Тень (гет)

Тень медленно поднял голову. Глаза за поврежденной маской были полны боли, но в них горел огонь, который они думали, что навсегда погасили на похоронах.

— Невозможно убить Тень, — прохрипел он.

И в этот момент он рухнул на пол, потеряв сознание.

Сокол бросился к нему первым, удерживая его падение. Его руки коснулись костюма, и он почувствовал, как искры бьют по коже. Это был не просто поврежденный костюм — он едва держался, как будто каждая нить была на грани разрыва.

— Быстро! — закричал он. — Клиника под базой! Срочно!

Лёха и Вихрь подхватили Тень под руки, осторожно поднимая его. Каждое их движение было медленным, аккуратным, как будто боялись, что он рассыплется от малейшего прикосновения. Кровь на его руках была не только его собственной — частицы земли, остатки гроба, куски дерева — все это смешалось в кошмарный коктейль.

— Он дышит, — прошептала Света, проверяя пульс. — Но слабо. Очень слабо.

Команда понесла его к лифту, ведущему в подземную клинику. По пути Сокол заметил, что костюм Тени не просто поврежден — часть экзоскелета отключена, системы жизнеобеспечения работают на минимальных показателях, а нейроинтерфейс показывает странные аномалии.

— Что с ним случилось? — спросил Эдик, глядя на поврежденную маску.

— То, чего не должно было быть, — ответил Сокол. — То, что невозможно.

Они добрались до клиники. Положили Тень на операционный стол. Света сразу же подключила мониторы, проверяя жизненные показатели. На экране мелькали странные данные.

— Пульс — едва уловим, — сказала она. — Реакция — нулевая. Мозговая активность — ниже порога. Он не дышит самостоятельно.

— Но он жив, — настаивал Сокол. — Я видел, как он говорил.

— Это не может быть правдой, — прошептал Лёха. — Мы хоронили его. Мы видели, как он умер.

— Нет, — сказал Сокол, глядя на Тень. — Мы видели, как думали, что он умер.

Вихрь подошел ближе, его руки дрожали.

— Что с ним делать?

— То, что мы всегда делали, — ответил Сокол. — Помогать.

Они начали работу. Подключили системы поддержания жизни, проверили костюм на наличие повреждений, попытались стабилизировать состояние. Но каждый раз, когда казалось, что они приблизились к пониманию того, что произошло, появлялись новые вопросы.

— Смотрите, — сказала Света, указывая на экран. — Уровень ДНК — 99%. Но 1%... он не совпадает ни с одной известной базой.

— Это не клон, — сказал Сокол. — Это он. Просто... другой.

— Как это возможно? — спросил Эдик.

— Не знаю, — ответил Сокол. — Но он вернулся. И теперь мы должны понять, почему.

Тень лежал на столе, его грудь едва поднималась. Костюм искрился, пытаясь поддерживать минимальные функции жизни. Маска, частично разрушенная, все еще скрывала его лицо, но в щели между поврежденными частями можно было увидеть следы крови и земли.

— Мы не должны были его хоронить, — прошептала Света.

— Мы думали, что он мертв, — ответил Сокол. — А он думал, что мы его предали.

— Почему он вернулся? — спросил Лёха.

— Потому что Тень не может умереть, — сказал Сокол. — Потому что он — Тень.

Команда продолжала работу, пытаясь вернуть его к жизни. Но в каждом их движении читалась не только надежда, но и страх. Страх того, что, возможно, они вернут не того, кого похоронили. Страх того, что два недели под землей изменили его больше, чем они могут представить.

И где-то глубоко внутри, каждый из них знал: возвращение Тени — это не конец. Это только начало чего-то нового. Чего-то, что они еще не готовы понять.

Света сидела у операционного стола, её пальцы дрожали, когда она сверяла показатели на мониторе. Она не отрывала взгляд от экрана, но её голос дрожал от осознания того, что она увидела в данных.

— Вакуум, — прошептала она, не оборачиваясь к команде, которая собралась вокруг. — Это не просто имя. Это состояние.

Сокол подошел ближе, его руки сжались в кулаки, когда он увидел, как мониторы показывают странные всплески в костюме Тени.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он, голос его звучал хрипло, будто он только что пережил что-то ужасное.

Света наконец повернулась к ним. Её глаза были широко раскрыты, в них читался не страх, а осознание чего-то невероятного. Она провела рукой по волосам, как будто пытаясь собраться с мыслями.

— Вы знаете, как у Тени иногда возникали эти... пробелы в памяти? Когда он не помнил, что делал несколько часов? Так вот — это был не он. Это был Вакуум. Вторая личность. Тот, кто ждал в его голове, пока не найдет момент, чтобы захватить контроль.

Лёха, стоявший у стены, сполз вниз, опираясь на колени. Его голос дрожал:

— Откуда ты это знаешь?

— Потому что я видела это, — ответила Света, возвращаясь к монитору. — В его костюме. В данных. В том, как он двигался, когда мы его нашли. Это не просто поврежденный костюм. Это следы борьбы. Следы того, что кто-то другой управлял этим телом.

Она указала на экран, где мелькали странные аномалии.

— Смотрите. Вот здесь — искажение в нейроинтерфейсе. Не как у нас. Это чистое отсутствие реакции. Как будто кто-то вырезал кусок его личности и заменил его пустотой. Это не альтернативная версия. Это вторая личность, которая полностью захватила контроль над его телом.

Вихрь подошел ближе, его лицо было бледным.

— И что это значит?

— Это значит, что Вакуум — это не просто враг, — сказала Света, её голос стал тише. — Это та часть Тени, которая решила, что быть человеком — это слабость. Что быть героем — это ошибка. Он не хочет власти. Он хочет... чистоты. Пустоты. Мира без конфликтов, потому что в пустоте нет никого, кто мог бы конфликтовать.

— Но почему он сделал это с Ваней? — спросил Сокол.

— Потому что Тень — это угроза для его плана, — ответила Света. — Потому что Тень знает, что быть человеком — это не слабость.

Эдик, стоявший у двери, нервно сглотнул.

— А что он с ним сделал? Почему он так выглядит?

— Он не просто убил его, — сказала Света. — Он заставил его умереть. Медленно. Больно. Потому что знает: если Тень умрет, он вернется. Потому что невозможно убить Тень.

Она замолчала на секунду, глядя на поврежденную маску.

— Вакуум не просто хочет уничтожить что-то. Он хочет уничтожить Тень. Потому что Тень — доказательство того, что он ошибался. Что быть человеком — это не преступление.

Лёха поднялся с пола, его лицо было никаким.

— И что мы будем делать?

Света посмотрела на каждого из них, её глаза горели решимостью.

— То, что мы всегда делали. Помогать ему. Потому что если Вакуум прав, и быть человеком — это слабость... тогда мы все слабы. И я не хочу жить в мире, где слабость — это преступление.

В этот момент мониторы вдруг замигали, показывая резкий скачок активности. Тень слегка пошевелился, но не открыл глаза.

— Он слышит нас, — прошептала Света. — И он знает, что мы здесь.

Команда замерла, глядя на Тень, который, несмотря на всё, что с ним произошло, всё еще боролся. Потому что Тень не может умереть. Потому что Тень всегда возвращается.