Как же мне везёт (джен)

"Если я сейчас проснусь, ничего хорошего не произойдёт", — медленно текли размышления в полудрёме.

Кажется, за пределами уютненького сна кто-то на кого-то кричит. Поменьше бы неопределённости. Уснуть бы навечно. Без проблем, без разговоров, и пусть мне привидятся нормальные сны.

Сквозь приоткрытые веки видно чьи-то длинные белые волосы и чуть размытый знакомый интерьер вокруг.

Что-то часто я стала терять сознание. Если и это будет прогрессировать... Как я буду жить?

Очередная путаница.

И вообще, какой он вампир, когда он рыжий и не накинулся на меня тут же, как почуял кровь? Непорядок.

Ага, осталась в живых, а теперь ещё и возмущается.

Что со мной творится?

Собравшись с мыслями, открываю глаза. Не, я передумала. Закрываю.

Так дальше дело не пойдёт, пора разобраться, что произошло, пока была в отключке.

— Ты как? — кажется, это Светлана.

О, я всё в той же многострадальной комнатушке Максима.

— Нормально, — заторможенно отвечаю.

— Ничего не болит? — снова интересуется она, присаживаясь рядом с кроватью на стул.

— Нет, вроде, — пошевелилась и приняла вертикальное положение для убедительности.

Посмотрела на свою ладонь, которая оказалась надёжно перебинтована чистым белым нормальным бинтом, а не той тряпкой, что дал Макс.

— Эм, он тебе ничего не сделал? — с беспокойством заглядывала в мои глаза Света. Я вспомнила про гипноз.

— Кто? — не поняла, высматривая среди обстановки знакомого.

— Максим, — любезно уточнила Света.

— Нет, — легкомысленно пробормотала, — а что он мог сделать?

— Не важно, — замялась знакомая, — я тут тебе поесть принесла... И мне пора бежать, слишком долго тут просидела. Прости, что так скоро оставляю. Проснулась бы ты на часик пораньше. Потом всё объясню.

Дверь тихо щёлкнула.

Меня который раз бросают...

Где этот рыжий недовампир? Бросив взгляд на еду и не почувствовав ни капли голода, встала на ноги. Приятное чувство, когда можешь идти самостоятельно.

Заглянула в тумбочки, в шкаф, надо проверить все варианты...

— Что ищешь? — донёсся до меня голос Макса.

— Тебя, — повернувшись на звук, увидела его за диваном, лежащим на полу.

Нельзя же быть ещё бледнее? Который раз я задаюсь этим вопросом?

— Ты чего на полу валяешься? — непонимание росло, а те важные вопросы, что хотелось задать вылетели из головы.

— Устал, — вздохнул он.

— Что вчера было? — как странно это звучит.

— Ну, ты вышла вся в крови, будто кого-то прирезать успела, а тот яростно сопротивлялся. Стоять нормально не можешь. Говорить тоже. Пришлось тащить твою тушку сюда и сваливать на кровать. Заявилась Света. Почему-то накричала на меня, хотя сама должна понимать, у кого тебя оставили, — рассказал Максим, смотря в потолок, словно отчитывается.

— И ты меня не укусил? — усомнилась, возвращаясь к кровати. Голод дал о себе знать.

— Нет. Выпивать тебя в мои планы не входит. Даже если б и укусил, меня бы с радостью пошли убивать. Уж многим я тут как бельмо на глазу. Самообладание — фактически единственное из всех моих качеств, что в любой ситуации играет в мою пользу, — как-то странно, он такой разговорчивый.

— Как всё жизнерадостно обстоит, — осторожно принюхиваясь к еде, отстранённо сказала.

— Думаю, из-за некоторых неприятностей, связанных с мастером и его делами, им долго будет не до тебя. А я тут не занят... Но в связи с последними событиями от меня в ближайшее время попробуют избавиться или надавить. Сильно на нервы действую своим присутствием в подвалах Ричарда, — продолжал что-то непонятное говорить Максим.

— А что Мария имела в виду, когда говорила, что новенькую нужно обработать? — вспомнила, наконец, на пару секунд оторвавшись от гречки.

— Просто записать, чтобы не трогала охрана, — хмыкнул. Эти глаза такие же, как вчера.

— Подожди. Если ты выпьешь чью-то кровь, то те, кто против твоего присутствия, убьют тебя? Сколько ты из-за этого голодаешь? — как-то невовремя вырванный отголосок речей дошел до моего понимания. Слишком много всего.

— Не совсем. Мне предлагали донорскую кровь, тут бы они ничего против поставить не смогли, но есть и другая причина моей голодовки. Мне нравится твоя интуиция, — пугающая у него улыбочка.

— Что? Почему? — снова теряясь в догадках, вопросах и предположениях, проговорила я. Спокойно покушать не получается.

— Долгая, скучная и очень занудная история от старого, как мир, вампира, — попытался отмахнуться он. — Мы долго можем жить без пропитания, особенно, если не использовать свои способности. Хотя я стал почти как человек по силам, веселиться не мешает. Главное, не терять голову в стремлении утолить жажду, а это уже зависит от прожитых лет, самообладания и опыта. В общем, живу себе, стараюсь никого не трогать. Иногда совершаю вылазки в мир. Последняя, как видишь, закончилась довольно неожиданным сюрпризом для тебя.

— Ты неправильный вампир, — не отступалась от своих представлений. Перешла на бутерброд, не особо смотря на ингредиенты. Надеюсь, одно другому не мешает, и я всё правильно понимаю.

— Ну и ладно. Как-нибудь и это переживу. Света, видимо, не поняла, что ты знаешь, кто я такой. Когда она решила прихватить тебя с нами, предполагал, для проверки твоей крови, не обратил ли со скуки. Но теперь... Не чисто дело. Как будто колода карт выпала из рук игрока во время партии и пошел новый расклад, — Максим уходил куда-то в свои размышления.

Самочувствие немножко улучшилось. Светлана помимо еды оставила мне три литровых бутылки воды. Одну я сразу выпила до половины.

Просто не представляю, что со всем этим делать. Но сидеть на месте и ждать совсем гиблый вариант. Меня паранойя съест.

— Кто такие вампиры? — выдала я после небольшого молчания, — В смысле...

— Как меня убить? — прожигая меня насмешливым взглядом, перебил.

— Это тоже можно, — постаралась не остаться в долгу. — Но мне всё же надо знать, с кем имею дело.

— Значит, есть много разных способов. При неправильном использовании ими можно убить и человека. Самое надёжное — издалека засадить серебряную пулю в сердце, можно и несколько, подойти поближе и добавить туда же деревянный кол, отрубить голову, а затем сжечь. Каждый пункт из вышеперечисленных довольно действенен сам по себе, но не мелочиться же. Вампиры пьют кровь, сильнее и чувствительней людей, а также предпочитают ночной образ жизни. Солнечный свет способны переносить недолго, он их сильно ослабляет; но и человек может получить солнечный удар, если долго будет сидеть под его лучами. Мы почти как люди, только жизненные процессы основаны на крови. Сердце продолжает биться после обращения, которое проходит в несколько стадий, на последней оно останавливается, а через некоторое время начинает работать в новом режиме, — зачитал лекцию, называется. Подробности только больше запутывают.

Не совсем живые. По-другому устроены.

— А как же отражения в зеркалах и пафосные горки пепла с рассветом, гробы, в конце концов? — немножко расстроено спросила.

— Как и всё материальное, отражаемся. Гробы — это уже каждый по своему вкусу смотрит. Я говорил, что сердце останавливается, оттого многие вампиры просыпались в могиле. Незабываемые впечатления, особенно, если кто-то оказывался рядом. Свежеобращенные, которые не понимают, что они такое, могут и не понять, что надо как-то жажду контролировать. И в первые часы оказаться на солнышке — не лучшая перспектива, вот тебе горстка пепла. Скажем так, иммунитет к внешним факторам не успевает сформироваться, — от этих пояснений, как мне показалось, действительно что-то начало складываться в голове.

— Ты с таким удовольствием всё рассказываешь... — откинувшись в кровати, сказала в потолок.

— Люблю поговорить, — поделился он.

Странно. Если закрыть глаза на то, что Максим рыжий, его существование не укладывается в модель мироздания. Может, он пьёт донорскую кровь? Вполне, не придерёшься, что кто-то укусил. Наверно, это как для людей полуфабрикаты. А, нет; он же говорил, что голодает… И разве кто-то мог отказаться от свободного существования? Помочь тем, кто ведёт на тебя охоту? Может, времена были такие? Раздражает, но злится на того, кто так плохо выглядит...

Не хочу ждать с моря погоды.

— Эй! Ты часто так зависаешь? — нагло порезался сквозь мои мысли голос.

— В последнее время да, — туманно отозвалась.

— И совсем не боишься? — с наигранным разочарованием спросил он намного ближе, чем был раньше. Пересел на диван.

— Может быть, — чуть подумав, ответила я. — Ужасно выглядишь.

— Ты несколько часов назад была не лучше, — вовремя припомнил.

— Я не понимаю, как ты терпишь? — вырвалось у меня.

— Легко и просто, — огрызнулся Максим, чуть не зашипев. Интонации почти как тогда, когда за ним пришли сёстры.

Не стоит давить на больную мозоль. Тем более, от этого в первую очередь пострадаю я. Надо что-то предпринять. Взгляд наткнулся на кубик, который занял моё время в ожидании. Хотелось бы прихватить его с собой. Только посмотрела на Максима, собираясь узнать, что это за штука и для чего нужна, а он развалился на диване, но как-то неудобно, словно от боли его крутит.

Я, наверно, буду жалеть о последующем...

Осторожно приблизилась к нему. Похоже, задыхается. В освещении лампы заметила серебристый блеск на шее. На моё приближение не реагирует. Разве вампиров может лихорадить? Горячий лоб и шипение, стараюсь не обращать внимания. Глаза закрыты, но веки подрагивают.

Осторожно переворачиваю его лицом вверх. Неприятно руки дрожат. Откидываю в сторону поблекшие волосы и воротник, освобождая шею, обнаруживаю нечто похожее на ошейник. Нет, это он и есть, из серебра и с крестиком. Полоска металла кажется абсолютно цельной, а места, где она соприкасается с кожей, выглядят болезненно, мягко говоря. И, похоже, этот ошейник решил задушить Максима.

Как его снять?

Наугад потянула крестик вниз. Получилось, но не так аккуратно, как хотелось бы. Задумчиво покрутив в руках, пытаясь понять механизм, свалила всё на магию и положила ошейник на журнальный столик.

Невероятно недовольный взгляд от создания ночи.

Ага, помирать собрался, а я всю малину испортила.

— Ты... — хотел он разразиться гневной триадой, но закашлялся.

— Отдохни, — по-дружески посоветовала ему.

Отвернулся к спинке, ощупывая левой рукой место, где было серебро. Взгляд куда-то в себя. Мне бы следовало отойти, но я этого не сделала. Слишком маленькая комната, чтобы от кого-то бегать.

По-моему, я не воспринимаю его как вампира. А зря. Мало ли, что может случиться, но пока терять голову он не намерен и не ведёт себя как кровожадный тип, почти.

Сижу себе на стульчике, стараюсь ни о чём плохом не думать, и вдруг чувствую у себя на шее лёгкое прикосновение холодных пальцев. Как он так быстро оказался возле меня?! Или я опять выпала из реальности?

— Максим? — тихо позвала.

Вздрогнул, посмотрел мне в глаза и повалился обратно на диван.

— Серебро неплохо отрезвляло, — пробормотал.

— А заодно убивало, — добавила.

— Ну, знаешь ли... Меня всё равно, если не убьют сразу, то отправят куда подальше на медленную смерть, — резко высказался Максим. Шумно дышит.

— Отлично, у тебя есть неплохой повод сбежать отсюда! — обрадовалась, внимательно следя за слабой реакцией. — Может... Выпьешь мою кровь?

Что ляпнула!!!

— Кому-то жить, я вижу, надоело... — медленно встал он. — Сначала ты.

Макс дал мне две бутылки с водой, одну из которых успела выпить до половины.

— Здесь полтора литра. В меня столько не вместится, — несколько смущенно пробормотала я.

— Пей давай, без лишних разговоров.

Нормально? А если я лопну? Но, на всякий случай, решила лишний раз не возмущаться. Под его пристальным взглядом чувствую себя неловко. Пол-литра осталось позади. Внутри уже булькает. Как-то на автомате беру следующую бутылку. Каждый глоток приходится заталкивать, через раз делая перерывы.

Когда я допила (не могу поверить, что получилось), Максим кивнул, как бы приглашая пересесть на диван к нему.

Куда пропадают мозги и здравый рассудок в такие моменты?

Хотелось пошутить что-нибудь на этот счет, но язык не поворачивался. Я подсела к Максу.

— Постарайся не дёргаться, расслабься... И глаза закрой, — спокойно сказал, прожигая взглядом.

Послушно попыталась выполнить указания. С первым всё понятно, а вот остальные...

Со стороны донеслось, как щёлкнул выключатель. Темно. Да он издевается!

Берёт руки за запястья, пристраивает их где-то над головой. Другой рукой убирает волосы, приподнимает подбородок. Сжимает мои колени между своих ног...

Глаза невольно распахнулись.

— Закрой. Не отпущу, — почему-то его голос подействовал успокаивающе.

Я послушалась. А Максим не спешил.

Ни звука, ни света нет. Может, я уже мертва?

— Всё, — сквозь тишину донеслось. — Не говори пока.

Но я ничего не почувствовала...

Слез с меня и устроился рядом. Видимо, придётся посидеть рядом с вампиром в темноте.

Надо проанализировать то, что произошло за последние дни...

И только я начала погружаться в свои мысли, загорелся свет.

— Укус немного зажил. Постарайся обходиться без резких движений. Можешь говорить только тихо, — сказал, пока возвращался на своё место.

— Не особо и хочется, — огрызнулась, нащупывая на шее следы. Действительно укусил. — Сколько он будет на мне?

— Если повезёт, до свадьбы заживёт, если нет, на всю жизнь останется, — кажется, это тот же раздражающий тип, что разрушил моё одиночество на стройке. Теперь он не выглядит так жалко и болезненно. — Ты как себя чувствуешь?

— Вроде, нормально. Небольшой упадок сил... А как ты умудрился укусить, что я ничего не почувствовала? — всё же захотелось разъяснить мне.

— Совсем ничего? (Кивок с моей стороны.) Немного гипноза. Я тебя полностью обездвижил. Подождал, пока ты успокоишься. И клыки у меня довольно острые, — перечислил он, явно удивлённый подобному факту. — Либо ты бесчувственная.

— Эй, последнее совсем не к месту, — решила протестовать.

— У тебя часто бывают подобные вспышки альтруизма по отношению к подобным мне существам? — ухмыляется, упырь недоделанный.

— Что за вопрос? — хмуро смотрела на него.

— Да просто спрашивал недавно про спонтанные посадки к незнакомцам в машины и получил положительный ответ. Может, тут та же история? — ничуть не стесняясь показывать клыки, продолжал во все зубы улыбаться Максим; так бы избавила его от них.

— Нашел с чем сравнить... Да! Конечно! Есть такие побуждения, — взорвалась, но тут же зашлась кашлем. Место укуса отозвалось болью.

— Прости, отдохни лучше, — постарался принять серьёзное выражение лица, но вышло криво.

Не обращая внимания на слабый протест, меня подхватили на руки и переложили на кровать, прикрыв одеялком.

Всё не так плохо, как могло быть.