел двинуться к лесу, как услышал крики у главных дверей поместья.

— Сопляк где-то на улице, найдите и притащите сюда! Не важно, живым или дохлым!

Как оказалось, нападавших было две группы, скорее всего, именно поэтому отец повёл его окольными путями, а не основным выходом. И та зелёная вспышка на первом этаже пролетела мимо? Тогда почему они не добили его? В голову лезло слишком много вопросов, приходилось бороться с беспокойством о матери и желанием вернуться обратно. Но сейчас нужно привести помощь, без палочки будет трудно, поэтому нужно добраться до ближайших знакомых магов и просить защиты. На краю лабиринта есть склад прислуги.

«Метлы там тоже должны быть, — вспыхнуло в голове, — теперь осталось выбраться отсюда незамеченным».

Рёбра с левой стороны пульсировали от биения сердца. Он все так же сидел на месте, пытаясь сделать хотя бы первый шаг. Тело не слушалось, и нога отдавала тупой болью. Как же хотелось, чтобы это оказалось кошмаром и наутро он проснулся в Хогварте… От высохших слёз пыль в саду прилипла к лицу, придав ещё больше побитости и ущербности его положению.

Всё-таки Северус находит в себе силы и поднимается на ноги, опираясь о куст. Шаг, ещё один, и вот он уже бежит по знакомым тропам, между изгородей. Наконец-то замаячил между веток небольшой деревянный домик. Он заворачивает по направлению к складу и, убедившись, что здесь никого нет, подбегает к двери домика, быстро закрывая её за собой.

Странно, что всё открыто, вот только в следующую секунду становится понятно, почему… В нос ударил сильный запах металла и какой-то горечи. На полу лежали несколько трупов прислуги. Рваная одежда и вывернутые конечности в неестественном положении. Это была бойня. Они истекали кровью медленно, заполняя весь пол. У всех на лицах застыла гримаса ужаса и боли. Северуса вырвало прямо на пол, лекарствами, которые так усердно в него пихала Эйлин. Всех людей он знал, и все они помогали ему и матери справляться с происходящим в поместье. Всегда улыбались, шутили, подбадривали, и даже когда Снейп постоянно огрызался на их заискивания, на тот момент ему так казалось, всё равно оставались заболивыми.

Они не заслужили такого конца…

«Не прощу, никого!».

Мысли о побеге отсекаются сами собой. Юноша, обходя всех мёртвых, нашёл несколько палочек, которыми ещё более-менее можно было сражаться и поубивать каждого ублюдка к чёртовой матери. Ещё несколько охотничьих ножей на пояс, мало ли, вдруг пригодятся.

«Ими обычно разделывали дичь?»

Что ж, у Северуса будет своя «дичь».

Люциус уже несколько минут таранил тарелку с блюдом. Жаркое с овощами будто бы блестело. Поместье Блэков приняло его со всем радушием, какое у них только было. Всё семейство собралось. Собственно, так и было обещано, вот только внутри тошнило то ли от этого мяса, то ли от самого себя. Малфой никогда бы не подумал, что способен на такое…

За руку Нарциссы и одобрение родителей, он продал лучшего друга. На тот момент ему казалось, что это правильное решение. Почему же сейчас нарастает тревожность?

— Люциус, всё в порядке? — обеспокоенная Нарицисса коснулась его дрожащей руки, от чего тот вскочил, привлекая к себе внимание.

— Прошу меня простить, я бы хотел ненадолго отойти, — Малфой слегка поклонился и направился к туалету.

В голове застряли слова Сириуса: «ты ведь понимаешь, что рано или поздно всё вскроется. Снейпа упекут за содеянное в Азкабан, а ты пойдёшь туда же как соучастник. Неужели хочешь, чтобы сестрица осталась настолько опозорена?». Взамен на одобрение свадьбы Люциусу было поручено до дня встречи с родителями Нарциссы избавиться от Северуса.

Найти отпетых преступником не составило труда, договориться с ними тоже. Но видимо, до сегодняшнего дня не доходило, насколько же тяжёлую ношу взял на себя Малфой. Хотя его роковой ошибкой стало вообще начать помогать Снейпу в этой затее. А может, впринципе связаться с таким человеком.

«До смерти Амелии Северус был одним из самых благородных магов, которых мне удалось повстречать, — Люциус зашёл в комнату и закрыл за собой дверь на ключ. — А потом…».

А потом всё пошло, как пошло… Иногда староста Слизерина задумывался, что бы сделал он, если бы на месте Амелии оказалась Нарицисса? Насколько сильно он смог бы измениться? Мстил бы? Определённо. Но вряд ли бы додумался до такого способа. Когда Люциус узнал о случившемся, то сразу же побежал к Снейпу. До сих пор помнит то бледное, словно неживое лицо друга, державшего на руках труп девушки. Помнит, как Северус не подпускал к себе никого, находясь будто в припадке, наставляя палочку на любой источник движения. Он помог преподавателям усмирить Снейпа и забрал уже холодное тело слизеринки. Помнит как были видны темно-синие кровоподтеки на её шее и насколько лёгкой она казалась… Даже тогда Северус пытался вырваться из захвата преподавателей, крича и моля всё вернуть обратно.

— Моя дорогая возлюбленная, я всей душой и телом буду принадлежать тебе, — Люциус смотрит только на девушку. — Я искренне хочу провести остаток своей жизни с тобой!

— Люциус… — она краснеет, явно не ожидавшая признания на публику. Смотрит на реакцию всех родственников, которые опешили не меньше.

— Но если сейчас я не приду на помощь единственному другу, то никогда не смогу себя простить… Извини!

Староста Слизерина не дожидается одобрения и сломя голову несётся к выходу. Поместье Снейпов находилось довольно далеко и быстрее всего был бы камин. Но вряд ли есть где-то разрешение на посещение аристической семьи. Оставалась метла, Малфой нашёл её быстро и сразу же отправился на поиски друга. Хотя искать его не надо, только староста Слизерина знал, где сейчас друг. Молодой человек молился всем кого знал, чтобы всё обошлось и заказные преступники не успели добраться до дома Снейпов.

Наконец-то вдали показались знакомые очертания здания, а следом ярко-оранжевое пламя, поглощающее деревья. Как только Люциус приземлился за железными воротами поместья, то сразу побежал к главному входу. У лестницы кто-то сидел.

— Северус! — Малфой хотел рвануть к нему, как споткнулся о что-то мягкое. — Рука? — молодого человека пробрало дрожью.

Весь путь к другу был усеян кровью, оторванными частями тел и трупами. Изгородь, ведущая к дому, изрешетчена заклинаниями. Здание тоже пострадало, об этом говорили выбитые окна и обвал стены вместе с крышей на верхнем этаже.

«Неужели он разобрался со всеми один? — опешил Люциус, осматривая повреждения».

Снейп сидел на ступеньке, измазанной кровью и грязью, облокотившись локтями о колени. Его длинные слипшиеся волосы полностью закрывали лицо, с нескольких прядей что-то капало. Вся одежда изорвана, виднеются кровоточащие порезы. Северус дрожал, слегка подёргивая ногой.

— Мерлин, Сев, — Малфой не знал, что сказать, любое слово никак не поддержит его, да и поддержка бессмысленна. Поэтому он молча садится рядом, так, чтобы плечи их соприкасались и просто спрашивает: — Как ты это сделал?

В ответ Северус хмыкает, но отвечает хриплым голосом.

— Оказывается, если взять с собой четыре палочки и несколько охотничьих ножей, то можно убить целую кучу людей… Ха-ха-ха-ха, — истеричный смех Снейпа сотрясал воздух, а у Люциуса тряслось сердце, что-то предчувствуя. — Убей меня, ха-ха-ха-ха, прошу, ха-ха-ха-ха! Убей меня! Ха-ха-ха-ха!

Друга разрывало от подавленных долгое время эмоций. Он положил голову на руку и продолжал хохотать, задыхаясь. Его плечи на мгновение замерли, набирал воздуха, для нового «приступа».

— У меня никого не осталось! Ха-ха-ха-ха! Представляешь? — Снейп резко встал и раскинул руки в разные стороны. — Вообще никого! Ха-ха-ха-ха! — затем он вернулся к Малфою и произнес. — Убей меня, молю. Я… я так устал. Устал, понимаешь?

— Северус, что ты такое говоришь? — следом поднялся молодой человек и подошёл к другу. — Почему никого не осталось?

— Родители. Их больше нет, представь… — голос Северуса дрожал на последних словах, а и без того красные глаза наполнились слезами, покатившиеся по грязным щекам. — Мама… Я не должен был выжить. Нет, — он замотался головой. — Не я.

Люциус замер на месте. Стоп стоп стоп. Это не то, что он хотел, не то, что он заказывал. В его планы входил лишь друг, но не его родители и прислуга. Какого чёрта здесь произошло?!

Становилось трудно дышать, рёбра всё сильнее обнимали лёгкие, давя на желудок. Затылок обдало холодком. Малфой сделал пару шагов назад, пытаясь осознать, что натворил. Этого не может быть, это какая-то шутка?

— Я монстр, — шепчет себе под нос Снейп. — Я не заслуживаю…

— Нет! — прокричал молодой человек, — Северус, прости меня… Я не хотел, чтобы так получилось! — Люциус упал на колени, смотря на друга снизу вверх. — Кого и нужно убить, так это меня!

— Спятил? — усмехнулся Снейп. — Что за бред ты несёшь?

— Это я заказал убийц, — Малфой нервно сглатывает. — Мне поставили условие, рука Нарциссы или твоя жизнь.

— Ха-ха-ха-ха, — друг запрокинул голову, закрывая глаза рукой. — Что за блядское безумие я сейчас услышал? Мерлин, вроде бы в уши ничего не прилетало от тех ублюдков…

— Сев, я говорю правду. Это я виноват.

В следующее мгновение в плечо прилетает сильный удар ногой. Видимо у него ещё остались силы. Люциус не сопротивлялся. Заслужил. Пока Северус пускал в ход кулаки, колотя без разбора по телу, Малфой лишь слушал истошные крики боли друга. Хотя… вряд ли он может его так называть. Друзья так не поступают.

— Твоё счастье, что все палочки, которые у меня были, сломаны. А ножи в телах твоих выблядков, — прошипел юноша, отсаживаясь от избитого аристократа. Он старался отдышаться как можно быстрее. — Блять, я же тебе сердце выжгу…

— Хорошо, — ответил Люциус и сплюнул в сторону кровь. Лицо болело и начинало постепенно заплывать. — Если так я смогу искупить перед тобой вину…

— Вину?! — рявкнул Снейп. — Это, блять, для тебя какой-то проступок в школе?! Ты понимаешь, что благодаря тебе у меня ничего не осталось?! Вообще ничего!

— Прости.

— Нахуй твоё «прости»!

Малфой окончательно понял, что все слова бесполезны. Он потерял лучшего друга и себя как человека. Можно сказать, что ещё легко отделался, ведь зная Северуса, пытки могли быть изощреннее. Юноша был готов сейчас принять смерть от рук единственного невиновного во всем этом и покончить с его вечной болью.

Сбоку послышался глухой грохот. Снейп упал, потеряв сознание то ли от переизбытка эмоций, то ли от ранений. А через какое-то время появились авроры с колдомедиками.

В поместье Блэков холодно. Ещё не скоро всё это огромное трёхэтажное здание протопится. В гостиной внизу находился один камин, который, видимо, предназначался для декора, ибо тепла он не давал никакого. Девушка сидела перед ним, закутавшись во всё, что только можно: несколько пледов и два одеяла сверху. Она дрожала.

Очередной частный осмотр доктора, который поковырялся везде, где только можно, выбил из сил окончательно. Он и так унижен больше некуда, а родители ещё добавили. Эта омерзительная жирная морда между ног до сих перед глазами, стоит их закрыть.

— Сириус, и долго ты будешь ещё ныть? — раздался голос у дверей. — Понятия не имею, что ты забыл на том озере, но быть спасённым…
— Закрой рот, Белатрисса! — рявкнула девушка из кучи одеял. — Я знаю, я всё прекрасно знаю…

— Матушка приказала обращаться к тебе по новому имени, — сестра присела рядом, — вот только я не хочу. Мне интересно, как это получилось? Не расскажешь? Как ты сделал?

Вот же пристала, одна из самых чокнутых в семейке. Хотя если раздавать места, Сириус будет на третьем месте. А сейчас, может, и с Белатриссой сравнится. И как бы сестра ни старалась, он не сможет ей рассказать, хотя очень бы хотелось. Узнай она об источнике этого «способа», то всю душу вытрясла бы из Снейпа, лишь бы завладеть таким мощным проклятьем. Накопилось-то у неё очень много обид.

«Стоп, — Блэк резко вскочил, и вся стопка одеял упала на сестру, — Снейпу я может и не смогу навредить, зато вот его прихвостням...».

— Скажи, а Нарцисса уже знакомила своего парня с родителями?

— Лично они ещё не виделись, — задумалась сестра. — Знать-то знают, ну и боятся, что Люциус окажется, мягко говоря…

— Недостойным, — ухмыльнулся Сириус. Впервые за долгое время почувствовался прилив энергии во всём теле. — Тогда, может, нам стоит помочь им, как думаешь?

Прихрамывая, молодой человек шёл поздним вечером по тропинке, очищенной от снега. Под ногами всё хрустело, небольшой мороз пробирался будто под кожу, заставляя вздрагивать при каждом шаге.

На кладбище темно. Северус по памяти направлялся по давно вызубренному маршруту. В руках охапка свежих белых лилий. Они доставлены по предзаказу из тёплых стран.

— Хороший мороз, — довольно вздохнул Снейп, очищая от снега надгробие и заодно всю плиту. — Ты так не думаешь? Цветы простоят дольше. А вот это испорчено… — он взял остатки прошлого букета и отбросил его на тропинку, чтобы выбросить на обратном пути. — Я принёс новые, так что тебе не о чем беспокоиться.

Повисла тишина. Снова.

— Я не знаю, что тебе сказать, — признался юноша, присев на скамейку. Он облокотился локтями о колени и скрестил руки в замок. Может, поговорить о том, что первое придёт в голову? — Знаешь, в последнее время я замечаю, когда у человека случается в жизни несправедливость, часто вижу, как окружающие, думая, что поддержат этим, говорят нечто наподобие: «не переживай, ему аукнется», какой-то бред про божью кару и суд или про чёртов бумеранг. А те, кому действительно плохо, начинают верить в это дерьмо, во всю эту чушь. Словно их бездействие, беспочвенные смирение и вера спровоцируют какие-то не зависящие от них обстоятельства, которые накажут злодеев. Когда-то там… Где-то там… — Северус усмехнулся сам себе, — Может, действительно здорово верить в другой мир, где все будет согласно законам справедливости страдающих? Ведь будь такая вера у меня, то я мог бы быть более терпелив к жестокости. Как думаешь?

Нет, не мог. Он такой, какой есть. Что же ещё может поощрить Мародеров и спровоцировать на большие безумства, как полное равнодушие к их гадким делишкам? Зато остальные уповают на хренов «бумеранг». Они в упор не видят, как ликует Поттер или Блэк над очередной сломанной жизнью, пока Люпин и Петтигрю поют им дифирамбы, и будут наслаждаться этим и дальше до последних минут своей долгой жизни. К тому же сама система «аристократичной крови» защищает их всевозможными способами от справедливого наказания.

— Мародеры продолжают делать свои мерзкие делишки, — снова начал говорить вслух юноша, — не неся за это никакой ответственности, проворачивая всё перед носом людей-бог-накажет.

Точнее продолжали бы. Северус стал их «божьей карой», «бумерангом» по собственной воле и гневу.

— Надеюсь, тебе здесь не очень холодно, — с надеждой вздохнул юноша, наблюдая за бессменно улыбающейся фотографией. — У меня сегодня дома будет «весело», отец здесь, а значит, своего бумеранга я отхвачу сполна. Ладно, думаю мне пора, — он резко встал, отряхнулся от прилипшего снега к брюкам. — Я ещё зайду, надеюсь, что будешь меня ждать…

Глава семьи сидел за письменным столом, недовольно всматриваясь в пришедшего. В детстве эта комната всегда казалась чем-то схожим с богартом, здесь всегда происходило самое страшное. Видимо, сегодняшний день не исключение.

За высоким стулом стояла мать в чёрном закрытом платье, будто на похороны собралась. Она со страхом в глазах смотрела то на Северуса, то на мужа. Хотелось ей улыбнуться и сказать, что всё нормально, даже несмотря на происходящее, чтобы она так сильно не переживала.

Юноша молча стоял перед родителями, воткнув взгляд в пол. Поднимать нельзя, пока отец не разрешит, иначе наказание последует куда раньше, чем должно. Вот только недовольные вздохи разносились эхом по всему кабинету, будто Тобиас ещё не решил, что выбрать.

— Ты хоть понимаешь, почему ты здесь? — громкий властный тон ударил в уши, отбиваясь эхом в рёбрах.

— Да, — сразу ответил Северус. Хоть он и не видел выражения лица отца, но мог себе представить, как его перекосило.

— Поясни.

— Я сделал то, что не подобает члену семьи Снейп, — быстро отчеканил юноша. Хотелось закончить с этим побыстрее, с наименьшим количеством крови и вернуться сначала на кладбище, а затем в Хогвартс. — Кроме того, меня отстранили от занятий и забрали палочку.

— Именно! — Тобиас ударил кулаком по столу и резко встал. Стул со крипом отъехал назад, едва не упав. — Да как ты посмел унизить наш род?! Так захотелось покидаться запретными заклинаниями?! Тебе повезло, что Поттеры решили это проигнорировать за несколько тысяч галлеонов! А если бы нет? Ты хоть понимаешь, чем бы это закончилось?! — глава семьи словно подлетел к сыну и навис над ним. — Так в Азкабан захотелось?!

«Мне туда не нужно, я уже здесь», — подумал Северус, и не сдержавшись усмехнулся, за что сразу же получил по щеке. Половину лица словно обдало кипятком. А юноша всё стоял не двигаясь, лишь считал количество досок в полу.

— Мерлин! Тобиас, прекрати! — не сдержалась уже Эйлин.

— А ты закрой рот, твоя вина, что ты так воспитала этого неблагодарного подонка! — отец метнул недовольный взгляд за спину. — С тобой будет отдельный разговор.

После слов отца Северуса ударило в дрожь, мысль о том, что он может сделать с ней, заставляла скрипеть зубами, ведь в любом случае провокатором выступал юноша. В том, как вёл себя сын в школе, виноват лишь отец, который никогда не придавал значения родительской любви и заботы о семье. Постоянно скидывая всю ответственность на мать и гувернанток. Единственное, что его волнует — деньги, власть и положение в обществе, не более.

— Он сам напросился, — выдавил из себя Северус и приготовился к новому удару. Лучше пускай отец устанет сейчас и выпустит пар на нём, чем снова изобьет Эйлин до полусмерти. Лучше он потерпит, чем из-за него снова пострадает кто-то дорогой.

— Что? — Тобиас явно не ожидал подачи голоса без разрешения. — Повтори.

Его «повтори» звучала как угроза перед смертью. В любом случае, Северус всегда к ней готов, ведь там ждёт как минимум один человек, так что страдания перед смертью будут стоить того, чтобы целую вечность провести с Амелией.

— Поттер вёл себя вызывающе, — с такой же уверенностью ответил юноша и поднял взгляд. Самое сложное теперь удержать его и не сдаваться до последнего. В горле начинало колоть, а в ногах появилась слабость. Скорее всего, поднималась температура, пневмония никак не давала о себе забыть, хоть и кашель почти прошёл. — Поэтому я решил его проучить, чтобы больше неповадно было.

Отец сначала молча смотрел на сына, а затем достал палочку.

— Тобиас, нет!

— Круцио!

Последнее, что слышал Северус перед тем, как удариться об пол, это крики матери в мольбах, чтобы отец прекратил. Но вот неудача, глава семьи Снейп всегда заканчивает начатое. В теле словно изнутри прожигало органы, да так издевательски медленно, что заставляло корчиться от боли, выгибаться, словно из тебя изгоняют демонов. У юноши даже не было передышки перед следующим залпом, как тело прошило насквозь снова. Крики разносились по всему поместью в назидание живущим здесь и как напоминание, кто здесь хозяин.

— Ровно два раза ты выпустил заклинание в сына или дочь, не важно, Поттеров. И должен быть готов получить то же самое и нести ответственность за свои поступки.

«Вот он, ебучий «бумеранг», — думал про себя Северус. — Если Джо-джо было настолько больно, тогда оно того стоило. Надо было ещё парочку раз ударить. Ну так, на счастье».

В разных местах тела слегка ещё било лёгким током, заставляя дёргаться от быстрых судорог. В глазах мутнело, а голова раскалывалась на несколько частей. Отец что-то ещё говорил, но Северус не слышал, видел лишь как Тобиас перешагнул через него и вышел из кабинета. Затем холодные руки матери и родная темнота.

На время всё закончилось.

— Итак, что случилось? — мать начала разговор первой. Серьёзный тон заставил мурашки пробежаться по коже. — И почему Джеймс стал девушкой? Ты к этому как-то причастен?

Прежде, чем ответить, он делает вдох, чтобы ещё чуть-чуть растянуть момент, когда она с искренним беспокойством смотрит на него.

— Мам, — Северус всё ещё сомневается, открывать рот дальше или лучше придумать отмазку. Однако понимает, что пути назад уже нет. — Я всё знаю.

— О чём ты? — Эйлин нервно улыбается, видимо, понимая, к чему всё идёт.

— Я о чайной церемонии фей, — юноша нервно сглатывает, боясь поднять взгляд с пересчитанных в пятый раз складок одеяла. Страшно… страшно увидеть её выражение лица, реакцию, которая определит их дальнейшие отношения. Сердце делает кульбит, когда он всё-таки решается на секунду взглянуть на плод своих признаний.

Она сидела словно не живая, побелевшая, и смотрела куда-то сквозь стену.

— Давно ты знаешь? — срывается с её губ.

— Пару месяцев назад, — отвечает быстро. Он чувствует, как озноб возвращается, только не от температуры, а от волнения.

— Ясно, — с непонятно тихой интонацией отвечает женщина и массирует переносицу.

А Северус лежит, боясь лишний раз вдохнуть, в голове крутилось: «неужели это всё?».

— Постой, дети Поттеров и Блэков тоже несколько месяцев назад… О, Мерлин, Северус, что ты натворил?! — мать ладонями прикрыла рот, боясь произнести что-то дальше. Она резко вскакивает и закрывает дверь в комнату, выглянув в коридор, дабы убедиться, что никого нет.

— Они заслужили, я обошёлся с ними точно так же, как они с Амелией, — он отвечает ей сразу, как она снова смотрит на него.

— Мой мальчик, ты не представляешь, какие последствия это принесёт, — Эйлин присела рядом и снова заботливо потрогала лоб.

— Я готов понести любые последствия, лишь бы наказать этих ублюдков, которым закон не писан.

— Тогда, а что если я тоже несу по твоим суждениям «наказание»? — мать на него снова не смотрит, повернувшись боком, и ждёт ответа.

На самом деле, юноша уже рассуждал на эту тему, что если отец поступил с ней точно так же, как он сейчас поступает с Мародерами. Но каждый раз приходил к одному и тому же выводу:

— Невозможно, не равняй себя с этими отбросами, — он делает паузу, чтобы снова придушить очередной приступ кашля. — Я не знаю, какие были на тот момент причины, но точно уверен, что ты это сделала из необходимости, а не в оплату чего-то.

Верно. Вечно заботящаяся, приносящая свои интересы в жертву другим, женщина никак не могла совершить нечто подобное. Ведь если бы не отец, детство с ней было бы прекрасным.

— Я не буду просить рассказать, почему это произошло с тобой. Но я уверен, что ты лишь жертва обстоятельств, а не их причина.

Секунда и он видит, как по щеке матери скользит дорожка слез. Её плечи подрагивают, Эйлин пытается сдержаться, а затем подает на грудь сына и приобнимает его.

— Ты у меня уже такой взрослый. Спасибо.

На самом деле, больше всего Северус боялся не того, что она узнает о Мародерах. А то, что она узнает о том, что ему стало известно о её секрете, хранимый годами. Ведь только благодаря тому, что мать им забеременела, она осталась такой, потеряв свое «Я». Наблюдая за реакцией Поттера и Блэка, его пугало, что один из самых дорогих людей, мог всю жизнь скрывать свои настоящие такие же чувства, а сейчас когда больше ничего не сдерживает, показать их.

Но видимо, он зря тревожился по этому поводу, и ему ничего не оставалось, как обнять женщину в ответ, чтобы дать ей вволю излить всё накопившиеся за долгие годы. А позже он всё-таки решил спросить про «последствия», о которых упоминала Эйлин.

— Если ты не заключишь брак с обращённой девушкой в течении года, то все, кто участвовал в обряде, погибнут, включая ребенка, — женщина говорила тихо, вытирая шелковым платком вновь подступившие слёзы. — Это цена фей за шанс создать семью и продолжить род.

— Похоже на непреложный обет, — подумал Северус. — Хорошо, я понял. Спасибо, что рассказала.

— Сыночек, ты понимаешь, насколько это будет тяжело? — она нервно сглотнула. — Тебе придется жить под одной крышей с ненавистным человеком. И он будет напоминать обо всём, что произошло…

— Да. Понимаю, — ответил юноша. — И также понимаю, что всё будет действовать в обе стороны.

— А ребёнок? Что же будет с ним? — мать обеспокоено посмотрела на сына.

— Ребёнок будет расти под моим присмотром, когда я стану главой семьи Снейп. Буду относиться к нему с любовью и заботой, — ответил Северус, хоть и сам не знал, хватит ли у него на это сил. Ведь изначальной целью обряда была лишь пожизненная месть Мародерам.

— Постой, но Сириус Блэк ведь тоже… Мерлин, Северус!

— Успокойся, — он выдохнул. — Я ответственен лишь за Поттера, не более.

Юноша сказал правду лишь отчасти. Конечно, он причастен к обращению Блэка, вот только ребёнок не его. По правде говоря, в ночь обряда Снейп надеялся, что силы воли хватит на всех, но все закончилось на Джеймсе, уж слишком омерзителен был процесс. И как удобно попался на глаза Петтигрю, сидящий в клетке в виде крысы. Под давлением он согласился и порой казалось, что ему даже нравится. С Люпином не получилось, зато вот с Сириусом повезло куда больше. Правда, если бы не получилось, пришлось доделывать самостоятельно. А теперь, когда Северус узнал про последствия обряда, на душе становится всё спокойнее, ибо если роды пройдут гладко, то вся «семейка» всё равно подохнет.

— Моя сестра — Ариана, была прекрасной волшебницей. Если бы не её недуг, добилась бы больших высот, — Дамбдор сделал паузу, отпив ещё немного со стакана. — Она умерла, когда я увлёкся тем, чем не следовало вовсе. Простая случайность, выпущенное не в ту сторону заклинание стало роковым.

— И вы воспользовались маховиком времени, — устало вздохнул Северус, впиваясь пальцами в кресло. Ещё немного и его заклинание полетит именно туда, куда очень бы хотелось — между морщинистых глаз старика.

— Верно. Это было ещё большей ошибкой, — директор погладил длинную бороду. — Каждый раз, когда я пытался изменить ход событий, Ариана умирала ещё более ожесточённой смертью. Спасти какое-нибудь животное с маховиком времени будет гораздо проще, ибо на ход истории оно повлияет минимально. Вот только если это человек, то он все равно умрёт, если так нужно.

— Если так нужно… — задумчиво повторил слизеринец. — Бред. Значит, вы просто недостаточно старались. Я же сделаю всё, чтобы спасти её. Готов лечь в землю сам, лишь бы она жила…
— И готов причинить ещё большую боль, чем уже есть? — поднял одну бровь Альбус. — Ты точно её любишь?

— Да как вы смеете?! — вскочил Снейп. — Вы, блять, ничего не знаете! Но рассуждаете так, словно передо мной великий мудрец всего магического общества, а не умалишенный старик-алкаш, к которому в руки попала капля власти!

— Дитя, я лишь хочу уберечь тебя от ещё большей боли. Сейчас ты можешь вернуться обратно к своей мести и сосредоточиться на ней, а не пытаться отобрать то, что не даст тебе абсолютно ничего.

— О чём вы? — опешил Снейп, по затылку пробежался холодок.

— Я стар, Северус, очень стар, но я не слеп, — с таким же размеренным тоном директор продолжал говорить. — Так называемая «Чайная церемония фей» — жестокая пытка для королевских семей, где не было наследников мужского пола… А потом это стало веяньем моды в аристократии и все начали им подражать, — старик перевел взгляд на испуганного студента. — Наверное, хочешь спросить, откуда я знаю? Мальчик мой, я знаю всё, что происходит в стенах моей школы.

— Тогда почему же я ещё не в Азкабане? — злость улетучилась в мгновение, на смену пришла напряжённость. Чёртов манипулятор, достает нужные ему эмоции и реакции, словно играет в карты с лицевой стороной противника. По своей привычке Снейп начал продумывать дальнейшие возможные повороты диалога.

— В этом нет необходимости. Хочешь верь, хочешь нет, но ты мне дорог.

— Я просто пешка, веселящая вас, не более, — хмыкнул в ответ слизеринец. Такое «тёплое» отношение старика совсем не в его стиле. За этим кроется что-то ещё.

— Можешь думать так. Однако взамен на моё молчание ты не приблизишься к маховику ни на шаг. Ты меня понял?

— Непреложный обет?

— Именно. Я также конфискую у тебя палочку и отстраню от занятий до рождества, — на недовольный взгляд Северуса Альбус ответил: — Ты же не думал, что твоё сегодняшнее использование запретных заклинаний останется безнаказанным?

— Лучше бы наказывали действительно виновных, — буркнул юноша, снимая с пояса футляр для палочки и доставая её из кармана. Он всегда так делал: прятал оружие в кармане брюк, пока кобура находилась на боку, просто идеальный способ отвлечения внимания.

— Однако наказанием сейчас занимаешься ты, — ответил Дамблдор, поднимая с каменного пола выброшенное древко.

Спускаясь все ниже по лестницам, Снейп чувствовал подступающий холодок, что не могло не бодрить. Было давно уже за полночь, коридоры пусты и каждый шаг отдавался эхом. За спиной послышалось чье-то бормотание.

Шатающейся походкой к нему шла кудрявая девушка. Почти полностью расстегнувшаяся рубашка, пуговицы остались только у пышной груди, еще хоть что-то прикрывая.

«Мерлин, у них, что ли, семейная попойка была?» — закатил глаза слизеринец, предвкушая разговор.

Заметив юношу, девушка в мгновение озверела и подлетела к Северусу, хватая за грудки и притягивая к себе. В нос ударил неприятный запах алкоголя. Как-то слишком уж много сегодня неадекватных, гасящих свою боль в выпивке. Он тоже так мог, но нет, хотелось, чтобы болело и зудело. Чтобы постоянно напоминало о себе и для чего всё это делалось.

— Ты-ы-ы, — грубо протянула девушка. Рука инстинктивно потянулась к палочке, попутно вспоминая, что старик забрал её на весь срок «наказания». — Во всем виноват.

Блядство. Теперь Снейп наравне с этой ничтожной.

— Нет, виновато твоё неумение держать член в штанах, кретин, — парень с легкостью убрал от себя руки Блэка, сжав тонкие запястья, попутно стряхивая невидимую грязь, словно о него что-то вытерли. — Хотя теперь у тебя и вовсе его нет, — насмешливо произнес парень.

— Я каждый день молюсь о твоей скорой кончине, отродье, — выплюнула гриффиндорка.

— Спасибо.

В каком-то смысле Северус понимает, что Блэк ничего не остаётся, как нажираться до потери памяти, заливая горе. Но даже этого она лишится.

— Если ты всё ещё не принял обратный облик, то значит, носишь моего… — Северус не успел закончить.

— Закройся! — завопила девушка. — Это какой-то бред! Это всё происходит не со мной!

Отсутствие палочки под рукой всё усложняло, будь оружие рядом, то один остолбеней справился бы с ним за секунду и уже через пару минут тот был бы в лазарете под капельницей. Возникало ощущение, что Дамблдор начинает ставить палки в колеса. Сначала маховик, теперь… И как вообще успокоить эту свихнувшуюся псину?

— В любом случае, ты носишь сейчас живое существо, а твои постоянные выходки могут, — Снейп решил выбрать рациональный подход и объяснить, что так он сделает хуже лишь себе. Ведь обратись он обратно в парня, то слизеринец повторит с ним всё тоже самое, что было до этого.

— Могут что? Убить несчастное порождение? Я сам хочу сдохнуть, захлебнуться в этой конской моче под названием бухло! Можешь радоваться, сколько твоей заднице угодно, ты добился чего хотел! — кудрявые волосы скрывали верхнюю часть лица гриффиндорки. — Я бы лучше утопился в озере неподалёку, чем дал бы жизнь тому, что внутри меня. А хотя-я-я, — задумчиво пропела Блэк, настрой сменился в мгновение ока, — знаешь, может всё-таки и дам, а потом оторвусь на ребёнке по полной за всех нас! Ха-ха-ха-ха!

Истеричный смех прервал звонкий шлепок от пощёчины. Северус схватил гриффиндорку за болтающийся галстук на шее и прижал к шершавой кирпичной стене. Он совсем забыл о побочном эффекте мести — дети. Сначала ему было совершенно плевать на то, что с ними будет после того, как он утолит жажду мести мучениями Мародеров. Вот только, когда Блэк про это сказала…

— Эй, — прокряхтела девушка. — А ты бы обходился со мной понежнее, а то ведь вдруг это девочка, — ехидно произнесла она. — Пожалуй, если так, то дам ей имя Амелия! Агх!

Снейп вжал гриффиндорку ещё сильнее в стену, чтобы та наконец-то заткнулась. К горлу подступала тошнота.

«А ведь точно, что если… это»

Девушка пыталась вырваться из захвата, царапая руки слизеринца до крови. Но замутненное сознание не давало собрать все силы. Внезапно хватка ослабла, и она съехала вниз, падая на колени. Когда подняла взгляд, его уже не было.

В голове Снейпа какая-то каша. Слишком много за один день.

— Это слишком… — простонал юноша. В гостиной Слизерина никого, все спят. Душевые были свободны, поэтому грех не воспользоваться, не разобраться в себе и происходящем.

Когда он вспоминал о будущих детях, сразу на ум приходила мать, которая пострадала от того же проклятия. Но судя по рассказам слуги, выбор был добровольным, наверное. Вот только неужели к Северусу будут относиться также, как он относится к отцу. Это отвращение и презрение, смешанное со злостью, постоянно преследует, когда рядом находится этот человек. А одно слово способно довести до белого каления. Как же не стать таким же?

— Так ты уже стал, придурок.

Горячие струи скользили по телу заставляя ещё больше погрузиться в свои мысли.

Стать тем, к кому испытываешь всю жизнь отвращение и презрение, разве не это самое настоящее проклятье? А от понимания того, что это уже давно стало неотъемлемой частью тебя самого, становится ещё хуже. Хочется содрать кожу и доковыряться до презренной, вырвать хоть зубами, но навсегда. Только он стоит на месте, смотрит в отражение на чёрной плитке.

Худой молодой человек с поникшим взглядом и прилизанными волосами. По всему телу шрамы, некоторые залеченные Амелией.

«Что за ничтожество? — проносится в голове. — Видимо, самое настоящее…».

Потерял то, что имело смысл жить, точнее ради кого. А сегодня сделал то же самое, не сумев удержать этот сон. Сейчас же весь план идёт по одному месту, ибо не были предусмотрены все возможные варианты. Лёгкая паника превращалась в надвигающуюся атаку. Дыхание постепенно сбивалось и не давало глубоко вздохнуть, всё тело начинало трясти.

— Даже не смей терять контроль над собой! — рявкнул Снейп, а для большего эффекта решил со всей силы впечатать себе хорошую оплеуху и на всякий случай вторую. Внезапная боль заставила сосредоточиться только на ней, на время забывая обо всем. По губе струйкой прошлось что-то горячее. — Кровь? — видимо он перестарался и случайно задел нос. Так даже лучше, вид собственной крови напоминал, что слизеринец всё ещё может исполнить свой план во имя любимой.

После горячего душа действительно стало легче. Теперь он наконец-то может думать здраво и оценить сложившуюся ситуацию. Лицо всё ещё горело от ударов, но желание действовать стало лишь сильнее, а отстранение от занятий сыграет ему только на руку.

Единственное, что не давало ему покоя: как директор узнал о случившемся? Была такая вероятность, что Дамблдор наблюдал за Мародерами пока те «тайком» уходили из Хогвартса. Но при слежке за директором он никуда не выходил… Тогда как?

«Это уже не так важно, неприложный обет не даст ему помешать мне или рассказать об этом, — рассуждал Северус, медленно ходя туда-сюда по гостиной. Камин почти не грел, а палочки, чтобы наложить согревающее заклинание не было. Поэтому лучше греться движениями. — И всё-таки что это было за видение? Слишком реалистичное для сна и недостаточно настоящее для реальности. Неужели действительно начались галлюцинации?».

— Северус? — послышался знакомый женский голос сзади. — Ты чего не спишь?

— Нарцисса… ты сегодня не у Люциуса?

Слизеринка в одной ночнушке, укрывшаяся шарфом, прошагала прямо навстречу.

— Он сегодня дежурит, и ты не ответил на вопрос, — недовольно буркнула она. — Мерлин, ты весь дрожишь! Почему не согреешься?

— Директор на время забрал палочку, — ответил Снейп, — тебе лучше вернуться обратно, а то простудишься ещё и Малфой мне мозги сожрёт.

— Снова что-то натворил… — устало вздохнула девушка и зевнула. — Вы с Люциусом как дети малые, что пару лет назад, что сейчас.

Нарцисса единственная девушка, с кем он мог поговорить по душам, не опасаясь последствий за свою открытость. Сказанное умрёт вместе с ней.

Наутро Северус отправился в лазарет. Сначала надо разобраться с разгульным образом жизни оставшихся мародеров, а для этого должны помочь колдомедики и учителя. Ведь на кону жизнь детей аристократии, а как быть, если у одной из них начнётся внезапное отторжение плода. Да… он решил пока называть неродившихся «плодом», ведь неизвестно, каким оно будет. А сейчас Снейп продолжит свою месть, лишив их постепенно всякой радости, до тех пор, пока не останется одна причина жить — искупление своих грехов. Люпин уже начал, теперь очередь этих двоих.

Колдомедики в школе помимо того, что постоянно заботятся о больных студентах, они также пытаются им помочь с их зависимостями, хоть и весьма странными методами… Есть кольца с наложенными заклинаниями контроля, если человек вольет в себя что-то запрещённое, то кольцо сразу же бьёт тело чем-то неприятным: током, пламенем. Не смертельно конечно, но все равно больно. Будь они у слизеринца, надел бы Мародерам кольца на каждый палец, включая ноги, чтобы мало не показалось. Жаль, он не медик.

Только дойти до лазарета, видимо, было не суждено. Из толпы спешащих на занятия студентов его выдернула девушка, отводя в место, где нет людей. Вчерашняя порезанная рука вся в бинтах, нога, видимо, не так сильно пострадала, ковыляет, конечно, но ходит.

— Джо? — удивился Северус стряхивая с себя её руку, сегодня придётся сходить в душ ещё раз. — Чего тебе? Не переживай, я приму меры по поводу вчерашнего. Больше ты не сможешь…

— Козлина, решил нас всех по одному поубивать? — перебила гриффиндорка. — Сначала Хвост, потом Римус, а теперь Бродяга?

— Дура, все живы. Я не настолько снисходителен, чтобы даровать вам лёгкую смерть. А теперь объясни нормально, в чём дело, — Снейп уже начинал злиться. Эта двоица слишком часто попадается на глаза в последнее время. Раздражает.

— Сириус вчера не пришёл вечером, ни в лазарет, ни в гостиную Гриффиндора. Его никто не видел, — девушка нервно чесала голову. — Я знаю, это ты. Твоих рук дело!

— А ты не думала, что, может, кто-то решил воспользоваться её телом помимо меня? — слизеринец ухмыляется, ситуация его забавляет. — Лежит сейчас в какой-нибудь коморке и борется за свою «честь», — юноша пальцами показал кавычки. — Не одному мне вы подпортили жизнь, так что я не удивлюсь, если всё так и есть.

Поттер испуганно посмотрела на него, словно говоря: «монстр». Что ж, она права, и этого монстра породили Мародеры. Так что никто не побежит им на помощь, никто не спасёт, не заступится, не поддержит. Они остались одни в школе, где каждый третий держит обиду.

«А вдруг это девочка», — память услужливо подкидывает недавние слова Блэк.

— Но может, всё-таки одно место проверить стоит, — устало вздыхает слизеринец и молча уходит в неизвестном направлении.

Сзади слышатся недовольные крики Джо, но до них ему особо нет дела. Неужели Блэк всё-таки решилась пойти наперекор…

Неподалёку в лесу, где недавно покусали Валери, есть небольшое озеро, больше похожее на болото. Вода там грязная с кучей растительности. С приходящими морозами оно замерзает в первую очередь.

На улице холодно. Хорошо, что слизеринец захватил с собой утеплённую мантию. Чувствовался небольшой мороз. От занятий его отстранили, так что можно и прогуляться.

Сзади слышались хрустящие шаги, Поттер решила последовать за ним. Дошли они быстро, лес в дневное время совершенно другой, более… приветливый? Всё хорошо видно на несколько десятков метров вперёд. Вдали замаячило пустое пространство, а затем показалось замерзшее озеро.

— Сириус… — прошептала подошелшая девушка. — Мерлин, что с ним.

Почти посередине не двигаясь стояла знакомая фигура в одной белой ночнушке. Кудрявые волосы взлохмачены, верхние пряди развеваются на лёгком ветру. Она стояла спиной, так что неизвестно, спит Блэк или же в сознании. Поттер хотел рвануть, но слизеринец одернул:

— Сдохнуть хочешь? Ты видел, насколько тонкий лёд? Он не выдержит вас обоих.

— Предлагаешь тогда стоять и смотреть, как мой брат утонет?! — рявкнула в ответ Джо.

— Нет, позовём учителей, они что-нибудь да придумают, — спокойно объяснил Северус.

— Хорошо, зови. Заклинание хоть помнишь? — заехидничала Поттер. — Должен. Если бы я так часто пользовался таким, то даже бы во сне смогла использовать. Смог.

— Вижу, начинаешь привыкать к новому телу, — ухмыльнулся Снейп, наблюдая за тем, как девичье лицо начинает краснеть.

Поттер ничего не успел ответить, сбоку послышался негромкий треск и всплеск. Всё-таки лёд не выдержал. Блэк полностью ушла под воду.

— Блядство!

Под вопли Поттера Северус, бросая мантию в сторону, рванул к середине озера по льду до тех пор, пока замерзшая длань смогла выдержать его вес, а затем нырнул, глотнув как можно больше воздуха.

Первое, что он почувствовал — адский холод, который пробирался под одежду, под кожу, заползая в уши и замедляя мысли. Девушка опускалась слишком быстро, словно кто-то тянул её за собой. Палочки с собой не было. Давно такого не случалось, чтобы Северус Снейп сначала сделал, а потом подумал. Плавал он хорошо, да вот если появится что-то ещё, русалки например, не всплывут оба. Благо озеро не такое глубокое.

Он видел только кончики пальцев рук, к которым тянутся изо всех сил. Ещё пара рывков. Совсем чуть-чуть. Ноги начинало сводить судорогой.

«Гадство, больно».

Хвала всем богам! Слизеринец схватил девушку за запястье и притянул к себе. Да вот только это была секундная победа, что-то снова потянуло её назад, утаскивая и Северуса. Воздух заканчивался. На ещё один заплыв не было времени, да и он почти без сил. Снейп быстро делает рывок вниз, чтобы получше разглядеть существо. Вот только ничего не видно, кроме водорослей.

Юноша собрал последние силы в ногах и потянул Блэк вверх.

«Если оторву тебе что-то — сама виновата!»

Что-то начинало получаться, а он начинал задыхаться. Сам того не понимая как, вдруг показался свет поверхности. Они поднимались вверх. Наконец-то! В глазах темнело, но Северус дёргал ногами как умалишенный. Нужно быстрее глотнуть спасительного кислорода.

Снейп вынырнул первым, жадно глотая воздух, потянул за собой гриффиндорку. Поттер уже стояла в воде по колено, смотря на происходящее с широко открытыми глазами. Как только Джо увидела всплывших, понеслась сломя голову навстречу.

Слизеринец не помнит, как оказался на земле, от которой воняло сыростью и гнилыми листьями, лишь пробирающий до костей холод и сводящие болью ноги. Его трясло то ли от мороза, то ли от осознания того, что он спас одного из самого ненавистного человека на всей планете.

Он перевернулся на спину, так легче дышать. Но Мародеров и след простыл, видимо, решили не ждать. На небе замаячили серые крупные точки. Первый снег в этом году пошёл рано.

— Красиво. Напоминает тебя… Амелия…

Дом Ларсенов находился на краю севера Великобритании. Снейп ненавидел холод и всё, что с ним связано, поэтому запасся утепляющими зельями и плотной меховой мантией. Вот только когда он переступил за черту территории, то почувствовал тёплый ветерок. Какое-то сильное заклинание окутывало всё поместье. Чем ближе он подходил к дому, тем теплее становилось. И от верхней одежды не было никакой пользы. У высоких ворот ждала знакомая фигура.

Валери, заметив гостя, активно помахала ему и пошла навстречу.

— Привет, долго добирался?

— Здравствуй, погода сегодня хорошая, так что быстро, — кратко ответил слизеринец и направился следом за девушкой.

— Под папиным куполом здесь круглое лето, поэтому всегда тепло и солнечно.

— А ночью? — задал вопрос Снейп.

Валери мгновенно побледнела и отвела взгляд.

— Ночью тоже тепло…

У входа ждал сам глава семейства Ларсенов с самой довольной ухмылкой, которую видел Северус. Высокий, уверенный мужчина с серыми волосами и аккуратно выстриженными бакенбардами, которые вышли из моды лет десять назад.

— Как добрались, Северус? — начал он, протягивая прибывшему гостю руку.

«У них эти фразы заготовлены?» — пронеслось в голове у Снепа.

— Весьма неплохо.

— Папа, я пойду прогуляюсь в саду, — Валери сообразила, что дальнейший диалог её не касается и поспешила удалиться.

— Хорошо, дорогая. Итак, прошу за мной в гостиную.

Особняк вмещал в себя три этажа и два крыла, весьма просторные комнаты и большое количество прислуги, дабы не запускать дом. Высокие светлые потолки в гостиной и такие же стены очень отличались от тёмного поместья Снейпов. Тут чувствовалось какое-то тепло, несмотря на огромное пространство. Лучи солнца проникали в помещение, хоть оно было и искусственное, но от этого гостиная становилась только светлее.

— Очень необычный дизайн, мистер Ларсен, — заметил Северус и присел на предложенное кресло.

— Да, знаю, такие дизайны уже давно устарели, — мужчина усмехнулся и почесал затылок. — Сейчас все используют тёмные цвета, но для меня это как-то мрачно…

— Весьма неплохо, — согласился слизеринец и решил перейти сразу к делу. — И всё-таки, чем же я обязан вашему приглашению? Вряд ли вы захотели пообсуждать белые стены с однокурсником вашей дочери.

— Верно, — удрученно вздохнул мистер Ларсен. — Прежде всего я бы хотел поблагодарить тебя за спасение моей дочери. Валери очень дорога для меня. Она прекрасный ребёнок, которым я безмерно горжусь. И без понятия, что бы я делал, если бы потерял её.

— Не стоит. Я сделал то, что должен был. — Снейп взял недавно принесенную чашку ароматного чая и сделал пару глотков. Фруктовый насыщенный вкус остался на языке, приятно напоминая о себе.

— Проси, чего хочешь, — уверенно сказал мужчина. — Я прекрасно осведомлён, что семейство Снейп в деньгах не нуждается, но возможно, есть то, с чем я могу помочь.

— Я не совсем вас понимаю, — нервно сглотнул Северус. Неужели Люциус был прав?

— Сейчас у тебя последний курс. Ты заканчиваешь Хогвартс, а дальше тебя ждёт становление главой семьи Снейп, а также поиск супруги не заставит долго ждать, — мистер Ларсен сделал паузу, а после продолжил. — Валери уже давно подготовлена и обучена, чтобы стать частью семьи в аристократии.

Драккл дери Малфоя…

— Ваше предложение весьма щедро, — слизеринец всё-таки решил послушать друга. Ведение светских бесед далеко не его конёк. — Однако сейчас на первом месте у меня учёба, так как вряд ли моя семья будет довольна тем, что я думаю о другом.

— Конечно-конечно! Видимо, я немного поторопился, надеюсь, не напугал своим напором, — засмущался мужчина, подняв ладони вверх.

— Как себя чувствует Валери? — решил сменить тему Северус.

— Ох… Моя девочка очень сильная. Вся семья её бережёт от полнолуния. Мы постоянно следим за её самочувствием.

— Извините, что не смог уберечь её от этого, — Снейп виновато опустил голову, вспоминая, сколько времени прошло с его прихода сюда. Ему сейчас абсолютно не до милых бесед с родителями однокурсниц.

— Что ты, та семейка, которая позволила учиться этому отродью рядом с моей дочерью, за все ответит сполна! И директор в том числе.

— В таком случае, надежда на справедливость всё ещё есть.

Хоть разговор длился недолго, но Северус с каждой минутой чувствовал себя комфортнее в незнакомом месте и с почти незнакомыми людьми. А внутри зарождалась какая-то тоска, смешанная с завистью. То, как отец, любящий свою семью, заступался за всех её членов, любя шутил о каждом и готов был грудью защищать любого. Снейпу никогда не понять такого отношения, и он постоянно одергивал себя: «ну не может быть всё так хорошо на самом деле, здесь точно какой-то подвох!». Такие непривычно счастливые семьи почему-то настораживали больше обычного. Ведь как можно быть довольным своей жизнью в семьях аристократии? Вот только спокойствие и расслабленность во всем теле говорили ему об обратном. Сам того не замечая, парень посмеивался над очередной шуткой мистера Ларсена и ответов его жены, которая присоединилась к обеду чуть погодя.

Северус наблюдал нечто похожее у семьи Амелии. Когда он приходил к ним на ужин или просто забегал узнать как дела. Ему всегда были рады, кормили до треска щёк, а то тепло, исходившее от людей, больше никогда не забудется.

Парень не успел заметить, как на смену дню пришёл вечер, а посему он решил больше не предаваться воспоминаниям и уйти.

— Благодарю за радушный приём, миссис и мистер Ларсен, — с натянутой улыбкой кивнул он.

— Мы всегда тебе рады!

Направляясь обратно к повозке, Северус не раз задумывался, насколько ему было комфортно там, невольно сравнивая с Амелией. Каждый вывод приходил к одному и тому же: какой бы ни была идеальной семья высшего магического общества, всегда найдётся грязное пятно, которое они не смогут замазать. Отец Валери почти с порога начал предлагать цену за дочь, словно продаёт бронь на кобылу. А та ещё не успела привыкнуть к новой жизни с болезнью, которая будет преследовать её до конца дней и весь её род.

— Омерзительно, — прошипел парень и задрал голову. Собирались тучи. Чем дальше он отходил от поместья, тем холоднее становилось, а у края территории Ларсенов уже ждала карета.

Если бы Снейп мог — принял бы обет безбрачия и никогда бы не задумывался о продолжении рода, которым так гордится отец. Жаль пока это только на словах. Уничтожил бы всё к чертям собачим и ни на секунду бы не задался вопросом: «а стоит ли?». Сейчас в приоритете иная задача, более важная.

До ушей доносится настойчивая мелодия инструментов. Слизеринец протирает глаза, замечая в руке полупрозрачный бокал с чем-то тёмно-розовым внутри.

Пунш? Но его же подают только на…

— Сев, ты чего? Будто кто-то кинул в тебя оглушающее, — голос Люциуса заставил перевести взгляд на друга. — Эй, ты точно в порядке? — заподозрил что-то неладное Малфой.

— Да… Просто… — Снейп осматривается. Они в большом зале с кучей народу. — Это?..

— Мерлин, неужели не можешь поверить, что мы закончили этот долгий путь? — усмехнулся Люциус. — Нет, по тебе точно ударили чем-то мощным… Хотя не удивительно, — староста Слизерина перевёл взгляд за спину, заставляя последовать его примеру.

Ноги становятся ватными, когда он видит её у входа. В воздушном красном платье. Не решаясь оторвать взгляда, будто, если моргнет хоть на секунду, она пропадёт. Белоснежные волосы заплетены в высокий хвост, а голубые глаза смотрят на весь новый декор, появившийся в честь праздника. Правда, раздражает, что какие-то летающие свечи привлекают больше внимания, чем он сам. В груди что-то защемило, а Северус готов сдохнуть только за одну лишь возможность услышать голос, снова поговорить. Ему бы хватило простого «привет», чтобы остаться здесь навсегда.

Такая прекрасная галлюцинация.

Амелия наконец-то заметила его и решительно двинулась навстречу, а парень застыл, не дышал, наблюдая за каждым шагом. Сердце билось всё чаще, с каждым сокращающимся метром между ним и Уолкер.

— Да ты без ума от неё, — хохотнул Люциус, довольно наблюдая за этой сценой.

— Так ты всё ещё здесь? — бросил куда-то за спину Северус, но до ответа уже не было дела. До боли знакомый запах пронзил всё тело. Вблизи она ещё прекраснее.

— Извини, не сразу тебя заметила, — Амелия слегка улыбнулась.

— Ты прекрасна, — срывается с губ Снейпа. Мгновенно краснеют оба. — Кхм, не составишь мне компанию в следующем танце?

— С радостью, — улыбается она, а дыхание обрывается у него.

Он театрально опускает голову и слегка приседает, выставляя руку вперед. Тёплые женские пальцы сразу опускаются на ладонь. Слегка подтягивая девушку к себе, обнимает другой рукой за талию. Они ждут начала музыки вместе с остальными парами, вот только Северус никого не замечает. Всё внимание сосредоточено на голубых глазах, в которых хочется утонуть. Господи, он готов сдохнуть на месте только чтобы этот сон или галлюцинация, не важно что, продолжались.

Первый шаг был трудным и смущающим, вести Амелию в танце звучало как недостижимая мечта. Довольная улыбка на его лице появилась сама по себе, и девушка заулыбалась в ответ. Снейп старался сохранять дыхание для того, чтобы идти в такт мелодии и не столкнуться с другими, но получалось плохо. Очень плохо. Её запах кружил голову. А когда она отходила хоть на метр, начиналась ломка, как у давно зависимого.

— Ты сегодня какой-то странный, Северус, — шепнула ему на ухо Уолкер. Воздух обдал мочку уха, а мурашки пробежались по всему телу, особенно задерживаясь на щеках, заставляя гореть.

— Извини, — сразу же отчеканил парень. — Просто ты сегодня по-особенному прекрасна.

— Спасибо… — Амелия отвела взгляд.

— Ты не устала? Хочешь чего-то выпить?

— Да, не отказалась бы.

Снейп сразу же остановился и без спроса взял её за руку. Нет, больше он не позволит ей ускользнуть.

— Северус?! Что ты… — она быстро обрывает фразу и опускает взгляд, переплетая пальцы с его.

Они отошли к самому дальнему столику в зале, чтобы их никто не увидел. Просто болтали и смеялись как в старые добрые, не думая о том, что будет потом. Момент должен был длиться вечно, ведь именно так Северус и хотел. Хотел на всю жизнь остаться рядом с Амелией, её улыбкой, присутствием, самой мыслью, что вот она рядом!

Блядский Северус Снейп, не упусти её снова!

— Я так много хочу тебе сказать, Амелия… — неожиданно начал парень.

— Так говори, Северус, — почти шёпотом ответила девушка и пододвинулась ещё ближе, пытаясь подавить волнение, предвкушая дальнейший разговор.

— Согласишься ли ты быть со мной остаток своей жизни? — он произнёс это как можно быстрее, стараясь не запнуться посреди вырезанных за долгие годы на подкорке строк.

Теперь осталось унять одышку.

На прекрасном светлом лице проступил румянец.

— Ты же знаешь, что это невозможно… Северус, я же просто…

— Нет! — прорычал Снейп, — Я спрашивал не это, — он схватил тонкое запястье Уолкер и потянул на себя, резко, подхватывая потерявшую равновесие возлюбленную. — Мне плевать, что сейчас происходит. Я больше никогда тебя не отпущу! И до сих пор жду ответ. Пожалуйста… — слизеринец готов встать на колени и склониться в мольбе, лишь бы она согласилась.

— Тогда, я скажу

Его будит до ужаса знакомый голос. Настолько, что он вздрагивает и шарахается в сторону.

Блять.

Хренов Джеймс Поттер с бутылкой какой-то бодяги осмелился прервать его чудесное времяпровождение с Амелией. Ублюдок в женском теле стоял едва держась на ногах, бормоча себе под нос какой-то бред.

Северус ни секунды не колеблясь достаёт палочку и швыряет первое, что пришло ему в голову.

— Круцио!

Запретное тотчас вылетело из кончика палочки и врезалось куда-то в ногу. Поттер пронзительно заорала, разбивая бутылку вдребезги и падая туда же.

— Сукин ты сын, да, убей меня! Я лучше сдохну от твоей руки, чем ещё один день проведу в этом позоре!

— Круцио!

Снейпу будто заложило уши. В голове перед глазами всё ещё мелькала улыбка Амелии, а перед носом застрял её запах. Было так успокаивающе тепло, а сейчас он чувствует лишь адский холод и то, как продрог до мозга костей.

Северус безразлично наблюдал за тем, как Джеймс корчится от боли на том самом месте, где было больно ей. Наверное он должен ликовать и радоваться, вот только… Вот только не получается. Внутри застряло что-то острое и колющее, не давая глотнуть.

Слизеринец приходит в себя медленно, собирая остатки своей воли и уверенности по кусочкам, залепливая вспыхнувшие эмоции. Снейп скалится и только сейчас замечает, что уже глубокая ночь, а на деревянном полу скулит окровавленная девушка. Осколки разбитой бутылки врезались в ладонь и кисть, ещё несколько в ногу. От этого она, конечно, не умрёт, но помучается.

— Прекрасно, — наконец прокомментировал Северус и рефлекторно потянулся к пачке сигарет в кармане. Медленно закуривая от палочки, присел на корточки рядом, поднимая Джеймса за волосы. — Нет, ты не умрёшь, я не разрешаю, — протянул он, выдохнув черничный яд в плачущее лицо. — Слишком уж мало ты испытал на своей вылизанной шкурке. Ты подохнешь только тогда, когда я разрешу, Дже… А-а-а, точно, из головы совсем вылетело, у тебя же теперь новое имечко, подстать новому образу, прошу заметить.

— Будь ты проклят, гребаный сумасшедший ублюдок! — завопила Поттер.

— Я уже давно проклят всем, чем только можно, кретин. Ой, Джо, — слизеринец сразу же усмехнулся, прыснув в кулак. — Мерлин, звучит как кличка шавки, сидящей в деревне на цепи.

Северус потушил окурок о стекающую кровь на полу с алкоголем.

— Ещё раз увижу с любым алкоголем, придумаю что-то похлеще круцио. А если сейчас же не уберешься отсюда, позову парочку знакомых, которые не прочь развлечься перед занятиями.

Повторять не было необходимости. Сжав зубы и качаясь, Джо поползла к лестнице, стараясь с неё не упасть, ведь ловить внизу некому. А за девушкой тянулись капли крови, словно орошая жертвенное место, дабы удовлетворить поселившегося здесь монстра.

Парень медленно выпрямляется обратно, всё ещё на коленях, но с идеально ровной осанкой. Запрокинув голову, он смотрит на часы с обратной стороны, и тут ему приходит просто гениально-идиотская мысль.

Вот бы вернуть время вспять и прикончить четверых ублюдков на месте.

Маховик времени, скорее всего, сейчас у директора под пристальным надзором.

Только Снейпу плевать, он уже несётся сломя голову на верхний этаж, сжимая палочку в руке. Готов вырывать артефакт зубами, лишь бы вернуться на пару секунд к ней. Слизеринец за несколько минут поднялся к крылу Дамблдора. Горгулья подчинилась простому империусу.

Подумать только, насколько же легко и просто использовать запретные заклинания. Это уже третье за сегодня.

И где же, блять, обещанное наказание за них?! А?!

Деревянные двери с грохотом ударяются о стены, пугая портреты, висящие со всех сторон. Кто-то даже вскрикнул. Взгляд упирается в письменный стол у книжных стеллажей.

— Акцио маховик.

Тишина. Ну разумеется, было бы странно если бы в кабинете самого сильного мага Британии вдруг вылетел какой-то предмет от простого заклинания. Шёпоты за спиной ничуть не смущали. Северус вырывал из стола каждую полку и выбрасывал ненужные предметы. Словно обезумевший, он искал жизненно необходимую вещь. После стола он перешёл к книгам. Под недовольные возгласы картин сбрасывал одну за другой на пол.

— Твою мать, где он?! — рявкнул от бессилия и безрезультатных поисков Снейп.

Он только сейчас заметил как на него из клетки смотрела большая красивая красная птица. Феникс склонил в бок голову, пытаясь понять выражение лица юноши.

— Ты не найдёшь здесь то, что ищешь, мальчик мой, — послышался спокойный размеренный голос за спиной. В дверях стоял директор, заложив руки за спину и осматривая наполовину разграбленный кабинет. — Такие вещи не хранятся во всеобщем доступе, ведь помимо тебя здесь есть ещё куча отчаявшихся…

— Довольно с меня ваших бессмысленных речей! — рявкнул Северус. — А вы никогда не задумывались, почему же здесь столько «отчаявшихся»? А?! — он заглотил побольше воздуха в лёгкие, стараясь контролировать ярость и пресекая каждый рывок к древку. — Я вам отвечу. Вся вина лежит целиком и полностью на вас. Допуская неравенство между магами, безнаказанность и вседозволенность для элит! Если бы здесь изначально был контроль, то над Амелией бы не надругались! Она была бы здесь и радовалась жизни! — Снейп чувствует, как подступает ком к горлу, а глаза начинает щипать, ещё чуть-чуть и он поддастся желанию взять палочку из кармана.

Дамблдор спокойно прошёлся по кабинету под обвинения слизеринца. Подошёл к стеклянному стеллажу, за дверцами которых ничего не было видно. Они услужливо распахнулись, стоило приблизиться к ним, открывая тайник с какими-то бутылками. Директор взял два стакана оттуда же и ещё раз молча окинул взглядом Северуса.

— Маховик времени ничего не исправит. — также спокойно ответил Альбус, а затем подошёл к письменному столу, где стоял Снейп. Поставил два стакана на стол, открыл бутылку с тёмно-коричневой жидкостью. По запаху напоминало коньяк. — Я пытался.

Слизеринец издал смешок.

— Вы мне сейчас предлагаете нажраться вместо того, чтобы действовать? — он истерично засмеялся, запрокидывая голову назад. — Так вот как директор Хогвартса решает проблемы. За бутылкой дешёвого коньяка. Мерлин, на что я здесь только надеялся!

— Я предлагаю тебе выслушать меня, а потом делать свои выводы, глупый ребёнок, — Альбус прошёл во вторую часть кабинета и уселся в старое мягкое кресло. — И если хочешь получить желаемое, то тебе придётся потерпеть.

Старик умел прекрасно манипулировать. Хоть что-то у него было на высшем уровне, что не скажешь об управлении школой. Даже сейчас директор воспользовался уязвимостью и скрытно заставил подчиниться.

Слизеринец молча сел напротив и закинул ногу на ногу, с улыбкой произнося:

— Я весь во внимании.

Прошла неделя со смерти Амелии.

Северус сидел под деревом на берегу озера и судорожно листал недавно найденный гримуар. Рядом валялось ещё несколько книжек. Все страницы исписаны от руки, только на норвежском, а в библиотеке Хогвартса, представить только! — не нашлось прямого словаря, за исключением на латыни. Он учил скандинавские языки на прошлом курсе, но, чтобы точно перевести, пришлось взять ещё два учебника.

Снейп нервно дёргал головой, когда убивающие изнутри воспоминания лезли в мозг. Скрежетали там и изводили бедного слизеринца. Со стороны парень походил на ненормального, который то и дело выламывал себе шейные позвонки. Плевать. Сейчас не это важно. Важно то, что наконец-то нашлась зацепка для идеальной мести, и способ успокоить боль, жрущую его каждый день.

Сбоку послышались шаги и знакомый голос ударил в уши.

— Вот ты где, — облегченно вздохнул Люциус, — на обеде тебя не было, и я подумал, может ты…

Староста не решается сказать вслух. Все и так понятно. Северус на самом деле много раз задумывался, чтобы закончить всё быстро. Сначала поубивать Мародеров и тех, кто встанет на пути, а затем и себя. Но пришёл к выводу, что это будет слишком снисходительно для них. Да и люди из Министерства останутся нетронутыми. Увы, но так не пойдёт.

— Покончил с собой? — ухмыляется Снейп, не сводя глаз с гримуара. — Я в норме, иди куда шёл.

— Да какая там норма, — Малфой подходит ещё ближе. — Просто посмотри на себя, тебе же нужна помощь.

Северус посмотрел вниз на то, как на указательном пальце из заусенца сочилась кровь. Вот только это раздражало ещё больше, будто недостаточно. Поэтому он зубами отрывает остатки образовавшейся вокруг корки и вытирает всё о рукав другой руки. Главное, чтобы книги не заляпались. Вид слизеринца действительно оставлял желать лучшего. Взъерошенные немытые с неделю волосы, впалые глаза с мешками под ними, появилась щетина. Потрескавшиеся губы и пустой взгляд. Грязная одежда, которую он, похоже, не снимал после похорон Уолкер.

— Она бы не хотела, чтобы ты доводил себя до такого состояния, — Люциус снова напоминает о себе.

— Она и умирать не хотела, — мгновенно кидает в ответ Снейп. — Но имеем то, что имеем.

Парень сидел перед озером до тех пор, пока окончательно не стемнело, и назойливые насекомые перестали бояться всяких отпугивающих заклинаний…

у него должно было состояться два занятия одновременно. Первое — с Люциусом, второе — с Джоном Ларсеном. Младший брат Валери после происшествия не забывал каждый раз благодарить Снейпа, когда тот проходил мимо.

Это уже начинало раздражать. Лишнее внимание ему ни к чему, да и первокурсник и так не мало платит за занятия.

В библиотеке почти никого, все студенты разъехались на выходные. За одним столом с двух сторон сидели Малфой с Нарциссой и Джон. Заметив преподавателя, напряженная атмосфера сменилась позитивным настроем. Молодой когтевранец встал, пожал руку только-только подошедшему Северусу и протянул белый конверт с красной печатью. На сургуче виднелись края фамильного герба Ларсенов в виде небольшого замка с длинными копьями за ним.

— Отец настаивает на встрече за чашкой чая, — прокомментировал Джон. — Мы только-только разобрались с будущим сестры, поэтому всё так затянулось.

— Мне стоит беспокоиться? — поднял бровь Снейп и нехотя взял письмо.

— Нет, папа хочет отблагодарить за спасённую жизнь Валери, — гордо произнёс мальчишка и сел за стол, подтянув к себе несколько книг.

— Цисси, наш Северус уже как взрослый ходит на приёмы аристократии, — Люциус наигранно стёр слезу, заставив друга лишь закатить глаза.

— Может, и тебе пора стать самостоятельным и начать готовиться к экзаменам в одиночку? — ухмыльнулся слизеринец.

— Отличная идея, но я, пожалуй, воздержусь, — откашлялся староста Слизерина и перевёл тему. — У нас сегодня сложные зелья, давай не отвлекаться.

После занятий Снейп решил, что следует подготовиться к встрече заранее. На такой случай у него всегда было припасено несколько строгих костюмов. Он со скрипом отодвигает крючок вешалки, и взгляд цепляется за тёмно-зелёный пиджак с уже засохшей белой розой в верхнем кармане. Чёрные змеи в виде узора на ткани медленно ползли по рукавам, словно обвивая чьи-то руки.

— Блять… — невольно вырывается.

Этот костюм Северус собирался надеть на последний вечер выпускников с Амелией. Даже был готов потратиться ей на самое дорогое платье в Британии, лишь бы она пошла с ним. Он также планировал перед балом задарить её любимыми цветами, быть настойчивым до конца, если та откажется.

Вот только сейчас это уже все бессмысленно.

Выбор очевиден, раз не сможет показаться единственной, для которой всё было задумано, то пусть это будет похоронный костюм для тех, кто виновен в её смерти. Слизеринец решил примерить брюки с пиджаком.

— Знаешь, а неплохо, — послышалось сзади. Малфой стоял на входе в мужскую спальню, сложив руки на груди и оперевшись о дверной косяк. — Даже эти ползающие змеи хорошо смотрятся, учитывая, куда ты собрался идти. Я бы вот хотел драконов!

— Я в тебе не сомневался, Люциус, — хмыкнул он и достал последнюю деталь костюма. Галстук всё никак не поддавался рукам Снейпа и тот уже начинал злиться. Всегда же получалось… в чём сейчас проблема?

— Позволь мне, — предложил староста Слизерина и подошёл к другу. А пока завязывал петли, решил понаставлять подопечного. — Веди себя хорошо, не груби и думай о том, что всё это скоро закончится. Ты же хороший мальчик.

— Тебе повезло, что вокруг моей шеи сейчас жгут, — рыкнул Северус.

— Как скажешь, мой мальчик, — хохотнул Малфой. — Готово. Хоть сейчас едь.

В зеркале отразился высокий молодой человек в тёмно-зелёном костюме. Чёрная рубашка хорошо сочеталась с пиджаком, по которому наворачивали очередной круг змеи. Прямые брюки такого же цвета отлично скрывали худобу, там также был предусмотрен карман для палочки. Зеленый галстук привлекал внимание и дополнял весь образ. Но не хватало ещё одной детали. Слизеринец достаёт ту самую резинку для волос и делает небрежный пучок.

— Как думаешь, для чего тебя вдруг позвал сам глава семейства? — задумался Люциус, присев на кровать. — Вряд ли, чтобы действительно поблагодарить.

— Конечно нет. Он что-то хочет от меня. — выдохнул Снейп и покрутился на месте, осматривая, как сидит одежда сзади.

— А может, предложит тебе дочку взять в жены, — прыснул староста Слизерина, — он же не знает о твоём обете безбрачия.

— Ответ будет отрицательным.

— Не советую давать такой резкий и точный ответ. Неизвестно что будет в будущем, возможно его помощь тебе ещё понадобится. — задумался Люциус. — Не помню, чем эта семья конкретно занимается, но у них несколько знатных особняков, да и денег навалом.

— Я заметил, учитывая, как самый младший так легко раскидывается семейным состоянием. Но меня не интересуют деньги…

— Мерлин! Ты меня вообще слушаешь? — закатил глаза Малфой. — Я знаю заклинание, которое сделает тебе уши побольше!

— Я слышу тебя прекрасно, — спокойно ответил Снейп. — Однако его помощь мне не понадобится.

— И всё-таки не делай главу другого семейства своим врагом. Лучше пусть надеется от тебя что-то получить, чем будет ставить палки в колеса за твоё упрямство.

— Хорошо, я тебя понял.

— Отлично, тогда раздевайся!

— Что? — опешил Северус.

— Я тоже хочу примерить этот костюмчик.

— Нет.

Дата встречи выпала на выходной. Наверняка специально подгадал время, чтобы улизнуть точно не получилось. Люциусу на всякий случай напомнил, а директору сказал, что хочет проверить Валери, так как чувствует ответственность за её травмы. Разумеется, Дамблдор отпустил. На самом же деле, на девушку ему глубоко плевать, ей просто не повезло оказаться не в то время, не в том месте. Лишь необходимая пешка для достижения цели.

Не более.

Под охающие вздохи студентов парень дошёл до лестниц и медленно опустился на колени. Силы будто высосали.

— Позовите медиков! — крикнул Снейп. — Быстрее!

Раненое лицо девушки и побитый вид слизеринца ещё больше напугали молодых магов. Преподаватели, которые были рядом, сразу же подбежали и оказали первую помощь, отогнав испуганных зевак, параллельно спрашивая, что произошло. Потом подключился и Люциус с Нарциссой, они помогли дойти до лазарета.

По просьбе Северуса мадам Помфри начала осмотр с Валери. Пока парень рассказывал, что произошло, подошел и Дамблдор.

«Да, старик, теперь ты точно не отвертишься», — подумал парень, когда он снова повторил историю для директора.

— Я понял. Ты очень храбрый юноша. Отдыхай, — единственное, что сказал Альбус. — А насчёт мисс Ларсен я уточню позже.

Когда колдомедик закончила с обработкой ран Валери, то отправилась на противоположный ряд коек, куда лёг Северус, не имея ни малейшего желания видеть то, что сделал Люпин с девушкой. Он буквально рухнул на скрипящий матрас лицом вниз. Мадам Помфри похлопала его по плечу, дабы он хотя бы перевернулся на спину.

— Я в порядке, правда, — бурчит в подушку Снейп, нехотя приподнимаясь, — просто устал.

— Третий оборотень мне в школе не нужен. Быстро поднялся! Не заставляй меня идти на крайние меры. Да ты ещё и весь грязный.

Значит, Ларсен всё-таки покусали, наверное, так даже лучше. Ведь аврор на примере своего ребёнка увидит, к чему может привести халатность. Каждый день он будет думать, насколько сильно изменится жизнь пуффендуйки и её будущее. На неё будут должны буквально надеть ошейник для контроля. На Римусе такого не было, так как отец постарался и заверял, что проблем не будет, — до сегодняшнего дня все обращения скрывались.

— Конечно, я буду в грязи, — потянулся парень, стаскивая с себя верхнюю одежду. — Всё-таки с волком цапался, а это вам не тыквенный сок вливать в первокурсника.

— Вот когда попробуешь это сделать, тогда и поговорим, поганец, — шикнула колдомедик и едва ли не порвала оставшуюся на нём чёрную рубашку. По телу прошёлся озноб от прохлады в лазарете, захотелось укутаться в одеяло. Женщина крутила его на месте как хотела, осматривая чуть ли не каждую клетку кожи, спасибо, что хоть брюки оставила… Валери хоть и за ширмой, но всё равно как-то некомфортно в одних трусах щеголять. — Действительно, пара ушибов, но они быстро сойдут.

— Как на собаке, — усмехнулся слизеринец и словил недовольный взгляд мадам Пофри. — Кхм, простите.

— И всё-таки ты ничего не собираешься делать с этими… — она решает — говорить или нет, — шрамами?

— Нет, — коротко ответил Северус. Рубцы и глубокие царапины ему оставляли не только Мародеры, отец тоже постарался. Режущие заклинания от Джеймса и буквально сногсшибательные удары Сириуса вряд ли забудутся до конца жизни. Пару раз он неудачно приземлился на острые камни, глубоко порезав бок.

Эту рану зашивала Амелия лично. Снейп ведет пальцами по шершавой коже, словно протягивает руку к воспоминаниям, подушечки касаются мелких бугорков, где раньше были нитки. Память услужливо подкидывает те моменты, от которых хочется задохнуться.

Это был шестой курс. Стояла зима и дикий холод. В тот раз слизеринец впервые решил дать отпор обидчикам и врезал кулаком прямо в грудь Джеймса. Удар получился слабеньким сам по себе, но это означало начало чего-то большего.

— Ты что, магл? — смеялся Поттер, отталкивая его от себя. — Дерись, как маг!

Но Северус хорошо дрался, получалось держаться на равных против троих. Блокируя заклинания, летящие со всех сторон, и иногда атаковать в ответ практически не составляло особого труда. Если бы не Петтигрю, подкравшийся сзади и исподтишка сколдовавший остолбеней, то получилось бы выйти из дуэли с парочкой царапин. После заклинания Питера в бок прилетело что-то острое и режущее. Снейп даже не сразу понял, насколько сильно его ранили. Он всё равно не мог двигаться. Просто лежал в снегу, истекая кровью. Было холодно. Очень холодно.

Даже когда «оттаял» от заклинания, смог отползти лишь к ближайшему дереву, оставляя за собой ярко-кровавую дорожку.

Уолкер пришла на помощь не сразу. Искала слизеринца по всей школе, а когда не нашла, рыскала по окрестностям. Наверное, увидела, как Мародеры трусливо скрывались с места преступления, и направилась в противоположную сторону. Кровотечение остановила быстро, но ненадолго.

— До Лазарета далеко… блять! — подумать только, Амелия ругается. От такого грех не улыбаться. — Ты чего лыбишься, дурак?!

— Ничего, — ещё больше засмеялся Северус. — Ты здесь, а значит всё будет хорошо.

Девушка лишь фыркает и роется по карманам. Находит моток ниток, иголку делает из рядом валяющихся лапок от елок несколькими движениями палочки.

— Ты когда-нибудь был в больнице маглов? — спрашивает Уолкер, продевая шёлковую нитку в ушко.

— Нет.

— Тогда добро пожаловать, — слизеринка приподнимает рубашку, отрывая кусок ткани, освобождает место для планируемых действий. И ужасается ранению. — Таким чудовищам не место в школе…

Прокалывания острием иглы почти не чувствовалось, зато горячие пальцы Амелии обжигали всю правую сторону живота. Девушка старалась как можно быстрее закончить и дёргалась от каждого вздоха раскрасневшегося Снейпа. Она испуганно заглядывала в глаза снизу-вверх и, когда убеждалась, что всё в норме, продолжала сшивать кожу. Тело трясло то ли от холода, то ли от накатывающего волнами возбуждения.

— Спасибо, — слизеринец касается выпавшей прядки из белого хвоста девушки и зачёсывает за ухо.

— Что ты делаешь? — Уолкер застыла на месте, не сводя глаз с зашитого бока. — Я почти закончила.

Она аккуратно делает последний шов и связывает остаток нитки в узел, чтобы ничего не разошлось. Отрывает от какого-то платка кусок ткани, прикладывает к зашитой ране и обматывает вокруг талии шарфом.

— До лазарета, думаю, дотянешь. Главное, не двигайся резко, — Амелия застёгивает рубашку, точнее то, что от неё осталось, ещё сильнее прижимая импровизированную повязку. — Так, больше ран нигде нет? — девушка протягивает руки к голове молодого человека, крутя её в разные стороны. — Твои волосы мешают… — Уолкер быстро расплела свой хвост и резинкой собрала волосы слизеринца. — Так-то намного лучше, немного небрежно, но тебе идёт. Где-то ещё болит?

— Да… — протягивает он и указывает пальцем на губы. Действие безумное и рискованное, но он поймёт, если прилетит пощёчина. Вот только риск того стоит. — Здесь болит.

— Северус Снейп, из тебя так себе шутник, — фыркает подруга и следующее действие заставляет плюхнуться сердце в пятки. Она становится на колени, опускаясь в снег, на ногах только высокие чулки и тонкие колготки. Зачем? Холодно же. Тянется к нему, обнимая уши, прижимая их к голове, равняется с ним ростом и касается губами лба.

Северус даже не двигается, полностью доверившись подруге, и почти не дышит, боясь её остановить. Уши горят от прикосновений вместе с лицом. Он готов растаять, и ничуть не пожалеет, если это произойдёт, ведь прикосновение губ такое тёплое и обезболивающее.

— Носи эту резинку всегда с собой, — она решает перевести тему, но этот непреложный устав отпечатается в голове Снейпа на всю жизнь. — Как знать, может быть, ты проиграл как раз из-за того, что не видел полностью окружение.

Почему она не комментирует? Почему не обращает внимания?

— Клянусь… что больше не сниму её, — прошептал парень, по итогу решая подыграть и сделать вид, что ничего не было.

Амелия довольно кивнула и резко встала, дабы посмотреть, нет ли поблизости кого-нибудь. Затем Уолкер помогла встать слизеринцу, закинув его руку себе на плечо. Второй обхватила талию Северуса, прижимая повязку к зашитой ране, заставляя облокотиться на неё.

— Мне не тяжело, — предвидела она вопрос. — Будем идти медленно, так что шагай осторожно.

— Понял.

Озабоченный взгляд медсестры возвращает из прекрасного прошлого в адское настоящее. Ужасно хотелось спать, да и от чего-то съестного он тоже бы не отказался. В проходе Северус столкнулся с Джоном. Наверное, дошли слухи о старшей сестре. Снейп схватил его за шкирку, как нашкодившего котёнка, и вытолкнул за двери. Хорошо, что мальчишка ниже ростом и с таким же весом.

— Тебе не стоит это видеть, — коротко комментирует слизеринец и скрещивает руки на груди. — Ей нужен отдых, а не ревущее лицо брата над ухом.

— При всем моём уважении к вам, я… — на краю истерики первокурсник пытается подобрать слова.

— Там всё равно мадам Помфри куда лучшая защита по сравнению со мной, — выдохнул парень и махнул рукой. — Делай, что хочешь, я слишком устал.

— Простите… — Ларсен, словно блоха, в несколько больших прыжков перекрыл дорогу. — Мне следовало вас поблагодарить за спасение Валери. Вы рисковали жизнью.

— Верно, и теперь я хочу поесть, выпить чего-нибудь крепкого и заснуть на целую неделю.

Спасибо, что хоть теперь Джон понял, когда нужно остановиться. Северус не знает, зашёл он к сестре или нет, да ему в общем-то всё равно. В гостинице Слизерина его встретили молча, наверняка, из опасения, что заведётся ещё один оборотень. Плевать на этих лицемеров, в любом случае, они смирятся. Под пристальными взглядами Снейп прошёл в комнату и, как удачно, там никого не оказалось.

Насчёт выпить чего-то крепкого он не шутил, в секретном отсеке тумбы было кое-что на такой случай. Настойка из трав собственного приготовления в небольшой склянке пришлась кстати. На языке кисловатая, но со сладким послевкусием трав. Алкоголь по типу коньяка или виски не подошёл бы, ведь настойка снимала напряжение и только слегка нарушала равновесие, не трогая мысли и эмоции. Ему всегда нужен здравый ум и свежее отдохнувшее тело. Без одного из этих составляющих его ждёт громкий и позорный провал в своей мести.

На часах почти девять, Малфой, скорее всего, уже начал обход первого этажа. Слегка пульсировало в висках от сбитого режима, но терпимо. Староста находится быстро, — уже кого-то отчитывал в своей привычной манере. Спокойным голосом Люциус мог довести до слёз, опустить самооценку ниже катакомб замка, приправив всё это угрозой ввиду вылета из школы.

Заметив друга, он сразу же отпустил бедного попавшегося гриффиндорца и направился навстречу.

— А я думал, что спящую красавицу придётся будить под рассветное солнце, — ухмыльнулся Малфой.

— Сам бы попробовал на оборотня голыми руками полезть, — буркнул парень, успешно забыв о перчатках. — Больно много ты шутишь в последнее время.

— Это всё из-за Цисси, — староста гордо приподнялся на носки, а Северуса чуть не вывернуло ужином от последнего слова. — Цветы ей безумно понравились, и мы…

— Переспали, — вздохнул Снейп и пошёл дальше по плану обхода Люциуса. — Поздравляю.

— Это так видно? — поспевающий сзади аристократ даже не смутился.

— По твоему довольному лицу, уверенным движениям и отдохнувшему виду? Да.

Довольный Малфой на протяжении всего обхода рассказывал последние новости, которые произошли за то время, пока слизеринец спал. Во-первых, Римуса посадили на замок в клетку отдалённой башни Хогвартса под строгое наблюдение. Утром за ним придут несколько авроров и заберут для суда в Визенгамот. Во-вторых, Валери пришла в себя, но в полном ужасе от своей дальнейшей судьбы, истерика за истерикой вынуждают колдомедиков давать ей успокоительное. Её отец в течении всего дня кричал в директорской башне вместе с родителями Люпина. Что ж, они друг друга стоят.

Ну, и конечно же, в-третьих, никто не поверил заверениям Дамблдора на завтраке, что Северуса не заразили. Теперь директору мало кто доверяет, ведь его заверения о Хогвартсе, как самом безопасном месте для молодых волшебников, оказались ложью. На мнение незнакомых людей Снейпу плевать, а вот пробуждающееся недоверие к старику будоражило сознание.

— Пхах, ясно, — хмыкнул парень.

— Северус, здесь нет ничего смешного. Тебя могут исключить из школы просто потому, что несколько семей так решат.

— Ну, пусть попробуют. Отец им не позволит. Скажет что-то вроде: «Как посмела какая-то челядь решать судьбу моего наследника?».

Глава семьи Снейп не только не позволит исключить сына, но и хорошенько потреплет семьи, которые открыли рот и посмели усомниться в нём. Скорее всего, отец прекрасно осведомлен о происходящем, а завтра должна выйти ещё одна статья о кошмаре в школе. Пока он делает вид, что ничего не происходит, но стоит затронуть Северуса, как Тобиас начнёт бить по больному. Например, по финансированию каких-то проектов, в том числе и Хогвартс, а потом даст шанс исправиться в виде публичного извинения. Сначала кнут, потом пряник — излюбленная стратегия.

— Ты… — пробормотал гриффиндорец у стены напротив. Тянущийся звон цепей и на свет огня выглядывает грязное лицо Люпина. На шее красовался железный ошейник, руки и ноги в оковах, уже порядком натерли кожу, оставив кровавые отметины. — Доволен?

— О чём это ты? — усмехнулся Северус и склонил голову набок. Рука потянулась к новой пачке сигарет и зажигалке.

— Здесь никого нет... я ведь свободно говорю. В любом случае, я знаю, что это был ты…

— Что ж... — он щелкает крючком зажигалки и делает первую затяжку, — чудовище обвиняет меня в своем уродстве, Мерлин, слышал бы ты себя. Я лишь показал, кто ты есть на самом деле, и насколько опасен для окружающих. — Снейп достал палочку, параллельно выдыхая дым с черничным послевкусием, и сколдовал люмус, поднося светящийся кончик к лицу Римуса. Поникший взгляд, впалые глаза, разорванная одежда, взъерошенные волосы, да уж, выглядит хуже, чем после похмелья. — Бедняжка Валери теперь будет всю жизнь страдать по твоей вине… Оказалось, что её нужно беречь не от меня, а от тебя. Ты монстр.

— Не тебе меня называть монстром, Снейп! — прорычал Люпин. — Ты мог запросто это предотвратить и знал, какой у меня недуг!

— Я что, на няньку похож? — поднял бровь парень и скрестил руки, стряхнув пепел в ноги оборотня. — Это работа твоих друзей, или на крайний случай старика. Да даже игнорируя издевательства за семь лет я бы убил тебя прямо здесь. Собаке собачья смерть.

— Все из-за неё, да? — гриффиндорец опустил голову и обнял ладонями железные прутья. — Признаю, было ошибкой вообще что-либо делать с ней. Мне нужно было остановить Джеймса и Сириуса, позвать кого-то на помощь.

— Но ты не только не позвал на помощь, а присоединился, ублюдок, — зашипел Северус. — Я буду с упоением наблюдать, как тебя завтра поведут под конвоем с десяток мракоборцев под суд. И даже твой наглый папаша ничего не сможет сделать, когда клетка Азкабана закроется за твоей спиной, — парень выпрямился и убрал палочку, заметив приближающегося профессора. — Сладких снов, Люпин! — и добавил шепотом, — это твоя последняя спокойная ночь.

Слизеринец с огромным удовлетворением шёл в совятню, чтобы отправить птицу репортеру о новостях. И с предложением присутствовать завтра на небольшом представлении, когда из Хогвартса едва ли не под руки будут выводить опасного преступника, который скрывался в школе. Ришар там будет, Снейп не сомневался.

В палату кто-то постучался, а затем в дверном проеме блеснула знакомая лысина. Фрэнк с кучей бумажек в руках забежал в помещение. Джеймсу всегда было интересно, как такие короткие ножки выдерживают мясистую тушу и так шустро двигаются. Скотт положил всё, что принес на журнальный столик, под внимательные взгляды родителей достал платок и вытер пот со лба.

— Кхм, что же, перед тем как я начну… Кхм, хочу попросить вас всех держать себя в руках, так как новости, увы, не из хороших. Кхм, — он поправил очки и потянулся к папке, лежавшей сверху. — Анализы ваших детей показали, что они, возможно… беременны.

Давящая тишина повисла в палате. Осознание, накрывшее с головой, не дающее даже сделать вдох или выдох. Поттер подает голос первым.

— Пхах, да быть не может, — сердце отбивает в лёгких, заставляя пульс в ушах глушить всё вокруг. — Невозможно.

— К сожалению, это так. Несколько повторных анализов дали такие результаты. — Фрэнк нервно сглатывает, предвкушая реакцию родителей. — А теперь, ребята, я попрошу вас честно рассказать, что произошло.

Сириус побелел, косясь на мать и отца. На секунду он даже перестал чувствовать ноги, страх, прошедший холодной дрожью по позвонку, заставил сгорбиться и отползти к изголовью кровати.

— Ах ты отродье! Да чем ты в школе вообще занимаешься?! — Вольбурга ринулась с места с палочкой наготове, и, если бы вовремя не остановивший её муж, Блэк был бы уже на полу под парочкой круцио.

Поттер закрыл брата почти сразу же, как его мать ринулась к нему. На своих родителей он даже не смотрел, сейчас надо найти, что сказать, и во что действительно поверят. Колдомедик застыл в ожидании продолжения, зараза, даже не пытается прекратить драку в больнице. Будь у Сириуса магия то, возможно он бы дал какой-то отпор разъяренной матери.

— Я расскажу, что произошло, но при одном условии. Вы все сложите палочки и поклянетесь не причинять нам никакого вреда, потому что… — Джеймс делает глубокий вдох, — потому что мы ни в чём здесь не виноваты! И как бы вам не хотелось признавать, это так.

Когда условия были выполнены и даже Скотт оставил палочку на столе в комнате, Поттер рассказал, что они с друзьями решили ночью прогуляться и подышать ночным воздухом на территории школы. Когда добрались до назначенного места в темноте и в маске на них напал тот, чьё имя они не могут назвать из-за непреложного обета. Этот человек отнёс их в какое-то место, напоминающее подвал, затем влил в них оборотное.

— А потом изнасиловал, — сквозь зубы произнес парень и опустил голову. — А дальше вы знаете, что было.

— Даже постоять за себя не смог, позорище, — прошипела Вольбурга, едва не плюнув в сына. — Как можно было дать себя изнасиловать, а потом и залететь… Мерлин, за что мне это?

Глава семейства Блэков молча вышел из палаты, видимо, не в силах больше выслушивать. Джеймс же смотрел на Юфимию, которая старалась сдержать слёзы и очередной приступ истерики. Флимонт приобнял супругу, стараясь успокоить.

— Значит, из-за беременности мы не можем «вернуться» обратно? — Сириус тихо прохрипел, обращаясь к Фрэнку.

— Кхм, я уверен в этом на восемьдесят пять процентов, — твёрдо сказал он и поправил очки, съехавшие на нос. — И, кхм, боюсь, мы не сможем узнать, кто отец, если сделаем аборт.

— Что? — ухмыльнулся Поттер, и повёл плечом, скидывая отвратительные слова Скотта. — Вы предлагаете мне промучаться ещё почти год?

— Кхм, если вы хотите, чтобы преступник был наказан по всей строгости закона? Да.

Парень замотал головой, отказываясь принять услышанное. К черту закон, к черту этого паразита внутри и к чёрту ублюдского Северуса Снейпа! Он накажет его сам, без закона и прочего бреда. Раньше всегда получалось, получится и сейчас. Не привыкать.

На глаза попался Люпин, наблюдающий из-за колонны за… Черт, да он действительно идиот. Девушка, которая привлекла его внимание, как раз была старшей сестрой того первокурсника. Факультет вроде бы Пуффендуй, и, как раз, на седьмом курсе.

— Я бы пошутил о волчьих повадках, но думаю ты и сам справишься, — хмыкнул слизеринец, заставив Римуса подпрыгнуть от неожиданности. — Мне послышалось? Это был собачий взвизг, пхах?

— Ты… Я видел, что её младший брат подходил к тебе, — видимо гриффиндорец решил действовать прямо. — Опять козни? Не втягивай этого ребенка.

— Что? — за секунду тон Северуса сменился на холодный и недовольный. Он сделал шаг вперед, ровняясь ростом с Мародером. — Не тебе мне указывать, кого втягивать, а кого нет, жалкая пародия на человека.

— Они не виноваты, — Люпин делает рваный вдох, переводя взгляд на девушку.

— Тебе-то откуда знать? — хмыкнул Снейп, прожигая глазами лоб Римуса. — Чудовищу, который способен загрызть собственную родню и не вспомнить об этом. Монстру, отдающемуся полностью животным инстинктам, готовым насиловать беззащитных девушек, — слизеринец сделал рывок назад, чтобы здесь не вцепиться ему в горло и не придушить на месте. Закипающая кровь в голове начинала отдавать пульсацией в ушах, заставляя пальцы тянуться к палочке. — Не лезь не в своё дело. С вами уже покончено.

— Что ты имеешь в виду? — Мародер снова задал вопрос, который остался без ответа.

Нужно немного подогреть интерес Римуса к следующему этапу, чтобы он хотел больше окунуться в это с головой. Теперь оставить её одну не сможет, а как? Вдруг злодей — Северус Снейп — решит к ней подобраться? Возомнит себя героем или ещё кем. Ведь Гриффиндор всегда должен быть благородным с храбрым сердцем!

— Отвратительно, — выплевывает Северус, открывая двери комнат Слизерина. Портрет на дверях возмутился, слегка покраснев, наверняка подумав, что это адресовано ему. Всё-таки зелье жидкой удачи очень полезно, главное не привыкать полагаться. Столько неплохих моментов произошло за последние пару часов, что казалось может уже везение израсходовалось на несколько лет вперед…

Вспыхнувшая ярость всё ещё отдавала пульсацией в висках. Он делает несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и как ни в чем не бывало перекинуться парой слов со знакомыми, взяв учебники по следующим предметам. В тумбе у кровати в коробке лежали перчатки из драконьей кожи, захотелось убедиться, что они на своем месте, а потом и вовсе примерить. Их подарил отец на пятнадцатилетие, посчитав, что нет ничего лучше надежной защиты для сына. А потом собрал ему целый доспех, на который, Снейп уверен, пустили целого дракона. Жаль, что в школу разрешили взять только перчатки. Парень решил броню взять с собой, вдруг пригодится; если же нет, то так даже лучше.

Профессор Мэриел задерживалась, отчего это ещё больше настораживало. В голову лезли самые разные неутешительные предположения, развеявшиеся сразу, когда двери класса с грохотом распахнулись, давая пройти преподавателю. Её длинные волосы шлейфом тянулись следом. Одежда в настолько строгом стиле, насколько это возможно, ни одного участка голой кожи, всё закрыто тёмно-бордовой тканью с причудливыми белыми узорами, которые на свету напоминали мелкие чешуйки.

Женщина тащила несколько огромных талмудов в руках, не обращая внимания на галдящих студентов. Больше всех орал Гриффиндор на пару с Пуффендуем.

— Молчать, — одно слово заставило повиснуть в помещении давящую тишину. Голос равнодушный, повелительный. Она явно была недовольна происходящим. — Занятие началось двадцать минут назад, не припомню, чтобы позволяла вам открывать рот без разрешения на уроке.

Хвосторога во всей красе, что тут сказать. Не хватало только рогов на голове для полного образа.

— Сегодня до конца дня у вас защита от тёмных искусств. Остальные дисциплины перенесут. Первый час повторим теорию, а затем пойдём на улицу, дабы провести итоговое занятие. Там вы покажете навыки, которые усвоили за последние семь лет.

Такая новость определённо удивила студентов, но стоило кому-то дёрнуться с места на сантиметр к другу, чтобы поделиться мнением, профессор сразу же пресекала действие, вызывая этого ученика отвечать. Вырывала с корнем, так сказать. Северус всё это время наблюдал за Люпином, который, как и ожидалось, теперь не отходил от старшей дочери Ричарда Ларсена. Пуффендуйка сидела рядом и обменивалась записками с рядом сидящим. Насколько всё забавно складывалось… хотелось злорадно посмеяться от клокочущего чувства предвкушаемой победы в груди. Снейп готов был поклясться, что на языке появилась сладость.

На улице прохладно, пришлось укутаться шарфом и теплой мантией. Профессор Мэриел попросила разбиться по два человека, чтобы затем провести дуэль. В напарники Северус достался Люциусу, наверняка надеется, что Снейп поддастся. Аристократу позарез нужны лучшие оценки, чтобы сохранить статус старосты до конца года. Слизеринцу все равно, он поможет Малфою в любом случае. Ведь впоследствии староста Слизерина ещё не раз понадобится.

Как и предполагалось Люпин в напарники, а точнее, в напарницы, выбрал Валери Ларсен. Девушка заплела каштановые волосы в косы, которые красиво уложила по всему затылку. Римус о чём-то увлеченно ей рассказывал, а она молча слушала и иногда что-то добавляла и посмеивалась.

«Недолго вам ещё смеяться», — хмыкнул парень, идя позади.

Полоска из учеников медленно ползла к уже приготовленному месту у Запретного Леса. Преподаватель дождалась, пока все не подтянутся, чтобы начать. На поле был вычерчен белыми красками длинный прямоугольник, обозначающий границы для проведения дуэли. Мэриел молча стояла и пересчитывала подопечных, её чёрные пряди волос развевались на холодном ветру; будь они на пару метров длиннее, точно бы запутались в деревьях. Убрать их хотя бы в хвост она даже не думала. Теперь надо быть осторожным, ведь если какое-то огненное заклинание или искра от него попадет на волос, страшно представить, как всё вспыхнет. Вряд ли кличка Хвостороги её спасёт.

Последовательность просмотра пар выбирали сами студенты, решая кто будет следующим. Всё длилось довольно медленно, после спарринга профессор ещё задавала вопросы по сегодняшней теории и только потом ставила оценки. Наконец, очередь дошла и до Северуса с Люциусом.

— Надеюсь на твою помощь, — шепнул Малфой, намекая на то, что Снейп должен поддаться и при этом ему нужно успеть показать свои навыки. Не то чтобы аристократ был слабаком, наоборот довольно искусен во многих аспектах магии, но, увы, не в атакующих заклинаниях.

Слизеринец ничего не ответил, лишь прошел к противоположной границе прямоугольника. Прислонив палочку посередине лица, Северус бросил мимолетный взгляд на хохочущую парочку, и удовлетворенный происходящим, проверил, где стоит профессор, чтобы, упаси господи, случайно не подстричь её. Снейп пустил несколько лёгких атакующих в Люциуса для разогрева, а он сразу же перешёл в контратаку, напрочь забыв о защите. Слизеринец старался растянуть бой, до тех пор, пока лучи магии двух палочек не столкнулись друг с другом. Два зелёных света двигались в противоположные стороны, не давая и намёка на победу одной из сторон.

— А ты неплох, Северус! — кидает Малфой с довольным оскалом на лице. Ему нравилось шоу, которое они устроили, но нужно уже заканчивать и дать другим «насладиться» боем.

Вечерело, а Гриффиндор и Пуффендуй только начали соревноваться. Видимо, профессор Мэриел решила припомнить им сегодняшнее занятие. Люпин заметно начал нервничать, шарахаясь от любого прикосновения, несколько раз Хвосторога кричала на него, когда он пытался тихо улизнуть. Нет уж, Римус будет здесь до последнего вздоха, если потребуется.

Люциус после сдачи теста довольный ушёл на очередное свидание с Нарциссой. Северус же предложил свою помощь профессору, ведь считать количество попаданий и следить за безопасностью остальных учащихся было весьма затруднительно. А парень был весьма искусен в защите. Начало смеркаться и Снейп не спускал глаз с Люпина, чтобы начать действовать. Он замечает, как гриффиндорец медленно отходит всем за спину всё ближе и ближе к деревьям Запретного Леса, а затем и вовсе скрывается за кромкой стволов и теней от них. Пора.

Парень подходит к мисс Ларсен, аккуратно касаясь плеча.

— Валери, вы с Римусом следующие, — предупреждает Северус и вертит головой по стронам. — Кстати, а где он?

— Что? — девушка сама покрутилась на месте. — И правда… Был же здесь только что.

— Может, пошёл в лес прогуляться? — недвусмысленно намекает Снейп. — Хвосторога вряд ли будет искать тебе еще одного человека.

Она кивнула, и сама скрылась за деревьями. Начало положено, осталось дождаться, когда полная луна взойдет и дело в шляпе. По правде говоря, ему было всё равно, что случится с Ларсен, найдут ли её мёртвой, или разорванной на куски, или всего лишь укушенной. Главное — здесь будет замешан Римус, отец Валери в любом случае так просто это не оставит и проверит каждую зацепку, дабы докопаться до правды.

Слизеринец засёк время и после прошествия двадцати минут решил подойти к профессору Мэриел.

— Эти засранцы… как же задрали со своими гормонами, — устало вздохнула преподаватель и бросила свои записи первому попавшемуся ученику. — Не дай вам смелости Мерлин сдвинуться с ваших мест хоть на шаг. Снейп, за мной.

Парень слегка опешил, но пошел следом за ней, стараясь разглядеть в потемках шлейф волос, чтобы в лицо не прилетело какое-нибудь больное заклятье. Видимо, действие зелья жидкой удачи начало заканчиваться.

— А вы уверены, что они пошли именно в лес? Может, решили вернуться в школу… — попытка отговорить профессора вызвала лишь недовольный взгляд.

— Мимо меня никто не проходит, — кинула она и забралась на горку валунов. — Так, я посмотрю в этой стороне, ты — в той. Найдешь их, кричи, найдёшь кого-то ещё … тоже кричи.

Уходить всё дальше в лес, как сделала это профессор, Снейп не собирался, а наткнуться на обращённого Римуса не хотелось вовсе. Хватит одного укуса, чтобы стать ему подобным чудовищем. Очередной шаг и за рукав что-то хватается, оттаскивая в сторону. Сердце делает кульбит и в голове вспыхивают атакующие заклинания, как на глаза попадается испуганное и раненое лицо девушки.

Паршиво.

— Господи, Валери! — вскрикивает парень и приседает рядом с ней, осматривая тело. Руки в царапинах, ранен висок, из которого сочилась кровь. Одежда в грязи, а из-за ночного мрака непонятно, где ещё раны. — Что с тобой случилось?! Профессор Мэриел! Я нашёл! Скорее сюда!

— Ри… Ри… — её трясёт, знобит, встать пуффендуйка вряд ли сможет. — Не кричи, он услышит… Тихо.

— Кто? И где Люпин? — Северус пытается играть озабоченность её состоянием, быстро сняв мантию и шарф и укутав ими Ларсен. Осматривается по сторонам, — палочка всегда наготове.

Крик Валери заставляет дрогнуть и обернуться. На тусклый лунный свет медленно вышла высокая фигура волка. Римус сначала принюхивался, становясь на задние лапы и снова опускаясь. Но стоило ему заметить учеников, как он показал свои острые зубы и медленно двинулся вперёд. Рычание эхом отбивалось от ушей в мозг. Истинное чудовище, что тут сказать.

— Валери, не высовывайся из-за спины, — кинул Снейп и медленно поднялся. — Сейчас я с ним закончу.

Что ж, раз так сложилось, то наверняка ему простят одну аваду, тем более, он ведь не знает, кто под шкурой монстра. Жаль, помучать круцио не удастся.

— Нет! Это Римус! — Ларсен кинулась вперед и вцепилась в штанину молодому человеку, не давая произнести заклинание и сделать взмахи палочкой. — Он стал волком!

Отвечать было поздно, неожиданный рывок спровоцировал волка. Животное повалило слизеринца на землю, придавив сильными лапами. Северус успел вцепиться ему в грудак за шерсть, чтобы хоть как-то оттолкнуть от себя, не дав зубам коснуться шеи. Вонь из пасти подбивала на рвотный рефлекс, а клацанье челюстей не давало сориентироваться в пространстве. Адреналин, ударивший в голову, заставлял дёргаться ноги, делая удары по корпусу чудовища. Палочка лежала рядом, но, если он уберёт хоть одну руку, то острые зубы вонзятся в плоть.

Придётся рискнуть и проверить, насколько крепкими могут быть перчатки из драконьей кожи. Снейп собирает в себе все силы, и получается только слегка, на десяток сантиметров отбросить волка, чтобы всунуть пальцы между зубами и свободной рукой дотянуться до палочки. Вот только Люпин не промах и подключает лапы, снова придавливая тело слизеринца к земле. Получается только заменить руку в пасти на палочку.

— Твою мать! — кричит Северус от безысходности. Видимо, зелье жидкой удачи имеет свои побочные действия. — Да слезь ты с меня!

Сердце вот-вот вырвется из груди, силы на исходе. Когда Снейп готовился к мести, он не рассчитывал, что придётся драться с Люпином в этой форме. От близости челюстей капли слюны попадали на лицо, медленно стекая по подбородку и шее, затекая в уши.

«Неужели здесь всё закончится?» — проносится в голове.

В одно мгновение перед глазами всё вспыхивает и барабанные перепонки пронзает собачий визг. Слизеринец быстро реагирует и вскакивает с места, но так же быстро падает, теряя равновесие. Ноги ватные, даже не чувствуются. Боковое зрение замечает знакомую фигуру.

— Профессор, — с облегчением выдыхает парень. Никогда он так не радовался появлению Хвостороги. Волка отбросило на несколько метров.

— Целы? — она даже не смотрит на учеников, всё внимание приковано к оборотню.

— Вроде, — на Северуса накатывает одышка и кашель. — Валери сказала… что это… Люпин, точнее, он оборотень. Не знаю… правда это… или…

— Поняла. Отдыхай.

Всё заканчивается быстро. Мэриел всего лишь несколькими заклинаниями уложила Римуса, отключив его и на всякий случай связав.

Озноб от адреналина прожигает всё тело, когда стало ясно, что опасность миновала. Профессор молча сидела рядом, скорее всего, думала как лучше поступить. Снейп же незаметно стянул перчатки с рук, ведь если заметят, есть возможность появления подозрений, мол, он готовился и знал о такой опасности. В итоге, преподаватель решила позвать на помощь, выпустив в небо сигнальный красный огонь, зовя на помощь коллег.

— Извините, это моя вина, — парень опустил голову.

— Никто не знал, что так случится, ты хотел как лучше, — попыталась приободрить его женщина. — Забирай мисс Ларсен и идите в лазарет, вас должны осмотреть.

Пуффендуйка забилась под дерево и тихо тряслась от произошедшего. Скорее всего, она застала обращение в волка и есть большая вероятность, что его покусали. Тем лучше. Северус медленно к ней подходит, стараясь не напугать больше и пытается потянуть на себя, чтобы девушка встала. Бесполезно, она словно прилипла к месту.

— Валери, всё закончилось. Тебя больше никто не обидит.

— Я понимаю, но тело не слушается… — в ответ прошептала Ларсен, а потом и вовсе заплакала. — Простите, из-за меня ты мог… мог погибнуть, если бы я не оттащила тебя. Мне так жаль…

Снейп сжал губы, девушка права, если бы не то действие, Римус стал бы ужином для местных хищников. Ибо для одного из Мародеров он бы не поскупился заклинаниями. И одна цель для мести просто бы исчезла, оставив после себя сладкое послевкусие. Спина начинала ныть, видимо, отходила от стресса. Надо поскорее вернуться в замок. Парень решил взять Валери на руки, донести так будет куда быстрее, чем если она пойдёт сама. Если вообще сможет встать. Он быстро хватает её за руку, запрокидывая себе на плечо, одной рукой подхватывая под коленями, второй придерживая спину.

— В таком случае, я донесу её. Дорогу помню, — напоследок бросил слизеринец.

Вес пуффендуйки небольшой, так что путь даётся весьма просто. За всё время Валери ничего не сказала, лишь приобняла его за шею и иногда вздрагивала.

«Это можно использовать», — ухмыльнулся сам себе Северус и решил пройтись по коридорам, где по вечерам скапливалось больше всего народа.

В Хогвартсе шумно, как и всегда. Северус, стараясь меньше привлекать к себе внимания, прошёл по коридору в подземелье. По-быстрому разобрав вещи, он собрался к Люциусу в комнаты старост. С ним было одно незаконченное дело. Малфой встретил Снейпа у самой двери и с лёгкой улыбкой на лице пропустил пришедшего вперёд. Скорее всего накопал что-то интересное.

Комната старост факультета обычно состояла из двух этажей. На первом — гостиная с несколькими диванами и креслами у разных стен; с одной стороны камин, который воспламенялся, когда в комнате кто-то находился и сразу потухал, как только рядом никого не оставалось. Над камином обычно вывешивались портреты предыдущих старост, но нынешний решил их убрать в шкаф, так как лишние уши ему ни к чему.

Они сели за широкий стол у большого окна, заваленный разными учебниками и пергаментами.
— Перед тем, как ты отдашь мне информацию, о которой я тебя просил, — начал парень и протянул старосте Слизерина небольшую увесистую коробку. — Хотел бы отблагодарить за проделанную работу.

— Мне начинать волноваться? — подозрительно отнесся к словам друга Люциус, но подарок взял. — Что это?

— Ты как-то говорил, что хотел такие…

— О Мерлин! — удивился Малфой, доставая цветочный горшок, — Нарцисса будет в восторге, как ты их достал?

— Это секрет, — ухмыльнулся Северус. — Но вам придётся постараться, чтобы вырастить этот вид орхидей в Хогвартсе.

Красный дракон или фаленопсис — довольно редкий цветок для Великобритании из-за климата. Но мать как-то умудрилась вырастить целый участок с ними. Поэтому попросить Эйлин отсадить несколько штук не составило труда. Люциус порой упоминал, что Нарцисса любит цветы, в том числе орхидеи, а такой экземпляр определенно должен порадовать её.

— Тогда не возражаешь, если я скажу, что это я достал? — замялся староста Слизерина.

— Делай с ними, что хочешь, — ответил Снейп, главное, что он рассчитался за проделанный труд.

Между колоннами книг на столе Малфой вытащил несколько стопок бумаги: конспекты и последний запрос. Он всегда прятал что-то важное на виду, чтобы никто не заподозрил. Информации больше, чем предостаточно, а пока Северус решил поизучать немного на месте, Люциус ушёл за чашками и чаем. Данные нужны были об одном служащем из отдела магического правопорядка Министерства Магии, а точнее, о его детях. Ведь с помощью них Снейп сможет подобраться к их отцу.

Ричард Ларсен — аврор, который занимался делом Амелии и, который назвал произошедшее суицидом. Именно этот человек не пустил дальше рассмотрение дела в Визенгамот. Забавно, ведь у него самого есть старшая дочь, и она запросто могла быть на месте Уолкер. Парень пока не знает, что ему предложили за закрытие дела, но обязательно докопается до правды.

— Кстати, его младший сын, Джон, вроде бы недавно получил от Слизнорта за провальное эссе по зельям первого семестра, — подошедший Малфой с сервизом заметил, какую страницу читает друг. — Профессор потом жаловался на первокурсников и их расхлябанность.

— Давно?

— Позавчера вроде бы, — задумался староста Слизерина, ставя чашки с горячим ароматным чаем на небольшое свободное место на краю стола. — Но парнишка, видно, знатно отхватил, раз каждый день в библиотеке пыхтит.

Северус решил не медлить, поэтому, перекинувшись ещё парочкой слов с Люциусом, направился в библиотеку. Хотелось самому взглянуть на это недоразумение, которое умудрилось вывести такого избегающего конфликтов человека — Горация Слизнорта. Декан всегда был трусом и когда пахло жареным быстро уходил от разговора, не важно был это студент или другой профессор.

А вот Люпин ходил по школе как ни в чем не бывало, злобно косился на слизеринца, но молчал. Ещё бы, под непреложным обетом все трое, кроме Хвоста. Снейп заранее придумал забавные условия для клятвы, ведь что может быть лучше, чем дать надежду на спасение, а потом жадно вырвать её из рук утопающих, заставив тонуть всё глубже и задохнуться в собственном отчаянии? Именно, ничего.

Правила довольно просты. Мародеры могут поделиться своей тайной с кем-либо, если этот человек не несёт абсолютно никакого вреда для Северуса ни сейчас, ни в далеком будущем. А тот факт, что Джеймс смог обвинить его открыто при Дамблдоре только добавляло перчинки, ведь это значило, что директор не собирался и не собирается делать что-то с их обращением. Скорее всего просто оставит произошедшее на родителей и поднимет руки вверх, мол: «Я сделал всё, что мог, а дальше вы сами». Но так даже лучше. Чем больше неприязни к старику испытывает аристократия, тем быстрее он уйдёт со своего поста.

Больше всех юношу удивило поведение одного из Мародеров — Питера. Видя в облике крысы, что происходило с друзьями Петтигрю, гриффиндорец так сильно перепугался за свою шкуру, что был готов пойти на любые уступки только не оборотное. В конце концов, когда те ублюдки насиловали Амелию, его не было рядом. Да, так как он караулил башню от проходящих мимо профессоров и студентов. По итогу, Снейп согласился и сделал его свидетелем для непреложного обета. А на данный момент, он уже почти около двух недель находится в клетке в живом уголке первокурсников. Так как Питер пока не связан никакими клятвами — представляет хоть и малую, но угрозу. Поэтому заточение в клетке неплохое решение на время. Тем более, у него довольно комфортные условия для соучастника преступления: первокурсники его постоянно кормят, меняют сено в этой каморке, да и на занятия ходить не нужно. Идеальная жизнь… для животного. Петтигрю обязательно понесет наказание, но после тех троих.

Кроме Римуса и Питера из Мародеров в школе больше никого не осталось. Видимо визит родителей к директору прошел плодотворно, и они уже на пути в известные больницы Великобритании. В таком случае семьи скоро узнают причину, почему их дорогое чадо не сможет больше обратиться обратно.

В библиотеке почти пусто, заняты только несколько столов, за одним из которых сидел тот самый первокурсник, являвшийся сыном Ричарда Ларсена. Северус не собирался никому навязываться в друзья, на мальчишку были другие планы. Судя по сине-серебряному шарфу, он учится на Когтевране, что ещё больше добавляло сомнений в объективность решений распределяющей шляпы. Мальчик пыхтел над пергаментом и несколькими учебниками, Снейп ставит на зельеварение и невзначай подходит якобы достать книгу с соседнего шкафа.

Как и предполагал юноша, это были зелья, скорее всего, Слизнорт задал много дополнительных заданий на отработку. Вся бумага была в кляксах и зачеркиваньях. Такую работу Гораций никогда не примет, будь написанное хоть научным открытием.

— Здесь будет ответ: двенадцать основных ингредиентов и три дополнительных. В сумме получим пятнадцать, — холодно произносит слизеринец, листая какой-то учебник о растениях, не смотря на мальчишку.

— Как у вас получилось столько? — с нескрываемым удивлением посмотрел на него когтевранец и подтянул к себе книгу первого курса. Она была такой же бесполезной, как и ясновидение с профессором Трелони вместе взятой.

— Для начала возьми более глубокую литературу по этому предмету, ибо по-другому ты никак не сможешь повысить свои оценки и уж тем более решить такие простые задачки.

— И какие книги мне использовать? — с надеждой в глазах спросил первокурсник.

— Сам ищи, — выдохнул Северус и захлопнул учебник. — Сгодится всё, кроме этого дерьма, которое ты считаешь «учебником».

— Понял, спасибо вам большое!

Снейп ушел, оставив парнишку в удивленном состоянии от неожиданной помощи. Пусть он учится сам находить выход из таких непонятных ситуаций. Ведь если ему преподнесут всё на блюдечке слизеринец может вызвать подозрения да и выгоды почти никакой не будет. В любом случае, закинуть удочку не составило труда, осталось подождать пока всплывет поплавок и клюнет рыбка покрупнее.

На следующий день «поплавок» показался. Первокурсник подошел к столу Слизерина, где обедал Северус с Люциусом и Нарциссой. Ребята явно не понимали, что происходит, и застыли в ожидании дальнейших развитии событий.

— Северус, я могу с вами поговорить? — начал когтевранец. И в ответ на легкий кивок от молодого человека добавил. — Я бы хотел брать у вас уроки зельеварения время от времени, разумеется за достойную плату.

— Мои услуги стоят дорого, — ответил Снейп, делая глоток воды. — Но я согласен помочь тебе, всё-таки сам помню, как мне было сложно на первых курсах.

От такой неприкрытой лжи Малфой фыркнул, недовольно косясь на юношу, наверняка хотел сказать: «Да ладно…». Дело в том, что с самого начала обучения молодой человек оставил однокурсников позади, постоянно занимая первые места среди учащихся на конкурсах. Остальные же готовы были драться, чтобы попасть к нему в группу по практике на занятиях.

— Понимаю, отец готов платить сколько нужно, меня зовут Джон Ларсен. Буду с нетерпением ждать занятий с вами.

— Взаимно, Джон, — проговорил слизеринец и добавил: — Цену скажу чуть позже.

Дождавшись, пока тот уйдёт, Малфой развернулся к Северусу и набрал в лёгкие воздуха.

— Интересно, мистер Снейп, насколько же вам было тяжело учиться на первом курсе, что все остальные, в том числе и я, выстраивались к вам в очередь, дабы лицезреть решение всех задач от профессора Слизнорта.

Тошнотворный официоз заставил засмеяться Нарциссу. Девушка, стараясь никого не обидеть, отвернулась и прокашлялась в кулак, но дрожащие плечи с потрохами выдали её настрой.

— Не начинай, мне нужны деньги, — дернул уголком губ Северус. — А ему хорошие оценки.

— Как скажете, профессор, — не унимался Люциус.

Слизеринец решил оставить хохочущую парочку и отправился к следующей необходимой цели — преподавателю по ЗОТИ. Но перед этим Северусу нужно зайти в комнату и взять один очень важный флакончик с не менее важным содержимым. В начале каждого семестра декан Слизнорта «разыгрывает» на занятиях флакончик жидкой удачи, которая почти каждый год доставалась Снейпу. Было одно исключение с Люциусом. Конечно, он мог приготовить всё сам, но это слишком времязатратно, да и до этого года не было необходимости, поэтому просто продавал зелье за очень неплохую цену на чёрном рынке.

Вот только сейчас ему больше всех нужна удача и расположение: обстоятельств, профессоров и даже погоды. Половины флакона должно быть достаточно, оставшаяся часть послужит в другом деле, куда менее приятном. На вкус зелье как оборотное, только с сахаром, и на языке остаётся горькое послевкусие. Особых изменений он не почувствовал. В таком случае можно выдвигаться.

Профессор была у себя в небольшой комнатке, куда можно было попасть только через класс. До поступления слизеринца в Хогвартс он слышал, что помещение нынешнего декана Слизерина давно принадлежало профессору Защиты от Тёмных искусств. А когда появился Гораций — быстро забрал себе кабинет поудобнее с отличным видом на пейзаж.

Женщина перебирала пергаменты и что-то недовольно зачеркивала. Хоть преподаватель приступила к этой должности только в начале этого года, она уже успела заработать себе репутацию не очень хорошего содержания из-за своей дотошности и стремлению к перфекционизму. В этом она была похожа на Слизнорта, но в отличии от последнего открыто вступала в спор со студентами. Поэтому и получила прозвище — Хвосторога. Её светло-карие глаза отдавали желтоватым оттенком, а густые длинные чёрные волосы, которые она никогда не заплетала, еще больше придавали ей сходство с ящерицей.

— Профессор Мэриел? Могу ли я вас отвлечь? — Северус слегка стукнул по открытой двери, присматриваясь, где в полумраке лежали её волосы, чтобы не дай бог не наступить. Горело лишь пару свечей на столе. Наблюдая за реакцией, он встал в проёме.

— Что такое? — устало вздохнула она, не отрывая взгляд от бумаг.

— Я бы хотел внести несколько предложений насчёт сегодняшнего занятия, — Снейп прошёл в эту коморку и расправил плечи.

— Слушаю.

Несколько раз в год по предметам для СОВ проводятся итоговые занятия, чтобы проверить способности и знания учеников. И вместо того, чтобы беспокоиться о каждом кирпичике хрупкого замка, когда студенты бьют по друг другу заклинаниями, почему бы не выйти на улицу, дабы никто не сдерживался, показав на что способен. В рамках разумного, разумеется.

— Ведь так оценка будет куда объективнее, разве нет?

— Ты прав, но какое место нам выбрать, чтобы… — задумалась Мэриел, отложив перо в сторону.

— Как насчет поля у границы с Запретным Лесом? — щелкнул пальцами слизеринец. — Ещё никто не проводил такие открытые уроки. Опасно не будет, так как занятие днём, и если какое-то заклинание случайно улетит в лес, то можно не беспокоиться о парочке деревьев.

— Идея, конечно, неплохая, мне нужно это обговорить с директором. Так что сегодня занятие пройдёт в обычном режиме, а итоговое перенесем на пару дней, — профессор положила голову на подставленную руку.

— Как скажете, — Северус натянул подобие улыбки и как можно быстрее ушел из кабинета, дабы лишний раз не драконить профессора. Но если итоговый урок действительно перенесут на пару дней позже, то Феликс Фелицис больше не поможет и придётся действовать самостоятельно.

Вряд ли Дамблдор будет против, тем более, Мэриел наверняка выдаст эту идею за свою, гордость профессора не позволит признать другого. Тем лучше и меньше подозрений для Снейпа. Пока слизеринец спускался в подземелья, резко захотелось пройтись более длинным путем, сделав крюк. Такое непреодолимое желание у него было впервые, подозрения пали на зелье жидкой удачи, и парень оказался прав, ведь то, что он увидел, действительно стоило, чтобы пройтись чуть дольше.

На улице прохладно, а ледяной ветер ещё больше морозит уши, заставляя съежиться. Начинали открываться магазинчики, и Северус увидел ларёк с сигаретами, решив купить пару пачек на будущее.

«Самые дешевые? — усмехнулся парень, смотря на витрину, где лежали те самые с большой синей ягодой посередине».

Дорога до кладбища растянулась. Он выбрал самый длинный путь, просто потому что не хотелось видеть торчащий из земли камень вместо Амелии. Но вот на горизонте показались злосчастные кочки, которые становились всё ближе и ближе. Снейп сильнее прижал к себе букет и смочил пересохшее горло. Притаился у дерева неподалеку, — её родственники наверняка должны были прийти сегодня.

Никого нет, придётся идти. Больно. Каждый шаг до её могилы прожигал всё тело насквозь, вынуждая дышать глубже.

— Привет, — тихо произнес и встал как вкопанный перед надгробием. Не знал, что еще сказать, голова пустая. Место Уолкер огородили небольшим заборчиком, с последнего визита сбоку появилась чёрная маленькая скамейка, куда медленно присаживается Северус, боясь что-то сломать. — Прости, — вырывается изо рта, а пальцы впиваются в стебли цветов букета. Привыкнуть к этому невозможно. К улыбающейся фотографии девушки, смотрящей прямо в глаза Снейпа, и могиле под ногами.

Парень нерешительно кладёт цветы и по привычке рука тянется в карман за спасительным белым коробком. Быстро и нервно щёлкает крючком зажигалки, чтобы сделать необходимый вдох и сдержать подступающие слёзы.

— Даже сейчас ты продолжаешь менять меня, — попытка улыбнуться с треском проваливается, когда взгляд сталкивается с глазами Амелии. — Знаешь, это мама собрала тебе цветы, я бы никогда не додумался до этого. Надеюсь, тебе тепло под всеми этими цветами, на улице холодает, знаешь ли. У меня… всё хорошо, я ем, учусь. Люциус все так же достаёт Нарциссой и проблемами по учебе. Профессор Слизнорт несколько раз рассказывал одну и ту же тему подряд, — нельзя останавливаться, ведь слезы наверняка её расстроят, — и он отказывался верить, что уже делал это. Представляешь? — в голове пустеет, а глазах начинает жечь. — Я… Я… Так соскучился, — хрипло произносит Северус перед тем, как согнуться и закрыть волосами лицо. Она не должна этого видеть.

Горячие слезы обжигают щеки, даже тлеющая сигарета не спасает.

— Тебе нужно было лишь попросить помощи, — хрипит Снейп и трёт затылок в попытке успокоиться. — Я бы убил всех на месте, кто к тебе посмел прикоснуться…

Рваный выдох и отчего-то становится легче. Опять она помогла? Проходит ещё немного времени, и парень уже не боится смотреть ей в глаза.

Неожиданно за спиной послышались шаги.

— Так и знала, что ты придешь, — знакомый голос заставляет сжаться всё в груди и сорваться с места. — Амелия по тебе скучала, я кстати тоже.

— Камилла… — выдыхает Северус, тело не двигается, а взгляд упирается в тёмно-зелёные балетки девушки. — Прости. Мне здесь не место, сейчас же уберусь.

— Прекрати. Ты был очень близким человеком для неё. Лучше садись обратно, поболтаем… втроём, как в старые добрые.

Летом на каникулах последние пару лет к Амелии приезжала её двоюродная старшая сестра. Магл, которая запросто смогла приобщиться и принять их особенность. Вместе им всегда было весело, они шутили над местными задирами и находили, чем заняться. Правда, Камилла всегда соблюдала границы дозволенного и понимала, когда нужно остановиться или пойти домой. Девушка никогда не переступала порог его дома и гуляла вместе с ним только в присутствии Уолкер.

Сейчас её черное платье до колен закрывало всё, что выше пояса: длинные рукава и высокий воротник делали девушку чуть выше, чем она была на самом деле. Пшеничные волосы забраны в высокий хвост, придавая больше строгости. Тёмно-зелёного цвета кожаные перчатки держали в руках четыре белых лилий. Она присела первой, подзывая Снейпа к себе.

— Когда сестра приезжала ко мне на выходные, а родителям нужно было нас позвать, они придумали слово, которое в себе сочетало два наших имени. Быстро и легко мы могли понять, что нам нужно спуститься на кухню или подойти в гостиную, — неожиданно начала Камилла, — «Камелия, где вы?» — кто-то кричал, а мы переглядывались, друг другу кивали и бежали на перегонки.

— Камелия… — повторил парень, — прекрасные цветы. Думаю, вам это подходит.

— Жаль, я узнала о них только на её похоронах, — девушка сделала глубокий вдох, наверняка так же давила в себе слёзы.

— Как они? — он надеется, что Камилла поймёт, о ком идёт речь.

— Плохо, скучают по любимой дочери, как и любые родители. Тётя, скорее всего, готовит любимые блюда Амелии, добавляя туда свои слёзы, а дядя запивает всё бурбоном.

— Ясно, — ему больше нечего сказать, помочь им он пока что ничем не может. Северус предложил бы деньги или любую помощь, но, зная семью Уолкер, те наверняка бы отказались, попросив больше не появляться у них на пороге.

— Не хочешь выпить кофе? Тут есть неплохая забегаловка недалеко.

Оказывается, за кладбищем находилась небольшая площадь со всякой всячиной. Горячий горький кофе оказался не таким уж и плохим решением, а предложенная подругой фляжка с настойкой — ещё лучше. Северус добавил всё в кофе, чтобы в голову ударило не сильно, ему всё-таки скоро идти домой. Через дорогу играл на скрипке какой-то попрошайка, растягивая каждую ноту. Пока они стояли у мини-кофейни в виде небольшого ларька, девушка не сводила карих глаз с молодого человека.

— Что-то не так? — Снейпу неловко от такого пристального взгляда.

— Ты изменился.

— Люди не меняются, — хмыкает он и делает глоток, — я просто повзрослел.

— Ох, ну раз вы повзрослели, молодой человек, тогда не потанцуете со мной? — серьёзный спокойный тон сменился на игривый и нежный. Камилла, допив свой кофе, выбросила стакан в ближайшую урну и одним движением сняла перчатки. — Или аристократов не учат магловским танцам?

От такой быстрой смены настроения парень опешил, но решил подыграть. Всё-таки они вряд ли скоро увидятся, да и хоть немного порадовать сестру Амелии хотелось.

— Смотри, не отставай от меня, когда я буду вести, — Северус уверенно берёт холодную руку девушки и ведет за собой, попутно вспоминая, какой танец больше подойдет под нудную мелодию музыканта.

Он [The other side (Ruelle) — для большего погружения] расправил плечи, медленно подставляя ладонь под пальцы Камиллы. Уже тёплые и сухие, будто весенние лучи солнца. Парень сглотнул, когда медленно касался её талии, приближая и подтягивая к себе. Девушка все так же неотрывно смотрела на него, будто под амортенцией, казалось, она даже не дышала. Первый шаг дался сложно и неловко, но, когда он привык к её весу, манере движений, хотелось чуть большего, чем просто топтание по квадрату.

К месту вспомнились уроки танцев с матерью, как аккуратно наклоняет Камиллу назад и её корпус падает ему на руку. Девушка выдыхает в лицо от неожиданности и медленно ведёт рукой по предплечью Северуса, хватаясь за затылок и осторожно поднимается. Снейп снова ведёт на себя, и дорожка очередных шагов даётся уже легко и естественно.

В груди учащается стук сердца. Нет. Не сейчас. Он не готов снова привязаться больше, чем нужно. Ведь потеряв во второй раз кого-то столь дорогого, просто не справится с этим. Парень разрывает пару. Нужно уходить, это было большой ошибкой — вообще приходить сюда и разговаривать с ней.

Вот только Камилла против, как только она поняла, к чему всё идёт, то схватила молодого человека за рукав, с силой потянув на себя. Пользуясь его растерянностью, она сначала хватает Снейпа за запястья, оттягивая вниз, заставляя чуть сгорбиться, цепляется за воротник чёрной рубашки и сталкивается с ним губами. Ладони смещаются на холодные щеки, обжигая их хлеще слёз.

Снова вляпался.

А Северус даже, блять, не сопротивляется. Тонет в этих безумных, сбивающих с толку ощущениях и разрушительных желаниях. Мысли в голове путаются, не давая сосредоточиться. Сладковатый блеск для губ отпечатывается на языке. Хочется ещё, этого чувства, смывающего все тревожные мысли о ненависти… мести…

Он разрывает поцелуй снова первым, слегка отводя её в сторону за плечи.

— Я не могу так поступить с ней… с тобой. Ты достойна лучшего, — Снейп отводит взгляд, когда видит краснеющие глаза Камиллы. — Прости, мне не следовало сюда приходить.

— Мне не нужна твоя взаимность, — девушка опускает голову. — Просто хочу, чтобы ты знал, что Амелия была не единственной, кому ты был не безразличен всё это время.

Парень молчал, ему ещё никогда не признавались, и он сейчас без понятия как реагировать на её слова. Но Северус понял, что может сделать, чтобы дать исчерпывающий ответ.

— Давай отойдём от людей подальше.

— Зачем мы здесь? — нерешительно спросила Камилла, оглядываясь по сторонам.

— Я не видел в своей жизни больше никакого смысла, — парень начал издалека, чтобы до неё дошло раз и навсегда, — мои планы на будущее были связаны только с Амелией. Я могу видеть цветы, слышать пение птиц, но всё вокруг кажется мне серым и безжизненным, — он потянулся к палочке на поясе. — Ненавижу себя за невозможность жить дальше, и ненавижу её за то, что она ушла, даже не попрощавшись. Я постоянно думаю об Амелии, где бы не находился.

— Прекрасно понимаю тебя, мне тоже нелегко, — она попятилась назад, когда увидела палочку. — Что ты собираешься делать? Ты меня пугаешь…

— Знаешь, когда-то я был сильным, чтобы вытерпеть все издевательства Мародеров, но удар, которого мне не хватало прямо в сердце, положил меня надолго. — Северус усмехнулся сам себе. Представить только, решил выговориться впервые за месяц, хотя бы кому-нибудь. Какой же жалкий. — Она умерла… а вместе с ней погиб и я. Прекрасно понимаю, что на фоне грядущих дней нет ничего, что могло бы придать мне хоть каплю утешения. Кроме одного — мести.

Камилла нервно сглотнула и медленно подошла, заглядывая снизу-вверх. Она обняла ладонями руку Снейпа, где была палочка. Ее пальцы успели замерзнуть, такие ледяные.

— Тогда позволь помочь тебе.

— Нет, ты не сможешь защитить себя в случае опасности, — слова больные, но правдивые. — Есть кое-что, что я бы хотел показать тебе перед уходом, поэтому и привёл сюда, — парень поднял вверх палочку и прошептал. — Экспекто патронум.

Из кончика древка вылетел клубок голубых бабочек, плавно окутывающий стоящую пару. В этот раз Камилла не смогла сдержать слез. Наблюдая за магией, она прижала руки к груди, будто еще чуть-чуть и потеряет остатки самоконтроля. Амелия очень любила это заклинание и часто его использовала, чтобы передавать сообщения друзьям.

— Но как её патронус оказался у тебя? — прерывисто, пытаясь собраться, задала вопрос. Северус протянул платок, чтобы та вытерла слезы и растекшуюся тушь. — Спасибо.

— Потому что я всегда любил и буду любить Амелию, — сразу ответил он. — И отомщу каждому, кто причастен к её смерти. В одиночку. Клянусь.

Девушка молча кивнула, видимо понимая, что дальнейшие разговоры бессмысленны, и её чувства для него не имеют никакого значения. Пару бабочек присели ей на руки, отвлекая всё внимание. Идеальный шанс, чтобы исполнить задуманное. Снейп заходит подруге за спину, поднося палочку к затылку.

— Обливейт, — себе под нос произносит он. Как и сказал, это была большая ошибка соглашаться провести с ней больше времени, чем нужно. Теперь Камилла забудет всё, что произошло за последние пару часов, начиная со встречи на кладбище.

Молодой человек отнес её к Амелии, аккуратно уложив на скамейку, пока подруга была без сознания. Северус наложил на неё утепляющие чары, так как осенние ночи уже были достаточно холодными, чтобы заболеть. Ещё раз мельком взглянул на улыбающуюся фотографию и направился обратно.

— Пусть те бабочки станут прекрасным сном для тебя, Камилла.

Дома тихо, наверняка, мать сейчас в теплице, хлопочет над растениями. К ней парень испытывал лишь жалость и вину за своё появление. Факт того, что Эйлин жертва обряда, лишь добавляло понимание будущего. То, как к нему будут относиться его возможные дети, когда узнают правду. Эти чувства будут точно такие же, как он сам относится к отцу. Отвратительные.

Снейп шёл к себе в комнату, как невольно услышал тихий смех. Мама сидела в своей комнате, читая какую-то книгу. Он замер на месте, притаился, чтобы ещё чуть-чуть понаблюдать за искренней улыбкой. Видимо, сюжет действительно интересный, раз она так увлеченно бегала глазами по строкам, скорее всего, Генри недавно ездил за литературой маглов в ближайший магазин. Хоть отец и не одобрял, что в доме находится посредственное чтиво, Пасторе без лишних вопросов доставлял несколько книг в месяц.

Понаблюдав ещё немного за довольным видом матери, он направился в спальню. Холодная подушка, в которую парень упал лицом вниз, приятно обволакивала кожу.

«Что ж, если Поттер и Блэк всё ещё находятся в женском теле, значит, всё получилось на три четвертых, — задумался Северус и перевернулся на спину. — Но что делать с Люпином…»

Он так и не успел придумать выход до того, как заснул. Вот только это вопрос времени, когда для Римуса наступит возмездие.

Утро в поместье выдалось на удивление шумное. Прислуга хлопотала по дому с раннего утра, а Снейп привык спать до тех пор, пока не выспится. Хоть они пытались ходить как можно тише возле его комнаты, всё равно кто-то умудрился уронить что-то металлическое прямо у дверей. Смирившись с тем, что больше подремать не дадут, парень медленно собрался, накинув на себя только халат и прошёл в ванную.

Джеймс дёрнулся, когда в двери лазарета кто-то неожиданно ворвался. Дёрнулось где-то внутри, когда перед собой он увидел Люпина в своей прежней форме, вспотевшего и держащего газету в руках.

— Какого хрена?! — вырвалось у Поттера. — Как тебе удалось?

— Не это сейчас важно, — отмахнулся Римус и развернул сложенную бумагу, — читай сначала это. Вы в полной заднице, не знаю, откуда у них появилась информация.

Громкими разговорами друзья разбудили прикорнувшего Сириуса. Он лениво потянулся и попросил не верещать, всё-таки ещё даже обеда нет. А когда понял, что что-то не так, вскочил как ошпаренный.

— Забавно, что многие думают, будто в магических школах безопасно, — Джеймс читал вслух, — ведь никто бы и подумать не мог, что всеми любимый Хогвартс сможет разрушить жизнь трёх учеников. Джеймс Поттер, Сириус Блэк и Римус Люпин стали жертвами неудачного эксперимента на дополнительном занятии… Мерлин, это ведь уже разошлось по всей Великобритании.

Грудь с силой сжимается и заполняется чувством тревоги, тошноты и непонятного предчувствия. Ощущение, будто за спиной захлопнулась ловушка, очерчивая границу начала бесконтрольности.

— Кто это дерьмо написал? — Блэк вырвал Ежедневный Пророк из рук. — Патрик Ришар? Кто?

— Я первый раз о нём слышу и вижу, — задумался Люпин.

Поттер кинул взгляд на циферблат над дверьми. Отец уже точно прочитал статью, так что когда семья приедет — вопрос времени.

— Предлагаю всё рассказать, как есть, — он опустил голову, признавая, что другого пути решения не видит. — Пусть лучше нас считают жертвами, чем неудачниками, которые не смогли совладать с зельем на уроке.

— Браво, Джеймс, — усмехнулся Сириус и запустил пальцы в кудрявые волосы. — Как ты себе это представляешь, а? Знаешь, папочка, когда я вылезал ночью из Хогвартса в Запретный лес, сзади подкрался изгой школы, оглушил меня, а потом изнасиловал! И с тех пор я хожу в теле женщины, веду себя как женщина, даже ссу как…

— Тогда предлагай ты, что нам делать дальше! — рявкнул Поттер.

— Думаешь, они будут разбираться, кто кого трахал? Кто был спереди, а кто сзади? — истеричный смех Блэка, лишь подливал масла в огонь. — У них будет результат, — развел руки в стороны, — мы. Неудачники, которые не смогли постоять за себя, которые до этого нарушили несколько десятков школьных правил.

Как бы неприятно было признавать, но Бродяга прав. Вряд ли родители станут разбираться в такой грязи, когда узнают. Для них это не более, чем очередное непристойное развлечение, обернувшееся катастрофой семьи.

— В таком случае, пусть будет домашняя работа с неправильными ингредиентами и заклинанием, — выдохнул Джеймс, садясь на кровать, ставя локти на колени.

— Которое испортил Снейп, — щёлкнул пальцами Римус.

— А ты вообще когда успел обратно нормальным стать? — Сириус только сейчас заметил нормальный вид товарища, вызвав недоумение у обоих.

— Мерлин, я скоро свихнусь, — Джеймс упал спиной на мягкое одеяло, кровать недовольно скрипнула. — А ведь действительно, как ты вернул своё тело?

— Я просто проснулся, и все было при мне, — попытался внятно объяснить подскочившему с энтузиазмом Сириусу.

— А дружок тоже при тебе? — заинтересованно спросил Блэк, осматривая друга кругом.

— Да… всё на месте, — спотыкаясь о каждое слово, ответил Люпин.

— Покажи! А я дам тебе потрогать это, — он смял одну грудь, — они такие мягкие.

— Нет, — сразу отчеканил парень, слегка залившись румянцем.

— Стесняешься? Да чего я там не видел! — гриффиндорец хлопнул друга по плечу. — Мне нужно убедиться, что ко мне тоже всё скоро вернётся в прежнем виде.

— Постой, — Поттер приподнялся на локтях, словно его что-то осенило, — а ведь и правда, почему мы не вернулись в прежнее состояние, как Римус? Ведь все с нами произошло в один день, — он нервно сглотнул, — Сириус, значит, с нами что-то не так.

— Блять, — слетело с языка Блэка, звонкий радостный голос быстро сошёл до шепота. — Я не смогу проходить всю жизнь… в этом?

— А если нет, тогда дела плохи, мальчики, — Дамблдор, появившийся буквально из ниоткуда, сильно напугал Мародеров. Старик стоял с недовольным хмурым видом, сомкнув руки на животе.

— Давно вы там стоите? — первый успокоился Сириус. — Я чуть в штаны не наложил, — быстро исправился, — в юбку.

— Достаточно. Ваши родители приехали в Хогвартс и ждут у меня. Поэтому попрошу собраться и пройти за мной.

Уже перед директорской дверью становилось не по себе. Эти несколько метров можно было сравнить с дорогой на эшафот. Необъяснимая тяжесть садилась на плечи, делая последние шаги трудными. Словно внутри кто-то отчаянно кричал: «Убирайся отсюда, здесь смерть!». Зловещая аура от сильных недовольных магов за стеной провоцировала лёгкий озноб, с которым невозможно справиться.

В кабинете гробовая тишина. Пять человек расселись по стоящим друг напротив друга диванам. Хватило только одного взгляда Ориона, чтобы захотелось смочить горло. Сириус застыл на месте, равно как и остальные. Ожидали реакции родителей.

— Римус! Хвала богам! — высокий мужчина, одетый в костюм с мантией, сорвался с места, подбегая к сыну. — Эта… жёлтая пресса! Закрою к чертям эту контору.

— Привет, пап. Извини за беспокойство, — пробурчал Люпин в отцовское плечо. — Я не хотел срывать тебя с работы.

— Мистер Лайлалл, — обратился директор, — я бы хотел, чтобы все присели, и мы смогли…

— Это не мой сын, — произнесла женщина, сидевшая с края дивана. Острые черты лица и пухлые губы хорошо сочетались с закрытым длинным платьем тёмно-зелёного оттенка. Волосы аккуратно зачесаны назад в пучок из кос, нет ни одного торчащего волоска. Большие карие глаза застыли в изумлении. — Нет, это не мой сын. Приведите настоящего Сириуса.

Джеймс меньшей реакции и не ожидал, всё-таки их семья была куда большими фанатиками, чем собственная. Максимум, что Поттер получит, это несколько очередных оплеух от матери и плевок в лицо от отца, а дальше всё вернется на круги своя. Но Блэки — совсем другой разговор. Основная угроза исходила от главы семейства, который в любой момент может при всех сколдовать круцио на сына, не чувствуя за это ни капли вины или жалости. А его супруга будет лишь хлопать в ладоши и ещё больше подстрекать мужа.

— Мам, — прохрипела девушка. Страшно было даже открыть рот, пальцы впились в клетчатую юбку, а взгляд уставился на кончики ботинок, — твой сын перед тобой. Твой непутевый, ненавистный отпрыск здесь, стоит перед тобой и нуждается в помощи! — последние слова, полные боли и страха, ничуть не разжалобили Вальбургу. Та лишь фыркнула и перевела взгляд на Ориона.

Поттер приготовился к своей очереди, когда подошел к родителям. Движущей силой в семье являлась Юфимия — мать Джеймса, не уступающая по силе и знаниям магам из Министерства Магии, но по своей причине выбрала стать домохозяйкой, помогая мужу. Первый удар был не сильный по сравнению со вторым. Щеки пылали от материнских рук, и они же в следующее мгновение прижали к себе, поглаживая по короткостриженной макушке.

— Ничего, мы исправим тебя. Вылечим и всё будет хорошо, — необычно мягкий голос для этой женщины поставил юношу в ступор. — Но зачем ты такое сделал?

— Это не я, — прошептал гриффиндорец в материнское плечо.

— Что? Тогда кто? Кого мне разорвать на мелкие части?! — её тон набирал обороты, хватило пару секунд, чтобы заставить снова вспыхнуть от ярости.

— Это… — волна беспокойства накрывает Джеймса с головой, топит, не давая издать и звука. Он как рыба на суше ловит ртом воздух, пытаясь вздохнуть. Сердце медленно разрывается на куски, заставляя сгибаться пополам и опускаться всё ниже на пол. Он словно попал в какой-то сон, где каждый звук, или движение в его сторону превращалось в опасность, угрожавшая его жизни.

— Господи, сынок! Что с тобой?! — на крики Юфимии подскочил и отец, подхватывая лёгкое женское тело на руки, и быстро отнёс на диван.

Дамблдор всё это время молча наблюдал, а на просьбу о помощи подошёл к Поттеру и задернул рукава рук. На одной из них красовалась белая огненная петля.

— Видимо, тот кто сделал это с вами, весьма непрост, раз решил воспользоваться непреложным обетом, — директор нахмурился. — Поэтому всех присутствующих попрошу воздержаться от вопросов о том, кто поспособствовал их превращению.

Мародеры переглянулись между собой, понимая о большой доле вероятности, что их обидчик может остаться безнаказанным. Хоть Джеймс и находился в полуобморочном состоянии, но мог слышать разговоры окружающих. Если он не ошибается, то для непреложного обета нужны как минимум трое… но кто был тогда свидетелем?

Люциус стоял между Сириусом и Джеймсом, которые с двух сторон наставили на него палочки, а Малфой показательно поднял руки. Эти двое блефовали как только могли.

Все обернулись к прибывшему Снейпу.

Джеймс второй час сидел на койке в лазарете и рассказывал Альбусу, как это произошло, что помнил он, умолчав несколько неприятных деталей. Рядом внимательно слушали Сириус и Римус, что-то подтверждали, где-то молчали.

— Сколько можно, директор? — в очередной раз закатил глаза Поттер. — Это Снейп с нами сделал!

— Тогда мне нужны доказательства, ты же сам понимаешь, что одних обвинений недостаточно. Остальные же не помнят именно Северуса. Но имейте в виду, что кто-то другой так же мог принять его облик и подставить, — спокойно объяснил директор. — Мы можем использовать мой омут памяти и всё узнать.

Нашатырный спирт отлично помог разбудить первую жертву — Джеймса Поттера. Когда это средство применяла Амелия запах был куда более резким, чем сейчас. Выветрился? Всё-таки в магловских штучках есть что-то садистское. Северус заковал первую жертву в колодки, пока остальные так и лежали связанные. Кроме Хвоста, он в клетке. Гриффиндорец стонал то ли от боли, то ли от вкуса оборотного, которое в него насильно влили, пока был в отключке.

Плевать, главное, что ему хреново.

— А в теле девушки ты куда симпатичнее, — Снейп сидел на табуретке напротив пленника, и потянувшись к пачке сигарет, выплюнул: — Поттер.

— Какого чёрта… — прокряхтел Джеймс, пытаясь поднять голову, — Нюниус? — света от свечей в помещении недостаточно, чтобы он разглядел ухмылку на лице. Золотой мальчик явно не ожидал такого разворота событий. За тем, как он пытался осмыслить всё происходящее, жадно крутя в разные стороны головой и конечностями, было очень забавно наблюдать.

Слизеринец закинул ногу на ногу и медленно поджёг сигарету с давно подаренной зажигалки. Палочкой тоже можно, но это было куда приятнее, так Северус чувствовал некое присутствие Амелии. Будто она наблюдает за всем этим. Он очень на это надеется, иначе какой во всём этом смысл? Но растерянность Поттера и попытки понять, в каком положении оказался, просто… бесподобны.

— Драккл, ты что вообще сделал со мной?! Это оборотное? Я… девушка?!

— Да, — Снейп сделал глубокую затяжку, смотря на трепыхание пленника и повторил: — Тебе так идёт больше, — выдохнул дым прямо в голубые испепеляющие глаза. Да, взгляд врага, полный ненависти, стоил усилий, скоро он наполнится страхом и безысходностью от предстоящего будущего и поджидающего за углом ада.

— Ты чёртов придурок. Дай мне только выбраться, я на куски тебя порву, ублюдок!

— У меня была идея кинуть вас всех гоблинам или троллям, осенью у них начинается брачный период. Но понял, что удовлетворения от этого вряд ли получу, — спокойный размеренный голос слизеренца, игнорирующий все оскорбления, заставил замолчать Джеймса. — Это слишком быстро, а вы… должны страдать.

— Да ты свихнулся, — истеричный смешок Поттера и ещё пара рывков назад оказались такими же бесполезными, как и всё до этого. — Я уничтожу твою жизнь, семью, вообще всё, как только выберусь.

— А с чего ты взял, что тебя выпустят? — Снейп поднял бровь и поднёс ещё тлеющий окурок к лицу. — Ты ничего не можешь, вообще… — он нагнулся к уху и прошептал, — ничего. Ты полностью в моей власти.

От такой наглости Джеймс округлил глаза, ведь быть этого не может, что какая-то посредственность в открытую угрожает ему.

— Я убью тебя, — хуже змеи шипит недоразумение напротив, — исключат из школы, и вот тогда я доберусь до тебя.

В ответ лишь смешок, Северус вытягивается во весь рост и идёт к кучке склянок на полу, параллельно думая о том, что ему придётся сделать.

Если хочешь победить монстра — надо стать им. Но сама мысль сделать с гриффиндорцем то же самое, что он с Амелией, вызывала тошноту и неприязнь, как только он представлял, что придётся коснуться его…

— Знаешь, Джеймс, я думал, что ты просто идиот, поступивший в Хогвартс по велению родителей. В каком-то смысле мне было даже жаль тебя. А оказалось, что тебе самое место в Азкабане, — размышлял вслух Снейп, перебирая бутылки, — но так как туда ты вряд ли попадёшь, наказание выбрал я.

— Что ты несёшь? Тебе не жить после этой выходки.

— Возможно, но и тебе тоже.

Слизеринец заходит за спину Джеймса и, признаться, его вид в позе собаки заставляет улыбнуться. Видели бы это сейчас те, над кем он издевался, кинули бы парочку круцио точно.

Северус бы кинул аваду.

— Ты хоть знаешь, куда совать? — засмеялся Поттер, наверняка думая, что дальше угроз не зайдет.

— Я также знаю, что ты сейчас в теле девушки, крутишь своей задницей как мартовская кошка и думаешь, что если перетерпишь это унижение парочку минут, то всё закончится? — улыбка непроизвольно растягивается на лице. — Я же сказал, ты будешь страдать.

Снейп одним движением стянул с него всю одежду ниже пояса, которая стала на несколько размеров больше после изменений. Вид обнажённого тела Поттера не вызывал ничего, кроме отвращения, неприязни и желания выблевать всё, что съел утром. Но он держится и как раз на такой случай приготовил парочку зелий, которые должны помочь сгладить эффект от процесса.

Слизеринец грубо дергает бедра Джеймса на себя и запрокидывает голову назад. Даже смотреть на это мерзко. Выпивает все необходимое и уже через пару секунд чувствует возбуждение.

— Надеюсь, ты кричишь громко, — прошептал Северус Поттеру едва ли ему не в затылок, — очень громко.

Наутро Снейп чувствовал себя как выжатый лимон, но это была приятная усталость. Мысль о том, что у него всё получилось, как нельзя лучше снимала всё похмелье от зелий. Побыстрее хотелось посмотреть на результат своих стараний. На первую пару гриффиндорцы не пришли, а значит, ждать их сейчас не стоит. Всё-таки надо поддерживать статус хорошего учащегося и вникать в урок.

Парящий в воздухе мел противно скрипел по доске, вычерчивая сегодняшнюю дату и тему. Иногда казалось, что профессору Слизнорту доставлял удовольствие режущий барабанные перепонки звук, а может, это побочное действие вчерашнего выпитого алкоголя. Пришлось за него взяться, ибо отвращение к Мародерам накрыло с головой уже на Блэке, а закончить было необходимо.

— Как всё прошло? — шепнул рядом сидящий Люциус. Он прекрасно справился со своей задачей и в подробностях рассказал, кто когда подходил и о чём спрашивал в течение дня.

— Скоро увидишь, — коротко ответил Северус, царапая пергамент пером. — Просто смотри.

Малфой ничего не сказал, лишь довольно хмыкнул и последовал примеру друга.

Пара была скучной до невозможности, несколько раз он даже чуть не уснул. Весь последний курс был пройден ещё в прошлом году, а теперь Снейп разбирал обычно какие-то давно забытые зелья и немного тёмной магии, которая осталась в учебниках запретной библиотеки. Как раз там и был найден способ идеального отмщения.

— Я в больничное крыло, — почти под конец занятий сказал парень и, не дождавшись ответа у старосты Слизерина, направился к выходу.

По его расчётам они уже должны быть там и в истерике биться о произошедшем. Северус оставил их в Визжащей Хижине, нести в замок всех он не планировал, слишком заметно, да и картины вряд ли молчать станут.

Его разбудили от напористых толчков в плечо, кто-то стоял над ним и абсолютно не хотел, чтобы слизеринец поспал ещё хотя бы минуту.

— Северус, это очень срочно! — наконец-то подал голос Малфой. — Тебя вызывает директор к себе.

В ответ Снейп довольно хмыкнул и лениво потянулся. Видимо, медсестры в больничном крыле ничего не смогли сделать и теперь ищут виновных. Конечно же, он просчитал, что его заподозрят первым и не только подготовил алиби, но и весомые аргументы.

— Не волнуйся, я понял и сейчас соберусь, иди по своим делам. Сегодня же приезжает Нарцисса? — парень перевел тему, пока выбирал сменные брюки.

— Откуда ты знаешь? — удивился Люциус. — Да, через час где-то.

— Ты сам мне все уши прожужжал за последнюю неделю. В любом случае, веди себя как ни в чем не бывало.

— Понял.

Северус не торопясь вышел из комнаты, прихватив с собой палочку. Желания идти к тому, кто все это время закрывал глаза на преступления, не было. Но посмотреть на результат прошлой ночи всё-таки хотелось. Перед дверью послышались громкие женские возгласы и замечания директора. Стук по плотной древесине заглушил их все. Он натянул на себя маску растерянности и метал взгляд с трех девушек на Дамблдора и обратно.

— Вы вызывали? — спросил Снейп и мельком оглядел присутствующих. — Вижу, я не вовремя…

— Ах ты дерьмо хвостороги! Страх потерял?! Ну так я найду сейчас, — девушка не церемонясь схватила за грудки слизеренца и подтянула к себе. — Ты что сделал?!

— О чём вы? Я вас в первый раз вижу, — Северус перевёл взгляд на Дамблдора. — Кто это?

Директор устало помял переносицу и направился к столу. Видимо, не один слизеринец устал от этой тройки.

— Джеймс Поттер, — тихо произнес старик, — не только он такой с утра, — и перевёл взгляд на стоявших поодаль девушек, — я позвал тебя не для того, чтобы разбираться, кто это сделал.

— Что?! — вскрикнул Джеймс и оттолкнул Снейпа. — Я же вам говорил, что чертов нюниус во всем виноват!

От его попыток объясниться и указать на виновного становилось как-то тепло в груди, хотелось злобно посмеяться и прокричать: «Да, мать твою, это я!», чтобы потом посмотреть на реакцию Джеймса и осознания, что он проиграл. Первый и решающий для всей его жизни раз. Но пока нельзя выходить из роли, иначе весь построенный план канет в лету.

— Отказываюсь, — мгновенно понял, что от него хотел Дамблдор. — Я не стану им помогать. После всего…

— Гаденыш, еще как станешь! — Поттера разрывало от неконтролируемой агрессии, только уже на этот раз вмешались друзья, оттягивая к себе, пытаясь объяснить, в какой они ситуации оказались. Даже Блэк не сказал ни слова.

«Хороший пес, — довольно пронеслось в голове у слизеринца. — Хотя, ты же теперь не пес… псина?»

— Если ко мне вопросов больше нет, я тогда пойду.

— Может, если ты немного подумаешь… — попытался остановить его Альбус, — за любую помощь я вознагражу тебя.

Нет, ну это уже переходит все границы. Северус рывком разворачивается у дверей и быстрым шагом доходит до стола. Он делает глубокий вдох, чтобы притупить злость, и опирается руками на стопку бумажек.

— Как у вас только наглости хватило обратиться ко мне с такой просьбой. Это ваша работа — убирать всё дерьмо за ними, а потом получать золотые камешки от их родителей. А теперь хотите воспользоваться и мной, ведь как удобно, что в вашей школе столько людей, которых сможете использовать при первой же необходимости, — злобно прошипел Снейп. — Амели же была одной из кукол, верно? Жалкая семейка маглов не может противопоставить магическому сообществу абсолютно ничего…

Директор молчал, а говорить то, собственно и нечего. Все и так ясно, как день. Если Дамблдор не сможет разрешить эту ситуацию — страшно представить, что с ним сделают родители. Поэтому он перебирает все доступные ему варианты и пытается что-то придумать. Но Северус прекрасно знает, что даже один из самых могущественных волшебников за всю историю не сможет обратить их в прежние состояния. Время давным-давно вышло.

Не дождавшись ответа, слизеринец в спешке уходит. Если он продолжит дальше, может взболтнуть чего-нибудь лишнего. На первом этаже никого, занятия уже начались, а ему не хотелось портить успеваемость. Если оценки упадут, возникнут вопросы у родителей, а видеться с ними хотелось меньше всего. Особенно с отцом. Снейп почти дошёл до нужного кабинета, как кто-то пихает его в ближайшую коморку и захлопывает дверь за собой.

— Думаешь, так легко отделался?! — Джеймс бежал за ним всё это время. Что же, ему же хуже. Или ей… — Я убью тебя прямо здесь, — он вытянул палочку. — Сдохнешь, как последний отброс.

— Вперед, — усмехнулся слизеренец и развел руки в строны, — заклинание хоть не забыл?

— Авада Кедавра! — прокричал Поттер и кроме эха, отбившегося от голых кирпичных стен ничего не произошло. Мимолетный страх в его глазах и несколько попыток убить Северуса, вызвали только смех.

— Ты скорее себе глаз выколешь, — довольно прокомментировал парень и сделал пару шагов вперед. — Давай я облегчу тебе задачу, — он схватил Поттера за запястья и ткнул его палочкой себе в грудь. — Это последний твой шанс. — Джеймс ничего не ответил, лишь молча смотрел на оружие и видимо понимал, что ничего не изменится. — Как хочешь…

— Я убью всех, кто тебе дорог, а потом…

Снейп шумно выдохнул, желания выслушивать очередные угрозы от того, кто даже магией не может пользоваться, не было. Северус резко поднимает руку, хватает его за круглое лицо, закрыв рот, и приближает к себе.

— Ты абсолютно не понимаешь, в какой ситуации сейчас находишься? Так я покажу тебе, — он с силой вдавливает голову Джеймса в дверь, так, чтобы всё тело тоже получило удар, притягивает к себе и толкает обратно. Да так, чтобы побольней и запомнилось надолго. С омерзительно прикрытого рта вырывается лишь скулеж и больные стоны. — Я сейчас могу сделать с тобой всё, что угодно.

Гриффиндорец в отчаянной попытке пытается вырваться или дать отпор, но всё, что у него выходит — это получить новую порцию ушибов и, Северус очень на это надеется, сотрясение. Рука перемещается на тонкую шейку и Снейп уводит беззащитного в глубь небольшой коморки.

— А может, мне развлечься с тобой перед последней парой? Точно так же, как ты с Амелией, жаль я здесь только один, так бы без зазрения совести пустили бы тебя по кругу, — слизеренец распустил галстук и подставил подножку опешившему Поттеру. — Не можешь пользоваться магией, не обладаешь никакими выдающимися качествами, учеба у тебя так себе. Мерлин… да ты хуже магла, — он присаживается напротив и с удовольствием наблюдает за результатом.

Он с силой, как тогда, притягивает к себе Джеймса, будя в нем воспоминания, показывая всю решимость.

— Нет! Не трогай меня! — неожиданно взвизгивает Поттер и брыкается ногами, как только может. — Уберись от меня, сейчас же!

Северус замирает на месте, разглядывая застывший ужас на его лице и то, как он подтягивает колени к себе. Видимо, начало доходить, что теперь всё изменится.

— Это только начало, дорогуша. Ты будешь скулить от того, что тебя ждёт дальше, — спокойным ровным голосом произносит Снейп, заглядывая в грязно-голубые глаза. — Я об этом позабочусь, не волнуйся. Интересно, что же будет, когда лучшие колдомедики узнают о вашей проблеме, насколько глубоко они будут готовы в вас залезть, чтобы узнать правду…

Он вышел, хлопнув дверью, оставив Джеймса наедине с мыслями. А ему нужно подумать о многом. В коридоре собралась толпа любопытных студентов, которых, наверное, привлек шум. Слизеринец на секунду остановился, молча осмотрев обстановку и направился в гостиную, — выполнять следующий пункт плана. Если Поттер в виде девушки выйдет сейчас, после того, как вышел Северус, поползут не очень лестные слухи о Джеймсе. Конечно, когда станет известно, что это он.

Волосы для оборотного Снейп достал на чёрном рынке, куда у него есть доступ с детства. Дворецкий часто брал его с собой, когда закупал какие-то вещи для родителей и рассказывал о всех тонкостях торговли разными запрещенными артефактами, животными и ингредиентами для зелий. Он специально искал волосы уже давно умерших людей, так как будет намного меньше рисков после ритуала.

Внешность особо не волновала, но хотелось, чтобы она максимально была приближена к исходной. Ведь тогда у родителей Мародеров не будет шанса просто отказаться от своих детей. Северус никому не даст возможности избежать своего заслуженного наказания.

«Из гордости семьи в позорное пятно рода, — напевал в голове Снейп, смывая мыльную пену с пальцев. Касаться Поттера после вчерашнего он не собирался вообще, но получилось то, что получилось. Повезло, что в туалете никого не было и можно спокойно сосредоточиться на своих мыслях. — Из гордости в проблему школы».

Достав пергаменты и чернила из тумбы у кровати в своей комнате, он принялся писать несколько писем для очень важных в этой мести людей. Всё-таки слизеринец поможет им, но по-своему.

— Человеку нужна причина для существования, иначе жизнь будет бессмысленна. Какая же причина у тебя, Северус?
— Месть.