Гарри Поттер и Пустота (джен)

— Мисс Грейнджер, подведёте итоги?

В этот раз информация, собранная Гермионой, была короткой, мрачной и больше напоминала полицейскую сводку:

— Пожиратели смерти убили Игоря Каркарова. Похитили Флориана Фортескью и Олливандера. Малфой советовался с Горбином как починить какую-то, очевидно, темномагическую вещь, которая, вероятно, нужна ему для выполнения задания, о котором говорилось во второй главе.

Большую часть оставшейся от каникул недели Гарри провел в раздумьях о том, что могло означать поведение Малфоя в Лютном переулке. Особенно его настораживало самодовольное выражение лица Малфоя, когда тот выходил из лавки. Так обрадовать Малфоя могла только какая-нибудь гадость. Но к некоторой досаде Гарри выяснилось, что Рон и Гермиона, в отличие от него, не слишком интересуются деятельностью Малфоя.

Гарри только приступил к чтению главы, но уже после первого абзаца ему пришлось сделать паузу. От прочитанного ему стало неловко, да и вопросительные взгляды, окружившие его, заставляли нервничать. Малфой, сидевший от Гарри на расстоянии вытянутой руки, самодовольно ухмыльнулся, но и он чувствовал себя не в своей тарелке.

— Может, у него сломалась Рука Славы, — рассе­янно сказал Рон, пытаясь распрямить погнутые пру­тики в хвосте своей метлы. — Помнишь, у него была такая высохшая рука?

Драко поморщился. Ему доставило удовольствие знание, что он находится в центре внимания гриффиндорцев, но их излишняя осведомлённость напрягала всё больше.

— Он сам — Пожиратель смерти, — медленно проговорил Гарри. — Он стал Пожирателем смер­ти вместо своего отца!

Наступила пауза, а потом Рон покатился со смеху:

— Малфой? Ему всего шестнадцать лет, Гарри! Ты думаешь, Сам-Знаешь-Кто принял бы Малфоя в свои ряды?

Снейп скривился. Макгонагалл, кольнув Драко неприязненным взглядом, поспешила объяснить реакцию коллеги ученикам:

— Мистер Уизли, вы не совсем правы. Лорд Волан-де-Морт, — при произнесении имени профессор чуть заметно поморщилась, — известен тем, что вербовал сторонников среди школьников. Большинство пожирателей присоединились к нему сразу после выпуска, а некоторые и на старших курсах. К тому же, существовало несколько «династий» пожирателей, когда лорду служило несколько поколений одной семьи, — мрачно закончила она.

Малфою стало неуютно под враждебными взглядами гриффиндорцев, особенно пристально на него смотрели Рон и Гарри, вспомнившие недавнюю встречу в лесу, во время Чемпионата по квиддичу.

— Помните, у мадам Малкин... Она к нему не при­тронулась, только хотела закатать повыше рукав, а он завопил и отдернул руку. Левую. У него там клей­мо — Черная Метка.

Рон и Гермиона переглянулись.

— Ну... — протянул Рон, явно не убежденный.

— Я думаю, он просто хотел поскорее уйти отту­да, Гарри, — сказала Гермиона.

— Он что-то такое показал Горбину, а мы не ви­дели, что это было, — упрямо стоял на своем Гар­ри. — И Горбин страшно испугался. Это была Мет­ка, я знаю. Он показал Горбину, с кем тот имеет дело. После этого Горбин стал принимать его всерьез, вы сами видели!

Реальные Рон и Гермиона отреагировали совсем не так, как в книге: они действительно обеспокоились словами Гарри о Драко. Профессора тоже приняли его доводы к сведению. Зато сам Поттер выглядел удивлённым: он видел в Малфое лишь школьного задиру и никогда не задумывался о его дальнейшей судьбе.

— О'ревуар, 'Арри, — сказала Флер грудным го­лосом и расцеловала его на прощание.

Рон тоже сунулся вперед, глядя на нее с надеж­дой, но Джинни подставила ногу, и Рон шмякнулся носом в пыль у ног Флер. Весь красный, разъярен­ный и перепачканный, он, не попрощавшись, по­скорее забрался в машину.

Никто не обратил на этот отрывок никакого внимания, кроме близнецов, лица которых всякий раз при упоминании Флер становились томными.

Она вопросительно посмотрела на одного из мра­коборцев. Тот коротко кивнул, крепко взял Гарри за руку выше локтя и подтолкнул к барьеру между плат­формами девять и десять.

— Спасибо, я и сам дойду, — разозлился Гарри и вырвал руку.

— Поттер бунтует! — издевательским полушёпотом заявил Малфой так, чтобы его слова разобрал только Гарри. Тот сделал вид, что ничего не слышал, и продолжил читать:

Он толкнул багажную тележку прямо на сплошной барьер, не оглядываясь на своего безмолвного провожатого. Секунду спустя он стоял на платформе девять и три четверти, где уже разводил пары ярко-алый «Хогвартс-экспресс». Еще через несколько секунд рядом с ним очутились Гермиона и четверо Уизли. Не дожидаясь разрешения своего сурового мракоборца…

Малфой откровенно захихикал.

Гарри видел, что миссис Уизли и суровый мракоборец бросают на них издали подозрительные взгляды.

Теперь смех послышался со стороны близнецов, которые как никто другой знали, что миссис Уизли по суровости может обойти любого мракоборца.

— Когда мы были в Косом переулке, — начал Гар­ри, но мистер Уизли, сделав гримасу, его перебил.

— Неужели я сейчас услышу правду о том, куда вы девались с Гермионой и Роном, когда якобы на­ходились в задней комнате магазинчика Фреда и Джорджа?

— Откуда вы... — Гарри, помилуй, ты разговариваешь с челове­ком, который вырастил Фреда и Джорджа!

— Э-э... Ну, да, мы не были в задней комнате.

— Очень хорошо. Поведай же мне самое худшее.

Все дети задумались, так ли непостижимы их шалости для взрослых. Хотя, учитывая признания троицы о Сириусе и оборотном зелье, не все взрослые так же проницательны, как мистер Уизли. Да и он не всеведущ.

— Понимаете, мы следили за Драко Малфоем. Мы спрятались под моей мантией-невидимкой.

— У вас была для этого какая-то конкретная при­чина или просто вам так захотелось?

— Мне показалось, что Малфой что-то задумал, — объяснил Гарри, не обращая внимания на полуна­смешливый, полунетерпеливый вид мистера Уиз­ли.

Зато реальный Гарри, читая эти строки, опять смутился.

— Если Малфой хочет что-то починить и для этого ему приходится угрожать и запугивать Горбина, так, наверное, это какая-нибудь тёмная или опасная вещь, правда?

— Сказать по правде, Гарри, я в этом сомневаюсь, — медленно проговорил мистер Уизли. — Видишь ли, после ареста Люциуса Малфоя мы тщательно обыскали его дом и забрали все, что могло быть опасным.

Драко возмущённо засопел. Он знал, что в меноре периодически проводились обыски, но родители старались его ограждать от всего, связанного с политикой. Даже то, что Люциус был пожирателем, Драко узнал не дома.

На него беззастенчиво таращились. Ученики, сидевшие в купе, мимо которых он проходил, прижимались носами к стеклам, чтобы рассмотреть его получше. Он ожидал, что в этом учебном году придется терпеть повышенный интерес к себе, после всех этих слухов об «Избранном», печатавшихся в «Ежедневном пророке», но ощущение было неприятное — как будто стоишь в ослепительно ярком свете прожекторов.

Все прислушались. Никому из присутствующих Гарри никогда не рассказывал о своих ощущениях от всеобщего внимания. Некоторые (не будем показывать пальцем) даже считали, что он им наслаждается, что, конечно же, было совсем не так.

Ему почему-то было досадно смотреть, как она уходит, взметнув длинными рыжими волосами. За лето он так привык постоянно видеть её рядом — совсем забыл, что в школе она очень мало общает­ся с ним, Роном и Гермионой. Гарри моргнул и огля­нулся: его окружила толпа восхищенных девочек.

Джинни кинула на Поттера удивлённый и отчасти благодарный взгляд. Он неловко улыбнулся в ответ и продолжил читать.

Она прижимала к груди журнал. Огромные буквы на обложке оповещали о том, что внутри журнала можно найти пару бесплатных спектрально-астральных очков.

— Я смотрю, «Придира» процветает? — спросил Гарри с некоторой нежностью к журналу, который в прошлом году напечатал его эксклюзивное интервью.

— Да, Поттер, всегда знал, что только ненормальные захотят с тобой сотрудничать! А ты решил идти по стопам Локонса? Смотри, не закончи как он, это будет такая потеря для всего магического мира! — Малфой драматично запрокинул голову и прикрыл глаза. — Хотя тебе там самое место.

Снейп гадко ухмыльнулся.

Гарри ничего не ответил, но дыхание его стало тяжелее.

— Заодно и на нас смотрят, — сказал Невилл, указывая на себя и Полумну, — потому что мы с тобой!

— На вас смотрят, потому что вы тоже были в Министерстве, — возразил Гарри, забрасывая свой чемодан в багажную сетку.

— О!

— Невилл?

— И какая-то девочка?

— Полумна?

— Но почему они? — посыпались удивленные возгласы подростков.

— Ты, наверное, читал, наше при­ключение так расписали в «Ежедневном пророке»...

— Да, я думал, бабушка рассердится, — ответил Невилл, — а она, наоборот, обрадовалась. Сказала, что я, наконец, становлюсь похожим на папу. Она мне купила новую волшебную палочку, вот, по­смотри!

Гермиона неодобрительно поджала губы, хотя за Невилла, пусть и книжного, она была рада.

— У нас в этом году будут занятия ОД, Гарри? — спросила Полумна, вынимая из журнала пару очков психоделической расцветки.

— Вроде незачем, ведь мы теперь избавились от Амбридж, — сказал Гарри, усаживаясь.

— Что такое ОД?

— Кто такая Амбридж?

— Насколько мне известно, Долорес Амбридж служит заместительницей министра магии, — задумчиво произнесла Макгонагалл.

— В одной из глав было сказано, что она преподавала в Хогвартсе защиту от тёмных искусств, — добавила Гермиона.

— Видимо, она была не лучше Локонса, — хмыкнул Рон.

Невилл вылез из-под сиденья, по дороге стукнувшись головой. Вид у него был разочарованный.

— А мне нравилось в ОД! Я столькому у тебя научился!

— Мне тоже нравилось, — невозмутимо произнесла Полумна. — Как будто все мы были друзья.

Эти слова произвели впечатление почти на всех гриффиндорцев. Джинни же была занята мысленным перечислением своих немногочисленных взаимодействий с Полумной.

— Хочешь, переходи в наше купе. Совсем необязательно тебе сидеть с этими, — прибавила она, указывая на заднюю часть Невилла, которая снова торчала из-под сиденья, где он все еще пытался нашарить Тревора, и на Полумну успевшую надеть очки, которые делали ее похожей на очумевшую разноцветную сову.

— Это мои друзья, — холодно сказал Гарри.

— О! — воскликнула девочка, страшно удивившись. — Ну ладно.

Она удалилась, плотно закрыв за собой дверь.

— Люди считают, что у тебя должны быть крутые друзья, не такие, как мы, — сказала Полумна.

— И они правы, Поттер… — театральным шёпотом начал Малфой и после патетичной паузы продолжил: — Могли бы быть, если ты сам не был ненормальным!

Гарри даже не повернул головы.

— Вы и сами крутые, — коротко ответил Гарри. — Их-то небось не было тогда в Министерстве. Они не сражались рядом со мной.

— Это ты очень мило сказал, — просияла Полумна, поправила сползающие с носа спектрально-астральные очки и углубилась в чтение «Придиры».

— Ну, мы тоже не сражались с ним лицом к лицу, — сказал Невилл, выбираясь из-под сиденья с волосами, полными пыли и какого-то пуха. В руках у него сидел Тревор с выражением покорности судьбе. — Ты один сразился с ним.

В этот раз Гарри прервал чтение сам. Ему стало зябко. Он ещё ни разу не сталкивался с Волан-де-Мортом в его подлинном могущественном обличье, но, судя по книге, рано или поздно это всё равно случится. И он будет готов к этому. Но сейчас ему было страшно об этом думать.

Послушал бы ты, как о тебе говорит моя бабушка. «У этого Гарри Поттера больше характера, чем во всем их Министерстве магии!» Она бы все отдала, только бы ты был ее внуком...

Лицо Снейпа выразило скепсис по поводу умственного здоровья многоуважаемой Августы Долгопупс.

Детство Невилла, так же как и детство Гарри, сломал Волан-де-Морт, но Невилл не подозревал, как близок он был к тому, чтобы поменяться судьбой с Гарри. Пророчество могло относиться к любому из них, но Волан-де-Морт по каким-то неведомым причинам решил, что речь идет о Гарри.

— Что? — из-за тишины, в которую упал возглас, Гарри показалось, что его слова подхватило эхо. Не доносилось ни шороха: все замерли, остолбенело глядя на мальчика.

— Профессор? — первой опомнилась Гермиона. — Что это значит?

— Понимаете, мисс Грейнджер, пророчества, даже сбывающиеся, как в нашем случае, не всегда точны и могут толковаться по-разному. В пророчестве, о котором мы говорим, не было произнесено конкретных имён, это вообще не свойственно прорицаниям, поэтому его действующим лицом мог стать не только мистер Поттер, — Минерва старалась говорить уверенно, хотя обнаружила, что явно знает о пророчестве слишком мало. Дамблдор не любил складывать все свои тайны в одну корзину.

Гарри выглядел растерянным.

— То есть… — Гарри пробежал глазами следующий отрывок, сглотнул, и, перебив всех, быстро прочитал его вслух:

Если бы Волан-де-Морт выбрал Невилла, сейчас Невилл сидел бы напротив Гарри со шрамом в форме молнии и с грузом пророчества на плечах... Или не сидел бы? Отдала бы мама Невилла жизнь за своего сына, как отдала её Лили за жизнь Гарри? Конечно, отдала бы... Но что, если бы она оказалась не в силах заслонить своего сына от Волан-де-Морта? Что, тогда вообще не было бы никакого Избранного? Пустое сиденье там, где сейчас Невилл, и Гарри без всяких шрамов провожала бы на вокзал родная мама, а не мама Рона?

Закончив, Гарри потерянно затих.

В полнейшей тишине Гермиона обняла Гарри, прижавшись лицом к его груди. Рон заметил, что её глаза блестели.

— Получается… — через несколько минут Рон прервал затянувшуюся тишину. Гермиона сейчас была явно не в состоянии задавать вопросы, её плечи подозрительно подрагивали, и Рон решил взять роль подруги на себя. — Получается, всё это, — говорить вслух было нелегко, но Рон упорно продолжал, — случилось только из-за пророчества? Которое даже никто не слышал?

— Мистер Уизли, я думаю, в содержание пророчества профессор Дамблдор всё-таки посвятил… посвятит не только мистера Поттера. Однако, я… — профессор запнулась, размышляя, как бы помягче сообщить ученикам о своём неведении.

— Да.

Лицо Снейпа было непроницаемо, но сам он не смотрел ни на кого из присутствующих и был страшно бледен.

— В пророчестве говорилось о человеке, родившемся на исходе июля. Его родители трижды бросали вызов Тёмному лорду.

Снейп замолчал и отвернулся, не желая видеть направленные на него любопытные взгляды. Даже Гермиона подняла голову, прислушиваясь. Только Гарри по-прежнему смотрел в пол, и, казалось, не замечал ничего вокруг себя.

— Невилл Долгопупс действительно подходит, — растерянно заметила Макгонагалл. — Но почему же лорд…

Снейп, к которому, очевидно, был направлен этот вопрос, промолчал.

— А как лорд узнал о пророчестве? — Гермиона тщательно вытерла лицо ладонями и в полной тишине села на своё место. Её вопрос остался без ответа.

Гарри, так ничего и не сказав, поднял книгу, выпавшую в момент объятий. На одной из страниц виднелось мокрое пятнышко.

— Может, я дочитаю главу? — предложила Гермиона, но он покачал головой, и, прочистив горло, продолжил читать.

— Что с тобой, Гарри? Тебе нехорошо? — спросил Невилл.

Гарри вздрогнул:

— Извини... Я просто...

— Мозгошмыга словил? — сочувственно осведомилась Полумна, глядя на Гарри сквозь свои громадные радужные очки.

— Я... чего?

— Мозгошмыги. Они невидимые, летают в воздухе, забираются через ухо в голову и вызывают размягчение мозга, — объяснила Полумна. — Я сразу почувствовала, что один такой здесь носится.

Малфой хотел добавить, что мозгошмыги являются постоянными спутниками гриффиндорцев, но лицо Поттера выражало мрачную решимость не дать никому прервать чтение.

— Привет, Невилл, привет, Полумна. Знаешь что? — сказал Рон, обернувшись к Гарри. — Малфой не дежурит с другими старостами. Засел у себя в купе со слизеринцами, мы видели по дороге.

Гарри, заинтересовавшись, выпрямился на сиденье. Непохоже на Малфоя — упускать такую возможность продемонстрировать свою власть старосты, которой он вовсю злоупотреблял в прошлом учебном году.

Макгонагалл смерила Драко возмущённым взглядом.

— Что он сделал, когда увидел тебя?

— То же, что всегда, — ответил Рон равнодушно, изобразив неприличный жест. — Как-то на него не похоже, правда? Ну, то есть не это, — он повторил жест, — а почему он не ходит по вагонам и не пугает первокурсников?

— Не знаю, — сказал Гарри, но голова у него заработала с бешеной скоростью. Похоже, у Малфоя на уме нечто поважнее, чем запугивание младших учеников.

— Может, ему больше нравилось состоять в Инспекционной дружине, — предположила Гермиона. — Может, после этого быть старостой кажется ему пресным.

— Что за инспекционная дружина? — Гермиона терпеть не могла чего-то не знать, и потому её требовательный тон был направлен прямиком на Малфоя. Тот в ответ только пожал плечами.

Единственным исключением оказалась Чжоу Чанг — она, наоборот, метнулась к себе в купе, едва завидев Гарри. Проходя мимо, он увидел через окошко, что она увлеченно о чём-то разговаривает со своей подружкой Мариэттой, у которой толстый слой косметики не вполне скрывал своеобразно расположенные прыщи, до сих пор красовавшиеся на лице. Злорадно улыбаясь про себя, Гарри двинулся дальше.

— Раньше я не замечала у тебя женоненавистнических настроений, — прошептала Гермиона, с подозрением уставившись на друга. — Кто эта Мариэтта?

— Понятия не имею! — буркнул Гарри и поскорее продолжил читать.

Добравшись до купе «Ц», Гарри с Невиллом сразу увидели, что не только они одни приглашены к Слизнорту, хотя, судя по тому, с каким энтузиазмом он их приветствовал, Гарри был самым желанным гостем.

— Ну конечно, — чуть слышно фыркнул Малфой. Он чувствовал, что атмосфера потихоньку разряжается.

Забини ничем не показал, что узнает их, Гарри и Невилл ответили ему тем же — ученики Гриффиндора и Слизерина принципиально терпеть не могли друг друга.

Снейп закатил глаза, а когда забеспокоился, не заметил ли этого кто, наткнулся на тёплый взгляд слегка улыбающейся Макгонагалл и смутился.

— А эта очаровательная юная леди говорит, что знает вас обоих! — закончил Слизнорт.

Джинни скорчила им рожицу из-за его спины.

Близнецы одобрительно показали сестре поднятые вверх большие пальцы, но перебивать не решились.

— Берите салфетки. Обед из моих собственных припасов. Насколько я помню, в тележке по вагонам развозят главным образом лакричные волшебные палочки, это не для стариковского пищеварения... Кусочек фазана, Белби?

Белби вздрогнул и покорно взял здоровенный кусок — примерно с половину холодного фазана.

Рон мечтательно вздохнул. Он, как и все узники Пустоты, не испытывал голода, но уже начал скучать по вкусной еде.

К несчастью, Маркус только что набил рот фазаном; торопясь ответить, он слишком резко глотнул, посинел и начал задыхаться.

—Анапнео, — спокойно произнес Слизнорт, направив волшебную палочку на Белби, дыхательные пути у которого сразу же прочистились.

— Н-не... не очень часто, — пропыхтел Белби со слезами на глазах.

Макгонагалл укоризненно покачала головой.

— Он... Понимаете, они с моим папой не очень ладят, так что я о нем не так уж много знаю...

Он замялся и умолк. Слизнорт одарил его холодной улыбкой и тут же повернулся к Маклаггену.

Малфой понятливо хмыкнул. Его отношение к Слизнорту становилось всё лучше, хотя некоторые детали описания профессора порядком раздражали мальчика.

Всё было так, как и подозревал Гарри. Очевидно, сюда пригласили только тех, у кого имелись очень известные или влиятельные родственники — естественно, кроме Джинни.

Гарри прочитал конец предложения на порядок тише, чем его начало, не хотел акцентировать на этом внимание. Но все Уизли всё равно понимающе усмехнулись.

Следующим допросу подвергся Невилл; это были тяжелые десять минут, поскольку родители Невилла, прославленные мракоборцы, сошли с ума под пытками, когда их мучили Беллатриса Лестрейндж и еще парочка Пожирателей смерти.

— Ах! — испуганный возглас Джинни выразил всеобщее настроение.

— Вы не знали? — смотря на побледневших детей, мягко спросила Минерва. В её голосе звучала горечь.

— Невилл никогда не говорил… — от потрясения и ужаса ни у кого не получалось подобрать подходящих слов.

— Это чудовищно! — наконец, тихо произнесла Гермиона.

Когда Гарри продолжил читать, голос его звучал глухо.

С минуту он любовался Гарри, как будто это был особенно большой и вкусный кусок фазана, затем сказал:

— Вас теперь называют Избранным!

Дети, только что узнавшие о настоящем происхождении этого прозвища, дружно скривились. Гарри отметил про себя, что теперь они лучше понимают его чувства каждый раз, когда его так называют.

— Говорили, что у вас, должно быть, какие-то невероятные способности...

Забини тихонько кашлянул, как бы выражая сомнение и насмешку. Из-за спины Слизнорта послышался сердитый голос:

— Ага, Забини, у тебя зато огромные способности... выпендриваться!

— Ах, батюшки мои! — благодушно усмехнулся Слизнорт, оглянувшись на Джинни, сверкавшую глазами в сторону Забини из-за выпирающего слизнортовского живота. — Берегитесь, Блейз! Когда я проходил мимо купе этой юной леди, я видел, как она выполнила великолепнейший Летучемышиный сглаз!

Профессор Макгонагалл удивлённо посмотрела на Джинни и вздохнула. Ей стало очевидно, что младшая Уизли, в отличие от Перси, пошла в близнецов. Сама же Джинни, впервые услышавшая об этом сглазе, решила во чтобы то ни стало его выучить.

— Мы не слышали никакого пророчества, — сказал Невилл, становясь пунцовым, как куст герани.

— Верно, — бросилась ему на помощь Джинни. — Мы с Невиллом тоже там были, все это чепуха насчёт Избранного, обычные выдумки «Пророка».

— Вы оба тоже там были? — живо заинтересовался Слизнорт, переводя взгляд с Невилла на Джинни и обратно, но оба словно воды в рот набрали, не поддавались на его ободряющие улыбки.

Близнецы обиженно посмотрели на сестру. Оказалось, что они, несмотря на свою репутацию, пропускают всё самое интересное, и ни Рон, ни Джинни не спешат им рассказывать о своих приключениях! Форменное безобразие.

— Он увидел, как я напустила сглаз на Захарию Смита, — ответила Джинни. — Помните того дурака из пуффендуйцев, он еще был у нас в ОД? Привязался с расспросами, что да что случилось в Министерстве, и так меня довел, я его и шарахнула... А тут входит Слизнорт. Я думала, назначит наказание, а он только восхитился — какой отличный сглаз, и пригласил на обед. Вот псих, да?

— Мисс Уизли, — Макгонагалл сделала замечание покрасневшей Джинни, но в её глазах сверкали смешинки. Профессор помнила, как у гриффиндорской сборной появился ловец.

Ему вдруг пришла в го­лову мысль, отчаянная, но способная принести отличные результаты... Через минуту Забини вернется в купе слизеринцев с шестого курса, туда, где сидит Малфой, в уверенности, что его никто не слышит, кроме друзей-слизеринцев... Если незаметно туда пробраться, кто знает, что можно увидеть и услышать?

Макгонагалл недовольно вздохнула. Может быть, Снейп прав и ей действительно нужно заняться воспитанием своих учеников?

— Да что с ней такое? — разозлился Забини, дергая раздвижную дверь и каждый раз натыкаясь на невидимую ногу Гарри. Гарри схватился за дверь и толкнул изо всех сил. Забини, всё еще державшийся за ручку, повалился на колени к Грегори Гойлу, началась свалка. Гарри под шумок шмыгнул в купе и, подтянувшись на руках, забрался на багажную полку. Очень удачно, что как раз в этот момент Гойл и Забини сцепились друг с другом, а остальные смотрели на них, — Гарри был совершенно уверен, что его ноги высунулись из-под мантии. На какое-то ужасное мгновение ему даже показалось, что Малфой провожает взглядом его кроссовку, взлетающую вверх, но тут Гойл захлопнул наконец дверь и спихнул с себя Забини. Растрепанный и недовольный Забини рухнул на сиденье, Винсент Крэбб вернулся к своим комиксам, а Малфой, посмеиваясь, улегся на два сиденья сразу, положив голову на колени Пэнси Паркинсон.

Во всё время чтения описания слизеринского купе близнецы давились смехом, но при упоминании комиксов не выдержали и расхохотались в голос.

Гарри на полке скрючился под мантией, подоткнув её под себя со всех сторон, и стал смотреть, как Пэнси Паркинсон перебирает прилизанные белобрысые волосы Малфоя с такой самодовольной улыбкой, словно другие девчонки только и мечтали бы оказаться на её месте.

Джинни скорчила гримасу, будто её стошнило прямо на колени Фреда. Гриффиндорцы улыбнулись, а Малфой смерил её злобным взглядом, хотя такое времяпрепровождение с Паркинсон и ему показалось странным.

Качающаяся под потолком лампа ярко освещала эту сцену, Гарри свободно мог прочесть каждое слово в комиксах, которые читал Гойл прямо под ним.

— О, да у вас там целый гиковский факультет! — смеясь, воскликнул Фред.

— А мы то думали, что это юрисдикция Когтеврана! — близнецы летом часто бывали в деревне рядом с Норой и общались с маггловскими подростками, от которых и нахватались подобных выражений.

— Ну что, Забини, — сказал Малфой, — что нужно этому Слизнорту?

— Просто подыскивает людей со связями, — ответил Забини, всё еще злобно косившийся в сторону Гойла. — Не сказать, чтобы он так уж много их нашел.

Этот ответ, похоже, не понравился Малфою.

— Кого он еще позвал? — требовательно спросил он.

— Завидно? — Рон свысока глянул на Драко.

— Не твоё дело.

— Поттер — понятно, драгоценный Поттер, очевидно, Слизнорт хотел поглядеть на Избранного, — злобно усмехнулся Малфой, — но эта малявка Уизли! В ней-то что такого особенного?

— Многим мальчишкам она нравится, — сказала Пэнси, искоса наблюдая за реакцией Малфоя.

Джинни слегка порозовела, но постаралась скрыть это.

— Даже ты считаешь её хорошенькой, правда, Блез? А ведь мы все знаем, какой ты разборчивый!

— Да я бы побрезговал прикоснуться к такой предательнице, которая ни во что не ставит чистоту крови, будь она хоть раскрасавица, — холодно отозвался Забини.

Гермиона предостерегающе оглядела всех Уизли разом, призывая их к благоразумию. Все они бросали на Драко разъярённые взгляды, но, слава Мерлину, ими и ограничились.

Пэнси была очень довольна. Малфой снова улёгся к ней на колени и позволил ей дальше гладить его волосы.

— В общем, вкусы Слизнорта оставляют желать лучшего. Может быть, он впал в старческий маразм. А жаль, отец всегда говорил, что в своё время это был неплохой волшебник. Папа был у него любимчиком. Наверное, Слизнорт не знает, что я тоже еду этим поездом, не то бы он...

— Я бы на твоём месте не особо рассчитывал на приглашение, — сказал Забини. — Когда я только пришёл, он спросил меня про папу Нотта. Вроде они старые друзья, но как услышал, что его арестовали в Министерстве, не обрадовался и Нотта так и не пригласил, верно? По-моему, Слизнорта не привлекают Пожиратели смерти.

Драко при упоминании отца поставил было Слизнорту ещё один плюсик, но последние слова вынудили его крепко задуматься. Чтобы слизеринец плохо относился к Пожирателям? Это в голове Малфоя не укладывалось.

— Да кому вообще интересно, что его привлекает? Кто он, в сущности, такой? Просто дурацкий учителишка. — Малфой демонстративно зевнул. — Я о чём — может, в будущем году меня и в Хогвартсе-то не будет, так какая мне разница, как ко мне относится какой-то толстый старикан, обломок дряхлого прошлого?

Макгонагалл возмущённо посмотрела на книгу в руках Поттера. Сначала оказывается, что её ученики бросили школу, теперь вот слизеринцы об этом заговорили. Куда катится образование?!

— Мама хочет, чтобы я закончил школу, но я лично считаю, что это теперь не так уж важно. Ну, подумайте сами... когда Тёмный Лорд придет к власти, разве для него будет иметь значение, кто сколько сдал СОВ и какие у кого оценки по ЖАБА? Да нет, конечно... Он будет смотреть, кто как ему служил, кто больше был ему предан...

— Мистер Малфой! — хмуро начала Макгонагалл, но тут же опомнилась. Перед ней сидел не высокомерно улыбающийся юноша, а всего лишь ребёнок, судьба которого ещё не определена. — Ваша мать, безусловно, права, — только и сказала она сильно смягчившимся тоном.

— Я же только что об этом говорил, нет? Может быть, для него не имеет значения, закончил я школу или не закончил. Может быть, для того, что он мне поручил, совсем не требуется свидетельства об образовании, — тихо сказал Малфой.

Снейп скривился, как будто ему предложили лимонных долек.

— Ты иди, — сказал Малфой Пэнси Паркинсон, которая поджидала его, протянув руку, как будто надеялась, что они возьмутся за руки.

Лица Джинни, близнецов и самого Малфоя перекосило.

Малфой подошёл к двери и опустил шторки. Теперь из коридора не было видно, что происходит в купе. Потом он наклонился и снова отпер свой чемодан. Гарри перегнулся через край багажной полки, сердце у него стучало всё быстрее. Что такое Малфой хочет скрыть от Пэнси? Неужели Гарри сейчас увидит тот таинственный предмет, который так необходимо было починить?

Все подобрались в ожидании.

— Петрификус Тоталус!

Без всякого предупреждения Малфой нацелил волшебную палочку на Гарри, и того мгновенно парализовало. Словно в замедленном кино он свалился с багажной полки и грохнулся на пол, так что всё купе задрожало. Он лежал у ног Малфоя, мантия-невидимка распахнулась и почти вся оказалась под ним, так что он остался на виду, как был, с нелепо поджатыми ногами. Он не мог пошевелиться, мог только смотреть, не мигая, на Малфоя, который широко улыбался.

Гарри старался дочитывать главу бесстрастным тоном, но внутри что-то жгло. Обида на неудачу? Стыд за будущего себя? Бешенство из-за ощущения беспомощности? И злость на Малфоя, конечно.

— Так я и думал, — сказал Малфой, ликуя. — Я слышал, как Гойл задел тебя чемоданом. И мне показалось, я видел, как мелькнуло что-то белое, когда Забини вернулся... — Его взгляд задержался на кроссовках Гарри. — Это, наверное, ты держал дверь, когда Забини хотел ее закрыть? — Он задумчиво взглянул на Гарри. — Ничего особенно важного ты не услышал, Поттер. Но, раз уж ты мне попался...

И он с силой ударил Гарри ногой в лицо.

Гермиона ахнула. Рон в ярости сжал кулаки и хотел уже было вскочить, но Гарри, со всем самообладанием, что у него осталось, продолжил читать.

Гарри почувствовал, как у него хрустнул нос, кровь брызнула фонтаном.

— Это тебе за моего отца... А теперь...

Малфой вытащил из-под неподвижного тела Гарри мантию-невидимку и набросил на него.

— Вряд ли тебя найдут раньше, чем поезд вернётся в Лондон, — тихо проговорил он. — Увидимся, Поттер... А может, и не увидимся.

И, не забыв по дороге наступить на пальцы Гарри, Малфой вышел из купе.

Гарри передал книгу Малфою. Его лицо ничего не выражало, только глаза горели неясным огнём.