Подмена (гет)

Кажется, жизнь наладилась. Теперь Синити не был столь неблагожелателен к нам с Нобуко, чему невероятно удивились мама и папа. Мусор не появлялся в моем школьном ящике для обуви, а в классе никто не доставал. Кроме, наверное, Соске, этот парень находил любой повод, чтобы заговорить со мной. Мне же приходилось напрягать все извилины, чтобы избежать долгого разговора, встреч и прогулок, которых он добивался. Нобуко никак не реагировала на мои попытки убежать от парня, но я чувствовала где-то внутри ее растущее недовольство.

Первую свою неделю сдачи тестов я прожила довольно терпимо, звезд с неба не хватала, но и не завалила ни одного теста. Теперь же надвигались новые проверки знаний, и я радовалась подмоге в виде Нобуко. Более того, она прекрасно разбиралась в японской истории, литературе и языке. Математику же и физику я знала сама, ведь совсем недавно сдавала по ним ЕГЭ. Никогда вот не знаешь, где могут пригодиться такие знания.

Я таки заговорила с вечно смеющейся Аянаме. Сначала я с ней просто здоровалась, затем начала перекидываться несколькими фразами о погоде и прочей дребедени. А потом мне посчастливилось встретить ее в библиотеке. Туда я пошла, собственно, преследуя своего вундеркинда. Как бы Нобуко не отговаривала меня, я все еще хотела с ним подружиться. Однако после того случая с партой он окончательно на меня забил, и все мои новые попытки разбивались как волны о скалы.

— Привет, готовишься к тестам? — как бы невзначай спросила я у одноклассницы, и та подтвердила.

— Да, прошлый раз сдала как-то не очень хорошо.

— Я вот тоже готовлюсь.

Мы неловко замолчали. Нобуко нашептывала мне, что ничего не выйдет, что друзья так просто не заводятся, но…

— Может, позанимаемся вместе? — предложила мне одноклассница, и я с радостью согласилась.

Мы вместе делали домашнее задание, и одновременно успевали обсуждать последнее события. Аянаме похвалила меня и извинилась за то, что не поддерживала раньше. Но сейчас, судя по ее словам, она не против подружиться. И это меня радовало. Хотелось кого-то физически ощущаемого в друзья, а не просто вечно сомневающуюся во всем Нобуко в голове.

Все шло слишком хорошо, и я начинала ловить себя на мысли, что ожидаю чего-то плохого. И словно накаркала — на следующей неделе появилась Фумико. Она пыталась не выделяться, была тихой и не поднимала головы. Даже ее макияж не был обычно-кричащим. Ее подружки что-то обсудили между собой, увидев рыжеволосую одноклассницу, но к ней не подошли. Вместо этого они решили подойти ко мне.

— Привет.

— Привет, — ответила им я, немного опешив. Я была в столовой и как раз приготовилась есть рамен. До этого хотела позвать Аянаме, но та убежала по делам своего клуба, так что мне снова пришлось есть одной.

— Можно мы сядем рядом?

Нобуко засыпала меня вопросами, относительно того, что происходит, но я и сама ничего не понимала.

— Ну, садитесь, — мне было не жалко, да и интересно узнать, что они задумали.

Девочки сели и молча принялись есть. Не было похоже, чтобы они прямо-таки рвались разговаривать со мной, поэтому и я стала их игнорировать. После всего произошедшего они, кажется, поругались с Фумико и теперь были сами по себе. Однако я думала, что это меня не касается. Как же я ошибалась.

Не прошло и двух дней, как я обнаружила, что у меня появился хвостик. Эти две девочки постоянно оказывались рядом, предлагали свою помощь, пытались разговаривать на отвлеченные темы, снова подсаживались ко мне в столовой. Соске первым отреагировал на это:

— Советую не связываться тебе с ними, — шепнул он мне на уроке английского.

— Почему?

— Ни к чему хорошему это не приведет, — он мотнул головой в сторону притихшей Фумико, тщательно записывающей материал урока, — думаешь, она сама бы стала такой — без помощи своих подружек?

Больше он ничего не сказал, но общий смысл я уловила. Не будь подпевал — Фумико бы просто не осмелилась на все те плохие поступки. Однако чего эти подпевалы теперь хотели от меня? Неужели я стала чем-то вроде их нового вожака? Да быть такого не могло.

Но Нобуко думала по-другому.

— Может, она их заставляла все это делать? — говорила она, и как в подтверждение ее догадок одноклассницы сами заговорили на эту тему:

— Прости нас, пожалуйста, — сказала одна из них, та, что повыше. У нее были короткие черные волосы и пухлые губы. Косметики на ней было не меньше, чем на прежней Фумико. — Фумико заставляла нас делать все это, сама она никогда ничего не делала. Только руководила.

— Мы были против такого, — уверяла меня вторая, она была чуть пониже меня, с длинными каштановыми волосами. — Но ты сама знаешь, если будешь перечить ей — то можешь получить сама. И мы боялись, что если откажем подчиняться ей, то на следующий день она найдет других, кто с радостью отыграется на нас.

Звучало это все убедительно, однако что-то не давало мне покоя. Я не спешила верить в их раскаяние, но, к моему удивлению, Нобуко простила их почти сразу же.

— Она их заставляла, — говорила мне Танака, — я знаю, что это такое. Я чувствовала на себе влияние Фумико долгое время. Это правда было страшно, а они все видели и все знали…наверное, им было даже страшнее, чем мне…

Я хвалила свою японку за добросердечность и понимание, но просила все-таки не пытаться сводить с ними дружбу, именно на нее, казалось, те и претендовали. На следующий день они позвали меня в караоке. Я отказалась под каким-то надуманным предлогом, но они не сдались и обещали, что все-таки подождут меня после школы.

Нобуко очень хотела пойти на эту встречу. Ее никто никогда никуда не звал, а тут прогулка в караоке. Я убеждала ее, что компания этих двух не самая приятная, но Танака говорила, что это все моя гордость. Они и Нобуко якобы испытали похожие чувства, поэтому им можно гулять вместе.

Как по мне, младшая Танака купилась на их постоянное бегание за нами. В какой-то степени я понимала ее, общение с Аянаме пока не заходило дальше подготовки к тестам, а тут было общее переживание и общий враг — Фумико. Однако тело контролировала я, поэтому после уроков я уверенно последовала домой, игнорируя все протесты Нобуко.

— Я очень хочу пойти! — уже кричала она в моей голове, пока я переобувалась. — Ты ничего не понимаешь!

— Давай, мы сходим куда-нибудь в кафе, ты успокоишься…

— Ты не понимаешь! — я чувствовала усиливающийся жар внутри себя, Нобуко явно негодовала, что было в новинку для меня. — Если я хочу пойти гулять, значит, мы должны пойти. Тело мое, и жизнь моя, так что ты обязана сделать так, как я хочу!

— Ничего не знаю, — голова начинала раскалываться и жутко болеть. От гнева и недовольства Нобуко гудело в ушах, и начинали дожать ноги. Хотелось присесть и прийти в себя, но Нобуко продолжала кричать, и ее голос становился все тверже и громче.

— Это мое тело, — кричала она, и я морщилась от жуткой боли, охватившей голову.

— Нет, — выдохнула я, еле ворочая языком, повернулась к выходу, — мы лучше пойдем домой и там…

— ЭТО МОЕ ТЕЛО!

Я не поняла, что произошло дальше. Темнота накрыла мне глаза, а голова резко закружилась. Мне показалось, что я падаю куда-то вниз на большой скорости, а потом словно зависла прямо в воздухе. Я слышала все те же школьные звуки, но они доносились как-то приглушенно, словно между нами была какая-то преграда. Я открыла глаза и чуть не выругалась — я видела, как мимо проплывают стены коридора и двери кабинетов. Я попыталась остановиться, но ничего не вышло, попыталась поднять руку или ногу — но те меня не слушались. Когда перед глазами появилась лестница, и я начала подниматься на второй этаж и идти в сторону класса, где меня обещали ждать, я осознала, что случилось — Нобуко вернула себе контроль телом.

— Эй, Нобуко, давай поговорим! Выслушай меня!

Я кричала как можно громче, но та меня игнорировала. Впервые Танака была настроена столь решительно, и эта решительность мне не нравилась, ну почему она не могла выбрать себе в приятели тех, кого я ей выбрала?

Она уже подходила к классу, и я напряглась, стараясь остановить тело. Если она смогла взять контроль, лишь показав свою решительность, чем я отличаюсь? Моя решимость не идти в караоке ничуть не меньше ее желания туда пойти.

— Нет! — крикнула я, собирая всю волю в кулак и выбрасывая невидимую руку вперед.

Нобуко остановилась в нескольких метрах от кабинета с вытянутой рукой.

— Отпусти меня уже, — услышала я ее голос. — Я хочу пойти с ними, ты же сама меня учила добиваться того, чего я хочу.

— Но ведь они обижали тебя, а теперь притворяются паиньками, ты же должна иметь хоть малейшее чувство гордости!

— Ты все время диктуешь мне, что я должна иметь, а что не должна, — Нобуко явно была зла. Она пыталась сдвинуться с места, но я ее не пускала. — Я сама могу делать решения, ты сама сказала, что я могу…

— Но сейчас-то мы должны решать вдвоем! Тело-то у нас одно на двоих, и…

— Это мое тело!

От выкрика девочки меня снесло куда-то вглубь непонятной мне вязкой черноты. Она вернула себе полной контроль над телом. Тяжело дыша, словно преодолела многокилометровый кросс, она вдруг развернулась и убежала обратно вниз по лестнице.

Она выбежала из школы, миновала торговый квартал и вбежала в парк, где долгое время приходила в себя. Затем села на скамейку и молча уставилась на дедушку, выгуливающего небольшую таксу неподалеку. Мы молчали. Обе были злы и сердились друг на друга. Если бы она не закричала так громко вслух, ей бы не пришлось убегать из школы. А так ее бы посчитали странной, как минимум — стоит и кричит у дверей класса про свое тело.

Дедушка медленно переставлял ноги и крутил головой, стараясь уследить за своей собакой, бегающей как сумасшедшая. Она обнюхивала всех прохожих, все столбы и скамейки, а после возвращалась к деду, громко гавкая. Странно, но наблюдение за ними постепенно успокоило меня. И, видимо, Нобуко тоже пришла в себя.

— У меня никогда не было друзей. А тут такой шанс подружиться. Я не хотела его упускать. Разве это неправильно?

Я не могла сказать, что неправильно, как не могла научить ее быть чуть более гордой. Немного подумав, я сдалась.

— Если они снова тебя позовут, мы сходим. Только давай пойдем вместе, все-таки пока что мы делим одно тело, а, значит, должны договариваться.

— Хорошо.

Танака согласилась, но не вернула мне управление телом. Теперь мы с ней поменялись местами, и место наблюдателя мне совсем не нравилось. Не знаю, как Нобуко терпела меня в главной роли столько времени, но одно было ясно точно — надолго мы не сможем делить тело. Кто-то из нас должен будет уйти, и я догадывалась, кто именно. Как же горько и обидно становилось от этого.