Волны (гет)

Большая часть текста небечена! Просьба не кидаться тапками :)

Затылок Бьянки Орзатти со всего маха впечатался в стену. Перед глазами заплясали мошки, зал начал вращение по кругу. Усилием воли она прогнала дурноту, как раз вовремя, чтобы блокировать удар в лицо.

— Да что с вами сегодня? — спросил прохладный женский голос. — Все время в облаках витаете.

Рыжие волосы, стянутые в гладкий узел, блестели в неоновом свете точно пук медной проволки. Акцент говорившей было не определить: сама Бьянка никогда б не различила в ее речи восточно-европейскую жесткость согласных, если бы не знала точно, откуда в самом деле родом ее протеже. Та перешла в наступление, использовав образовавшуюся паузу в своих интересах, и говорить стало сложно. Тишину нарушало еле различимое жужжание ламп под потолком да звуки отражаемых ударов. Схватка приняла серьезный оборот.

— Беру свои слова назад, — произнесла Наташа полчаса спустя, делая глоток холодной минералки. — У вас, по-моему, наметился прогресс.

— А вы сегодня же вернетесь в Штаты, — сообщила Бьянка глухим голосом, прикладывая лед к виску.

Медно-рыжая бровь изогнулась:

— Это что, месть?..

И тут же осеклась, стоило их взглядам пересечься. Комнату будто внезапно сковал арктический холод, и Романофф подавила желание поежиться.

— Это приказ, — отчеканила Бьянка с могильным спокойствием.

Затем, наконец, отбросила пакет со льдом и оперлась о подоконник. Рассветное солнце показалось среди облаков, и воды Женевского озера окрасились в цвет крови.

— Меня интересует весь совет директоров, помимо них — О’Нил и Райли. Нужны гарантии, что информация, полученная ранее, верна. Но будьте крайне осторожны: никто, включая Фьюри, не должен заподозрить, что вы проявляете к ним интерес.

— А разве Поттс не входит в этот список? — Наташа будто бы была удивлена. — Ее влияние на Старка сложно переоценить.

— Поттс выбыла из игры, — хмыкнула Бьянка. — Сейчас что-либо изменить уже не в ее силах.

— Вы и отпускаете ситуацию на самотек? — вопрос сочился ядовитым почтением.

Бьянка пожала плечами:

— А разве это повод удивляться? Моей племяннице пора взрослеть.

Романофф слегка склонила голову вбок. На полных губах возникла кривоватая усмешка.

— Не сожалеете о том своем решении? — вдруг поинтересовалась она. — Речь ведь о вашей семье.

В ответ вдруг полилась латынь: каждое слово как капля свинца.

— Жертвы приносят, когда умоляют о милости бога.

— Вот любите швырять в лицо цитатами, — вяло пожаловалась Романофф, а Бьянка продолжила по-итальянски:

— Кое-кто в моей семье, похоже, думает, будто затеял дерзкий бунт, и от того весьма собой доволен. Пускай все это так и остается…

— Вот только бунт-то на два фронта, — вкрадчиво вклинилась Наташа.

Бьянка одарила ее насмешливым кивком.

— Вы думали, я не знаю? — ухмыльнулась она. — Так сделайте остановку в Риме. Вправите мозги отдельной личности и заодно увидитесь с Его Преосвященством. У меня к нему снова письмо.

На короткий миг страдальческое выражение мелькнуло на лице Наташи, тотчас исчезнув. Бьянка вопросительно приподняла бровь, и Романофф пришлось объясниться:

— Он каждый раз осведомляется, не каяться ли я пришла. И предлагает перейти в католичество, дабы по всей форме отпустить мне грехи.

В ответ на это Бьянка разразилась хохотом.

— Но кроме шуток, — уже серьезно начала она спустя пару мгновений, — вам вправду следовало бы сменить конфессию.

Романофф пренебрежительно фыркнула:

— Зачем? Я же не верю ни в бога, ни в черта…

— Зато свято верите, что Ватикану есть до этого дело, — едко перебила Бьянка. — При вашем уме такая глупость непростительна. Для них это сделка, как же до вас не дойдет, — назидательно продолжила она. — Вы им — вассальную клятву, они вам — поддержку в ответ. Подумайте, кто сможет защитить вас, реши Совет однажды, что вы стали опасны? Ник Фьюри? — имя прозвучало как плевок. — Моя власть не безгранична, — жестко подчеркнула Бьянка, поймав взгляд Романофф.

— Я подумаю над вашими словами, — вздохнула Наташа.

— Придете к верному решению, надеюсь, — хмыкнула Бьянка.

— Вас Старк не беспокоит? — сменила тему Романофф. — Роскошная картина свеженького стресса с набором застарелых травм… Уверены, что Изабелле это по плечу?

В ответ раздался вздох.

— Шарлин никогда не допустит, чтобы ее драгоценной внучке хоть что-то угрожало, и вовремя предпримет меры. Мне и руки марать не придется.

Глаза Наташи зажглись пониманием.

— Вы гениальны, — с нежданной искренностью признала она. — А что насчет марания рук… Ну, разве что ради забавы.

И хищный блеск в ее взгляде заставил Бьянку усмехнуться.

* * *

Шейха прибыла на день раньше намеченной даты, и этот визит, и без того не очень-то желанный, превратился в подлинное бремя. Изабелла не предпринимала ничего: первый шаг, согласно этикету, должна была сделать нежеланная гостья. Кроме того, так можно было оттянуть встречу, возможно, ненадолго, но кто знает? Момент, однако же, настал на третий день их пребывания в Эр-Рияде. С утра к ней явилась горничная, сообщившая, что ей поручено проводить миссис Старк на женскую половину дворца. Не оставалось ничего иного, кроме как начать собираться: она оделась поскромнее, отбила едкий выпад Старка по поводу кислого лица («Еще чуть-чуть, и можно йогурт делать!») и вышла за порог, будто в пропасть шагнула. По пути поинтересовалась, не приходило ли писем на ее имя, и получив отрицательный ответ, помрачнела сильнее. Их со Старком поселили в восточном крыле дворца, где располагались покои для гостей-европейцев, и путь в северную часть, предназначавшуюся женщинам, занял добрых пятнадцать минут. За это время она успела успокоиться и нацепить невозмутимую улыбку на лицо. Ее приняли на застекленной террасе, возле фонтана. Женщину, удобно расположившуюся на подушках, было невозможно заподозрить в том, что она родила четверых детей. Хотя иначе быть не может: они с Бьянкой посещают одну и ту же клинику в Сеуле. Время для них будто замерло: шейхе хорошо за пятьдесят, а выглядит едва не лучше своей дочери. Она приветствовала Беллс объятием, усадила рядом. Угощение оказалось скромным: зеленый чай с жасмином (и, разумеется, без сахара), немного фиников, инжир и ананас — разительный контраст с тем пиром, который королевская семья устроила для Старка. Все на алтарь внешности, и никаких компромиссов. Даже Бьянка не была так непреклонна в вопросах диеты.

— Хотела лично передать поздравления от имени нашей семьи, дорогая моя. — Вкрадчиво произнесла шейха после нескольких минут светской беседы, наполняя их пиалы. Ее тонкие, длинные пальцы легко порхали над расписным столиком, и пара тонких золотых колец мерцала в бликах солнца. Следуя европейской традиции, она не перебарщивала с украшениями. — Мы одобряем твой выбор, хотя твои родные не так уж ему рады.

— Их беспокоит разница в возрасте, — осторожно пояснила девчонка, делая аккуратный глоток — жидкость была обжигающей.

Ее слова были встречены небрежным пожатием плечами.

— От меня такого не услышишь — у нас это дело обычное. Для мужа естественно быть старше и мудрее своей жены. Это вы на своем Западе рехнулись с равноправием и феминизмом, а мы по-прежнему считаем, что мужчина должен обеспечивать, оберегать и заботиться. Разве мальчишка на это способен? — Тут шейха едва заметно усмехнулась. — Посмотри хоть на моего сына — двадцать семь лет, а как ребенок!

Девчонка спрятала улыбку и кивнула головой.

— Твоя семья желает тебе только добра, — продолжала Зафира, прервавшись на то, чтобы съесть финик. — Но все-таки они обеспокоены. В частности, из-за того, что теперь тебе придется начать по-настоящему самостоятельную жизнь. Скажи мне, кстати, как там эта помощница твоего мужа? Поттс, по-моему?

— Почему вы о ней вдруг спросили? — Изабелла притворилась ничего не понимающей. — Она сейчас в Лос Анджелесе.

— Хорошо, что не у вас под боком! — Это восклицание сопровождалось язвительным смешком.

Девчонка нацепила на лицо маску недоумения.

— Простите, Зафира, но, мне кажется, вы придаете слишком большое значение…

— … тому, чтоб персонал знал свое место, — ледяным тоном заявила Зафира. — Кстати говоря, я слышала, что так называемая «коллекция современного искусства», любовно собранная мисс Поттс, привела тебя в ужас. Всерьез собираешься оставить все как есть?

Девчонка горестно вздохнула. Мария, Сандро или Бьянка. Или трое сразу. Причем Мария, звонившая как раз сегодня утром, разыграла полнейшую невинность на редкость убедительно. Ладно, все это пока терпит, чего не скажешь о других вещах. Образ уродливой скульптуры, по милости Пеппер украшавшей гостиную Старка, немедленно возник перед ее глазами, тотчас же вызвав головную боль. Отступать некуда, шейха права: со всем этим придется разбираться.

— Я подумаю над этим, — осторожно сказала девчонка.

— У тебя нет времени на раздумья, — спокойно констатировала ее собеседница, взглянув девчонке в глаза. — Лучше тысяча врагов за стенами дома, чем один внутри его. В таких делах я разбираюсь куда лучше твоей тетки.

— Поэтому она и попросила вас со мной поговорить, — закончила за нее девчонка.

Зафира и бровью не повела.

— Не только поэтому, — невозмутимо сообщила она. — Ситуация взрывоопасная. Получить шрапнелью в голову — не самый радостный исход.

— О чем вы говорите? — девчонка, казалось, была искренне обескуражена.

— Милая, ты еще так наивна, — вздохнула шейха с деланной печалью. — Очевидно, что мисс Поттс метила на место, которое теперь заняла ты.

Они и раньше обсуждали личные вопросы, но никогда еще Зафира не была так прямолинейна. Заметив взгляд девчонки, шейха усмехнулась снисходительно и понимающе.

— Как думаешь, почему за все те годы, что Поттс провела рядом с твоим мужем, между ними так ничего и не было? Это странно, в особенности, если учесть его репутацию. Она привлекательна и даже сейчас еще относительно молода.

Изабелла с трудом удержалась от ненужного вопроса о том, что именно побудило шейху потратить свое время на изучение фотографий личной помощницы Старка. Вместо этого она пожала плечами:

— Так может быть, он этого и не хотел?

Зафира звонко рассмеялась:

— Он? Не хотел?! Какая чушь. Он ведь мужчина, — сказала она со значением. — Запомни: ни один мужчина никогда не откажется от того, что само плывет в руки. Ручаюсь, что это она отказала ему.

— А вот теперь я ничего не понимаю! — девчонка развела руками, признавая поражение.

— Нет ничего проще, — спокойно возразила шейха. — Твоя Поттс не хотела быть одной из многих. Она желала стать особенной. Стать той, с кем он останется надолго, и потому затеяла игру «ни да, ни нет», изображая недоступность. Такая тактика работает неплохо, но есть одна опасность, — в глазах Зафиры мелькнуло лукавство. — Если играть слишком долго, однажды может появиться другая. Моложе, красивее и, наконец, привлекательнее. Что привлекает больше новизны? И вот тогда игра проиграна.

Девчонка молча внимала ее словам, покручивая в пальцах пиалу с остатками чая.

— Но не рассчитывай, что она сдастся так просто, — продолжила Зафира после паузы. — Свое обычно защищают до последнего.

Девчонка скептически покачала головой.

— Я все же сомневаюсь, что мисс Поттс видит себя в роли хозяйки дома Энтони.

Шейха, тяжело вздохнув, откинулась на подушки.

— Скажи-ка мне, кто подбирал мелкие предметы интерьера и тот же декор? Или твой муж занимался этим лично?

— Вряд ли, — признала девчонка. — Не думаю, что для него все это имеет большое значение.

— Как и для всех мужчин на свете, — с удовлетворением подчеркнула шейха. — Других женщин, кроме нашей мисс Поттс, рядом с ним не было, так? Кроме случайных любовниц.

Девчонка согласно кивнула. Шейха улыбнулась ей.

— Теперь представь, какого Поттс сейчас, когда ты вломилась в ее любовно свитое гнездышко.

Эти едкие слова были встречены смешком, но затем девчонка глубоко задумалась: в ее сознании кусочки мозаики сложились в единый узор.

— Наверняка есть вещи, особенно дорогие ее сердцу? — поинтересовалаь шейха тоном змея, невесть каким путем проникшего в Эдем.

Беллс вскинула голову. О, да. Такие вещи были.

— Несомненно, — подтвердила она с осторожностью, все еще не понимая, куда же клонит ее собеседница.

— Избавься от них, — вдруг предложила шейха так невозмутимо, как будто речь шла о курсе доллара. — В доме не должно остаться ничего, напоминающего о том времени, когда власть принадлежала ей. Только не делай резких движений, прошу тебя, — вдруг попросила шейха, и Беллс послала в ее сторону удивленный взгляд. — У тебя сейчас все на лице написано, — рассмеялась Зафира.

— Что именно? — поинтересовалась девчонка, уже заранее зная ответ.

— Мрачная решимость, — ответила ее собеседница. — Не забывай: вода точит камень, но волны разбиваются о скалы. Он должен думать, будто сам принял решение.

* * *

Девчонка возвратилась с рандеву задумчивой и грустной. Тони поднял глаза от планшета и поспешно его заблокировал: вряд ли Беллс будет приятно вновь наблюдать похороны своих родителей. Зрелище впечатляло, нечего и сказать: кто бы ни был организатором, он явно постарался сделать из чужого горя событие века. Пышная траурная процессия, тянущаяся через весь город, и во главе ее Бьянка Орзатти, белая, как мел, но с совершенно сухими глазами. Вторая Жаклин Кеннеди, ни дать, ни взять. Она принимала соболезнования с царственным достоинством — так Тони рассказывал Стейн, которому пришлось прервать свой отдых на Сардинии и прилететь в Рим, как того требовал светский кодекс. Тони вполне мог бы поверить в искреннюю скорбь по почившей родне, если бы не знал наверняка, что вечером того же дня Бьянка созвала экстренное заседание правления. Согласно слухам, она явилась в офис прямо с похорон, не потрудившись переодеться, и в течение последующих дней сумела полностью взять под контроль корпорацию, убрав с пути всех неугодных. Тони с тенью стыда вспомнил, как после гибели родителей не мог придти в себя три долгих недели. Как беспрерывно пил, рыдал и чуть не устроил новую автокатастрофу, усевшись за руль в невменяемом виде. Тем сложней было поверить, что кто-либо другой в подобной ситуации мог действовать с холодной головой и беспощадной эффективностью. Недаром в год сорокалетия Бьянки Форбс вышел с заголовком «Да здравствует королева!» и ее фото на обложке. Его самого пресса никогда не удостаивала столь цветистых похвал, и Тони на короткое мгновение ощутил укол зависти.

— Ну, что за мировая скорбь? — спросил он нарочито едко. — Все было еще хуже ожидаемого?

— И да, и нет, — пожала плечами девчонка, прервав свое нервное хождение по комнате. — Энтони, — начала она после паузы, — мне нужно тебе кое-что сказать.

Он поднял бровь и похлопал по диванной подушке. Она со вздохом села рядом и приготовилась говорить, но слова застряли у нее в горле. Девчонка зажмурилась, потерла лоб рукой. Он терпеливо ждал, и, наконец, она сказала:

— Моя семья… — Глубокий вздох. — Они не самые дружелюбные люди на свете. И это не просто визит, это…

— Смотрины, — с усмешкой закончил за нее Старк. — На которых главным блюдом, поданным к столу, буду я.

Девчонка язвительно хмыкнула.

— Мы не питаемся человечиной. Ну, если только фигурально, — с убийственной серьезностью поправилась она.

— Держу пари, что парвеню у вас любимая закуска, — ровным тоном предположил Тони, глядя в стену.

Девчонка выглядела шокированной.

— Господи, о чем ты?!

Старк покосился на нее, и в его взгляде была горечь. Потом сказал обманчиво-спокойно:

— Детка. Мой дед торговал фруктами в Нижнем Ист-Сайде, а бабка работала на швейной фабрике.

— Но семья твоей матери была богата, — встряла девчонка.

Тони мрачно кивнул:

— Да. И мой второй дед навсегда вычеркнул ее из своей жизни, когда она посмела выйти за нувориша. Отцу приходилось пробивать лбом стены, чтобы быть принятым в среде богатеньких снобов. Догадываешься, почему я терпеть не могу так называемое «высшее общество»?

— Понимаю, — кивнула она. — Но, Энтони, на дворе двадцать первый век, все эти предрассудки…

— Беллс, — перебил ее Старк, — посчитай-ка, сколько поколений в твоей семье обладали шестизначными счетами? Семь, десять? «Белая кость и голубая кровь», — издевательски протянул он. — Ты в принципе себе не представляешь, что значит не быть приглашенным на вашу VIP-вечеринку.

Девчонка молчала. На ум пришла реакция Шарлин и шок Марии, Бьянка с ее презрительным «этот», дядя Сильвано с гримасой брезгливости. Матерь Божья, да Старк, похоже, прав! Дело не только и не столько в его образе жизни, все куда серьезнее и хуже. Тони продолжил, все так же глядя в пустоту перед собой:

— Я для них — плебей и выскочка. Плюс ко всему, еще и наша с тобой разница в возрасте и моя подмоченная репутация. — Тут он наконец-то улыбнулся, обратив взгляд на девчонку. — И да, я понимаю, насколько для тебя важна семья. Судьбы моей матери врагу не пожелаешь. Поскольку я уже большой мальчик, их отношение переживу, не в первый раз. Ты что-нибудь еще хотела мне сказать, или вид агнца на заклание был посвящен другой теме?

Девчонка вдруг уткнулась ему в плечо и всхлипнула.

— Я тебя люблю, — выдохнула она.

Он поцеловал ее в висок и мягко попросил:

— Не разводи сырость без повода.

— Прости, — выдохнула она, немного отстранившись. — Я просто не могу поверить, что твой дед мог вот так поступить.

— Не он первый, не он последний, — махнул рукой Тони. — Кстати, меня он тоже знать никогда не желал. Зачем, когда есть «правильные» внучки?

— Ну хоть с кузинами и тетей вы общаетесь? — с любопытством спросила девчонка.

— Само собой, — едко подтвердил Старк. — Посылаем друг другу слащавые открыточки на Рождество. Тетушка Джейн уважает традиции.

— Понятно, — вздохнула Беллс. — Хочешь, я подробнее расскажу, кто будет приглашен на ужин и чего стоит от них ождать?

— Еще как хочу, — рассмеялся Тони, и напряжение мгновенно оставило плечи девчонки. — Выкладывай!