Уже не Гарри: Путь Власти (джен)

Дамблдор расхаживал взад-вперёд по своему кабинету, и Фоукс заодно с портретами прежних директоров настороженно за ним наблюдали, не зная, как реагировать на состояние великого светлого мага.

Дамблдор выглядел весьма раздражённым, но его вид не шёл ни в какое сравнение с его же мыслями. Крайне, крайне ему не нравилось то, что случилось с Гарри Поттером, недавно прибывшим в Хогвартс.

С самого начала весь великий план профессора пошёл кувырком. Гарри, отданный магловским родственникам матери, не должен был вырасти самостоятельной личностью, какой его сделало бы воспитание в любом значимом магическом семействе. Но он оказался слишком своевольным, и попробовал даже сбежать! Казалось бы, это не привело к катастрофическим последствиям — в отсутствие Альбуса в стране профессор МакГонагалл быстро сумела найти беглеца. Однако при этом она нарушила все тщательно продуманные планы Дамблдора по пропагандистской обработке юного Поттера! Разумеется, излишне честная Минерва не могла сыграть должную роль без предварительно вложенных ей легилименцией мыслей — а на сильного волшебника вроде неё Дамблдор накладывать такие чары не рискнул бы. Познакомить Гарри с магическим миром должен был Хагрид, который с гарантией не сказал бы ничего ненужного директору Хогвартса.

Однако этот план провалился. Поттер к тому же с самого начала оказался весьма хитрой и пронырливой личностью и сумел по-крупному надуть МакГонагалл с деньгами. Определённо, молодой человек имел готовность идти на риск ради своей выгоды. И даже более того…

Возможно, Евгений Лаврентьев, прочно засевший в тщедушном тельце Гарри Поттера, и считал защиту своего разума практически абсолютной, но он повёл себя слишком невнимательно в Хогвартс-Экспрессе. Дамблдор по-прежнему не мог считать его память, но что ему мешало ознакомиться со всеми имеющими отношение к делу воспоминаниями, например, Рона Уизли? Или Гермионы Грейнджер? Или Драко Малфоя сотоварищи?

Альбуса отчасти утешало, что Поттер совершил такой крупный прокол в самом начале своей жизни среди волшебников. Том Реддл некогда дал повод для подозрений в изучении тёмной магии в заметно более старшем возрасте.

А пока что директор Хогвартса резко развернулся и сел за стол, чуть было не спугнув феникса с его насеста. Альбус подтянул к себе пергамент и принялся быстро писать. Для исправления ситуации необходимо сделать многое, и как можно быстрее.

У Дамблдора уже начал появляться новый план. И Гарри Поттер по-прежнему должен будет сыграть в этом плане ключевую роль, вот только несколько иначе, чем предполагалось ранее. А пока что требовалось обдумать ситуацию с прежней идеей насчёт квиддича, слегка обработать Рона Уизли, Хагрида и Филча, а также осторожно, буквально парой намёков, подтолкнуть профессора Квиррелла — или, точнее, Тёмного лорда Волдеморта — к нужным выводам… Чего не сделаешь ради Высшего блага?

* * *

В среду, четвёртого сентября, первым уроком была Защита от тёмных искусств. Профессор Квиррелл в полной мере подтвердил моё первоначальное мнение о нём — робкое ничтожество, недостойное преподавать столь важный предмет. Мне даже захотелось спать от его бормотания о простейших щитовых чарах, которые я уже успел потренировать в чемодане. К сожалению, практической работы он нам так и не дал.

— И как такого преподавателя могли пригласить в Хогвартс? Мне говорили, что это лучшая магическая школа не только в Британии, но и в мире! — возмущённо сказал я Малфою после урока.

— Вообще-то проблема в том, что должность преподавателя ЗОТИ проклята, — с усмешкой ответил мне Драко. — Вот уже не меньше двадцати лет ни один из них не задерживался здесь более учебного года. И многие действительно знающие маги просто не рискуют занимать эту должность — профессоры Защиты часто покидают Хогвартс при не самых приятных обстоятельствах.

Немного помолчав, он добавил:

— И не факт, что Хогвартс — в самом деле лучшая магическая школа. В Британии — несомненно… Но только потому, что других у нас просто нет. А вот за рубежом есть и более интересные места. Наилучшими считаются Шармбатон, Дурмстранг и какая-то китайская школа — не помню её названия. Впрочем, китайцы не любят чужаков и не принимают их у себя. Ну, Шармбатон — это французишки, у них ничего действительно выдающегося в сравнении с нами нет, а вот Дурмстранг… Меня хотели когда-то отправить в эту школу. Директором Дурмстранга уже три года является старый друг моего отца — Игорь Каркаров, вот там…

От имени директора Дурмстранга меня словно Авадой шибануло. О проблемах преподавания ЗОТИ в Хогвартсе я забыл мгновенно.

— Дурмстранг находится в Советском Союзе? — пытаясь говорить небрежно, будто меня это мало интересует, спрашиваю я.

— Не совсем. Он находится на небольшом северном острове, в районе норвежско-русской границы. Основали его вроде бы древние колдуны викингов, полторы тысячи лет назад или около того, но уже не меньше трёхсот-четырёхсот лет всем там заправляют русские. После мировой войны Дурмстранг является общей школой для магов всей Восточной Европы, — Драко усмехнулся и продолжил:

— Но главное то, что в отличие от Хогвартса там позволяют изучать студентам Тёмные искусства! Их факультет боевой магии не пренебрегает знаниями, считающимися у нас запретными. Вот уж где точно не потерпели бы недоумка Квирелла.

Меня очень порадовало, что хоть мою родную страну не затронули все эти «светломагические» благоглупости. Жаль, не могу я всё бросить и отправиться туда. Но вот когда-нибудь потом… Надо будет обдумать эту возможность. Но не сейчас, точно не сейчас — не стоит забывать и о том, что хаос, связанный с предстоящим развалом моей страны, может коснуться и магического сообщества России.

— Интересно, однако… А почему родители не захотели отправить тебя в Дурмстранг?

— А… Да неважно, — Драко махнул рукой. Я пристально смотрел ему в глаза, давая понять, что мне хотелось бы услышать ответ. — В общем, дело в том, что там нет преподавания на английском языке. Только на русском, да ещё какие-то факультативы на прочих восточноевропейских языках. Мне же учить совершенно чужой язык очень не хотелось.

Моё мнение о Малфое сразу упало ниже плинтуса. Ради того, чтобы попасть в такую замечательную школу, мог бы и подучить! Неужели его родители настолько тупые, что не сочли нужным заставить своё глупое чадо?

Впрочем, уровень интеллекта представителей семьи Малфоев — не моя проблема. Меня гораздо больше обеспокоило то, что на уроке у меня несколько раз наблюдалась болезненная резь в шраме, когда Квиррелл поворачивался ко мне спиной. Казалось, боль появлялась в те моменты, когда я смотрел в сторону прикрытого тюрбаном затылка.

Следующим уроком была История магии. Меня сильно удивило, что преподавал её призрак — профессор Биннс.

Он монотонным, типично неживым голосом читал нам лекцию о деяниях Мерлина, умершего в седьмом веке нашей эры. О магической истории более ранних времён информации сохранилось немного, хотя встречались упоминания, например, о магии древних атлантов. Удивительно, но профессор Биннс ухитрился превратить столь интересный предмет в пустое времяпрепровождение — все даты и события мгновенно забывались.

Я предпочёл заняться на Истории магии спокойным чтением учебника, во время которого постоянно подавлял зевоту. И внезапно я обнаружил, что остался единственным в классе помимо призрака, кто ещё не заснул.

Поскольку почитать можно будет и потом, я предпочёл подремать. Правда, заснуть всё равно не вышло.

После уроков я взялся писать сочинение по щитовым чарам для Квирелла, однако быстро обнаружил, что глаза буквально слипаются. Несмотря на это, я счёл, что пользоваться зельем Бодрости так часто не стоит. Пришлось терпеть до ночи.

Отложенный на выходные перерыв в использовании зелья я решил провести сегодня, в ночь со среды на четверг. Кажется, я напрасно так злоупотреблял им.

Как ни странно, несмотря на моё состояние, заснуть не получилось. Я вертелся в кровати всю ночь и к утру обнаружил, что простыня сбилась в комок у меня в ногах.

Разумеется, ни о каких уроках в таком состоянии речи быть не могло. Пришлось опять выпить проклятое зелье, раньше казавшееся такой хорошей идеей.

День прошёл как в тумане. Уже на втором уроке (сегодня были трансфигурация и чары с историей магии, и преподаватели мне уже были известны) я опять почувствовал сонливость. На истории магии я вновь пробовал подремать, и опять безуспешно.

К сожалению, мне предстояло написать очень большую работу по Чарам на завтра, и я не смог улечься спать в четыре часа дня, как изначально планировал. Мне пришлось искать библиотеку и сидеть в ней до ужина, да и то я не успел переписать всю нужную информацию. В такой ситуации меня не обрадовали даже гигантские размеры школьной библиотеки, в которой наверняка могло найтись много полезного.

В этот день я лёг спать поздно, и опять никак не мог заснуть. Уже после трёх часов я понял, что это бесполезно, и принял зелье. Придётся варить снотворное — хотя бы то же зелье живой смерти, как одно из самых простых и сильнодействующих. Или лучше обратиться в школьное Больничное крыло?

Займусь этим вечером. Как-никак, у меня впереди выходные — должно хватить времени, чтобы восстановиться.

В пятницу единственным уроком было зельеварение. Перед ним, на завтраке, я получил письмо от Хагрида с предложением зайти на чай после обеда. Почему бы и нет? Вдруг что-то полезное узнаю.

К зельеварению я вновь захотел спать, и пришлось забежать в комнату первокурсников Слизерина, чтобы выпить зелье. Очень не хотелось испортить у Снейпа первое хорошее впечатление обо мне. Дополнительные знания в такой полезной области, как зельеварение, лишними не будут.

Дополнительно я захватил себе одну лишнюю дозу зелья — на всякий случай.

Я вновь отличился на зельеварении, заработав пятнадцать баллов для Слизерина. Гермиона, осмелившаяся напомнить профессору о своём великолепно сваренном зелье, получила-таки свои пять баллов — и сразу потеряла десять за то, что «отвлекла профессора от работы». Интересно, успеет она в течение этого месяца понять, что её успехи Снейпу просто неинтересны?

В итоге к Хагриду я направился в достаточно хорошем настроении, несмотря на все свои проблемы. Посмотрим, о чём он хочет поговорить.

Хагрид жил в деревянном домике вблизи Запретного леса. Когда я подошёл и громко постучал в дверь, за ней раздался оглушительный лай.

— Назад, Клык! — прокричал Хагрид.

Через секунду дверь открылась, и показался сам владелец избы, державший за ошейник большого чёрного пса.

Лесничий пригласил меня в единственную комнату дома за стол, а сам принялся наливать чай. Отпущенный на свободу пёс попытался меня облизать, чего мне крайне не хотелось. Это негигиенично, и вообще я собак никогда не любил. Кошки — гораздо более приличные и деликатные животные.

— Нельзя ли его привязать где-нибудь? — крикнул я Хагриду, отбиваясь от свихнувшегося с радости Клыка.

— Зачем, Гарри? Он безобидный совсем. Мухи, и то не обидит, да. Вот, помню, охотился я здесь на кабана…

— К чёрту кабанов, эта псина мне всю мантию слюной заляпала!

Хагриду явно не понравилось отношение к его любимцу, но он всё-таки согласился привязать его. К этому моменту мне вновь захотелось спать, в результате чего рассказ Хагрида о «моих» родителях и сожаления о том, что я попал на Слизерин, в голове не задержались.

А дальше я обратил внимание на какую-то газетёнку, лежащую на столе, и прочитал вслух заголовок.

— «Последние новости о происшествии в банке Гринготтс». Интересно, что там могло случиться такого? Профессор МакГонагалл говорила мне, что Гринготтс охраняется крайне надёжно.

— Эээ, Гарри… Это всё неважно. Дай сюда газету, — смущённо пробасил Хагрид.

— «Выяснилось, что по странному стечению обстоятельств то, что лежало в сейфе, было извлечено оттуда владельцем утром того же дня». И что бы это значило?

Я посмотрел на Хагрида, и не зря. В этот момент его глаза как-то странно сошлись на переносице, а дыхание на несколько секунд прервалось.

— Да, Гарри, это я там был в это время. Забрал одну вещицу по просьбе Дамблдора, её теперь в Хогвартсе хранят. Но это всё только директора касается, да ещё Николаса Фламеля, — произнёс лесник странным, как будто не своим голосом.

— Хагрид, что с тобой? — поинтересовался я его состоянием, попутно по привычке выпив оставшуюся дозу зелья — это явно необходимо запомнить, а я уже жутко хотел спать.

Что? — к Хагриду вернулся его обычный голос. — Да ничего со мной, всё со мной нормально…

Хагрид потёр лоб огромной ручищей.

— Вот дерьмо… А ты что смотришь, Гарри? Это тебя не касается, эт только Дамблдора с Фламелем касается. Ужин скоро, давай я тебя отведу.

Что-то очень уж поспешно он меня стал выпроваживать. Он явно сам не понял, как мог проболтаться. Точно не по своей воле — магия!

Только вот кому было надо, чтобы я узнал о некой ценной вещице, попавшей в Хогвартс? Это интересно. Это даже очень интересно.

— Хорошо, пошли, Хагрид.

На полдороги от избы лесника я вновь почувствовал сонливость. Как так? Не прошло ведь и десяти минут с того момента, когда я выпил зелье.

Вскоре ноги начали заплетаться. Ещё через полминуты мне как будто стало безразлично всё вокруг, и неподалёку от врат Хогвартса я просто завалился на бок.

— Гарри! Гарри!.. — раздался из какой-то невообразимой дали испуганный голос Хагрида.

Я хотел было сказать, что со мной всё нормально, однако не смог даже открыть рот. Спустя мгновение я провалился во тьму.