Операция "Санта-Клаус" (джен)

День Икс настал. С восхода солнца в Малфой-Мэноре и Хогвартсе забурлили сборы, грозящие плавно перетечь в Третью Мировую. Бал обеих сторон, как было указано в пригласительных, начинался в девять часов вечера. Времени оставалось много, так что предводители группировок все ещё лелеяли надежду, что другая группа откажется от идеи праздновать в замке. Гарри созвал на пиршество своих приятелей из Когтеврана и Пуффендуя, Волдеморт — Пожирателей, не задействованных в подготовке к вечеринке. В случае, если вся эта толпа нагрянула бы в Паудерхем, от замка остался бы один фундамент.

Гриффиндорцы бегали туда-сюда, перетаскивая чемоданы, ёлки, цветы, огромные сундуки, шкафы и столы. Между суетившимися студентами важно прохаживалась Гермиона Грейнджер и отмечала в списке, который был не меньше списка Волдеморта, что уже собрано. Мимо неё пронесся Рон Уизли, сжимавший в руках большой сверток с топорщащимся на боку симпатичным бантиком, и на ходу кидающий его подруге.

— Что это? — полюбопытствовала Гермиона, с интересом разглядывая пеструю упаковку.

— Наша ёлка! — проорал Рон, теряясь в гуще толпы. — В зале увеличите!

— Надо же, — улыбнулась Грейнджер, ласково гладя фольгу. — Нашли всё-таки.

Уизли протолкался через скопление гудящих студентов и вцепился в руку Гарри, нетерпеливо ищущего его глазами.

— Мантии? — выдохнул Рон, утирая лоб.

— Кактус? — ответствовал Поттер, приподнимая бровь.

— Отдал Гермионе. Вроде бы, ничего не заподозрила. Но это пока. Что будет, когда его распакуют в Паудерхеме...

— Это уже не наша забота. Свою работу мы выполнили... Мантии почти готовы. Заберем их через час-другой.

— Как там у нас с Сам-знаешь-кем? — Рон понизил голос, подозрительно оглядываясь по сторонам.

— Всё сделано, точнее, испорчено. Они нам не помешают, — Гарри заговорщически подмигнул другу.

— Хвала Мерлину! Я всю ночь не спал, извелся.

— Да? — скептически хмыкнул Гарри. — Храпел ты порядочно.

— Это был оборот речи, — отмахнулся слегка попунцовевший Уизли. — О, смотри: к нам подбирается Гермиона. Пошли, перетащим какие-нибудь ветки, а то она опять к нам прицепится. Знаешь, она иногда так напоминает мне мою маму!

— Строишь планы счастливой семейной жизни?

— Отстань.

* * *

— #@*#%$!!! — в полный голос выдал Эйвери, хватаясь за сердце. — Люциус! Ты это видел?!

— Перестань колебать воздух, я тебя прекрас... *@#$$&%!

— №@%*, — согласился с ним Деметриус.

Пожиратель спокойно шёл в прачечную в прекрасном расположении духа. Ему велели забрать парадные костюмы Пожирателей, чтобы они могли их ещё раз примерить. «Чисто бабы», — снисходительно прокомментировал Волдеморт, крутясь перед зеркалом в своей элегантной чёрной мантии, пока вокруг него суетилось порядка пяти домовиков с булавками и иголками в руках. Деметриус вошёл в небольшую комнатушку, добродушно посмеиваясь.

Известно, что белый — цвет той чистоты, какой не достигнуть в реальном мире, однако авторы интерьера комнаты очень старались, чтобы чистоты в мире стало больше. Намного больше. Белизна комнаты буквально ослепила Пожирателя, ожидавшего увидеть повсюду приглушенные черные и зеленые цвета со всевозможными вариациями. Прямо перед ним висели порядка двадцати снежно-белых мантий, расшитых блестками и бисером. На каждой мантии была вышита огромная снежинка, сверкающая на свету, как глаза Наземникуса Флетчера, когда он находит оброненный кем-то галлеон. Больше одежды в комнате не было, и в остальных комнатах особняка тоже. Всё сгрузили сюда днем раньше, чтобы домовики успели постирать. Как ни крути, выходило, что в этом они дружно заявятся в Паудерхем. Эйвери открыл рот, чтобы выразить своё непонимание от происходящего, а предатель-рот выдал одну большую и не слишком цензурную фразу, целиком характеризующую наряды, Волдеморта и его отношение к балу. Но, в целом, Пожиратель со своим ртом был всей душой согласен. Прибежавший на крики Малфой тоже был ошарашен. Метнувшись к вешалкам, они обнаружили приколотую к одной мантию записку. Гарри Джеймс Поттер сердечно желал им как можно лучше отпраздновать Рождество в замке Паудерхем и слал им ответный подарок.

— Гадёныш! — рыкнул Эйвери, поворачиваясь к рухнувшему на табуретку Люциусу. — Только не говори, что у нас больше нет мантий.

— А что говорить, если ты и так всё знаешь? Поттер сдаваться не намерен. Если наш последний сюрприз его не отрезвит, то вместо бала у нас будет организованный бег с препятствиями по пересеченной местности и догонялки в течение всей Рождественской ночи... Я не пойду к милорду! — торопливо добавил Люциус, увидев выразительный взгляд своего товарища.

— Тогда ты пойдешь в этом одеянии на бал. А мы вместе с тобой. Представляю, как порадуются гости.

— Деметриус, придумай что-нибудь! — простонал Малфой. — Если бы здесь была Нарцисса, она бы помогла. Но она уехала к маме поправлять расшатанное здоровье.

Эйвери пристально оглядел поле для деятельности. В принципе, если отрезать снежинки, блестки и бисер... То останется только повязка, напоминающая набедренную. Абсолютно и беспросветно белая. Значит, нужно двигаться по другому пути.

— Зови Яксли и Долохова, — решительно произнёс Деметриус, признавая попытки придумать что-нибудь стоящее провальными. — Скажи: у нас цейтнот.

* * *

— Профессор!

Снейп вздрогнул, безуспешно стараясь слиться с окружающей обстановкой. Он всё понял: это пришли Уизли с Поттером. Пришли мстить за украденную ёлку. Стараясь как можно незаметнее достать из кармана палочку, он повернулся к перемигивающимся гриффиндорцам, держащим что-то за спиной. Топор, решил зельевар. Или дубинка.

— Профессор! — неуместно радостным тоном начал Уизли, пока Северус пытался угадать спрятанное от его глаз орудие возмездия. — Разрешите пригласить вас к нам на бал!

— Я... что?! — запнулся профессор, во все глаза смотря на смущенно улыбающихся дружков.

— Вы так нам помогли, сэр, — процедил Гарри с видом человека, страдающего от жуткой зубной боли. — Мы вам так благодарны.

Глаза Снейпа округлились, а челюсть поползла вниз. Он вдохнул и выдохнул, восстанавливая сбившееся дыхание. Иррациональное желание позорно сбежать или, в худшем случае, истошно воззвать о помощи пропало, а на его место пришло привычное желание приложить юных балбесов головой об стену.

— Нет, мистер Уизли, благодарю, — скривился Снейп, посчитав, что если он сейчас влепит рыжему затрещину, то это будет далеко не та благодарность, которую от него ждут. — Что я буду делать среди молодежи?

— А мы ещё пригласили профессора МакГонагалл и профессора Дамблдор! — простодушно ответил Рон. — То есть, хотим пригласить, но никак не можем найти. Вы не знаете, где они?

— Не знаю, — отрывисто сказал Снейп. — Их все ищут: они куда-то уехали и до сих пор не вернулись.

— Жаль, — сник Уизли. — Вы точно не хотите отпраздновать с нами? У нас будет бал! С танцами!

Вряд ли можно было придумать лучшего довода, чтобы окончательно отбить у профессора желание отправиться в Паудерхем. Он с содроганием вспоминал танцевальные вечера во времена его обучения в Хогвартсе. За все семь лет он потанцевал лишь на выпускном, с габаритной пуффендуйкой в многочисленных розовых рюшках и оборочках. Ему никогда не забыть, как он прятался в зарослях после бала, пока двести фунтов женственности искали его по всему школьному саду, сотрясая воздух сладострастным зовом.

— Нет, я всё же воздержусь, — прорычал Снейп. Удивительно, как всего за несколько минут гриффиндорец умудрился протоптаться по всем его любимым мозолям. Это, несомненно, был дар. — Я проведу Рождество с учителями.

— Но это же скучно! — подключился к разговору удивленный Поттер, до сих пор артистично притворявшийся ни к чему не причастным. Снейп удостоил его усталым взглядом. Профессор зельеварения вспомнил прошлогодний Рождественский корпоратив. Много ли нужно одиноким людям в преклонном возрасте — интересные сплетни, задушевные разговоры, тортик, бутылка доброго огненного виски... Ну ладно, две бутылки. Ну, три... Удивительно, что три бутылки огневиски Огдена творят с человеком! На ум пришли зажигательные танцы Флитвика и секреты из личной жизни МакГонагалл. Чем он сам занимался в ту ночь, милосердная память не сообщила. Но факт остается фактом — наутро Северус проснулся под столом в костюме Санты.

Снейп отодвинул в сторону Уизли и поспешил скрыться в безопасном кабинете. С треском захлопнув дверь и запечатав её различными заклинаниями, он представил, как в первую ночь за целый год выспится и с утра спокойно почитает книгу. Кстати, о книге... Северус подошёл к столу и взял том. Из него выпала записка. Закатив глаза, он, с недовольным бормотаньем, поднёс её к глазам.

— Слышишь? — встрепенулся Рон. — Кто-то воет.

— Да миссис Норрис, наверное, опять кто-то на хвост наступил. Или это Невилл распевается. Пошли в гостиную, наши вот-вот отправятся.

* * *

— Точно всё взяли? Шарики? Тарелки? Гирлянды?

— Да, — в сотый раз повторили гриффиндорцы, нагрузившись коробками. — Уже можно идти к порталу? Мы так к девяти не доберемся и до середины процесса.

— А ёлку взяли? — рявкнула Грейнджер.

— Да!!!

— Идите, — смилостивилась девушка.

Ученики засуетились, шурша нарядными мантиями и до дрожи пугаясь злобных взглядов взвинченной отличницы. Девушка ходила из одного угла гостиной в другой и время от времени шипела на особо криворуких сокурсников. В стороне, Лаванда обливала голову лаком, одновременно стараясь поднять корзину с венками из омелы. Выстроившись кругом, они схватились за бутафорную метлу и тут же исчезли. Из кухни двумя часами ранее отправились домовики. Гостиная опустела, повисла тишина.

По плану Золотое Трио должно было явиться народу ровно в 21.00, на правах устроителей мероприятия. На деле всё было куда прозаичнее: им нужно было в тайне от других доставить подарки для приглашенных. А ещё очень хотелось хотя бы часик провести вдалеке от высокого собрания. Гермиона посмотрела на часы: шесть вечера. Время идти за костюмами и наконец-то привести себя в подобающий вид. Её мантия, нежно-розовая, как носик новорожденного котенка, уже должна быть готова. Грейнджер целый год выбирала его в лучших магазинах Лондона, потратив все карманные деньги. Но наряд того стоил. Представив глаза Рона, она счастливо заулыбалась. Её внешний вид был спланирован в стиле «я войду и все АХНУТ». Особенно трудно было с прической: Гермиона весь день проходила в бигудях, сбивчиво объясняя причину появление на её голове огромной чалмы. Девушки поняли её мгновенно, а мальчики искренно полагали, что она защищала волосы от осыпавшихся с елей иголок.

— А вот и мы! — в гостиную прорвался Рон, трясущий коробками с мантиями. Гермиона расцвела.

— Мы не смотрели! — пропыхтел Гарри, смотря на подругу честнейшими глазами. — Но хочу заметить, что белый тебе очень идёт.

— Спасибо, Га... Белый? — Гермиона непонимающе воззрилась на друга. Уизли от души залепил ему подзатыльник.

Грейнджер торопливо вырвала из рук Рона коробку, на который висел ярлык с её именем. Странно, но коробка было явно больше, чем нужно было для небольшой мантии. В такую же можно было уместить рыцарские доспехи. Надо разобраться.

— Я — переодеваться! — проинформировала их Гермиона и убежала в спальню для девочек. Рон и Гарри пожали плечами и пошли забирать подарки.

* * *

— А-а-а-а-а!!!

— Гермиона! — хором крикнули гриффиндорцы, влетая в спальню.

Перед зеркалом стояла... стояло...

В голове само собой всплыло: «Офелия! О, нимфа!» Конечно, если Офелия носила костюм снежинки.

Девушка продолжала надрываться, разглядывая своё отражение в зеркале. Её платье начиналось скромным декольте, и заканчивалось умопомрачительной юбкой, при виде которого слабонервным мужчинам требовался нашатырь. На кудрявой голове было красовалось что-то наподобие нимба.

— Кра... кра... красиво, — затихающим шепотом пискнул Рон, протирая глаза и измеряя пульс. Безрезультатно: девушка стояла на том же месте и выглядела всё также... красиво.

— Это не мой наряд! — завизжала Грейнджер, метнувшись к Рону и смыкая пальцы у него на шее. — Где моя мантия, негодяи?!

С боем и потерями (укушенным пальцем, двумя синяками и клоком выдранных волос) удалось отцепить находящуюся на грани срыва Гермиону от Уизли.

— Секундочку! — Поттер показал подруге коробку от её платья. — Это же твоё имя! Как мы должны были проверять? Или ты думаешь, что Лаванда или Парвати подменили тебе костюм, чтобы... — страшная догадка посетила головы гриффиндорцев. Толкая друг друга, они ввалились в спальню. За ними устремилась всхлипывающая Гермиона. Содрав обертку и открыв коробку, Избранный обнаружил веселенький джемпер в красно-жёлтую полоску и рога. Уизли — красную бандану и костюм пирата. Что-то смутно им подсказывало, что парадные мантии до стирки выглядели несколько иначе. Либо порошок Ласка «Магия бальзама» действительно производил на вещи магический эффект, либо это были происки одного вредного недобитого змееподобного злодея, решившего нанести последний решительный удар по их планам.

Часы пробили девять.

— Подарки, Рон, — отрезала Гермиона.

— Подарки, Гермиона — признал Рон. Гарри трясущимися руками нацепил на голову рога.