Предел свободы. Часть третья (джен)

Хогвартс, январь 1995.

Гарри Поттер в очередной раз задумался, что с его мироощущением что-то серьезно не так. Приближался февраль, а вместе с ним и второе задание, и юного Чемпиона сильно беспокоило то, что загадка яйца все еще оставалась не раскрытой, несмотря на то, что едва ли не весь Гриффиндор пытался оказать посильную помощь.

Гарри находил весьма странным тот факт, что для него между балом и приближающимся вторым испытанием словно бы ничего не было. Ему пришлось изрядно напрячь мозги, чтобы вспомнить, что за прошедшее время они со Сьюзен пару раз выбирались в Хогсмид перед тем как хаффлпафка отправилась домой на каникулы. Шахматные партии с Роном оставили еще меньший след в памяти Поттера, и запомнились они в первую очередь из-за горького чувства поражения, которое всякий раз испытывал Гарри.

Итак, время совершенно незаметно прошло, и теперь ему приходилось решать загадку в заполненном вернувшимися с каникул школьниками замке. Гарри не жаловался. Вместо этого он пинал чертово яйцо где-нибудь в укромном уголке, а затем баюкал ушибленную ногу. Он ни разу не задумался о том, что будет, если он так и не разгадает загадку. Поттер даже не рассматривал возможность сдастся на милость судьбы, или, вернее, организаторов Турнира, которые, по-видимому, считали, что в сражении с драконами нет ничего страшного.

Несмотря на то, что Гарри был настроен более чем решительно, понять смысл противных скрежещущих звуков, очень быстро вызывавших головную боль, он так и не смог. К счастью, один из участников Турнира оказался истинным хаффлпафцем и воздал за добро добром. Поттер воспользовался подсказкой Седрика и подумал, что без таких, как подопечные Помоны Спраут, мир станет довольно неуютным местом для жизни. После получения подсказки он понял смысл довольно странных погружений Крама в озеро.

Сколь ни благодарен Гарри был Седрику, его гордость была уязвлена. Он никогда не считал себя идиотом, скорее наоборот, и конфуз с золотым яйцом больно задевал его самолюбие. После двух дней внутренней борьбы Поттер подстерег Диггори в пустынном коридоре и таки задал мучивший его вопрос:

— Как ты догадался?

Семикурсник с недоумением смотрел на внезапно появившегося гриффиндорца.

— Загадка с яйцом, — торопливо уточнил Гарри. — Чего я только не перепробовал...

Седрик понятливо улыбнулся. Он вообще был отличным парнем.

— Понимаю. Сам намучился. Но, по сути, мне просто повезло, — слегка помрачнел хаффлпафец. — Мой отец возглавляет Департамент контроля за магическими существами, и я после выпуска собираюсь последовать по его стопам, когда закончу школу. Во время каникул отец устроил мне что-то вроде практики и велел больше внимания уделять УЗМС. Затем, как-то раз, ко мне подошел мистер Крауч и поздравил с моим вероятным поступлением на службу в Министерство. Ты знаешь, слухи разносятся быстро. Он начал рассказывать о своей работе, о том, как здорово ему пригодилось знание русалочьего, несмотря на большую сложность языка, который состоит из щелчков и скрежета. Тут-то я и вспомнил о яйце.

Как бы в подтверждение, что большой его заслуги в решении загадки нет, Седрик развел руками.

— Да...звуки из яйца не скоро забудешь, — подтвердил Гарри. Сомнения в собственных умственных способностях были отброшены в сторону, и теперь мозг гриффиндорца с огромной скоростью начал перерабатывать полученную информацию. Что-то не складывалось. — Седрик, а разве судьи не приносят клятв не помогать участникам? Я имею в виду, он же знал о втором испытании, так? А потом рассказывает тебе о языке русалок. Довольно прозрачная подсказка.

Диггори нахмурился. То ли от того, что его заподозрили в нечестной игре, то ли обдумывая что-то свое. Верным оказалось второе.

— Ты знаешь, теперь то, что я хотел тебе рассказать, еще более странно.

— Ты о чем? — спросил Гарри.

— Недавно меня допрашивали авроры. Их интересовало то, о чем я разговаривал с мистером Краучем. Я не хотел... эээм... выглядеть неподобающе, и сказал, что мы обсуждали мои карьерные перспективы. Один из них, молодой, хмыкнул и произнес, что его едва ли это интересует. Тогда я не придал этому значения, но теперь вспомнил — аврор Сэм Рэйли. Так его звали. А я все думал, откуда знаю это имя...

— Э-э-э... извини, Седрик, но не думаю, что оно мне известно... — поторопил Поттер.

— О... Это была весьма громкая история внутри Министерства, ходило множество слухов, — Диггори прервал себя, осознав, что его собеседник не мог их слышать. — В общем, этот аврор довольно быстро взлетел на поимке Люпина, а затем устроил незаконную слежку за мистером Краучем. Сам Министр настаивал на его увольнении. Но теперь он снова вернулся, понимаешь?

— Не совсем... — осторожно ответил Гарри.

— Его возвращение не могло пройти мимо Министра. Получается, Фадж это одобрил.

— И значит, за Краучем следили не зря, — закончил мысль гриффиндорец.

— Именно. Кстати, я ведь как раз собирался тебе сказать, что вместо мистера Крауча судить Турнир будет Долорес Амбридж, а когда ты сказал про клятву, как-то вылетело из головы.

— Не удивительно. Странная история, — пробормотал Гарри. — Спасибо за информацию.

Чемпионы Хогвартса распрощались друг с другом и отправились по своим делам.

* * *

Дырявый котел, днем ранее.

Получив письмо от Барти Крауча, Людо Бэгмэн изрядно струхнул. Несколько допросов в аврорате заставили нечистого на руку главу Департамента магического спорта изрядно попотеть. К счастью, авроров не интересовало ничего, кроме его невесть куда запропастившегося коллеги. Нет, если бы Барти назначил встречу в Лютном, Бэгмэн не отправился бы туда за все блага мира. «Дырявый котел» же казался вполне безопасным. По правде говоря, Людо с удовольствием проигнорировал бы письмо, но там черным по белому написано, что в случае, если глава Отдела магического спорта откажется от сотрудничества, то Барти без затей расскажет аврорам о его грязных делишках.

Людо, конечно, понимал, что ничего конкретного тот знать не может, но после Чемпионата мира по квиддичу его дела были настолько плохи, что ничего раскапывать было не нужно, достаточно просто внимательно присмотреться к его деятельности. Вместе с тем, беглый глава Департамента международных отношений обещал колоссальную, как он выразился, прибыль в случае успеха его предприятия.

Этого хватило, чтобы ровно в полдень Людо ожидал в известном всей магической Англии пабе. Когда Крауч бесшумно приблизился к столу, Бэгмэн вздрогнул. Не только от неожиданности. Понимавший, что будет выглядеть подозрительно в плаще с глубоким капюшоном, разыскиваемый волшебник выбрал простые маскировочные чары, и теперь напоминал брата или другого близкого родственника главы Департамента магического спорта.

— Клянусь своей жизнью и магией, что не далее чем две недели назад я сделал ставку на исход Турнира Трех Волшебников! — первым делом поклялся Барти, чем не только расположил собеседника, но и вдребезги разбил лед недоверия между ними. На самом деле, он действительно сделал некую ставку у гоблинов непосредственно перед встречей, однако словам клятвы это не противоречило.

Между тем, официантка поднесла две чашки чая, заказанных Людо, который проникся к Краучу сочувствием, к которому примешивались опасения за собственную шкуру, ведь он тоже делал ставки на исход Турнира. Но прежде всего, он поспешил задать мучивший его вопрос:

— С каких это пор за нечестную игру преследуют едва ли не всем авроратом?

— А ты что же, считаешь меня обычным мелким волшебником? — Бэгмэн не спешил отвечать, и Крауч решил надавить. — Думаешь, я такой же, как ты? Готов на все ради пары монет?

Людо окончательно расслабился и, нахально подмигнув, сказал:

— Если это не так, то почему тебя так настойчиво ищут авроры? Если тебе так уж хотелось сделать ставку, то я мог бы все устроить. Хотя никогда бы и не подумал, что влиятельный глава Департамента международного магического сотрудничества способен на такое.

Пришла пора закидывать наживку.

— Вот и правильно, что не думал. Не надо меня с собой равнять. Как я уже сказал, я бы не пошел на такое ради пары монет.

— О какой сумме идет речь? — с жаром спросил Людо.

— Четверть бюджета моего департамента, — спокойно произнес Крауч и сделал глоток чая.

— О! — ошарашенно воскликнул глава Департамента магического спорта, пытаясь примерно вычислить сумму.

— Двадцать пять тысяч галеонов, — внес ясность Барти и поставил чашку на стол.

— О-о-о! — от восхищения Людо не находил слов. Он любил деньги и любил рисковать. Но за всю свою жизнь он ни разу не проворачивал ничего столь же масштабного.

— Разумеется, впоследствии я вернул бы все... хм... «позаимствованные средства», но, очевидно, Министр считает, что только он имеет право бесконтрольно «одалживать» средства из бюджета, — тем временем продолжил Крауч.

Теперь Людо искренне сочувствовал собеседнику. Неудивительно, что на беднягу спустили авроров. Бэгмэн негодовал, ведь портить такую комбинацию — настоящее преступление. Тем более, что он и сам в настоящий момент проворачивал нечто подобное. Только вот средства он «позаимствовал» у сделавших ставку на исход Чемпионата мира по квиддичу, и он, так же как и Барти, намеревался все вернуть. Эти четыре тысячи галеонов запросто могли обернутся шестнадцатью, и тогда он смог бы наплевать на слегка подмоченную, но не испорченную в конец репутацию, а также недовольных задержкой игроков. Но двадцать пять тысяч... это целое состояние! Воистину, Крауч государственный человек — мыслит и действует в совершенно других масштабах!

Посчитав, что наживка проглочена, Барти перешел к сути дела.

— Но, как ты понимаешь, если бы все было гладко, я бы просто отсиделся до конца Турнира, а затем исчез бы с деньгами. Но гоблины согласились принять столь огромную ставку лишь при определенных условиях. Так, мой чемпион должен пройти финальное испытание и вернуться с кубком в течении получаса...

— Тебя облапошили, — категорично и слегка разочарованно заявил Людо. — Я допускаю, что при некоторой удаче твой чемпион сможет справиться за полчаса, но вернуться назад он никак не успеет.

— Вот поэтому Кубок и должен быть превращен в портключ.

— Идея, без сомнения, хороша, но я ведь судья и не могу творить все, что мне вздумается. Не представляю, как ты собирался это провернуть, — произнес Бэгмэн.

Барти методично помешивал ложечкой остатки чая.

— Не можешь. Только если это не будет одобрено остальными судьями. А вот если, скажем, они согласятся, что участников Турнира не стоит подвергать опасностям, которые могут поджидать их на обратном пути, когда соревнование уже окончено...

— Гениально! — воскликнул Людо. — Совсем в духе Дамблдора!

Крауч кивнул.

— Я составлю для тебя инструкции, которым ты должен будешь неукоснительно следовать. Зачаровать могущественный артефакт — не то же самое, что превратить в портключ консервную банку. Разумеется, я возьму с тебя непреложный обет. Сам понимаешь, что стоит на кону. За это ты получишь четверть...

— Половину! — жестко отреагировал Бэгмэн, в глазах которого светилась алчность.

— Это очень большая сумма, — медленно произнес Барти. — За такие деньги я мог подрядить на дело даже Моуди...

— Ты не понимаешь, — пошел на попятную Людо, поднявший руки в защитном жесте. — Я поставил большие деньги на Гарри Поттера. Четверть только компенсирует мой выигрыш. Так зачем мне рисковать, связавшись с тобой?

— Проблем не будет, — улыбнулся Крауч. — У нас один и тот же чемпион. Четверть.

— По рукам, — открыто улыбался глава Департамента магического спорта. — Когда обменяемся клятвами?

— Прямо сейчас. Вот текст твоей клятвы и магический контракт, который я подпишу после того, как ты принесешь непреложный обет. Полагаю, тебе нужны дополнительные гарантии. Я, Бартемиус Крауч, клянусь своей жизнью и магией, что передам четверть выигрыша, который я получу в случае предсказанного мной исхода Турнира в случае, если Людо Бэгмэн даст непреложный обет в том, что неукоснительно выполнит переданные ему инструкции касательно зачарования Кубка Огня.

Ослепленный жадностью, Бэгмэн немедленно принес обет, после чего обратился к собеседнику:

— Ну, а теперь контракт.

* * *

Англия, склад оптовой компании N.

Они пришли днем. Два десятка крепких и очень сильных мужчин, вооруженных самодельными дубинами. Кроме того, у одного из них был в руках Ли-Эндфилд, а их лидер и вовсе держал в руках тонкую, словно у дирижера, палочку. Они не обращали внимания на камеры, а просто ломились вперед. Охранники пытались им помешать, но резиновые пули, казалось, причиняли им лишь некоторое неудобство. Шокеры были более эффективны, но на стороне нападавших было численное превосходство, которое все больше увеличивалось, по мере того как нападавшие вырубали охранников и решивших поиграть в героев грузчиков.

Внезапно из окна офисного здания выбежал человек с дробовиком. Короткий Ступефай, брошенный Ремусом, заставил его застыть на месте.

— Пусть кто-нибудь подберет оружие, — негромко произнес он, и тут же один из оборотней помчался выполнять поручение вожака. — Передай остальным, чтобы сосредоточились на загруженных фургонах, пора убираться отсюда. Скоро прибудут авроры, а затем и полиция.

Вся операция заняла чуть более пяти минут, включая уничтожение записей камер и расспросы перепуганных менеджеров. Оборотни получили в свое распоряжение запасы продовольствия, способные кормить всех, находившихся в убежище, по крайней мере месяц. Прибывшей чуть позднее команде обливиаторов пришлось изрядно потрудиться, чтобы существование волшебного мира оставалось в тайне.

Было проведено расследование, в ходе которого не удалось выяснить ничего существенного, а потому Министерство оказалось не готово к последовавшим позднее налетам. В итоге аврорату пришлось отрядить часть сил на поиски неизвестных злоумышленников, и тем самым отвлечь их от поисков оборотней. Как и рассчитывал Ремус Люпин.

* * *

Кабинет главы аврората, январь 1995.

— Полагаю, с этого момента наши пути расходятся, господа, — заявил глава Отдела Тайн.

— Послушайте, Фадж очень просил не распространяться об этом деле до конца Турнира. Барти-младший в негласном розыске. Куда он денется?

Сэм Рэйли был полностью согласен со своим бывшим-нынешним начальником. После откровений Долохова, которого отправили в Россию и запретили возвращаться под страхом смерти, Министру ничего не оставалось, как признать наличие проблемы. К облегчению Министра, проблему Сириуса Блэка ему решать не пришлось, в связи с предполагаемой смертью последнего. Так Руфус Скримджер получил заверения Министра, что бюджет аврората будет увеличен, самое меньшее, на десять процентов, а также приказ вести поиски Барти-младшего и Питера Петтигрю, который, с подтвержденных веритасерумом слов Долохова, был Пожирателем Смерти. Причем, если дело младшего Крауча разрешалось придать огласке, то о предателе Поттеров нельзя было распространяться ни в коем случае. Министерство должно было поддерживать свою репутацию, и посему глава аврората получил подписанный Фаджем приказ применить к Петтигрю поцелуй дементора, как только он будет пойман.

Впрочем, насчет поисков крысы никто особо не обольщался. Как его найдешь, вздумай он затеряться среди миллионов своих обычных собратьев?

— Из Азкабана он ведь куда-то делся, — раздраженно напомнил тем временем глава ОТ. — В любом случае, Крауч-старший мертв, и теперь мне ни за что не выйти на Дамблдора! Будь он проклят с его высшим благом!

С этими словами он направился к выходу, ненадолго задержавшись возле Рэйли, который сменил плащ невыразимца на аврорскую мантию с полным комплектом регалий, указывающих, что её обладатель является специалистом первого класса.

— Было приятно поработать, Сэм.

И глава Отдела Тайн оставил их с Руфусом Скримджером наедине.

— Сэр? — решил обратиться к начальнику Рэйли.

— Ну что еще? — раздраженно ответил тот. Момент был явно неподходящий, но Сэм решил идти до конца.

— Я надеялся, что после всех этих перипетий... я мог бы получить повышение.

— Выпишу тебе премию, — еще более раздраженно ответил Скримджер. — Твои амбиции достойны Слизерина. Все твои приключения по бумагам аврората не проходили, а значит, твое повышение будет незаконно. Гордись, ты и так делаешь карьеру быстрее, чем Аластор Моуди в свое время.

— При всем уважении, сэр, аврор Моуди так всю жизнь и проработал аврором. Мне хотелось бы большего. А что насчет законности, то не думаю, что выдворение заключенного из страны без согласия Визенгамота было законно.

Скримджер буквально впился в него взглядом, словно бы изучая заново.

— Метишь на мое место, парень?

— Только после того, как вы займете кресло Министра, сэр, — уважительно ответил Рэйли.

— Мерлин! Тебе точно стоило учиться в Слизерине! — развеселился глава аврората. А затем, успокоившись, произнес: — Хорошо. Как только появится возможность, я продвину тебя...скажем, до звания старшего аврора.

— Спасибо, сэр, — ошарашенно произнес Рэйли и поспешил покинуть кабинет, пока начальник не передумал. Скримджер обещал сделать его старшим аврором, минуя должность командира тройки. Похоже, скоро у него появится много недоброжелателей...