Зов предков (джен)

Ему снился отец. Во сне, он крепко обнимал его и щекотал. Он был маленький, еще не очень хорошо ходил, но очень шустро ползал. Гарри казалось, будто все это происходит наяву: он летает на маленькой метле по всему дому, папа догоняет его, пока он не врезается в тумбочку и не разбивает вазу. Вот он ловит руками разноцветные пузырьки, вылетающие из палочки папы. Или вот он кусает папу за палец, тот картинно кричит и маленький Гарри начинает плакать. И папа снова его обнимает. Крепко-крепко. И на душе у Гарри становится так тепло. Так тепло. Что он не хочет просыпаться.

Но Гарри просыпается.

В темноте.

Горячий след нежности и крепких объятий все еще ощущается на его плечах, а в ушах звенит давно забытый смех. Но все вокруг него до сих пор в темноте. И Гарри начинает паниковать, бешено шаря рукой вокруг, когда его хватают за руки и рядом звучит холодный голос:

— Лежи. Это временно, Гарри. Скоро ты сможешь видеть.

— Волан-де-Морт? — хрипло спрашивает Гарри, не видя ничего, только темноту.

— Да, это я. Успокойся. Я обещаю тебе, скоро все придет в норму. Просто подожди.

Гарри почувствовал холодные руки на своих глазах и снова заснул. Но уже без сновидений.

Когда Гарри вновь открыл глаза, он увидел белый потолок и шторы, под ним заскрипела кровать — он снова был в лазарете. А рядом с ним сидел Магнус Певерелл. Его лицо казалось ему мутным. Да все вокруг казалось ему чуть мутным. На лице Магнуса не было привычной вежливой улыбки, которую он любил использовать, когда носил эту маску. Он выглядел комично, сидя на низком стульчике, в лазарете Хогвартса. Поэтому, Гарри тихо посмеялся.

— Проснулся, — утвердительно заявил Магнус, посмотрев на него. — Твои друзья только что ушли.

За окном было темно — Гарри нахмурился.

— Уже время отбоя?

Магнус чему-то усмехнулся.

— Да, вечер воскресенья. Ты проспал полтора дня.

— Сколько? — поразился Гарри, не веря своим ушам. — Что со мной случилось? И что ты делаешь в школе?

— Прости, — вдруг заявил Магнус, и у Гарри пробежали жуткие мурашки от этих слов.

— Что это с тобой?

— Ну, если бы не мои слова, проклятие не активировалось бы вновь, — начал объяснять Магнус, ткнув в правую руку Гарри, все также обернутую в черную перчатку. — Когда я сказал тебе о пророчестве и Снейпе, ты разозлился. Монфор сообщила мне, что твое самочувствие нельзя назвать удовлетворительным. Тебе нужен отдых, много отдыха. Но ты с твоим буйным характером и неуемной энергией не сидишь на месте, и быстро подвергаешься негативным эмоциям. Тебе нужно контролировать свой нрав. Твоя ярость и слабость вспыхнули, как огонь и сухие ветки, и проклятие сразу же этим воспользовалось. Я насильно взял под контроль твое тело и вырубил тебя.

Никогда еще Магнус не говорил с ним таким спокойным тоном, и объяснял все без издевок. Но Гарри не было дела до его поведения — он присел на кровати, поправил подушку за спиной и вздохнул, поставив руки на колени.

— Мда. Опять лазарет.

Они замолчали.

— Расскажи мне правду.

Волан-де-Морт ответил не сразу, но потом тихо начал рассказ:

— Я знаю, что Дамблдор искал в школу нового преподавателя по прорицаниям. Когда он смог узнать о Трелони. Он встретился с ней в “Кабаньей голове”. Эта глупая женщина громко оповестила всех, что у нее собеседование с Дамблдором. Поэтому ты понимаешь, почему я ей не доверяю.

— И там был Снейп? — Гарри проигнорировал упоминание Трелони. В его душе было тихо. Как в могиле.

— Да. Он подслушал их разговор. В тот день, Трелони произнесла свое пророчество…

— Понятно. Что дальше?

— Снейп услышал лишь половину, когда его поймали и выгнали. Тогда он был моим человеком.

— И конечно, — усмехнулся Гарри, — он сразу прибежал к тебе и все тебе рассказал. Наверное он был безумно счастлив.

Волан-де-Морт впервые начал сожалеть о своих словах, видя в каком состоянии был Гарри после этой ненужной правды.

— Да.

Снова тишина. На этот раз долгая. За окном уже засветились лунные лучи, проникая в лазарет через приоткрытые шторы.

Гарри протер глаза и поискал свои очки — те лежали на тумбочке. Но даже когда Гарри надел их, мутность не ушла.

— Что с моим зрением?

— Ничего критичного, — выдохнул Магнус. — Но оно ухудшается. Возможно к концу лета оно вернется в то же состояние, какое у тебя было всю жизнь. Монфор говорила, что ты прошел лечение, но возможно они не учли, что плохое зрение может быть наследственным.

— Наследственность? Разве это не от Авады?

— Может быть и то, и это вместе. Но если от Авады глаза вылечили, то тут включилось наследство. Либо, — Магнус хмуро уставился на его глаза, задумчиво погладив подбородок, — это как-то связано с проклятием. Я до сих пор не узнал, что это за тип проклятия, и как от него можно избавиться.

— Если не знаешь ты, и не знает Урса, то никто не знает, — пессимистично заметил Гарри.

Магнус выгнул бровь.

— Что за тон, Поттер? Тебя настигла хандра?

— Отстань.

Магнус тихо посмеялся, доставая свою тисовую палочку.

— Закрой глаза, проверю их, — Магнус встал и навис над Гарри с поднятой палочкой.

— Я же усну, — пожаловался Гарри, слабо закрыв глаза и откинулся на подушку, приподнимая голову.

Магнус провел кончиком палочки в нескольких дюймах от глаз Гарри, из палочки вырвались тонкие белые нити, Магнус внимательно следил за их пульсацией, когда дверь лазарета тихо приоткрылась. Гарри ничего не услышал, и все также сидел с закрытыми глазами, но Магнус обернулся и встретился взглядом с двумя знакомыми личностями.

Рон и Гермиона застыли на месте, во все глаза уставившись на Магнуса, что навис над их другом с поднятой палочкой и задрожали. Рон и Гермиона быстро достали свои палочки, в какой-то тревожной привычке, чем вызвали хитрую улыбку у Магнуса. Трое без слов молчали, не спуская глаз друг с друга. Когда Магнус гаденькой ухмылкой опустил палочку ниже и провел ею в миллиметре от горла Гарри.

— Гарри! — закричала Гермиона, и он открыл глаза.

Гарри спокойно убрал руку Магнуса со своего лица и посмотрел на друзей.

— О, Рон, Гермиона. Вы что здесь делаете? — но увидев их скривившиеся лица, он подозрительно поглядел на Магнуса. — Что случилось?

— Твои друзья очень впечатлительные.

— Прекрати шутить.

Магнус выпрямился, убирая палочку.

— Небольшая проверка показала, что ухудшение зрения вызвано наследственностью. Проклятие использует все твои слабости и усиливает их, а твое зрение это врожденная слабость, вот отсюда и все вытекающие проблемы. Я чуть подправил твои очки, чтобы ты лучше видел.

Рон с Гермионой чуть успокоились, услышав слова Темного Лорда, но подошли к кровати Гарри, не спуская глаз со спокойного Гарри и серьезного Магнуса.

— Ты куда? — спросил Гарри, когда Магнус отошел от его кровати.

— Домой, Поттер. По плану, у меня отдых.

Рон скептически поглядел на Гермиону, и та ответила ему хмурым взглядом.

Гарри недоуменно спросил:

— Ты — отдыхаешь? Прям настоящий отдых?

— Конечно. Каждому живому существу нужен отдых. Особенно когда он знаком с такими личностями, как ты.

— И отдых приносит тебе чувство расслабления и удовлетворения?

— Отчасти, да.

— Странно, — Гарри со смехом поглядел на друзей и обернулся к Магнусу. — Я думал тебе приносит удовольствие пытать и убивать людей.

— Это не настоящее расслабление и удовольствие, а иллюзия, созданная эйфорическим эффектом темных заклинаний. Не говори так, будто я маньяк какой-то.

— Но ты маньяк.

— Нет. Маньяки ведут себя по другому, — хищно улыбнулся Магнус.

Рон и Гермиона не знали куда себя деть из-за этого странного диалога. Но что еще больше их вводило в ступор — как спокойно, обыденно и даже гармонично общались Гарри и Волан-де-Морт.

— И как же? — поинтересовался Гарри.

— Я бы провел с тобой часовую лекцию про маньяков и их специфику, и с удовольствием бы втоптал тебя и твои мизерные знания о мире в пух и прах, — быстро проговорил Магнус, поправляя воротник, в завершение напялив на себя дежурную улыбку, подходящую какому-нибудь маньяку. — Но у меня по плану отдых.

Когда Магнус уже ушел, через дверь, а не вылетел в окно, как в прошлый раз (последнее воспоминание Рона и Гермионы) — Рон и Гермиона выдохнули, они даже не заметили, что задержали дыхание от напряжения.

— Разве сейчас не время отбоя? — спросил Гарри, глядя на каких-то неестественно тихих друзей.

Гермиона кашлянула и ответила:

— Мы просто беспокоились.

— Он что все это время был здесь? — Рон казалось был на грани нервного срыва. — Я думал он ушел, когда Урса отправила нас в башню.

— Не знаю, но когда я проснулся, он был здесь, — Гарри взял с рук Гермионы стакан с водой, тихо благодаря подругу и отпил глоток.

— Ты жутко всех нас напугал, — сказала Гермиона, присаживаясь на краешек кровати, пока Рон стоял со скрещенными руками и подозрительно уставился на дверь, будто Магнус мог вернуться и показать им наглядно, что значит “быть маньяком”.

— Простите.

— Что случилось? — спросил Рон, сурово сдвинув брови. — Снейп привел тебя в лазарет, ты потерял сознание и не просыпался, сколько мы не пытались. Что он тебе сделал? Знаешь, Гарри, Снейп привел тебя в лазарет, а потом просто ушел. Говорит, ничего не делал. Я ему не верю! Он что-то тебе сделал, да? Может какое-то зелье подсунул? Или использовал ядовитые пары, и ты отключился?

— Прекрати, Рон. Мы уже проходили через это, — остановила его подруга. — Снейп человек Дамблдора. Ему можно доверять. Это было обычное школьное наказание. Ты же слышал, что сказал Магнус — это все проклятие.

Гарри слушал тихий спор друзей, потому что те не хотели потревожить мадам Помфри. Но в голове у него крутились брошенные в своей привычной манере злорадствовать, — слова Волан-де-Морта.

— Это был Снейп.

Гермиона и Рон замолчали, посмотрев на друга в ожидании следующих слов.

— Это он рассказал о пророчестве Волан-де-Морту.

— О, Гарри… — прошептала Гермиона.

— Вот гад, — тихо ругнулся Рон.

Гарри закрыл глаза. А потом тихо засмеялся.

— Как смешно. Ненавидеть моего отца за школьную вражду, когда его же действия привели к смерти отца. Да еще, и, когда он был за тех, кто желал смерти таким, как моя мать.

Гермиона сжала руку Гарри, обеспокоенно глядя на Гарри, но тот так и не открыл глаза. И больше ничего не сказал.

Рон и Гермиона оставались рядом, пока сон снова не захватил ослабевшее тело Гарри и он снова провалился в сон без сновидений.

* * *

21 апреля, 1997 года

Понедельник

Рано утром у кровати Гарри собрался небольшой симпозиум. В нем участвовали мадам Помфри, профессора Монфор, Леандрос и Макгонагалл, а также директор Дамблдор. Обсуждали они проклятие, которое снова активировалось, хоть и на мгновение. Оказалось, что все подробности о проклятии Гарри знали не только мастера и Дамблдор, но и его декан и главный школьный целитель. И узнав, от Волан-де-Морта (предатель!) о его состоянии, все не на шутку переволновались.

За все время их обсуждения, Гарри несколько раз услышал слова "бурный нрав", "неконтролируемая агрессия", "повышенная чувствительность" и "быстро впадает в ярость". Мадам Помфри каждый раз бросала на него такой взгляд, будто он уже одной ногой в могиле. А профессор Макгонагалл смотрела на него и все время вздыхала, испуганно глядя то на него, то на Дамблдора. Урса соглашалась со всеми словами мадам Помфри и решительно заявляла, что Гарри нужен полноценный отдых. Они с мадам Помфри придумали "гениальный" способ профилактики: на неделю отправить его в сон без сновидений.

Один только Ронвальд казался здесь совершенно неуместным, он стоял за спиной супруги и внимательно всех слушал, иногда поглядывая на Гарри со смехом, но вмиг становился суровым и обеспокоенным, когда Урса оборачивалась к нему за еще одной порцией "да-да-да, ты права".

В какой-то момент, Гарри всерьез испугался, что из-за их анализа его характера — мадам Помфри заявит, что он должен бросить квиддич, а профессор Макгонагалл согласится.

Чтобы не допустить такого кошмарного исхода, Гарри держался в тениАнглийский аналог идиомы "тише воды, ниже травы": "To keep a low profile" переводится на русский язык как "держаться в тени", "не высовываться", "вести себя сдержанно".. Став на миг образцом для подражания любого учителя.

Итог импровизированного симпозиума закончился вполне удовлетворительно, хоть и с несколькими неприятными моментами: ему запретили участвовать в испытаниях по аппарации, и дождаться официального совершеннолетия; обязали каждую неделю приходить в лазарет на проверку его магического ядра; и попросили, очень аккуратно (словно он мог превратиться на их глазах в бизона от ярости), чтобы Гарри старался контролировать себя и оставался спокойным.

— Настоятельно рекомендую вам прислушаться к моим словам, мистер Поттер, — сурово сказала мадам Помфри, Гарри послушно закивал головой. — Вам не обмануть меня своей безобидной мордашкой. Я знаю ваш характер и все ваши травмы. Если вы не послушаетесь меня и снова ввяжетесь в какую-то историю, я потребую, чтобы вас исключили из команды по квиддичу.

Сердце Гарри на секунду екнуло от страха и он попытался сделать самое честное лицо на свете.

— Обещаю!

Ронвальд посмеялся над ним, уходя с Урсой, профессор Макгонагалл попросила Гарри отдохнуть и ушла следом, мадам Помфри еще раз повела палочкой вокруг Гарри, проверяя его магическое ядро и общее самочувствие, и только после этого вернулась в свой кабинет. В конце концов, остались только Гарри и Дамблдор.

И когда они остались наедине, улыбка Дамблдора исчезла, а Гарри внимательно посмотрел на него. Учитель тихо поставил стул рядом с кроватью Гарри и сел. Он не сказал ни слова, но атмосфера изменилась.

— Могу ли я узнать, что именно случилось? — тихо спросил Дамблдор.

— Я думал, Магнус уже все рассказал, — Гарри не хотел прозвучать обиженно, но не смог совладать с голосом.

Дамблдор понимающе посмотрел на него и вздохнул, так устало и грустно, что Гарри опустил голову. Директор мягко повел рукой по воздуху, и Гарри ощутил, как их окружил купол тишины. Значит, они собирались поговорить.

— Северус тоже ничего не сказал, — продолжил Дамблдор. — Я знаю только, что между вами возник небольшой конфликт. Но не это привело тебя в ярость, верно?

— Вы знали? — спросил Гарри, поднимая голову. — Что это Снейп… хотя, конечно, вы знали. Вы были там, когда Трелони произнесла пророчество. Вот откуда вы знали полный текст пророчества, а Волан-де-Морт — нет. Почему вы не рассказали мне, что это был Снейп?

— Это трудно. Вся эта ситуация с пророчеством была очень тяжелой. Но поверь мне, Гарри. Я бы рассказал тебе, если бы Северус был ужасным, не заслуживающим доверия человеком. Но он изменился. Его конечно нельзя назвать душой компании или добрейшим человеком, которого я знал. Но он не плохой человек. Трудный и в какой-то степени противный. Но не плохой.

— И это все? — раздраженно спросил Гарри. — Расскажите мне все. Почему после этого, вы приняли его как своего и так доверяете? Почему? Что такого особенного в Снейпе?

Дамблдор ответил не сразу, давая Гарри отдышаться и успокоиться.

— Потому-что он мне поклялся, — Гарри давно не видел Дамблдора таким серьезным. — Когда Аберфорт поймал его на подслушивании, — Гарри недоуменно нахмурился, не понимая при чем тут младший брат Дамблдора, — Аберфорт — бармен в “Кабаньей голове” и его владелец, — объяснил Дамблдор и улыбнулся, когда Гарри широко раскрыл глаза от осознания. — Да. Мы братья. Так вот, вся эта история странная от начала до конца. Еще тогда я подумал, что все кажется подстроенным. И грешил на Пожирателей смерти. Вдруг, думал я тогда, это все происки Темного Лорда? Вдруг они пытаются обмануть меня? Возможно, тебе показалось странным, что я проводил собеседование не в школе, а в каком-то баре. Но таковым было условие Кассандры Трелони.

— А при чем тут она? — удивился Гарри. — Я думал она уже мертва.

— Да, она скончалась несколько лет назад. Но тогда, была вполне живой и очень сварливой ведьмой, — Дамблдор начал вспоминать те события и нахмурился, снимая очки и вертя их в руках. — Помнишь я упоминал, что мои очки были сломаны, но я об этом не знал? — дождавшись кивка Гарри, Дамблдор продолжил:

— Это произошло, когда я был директором Хогвартса, а Армандо занимал пост директора. В то время Диппет искал нового преподавателя по прорицаниям и обратился к Кассандре Трелони. Когда она пришла в школу, мне показалось странным, что она скрывает свою внешность за гламуром. Возможно, когда я попытался разглядеть ее настоящую внешность через свои очки, она это почувствовала и разозлилась. В тот день она напала на меня, накричала и ушла, очень оскорбленная. С тех пор я чувствовал себя немного виноватым перед ней. Но ты должен меня понять, прошло всего несколько лет после того, как я победил Гриндевальда, а международный отдел безопасности не мог найти всех его сообщников и союзников. Логично, что я подумал, что к нам пришёл кто-то с плохими намерениями. Я не думал, что Кассандра Трелони просто скрывает своё постаревшее лицо за гламуром. Конечно, я извинился перед ней, но она прокляла меня только словами, к счастью, и больше эту тему никто не поднимал.

Но когда уже мне, на посту директора Хогвартса, пришлось искать нового преподавателя по прорицаниям, я вспомнил про Кассандру, а точнее о ее внучатой племяннице — Сивилле. Я написал Сивилле и пригласил ее на собеседование в школу. Но ответила мне Кассандра. Она отказалась отпускать племянницу в школу, справедливо напоминая мне о том, что произошло с Трелони в кабинете директора в прошлый раз. И я согласился провести собеседование за пределами школы.

— И выбрали трактир своего брата, — подметил Гарри.

Дамблдор пожал плечами.

— Ну, я тоже не сильно доверял этим прорицателям. Я вообще думал убрать этот предмет из школьных дисциплин, так как не видел в нем никакой надобности и перевести в небольшой факультатив. Но я не мог привести достаточных причин для отказа от прорицаний. И постарался, как мог, найти кого-то не сильно опасного преподавателя для студентов.

— И вы подумали, что Сивилла Трелони отличный вариант? — неверяще спросил Гарри. — Я конечно понимаю, что она способный пророк. И, от Рона я лучше узнал о ее способностях и трудностях. Она действительно сильный прорицатель. Но… все же… Я не очень понимаю…

— Все дело в пророчестве, — объяснил Дамблдор. — Я боялся, что за стенами школы, где я не смогу обеспечить ей защиту и необходимый контроль, она может быть опасна. К тому же, мы возвращаемся к тому моменту, когда молодой Северус Снейп подслушал наш с Сивиллой разговор и услышал половину пророчества. И когда я понял, что пророчество, хоть и не все, уже достигло Темного Лорда — я взял Сивиллу на работу. Это может показаться заточением, — Дамблдор немного помолчал, — так и есть. Это было настоящее заточение.

— Хорошо, — согласился Гарри, прекрасно понимаю логику директора. — Но что дальше? Как Снейп стал вашим доверенным… лицом или кем он там является, после всего? Что-то я не видел других бывших Пожирателей вокруг вас.

— Он сам пришел ко мне, — честно ответил Дамблдор.

Гарри нахмурился.

— Не понимаю.

— Он пришел ко мне и умолял спасти Лили, — Дамблдор внимательно глядел на Гарри, замечая его недоумение.

— При чем тут моя мама?

Дамблдор ответил не сразу и вел себя нерешительно.

— Я думаю, что это — ты должен узнать лично от Северу…

— Нет! — отказался Гарри. — Я не буду с ним разговаривать. Скажите — вы!

Дамблдор посмотрел на Гарри и тяжело вздохнув, продолжил:

— Северус Снейп пришел ко мне за помощью, умоляя спасти Лили. И когда я спросил его, почему я должен ему доверять, он поклялся, что сделает все, что я у него попрошу, — быстро заговорил Дамблдор. — Я не отказался. В то время, возможность иметь под рукой шпиона, была как нельзя кстати. Из нашего с ним разговора, я понял, что это Северуса волновала судьба лишь одного человека — Лили. Потому, что он любил твою мать, Гарри. Всегда любил и любит.

Гарри показалось, что он наконец-то собрал воедино весь запутанный пазл… но не мог увидеть всей картины и понять, что на ней нарисовано.

— Северус поклялся мне на магии и крови, стал моим человеком и шпионом Ордена Феникса. Это был серьезный шаг, Гарри. Клятвы на магии и крови — не шутки, это не просто непреложный обет, это клятва перед природой, перед всем сущим, что он будет на моей стороне, и не сделает ничего, что могло бы навредить мне и Ордену Феникса. Это не умолило его недовольст… ненависти к твоему отцу и его друзьям, — поправил себя Дамблдор под внимательным взглядом ученика. — Но я надеялся, что время поможет.

Гарри скептически поглядел на директора и выразительно выгнул бровь, молча показывая свое отношение к глупой надежде директора.

— Да, — смущенно кашлянул Дамблдор. — Время никак не подействовало на Северуса. Но за это время, он доказал мне, какой он человек. Он искренне беспокоился о тебе, защищал и присматривал. Он ненавидел твоего отца, но любил твою мать. И не желал тебе зла. Никогда. Больше всех на свете, Гарри, — тихо заговорил Дамблдор, — Северус надеялся, что ты будешь жив и здоров. После смерти твоей матери, Северус отдал все свои силы на твое благополучие. Ты можешь мне не верить, Гарри. Но, надеюсь, что ты понимаешь — мир не делится на добро и зло. И Северус — реальный пример серого человека. Он боялся, что ты узнаешь об этом, но даже тогда, не смел просить у меня ничего тебе не говорить. Он не верит, что люди могут быть к нему добры и искренни. Он не верит в дружбу и любовь. Ему кажется, что его любовь разрушила все, что было у него в жизни. И сломало. Любовь к Лили. Любовь родителей. И… даже если ты не сможешь простить его… — хотя я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь это сделать — я надеюсь, что ты поймешь его. Северус заслуживает доверия и прощения.

— А вы? — шепотом спросил Гарри, подняв на директора грустные глаза. — Вы его простили?

— Да, Гарри. Я простил его, — улыбнулся Дамблдор. — А также — освободил его от клятвы. И дал ему полную свободу. Но Северус не ушел. Он остался.

После разговора с Дамблдором, Гарри какое-то время молча рассматривал солнечные узоры на своей руке. В голове у него было необычайно пусто. А через час он уже не мог ни о чем думать, когда к нему заявился весь Орден Солнца. Мадам Помфри недовольно поглядела на них, но разрешила остаться лишь на час.

Каждый пытался по своему поддержать его в “заточении”, и развеселить. Парвати и Лаванда принесли ему последнюю школьную газету. Забини же со смехом достал календарь, с сияющими цифрами и числами — это были все дни, которые Гарри провел в лазарете, а напротив, слизеринец указал на то, сколько дней в лазарете в среднем бывают обычные студенты. Ему казалось приносило удовольствие насмехаться над Гарри. Дафна критично оглядела его внешний вид — Гарри лежал на кровати все в тех же джинсах, и черной толстовке. Остальные приходили с разными вкусняшками, и небольшими историями о том, что в школе обсуждают его “обморок”. Гарри страдальчески вздохнул под дружный смех пуффендуйцев.

Ближе к обеду, рядом с ним остались только Гермиона и Рон, оба сжимали в руках брошюрку, изданную Ми­нистерством магии, “Аппарация — часто совер­шаемые ошибки и как их избежать”. Сегодня после обеда обоим предстояло пройти испытания, одна­ко до сей поры брошюрке так и не удалось успоко­ить их разгулявшиеся нервы. Гарри пытался рассмешить их, рассказывая забавные истории о предках Волан-де-Морта, но у него не сильно получалось. Когда прозвенел звонок, испуганные Рон с Гермионой вскочили на ноги.

— Вы справитесь, — сказал обоим Гарри, когда они направились к дверям. — Удачи!

— Тебе тоже! — ответил Рон на нервах, Гермиона помахала рукой.

Гарри достал сквозное зеркало и постучал по нему, через несколько минут в отражении появилось лицо Сириуса. Увидав крестника, он широко заулыбался. А потом недоуменно оглядел стены за его спиной.

— Знакомая стена. Ты что в лазарете? — взволновался Сириус. — Что случилось? Мне никто ничего не сказал!

— Ничего страшного. Я просто пропустил ступеньку и угодил в обманку, — солгал Гарри, не желая тревожить Сириуса.

Сириус лающе засмеялся, живо представив себе эту картину и пустился рассказывать все свои школьные конфузы. Разговор перетек на Риту Скитер.

— Жуткая дамочка, — резюмировал Сириус. — К счастью, у меня есть Рег. Это прямо его территория. Он сейчас весь в заботах об утробе. Но он любит брать на себя переговоры с разными людьми, которые приходят ко мне по разным причинам. Но тем, кто обращается ко мне за помощью — я с ними говорю лично.

— А что за помощь?

— Судебные иски против Министерства.

— За что?

— Несправедливые обвинения после первой войны с Пожирателями, — хмуро уставился Сириус в окно своего кабинета. — Знаешь, не всем так “повезло” как Малфою. Этот склизкий тип может выбраться из любой передряги.

— Профессор Дамблдор рассказывал мне, что он был занят из-за этого, как Верховный чародей, — вспомнил Гарри. — Что такого случилось после войны?

— Полный бардак. Авроры трудились не покладая рук, стараясь поймать Пожирателей смерти. Но появились фанатики, которые воспользовались хаосом и начали грабить и нападать на людей, пока остальные праздновали. Газеты чаще писали о всеобщем счастье. Но упускали многие реальные моменты. В общем, хаос, — хмуро сказал Сириус. — Авроры, Гарри, выполняли приказы сверху. Но не все, кого они ловили и отправляли под суд, были виновны. Они были просто чистокровными, а дома завалялись старые темные реликвии от предков. Возможно, Грюм был единственным, кто не слушался Министерство и занимался собственными расследованиями. Те, кого посадил он — были настоящими темными магами и опасными личностями. Но не все было так просто в то время.

Сириус еще немного поболтал с ним, быстро сменив тему на что-то более светлое и забавное, не желая, чтобы Гарри думал об этих ужасных вещах. И начал показывать ему свой наряд, который он наденет на сегодняшний бал.

— Надеюсь меня никто не заставит танцевать, — застонал Сириус под смех Гарри.

Когда Сириусу уже пришло время отправляться на бал, наступило четыре часа дня — они попрощались.

Рон с Гермионой возвратились только под вечер. Они вбежали в лазарет, и первой его окликнула Гермиона:

— Гарри! Гарри, я все сдала!

— Умница! — откликнулся Гарри. — А Рон?

— Сдал, — мучительно ответил Рон. — Это был кошмар. А-а-а-а! Я чуть не провалил! Еще чуть чуть и провалил бы!

Когда наступил ужин, Гермиона и Рон помахали Гарри, им нужно было идти в Большой зал — мадам Помфри наотрез отказалась позволить им поужинать с Гарри. Самому Гарри принесли ужин прямо в кровать. Это было возможно единственное, чему можно было позавидовать.

Гарри жевал свой ужин, решив постучаться в связь с Волан-де-Мортом — у него была редкая возможность поглядеть на бал двумя глазками Темного Лорда. Тот ответил довольно быстро, не удивившись его желанию “поучаствовать” на балу.

Гарри увидел глазами Волан-де-Морта большой зал в Министерстве, где собрались сотни людей, среди которых Гарри легко признал некоторых людей Волан-де-Морта, и участников Ордена Феникса, а также яркую фигуру Дамблдора в красивой красной мантии с золотыми звездочками.

Волан-де-Морт кивком поздоровался с Сириусом, недалеко от него Гарри заметил Риту Скитер со своим неизменным пузатым фотографом.

Самым интересным элементом декора, Гарри посчитал большой фонтан прямо в центре зала. Вокруг него летали прохладительные напитки и разные десерты. Многие стояли рядом с фонтаном и весело общались.

Волан-де-Морт в образе Магнуса гулял по залу, общаясь то с одним, то с другим человеком — Гарри узнал в них нескольких известных магов, ученых, политиков, писателей и бизнесменов. Волан-де-Морт даже пообщался с Миллисентой Багнолд — тридцать первым министром, она была министром до Фаджа.

“Странно видеть ее в обществе. Багнолд довольно замкнутая личность. Ну,” — посмеялся Волан-де-Морт, — “пытается таковой себя показать. Не удивительно, что она не вылезает с собственного дома после всего, что она сделала. Ну ладно, посмотри кто здесь, вон там Амелия и Ада Боунс, она троюродная кузина Амелии”, — Волан-де-Морт изредка рассказывал Гарри о некоторых интересных личностях, — “она участвовала в прошлом собрании Парламента Визенгамота, как опекун наследницы Сьюзен Боунс. А это, Эльфиас Дож, я бы сказал, он фанат Дамблдора. Но считайте хорошим другом. Посмотри туда, рядом с фонтаном — Карлотта Забини, мать Блейза Забини”.

Гарри заметил красивую ведьму в приталенном, черном платье, облегающем ее стройное тело. У нее были длинные черные волосы и смуглое лицо.

“Блейз наверное пошел в отца. Но какие-то черты мне знакомы”.

“А вон Маклагген, помнишь его? Его брат Тиверий тоже здесь. Интересно, будет ли драка?”.

“Тебе что стало скучно?”.

“Бал идет уже три часа, и это начинает утомлять. Скримджер дважды выступал с речью, и я больше не могу слушать. Если он снова начнет свою хвастливую речь под аплодисменты Маклаггена, я сам его убью”.

“Разве не лучше, что черные маги ничего не предпринимают?”.

“Ничего хорошего. Это лишь значит, что нападение может случиться в другом, не контролируемом мной, месте”.

Гарри понял, о чем тревожился Волан-де-Морт и был вынужден с ним согласиться.

Бал уже заканчивался.

В школе пришло время отбоя, а Гарри все лежал на кровати, закрыв глаза, и делал вид что спит, глядя глазами Волан-де-Морта на сегодняшний бал.

Все поздравляли Скримджера с его назначением, и бал уже приходил к своему окончанию…

ВЗРЫВ!

Гарри резко вскочил с кровати, ударился коленом о пол и застонал. В глазах у него вспыхнули световые пятна, а в голове гудело от громкого звука. Превозмогая боль и дезориентацию, Гарри встал с пола и что есть сил побежал к Ронвальду и Урсе.

К счастью, они остались в школе и Гарри, хоть и сбивчиво, но смог рассказать обо всем, что случилось на балу. Ронвальд помрачнел, услышав о взрыве, а Урса уже ушла, чтобы связаться со всеми, с кем нужно.

— Оставайся здесь, пока мы не вернемся, — сказал Ронвальд и подошел к камину.

— Но…! — начал Гарри, когда Ронвальд резко обернулся к нему, его суровый взгляд заставил его застыть на месте.

— Ты. Останешься. Здесь. Гарри. Никуда из школы. Ни ногой. Ни каким либо другим способом. Я понятно объяснил?

Гарри сглотнул и беспомощно кивнул.

— Я не слышу ответ, — резко сказал Ронвальд.

— Да. Я останусь в школе.

— Отлично, — вздохнул Ронвальд, шагнул в камин и исчез в зеленом пламени, вместе с Урсой.

Гарри остался один в гостиной Ронвальда и Урсы. И попытался еще раз связаться с Волан-де-Мортом, или с Сириусом через сквозное зеркало. Он думал даже отправить патронус, но остановил себя и убрал палочку. Ожидание сводило его с ума.

Время тянулось мучительно медленно.

Когда за окном начало рассветать, Гарри прикрыл глаза от усталости. Всего на минуту. Одну минуту.

* * *

— Гарри.

Кто-то легонько похлопал его по плечам, и Гарри резко очнулся, во все глаза уставившись на Сириуса.

— Сириус… — хрипло прошептал Гарри.

Крестный сидел перед ним на коленях, на нем не было мантии, лишь черная рубашка с приподнятыми рукавами. Выглядел он устало, но живой и здоровый.

— Там был взрыв, — прошептал Гарри и бросился его обнимать. — Я думал… я боялся, что…

— Ну-ну, все хорошо, — посмеялся Сириус, обнимая его в ответ. — Что со мной могло случиться?

В гостиной был не только Сириус, но и Урса, Ронвальд и Нимфадора. Нимфадора помахала Гарри рукой и попрощавшись со всеми, ушла через камин.

— Что случилось? — спросил Гарри.

— Восемь утра, — вздохнула Урса, посмотрев на часы. — Ты успеешь на завтрак.

Сириус и Урса устало сели за стол, а Ронвальд налил каждому по чашке любимого напитка: огневиски для Сириуса, крепкий кофе для Урсы, сливочное пиво для себя и тыквенный сок для Гарри. Гарри не притронулся к своему стакану, он ждал, когда ему все расскажут.

— За день до бала мы все встретились в доме Кингсли, — начал Сириус. — Мы подготовились ко всем возможностям, оставили своих людей из аврората патрулировать входы и выходы, камины, лифт. Артур расставил сигнальные чары по всему залу и за ним, если вдруг кто воспользуется порт-ключом или чем-то наподобие.

— Мы просто не знаем, какими артефактами обладают черные маги, — включилась Урса, — и это жутко раздражает.

— Это уж точно! — согласился Сириус.

— Но… был же взрыв? — спросил Гарри. — Что это было?

— Бомба, — ответил Сириус. — В фонтане.

Гарри широко раскрыл глаза от шока.

— В том самом фонтане? — пораженно спросил Гарри. — Но вокруг него было больше всех людей!

— Верно, — подал голос Ронвальд, выглядел он мрачно. — Сейчас Мунго битком набит жертвами взрыва. Дамблдор, Реддл и другие остались в Министерстве разбираться с последствиями. Скримджер тяжело ранен, но жив.

— Жив? — Гарри подозрительно продолжил: — Значит, кто-то умер?

Мастера и Сириус переглянулись и мрачно кивнули.

— Три человека, — сказала Урса. — Заместитель министра, давний и лучший друг Скримджера. Он встал перед ним и погиб от неизвестного проклятия.

— Главный целитель разума Мунго — вторая жертва, — сказал Ронвальд. — От него не осталось живого места. Проклятье буквально разъело его. И Реддл, и Дамблдор пытались остановить распространение. Но ничего не работало, и им пришлось использовать стазис, только тогда его тело не превратилось в кашу.

— А кто третий? — с ужасом спросил Гарри.

— Миллисента Багнолд, — ответил Сириус. — Тридцать первый министр магии. От того же, что и главный целитель разума.

— Кошмар! — всплеснула руками Урса. — Она почти не выходила из дома и не участвовала ни в одном из общественных мероприятиях, после того как покинула свой пост. И умерла именно в этот день.

— Не слишком ли это подозрительно? — спросил Ронвальд. — Может она была главной целью?

— Я бы так не сказал, — нахмурился Сириус. — Я был там. После взрыва фонтана, все окутало жутким туманом. Только благодаря Волан-де-Морту и Рыцарям, никто не умер от взрыва. Реакция — мгновенная! — взмахнул руками Сириус. — Секунда! Но сразу после этого, из дыры в фонтане вылезли черные маги в серых мантиях. Но из-за тумана, никто ничего не видел дальше своей руки. Удивительно вообще, что погибли только трое. Но судя по словам Артура и Перси, все внимание черных магов было на Скримджере. Их главной целью было убить как можно больше человек с помощью взрыва. Но не получилось. И они приступили к следующему пункту — убить министра. Это был кошмар, Гарри, — вздохнул Сириус. — Все были в панике. Порт-ключи не работали, аппарировать нельзя. Камины расположены наверху. А бальный зал был расположен на четвертом этаже. Начался хаос. В какой-то момент все начали кидать заклинания направо и налево. Некоторые больные в Мунго там не от взрыва, а от вот таких вот шальных лучей. Но мои слова насчет нашей подготовки — не пустые слова. Понадобилось всего полчаса, чтобы разобраться со всем. Я смог поймать двух черных магов, один успел проглотить яд, а другого я вырубил, он жив. Рыцари и Орден Феникса работали сообща, и спасли остальных людей. Но больше всех поработали Волан-де-Морт и Дамблдор, — восхищенно сказал Сириус.

Гарри попрощался с Сириусом — крестный беспокоился о Регулусе, и воспользовался камином. Гарри отправили в башню, переодевшись там, он вернулся в Большой зал на завтрак.

— Что случилось? — спросил Рон, когда они сели за стол.

— Где директор Дамблдор? — спросила Гермиона обеспокоенно.

— Я вам все расскажу, но потом, — шепнул им Гарри.

Но им не пришлось ждать — когда почтовые совы принесли новости.

Гермиона вцепилась в газету “Ежедневного пророка” и новый выпуск журнала “Придира” — не по расписанию — и застыла, прочитав заголовок газеты и журнала.

— На Министерство напали?! — закричал кто-то за столом когтеврана, и весь зал зашуршал, читая новости.

— Что это значит?!

— Министр ранен!

— Да что происходит?!

Кричали все, перекидываясь газетами и спрашивая друг у друга, пока кто-то за столом пуффендуя не закричал:

— Ах! Ах! Миллисента Багнолд?! Она умерла!

— О чем ты? — спросил у нее другой пуффендуец. — В “Ежедневном пророке” об этом ни слова.

— Смотри сам! — протянула девушка “Придиру”. — Брось эту газету! “Придира” рассказала всю правду! И с точным количеством пострадавших! Не только Багнолд, но и главный целитель разума и заместитель министра — они тоже мертвы!

Гарри обернулся как раз вовремя, когда из других концов стола гриффиндора к ним потекли гриффиндорцы и встали за спиной его друзей, у кого были “Придира”. Гарри заметил, как вокруг Луны собрались десятки когтевранцев и даже слизеринцев, перекрикивая друг друга, пока Луна не начала читать им вслух статью.

— Вау! Ее написала Рита Скитер! — Кэти Белл указала на имя главного репортера в “Придире”.

И правда, статья была написана Ритой Скитер.

Гарри вспомнил, что она была на балу вместе с Сириусом и своим фотографом. Именно поэтому, в отличии от “Ежедневного пророка”, “Придира” была наполнена десятками колдо-фото с места событий. Гарри воочию увидел разгром в бальном зале, хаос, что царил в зале, раненного Скримджера, целителей из Мунго с носилками, и даже колдо-фото Рыцарей, Магнуса, Дамблдора, Сириуса, Артура Уизли и других магов из Ордена Феникса в личных или коллективных снимках.

— Рассказывать больше нечего, — вздохнул Гарри, впервые почувствовав удовлетворение от прочитанной статьи. — Скитер написала всю правду.

Рон неверяще уставился на “Придиру”, а потом на друга. Гермиона глянула за стол слизеринцев — Теодор сидел к ним спиной, но Гермиона увидела побледневшее лицо Забини.

— Да, — вздохнула Гермиона. — Нотт был прав.

После завтрака вокруг Гарри собрались некоторые члены Ордена Солнца. Сьюзен неожиданно подошла к нему и пожала ему руку.

— За что? — опешил Гарри.

— Твой кузен, Магнус, спас мою тетю, Гарри, — глаза Сьюзен были влажными, она еле сдерживала слезы. — Ах, если бы не он, я не представляю, что могло случиться с моей тетей. Если у меня будет возможность, я бы хотела лично поблагодарить его.

— Теперь то уж они заговорят о черных магах? — спросила Парвати, глядя на Гарри.

Гарри не знал, что ей ответить.

Весь день школа обсуждала нападение на Министерство. Хотя Орден Феникса тоже сыграл свою роль, больше всего внимания привлекли действия Вальпургиевых рыцарей. Никто не ожидал, что они выступят в роли защитников.

Мнение о бывших Пожирателях смерти резко сменилось. Хотя и были скептики, кто считал, что нападение спланировали сами Рыцари. Но, никто не слушал их. И причиной тому была колдо-фотография в “Придире”, где Дамблдор, Сириус, Магнус и Рабастан Лестрейндж стоять вместе и о чем-то говорят. К тому же, “Придира” четко указала, что на помощь Министерству остались все члены Вальпургиевых рыцарей, вместе с Дамблдором. Это стало еще одним поводом начать доверять им.

Как там говорил Теодор о Гарри — “твое имя творит чудеса”?

Гарри справедливо полагал, что имя Альбуса Дамблдора творит еще большие чудеса.

* * *

Гарри стоял на каменном полу, и смотрел на далекие звезды над ним.

Это был сон.

Благодаря окклюменции, Гарри легко распознал, что это сон. И не его.

Рядом с ним появилась знакомая фигура в черной мантии.

— Понравилось копаться в моей голове? — спросил Гарри.

— Немного, — усмехнулся Волан-де-Морт. — Это приносит необыкновенное удовлетворение. Теперь то уж я смогу увидеть все твои воспоминания, без того жгучего ощущения.

— Попробуй, — хмыкнул Гарри, глядя на прекрасные звезды. — И что это ты задумал? Зачем я здесь?

— Подумал, что тебе нужен будет глубокий сон, — сказал Волан-де-Морт, и Гарри повернул к нему голову. Волан-де-Морт посмотрел на него сверху вниз.

— Глубокий сон?

— Зная тебя, ты не мог заснуть после всего и наверное ворочался с боку на бок, — угадал Волан-де-Морт. — А тебе это противопоказано. Поэтому, я решил просто усыпить тебя. Не волнуйся, ты проснешься ровно в восемь. А пока — у тебя остались какие-то вопросы?

— Только один, — Гарри сел на одно из материализовавшихся кресел, и спросил, когда Волан-де-Морт сел напротив. — Как умерли целитель разума и бывший министр?

Волан-де-Морт улыбнулся, очень довольный вопросом Гарри, не просто довольный, а гордый.

— Правильный вопрос, на который у меня нет точного ответа. Но это не проклятие.

Гарри сразу понял, на что намекает Волан-де-Морт, он и сам заподозрил неладное, когда услышал о двух жертвах.

— Заместитель Скримджера — логичная смерть, он защитил Министра и умер. Но его тело, как я знаю, не разъело, он просто умер, от обычного смертельного заклинания. Я бы поверил, если бы умерли Боунс или Фадж. Но не бывший министр Багнолд и главный целитель разума.

— Кто-то другой убил их, воспользовавшись суматохой, — согласился Волан-де-Морт и провел рукой по подбородку, о чем-то думая. — Я бы сказал, что это был акт мести.

— Мести, — прошептал Гарри. — Миллисента Багнолд, все говорят, что она не выходила из дома и не виделась с людьми после отставки. А главный целитель разума? Они как-то связаны между собой?

— Возможно связь есть. Но только в прошлом. Но если это месть, то это никак не связано с черными магами.

— Это убийство.

— Вероятно, они этого заслужили, — усмехнулся Волан-де-Морт. — Не смотри на меня так. Не я один был злодеем в истории магической Британии.

— О чем ты?

— Спроси у Дамблдора. Он видел все лично. Я же в то время был блудным духом, и знаю обо всем лишь из уст своих людей. У тебя же есть идеальная возможность узнать обо всем от главного участника всего этого “театрального представления”.

Гарри проснулся ровно в восемь. Как и говорил Волан-де-Морт.

Ему все еще виделась злобная ухмылка Волан-де-Морта — тот был невероятно доволен случившимся, и кажется, будет еще счастливее, когда Гарри спросит Дамблдор и получит ответ. А он его получит.

Именно поэтому, Волан-де-Морт указал Гарри на направление.

Гарри уже давно подозревал, что после исчезновения Волан-де-Морта и заключения Пожирателей в Азкабан (не всех, но самых жестоких) — в магической Британии; в магической Британии произошли ужасные события. Возможно, даже более страшные, чем он мог себе представить.

Когда Дамблдор и правда вернулся в школу, следующим утром — Гарри терпеливо ждал окончания всех занятий. И только после этого, поднялся в кабинет директора и встал перед горгульей.

— Я к директору Дамблдору.

Как он и ожидал, горгулья вскоре сдвинулась и открыла ему проход. Гарри поднялся по винтовой лестницей, постучал и открыл дверь.

Дамблдор стоял около Фоукса и гладил своего феникса, на нем была желтая мантия с яркими лимонами и забавная шапочка с таким же рисунком.

— Проходи, Гарри, — тепло улыбнулся ему учитель. — Я благодарен тебе, что ты остался в школе.

Гарри подошел к нему и посмотрел на феникса, Фоукс посмотрела на него своими прекрасными глазами и Гарри улыбнулся. Но улыбка медленно сошла с его лица. Дамблдор внимательно наблюдал за своим учеником.

— Вероятно, ты пришел не за тем, чтобы послушать мои героические подвиги, — утвердительно сказал Дамблдор.

Гарри смущенно кивнул.

— Миллисента Багнолд и главный целит…

— Вильям Шрайбер, — подсказал Дамблдор, глаза его заблестели за очками-половинками, и он стал выглядеть чуть суровее и серьезнее. — Я понял тебя, Гарри. Я просто не думал, что когда-нибудь, мне придется рассказать тебе эту историю.

Дамблдор выглядел грустным, и очень задумчивым. И Гарри на долю секунды пожалел о своих словах, о своем намерении узнать о том, что могло случиться после войны. Он подумал, что Волан-де-Морт опять играется и хочет, чтобы Гарри не доверял Министерству, чтобы обелить себя.

Но это было глупо.

Гарри должен был знать правду. Он был не просто каким-то студентом из Гриффиндора, любящим квиддич и мечтающим о хороших оценках на экзамене. Он был лидером “Ордена солнца”, главной жертвой черных магов и союзником Волан-де-Морта в противостоянии с Бабенбергами.

А Волан-де-Морт? Он никогда не пытался обелить себя, и никогда не приукрашивал. И всегда говорил всю правду — жестокую, неприятную, ненужную, но правду.

Он непосредственно участвовал во всех событиях, и имел право знать все.

Нет. Он просто хотел знать. Потому-что ему было не все равно. Потому-что через это прошел его самый близкий человек — Сириус. Потому-что он не был слеп. И видел, каким несправедливым было Министерство во многих своих делах и действиях.

И Дамблдор — показал бы ему правду, какой бы она не была.

Учитель подошел к ширме, а не к столу, раскрыл ее и Гарри увидел омут памяти.

— Я расскажу тебе все, без утайки, Гарри, — Дамблдор прижал кончик палочки к виску, чтобы вытянуть воспоминания — на это ушло довольно много времени, но вскоре на кончике палочки повисла серебристая “прядь”, и учитель аккуратно опустил ее в омут. — Но некоторые вещи будет лучше увидеть собственными глазами.

Гарри опустил голову и кончик его носа коснулся прозрачной поверхности…

* * *

После “смерти” Волан-де-Морта, закончилась и Первая магическая война в магической Британии. Казалось бы, после окончания войны, все должно было прийти в норму — злодеи отправлены под суд и в тюрьму, а жертвы освобождены.

И справедливость восторжествовала!

Но не так, как того ожидал Альбус Дамблдор. После падения “Волан-де-Морта”, в Британии начался бум заключенных. Суд отправлял в Азкабан виновных и невиновных, тратя на каждое судебное разбирательство не больше дня. Ни о какой справедливости конечно не шло и слова. Визенгамот потерял свою силу на несколько лет после войны. Многие члены Визенгамота происходили из именитых чистокровных родов, которых подозревали в пособничестве Пожирателей смерти и Того-Кого-Нельзя-Называть.

Подозрения, обвинения и заключения происходили тут и там. Политические оппоненты просто использовали эту возможность чтобы убрать своих соперников, и только некоторые были за справедливость, но в пылу ненависти, не хотели признавать невиновности некоторых людей.

Миллисента Багнолд активно агитировала победу над Темными силами. Народ желал справедливости, казней? Она дала им это. Вместо Визенгамота, потерявшего доверие народа, Министр Багнолд создала Совет Магического Законодательства, которым руководил Барти Крауч-старший.

Барти Крауч-старший отправлял десятки людей в Азкабан без суда и следствия, только за то, что они принадлежали или предположительно были связаны с темной магией. Вероятно, он действовал из страха: боялся, что в такое время, Министерство пойдет против него и его семьи. Крауч-старший стремился доказать, что он не принадлежит к Темным силам, и предан Министерству и светлым магам. Его опасения были оправданы: его мать принадлежала к одной из самых темных семей — Блэкам; а вскоре его сына арестовали как Пожирателя смерти.

В прессе не было сообщений о таком вопиющем нарушении справедливости. “Ежедневный пророк” ежедневно публиковал материалы с громкими заголовками: “Еще один Пожиратель смерти схвачен!”, “Министерство задержало группу сбежавших Пожирателей”. Большую радость народу приносили статьи, где говорилось: “...в ходе задержания, подозреваемый не признавал свою вину и демонстрировал силу. При схватке подозреваемый был убит”.

Семьи, которые покинули свои дома из-за войны, а также те, кто предпочел сохранить нейтралитет и не присоединился к Пожирателям смерти; в надежде от победы, стремились вернуться в Британию, чтобы обрести покой в родных краях. Но вместо дома, их ждала тюрьма. Многих из них отправили в Азкабан. Забрали их имущество. Лишали детей родителей, а самих юных магов отправляли в колонии и магические приюты, но вскоре они таинственно исчезали.

Министерство начало рейды против всех, кто занимался темной магией.

О какой справедливости — теперь — имели право говорить те, кто погубил столько же, а может даже больше, жизней, чем Волан-де-Морт?

Семьи жертв Пожирателей смерти, овладевала ярость. На улицах Лютного можно было увидеть, как некогда прятавшиеся в своих домах, от страха, светлые маги, поднимали палочки против беспризорников и бродяг. Это был настоящий самосуд. Желание отомстить.

Никто уже точно не мог сказать — кто виноват, а кто нет? Казалось, словно весь мир превратился в ад. Такие же невиновные, как Сириус, погибали в Азкабане, или от рук авроров, тех, кто должен был их защищать.

А там, где есть хаос, появляются сумасшедшие, что желают воспользоваться смутой. И таковыми стали фанатики — они называли себя “Пожиратели”, но не носили меток, напялив на себя черные мантии и серебристые мантии: фанатики нападали на других ради забавы, пугали их, грабили и насиловали.

Это имело свои последствия.

Люди использовали это ради личных целей.

Сосед указывал на другого — последнего отправляли в Азкабан, из-за ложных показаний.

Репрессии коснулись всех: чистокровный Артур Уизли был заключен под стражу на три дня, но выпущен после показаний Альбуса Дамблдора и других светлых магов. Римус Люпин еле отвертелся от заключения в Азкабан, только из-за того что он был оборотнем, и то, только благодаря Дамблдору. Дамблдору, которому приходилось защищать собственных людей, Орден Феникса, — что боролись против Пожирателей смерти и понесли самые большие жертвы от правительства.

Дамблдора разрывало на части — пострадавшие семьи и люди просили его помощи, другие обвиняли его в том, что он не сумел спасти их любимых, третьи спрашивали где Мальчик-Который-Выжил и желали забрать его в свои “заботливые” руки.

Дамблдор не мог никому доверить защиту Гарри. А когда он увидел защиту Гарри от матери, ему пришлось использовать ее для покоя Героя, и отправить жутким магловским родственникам. Но шрам на лбу мальчика не давал ему покоя, и он начал подозревать, что это еще не конец.

Ближе к 1984 году, все начало медленно приходить в норму. Визенгамот вновь возобновил свою работу и Дамблдор вернул власть Верховного чародея. Но слишком поздно.

* * *

Гарри смотрел на один суд за другим. Воспоминания Дамблдора были подернуты серым — не печалью, а сожалением и тревогой. Один за другим, он видел, как на скамье подсудимых, жалкие и невиновные маги, целые семьи, подвергались травле. Они кричали и плакали от одного вида дементоров. Они просили и умоляли поверить им. Но суд продолжал твердить: темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг, темный маг…

Он видел как надежда медленно тает на лице Дамблдора, и как оно сменяется на полное отчаяние.

Бедная семья Рош⁽¹⁾ — их предки сбежали из Европы в Британию, во время войны, устроенной Гриндевальдом, в поисках тихой жизни. Под защитой величайшего светлого мага — Альбуса Дамблдора. Они надеялись, что здесь они смогут зажить счастливой жизнью. Но это была отсрочка, в сорок лет, перед неизбежным. Потому-что они были темными магами.

Бедная Вальбурга Блэк, чье богатство желали отобрать. Пытаясь вернуть свободу сыну и защитить свою семью, она забаррикадировалась в своем доме и умерла от горя.

Но страшнее было смотреть, как Дамблдор стареет — как на лице великого светлого мага появляется все больше и больше морщин, а взгляд все тускнеет и тускнеет, плечи опускаются, под тяжестью горя и несправедливости. И как же тяжело было смотреть, как Дамблдор не мог ничего сделать.

Что значит сила одного — перед толпой?

Гарри сидел перед столом Дамблдора и пустым взглядом смотрел на омут памяти.

— Ужасы войны это не смерти и не умершие, — хрипло прошептал Дамблдор. — А то, что творят живые.

---

1) Одно упоминание в 85 главе

Вернуться к тексту