Небесная Кузница Броктона/Brockton's Celestial Forge (джен)

— Так где же она, черт возьми? — спросила Аиша, размышляя над голографической схемой Мастерской.

Недавнее добавление созвездия Персональной Реальности привело к тому, что некоторые области перекрывались, не говоря уже о комнатах, расширенных с помощью магии Гарри Поттера или пространственных движков. Результатом стала трехмерная карта, которую было бы сложно читать и в лучшие времена. Включение нескольких типов высокоэнергетических силовых каналов, ведущих к изначально некартографируемому источнику, не помогло делу.

— Она где-то там… — сказал я, не указывая в каком-либо направлении. Взгляд раздражения Аиши был идеально повторён взглядом Слежки, когда они обe уставились на меня. — Слушайте, это просто одна из таких вещей. Там определенно есть Сфера Дайсона-

— Да ясно дело. Я вижу показания мощности, — сказала Аиша. Весь цех был «подключен» к мощностям Сферы. Квалификатор был необходим, поскольку сборка охватывала не только электричество. Там были каналы для высокоэнергетической плазмы и световых излучений. По сути, в нашем распоряжении была полная мощность звезды, и это было чертовски много мощности.

— Полная передача энергии, улавливаемая с эффективностью сто процентов. Фактически энергия четырех миллионов тонн преобразованной материи в секунду. — Я проверил точные показания и подтвердил их с помощью Слежки. — Четыре целых четыреста пятьдесят три с небольшим.

— Да, «небольшим», — сказала Аиша. — Что такое несколько сотен тонн преобразованной материи в секунду на самом деле? Я имею в виду, это всего лишь сколько, на пять? На шесть порядков больше, чем общее мировое потребление энергии? Полностью заслуживает того, чтобы рассматривать это как ошибку округления.

Технически это невозможно было точно рассчитать из-за различных изоляционистских стран и неизвестного использования проектов Технарских техннологий, искажающих цифры, но это была хорошая приблизительная оценка.

— Я знаю, что это большое количество энергии… — сказал я.

— Это просто блядь нелепое количество энергии, — ответила Аиша. — Я почти хотела бы не понимать, о каком именно количестве мы здесь говорим.

— Мои силы мультивселенские, — объяснил я. — Вполне логично, что в них есть некоторые аспекты, которые превосходят любой отдельный мир.

Не то чтобы я не был шокирован масштабом того, что было добавлено в мою Мастерскую. Я знал, насколько это выходит за рамки. Конечно, технически я мог работать в бесконечном масштабе благодаря Всегда Больший Робот. Спиральная энергия была технически бесконечной, и Мантра могла фактически превзойти это количество мощности на более высоких уровнях. Даже просто агрессивное массовое производство моих самых мощных генераторов могло бы в конечном итоге достичь этой точки.

Но я ничего этого не сделал. Не было медленного накопления мощности или масштабного проекта, который дал бы мне доступ к этому количеству полезной энергии. Моя сила просто принесла космический мегапроект и подключила его к моей мастерской.

Ну, не совсем «принесла». Сфера определенно существовала, но физически она не была доступна никаким образом. Ее даже нельзя было наблюдать обычными методами. Потоки энергии можно было проанализировать, что дало бы некоторые подсказки об источнике энергии, но без моих расширенных чувств я бы играл в угадайку.

Именно эти чувства действительно помогли замкнуть петлю и не дать мне окончательно сойти с ума. Количество силы было ошеломляющим, но благодаря моим божественным чувствам это не было пугающим. Это было успокаивающим. У меня была звезда, мой собственный небесный объект. Я мог чувствовать пульсацию реакций слияния внутри нее, питающую структуру Сферы Дайсона и направляемую в мою мастерскую. Это был огонь и технология, но более того, это было моим. Это было частью моего дома. Горящий свет, который центрировал его так же, как очаг Гестии.

Вероятно, здесь были какие-то последствия, помимо легкого доступа к количеству энергии, которое превосходило даже самые возвышенные мечты инженерии. У меня была своя звезда. Я ничего не мог с ней сделать, но я определенно владел ею в фундаментальном смысле. Учитывая абстрактные и символические аспекты многих магических систем, это, вероятно, имело бы некоторые интересные последствия.

Главное в этом обновлении было то, что это была полностью обычная энергия. Это была мощность, выраженная через физическую среду без каких-либо маленьких сокращений или размерных уловок, которые моя технология использовала, чтобы обойти законы обычной физики. Я не полагался на внеуниверсальные парные столкновения, манипуляцию внутренними свойствами материи или экзотическую физику частиц. Это было полностью обычным, то есть это было и более надежным, и более простым в использовании.

Тип Кардашева II. Это был удобный ярлык для такого рода вещей, но не то, что когда-либо должно было произойти на самом деле. Порог для типа II — это выработка энергии, равная общей мощности звезды, а не фактический захват общей мощности звезды. Так же, как тип I не был связан с захватом всей солнечной энергии, которую получает ваша планета. Важно, чтобы ваша планета продолжала получать солнечную энергию, так же, как важно, чтобы ваша звезда не была полностью отрезана.

По сути, чтобы достичь Типа I, цивилизации необходимо будет расшириться за пределы своей собственной планеты. Через множественные миры энергетической инфраструктуры и солнечных коллекторов в конечном итоге общая энергия, доступная цивилизации, превысит количество, которое получает одна планета. Аналогично, как только цивилизация расширится за пределы своей собственной солнечной системы, построив несколько колоний с собственной генерацией энергии и используя солнечную энергию от нескольких звезд, в конечном итоге эта общая энергия превысит мощность излучения одной звезды. К тому времени, когда цивилизация построит Сферы Дайсона или Оболочки Дайсона, она будет на пути к тому, чтобы стать цивилизацией Типа III.

По сути, цивилизация типа I должна была быть устоявшимся межпланетным присутствием, тип II — устоявшимся межзвездным, а тип III — межгалактическим. Количество вырабатываемой энергии распределялось бы по всем мирам, колониям и работам цивилизации. Я мог бы считаться цивилизацией типа II, но нигде в цивилизации типа II не нашлось бы такой полезной энергии, которая была у меня под рукой. Такой вид энергии можно было найти только в цивилизациях типа III или тех, которые были на пути к тому, чтобы стать таковыми.

У меня были все энергетические ресурсы межзвездной цивилизации, сконцентрированные в одной точке, что делало ее более мощной как в техническом, так и в прямом и переносном смысле. Шок от количества энергии, которым мы располагали, был вполне разумным. Я даже не был уверен, что мне делать с такой силой.

— Да, это мультивселенная, верно. — Аиша покачала головой. — Ты хоть представляешь, что ты собираешься с этим делать? Что ты должен делать с такой силой?

Я покачал головой.

— Честно? Понятия не имею. Мне кажется, что мне следует это как-то собрать, но единственными средами, которые могли бы работать в таких масштабах, были бы антиматерия или энергон, и мы бы рассматривали миллиарды тонн в день, как минимум. Кроме того, поток постоянен, так что нет особого смысла его хранить, если только нам не понадобится еще больше энергии в какой-то момент в будущем.

— Я не могу себе представить, что это произойдет. — Она сказала: — Конечно, я не могла себе представить, чтобы ты внезапно получил свою собственную Сферу Дайсона, так что, полагаю, все возможно. — Она снова проверила схемы. — Это безопасно, да? Никакого накопления, перегрузки или чего-то еще?

— Это безопасно. — Я заверил ее, пока созвездие Завершения пролетело мимо. — Любая неиспользуемая энергия сбрасывается… куда-то. — Моя неуверенность в механике не совсем успокаивала, но я продолжал. — В Мастерской действуют регуляция среды, так что нам не нужно беспокоиться о накоплении тепла или вентиляции. Энергия просто ждет, когда она нам понадобится.

— Выработка энергии не была существенным препятствием ни для текущих, ни для потенциальных проектов, — вмешалась Слежка. — Хотя доступность энергии упрощает некоторые аспекты предстоящего строительства, она не создает никаких непосредственных препятствий. — Она замолчала, переводя взгляд с Аиши на меня. — Если только осознание недоиспользования ресурса не отвлечет от предстоящих проектов?

— Нет, ты права Слежка. — Она немного выпрямилась после моих слов. — Нет необходимости использовать вырабатываемую энергию, но в то же время, направив ее на какую-то полезную цель, было бы легче перейти к другим проектам.

Что было нелегкой задачей. Масштаб был просто слишком велик. Сфера Дайсона вырабатывала больше энергии за секунду, чем мир потреблял за тридцать лет. Что, черт возьми, вам делать с такой энергией? Даже работа промышленных репликаторов без остановки не нанесла бы серьезного ущерба потоку энергии, и это даже не говоря о том, что я должен был делать с производимыми материалами.

Раздался звук тяжелых шагов, и вся группа внезапно повернулась к Матрикс. Они все еще были новичками в подражании языку тела, поставив его в крайне низкий приоритет, но я мог видеть что-то, что могло сойти за волнение в семифутовой бронированной фигуре.

— У меня есть предложение, — сказали они, обведя шлемом группу. Еще одна уступка языку тела, учитывая что распределенную природа их тел наноботов, сделала фактическое направление их взгляда несущественным.

Пауза длилась дольше, чем обычно было бы уместно. Я мог чувствовать своими чувствами сложность их расчетов, пока Омега нанит мерцал в суперпозиции между кластерами наноботов первого класса.

— Да, Матрикс? — подсказал я. — Что вы предлагаете?

Расчеты и анализ резко прекратились, гипотезы встали на свои места, и Матрикс начали свою презентацию.

— С улучшением эффективности, обеспечиваемым недавними возможностями, общие потребности в энергии легко удовлетворяются либо с помощью миниатюрных реакторов, либо с помощью спроецированных Атлантических Кристаллов. Кроме того, ограничения, присущие источнику энергии, подключенному к Мастерской, требовали, чтобы энергия потреблялась на месте, хранилась для последующего использования или управлялась через форму вещательной системы. На данный момент только одна форма технологии остается на стадии разработки, когда большие объемы энергии могут существенно способствовать ее развертыванию. — Слова были произнесены ровным голосом, но Матрикс подключились к голографическим массивам Мастерской, чтобы передать свою точку зрения. В частности, они выделили первый проект, в котором они участвовали, сборку мантических проводников и цепей в Мастерской.

— Вы хотите сделать ядра, — сказал я, следуя их логике. Это было больше, чем просто связь с нашей ранней совместной работой. Так же, как и сродство Флота и Слежки с воздухом и молнией, ядро нанита Матрикс было создано с элементарной сродством к земле. Это в первую очередь проявилось через структурный анализ и восприятие геологии, но у них была несомненная связь с физическими структурами. Это в основном проявилось через синергию с их божественным мастерством, но это также предоставило уровень осознанности и интуиции, с которым даже Слежка не мог сравниться, что-то, что невероятно хорошо работало с Мантической технологией.

Был небольшой наклон шлема миниатюрного Gun-EZ.

— Бурстоун обладает теоретически бесконечной емкостью хранения энергии, но нестабильность, делает его непригодным для использования в таких масштабах. Производство Мантических Осколков в течение эффекта временной приостановки Благородного Фантазма 'Мистическая Кузница' позволило более широко использовать Мантические технологии, но маловероятно, что полные Ядра могут быть произведены такими методами. Модификация Мантических Цепей Мастерской может позволить потенциальное усовершенствование Осколков и формирование Ядер.

Расчеты и планирование уже были завершены. Мантическая энергия могла использоваться для любого количества приложений, но запустить эту систему в обратном направлении было нелегко. Если бы не способность хранения энергии Бурстоуна, это было бы невозможно ни на каком уровне. Предложение включало преобразование солнечной энергии в энергию Мантическую с помощью массива Бурстоуна, а затем запустить существующие Мантические Цепи в обратном направлении, заряжая осколки, а не опустошая их.

Теоретически, это могло бы в конечном итоге привести к формированию Ядер. Теоретически, потому что практически никто никогда не пытался это сделать. Даже с преимуществами моих способностей это было бы крайне неэффективно. Без моих способностей это было бы похоже на попытку зарядить батарею ноутбука статикой от воздушного шара. Технически возможно, но по сути шутка.

Но это не шутка. Цепь будет работать с ошеломляющими потерями, но не такими ошеломляющими, как количество энергии, поступающей в нее. Тем не менее, даже полностью заряженная, с такой мощностью, которую мы могли бы протолкнуть через систему, она не будет штамповать ядра, как конвейер. Настоящие ядра формировались веками при точных мантических и алхимических условиях. Даже с фактически неограниченным зарядным массивом это все равно займет дни.

Но это был предел процесса, а не мощности. Вы не могли испечь пирог вдвое быстрее, удвоив температуру, но с достаточно большой духовкой вы могли испечь два пирога одновременно. Или десять, или двести. Или несколько тысяч. Честно говоря, я не мог быть уверен, сколько ядер мы сможем начать заряжать, пока не увижу систему в действии. Это было новое применение Мантической технологии. Проект, столь же инновационный, как и фотонная вычислительная система.

И вся идея целиком исходила от Матрикс, расширение первого проекта, над которым они работали, теперь расширенного за счет всеобъемлющих знаний технарства, технологий из дюжины миров и выражения божественной кузнечной способности. Даже если это было не единственное практическое применение, предложенное для такого масштаба силы, я не собирался рубить на корню их план.

— Отличная идея, — сказал я. В ответ на похвалу конфигурация тела Матрикс слегка изменилась. — Мы можем начать вносить изменения немедленно. Пожалуйста, сообщите мне, если вам потребуется какая-либо конкретная помощь с аспектами систем.

— Я постараюсь это сделать, — ответили они. — Массовые изменения могут быть выполнены в следующих областях, но выделенные проводники и места соединений выиграют от непосредственного внимания с вашей стороны или со стороны одного из ваших дубликатов.

— Эй? — спросила Аиша. — Я знаю, что мы не слишком много говорили об этой мантической штуке, но что это было за штука с нестабильностью в Бурстоуне?

Прежде чем я успел ответить, Слежка шагнула вперед, проецируя ряд изображений, описывающих свойства Бурстоуна.

— Бурстоун — это материал, присущий мантической технологии. Уникальный состав требует алхимической трансмутации для производства, но имеет потенциал для естественного появления в присутствии несфокусированной мантической энергии. — объяснила она. — Бурстоун обладает уникальной способностью хранить фактически неограниченное количество энергии, высвобождая накопленную энергию с постоянной скоростью, пропорциональной размеру образца. Определенные мантические принципы могут управлять потоком, способствуя более быстрому разряду. Однако в случае структурного разрушения вся энергия, содержащаяся в образце Бурстоуна, немедленно высвобождается. В зависимости от количества накопленной энергии это может быть весьма разрушительным.

— Подожди, — повернулась ко мне Аиша. — То есть, если ты подключишь эту штуку напрямую к Сфере Дайсона или любому другому твоему высокомощному генератору, то у тебя будут батареи, которые, по сути, превратятся в ядерное оружие, если их слишком сильно тряхнуть?

— В принципе? Да, — признался я. — Вот почему я их так не использовал. Я имею в виду, что есть предел тому, как быстро они могут заряжаться, и все, что я сделаю, будет нелегко уничтожить, но да, нет верхнего предела тому, насколько большим может стать бум.

Тибальт вытянул шею, чтобы посмотреть на экраны Слежки, затем повернулся ко мне и промяукал вопрос, изображая стойку для стрельбы. Выражения беспокойства были направлены на него от большинства в Кузнице.

— Э-э, технически да, — сказал я. — Объем Бурстоуна не является фактором, определяющим, сколько энергии можно сохранить, поэтому пуля подойдет. С такой чувствительностью я бы определенно рекомендовал гироджет или, может быть, болтерный снаряд, но да, сильно заряженный образец Бурстоуна может быть настроен на разрушение при ударе. При достаточном времени его заряда можно получить более сильный взрыв, чем от твердого снаряда с антиматерией.

Тибальт, казалось, был доволен подтверждением и, к счастью, не задавал дополнительных вопросов о конструкции пуль с взрывной мощностью более мегатонны. Я бы был шокирован, но это было не самое худшее, что могла предложить Мантическая технология. То, как Ядра взаимодействовали со своей средой, запоминая определенные состояния, имело невероятный потенциал для ремонта и восстановления, но такие силы можно было бы с такой же легкостью направить на пагубные цели.

И я собирался иметь эту силу под рукой. Честно говоря, если бы у меня уже не было списка способов, которыми я мог бы уничтожить мир, это могло бы вызывать беспокойство.

— Ладно, это было ужасающе на нескольких уровнях, — сказала Аиша с улыбкой, которая не была совсем натянутой. Казалось, она неплохо справлялась с безумием Кузницы. — Оставив в стороне опасения по поводу того, что через это место будет протекать уровень энергии, способный уничтожить планету, что будет дальше на сегодня?

Я перевел дух и огляделся. Несколько раз всю команду Небесной Кузницы вызывали из их индивидуальных проектов, чтобы обсудить со мной какие-то новые разработки. Нельзя сказать что перемещение по Мастерской было сложным, но было такое чувство, что неустойчивые аспекты моей силы перетекают на всех остальных. Не то чтобы они, казалось, сильно возражали. Думаю, даже со всем, что мы видели, что-то вроде внезапной Сферы Дайсона все еще было примечательным событием.

— Нам нужно закругляться. Скоро киносеанс, но тебе стоит закончить тренировку с Тибальтом. Тебе тоже, Тетра. — Она кивнула мне, отчего светящийся мех на ее голове замерцал. Маловероятно, что Аиша или Тетра смогут освоить использование Ци за несколько коротких сеансов, но у Тетры уже были прочные основы этой концепции, а Тибальт был отличным учителем, когда дело касалось боевых искусств. Мастерски созданная тренировочная комната также помогла, и он знал, как использовать ее в полной мере.

— Итак, еще раз с фальшивым водяным оружием? — пошутила она, глядя на Тибальта. Он кивнул, но мяукнул в ответ.

— Да. — согласился я. — Я позабочусь об этом. — Аиша посмотрела на меня широко раскрытыми глазами.

— Серьёзно? — нерешительно спросила она.

— С учетом того количества тренировок, которое у тебя было, тебе понадобится что-то большее, чем эти энергетические батончики, — сказал я. — Я что-нибудь приготовлю после фильма.

— Спасибо. — Она на мгновение взглянула в сторону. — Я имею в виду, что это хорошие энергетические батончики, действительно хорошие, но просто для проверки, мы говорим о супер божественной еде? — спросила она.

Я пожал плечами.

— Никак без этого, на самом деле. Нормальность перестала быть для меня вариантом. — Матрикс сделали шаг вперед. — По крайней мере, без помощи Матрикс. — К счастью, они не восприняли это как оскорбление.

Учитывая их стандарты качества, я немного беспокоился о том, что они подумают о своей роли руководителя производства вещей, которые не были нечеловечески красивыми или обладали неестественными качествами или улучшенными способностями. Вместо этого они, казалось, были рады иметь специальные проекты по изготовлению, которые нужно было выполнить, и даже, казалось, приняли ценность более обыденных творений и их место в мире.

Конечно, возможность работать выше этого уровня, а не быть ограниченным им, возможно, помогла их принятию. Лучшей работой Матрикс было божественное мастерство с использованием мифических металлов. После этого любой меньший проект был оформлен как преднамеренное решение, а не как свидетельство какого-то ограничения.

— Точно. — Сказала она, когда я почувствовал, как мимо пролетело созвездие Магии. В ее глазах мелькнул блеск, когда она повернулась к Тетре и Тибальту. — Итак, это затишье или финальный блиц?

Тибальт фыркнул, услышав ее упоминание о затишье, и повел их обоих, расписывая объем тренировок, которые он собирался провести до конца дня. Учитывая, что тренировки все еще были сосредоточены на магических боевых искусствах и за ними последует фильм в ядре компьютера и самый сытный ужин, который я только смогу приготовить, Аиша, похоже, не возражала против его поведения сержанта-инструктора.

— Я пойду, чтобы начать работу над модификациями Мантической сети Мастерской. — заявили Матрикс. Не дожидаясь ответа, наноботы, составляющие их форму, схлопнулись в золотую жидкость, которая утекла в пол вулканической породы, как будто ее там не было. Мои собственные чувства могли обнаружить их продвижение по Мастерской, когда они рассеялись и начали работу над своим предложением.

Если вы видели Матрикс только в их составной форме, было легко забыть их истинную природу. Менее единое существо и более совокупность триллионов и триллионов отдельных машин, каждая с самым ничтожным фрагментом кода, составлявшего их полное существо. Сжатая форма была сочетанием уступки межличностному взаимодействию и привязанности к их первому полному развертыванию, но им было так же комфортно быть распространеными по всей структуре Мастерской, как и удерживание любой определенной формы.

Скорость, с которой они могли заполнить физическую структуру, была одной из главных причин, по которой они были такой мощной силой. Даже если они не размножались экспоненциально, они все равно могли вывернуть наизнанку целый городской квартал, практически не прилагая усилий.

У них не было возможности продемонстрировать это, и, вероятно, это было к лучшему. Онлайн-оценки, похоже, помещали их в разряд технаря, оборотня или возможного Дела 53. Я сомневался, что кто-то взглянет на специфическое выражение способностей Матрикс и сразу же перейдет к предположениям о нанотехнологиях, но я знал, как они отреагируют, если узнают. Как и со всеми угрозами S-класса в Кузнице, лучше было держать это в тайне до подходящего момента.

Я обратился к некоторой другой угрозе S-класса в команде. Ладно, эта оценка, вероятно, была щедрой в случае Гармент, если только она не проявила особой креативности в плетении Праха или использовании невозможных цветов. На самом деле, это было то, что нам нужно было решить.

— Итак, — сказал я Гармент. — Теперь, когда всё безопасно, я думаю, что должен устроить тебе настоящую экскурсию по Призматической лаборатории.

Гармент на самом деле подпрыгнула от волнения от моих слов, заставив ее платье драматично закружиться вокруг нее. Она лихорадочно жестикулировала, что она готовилась к этому и у нее есть ряд готовых дизайнов и предложений, указывая в сторону своей мастерской с акцентом, что она скоро их подготовит.

Слежка кивнула. Хотя ей не удалось сделать точный переводчик языка моды, ее работа с Гармент позволила ей различить общий смысл того, что передавалось.

— Я буду сопровождать Гармент, поскольку есть некоторые последние детали благотворительного мероприятия, которые требуют одобрения, — сказала она, кивнув мне.

Гармент, казалось, разрывалась между подготовкой к мероприятию и, наконец, открытым доступом к Призматической лаборатории. Тем не менее, она сдержала свой энтузиазм и дала понять Слежке, что будет рада сделать все возможное, чтобы помочь в организации мероприятия.

— Вы уверены, что я ничем не могу помочь? — спросил я.

Слежка покачала головой.

— Помощь ваших дубликатов в логистике на ранней стадии и усилиях по координации решила все текущие проблемы. — Она сформировала голографический планшет в своих руках в том же стиле, который она использовала, когда действовала через свой старый голографический аватар. Несмотря на то, что все данные были легко доступны, детали события на самом деле были изложены в планшете в виде маркированных пунктов. Честно говоря, я нашел это представление довольно милым, и она улыбнулась моей реакции. — Учитывая короткий срок уведомления и ограниченные возможности для потоков доходов на месте, основное внимание уделяется публичным пожертвованиям, использованию онлайн-профиля Гармент и освещения аукциона в прессе. Кроме того, в качестве перекрестного продвижения канал Boundless Music выпустил длинную версию «Темы Гармент» для скачивания, а вырученные средства полностью направляются в благотворительные организации. Я рассмотрела все юридические вопросы по работе, и первоначальный прием был довольно положительным, с несколькими запросами относительно потенциального сотрудничества или возможности выпуска полного альбома.

— Это отлично, — сказал я. Музыкальный канал был отличной идеей, особенно по меркам того, что обычно делали мои дубликаты в свои 20% времени. Насколько я понял, большая часть усилий вокруг канала была направлена на то, чтобы все оставалось в пределах правдоподобных человеческих границ. Учитывая, что Неестественный навык с музыкой может перерасти в настоящие сверхъестественные проявления, особенно в сочетании с другими божественными способностями, это было более сложной задачей, чем можно было бы ожидать. Например, попытаться сыграть что-нибудь из Паганини, не поджигая половину комнаты. — Если это будет успешно, мы можем рассмотреть возможность его расширения, возможно, выпустить несколько дополнительных треков для самого мероприятия.

— Я буду держать вас в курсе любых событий. — заверила меня Слежка, прежде чем последовать за чрезмерно рьяной Гармент в ее мастерскую. Честно говоря, я не ожидал многого, не так быстро и не для такого молодого канала, как тот, что создали мои дубликаты. Тем не менее, каждая мелочь помогала. Вам просто нужно было вспомнить людей, которые действительно работали на улицах и с выжившими после атак, чтобы увидеть это.

Я остался с Флотом и небольшой задержкой перед тем, как мне нужно было встретиться с Гармент. Это дало мне возможность продолжить то, что я намеревался втиснуть в плотный день.

— Итак, Флот, — спросил я. — Как дела у Ион?

Отчет Флота был далеко не таким всеобъемлющим, как отчет Слежки, в основном сводился к некоторым обновлениям статуса и рекомендации мне поговорить с ней самому. Так или иначе, это было моим главным намерением, поэтому я воспользовался возможностью, чтобы выскочить из коридора и телепортироваться в ангар Титанов.

Я стоял перед шестиметровой формой Титана Ион, покоящейся в стыковочном отсеке. За последний день Флот провел ее через ряд упражнений и сред, и в настоящее время она обрабатывала полученные данные. Боевой ИИ был базовым, но неустанно работала над подготовкой к будущим конфликтам и самосовершенствованием с помощью доступных ресурсов.

Центральный глаз Титана вспыхнул синим светом, когда вся конструкция ожила и сориентировалась на мне.

— Командующий. — Ее голос прогремел по комнате, когда титан приняла более официальную позу, подняв винтовку на изготовку.

— Титан Ион, — ответил я, а затем добавил: — Вольно.

Поза робота слегка расслабилась, но я чувствовал, как внутренние процессы приходят в готовность.

В работе Титана задействовано всего несколько уникальных технологий, но у них есть некий захватывающий потенциал. Если бы я получил эту силу раньше, то, вероятно, выделялись бы чрезвычайно прочные реакторы или наноассемблеры. На данный момент фазирование и пространственная технология были основными областями внимания для обратного проектирования.

Моя божественная осведомленность дала мне прямую связь с внутренними процессами Титана. Это было что-то довольно близкое к чтению мыслей, но Ион последовательно считала это активом, а не вторжением. Будучи Титаном, она все еще считала себя одноразовым боевым активом, что было следствием ее базовой программы.

Но не все так просто, как было раньше.

— Я заметил, что ты используешь новый набор алгоритмов в своих оценках боя, — сказал я, стараясь не показаться навязчивым. Не то чтобы она хоть как-то возражала.

— Спасибо, командующий. — Она ответила. — ИИ Флот оказал большую помощь в уточнении моих структур кодирования. Он смог дать совет, основанный на его собственной итеративной разработке. Он отметил, что ИИ Слежка пренебрегла сохранением полных записей ее более ранней итеративной методологии и будет оказывать ограниченную помощь программам моего уровня сложности.

Это был изящный способ выразить всё. Флот, в результате поддержания полунезависимых дронов, поддерживал версии своей программы на разных уровнях разработки. Слежка была гораздо более централизована и выбирала либо перезаписывать, либо изменять свой код с каждым циклом усовершенствования. Не то чтобы у нее не было записей о ее более ранней разработке, она просто была гораздо более оторвана от этих методов вычисления.

Вот почему было так сложно сократить код в целях передачи данных и обратной совместимости.

— Я рад, что он смог помочь, — сказал я.

— Это оказалось весьма полезным для смягчения недостатков моей методологии обработки. С более агрессивными изменениями я надеюсь, что смогу внести значимый вклад в оперативные цели подразделения. — Она заявила с полной искренностью. Я мог сказать, что она имела это в виду, и, вероятно, мог бы даже без проницательности моих божественных чувств.

— Ион, я никогда не считал тебя «недостаточной», — ясно сказал я.

— Я ценю сентиментальный смысл вашего заявления, но ИИ Флот предоставил оценку боевых возможностей и ресурсов оперативных членов ваших сил. Тактически говоря, я несовершена. Даже при полной переделке и перестройке было бы более выгодно, чтобы моим корпусом управлял ИИ Флот, либо с его прямым управлением, либо с использованием установленной программы беспилотников. — Она ясно изложила свои мысли, глядя на меня сверху вниз. Я просто покачал головой.

— Ион, твоя ценность не ограничивается твоими боевыми способностями». Титан слегка изменила свою стойку. — У Кузницы достаточно наступательной мощи. Я имею в виду, один только Тибальт… — Я замолчал на секунду, прежде чем спохватился. — Ты имеешь ценность, потому что ты разумное существо.

— Я не уверена в том, что вы имеете в виду. — Она заявила прямо. Почему-то мне показалось, что философский подход не будет самым полезным способом решения этой проблемы. После минутного раздумья я придумал другой подход.

— Разнообразие мыслей обеспечивает большую адаптивность в бою, — сказал я. Я чувствовал, что она признала это заявление, но промолчала, пока я продолжал. — У всех членов Кузницы разные подходы к проблемам и разные способы видения мира, основанные на их собственном опыте. Твой собственный опыт и перспективы дадут уникальное понимание, которое может оказаться полезным. Поэтому важно, чтобы ты росла, адаптировалась и оценивала по-своему.

— Я вижу достоинства такого подхода, — ответила она. Я мог сказать, что она все еще не видела, где бы она вписалась в команду сильнейших кейпов, но она, по крайней мере, теперь рассматривала возможности.

— Это хорошо. Теперь у меня есть для тебя еще одно задание, — продолжил я.

— Командующий? — спросила она.

— Этот объект будет автоматически производить один Титан в день. Сборка Титана Тон запланирована на утро. Хотя Флот будет доступен для руководства, я назначаю тебя руководствующей всеми Титанами, произведенными на этом объекте, следить за их разработкой и интеграцией.

— Командующий. — Ее поза стала формальной. — Я буду посвящена этой обязанности в полную силу своих возможностей.

— Хорошо. — Я чувствовал, как простая директива фокусировала ее программу. — Придет время для развертывания Титанов в полевых условиях. Я доверяю тебе подготовить их к этому дню. До тех пор сосредоточься на своем развитии и оставайся в резерве.

— Сэр. — Она произнесла это с большой официальностью. Я подтвердил ее ответ, пока созвездие Ресурсов и Прочности прошло мимо без связи. С помощью мысли я телепортировался, чтобы встретиться с Гармент в Призматической Лаборатории.

Ирриго был прекрасен. Он был намного больше, чем розовато-фиолетовый, который он показал на камере. Оттенок был глубоким и сложным, тот цвет, который привлекал и соблазнял вас. Это был тот цвет, который я не мог поверить, что когда-нибудь забуду.

Но я забывал. Каждый раз, когда я его видел, цвет выскальзывал из моего сознания в ту же секунду, как я отводил взгляд. На самом деле, это было больше похоже на то, как будто цвет забирал что-то из моего сознания, когда я отводил взгляд. Это было пугающим в этих цветах. Я был защищен от их влияния на мой разум, но это только делало механику их эффектов еще более очевидной.

Гармент была совершенно равнодушна к последствиям, когда она порхала по лаборатории, как ребенок в кондитерской, копаясь в образцах чернил, красителей, тканей и линз, не заботясь о том, с чем она имеет дело. Я отложил образец шелка ирриго, наблюдая, как она собирает коллекцию красок, а затем начала правильно обновлять цвета в наборе эскизов.

Как и Гармент, я теперь не был подвержен влиянию цветов, которое они обычно оказывали на человеческий разум. Я мог вспомнить ирриго. Виолант можно было выкинуть из головы. Космогон не тянул меня в воспоминания, и я мог смотреть на апоциан, не чувствуя, как мой разум обостряется, а моя тревога нарастает. Пелигин не был непостижимо темным, просто непроницаемым, и я мог подвергать себя вирику, оставаясь полностью в пределах своих чувств. Даже гант был просто заметным отсутствием, но не цепляющим концом разума, которым он был.

Цвета, возможно, были безопасны для просмотра, но они были далеки от того, чтобы быть по-настоящему безопасными. Это был факт, который я осознал еще острее теперь, когда мог наблюдать за ними вблизи, не теряя своих чувств. Ирриго втягивал и удерживал то, что изначально не должно было быть выпущено. Виолант вторгался в пространство, также как в память. Космогон распространялся гораздо шире, чем кто-либо мог себе представить, и воображение было большой частью этого. Апоциан был гораздо больше, чем просто воображаемым будущим. Он нес вес своим светом. Для пелигина, рассмотрение его как непостижимого, вероятно, было предпочтительным по сравнению с тем, что я мог вывести из его глубин. Мечты о вирике могли унести вас туда, куда вы не хотели бы идти, и, возможно, не вернетесь обратно.

А потом был гант. Возможность близкого наблюдения за воздействием ганта на мир положила конец любым иллюзиям о том, что это «просто» отсутствие. Это показало, что полная пустота — это всего лишь нулевая точка на шкале, которая простирается далеко-далеко в отрицательные стороны. Что можно начать с нуля, а затем начать отнимать вещи.

Ничто из этого не имело значения для увлеченной работы Гармент по дизайну. Она с нетерпением показала мне обновленный эскиз моего костюма, пелигин, обведенный апоцианом. Просто с символической точки зрения я мог видеть эффект. Что-то, что произведет впечатление, выходящее за рамки того, на что любой из моих стилевых талантов мог надеяться. Но и нечто большее.

Я мог видеть применение моих собственных сил к такой работе, теперь, когда я мог обратиться к ней, не подвергая риску свой разум. Только Мистического Ремесла было бы достаточно, чтобы направить эффекты. То, как глубина и вес пелигина поражали моих врагов как в переносном, так и в прямом смысле. Потенциал этого дизайна в апоциане в сочетании с Аурой, или Мантрой, или Спиралью.

И это была лишь вершина айсберга. Самые поверхностные намеки на то, на что была способна эта сила и то, чему она способствовала. Я обратился к остальным проявлениям ее силы.

В тренировочной комнате моя Ярая Перчатка направляла силу в Тетру, пока она работала над своими техниками Ци. Что-то, что было одновременно частью меня и отдельным. Это было живым и инертным, животным и минеральным, мирским и сверхъестественным. Невозможность перчатки почти затмила глобальный эффект, который ее сопровождал.

Даже до перчатки эта сила изменила мое видение вселенной. Стойки бутылок удерживали туманные очертания, время от времени сгущаяющиеся в слабое лицо, прежде чем снова исчезнуть. Было больше активности, чем ранее, и они ярко светились, особенно те, за которые Тибальт взял на себя ответственность, но у меня все еще была стена из душ в бутылках, и все еще не было плана, что с ними делать.

Четыре яркие души стояли по бокам от пустой бутылки, свидетельство цены моего восстановления. Душа-донор для их создания была все еще слабее остальных, но восстанавливалась. Почти на том же уровне, на котором были базовые души до того, как мои массивы начали их усиливать. Как только они смогут поддерживать себя самостоятельно, мне нужно будет придумать новый план. Может быть, спиритронный компьютер справится с этим. Надеюсь, потому что у меня не было никаких признаков того, что дьяволы перестанут их посылать.

Письма, сопровождавшие души, лежали на рабочем столе, половина датированных моим триггером, половина — двумя неделями позже. Я мог читать горящие каракули без страха, как благодаря своей божественной огнестойкости, так и благодаря преимуществам Ментальной Крепости. Это был язык, и невероятно сложный. Я даже не уверен, что он мог функционировать в этом мире, по крайней мере, не за пределами уровня случайных плазменных разрядов. Тем не менее, было что-то завораживающее в структуре знаков, что-то, что сохранялось даже при полной защите моего разума.

Затем был другой набор писем. Те, что от резиновых людей. Едва читаемые и упакованные с кусками янтаря, который поглощал и перераспределял жизненную силу. Это несло в себе потенциал для изменения живых существ, не только на физическом уровне, но и в отношении их места в естественном порядке. Я мог бы никогда этого не заметить, если бы мои дубликаты не настаивали на перезарядке янтаря в конце каждой продолжительности. То, что обычно снимало бы крошечную часть с каждого прикосновения, было заряжено в пульсирующий узел жизненной энергии.

Это было то, что я мог использовать. У меня не было специальной подготовки в искусстве создания существ, но мои навыки были достаточно широки, и у меня было преимущество как от Мистического Ремесла, так и от моих недавних знаний о Тейгу. Искусство, присущее жизни и смерти, изменяющее формы существ и вытягивающее их силу. Неудивительно, что оно могло пересечься с путями резиновых людей. Что-то, что могло бы дать дополнительное преимущество в раскрытии науки или улучшить мою работу над Тетрой на эту критическую величину.

И все это отдавалось эхом моему изначальному триггеру. То, как сила этого места проникала в ваш разум. То, как оно относилось к сути жизни с бессердечным пренебрежением. То, как оно проявляло ужасы, противоречащие естественному порядку как нечто само собой разумеющееся. Это было ужасно, но это было знакомо. Это было ужасно, потому что это было знакомо. Я бы никогда не воссоздал этот особый оттенок ужаса, но все, на что я был бы способен, шло бы в прямой параллели. Темная комната, полная безумия и монстров. Будущее, которое ждало меня с моим оригинальным триггером.

Я почувствовал, как на мое плечо легла нежная рука, и повернулся, чтобы увидеть, как Гармент делает в мою сторону обеспокоенный жест. Альбом был закрыт, а краски убраны. Коротким жестом она дала понять. Она понимает. Несмотря на силу и потенциал этого места, у нее не было желания силой манипулировать людьми.

Я наблюдал, как она объясняла, что она имеет ввиду. Люди реагировали естественно, но с разнообразным опытом, уникальным для каждого из них. Это было прекрасно в искусстве. Даже если оно создано для идеальной передачи определенного аспекта или идеи, индивидуальный опыт зрителя становится частью произведения. Искусство должно восприниматься как искусство, и диапазон впечатлений, которые люди получают от него, делает его стоящим. Неважно, скульптура это, произведение архитектуры, картина или дизайнерский наряд. Искусство, чтобы быть настоящим искусством, должно быть пережито, и вы не можете навязать этот опыт людям.

Наблюдая, как Гармент излагает эту тему, я понял. Больше, чем что-либо еще, это была ее стихия. Не это место, или не только это место, но любое место, где она могла бы направлять, объединять, изобретать и творить. Цвет моды, свет, сходящийся из радуги, чтобы объединиться в чистый белый цвет. Сияющие перчатки вспыхивали в темноте, когда Гармент передавала мысли, которые она не могла точно выразить словами.

Они контрастировали с цветами лаборатории, первобытными аспектами реальности вычитаемыми по одному, пока не оставалось меньше, чем ничего, но даже это было бессмысленно в изоляции. Их нужно было воспринимать напрямую, для их реального воплощения. Поверхностное созидание красоты, которым Апейрон стал знаменит, и которое в значительной степени рассматривалось как фривольное, Гармент жила с этим выражением. Форма, облегчающая функцию, но также гораздо большее.

Я мог распознать, что она имела в виду, что она всегда имела в виду. Но более того, я мог распознать сродство, значение, стоящее за выражением. Что-то, что всегда было там, но чего я никогда не искал. Честно говоря, это не был элемент, с которым у меня было много опыта, но здесь, в этом месте, с этим выражением я мог его увидеть.

Мне пришлось задаться вопросом, знала ли Гармент? Она знала мои силы так же хорошо, как и я, возможно, даже лучше в некоторых случаях. Она ждала с субботнего вечера, пока я соберу все части воедино? Или она осознала потенциал только в то же время, что и я?

Я протянул руку и взял ее перчатки в свои руки.

— Гармент, ты не против? — Она решительно согласилась. Я улыбнулся, затем сосредоточился, потянувшись к своей силе.

Во всем есть сила. Инфузионист заставил меня это понять. Способность вытягивать больше, чем кто-либо мог бы поверить, вызывать силу даже из самых простых конструкций и усиливать оружие за пределами возможностей смертных. Разблокировать элемент.

Сила работала на любом оружии, а Гармент была гораздо больше, чем просто оружием. Я чувствовал силу внутри ее перчаток, ядра ее существа. Эфирная природа ее существования казалась полностью на своём месте посреди невозможности лаборатории, и выражение ее истинного «я», ее намерения, смысла и философии, все это соответствовало призматической среде, которая окружала нас.

Гармент была светом. Концептуально, метафорически, и, как только я закончил, в какой-то степени, буквально. Ее перчатки сверкали, как чистая белая звезда, резко освещая лабораторию и проливая свет через линзы, пробирки и ткани. Лаборатория сразу же наполнилась цветом, преломленным и отраженным от образцов самых опасных веществ на планете, все теперь подчинялось воле Гармент.

Очевидно, что любой, кто сомневался в силе света как элемента, не имел доступа к Призматической лаборатории.

После того, как начальная демонстрация устоялась, свет потускнел. Вместо смелых демонстраций, обжигающих лучей, ослепительного сияния или других проявлений силы эффект был приглушенным. Гармент выглядела так, как будто ее профессионально осветили. Достаточно, чтобы ее платье и фигура четко выделялись, не контрастируя с окружающей средой.

Предметы, которые я создавал с помощью Инфузиониста, были мощными. Гармент могла делать гораздо больше, чем просто контролировать уровень своего освещения, но это казалось хорошей точкой старта. Куда она пойдёт дальше, я мог только догадываться.

Хотя у меня было предчувствие, что Призматическая Лаборатория будет частью этого.

— Ладно, думаю, на сегодня мы закончили, — сказал я. — Готовы к фильму?

— Что это за чертовщина? — спросила Аиша, когда мы вошли в цифровую среду. Вместо обычного кинозала был подготовлен класс, а Слежка стояла впереди.

— В соответствии с моим выбором я подготовила дополнительный материал, который поможет оценить и понять сегодняшний фильм, — решительно сказала она, пока материал начал заполнять доску. — Достижения в области когнитивного ускорения позволяют проводить дополнительную подготовку, не выходя за рамки окна реального времени, выделенного для просмотра, — пояснила она.

Я задавался вопросом, что выберет Слежка, когда она наконец выиграет бросок. Я не ожидал этого, или явных признаков работы моих дубликатов, помогающих ей с подготовкой и составлением плана урока. Я понятия не имел, сколько итераций прошло с тех пор, но у меня было чувство, что они хорошо посмеялись над людьми, перед которыми им никогда не придется отвечать.

Аиша прищурилась на доску.

— Какой это язык? — спросила она, пока созвездие Транспортных Средств пропустило связь.

— Шведский, — ответила Слежка. — Сегодняшний фильм — Det sjunde inseglet, или Седьмая печать. Выпущенный в 1957 году, он считается основополагающим произведением кинематографа. Чтобы помочь вам прочувствовать это произведение в его наиболее аутентичной форме, дубликаты Апейрона составили краткий курс разговорного шведского языка.

— Насколько краткий? — спросил я.

Она с радостью ответила.

— Сосредоточившись на словарном запасе и диалекте фильма, в дополнение к некоторым важным культурным и историческим моментам, основные компоненты можно охватить за сто пятьдесят минут, хотя дополнительное время позволило бы изучить дополнительные синтаксические инструкции языка. Продление подготовки до восьми часов позволило бы…

— Сто пятьдесят минут. — Сказал я, как наиболее разумный компромисс между обиженными сторонами. Учитывая, что Гармент было все равно, у Флота и Матрикс был встроенный перевод, а Тетра могла запоминать слова со скоростью, соперничающей с большинством компьютеров, в основном проблемы были у Тибальта и Аиши. Тибальт с радостью проспал бы урок и фильм, но я видел, как на лице Аиши нарастал страх. Моего умоляющего взгляда было достаточно, чтобы заставить ее хотя бы на время потерпеть Слежку, хотя я не знал, как долго это продлится, когда начнется черно-белый иностранный фильм. — Потом фильм. Больше нет.

— Отлично, — радостно сказала Слежка. — Тогда давайте начнем.

Примечания:

Дата следующей главы: ~ 09.12.2024