Три русских волка и японская крольчиха (гет)

Спустя два дня Юри получила письмо от Анабель. Та, оказывается, уже не просто написала музыку, но записала её на аудио и прислала фигуристке. Кацуки нашла свои белые наушники и воткнула их в планшет, после чего включила.

И вздрогнула.

Музыка не просто описывала прошлое Юри, создавалось впечатление, будто слушатель переживал всю жизнь Кацуки. Например, немного радостные напевы с быстрыми переливами в самом начале описывали тот день, когда она родилась. Двадцать девятое ноября, день, когда в Японии выпал первый, совсем небольшой снег.

Более высокие тона — это история о том, как она росла, училась, познавала мир и заводила друзей. Быстрая, однотипная переливающаяся мелодия напоминала ей о прошлом: будто вот она сидит в полупустом поезде и едет обратно в Хасецу после уроков, прижавшись лбом к холодному стеклу. За окном — морозы, но шарф на шее не даёт ей замёрзнуть. И пусть в мини-юбке средней школы, где Юри училась, довольно прохладно ходить, но тёплые гольфы согревали её ноги.

Кацуки прикрыла глаза и ещё раз прослушала первые двадцать пять секунд музыки. Почему-то в голову пришла ассоциация с пролетающими мимо огнями ночной Фукуоки, которая никогда не спит. А ещё, совсем на чуть-чуть, вспомнились творения Макото Синкая, из-за чего девушка почувствовала себя главной героиней в его чудесных историях. Как будто если она сейчас обернётся для того, чтобы, как ей показалось, увидеть знакомое лицо, то поезд промчится перед глазами. А она лишь развернётся и пойдёт дальше, так и не узнав, что могла встретить друга детства.

Когда музыка на полсекунды замерла, а потом продолжила играть в том же темпе, Юри вздрогнула. Эта часть, которая становилась тише, символизировала её первые шаги в профессиональном фигурном катании. Робкие ноты отражали её страх и волнение.

Зазвучавшие на заднем фоне лёгкие удары о тарелки, которые было бы невозможно услышать, если не прислушиваться, и идущая далее немного неровная, будто сбившаяся с ритма музыка рассказывала о первых неопытных победах и неудачах.

Музыка становилась всё сильнее, всё громче, повествуя о любви Кацуки к фигурному катанию, о тренере Селестино, о добром Пхичите, о ставшем родным Детройте. Она буквально порхала по льду, прыгала высоко-высоко и заманивала людей на каток, приговаривая: «Станцуй со мной! Двигайся со мной! Почувствуй всю прелесть льда!»

Внезапно музыка затихла, ноты стали редки. Они грустно рассказывали о том моменте в её жизни, когда она проиграла соревнования, когда всё начало валиться из её рук, когда она приняла решение оставить карьеру фигуристки и вернуться домой. Эта неопределённость в будущем и стыд за прошлое настолько точно передавались Анабель, что Юри заново переживала те не самые удачные моменты своей жизни.

Музыка перестала быть такой печальной. Наконец в ней, словно лучи яркого солнца весной, появились радостные напевы — Виктор ворвался в жизнь фигуристки вместе с зимним снегом и счастливой улыбкой на лице. Жизнь Юри налаживалась, ведь постепенно она обретала уверенность в себе. Мир стал ярче для неё.

Чем громче музыка — тем ярче воспоминания. Юрий, Виктор, Маккачин, Юко, Такеши, Мари, мама, папа, Канако-сенсей, Селестино, Пхичит, Микото! Их образы объединялись в одно, рождая искрящиеся вспышки счастья.

Когда музыка закончилась, Юри откинулась на кровати и прижала к груди планшет. По щекам текли слёзы, а в голове был полный сумбур.

— Я должна дать Виктору послушать её! — Она сорвалась с места и кинулась в комнату к тренеру.

Он сладко посапывал, однако Кацуки это не помешало. Фигуристка прыгнула прямо на кровать, однако запнулась о ноги Никифорова и упала прямо на него, тем самым разбудив Маккачина и самого Виктора. Тот удивлённо встрепенулся, распахнул глаза и резко сел, отчего Юри ударилась лбом о его плечо.

— Что случилось? — перепуганно по-русски спросил он.

— Виктор! У меня появилась музыка для произвольной! — затараторила Кацуки. — Послушай! — и воткнула ему в уши наушники.

Лицо Никифорова спустя какое-то время просветлело, на губах расползлась улыбка, а глаза засияли от счастья и радости.

— Великолепно! Суперски! — восхитился он.

Юри счастливо рассмеялась.

Странное, иррациональное счастье засело в ней комком пуха. Фигуристка чувствовала небывалое облегчение. Виктору понравилась музыка! А это значит, что она будет выступать под неё!

Никифоров резко притянул девушку к себе и крепко-крепко обнял, откидываясь на кровать. Кацуки даже не стала сопротивляться, лишь обняла тренера за шею и засмеялась ему куда-то в ключицу.

— Давай спать, — предложил Виктор. — А завтра подумаем над произвольной.

Японка кивнула, убрала планшет куда-то на тумбочку и прикрыла глаза. Её не волновало, что она сейчас в той же одежде, что и днём. В ногах завозился Маккачин, и почему-то фигуристке показалось, что так и должно быть.

* * *

Произвольную они готовили вместе с Юко. Девушка, как зритель со стороны, всегда с радостью подсказывала, что лучше вставить, а что — убрать.

Юри всегда считала, что создавать произвольные и короткие программы — это целый вид искусства.

Во-первых, программа в фигурном катании, которую собирается откатать фигурист, должна быть хорошо сбалансированной. А это значит, что нельзя полагаться на какую-либо определённую группу элементов. Например, будь это прыжки, то без достаточного количества вращений оценка будет снижена. Терять баллы — это ужасно. А терять их на мировых соревнованиях — неприемлемо и очень стыдно.

Во-вторых, в фигурном катании было три закона: закон единства, закон контраста и закон нарастания.

Закон единства предполагал создание программ как единого целого, соответствие композиции единому замыслу. Для простого зрителя данный пункт мог показаться лёгким, но на деле любому фигуристу было очень сложно сделать так, чтобы выступление было едино с музыкой, чтобы каждое движение смотрелось гармонично. С талантом Виктора данная проблема была устранена.

Закон контраста проявлялся не только в различии элементов композиции, но и в смене движений. Надо было чередовать напряжение тела с его расслабленностью, высоту прыжков и низость «волчка». Юко, с её гибким телом и живым воображением, подсказывала, когда какой элемент стоило бы применить.

Но больше всего на свете Юри любила закон нарастания. А именно — смену скорости. Плавно, резко, долгожданно и неожиданно она меняла свою скорость скольжения, делала повороты, прыгала, раскидывала руки в разные стороны и смеялась. Громко и искренне.

Неужели она действительно хотела покончить со всем этим? Да как такое могло ей только в голову прийти?!

В-третьих, фигуристам, которые собирались участвовать в каких-либо соревнованиях, ещё с детства вбивали какой элемент в какой части катка стоило делать. Таким образом, первое и второе вращение следовало делать на крайних частях катка, а третье — в центральной. Дорожки по кругу могли быть расположены как в крайних частях катка, так и в средней. Но при исполнении такой дорожки должно создаваться впечатление, что она исполняется во всю ширину катка по окружности.

Всего Юри должна была сделать от двадцати шести до двадцати девяти элементов. И если раньше такое большое количество её пугало, то теперь, когда рядом были её друзья и товарищи, Кацуки больше не боялась. Наоборот: она верила в себя, как никогда раньше!

Начать они решили с того, что подсказала Мари как-то вечером: с того момента, когда Юри думала, что она справляется со всеми трудностями сама. Кацуки-старшая предложила для начала просто как-нибудь красиво поднять руки вверх, после чего начать делать повороты. Эта идея была с радостью воспринята Виктором.

Затем на повестке дня были дальнейшие движения. Тут сама японка решила использовать некоторые элементы из своих бывших программ. Никифоров, опять-таки, согласился. Правда, сначала он весь вечер просматривал записи с выступлениями Юри.

Родители Кацуки были удивительными. Несмотря на позднюю ночь, они всё равно каждый раз внимательно смотрели на выступления их дочери и записывали их на диск. Таким образом, Виктору не пришлось лазать по различным сайтам, включая YouTube, на котором тот мог легко засесть за просмотром каких-нибудь обзоров, совсем забыв про фигурное катание — такое за ним водилось очень и очень часто.

— Виктор, — как-то произнесла Юри, сидя на крыльце «Ю-Топии» и смотря в ночное небо.

В тот день ей не спалось, поэтому девушка решила подышать свежим воздухом. Как оказалось, Виктор её стремление поддерживал, потому как он пришёл пятью минутами позже и уселся рядом, обнимая подушку.

— М? — отозвался он.

— Когда я училась в Детройте, была одна девушка. Она была очень напористая, постоянно пыталась общаться со мной. Наверно, она даже была немного надоедливой в этом плане. И вот однажды мой товарищ, который также занимался у Селестино, ты его не знаешь, однако в этом году он будет участвовать в Гран-При, попал в аварию. Я тогда очень сильно за него переживала. В те дни я сидела в больнице безвылазно, всё ждала, когда он очнётся после операции. И тогда эта девушка обняла меня, дабы успокоить и подбодрить. А я, дура такая, оттолкнула её, — Юри замолчала. И к чему она вообще вспомнила эту историю? — Мне не хотелось, чтобы она думала, будто я слабая и нерешительная. Мне показалось, что она вторгается в мой внутренний мир. И мне не понравилось это.

— Глупо, — прямолинейно заявил Никифоров.

— Я знаю. Но сейчас я начала понимать, что никто никогда не относился ко мне, как к слабой. Они верили, что я буду расти как личность, поддерживали меня и всегда были на моей стороне.

— Ты вовсе не слабая, — возразил Виктор. — Никто так не думает.

— Я знаю, — повторила Кацуки. — Благодаря тебе и Юрию я поняла это. Теперь же буду стремиться вперёд, стать лучшей и доказать всем, что ты не зря тратишь время на моё обучение. Всю свою жизнь я равнялась на тебя, но теперь не хочу этого делать. Теперь я хочу совершенно иного. Раньше я никогда не задумывалась о победе. Об участии — да, но о победе не могла даже заикнуться. Однако…

— Однако ты изменила своё мнение, — кивнул Виктор.

— Да. — Японка улыбнулась и положила голову на руки. — Спасибо тебе за всё. Я не знаю, как могу иначе выразить свою благодарность, поэтому я сделаю это с помощью фигурного катания. Обещаю: я выиграю золото, и ты будешь мной гордиться!

— Тогда я предлагаю заключить сделку! — Никифоров вскочил на ноги, встал позади Юри, положив ей руки на плечи, тем самым опёршись на неё, и продолжил: — Я клянусь, что выполню любое твоё желание, если ты выиграешь золото в финале Гран-При.

— А если я проиграю?

— Тогда ты заплатишь мне двойную… Нет! Тройную сумму за то, что я потратил на тебя целый сезон, а, в итоге, ты так ничего и не смогла добиться.

Девушка передёрнулась — то ли от холодного ветра, внезапно подувшего со стороны замка Хасецу, то ли от перспективы платить Виктору в три раза больше, чем надо было.

Кстати, а сколько она будет должна ему?

Почему-то раньше Юри над этим не задумывалась, однако теперь… Услуги тренера, хореографа и личного психолога не такие уж и дешёвые, если подумать. А фигуристы зарабатывают мало…

Да ей в жизни таких денег никогда не найти!

«Всё очень плохо!» — подумала Юри.

Внезапно телефон в заднем кармане пиликнул. Юри достала его и разблокировала. Это было оповещение из Инстаграма. Кацуки открыла его и тут же пожалела, потому что груз на плечах стал как-то тяжелее, а тело пробил странный озноб.

«Смотрите, что я откопал! ╰(*´︶`*)╯ Это я и @yuri_katsuki, когда мы ещё встречались. Правда она милашка?

(´ ∀ ` *)»

Пхичит, как всегда, не вовремя со своими фотографиями. Взгляд Виктора стал более раздражённым — Юри чувствовала это.

Краем сознания Юри подумала, что такой же макияж можно будет использовать в произвольной.