Что ты знаешь... (гет)

На этой неделе больше никто из гриффиндорцев не заводил разговоров о Малфое. Даже Гарри ни разу не упомянул, что Малфой — Пожиратель, что у него Темная Метка и какое-то задание, хотя пару раз ему очень хотелось это сделать. Поттер даже не следил за ним по Карте Мародеров, однако этого не оценили, ведь никто об этом не знал. Но все равно Гарри гордился собой.

Джинни и Лаванда, убедившись, что Малфой не может понравиться Гермионе, тоже забыли про него. Раз вариант не прошел, не стоит о нем и думать. Нужно искать другого кандидата, чем они и занимались всю неделю независимо друг от друга...

Гермиона еще пару раз возвращалась в мыслях к произошедшему, но ничего нового вспомнить или проанализировать ей не удалось, поэтому и она перестала думать о Малфое, тем более никто не напоминал о нем. Она спокойно реагировала на то, что видит его на занятиях, в Большом зале, в коридорах. Ей было безразлично, как он выглядит, что делает, как смотрит на нее. В ее взгляд вернулись презрение и ненависть.

Так, в спокойствии, прошла неделя. В воскресенье члены клуба «Левый ботинок», точнее, те из них, кто остался в школе на выходные, собрались в гостиной Гриффиндора. Среди них было пять гриффиндорцев: Рон, Гарри, Гермиона, Джинни и Лаванда. Невилл, братья Криви и сестры Патил очень хотели присутствовать на игре, но в последний момент были вынуждены отправиться домой. С других факультетов желающих поиграть оказалось тоже не так много, как предполагалось вначале. Кто-то уехал из Хогвартса домой, кто-то не смог прийти из-за учебы или отработок. Когтевранцев было трое: Энтони Голдштейн, Луна Лавгуд и Чжоу Чанг, а из Пуффендуя присутствовала одна Ханна Аббот.

Такой небольшой, по меркам клуба, группой, ребята, поболтав о том о сем, приступили к игре. Первым делом нужно было придумать задания. Задания (они же желания) были трех типов. Первый тип — задания, не связанные с личностью, то есть нужно было исполнить то или иное действие, не имеющее отношения к конкретному человеку. Например, спеть гимн на столе в Большом зале, написать на стене хвалебные слова директору, ответить на «Превосходно» на каком-нибудь занятии, не сделать домашнюю работу, умело увернуться от ответа на уроке. Второй тип — это задания, связанные с конкретным человеком. Например, признаться профессору Снейпу в любви, сказать Малфою, что он лучше Гарри играет в квиддич, полтора часа расспрашивать Панси Паркинсон о моде, час пересказывать профессору МакГонагалл то, что вы узнали от Панси. Третий тип — это задания, связанные с человеком, который оказался не в то время и не в том месте. Например, высказать человеку, который первым вывернул тебе навстречу из-за угла, все, что ты думаешь о нем, признаться в любви тому, кто первым зашел в Большой зал, поцеловать того, кто последним вышел из библиотеки. Распределение по типам, разумеется, изобрела Гермиона. Она же следила за тем, чтобы в день, когда они играют, использовались все типы заданий, причем в строгой очередности.

Вот и сегодня, помня об этом, собравшиеся стали придумывать желания по первому типу. В результате остановились на предложении Ханны: проигравший должен поразить собравшихся в Большом зале экстравагантной выходкой; вдобавок было необходимо, чтобы в результате её у присутствующих появились материальные ценности.

В ходе партии пиковая дама переходила из рук в руки и, чем меньше оставалось играющих, тем больше расстраивался Энтони.

— О, Мерлин, только не я! После моего гимна в дуэте с директором с меня хватит экстравагантных выходок в Большом зале, — причитал он после каждого хода.

В конце концов, в игре остались только Луна и Энтони, отчего последний впал в уныние.

— Я знаю, я проиграю. Второй раз так удачно спеть у меня не получится. Не представляю, что еще, кроме этого, можно сделать.

Его «рыдания» приводили всех присутствующих в неописуемый восторг. Каждый уже советовал парню, что можно исполнить вместо гимна Хогвартса.

Но проиграла Луна. Гермионе, которая, в отличие от других, следила за игрой, а не отвлекалась на нытье Энтони, показалось, что Луна подсказала ему, где у нее находится пиковая дама, чтобы тот не вытянул злосчастную карту. Но Грейнджер смолчала, так как резонно решила, что каждый имеет право на проигрыш и жалость.

Весело посочувствовав Луне и дав ей несколько полезных советов, ребята приступили к следующей партии, где желание касалось конкретного человека. Все на некоторое время замолчали, придумывая, к кому бы привязаться на этот раз. Обычно в роли конкретного человека выступали преподаватели или слизеринцы, реже — учащиеся других факультетов, еще реже те, кто состоял в клубе «Левый ботинок».

— Можно пригласить кого-нибудь на свидание, — предложил Гарри.

— Да! — поддержала его Чжоу. — Например, Малфоя или Забини.

— Почему сразу они? — запротестовала Джинни.

Не то чтобы она была против, просто Джинни все еще немного ревновала Гарри к Чжоу, поэтому предложила свою версию, чтобы согласиться с Поттером и опротестовать слова Чанг.

— Пусть проигравший пригласит на свидание какую-нибудь девушку. С Малфоем и Забини у нас и так было много разных заданий.

— Да! Я согласна с Джинни, — пришла на выручку подруге Гермиона.

Сегодня Грейнджер пришлось участвовать во всех партиях: Лаванда напомнила, что в начале недели она это пообещала. И сейчас Гермиона заботилась в первую очередь о себе. Помня, что ей не везет в карточных играх, и справедливо опасаясь, что если задание будет такое, как предложила Чанг, а она проиграет, то придется приглашать на свидание кого-то из слизеринцев, чего ей не хотелось.

— Уговорили! Пусть это будет Панси или Дафна, — предложил Рон.

— Нет! Пусть это будет... Миллисента! — сразу всполошилась Лаванда.

В случае проигрыша Рона выдерживать конкуренцию со слизеринскими красавицами Лаванда не желала, поэтому она предложила вариант с Миллисентой, которую не считала соперницей ни при каком раскладе.

Все девчонки согласились с предложением Браун, в основном руководствуясь теми же взглядами, что и она.

— И обязательно добиться, чтобы она согласилась, — добавил Энтони, подумав, что просто приглашение на свидание — это легкое задание по сравнению с его мучениями, когда он пел гимн, говорил полтора часа о моде с Панси и рассказывал стихи Филчу.

Так было решено, что проигравший пригласит Миллисенту Булстроуд на свидание в Хогмисд в субботу и добьется ее согласия любыми способами.

Участников партии оставалось все меньше и меньше, и Гермиона сомневалась, правильно ли она поступила, поддержав Джинни. Она не могла определиться, что будет лучше, если она проиграет: пригласить на свидание Малфоя или Булстроуд. Пока девушка пребывала в сомнениях, в игре осталось два человека — она и Рон. Гермиона жалостливо посмотрела на друга, чтобы он понял, что ей совсем не хочется проигрывать, и постучала пару раз по крайней карте у себя в руках, как это сделала Луна пару минут назад. Рон понял намек. Хотя ему самому не хотелось приглашать на свидание Миллисенту, он вошел в положение Гермионы, предполагая, что она не справится с заданием. Рон вытянул карту, на которую указывала Гермиона. Дальше было дело техники — Рон проиграл под всеобщее ликование. Только Лаванда немного расстроилась, но, решив, что толстая слизеринка ей не соперница, успокоилась. Грейнджер тепло улыбнулась Рону и кивнула головой в знак благодарности. Кроме Энтони, этого никто не заметил, но так как у него рыльце тоже было в пушку, он смолчал.

К третьему типу заданий приступили основательно. Прозвучало много предложений, но остановились на самом любимом — на поцелуях... Часто, очень часто третьим заданием выбирали поцелуй с человеком, который первым попадется в указанном месте. Сейчас все единогласно решили, что это будет именно поцелуй. Гермиона, опять боясь поражения, предложила, чтобы проигравший сам выбрал место встречи. Все согласились с ее предложением. Но Рону показалось, что задача слишком обычная и легкая, поэтому он добавил:

— Только целовать нужно не просто так! А чтобы человеку понравилось.

— И как мы это определим? — уточнила Джинни.

— Эм... ну-у... он должен застонать, — нашелся с ответом Рон. — Вот так... — Он закрыл глаза и вдохновенно простонал: — М-м-м... — получилось весьма эротично.

То ли чувствительный стон Рона, то ли оживление привычного задания новым нюансом вызвали восторг у окружающих, но все с воодушевлением согласились на это добавление. Так было принято решение, что проигравший целует человека, который первым попадется ему в месте, указанном самим проигравшим, и делает это до того времени, пока этот случайный, но счастливый человек не получит удовольствия и не оповестит об этом окружающих соблазнительным стоном.

Партия выдалась напряженная и веселая. Пиковая дама переходила из рук в руки, и каждый успел испугаться проигрыша. К концу игры пришли двое: Гермиона и Гарри. Когда у девушки в руках остались две карты, она решила проделать тот же трюк, что и с Роном. Гермиона постучала пальцем по даме, надеясь на сообразительность Гарри, но сообразительными оказались лишь Энтони и Рон. Энтони решил, что в этот раз, если Гарри вытащит злосчастную карту, возмутится, потому что втайне надеялся, что это он будет тем случайным человеком, которого придется целовать Грейнджер. Рон во все глаза наблюдал за Гарри, надеясь, что тот поступит благоразумно и избавит подругу от неприятностей. Но, кроме этих двоих, никто не обратил на намек внимания, в том числе и Поттер. Он вытащил короля, тем самым оставив Гермиону в проигрыше. Девушка разочарованно вздохнула, Гарри искренне радовался, все остальные продолжали веселиться.

— Я проиграла, — констатировала факт Гермиона.

— Не переживай, экстремально целоваться — это здорово, — со смехом успокоила подругу Джинни, которая сама недавно проиграла такое желание, и ей пришлось целоваться с Ханной, которая первая поднялась по лестнице на четвертый этаж.

— Да, это точно! — радостно подтвердила Ханна, тоже вспомнив тот случай.

— Тогда я поцелую того, кто первый... — начала было Грейнджер.

— Нет! — перебила ее Джинни. — Давай ты придумаешь место потом, непосредственно перед выполнением, а то представляешь, сколько парней будут бороться за то, чтобы оказаться в том месте.

Все рассмеялись, соглашаясь с Джинни. Гермиона тоже разделила ее мнение, понимая резонность доводов. Но она понимала, что должна что-то придумать, чтобы ее поцелуй не стал поводом для сплетен. Ей казалось, что обязательно сработает закон подлости и придется целовать, например, Снейпа, или Малфоя, или Гойла, а, может, даже и Филча.

« Как выполнить задание так, чтобы человек не понял, с кем целовался?» — Гермиона на минуту задумалась. И тут ее осенило...

— Хорошо, место я выберу потом, но сейчас хочу кое-что сказать, — торжественно заявила она.

От ее тона все замолчали, понимая, что девушка придумала что-то такое, отчего всем будет еще веселее.

— В задании ведь не говорилось, какая на мне должна быть одежда?! — начала Грейнджер.

— О-о-о... — хором протянули парни, каждый из которых представил, как должна была бы одеться Гермиона, чтобы быстро вызвать стон наслаждения у счастливчика. Они полагали, что это и есть то, чего хочет добиться девушка в первую очередь. Хотя девушки тоже об этом подумали после заявления Гермионы.

— Прошу без "о-о-о"! — скопировав интонацию парней, сказала Грейнджер, строго посмотрев на друзей. — Я буду в мантии!

— В мантии-невидимке? — недоуменно переспросил Гарри.

Тут все опять представили, как это будет выглядеть.

— О-о-о... — уже все вместе протянули присутствующие.

— В серебристой мантии, — не обращая внимания на возгласы, продолжила Гермиона.

И опять всеобщее «О» потрясло гостиную. Почти все, кроме Ханны и Энтони, провозгласили свое «О» восторженно, с предвкушением развлечения. Ханна и Энтони — в недоумении, но они тоже понимали, что получится очень занимательно. Гермиона довольно заулыбалась.

— Что за серебристая мантия? — спросил Энтони, которому не терпелось узнать причину ликования.

— Сейчас покажу! — крикнула Джинни и кинулась в свою спальню.

— Это новое изобретение Джорджа и Фреда, — пояснил Гарри.

— Да, они выслали ее нам на прошлой неделе. Хотели узнать наше мнение, а также определиться, для чего она пригодна, — с энтузиазмом добавил Рон.

Джинни вернулась довольно быстро, уже облаченная в мантию. Покрой мантии был классический. Длинный, в данном случае очень длинный — позволяющий видеть только кончики туфель — расклешенный плащ. Рукава тоже были довольно длинными, что позволяло прятать в них руки, и расширяющиеся к концам, что делало любой жест очень выразительным. Если у школьной мантии была пара пуговиц, которые застегивались около ворота, то на этой было множество пуговиц. Они были довольно мелкими, располагались почти по всей длине борта, начиная от ворота, и заканчивались сантиметрах в тридцати от низа мантии. Расстояние между ними было меньше пяти сантиметров. Самым интересным, если не считать цвета, был капюшон. Верх его был не заостренным, как полагается, а скошенным, плотно прилегающим к голове. Спереди капюшон не нависал на лоб, его край, напротив, был приподнят над лицом, сильно выдавался вперед и имел четко зафиксированную форму овала.

— И в чем прелесть этой мантии, помимо цвета? — недоуменно спросила Ханна.

Цвет действительно был необычный. Черный с серебристым отливом. Когда Джинни двигалась, по темной ткани пробегали серебряные волны. Также оттенок зависел от света, падающего на мантию. С того бока, где девушку освещало пламя камина, серебряный цвет преобладал над черным, отчего блестящие волны казались более насыщенными, а очертания их были расплывчатыми. С другого бока плащ казался более черным, а волны цвета, проходившие по нему во время движения, были узкими и четкими. Из-за этого серебряного налета ребята называли мантию серебристой.

— Еще какой-то странный капюшон, — заметил Энтони, — почему-то не видно лица.

— О, были бы здесь Фред и Джордж, они могли бы часами рассказывать о прелестях этой мантии, — заверил всех Рон.

— Да, цвет и правда замечательный, — поддержала Ханну Джинни, — но главное здесь не это!

— А что? — одновременно спросили Ханна и Энтони.

— Прелесть в том, что эту мантию нельзя снять, если тот, на ком она надета, не захочет этого, — выдал Рон. — Мантия сделана с применением некоторых маггловских... эм-м.. приспособлений. Например, в пуговицах применен... забыл слово.

— ...Магнит, — помогла другу Гермиона. — А по краю капюшона вставлена проволока, поэтому он имеет такой четкий вид.

— Да! А еще какие-то утяжелители по низу мантии. И все это зачаровано, — продолжил Уизли, — используется специальное заклинание, которое придумали братья, благодаря которому мантию никто не снимет, пуговиц не расстегнет, капюшон не откинет.

Энтони решил проверить услышанное на практике. Он подскочил к Джинни и резко дернул за капюшон. Голова девушки откинулась назад, но капюшон не слетел. Парень еще несколько раз подергал его в разные стороны, но эффекта это не принесло, капюшон все еще был на голове девушки.

— Здорово! — восторгался Энтони.

Он приблизил лицо к краю капюшона.

— Ого, даже так близко лица не видно!

— Ты прав, Энтони, — подтвердила Джинни, — лица действительно не видно. Капюшон тоже находится под воздействием эксклюзивного заклинания близнецов, поглощающего свет.

— Как это? — удивилась Ханна.

— Ой, мы не знаем подробностей, но то, что лица не видно, это факт, — ответил Рон.

Энтони еще немного поэкспериментировал, пытаясь то приподнять край мантии, то расстегнуть пуговицу, то снять капюшон, то рассмотреть под ним лицо Джинни. Поняв тщетность своих попыток, он отошел от девушки и сел на свое место. Джинни стойко вытерпела все попытки парня снять с нее мантию.

— О, я хочу знать запирающее заклинание! Я хочу применить его на своем рюкзаке, — возликовал Энтони, — и на своем сундуке, и на своем...

— Мы не знаем его, — перебила когтевранца Джинни. — Я же говорю — это эксклюзивные заклинания. Их знают только братья. А мы знаем заклинание, позволяющее снять эту мантию. Его можно использовать частично. Например, прикоснуться к капюшону и произнести его, и тогда капюшон можно снять.

Джинни прикоснулась ладонью к краю капюшона и что-то прошептала, а потом откинула его на спину. Прикоснувшись к трем пуговицам, Джинни опять что-то прошептала и расстегнула их.

— Я понял! — неожиданно воскликнул Гарри.

Все переключили свое внимание на парня, желая узнать, что же такое снизошло на Поттера, что он так орет.

— Я понял, — уже более спокойно сказал он. — Гермиона, ты хочешь, чтобы тот, кого ты будешь целовать, не понял, с кем целуется!

— Да, Гарри! Я этого хочу. А так как в условиях задания не было оговорено, какая на мне должна быть одежда, то я буду в этой мантии, — девушка показала пальцем на необычную одежду.

— Я думаю, это будет интересно, — резюмировала Луна.

Еще немного поговорив на тему, как это будет интересно, весело, восхитительно и необычно, ребята разошлись по спальням... в предвкушении шоу.

Последней мыслью Гермионы, перед тем как провалиться в царство Морфея, была мысль о том, что в такой мантии она может поцеловать любого, даже Снейпа, даже Филча и даже Малфоя.