История длиною в жизнь (гет)

Как известно, при сильном волнении из головы всё вылетает напрочь. Однако одно единственное правило я помнила как дважды два.

Не знаешь, что говорить — молчи.

Лей… Ласэн чувствовал себя гораздо увереннее и вывел меня в гостиную. Нас уже ждали.

— Лорд Пруэтт. Леди Пруэтт, — парень наметил поклон. — Позвольте вам представить мою подругу Виринею Славинскую.

Бурной реакции на мою фамилию не было даже во взглядах четы Пруэтт. Это радовало. Я сделала книксен, и в глазах Лукреции мелькнуло одобрение.

— Игнатиус Пруэтт, — представился Лорд, — моя жена — Лукреция Пруэтт. Рады познакомиться с вами, мисс.

Мистер Пруэтт был высоким стройным мужчиной лет сорока. У него были рыжие, слегка вьющиеся волосы средней длины, уложенные на боковой пробор, и ярко-салатовые серьёзные глаза. Он снял свою мантию и остался в коричневом костюме.

Лукреция была ниже мужа почти на голову и, находясь подле него, казалась очень хрупкой, но только казалась. Ее серые глаза смотрели по-доброму оценивающе, но и сейчас в них можно было заметить хитрые опасные огоньки. Так что выводов о том, кто является главой семьи вне общества, я пока делать не спешила.

Леди носила прическу в стиле викторианской эпохи. Черные прямые волосы были разделены пробором, височные пряди убраны, полностью закрывая уши и уводя всю массу волос назад. На затылке, почти в самом центре, был собран плоский и широкий пучок, сплетенный из кос и цветов. На ней было не очень пышное закрытое синее платье с длинными рукавами.

— Благодарю за то, что позволили у вас погостить.

— Располагайся, — улыбнулась Лукреция, перейдя на менее формальный тон. — Ласэн, проведи для девушки экскурсию.

Парень кивнул и утащил меня из комнаты.

— А ты точно муглорождённая?

— А ты ничего не забыл?

— Ах да! Мирион.

— Ну вот то-то же. Я сейчас сознание потеряю, — призналась я.

— Да успокойся ты. Они хорошие.

— А мне от этого прям легче… — пробубнила я себе под нос. — Почему Лейсэн?

— Почему Свинкс?

— Один-один, — признала я, поджав губы.

На этом тема была закрыта. Сложности перевода — это дело такое.

* * *

К обеду прибыл Эрис в дурном расположении духа. Впрочем, когда он был в хорошем? Я в это время как раз выслушивала что-то о грязнокровках, вступающих в благородные дома. Высказав своё мнение, мужчина с портрета удалился. Я повернулась к Ласэну.

— А мне вот эта информация зачем?

Парень прыснул.

— Тебя вообще задеть возможно?

— Уж точно не этим. Здравствуйте, Эрис.

Надо будет потом уточнить, как их теперь звать-то.

— Я, конечно, знал, когда соглашался на просьбу Мириона, что ты принесешь много проблем, но чтоб настолько.

Оригинальное начало диалога.

— Даже комментировать это не буду, — повернулась я к другу.

— Правильно. Я сама с ним поговорю, — раздался голос Леди Пруэтт.

Судя по ее тону, разговор выйдет интересным.

С хлопком появился домовой эльф.

— Обед готов, хозяйка.

— Прекрасно. Поговорим после обеда, — пообещала она Эрису, и он вздохнул.

Сев за стол, я развернула салфетку и положила её себе на колени. Во время ланча я в приборах запутаться не должна, блюд обычно немного и все простые. Первым подали сырный суп. Потекли разговоры на отвлеченные темы. В основном, конечно, обсуждали новую должность Эриса.

— Эрис, я не против того, чтобы ты стал преподавателем, но вы с директором никогда не ладили, — заметил Лорд, отложив столовые приборы.

— Для того, чтобы учить детей, мне хорошие отношения с ним и не требуются.

Лукреция покачала головой, а затем вдруг спросила меня:

— Что скажешь, Нея?

И что я должна ответить? Дамби — гад, и нам бы не помешал свой человек. Так, что ли? Хотя…

— Не знаю. Если директор не хочет видеть в школе того или иного человека, он обычно его убирает, а не наоборот.

Эрис качнул бокалом в мою сторону. Мол, я же говорил.

— Но с другой стороны, профессор Дамблдор любит удивлять. В конце концов, сказал же он зачем-то Сириусу, что я встречаюсь с полукровкой, а Злотеусу, что за мной якобы охотятся… — Ласэн пнул меня под столом, видимо полагая, что я не в курсе происхождения Лукреции.

— Лей, в приличном обществе под столом не пинаются.

Ласэн опешил, Эрис закашлялся, Лукреция спрятала улыбку в бокале, и даже Игнатиус прикрыл рот кулаком.

— А вот с этого места поподробнее, — прокашлявшись, приказал Эрис.

Мой ход, профессор.

— Лей?

— Палево, — шепнул он мне и выпрямился.

— Да ничего особенного. Мы провинились, Сириуса, как зачинщика, отправили к директору. Он с ним о чем-то поговорил, а затем вылетел как ошпаренный. Злющий был, и все слова только о том, что Нея предательница, чуть ли не засланка, а Злей с ней заодно. Мы с Джимом его пытались образумить, но в итоге добились только того, что убедили его в том, что Нея точно жертва.

Держать бесстрастное лицо было очень сложно, потому что в глубине души я смеялась. В каком-то смысле я ведь и правда засланка и уж точно не жертва.

— В результате он и со Злеем подрался, и с Неей поссорился.

— А закончилось-то всё чем? — уточнил Игнатиус.

— Андромеда поговорила со Злотеусом, потом с Сириусом. С Неей братец помирился, а со Злеем они игнорируют друг друга. Её стараниями, — кивок в мою сторону.

Вот ведь! Ну ладно, это я ему ещё припомню.

Какое-то время все обдумывали случившееся. Боди подал салат из курицы с грибами.

— Вы давно дружите? — спросил Эрис.

— В поезде познакомились.

— Она ему нос разбила, — с радостью сдал меня Ласэн.

Впору было мне под столом пинаться, но я сдержалась.

— Не помню — значит, не было.

Губы Эриса дрогнули в улыбке. И этот че… эль… Да тьфу ты! Фэец. Чтобы этот фэец бросил девушку на границе без причины… Не поверю. Надо будет узнать точную дату его попадания сюда.

— Серьезно? — выгнул он бровь.

— А чего он сзади подкрадывается?

— Вот уж не думал, что найдется кто-то, способный дать в нос моему племяннику, — Лорд, казалось, развеселился.

— Я случайно, — стыдливо опустила глаза.

Ну, Ласэн, погоди!

Тему о Дамблдоре быстро замяли, но я видела, как переглядываются взрослые. Цели я добилась. Можно быть уверенной, что, даже если Сириус артефакты не попросит, ему все равно их выдадут.

* * *

Гостила я у Пруэттов почти неделю. Занимались нами в основном либо Лукреция, либо Эрис. Игнатиус почти всё время пропадал в Министерстве магии. Миссис Пруэтт (так она попросила себя называть) ещё какое-то время расспрашивала меня о жизни в школе и до неё, однако на вопросы о приюте я отмалчивалась, а вот о Хогвартсе и всему, что с ним связано, рассказывала охотно, «наивно не замечая» каверзных вопросов. И, похоже, мой план сработал.

Судя по подарку, который она преподнесла нам с Ласэном, можно было сделать вывод о том, что Арктурус Блэк (скорее всего) уже всё знает, и Сириус свой комплект защиты получил. Иначе с чего бы вдруг Лукреции дарить мне тоненький, практически незаметный под рукавом мантии гранатовый браслет?

— Символично, — прокомментировал Эрис, застёгивая на ухе брата маленькую серёжку из чёрного агата в серебряной оправе.

Я выпад проигнорировала, прекрасно понимая, впрочем, с чем он связан. Гранат способствовал росту мотивации и продуктивности, повышал творческий потенциал, в связи с чем являлся помощником для тех, кому необходимо генерировать новые идеи или решать сложные задачи. Вот интересно теперь, с чем связан выбор камня? Либо миссис Пруэтт очень в меня верит, либо моя игра в наивную дурочку была слишком уж продуктивной, и она решила, что мне нужно срочно помочь, дав положительное подкрепление нераскрытому потенциалу, заодно защитив от ментального воздействия. Впрочем, это не так важно.

Что интересовало меня, так это серёжка Ласэна, которая, помимо очевидного назначения, благодаря агату имела ещё ряд свойств, а именно: могла обеспечить защиту от злых сил, чёрной магии и происков недругов. Подборкой камня занимался Эрис, и я не думаю, что он не знал о данных свойствах. Надо будет спросить у дедушки, защищают ли камни от фэйской магии.

Помимо этого ничего необычного не происходило. Чета Пруэтт мне понравилась. Конечно, такое тёплое отношение ко мне удивляло, но потом я вспомнила, что они вообще-то двух эль… фэйцев приютили, и как-то успокоилась.

Так что жили тихо-мирно, до воскресения, в которое дёрнуло что-то Эриса пошутить, а меня раскрыть некоторые карты. Благо старших Пруэттов в доме не было.

— Нейка, а ты правда петь умеешь? — поинтересовался Ласэн в тот вечер.

— С чего ты взял?

— Сан сказал.

— Ох уж мне этот Саня. Ну, допустим.

— А чего ты нам никогда не пела?

Я вздёрнула брови.

— Ну, во-первых, я пою не для кого-то, а с кем-то. А во-вторых, вы не просили.

— Я бы на твоём месте и дальше не просил, — выглянул из кухни Эрис. — Я не отрицаю того, что она может хорошо петь по человеческим меркам, но фэйский слух людское пение редко радует.

Ах так! Я прищурилась. Ладно, возможно, настал момент кое-что проверить.

— Но Сану же понравилось, — запротестовал Ласэн, — и вообще, мы тебя и не звали.

— Я сам пришёл.

Эрис улыбался, и я решилась. Сам напросился.

— Общаться с девушками ты не умеешь.

— А он никогда не умел, — развернулся ко мне Ласэн.

— Знаю. Зачем вы, девушки, красивых любите…

— Что?

— Песня так называется.

— Так ты споёшь? — обрадовался друг.

— Раз уж так просят, — ответила я, глядя Эрису в глаза, и затянула.

Ромашки спрятались, поникли лютики,

Когда застыла я от горьких слов.

Зачем вы, девочки, красивых любите,

Не постоянная у них любовь.

Зачем вы, девочки, красивых любите,

Не постоянная у них любовь.

Эрис, поначалу снисходительно улыбавшийся, вдруг начал стремительно мрачнеть, а я, не отрывая взгляда от его глаз, сегодня они казались почти янтарными, продолжала.

Сняла решительно пиджак наброшенный,

Казаться гордою хватило сил,

Ему сказала я: «Всего хорошего»,

А он прощения не попросил.

Старший сын Берона хмурился всё сильнее. Признаться, я сомневалась, уловит ли он мой посыл, но он, похоже, уловил.

Ромашки сорваны, завяли лютики,

Вода холодная в реке рябит.

Зачем вы, девочки, красивых любите,

Одни страдания от той любви.

Зачем вы, девочки, красивых любите,

Одни страдания от той любви...

Фэец вскочил на ноги в ту же секунду, как я закончила петь. Ласэн среагировал также быстро, подскочив к брату.

— Ты не человек, — тихо и угрожающе прошептал Эрис.

— Ещё какой человек, — почему-то жутко хотелось улыбаться.

— Тогда откуда? Не поверю в то, что Мирион рассказал тебе.

— Рассказал о чём?

— Не прикидывайся!

— Эрис, да о чём ты говоришь? — Ласэн уцепился за его руку. — Это же просто песня.

— Ласэн, подожди.

Было видно, что ему трудно сдерживаться, но он не оттолкнул брата, не ринулся ко мне, не схватил за шею и не поднял над полом, а ведь мог. Пока что Эрис рос в моих глазах.

— Я не буду ждать! Я знаю этот взгляд!

— Ласэн…

Но Ласэн, видимо, действительно хорошо знал брата, или думал, что знал. Он вцепился в Эриса, обняв его за торс, и крикнул:

— Боди!

— Да, молодой хозяин? — эльф огляделся. — Хозяин Эрис снова бушует, — посетовал домовик, — хозяин Эрис не умеет держать под контролем магию. Что скажет Леди рода?

Не знаю, что именно возымело действие: слова Боди, Ласэн, повисший на Эрисе, или то, что под воздействием магии фэйца я всё-таки пустила слезу, но Пруэтт (Вансерра) закрыл глаза и успокоил магию, затем отцепил от себя брата и аппарировал. Я вытерла глаза. Давление нельзя было назвать сильным. Несмотря на полный душевный раздрай, Эрис понимал, что в комнате дети. Он сдерживал силу изо всех сил. И в конечном итоге сдержал.

— Ты как? У Эриса сильная магия, а он ее спустил.

Я махнула рукой.

— Что это было?

— Я знаю? Хотя… Почему именно эта песня?

— Вспомнилась. А что?

— Ну, Эрис когда-то не очень хорошо расстался с девушкой, вроде как.

Это мягко сказано.

— Забей, — я тряхнула головой. — Захочет, сам объяснит. Пошли лучше в шахматы поиграем.

Ласэн, всё ещё пребывающий в шоке, пошел за мной.

К вечеру вернулись Лукреция и Игнатиус, мы пообедали, то бишь поужинали, и вскоре разошлись спать. Ближе к двенадцати я спустилась в гостиную и обнаружила там Эриса.

— Кто первый исповедоваться будет?

Он обернулся.

— Извини, я не хотел.

— Не думала, что в вашем возрасте бывают проблемы с магией.

Я присела на противоположный край дивана и подтянула колени к груди.

— Как много ты знаешь?

— Только то, что ты бросил девушку, которую любил.

— Я не любил.

— Ой ли?

Эрис отвернулся. Затем вздохнул и ссутулился, облокотившись локтями о колени.

— Откуда ты знаешь?

— Я — Стихия.

— Это не ответ.

— По-другому я объяснить не смогу. Я просто знаю. Вы для меня как герои книги, которую я прочитала и теперь должна исправить некоторые ошибки.

— Так ты Хранительница. Высшая.

— Насколько мне известно, нет.

— Высшая. Высшая. Стихии они Высшие не потому, что у них на попечении пять миров, а потому что следят за Верховным миром, а соответственно, за всеми мирами, — он помолчал. — Что ж, тогда всё понятно. Извини, что сорвался.

— Да ладно. Бывает. Я ж цела.

Какое-то время стояла спокойная тишина. Эрис, видимо, размышлял, как мне объяснить и стоит ли это делать, но я подумала, что уж этот разговор точно может подождать. Выбравшись из своего угла, я обняла его за шею. Фэец замер.

— Не рассказывай, если не готов. Не так уж это и важно, — произнесла я и добавила слегка ехидно, — братец.

— Спасибо, — прошептал он, накрывая ладонью мой локоть.

* * *

Эрис отнес Нею в комнату и уложил в кровать. Прошел почти час, прежде чем он понял, что она уснула. Парень долго ругал себя за то, что заставил ребенка уснуть в таком состоянии. Ещё и проблемами её нагрузил. Мало ей их.

Раньше он не видел смысла в том, чтобы жить, но у него была мама, которую он не хотел огорчать, у него были братья, которых он был обязан защищать, у него была невеста. Была. С одной стороны, даже хорошо, что она пошла на это. Эрис понимал, что не сможет защитить ещё и её. Отчасти из-за этого и отталкивал, а когда понял, что влюбился, лишь начал действовать жестче. Неважно, будет она его ненавидеть или нет. В конечном итоге цель достигнута — она жива. И счастлива, пусть и без него.

А затем был этот «разговор» с отцом, Мирион, Пруэтты, Хогвартс. Казалось бы, жизнь начала налаживаться, его научили любить, и он вернулся домой. Он пытался достучаться до младших, но страх перед Бероном у них был сильнее, и он не мог их за это винить. Единственное, чего он добился, это любви к матери. Да, мать они любили. И она любила их, он это знал.

А затем была война. Семь лет для фэйца срок маленький, но она всё равно вытрепала все их силы, а договоры с людьми, с другими королевствами лучше и не вспоминать. На фоне всех этих событий его жизнь в мире людей стала затираться, но родился Ласэн. Эрис знатно испугался, когда мать рассказала ему правду. Им несказанно повезло, что Ласэн пошел не в отца. Имени этого фэйца Эрис не знал до сих пор, но считал, что это к лучшему.

Жизнь снова засияла яркими красками. Берон мальчиком не интересовался, видимо, догадывался об измене, а мать, несмотря на то, что оказалась в опале, снова была счастлива. Ласэн не был похож ни на кого из них, и Эриса это радовало. Он старался проводить с ним как можно больше времени, однако не отдалялся от остальных своих братьев. Он любил их всех одинаково, каждому желал счастья. Но шли годы, и они сами стали отдаляться от него. По-прежнему проводили время с ним и Ласэном только двое из пяти.

День, когда Антарес прибежал к нему с круглыми от ужаса глазами, Эрис не забудет никогда.

Он уже несколько часов блуждал по лесу, выкрикивая имя брата. Гончие искали царевича с тем же усердием, но всё было тщетно. Неужели опоздал? Неужели Антарес пришёл слишком поздно? Эрис никогда бы не простил себе этого.

Раздался громкий лай, и фэец кинулся на звук. Вскоре он увидел его. Заплаканного, с кляпом во рту. Ласэна и раньше задирали, но это… Его привязали к яблоне и, судя по следам на теле, тренировались в стрельбе. Вокруг валялись пронзенные яблоки. Из одного плеча до сих пор торчала стрела, пригвоздившая брата к дереву. Эрис не медлил ни секунды. Ему было плевать на последствия, но Ласэн больше не проведёт здесь ни дня.

Лес пропустил их сразу же, и младший брат в его руках превратился в того, кем он являлся на самом деле, в одиннадцатилетнего мальчика, и не важно, что по фэйским меркам ему сто сорок три года.

Ласэн в тот день долго плакал. Эрис так и не смог объяснить ему, почему братья так поступили. Единственное, что он мог, это пообещать, что больше такого не повторится, и слово свое он намерен был сдержать.

Мирион, как обычно, не задавал вопросов, просто вылечил парня, а затем отпаивал успокоительным самого Эриса. Будь фэец человеком, у него определённо появились бы первые седые волосы.

А затем появилась она. Нея. Тогда Эрис и внимания на неё не обратил. Согласился приглядеть по просьбе Мириона. А теперь… Вот она лежит перед ним такая маленькая и беззащитная, даже меньше, чем его Ласэн. И как он мог так сильно её напугать? Знает она о Морригане или нет, Стихия она или обычный ребёнок — не важно. Больше такого не повторится. Никогда. Он не уподобится своему отцу. Не после сегодняшнего.

Эрис укрыл ее и, наклонившись, поцеловал в лоб.

— Раз уж назвала меня братом, значит, так тому и быть, — решительно произнёс он в темноту.

Проблемных детей в его жизни определённо прибавилось, но Эрис об этом не жалел.

________________

В данном произведении слова «лорд» и «леди» пишутся с большой буквы, когда речь идёт о Лордах и Леди рода. С маленькой — когда речь идёт о людях, принадлежащих к Священным двадцати восьми.