Аромат кофе (гет)

— …слышала, в этом году результаты экзаменов пришлют со дня на день. О, я так волнуюсь за моих девочек, — голос Одри был слышен еще на подходе к кухне, где они вовсю готовили завтрак вместе с Анджелиной и Молли.

— О да, помню я это волнение, — весело фыркнула Анджелина. — Думала, поседею, пока Фред вскрывал конверт с СОВами.

— И не говори, дорогая… — Джордж чем-то зашуршал, мешая расслышать окончание его фразы.

Альбус лежал на диване, лениво листая забытый кем-то журнал «Все о квиддиче», и слушал ударившихся в воспоминания родственников. Несомненно, столь важное для каждого волшебника событие, как СОВы, просто не могло остаться в памяти чем-то весьма незначительным и скучным. Вспомнилась переживающая Эсма, пофигистично настроенный Скорпиус, которого, казалось, гораздо больше интересовал пломбир, а не предстоящие оценки. Сам же Альбус не мог с уверенностью сказать, что же он испытывал от приближающейся даты прилета сов. С одной стороны, он не сомневался, что набрал приличное количество «П», чтобы с уверенностью продолжить изучение выбранных предметов. С другой же, ему хотелось, чтобы за него, как в свое время и за Джима, тоже бурно радовались бабушка и мама, Билл с Джорджем крепко пожали бы руку и задвинули бы какую-нибудь веселую речь, а Перси бы важно кивнул и сообщил, что никогда не сомневался в том, что уж у одного из их семьи есть своя голова на плечах. И Альбусу бы точно хватило одобрительной улыбки Гермионы, едва заметного движения ее ресниц, чтобы понять, насколько она гордится его успехами и насколько верила в его силы…

С очередного разворота журнала на него смотрела Джинни Поттер, прижимая локтем квоффл и легко паря на коллекционной Молнии. Интересно, как долго мать пробудет в этот раз в Англии? За все предыдущие пять лет она не уделяла им столько внимания, как сейчас, словно пыталась успеть сделать все то, на что раньше не хватало времени. Но, похоже, такому ее поведению радовалась одна лишь Лили, для которой Джинни всегда оставалась недостижимой мечтой о семейном уюте. И если у него были субботние дни с Гермионой, не дававшей ему скучать или грустить, то Лили довольствовалась только короткими разговорами с матерью, урванными в промежутках между тренировками Джинни, заботой Молли и Артура, да регулярными письмами из Хогвартса, которые ей присылали братья и кузены. Некоторые не имели даже такого, но Альбус видел, как отчаянно стремилась наверстать упущенные годы сестра, и оттого старался как можно реже попадаться на глаза матери, чтобы не лишать Лили ее общества. Джеймс ворчал, что излишний контроль им уже ни к чему и что они достаточно взрослые, чтобы сами решать, куда им идти и что делать со своим свободным временем. Ал же только ловил на себе непонятно-задумчивые взгляды Джинни, приправленные легкой щепоткой неодобрения, которое изредка прорывалось в ее голос, и недоумевал — чем он успел заслужить подобное.

Громкое хлопанье крыльев в саду поначалу даже не привлекло его внимания, настолько сильно он погрузился в анализ последних поступков матери. И только громкий топот Лили по лестнице и ее восхищенный вскрик вырвали его из задумчивости.

— Совы прилетели! Они прилетели! — как заведенная повторяла сестра, кружась вприпрыжку вокруг рассевшихся на поверхности стола сипух. — Альбус! Молли, Люси, совы прилетели!

— Чего разоралась, мелкая? — недовольно бурча, спустился в гостиную Джеймс. — Совы прилетают чуть ли не каждый день, принося нам Пророк, так с чего поднимать такой шум? — притворно хмурился он, но в глазах нет-нет, да и проглядывала улыбка.

— Альбус! Давай же, иди сюда! — смертоносным вихрем подбежала к нему Лили, отнимая журнал и откидывая его на стоящий рядом журнальный столик. — Разве ты не видишь, они принесли нам письма!

— Тише-тише, Лилс, — проговорила Анджелина, входя в гостиную и вытирая руки полотенцем. — Сейчас ты перебудишь всех в округе. Видишь, даже твой спящий беспробудным сном братец и тот уже поднялся.

— И вовсе я так не сплю, — насупился Джим, для которого тема утренних подъемов всегда была болезненной. — Сейчас ведь лето, когда мне еще удастся поваляться в свое удовольствие в кровати дольше положенного срока?

— Бери пример с брата, — кивнул Джордж на Альбуса, — он у нас сегодня встал весьма рано, наверное, не мог дождаться результатов, верно?

— Э, дядя Джордж, кому как не вам знать, что оценки нашего Альбуса волнуют меньше всего, он у нас слишком умен, чтобы получить меньше семи СОВ.

— Вообще-то я планирую получить как минимум десять.

— Сама скромность, — мягко пожурила его подошедшая Молли, взлохматив внуку волосы. — А ты, детка, уже вскрыла свой конверт? — ласково обратилась она к Лили.

— Ой, точно!

Присутствующие дружно рассмеялись — Лили, которая больше всех переживала о своем зачислении в Хогвартс, до сих пор продолжала крепко сжимать письмо, так и не взглянув на его содержимое.

Пальцы дрожали, когда Лили взламывала сургучную печать на конверте. Затаив дыхание, она на мгновение прикрыла глаза и резко вытянула сложенный вдвое лист пергамента.

— Уважаемая мисс Поттер, — запинаясь, прочитала она, пытаясь сосредоточиться на прыгающих перед глазами буквах, — поздравляем вас… поздравляем вас с зачислением в Школу магии и колдовства Хогвартс! — выкрикнула она, счастливо улыбаясь и бросаясь подошедшей Джинни на шею. — Мама, я поступила!

Гомон голосов тут же всколыхнул тихое утро, превратив его в праздник. Лили, словно рыжий вихрь, носилась по комнатам, радостно подпрыгивая и потрясая полученным письмом, взрослые добродушно перешучивались, подсчитывая, кто из детей набрал больше СОВ, а Альбус чувствовал непонятную тоску, словно рядом должен быть еще один человек, который непременно порадовался бы за него.

— Ал, мы же пойдем за покупками, да? — голос Лили вклинился в его мысли. — Ты мне обещал, помнишь?

— Конечно же, помню, — Альбус взъерошил ей челку, отчего Лили стала похожа на встрепанного воробушка. — А еще я обещал тебе сюрприз… или нет, не могу вспомнить, — притворно задумался он, наморщив лоб.

— Альбус! — Лили бросилась к нему на шею, опрокидывая на диван и крепко обнимая. — Ты самый лучший брат на свете!

— Эй, сестренка, полегче, не задуши в порывах счастья нашего местного гения, иначе волшебный мир не перенесет такой потери, — ухмыльнулся Джим, почесывая затылок и давя зевок. — К слову, самый лучший брат — это я.

— Джеймс, тебе бы не помешало спуститься с небес, пока кто-то тебя оттуда не скинул, — парировала Доминик, направляясь к ним со стаканом сока в руках. — Они уже почти закончили накрывать на стол, вы идете?

Завтрак напоминал шумный балаган, что, впрочем, было не редкостью в Норе. Иногда, сидя за столом в Хогвартсе и наблюдая за едящими студентами, Альбусу как никогда казалось, что гриффиндорский стол — увеличенная копия их привычного стола в Норе. И в какой-то степени ему нравилось быть частью одной большой семьи, готовой подставить плечо и поддержать в трудную минуту, ведь именно чувство надежности было тем, что связывало Уизли крепче любых уз.

— Мам, а мы сегодня отправимся в Косую аллею? — Лили все никак не могла усидеть на одном месте, постоянно подскакивая и пытаясь побыстрее запихнуть в себя завтрак.

Джинни неторопливо отложила вилку и взглянула на дочь. Альбусу показалось, что в материнских глазах на мгновение мелькнуло сожаление, поэтому следующие слова для него не стали таким сюрпризом, как для Лили.

— Прости, дорогая, сегодня не получится, — нервно качнула головой Джинни.

— Тогда завтра? — в голоске Лили все еще жили отзвуки счастья, которым она дышала с момента открытия письма.

За столом настороженно притихли, только дурачащимся Фреду и Джиму было нипочем: они по-прежнему пытались отнять друг у друга единственную оставшуюся жареную сосиску, азартно гоняя ее вилками по тарелке. Звон стоял такой, что бабушка Молли даже одернула их, правда, толку оказалось немного.

— Детка, я должна на пару дней уехать в Болгарию, там возникли некоторые вопросы, не терпящие промедления.

— Значит, ты уезжаешь?

Джинни кивнула, и губы Лили задрожали от приближающегося расставания.

Как ни крути, лето в Норе подходило к концу, а квиддичный сезон начинал набирать обороты, стягивая в тренировочные лагеря разъехавшихся на короткий отдых спортсменов.

— Да уж, неожиданно, — вздохнув, произнес Джордж. — Что-то случилось в команде?

Фред и Джеймс мгновенно перестали шуметь и заинтересованно прислушались. Для Альбуса не было секретом, что эти двое поспорили с однокурсниками на тридцать галеонов, прорвутся ли Гарпии в этом сезоне в финал или нет. Джеймсу совесть не позволяла проигнорировать подобный вызов авторитету команды Джинни. Что же двигало Фредом, оставалось только гадать. Но если честно, тут скорее сыграла фамильная солидарность, ведь за своих Уизли стояли до конца.

— Я сама еще не знаю толком. Сегодня утром менеджер связался со мной, — она беспомощно взмахнула рукой. — Я правда не думала, что придется так скоро уехать.

— Я буду ждать, когда ты приедешь, — Лили старалась, чтобы огорчение, так явно читаемое на ее лице, не проникло в голос. Но голос все равно дрожал.

— Ох, Лили, — Джинни раскинула руки, и дочь тут же бросилась к ней, крепко обнимая за шею, — мне так жаль.

— Я знаю, мама, я знаю, — совсем тихо закончила она.

Джинни какое-то мгновение молча гладила Лили по волосам, а потом решительно отстранилась и встала.

— Мне пора, надо еще вещи собрать, — улыбка, адресованная семье, вышла кривой. — Знаете же, чем быстрее уеду, тем скорее вернусь.

Лили больше ничего не сказала, но так и осталась смотреть вслед уходящей Джинни. Зрелище было печальным, словно в только что живой и радующейся долгожданному чуду девочке кто-то внезапно задул огонек счастья.

— Я ведь знала, что и так слишком много получила в этом году, — тихо шепнула Лили, возвращаясь на свое место около Ала.

— До начала учебного года еще две недели, она обязательно успеет вернуться.

— Знаю, — вот только не было в ее голосе уверенности в сказанном. И Альбус, как никто другой, понимал, что сейчас чувствует сестра, и как никто другой знал, что уговоры родных, их внимание, забота, участие — ничто в сравнении с чувством, что для матери есть что-то важнее тебя.

* * *

Дни бежали вперед, стремительно уменьшая недели, оставшиеся до начала учебного года. День ото дня Лили становилась все более задумчивой и хмурой: Джинни связывалась с ними через день, но утешительных новостей пока не было.

— Может, стоит свозить ее за покупками в конце недели, — предложила Одри, осторожно покосившись на Молли, — если Джинни так и не сможет вырваться в Англию?

— Лили так хотела, чтобы в день, когда она впервые возьмет в руки волшебную палочку, мать была рядом, — укоризненно покачала головой Молли, выглядывая в окно, где на качелях сиротливо примостилась Лили. — Жаль, что так вышло.

— Ба, — Альбус отложил в сторону очищенный клубень картофеля для салата, — у меня на сегодня назначена встреча, я вернусь, наверное, только к ужину.

— Мне не стоит спрашивать, с кем это ты собрался встречаться? — по-доброму улыбнулась она, выделив последнее слово и смотря на Альбуса.

— Не-е, бабуль, это совсем ни к чему, — ухмыльнулся он. — Я уже взрослый мальчик, ты же знаешь.

— Еще как знаю. Дети так быстро растут, а внуки еще быстрее, — пожаловалась она Одри, с интересом наблюдавшей за ними.

— Ну, я тогда пойду? — предпринял он попытку ретироваться с кухни, пока Молли с Одри не принялись сентиментально вздыхать и вспоминать ушедшую молодость.

— Дочисти сначала картофель, а потом уже отправляйся по своим делам, иначе никуда не отпущу, — шутливо пригрозила Молли, грозно наставив на него нож.

— Есть, мэм, — отсалютовал он. И принялся за работу, изредка поглядывая на часы.

— Куда-то опаздываешь, Альбус? — полюбопытствовала Одри, помешивая салат в миске.

— Совсем немного, — улыбнулся он, заканчивая работу. — Бабуль, Одри, я ушел.

Оказавшись дома, Альбус вдохнул запах, которого, если честно, ему не хватало в Норе. Если задуматься, то смешнее не придумаешь — скучать по тому, как неуловимо и по-родному пахнут привычные, окружающие тебя годами вещи. Уилли лишь поприветствовал его кивком, продолжая поливать цветы в горшках, в обилии расставленных по гостиной. Лили, пару лет назад побывав с Альбусом и Гермионой в садах Кью*, заболела идеей создать и у них дома мини-теплицу, где могли бы расти бок о бок сотни видов растений. Джинни идею поддержала, но все же ограничила дочь перечнем домашних растений, не требующих особого ухода. После этого в течение нескольких лет подряд, помимо традиционного подарка на день рождения, Лили обязательно получала маленький саженец нового цветка для расширения своей коллекции.

Взбежав по ступенькам наверх, Альбус распахнул створки окна, впуская внутрь теплый летний воздух. На краешке стола так и остался лежать распечатанный пергамент, принесенный вчера совой. Края его шевелились, словно живые, и Альбус себя одергивал, чтобы не взять письмо в руки и еще раз не пробежаться по нему глазами. Вытянув из шкафа темные джинсы, он ненадолго задумался, а потом так же решительно потянул на себя светлую футболку, подаренную Гермионой на прошедший день рождения.

Проведя расческой пару раз по волосам, Альбус недоуменно уставился на себя в зеркало: ради чего он сейчас ведет себя настолько глупо? Поморщившись, он вынул из стола сложенный вчетверо платок в мелкую красную клетку и еще раз взглянул на письмо. Мира предлагала встретиться у фонтана на Трафальгарской площади. Сказать по правде, подобный выбор несколько удивил Альбуса, ожидавшего, что Данбар захочет встретиться где-нибудь в Косой аллее, хотя бы у того же Фортескью, или около центрального фонтана, установленного несколько лет назад на деньги Паркинсонов, пожелавших сделать подарок волшебному сообществу. Альбус же считал, что подобный ход был не более чем хорошо отрепетированным заявлением на выход из тени, в которой Паркинсоны провели годы после победы. К тому же, никто ведь не отменял довольно скоропалительное назначение Теренса Паркинсона на должность главы комитета по оценке отчужденного имущества.

Вскользь бросив взгляд на часы, Альбус громко чертыхнулся — времени на то, чтобы добраться до места назначения, оставалось совсем немного. Прихватив лежащий на кровати пиджак и проверив, на месте ли кошелек, он скатился вниз, едва избежав столкновения с домовиком.

— Мастер Альбус, — укоризненно воскликнул Уилли, ловя магией разлетевшиеся письма, доселе мирно лежавшие на столике у двери.

— Прости, Уилли, спешу, — усмехнувшись, выкрикнул Альбус, скрываясь в гостиной и на ходу зачерпывая летучий порох. — «Дырявый котел»!

Водоворот перехода закрутил его в зеленых сполохах огня, и, когда через мгновение он очутился в полутемном пабе, ему все еще чудились яркие зеленые искры, вспыхивавшие перед глазами.

— День добрый, мистер Том, — кивнул он бармену, невозмутимо елозившему тряпкой по стаканам.

Несмотря на то, что на часах не было еще и одиннадцати, в баре было достаточно многолюдно: волшебники постарше спешили пропустить по стаканчику охлажденной виноградной настойки, а те, кто прибыл издалека, обменивались последними новостями.

Наверное, Альбус проскочил бы задымленное помещение, даже не останавливаясь, если бы чуткий слух не выловил из гомона собравшихся имя Гермионы Грейнджер. Настороженно замерев у самого порога, он прислушался:

— …дело взяла, за которое никто не брался, — плаксиво рассказывала старая волшебница, прижимая к глазам засаленный платок. — Мисс Грейнджер сделала для нас с Бредли самое настоящее чудо!

— Да ты что? — восхищенно заохала ее соседка, покачивая увитой седыми кудряшками головой.

— Истинную правду говорю, чтоб меня мантикора сожрала, если соврала, — нахохлилась та, грозно наставив на собеседницу палец. — Она наш дом вырвала прямо из зубов этих проклятых пожирательских детишек. А я ведь говорила, что не будет проку от этой амнистии, о которой покойный Поттер, прими Мерлин в свои объятия его чистую душу, ходатайствовал.

— Негоже имя его чернить, — возмутилась кудрявая волшебница. — Вон, погляди, как Гринграссы помогают Мунго, да и Малфои учредили список, согласно которому неимущие смогут получать помощь бесплатно.

— Не-е, то они так свои грешки замаливают, все думают, что денежки помогут им прикрыть гнилое нутро, — категорично отрезала та.

— Это твое мнение, а я вот верю, что они раскаялись.

— Ну, конечно же, видимо, именно поэтому Паркинсоны и пытались сжить нас со свету…

Дальше Альбус слушать уже не стал, перестал делать вид, что увлечен завязыванием шнурков на ботинке, и, поднявшись, выскочил за скрипящую дверь паба.

Шум Лондона оглушил Альбуса, дезориентировал на секунду и увлек за собой в бесконечный людской поток города-миллионника. Синяя вывеска станции метро показалась сразу же, стоило завернуть за угол: большие буквы названия станции, выбитые под самой крышей здания, не давали ни малейшего шанса пройти мимо. Бегущая строка на стене станции, помимо температуры воздуха, еще информировала пассажиров о времени, и, взглянув на часы, Альбус в очередной раз мысленно чертыхнулся, прикидывая расстояние до станции метро Чаринг-кросс, где ему надо будет выйти.

Приложив к считывателю Ойстер-кард, купленную специально для подобных случаев, он поспешил по широкой лестнице на платформу, куда как раз прибыл идущий в нужную сторону состав. Проскочив между шумящей компанией молодежи, он вклинился в толпу, вливавшуюся в распахнутые двери вагона.

«Успел», — облегченно вздохнул он, хватаясь за поручень, когда вагон, легко качнувшись, стал набирать скорость.

Безразлично рассматривая входящих и выходящих людей, Альбус все больше убеждался, что навязчивая идея Джеймса обзавестись современным смартфоном, даром, что он не будет работать в условиях магического фона Хогвартса, окажется вскоре воплощена, ведь казалось, что у каждого, кто входил или выходил из вагона, в руках была тонкая трубка, с которой попеременно что-то читали, смотрели фильмы, слушали музыку, а то и вовсе играли в игры. Альбус даже усмехнулся, когда стоявшая около него девочка-подросток с возмущенным воплем принялась пробивать себе локтями дорогу к выходу, прозевав за игрой нужную ей станцию.

Чаринг-кросс встретила его портретными изображениями великих маггловских деятелей прошлых лет. К своему стыду, Альбус смог узнать только Шекспира, королеву Елизавету и адмирала Нельсона. Если бы он ездил через эту станцию ежедневно, то не сомневался, что вскоре все изображенные на стенах люди стали бы ему так же хорошо известны, как и основные законы трансфигурации.

Вынырнув из метро и окунувшись в солнечное тепло Трафальгарской площади, Альбус направился к фонтанам, вздымавшим в воздух мириады водяных брызг, переливающихся всеми цветами радуги. Среди толпы туристов различить светлые волосы Данбар было делом нелегким, и Альбусу пришлось дважды обойти вокруг обоих фонтанов, прежде чем он увидел сидевшую на бортике Миру. Она разглядывала идущую рябью воду, изредка щурясь, когда отраженный солнечный свет слепил глаза, светлые волосы, забранные в хвост, постоянно трепал ветер, и Мира раз за разом отводила непослушные пряди назад.

Альбус направился к ней и был уже готов ее окликнуть, когда она обернулась и с улыбкой проговорила:

— Не думала, что ты успеешь практически вовремя.

— Не ожидал, что ты выберешь подобное место, — усмехнулся в ответ Ал, присаживаясь около Данбар.

— Я люблю удивлять.

— Ты хотела сказать — шокировать? Или это твой способ проверки на находчивость?

— А почему бы и нет? — хорошее настроение Данбар было ничем не пронять, и синие глаза, так поразившие его в прошлый раз, тепло смотрели с загорелого лица. — Ты ведь сумел сюда добраться.

— Я — особый случай, а вот кто-либо иной мог бы и заблудиться, — мягко пожурил ее Альбус.

— Верно, особый, но знаешь, мне никогда не были интересны посредственности.

Мира уставилась на проходившую мимо парочку, а потом перевела взгляд на Поттера.

— Прости, меня не было в Англии, когда пришло твое письмо.

— Я так и подумал, сомневаюсь, что у тебя есть странная привычка оставлять корреспонденцию неразобранной.

И пусть намек был завуалированным, и, возможно, Данбар даже ни о чем не догадалась, но внутренний голос уже вопил во всю мощь несуществующих легких: «Ты еще расскажи ей, что первую неделю едва ли не ежедневно косился в сторону окна, как только Джеймс ничего не заподозрил! А еще добавь, что весьма ждал скорого ответа, пусть девчонке будет приятно». Яду внутреннего голоса хватило бы, чтобы умертвить и василиска, а Альбус впервые почувствовал, что совершенно не знает, как продолжить разговор со спокойно смотрящей на него Данбар.

— Мы только вчера вернулись, — проговорила она, правильно истолковав его заминку. — Можешь поверить, ты первый, на чье письмо я ответила по приезду домой.

— Весьма польщен, — усмехнулся Альбус, доставая из кармана носовой платок: — Вот, возвращаю в целости и сохранности.

— Спасибо, — чуть помявшись, произнесла она, впиваясь взглядом в его лицо, словно набираясь решимости перед следующим шагом. В глубине ее глаз металось странное предвкушение с капелькой страха, наверное, поэтому следующие ее слова не стали для Альбуса такой уж неожиданностью: — У тебя есть какие-то планы на сегодня?

— Нет.

— Я бы хотела с тобой сходить в одно место… если ты не против, — поспешно добавила Мира, что-то прочитав в его глазах.

На памяти Альбуса это было первое приглашение на свидание, от которого он не собирался отказываться. И дело было не столько в любопытстве — что еще выкинет эта сумасбродная девчонка, заставившая его пересечь пол-Лондона, чтобы добраться до места встречи, а в том, что если бы не этот ее вопрос, Альбус и сам попытался бы пригласить ее на прогулку. Чисто в целях эксперимента и крохотной, зудящей где-то в глубине мозга мысли — так ли прав Скорпиус в своих намеках.

— Ты же не собираешься меня затащить в какое-нибудь злачное место? — хитро улыбнувшись, предположил Ал.

— А что, надо? — понимающая ухмылка скользнула по ее губам.

— Мама мне не разрешает ходить непонятно куда с незнакомыми девочками, — продолжал наслаждаться нетипичным для себя поведением Альбус.

— Значит, со знакомыми ты можешь ходить куда угодно, верно? Не переживай, Поттер, со мной не пропадешь, — она легонько хлопнула его по плечу. — Тем более что картины не имеют привычек кидаться на людей.

— Ну, раз ты так утверждаешь, тогда ладно, — Альбус окинул задумчивым взглядом площадь. — Ты решила посмотреть экспозицию Национальной галереи?

— Рада, что не ошиблась в твоих умственных способностях, — хихикнула Данбар, легко беря его за руку и увлекая за собой сквозь толпу. — Я никогда там не была.

Альбус позволил себя тянуть ровно до тех пор, пока на их пути не возникла толпа иностранных туристов, внимающих оживленно болтающем на итальянском языке экскурсоводу. Обогнав Миру, он принялся аккуратно лавировать сквозь толпу, прокладывая путь. Казалось, что сегодня практически все свободные от своих непосредственных обязанностей лондонцы и гости города выбрали Трафальгарскую площадь местом для прогулки. Несмотря на то, что площадь имела достаточно внушительные размеры, группки праздношатающихся людей приходилось постоянно обходить, зорко следя за идущей вслед за ним Мирой.

Широкие ступени вывели их к величественному зданию, сверкающему белизной мрамора в солнечном свете. Альбус, почувствовав, как на мгновение дрогнули в его руке пальцы, обернулся взглянуть на притихшую Данбар.

— Хорошо, что твой отец все же смог победить, было бы невероятно жаль, если бы вся эта красота исчезла с лица земли по прихоти одного сумасшедшего волшебника, — вздохнув, проговорила она, заглядывая ему в глаза.

Альбус промолчал: он не знал, что ответить на это утверждение.

У самого входа в выставочные залы галереи красочная стойка с рекламой аудио-гидов обещала незабываемое погружение в историю живописи.

— Возьмем? С ними будет гораздо удобнее осмотреть выставку, — пояснил он, наткнувшись на удивленный взгляд Миры.

— Ты уже здесь бывал раньше? — она едва заметно погрустнела. — Наверное, тебе будет неинтересно заново смотреть на те же самые картины… а я хотела сделать сюрприз, — немного невпопад закончила она.

— Живопись не может надоесть, — расплачиваясь за аудио-гид, отозвался Альбус. — Поверь, дважды в одно настроение нельзя попасть, точно так же и с картинами — каждый раз ты будешь воспринимать ее немного иначе, чем в предыдущий. Это мне Гермиона как-то говорила.

— Грейнджер? — удивилась она.

— Да, родители очень дружили в Хогвартсе, — пояснил он, отметив странный интерес, прозвучавший в голосе Миры.

Хотя, по скромному убеждению Альбуса, сложно было бы назвать дружбой то, что происходило в последние годы между матерью и Гермионой.

— Я о ней много читала в «Ежедневном пророке». Сейчас, кажется, ни одно громкое дело не обходится без нее. Я бы тоже хотела приносить пользу обществу, — Мира отвлеклась на указатель, пытаясь выбрать, с какой эпохи ей бы хотелось начать осмотр галереи. — Предлагаю Ренессанс, мне всегда хотелось взглянуть на картины этого периода, — и она целеустремленно потащила его по выбранному маршруту.

С сомнением повернув голову в ее сторону, Альбус изучающе взглянул на умолкнувшую Данбар. С того момента, как прозвучало имя Гермионы, она, казалось, была полностью увлечена просмотром выставки. Они переходили из зала в зал, останавливаясь то у одного полотна, то у другого. Аудио-гид помогал приоткрыть для простого обывателя тайны создания мировых шедевров, и Альбус сам не понял, в какой момент рука Данбар прочно обосновалась в его ладони, а сама она доверчиво прижалась к его плечу, рассматривая Мадонну с младенцем.

Скосив глаза на светловолосую макушку стоявшей около него Данбар, Альбус попытался разобраться, изменилось ли что-то в его восприятии мира. Сердце не билось чаще, руки не потели, и петь, как заметила когда-то Мари-Виктуар, совершенно не хотелось. Но с другой стороны, подобное соседство и не вызывало неприятия, скорее, в душе проснулся интерес: что же из всего этого может выйти, если он не станет сейчас отпускать пальцы Данбар и делать вид, что случившееся — не более, чем совпадение.

На его памяти подобное развитие событий раньше случалось только с Джеймсом, да и, наверное, с Малфоем. Только если брат купался во внимании противоположного пола благодаря громкой фамилии и недюжинному обаянию, то Скорпиус предпочитал играть более тонко — на ожиданиях юных обольстительниц, строящих глазки наследнику Малфоев. Какая же девчонка была готова устоять против подчеркнутого внимания, направленного на ее персону?

— Ух, это было здорово! — выходя из галереи, призналась Мира. — Я всегда подозревала, что мы многое теряем, закрывшись в своем мирке, но настолько… Магглы невероятны: они строят огромные дома без волшебства, летают на самолетах и создают новое, а мы лишь пользуемся тем, что было изобретено за много веков до нас и довольствуемся крохами прогресса, проникающими к нам из их мира. Знаешь, Альбус, иногда мне даже жаль, что я не смогу в полной мере оценить окружающий меня мир, — она закружилась на месте, отчего цветастая юбка взметнулась колоколом.

— Полно, Мира, никто ведь не запрещает нам переселиться в маггловский мир и прожить свою жизнь здесь, — засмеялся Альбус.

— Не запрещает, но кто же сможет отказаться от волшебства добровольно? А жить, постоянно контролируя каждый свой шаг, и не знать, в какой момент ты проколешься… это достаточно сложно.

Веселого настроения Данбар как ни бывало, и Альбус почувствовал, что нужно стремительно спасать ситуацию, пока вместо приятных впечатлений в душе не остался горький осадок.

— Поедим?

Его вопрос сбил Миру с толку — это было видно по чуть приподнятым в немом вопросе бровям, по едва заметному удивлению в глазах, словно она ожидала чего угодно, но не такого обыденного во всех смыслах вопроса.

— Не откажусь.

Небольшое кафе, полное туристов, Альбус заприметил, когда пробирался к Данбар сквозь толпящихся на площади людей. Яркая вывеска обещала посетителям не менее двадцати видов вкуснейшего мороженого и десертов. «Если девушка расстроена, но не ты главная причина ее плохого настроения, просто накорми ее чем-нибудь вкусным», — всплыл в голове насмешливый голос Тедди, когда Альбус в свои неполные двенадцать поинтересовался, почему тот кормит Виктуар каждый раз сладким, когда та готова разреветься.

— Есть предпочтения? — спросил он, замирая у прилавка.

Мира задумчиво оглядела разноцветные вывески с десертами и уверенно ткнула пальцем в рекламируемую новинку этого лета.

— Мне кажется, должно быть вкусно, — пояснила она. — Вряд ли бы они оставили рекламу, если мороженое не пользовалось спросом.

— Могу поспорить, что большинство, заказывая его, думают точно так же, как и ты, — хмыкнул Альбус, озвучивая заказ улыбчивой продавщице.

— Вон, у окна столик как раз освободился, — обернулась на шум отодвигаемых стульев Данбар, — я пойду, займу нам с тобой место…

— Иди, садись, а я заберу пока заказ.

Лавируя между посетителями, Альбус легко пробрался к занятому Мирой столику. Сама она сидела, задумчиво подперев щеку кулаком, и созерцала спешащих по своим делам прохожих. Заходящее летнее солнце золотило ее волосы и играло бликами на эмалевом браслете, заставляя жмуриться и недовольно подергивать ухом лежащую на подоконнике большую рыжую кошку.

— Как прошло твое лето? — спросил он, расставляя принесенный заказ и присаживаясь за стол.

— Весьма и весьма продуктивно, — отозвалась она, пододвигая к себе креманку, полную сладкого, оставляющего горькое миндальное послевкусие пломбира.

Мира оказалась прекрасной рассказчицей, и до того было интересно слушать о походах по диким фьордам Норвегии, что Альбус мог практически наяву представить себе их крутые скалистые обрывы, уходившие вниз на десятки метров, и зависший посередине камень Люсе фьорда**, которому не суждено упасть вниз, пока землю вновь не сотрясут волны сейсмической активности.

— Тебе бы тоже не помешало там побывать, что-то мне подсказывает, что ты сумел бы оценить красоту природы Норвегии, — мечтательно улыбнувшись воспоминаниям, произнесла Мира.

— Весьма заманчиво, но маловероятно, — и, поймав недоуменный взгляд Данбар, пояснил: — Мы редко куда можем выбраться всей семьей — тренировки мамы практически не оставляют ей свободного времени на нас. А вот когда я стану самостоятельным, обязательно отправлюсь во все те места, где хотел побывать в детстве. Не поверишь, у меня даже список давно составлен, — усмехнулся Альбус.

— Вот это да, планирование — залог успеха? — подначила она Альбуса. — А я думала, что суровые слизеринские парни выше всяких планов, ведь и так знают наперед, какой будет их жизнь.

— Вздор, если бы все было так, то никто бы не волновался о будущем, которое всех нас ждет после окончания Хогвартса.

— А вы волнуетесь?

— Ночей не спим, все ищем выход из замкнутого круга, — фыркнул Альбус, и внезапно осекся, прикипев взглядом к паре, замершей на углу улиц.

Дожидаясь нужного сигнала, на переходе стояла Гермиона Грейнджер, держа под руку высокого светловолосого мужчину. Альбус увидел, как незнакомец склонился к Гермионе, внимательно слушая ее, и, казалось, получал удовольствие от ее слов, ведь на его лице нет-нет, да мелькала улыбка.

— Ты увидел кого-то из знакомых? — своим вопросом Данбар вырвала его из накатившего оцепенения, и Альбус тряхнул головой, прогоняя наваждение, но нет, Гермиона все так же стояла на углу, смеясь репликам своего спутника.

— Нет, — выдавил он, чувствуя, как отчего-то тревожно сжимается сердце. — Нет, я обознался, — повторил Ал и заговорил о чем-то отвлеченном, переключая внимание Миры на грядущее начало нового учебного года.

___________________________

*Сады Кью — Королевские ботанические сады Кью (англ. Royal Botanic Gardens, Kew), или Сады Кью (англ. Kew Gardens) — комплекс ботанических садов и оранжерей площадью 132 гектара[1] в юго-западной части Лондона между Ричмондом и Кью, исторический парковый ландшафт XVIII—XX веков. Сады созданы в 1759 году, в 2009 году отмечалось 250-летие со дня их основания. В садах Кью находится одна из самых больших в мире коллекций живых растений. Более 30 тысяч растений растут в садах, а один из крупнейших по величине гербариев в мире включает 7 млн образцов.

**Люсе фьорд — http://first-go.com/wp-content/uploads/2014/06/315.jpg