Исправление и наказание (гет)

Настало время расставаться.

Эддард решил ничего не говорить о леди Бессердечной. Если Кэт и жива, то он должен прийти к ней сам, а её брата отправить в относительно безопасное место. Так надо.

Джон Амбер уверенно протянул руку Эддарду:

‒ Мы встретимся на Севере, старый друг. Береги себя и не умри ещё раз.

‒ Я вернусь, когда найду своих детей. Берегите себя, ‒ ответил Эддард, смотря на Джона и Эдмара.

Всё было решено. Джон и Эдмар отправятся на Север. Последний Очаг должен снова обрести своего лорда, а Талли ‒ временное пристанище. Пайпер решил отправиться к отцу, так что его путь лежал на юг. Как и лорда Старка.

Приготовление скромного ужина не заняло много времени. Насытившись, все пятеро решили немного поболтать перед окончательным расставанием. Выходить решили ночью.

‒ Лорд Амбер, можно вопрос? ‒ Гермиона что-то чертила на земле, помахивая палочкой.

‒ Смотря какой, ‒ добродушно отозвался Джон.

Эддард давно понял, как его друзья относятся к волшебнице. Джон был бесконечно благодарен ей за спасение от Фреев, а также за то, что Гермиона отомстила за Красную свадьбу, обрушив на головы хорькорожих их собственную башню. Пайпер просто поверил Эддарду, что девушке можно доверять. Эдмар держался настороженно и слегка боязливо.

‒ Насколько я помню, Болтоны и Карстарки славятся на Севере прежде всего как конники. Их союз может разгромить вдвое превосходящую пехоту. Я права, лорд Амбер? ‒ вопрос Гермионы прозвучал неожиданно.

‒ Возможно, ‒ неопределённо ответил Амбер, покосившись на Эддарда. ‒ Не забывай, что когда лорд Старк вернётся на Север…

‒ Да, да, ‒ отмахнулась Гермиона. ‒ Все восстанут против узурпаторов. Вы не представляете, как часто я слышала это ранее. Но Карстарки не вернутся к Старкам, а Болтоны не сложат оружие. Их вассалы последуют за своими лордами.

‒ Что ты хочешь сказать, Гермиона? По твоему мнению, у нас нет шансов вернуть Винтерфелл? ‒ спокойно спросил Эддард.

Гермиона почесала нос. Она вскинула голову и посмотрела на Большого Джона:

‒ Есть. Как ваши пехотинцы могут противостоять тяжёлой коннице?

‒ Как и всегда ‒ стена щитов, ‒ ответил Амбер. ‒ Что ты можешь знать о том, как противостоять коннице? Есть какое-то заклинание?

Все четверо посмотрели на Гермиону. Эддард не ожидал от волшебницы рассуждений о стратегии сражений, но если она может обрушить башню, то почему бы и нет. Пусть скажет своё мнение.

‒ Заклинание, останавливающее сотню всадников? ‒ Гермиона усмехнулась. ‒ Я волшебница, а не богиня. Мне не место на поле боя. Я полезна лишь в мелких стычках.

‒ К чему же ты ведёшь? ‒ вновь спросил Эддард.

Гермиона встала на ноги и отряхнула подол.

‒ Там, где я родилась, тоже были рыцари. Многие века именно тяжёлая конница определяла исход боя. Мои предки изменили это, ‒ произнесла она, призывая из сумки пергамент.

‒ Битва при Босуорте, ‒ произнесла Гермиона незнакомое название, а затем начала что-то рисовать на пергаменте. ‒ Предпоследнее сражение Войны Алой и Белой розы. На поле боя столкнулись король Ричард Йоркский и претендент на престол Генрих Тюдор. У первого было восемь тысяч человек, половина из которых ‒ конные рыцари. У Тюдора было почти вдвое меньше людей, и лишь несколько десятков лёгких всадников. И как же он смог победить?

‒ У него был дракон, ‒ невпопад пошутил Пайпер.

‒ Красный дракон на зелёном поле был лишь гербом Тюдора. Живых чудовищ у него не имелось в наличии, ‒ скривилась Гермиона. ‒ Тюдор вырос за морем, где нанял половину своего войска. Они и обеспечили ему победу, впервые в моей стране применив новую тактику.

Гермиона начала рисовать на пергаменте квадрат, состоящий из нескольких десятков точек.

‒ Когда король Ричард увидел, что Генрих отстал от своего войска, то решил напасть на его маленький отряд своей конницей. Они поскакали на полном ходу с пологого холма, но в этот момент жалкая сотня Тюдора внезапно перестроилась вот так, ‒ Гермиона показала на пергамент. ‒ Квадрат со стороной десять человек. Первый ряд держит пики и щиты. Второй ряд кладёт пики на плечи тех, кто стоит спереди. Внутренние ряды также ощериваются остриями. Все прижаты друг к другу, словно селёдка в бочке, так что даже мёртвые будут стоять с копьями, задевая беззащитные ноги коней. Увидев, что гвардия Ричарда столкнулась с такой проблемой, два его союзника ударили ему во фланг. Король был убит, а Англия досталась Тюдору. Предательство сыграло свою роль в сражении, но основную работу по обезвреживанию конницы выполнил именно швейцарский квадрат.

‒ Никогда не слышал о таких королях. И о таком построении, ‒ медленно произнёс Большой Джон, внимательно выслушав Гермиону.

Девушка вздохнула, а затем начала сосредоточенно тыкать палочкой в пергамент. Маленькие точки разбегались в стороны, повинуясь её движению.

‒ Я не особо владею такими чарами, но попробую сделать вам подробную схему построения. Лорд Амбер, вы заинтересованы? ‒ Гермиона не отрывала свой взгляд от пергамента.

Джон вопросительно посмотрел на своего сюзерена. Эддард едва заметно кивнул.

‒ Сделай это, колдунья. Кто знает, может этот швизаркий квадрат поможет нам в нужный час, ‒ уверенно произнёс Амбер.

‒ Швейцарский, ‒ поправила его Гермиона, снова занявшись пергаментом.

Пока волшебница колдовала, Эддард обратился к Джону:

‒ И ещё, ‒ он на мгновение замолк. ‒ Если с Последним очагом всё сложится удачно, то отправь ворона в Чёрный замок. Мне нужна информация о происходящем за Стеной.

‒ Да, мой лорд, ‒ кивнул Джон, мыслями всё ещё находясь на незнакомом поле Босуорта, где король Ричард был побеждён чем-то неизвестным и невиданным.

* * *

Путь лежал на юг.

Гермиона настояла на том, чтобы они передвигались по ночам. На вопрос Эддарда, почему, она ответила, что теперь не может наложить чары отвлечения внимания.

‒ Вы не являетесь волшебниками. Пайпер потеряет вас из вида, как и вы его. Мы просто разбредёмся в разные стороны.

‒ То есть, наш путь был спокойным лишь потому, что ты наложила на меня какие-то заклинания? ‒ Эддард начал медленно злиться.

‒ Ага, ‒ безмятежно кивнула Гермиона. ‒ И ещё согревающие чары ночью накладывала.

Пайпер тем временем отвлёкся от тренировки с мечом. Он удивлённо посмотрел на Эддарда и Гермиону:

‒ Извините, что прерываю… Зачем мы вообще идём в Шепчущий лес?

Гермиона и Эддард переглянулись. Гнев на волшебницу испарился.

‒ Ты идёшь в Розовую деву, свой замок, ‒ уточнил Эддард.

‒ Да, но…

‒ Я не возьму тебя в Шепчущий лес, ‒ жёстко сказал Эддард.

Пайпер вновь вернулся к тренировке. Он уже столько раз пытался выяснить, зачем же лорд Старк идёт в тот знаменитый лес, но не преуспел в этом.

Так они и шли по ночам в редком лесу, а с запада до путников доносился солёный морской запах. Вдали ото всех разбойников.

Спустя неделю Гермиона отметила, что почва совсем перестала вонять тиной. Болота окончательно остались позади. Хоть одна радость появилась у волшебницы.

Все эти дни Гермиона спорила сама с собой. Её часто охватывала злость и гнев. Гермиона едва сдерживалась, чтобы не заорать. Девушка шла, спотыкаясь о коряги, а где-то в груди у неё нарастал обжигающий ком ярости. Она бормотала себе под нос, не понимая, откуда взялась такая внезапная злоба, грозившая выплеснуться из неё, словно из сита. Гермиона нашла спасение в старых песнях, предпочтя напевать, а не срываться на ни в чём неповинных спутниках.

Сольются тысячи дорог

В один великий путь:

Начало знаю, а итог

Узнаю как-нибудь.

Странно, но на ум ей приходили в основном стихи Дж.Р.Р. Толкина. Она шла и тихонько напевала эти песни из книг, прочитанных так давно. Так давно! И эти воспоминания Гермиона бережно сберегла, хоть и прошло много десятилетий с тех пор, как она читала эту британскую классику, свернувшись в клубочек у камина в гостиной Гриффиндора.

‒ Красиво! ‒ с восхищением сказал Пайпер, перешагивая толстый ствол упавшей лиственницы. ‒ Ты всё поёшь, поёшь. Никогда не слышал ни одной из этих песен.

‒ Милорд, эти стихи я читала в одной чудесной книге. Это намного лучше, чем ваши «Рейны из Кастамере» или «Прекрасная дева и бурый медведь», ‒ Гермиона нахмурилась и замолкла.

‒ На Севере поют много других баллад, ‒ внезапно возразил лорд Старк. ‒ Не все наши песни столь…

‒ Кровавы? ‒ Гермиона остановилась, опёршись на дерево. ‒ Пошлы?

‒ Ты ведь и всех жителей Вестероса воспринимаешь именно так, да? ‒ лорд Старк тоже остановился, скрестив руки на груди. ‒ По сравнению с тем местом, откуда ты пришла, мы тупы и жестоки? Ещё скажи, что в твоём мире нет войны и никто не убивает детей!

Гермиона и лорд Старк начали ожесточённо ругаться, позабыв об ожидающем их Пайпере. Он же с удивлением отметил, что волосы волшебницы начали медленно вставать дыбом.

‒ Не смейте! ‒ прошипела Гермиона в лицо Хранителю Севера.

‒ В чём я неправ? Хотел бы я жить там, где нет злобы и несправедливости. Так что, твой мир таков? ‒ столь же спокойно продолжил лорд Старк. ‒ Ты злишься, а значит это не так.

Правда была в том, что Гермиона могла возразить на эти утверждения, но память подкидывала ей жуткие картины. Колин, смотрящий мёртвыми глазами в вечность. Люпин и Тонкс, лежащие рядом на холодном камне. Родители Невилла, сошедшие с ума от пыток…

‒ Ты такой же человек, как и любой из нас. Те же суждения, те же мысли, ‒ продолжал лорд Старк. ‒ Пусть ты и из другого мира, колдунья, но непохоже, что люди там сильно отличаются от нас.

Гермиона смотрела сквозь лорда Старка. Она видела мёртвого Джона Сноу, убитого «братьями». Гнев на… всё нарастал в девушке.

‒ Что-то не так, ‒ пробормотала Гермиона, всё ещё не видя перед собой лорда Старка.

Что-то не так… С тех пор, как проснулся этот упрямый северянин, Гермиона чувствовала постоянную боль, которая лишь ненадолго утихомиривалась щитами.

‒ Не время для философских споров, лорд Старк, ‒ девушка посмотрела на Эддарда.

Захотелось кинуть в него Остолбеней. Это ведь он являлся главной причиной всего этого ада в Вестеросе. Гермиона начала медленно поднимать палочку. Гнев, до того неплохо усмирённый песнями, нарастал.

‒ Нет, ‒ Гермиона сказала это чётко и ясно.

Лорд Старк замолчал, увидев, как девушка с полубезумным взглядом навела на него своё в высшей степени опасное оружие.

‒ Колдунья, ты чего?

«Пайпер, что б тебя!» ‒ подумал Нед.

Сам виноват. Не дело дразнить опасного союзника.

‒ Это ведь уже было, ‒ пробормотала Гермиона, не опуская палочку. ‒ Это. Было.

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев и карканьем ворона.

Гермиона сделала быстрый жест и заклятие полетело не в лорда Старка, но в каркающего ворона.

‒ Мне лезли в голову маги и посильнее. И медальоны с чашами погаже, ‒ безумный взгляд исчез из её глаз, когда Гермиона шагала к оцепеневшей вороне. ‒ Чего же ты добивался?

Гермиона не обращала внимания на мужчин, спрашивающих, что случилось. Она была занята своими мыслями. Властью над человеческим разумом может обладать легендарный Ворон, но зачем ему пытаться залезть в её голову? Бран хочет узнать что-нибудь про отца?

Нет. Это уже было. Было. Те же ощущения, что и тем медальоном Слизерина на шее. Гермиона могла бы и раньше понять это, но плохие воспоминания о Великобритании почти не сохранились в её голове.

‒ Зачем ты вырубила ворону? ‒ голос лорда Старка прорвался в её мысли.

‒ Случайно. Я хотела оглушить вас, но вовремя одумалась, ‒ ухмыльнулась Гермиона, как всегда забывая добавить «милорд». ‒ Если я опять начну поднимать на вас палочку, будучи в гневе, то постарайтесь меня вырубить, пожалуйста.

Гермиона не понимала, почему это началось именно с пробуждения лорда Старка. Гермиона не понимала, чего хотел добиться тот, кто ломился в её разум. Но одно Гермиона понимала точно…

Сегодня ей бы хватило безумия и ненависти на Аваду Кедавру.