Дедукция в тенях (джен)

Маю вернулась в сознание, сразу осознав три вещи. Во-первых, она все еще была на один палец меньше, чем в то утро. Или это было вчера утром, сейчас? Во-вторых, что ее семья и половина MPF, вероятно, прямо сейчас сходили с ума.

В-третьих, что она была действительно, очень зла. Ей нравился ее левый мизинец. Не сознательно, конечно, но теперь, когда он исчез, она обнаружила, что действительно была очень эмоционально привязана к нему. Она держала глаза закрытыми, а тело расслабленным, несмотря на то, что ей было в высшей степени неудобно. Она была в синяках и порезах во многих местах, рука, на которой она неловко лежала, затекла, а нога пульсировала в том месте, где ей отрезали палец. Ее палец на ноге!

Маю попыталась направить чакру в свои уши, и ей пришлось бороться с паникой, когда она не пришла на ее зов. Расслабьтесь, где бы вы ни находились, должны быть печати, гасящие чакру. Стандартная процедура с заключенными. У тебя все еще есть твоя подготовка и твой разум.

Через мгновение ее сердцебиение замедлилось, и она сосредоточилась на сборе информации старомодным способом. Ее дыхание, казалось, отдавалось эхом в том, что сначала казалось полной тишиной. Однако через некоторое время она поняла, что слышит журчание воды где-то поблизости.

Воздух был холодным и липким, и из-за ее закрытых век не пробивался свет. Пахло грязью, старым дерьмом и мочой — и разве то, что она знала эти запахи, не говорило многое о ее жизни? Итак: темно, сыро, холодно, тихо, если не считать небольшого ручейка неподалеку, и пахло землей. Вероятно, она была в пещере или подвале. Маю вздрогнула от всплывших старых-престарых воспоминаний. Однако она больше не была Дианой Холмс, и в ее распоряжении было гораздо больше, чем в ее прошлой жизни. Например, быть обученным убийцей и тот факт, что ее похитители не понимали, что именно они решили запереть.

О, они будут глубоко сожалеть об этом к тому времени, когда она закончит с ними. Может быть, она даже оставила бы какие-нибудь объедки своей семье и друзьям.

Шестью месяцами ранее

"Маю-тян!" — раздался восхищенный голос позади нее, и ее глаза расширились, когда она обернулась и увидела лицо, которое не видела месяцами.

"Наруто!" Не обращая внимания на других шиноби вокруг них, они вдвоем бросились через комнату, обнимая друг друга.

Он был таким же теплым, каким она его помнила, и когда она отстранилась, чтобы улыбнуться ему, его глаза были такими же голубыми, а улыбка все еще была похожа на взгляд на солнце. Он был выше, но ненамного — всего на дюйм выше ее собственных пяти футов шести дюймов. Тем не менее, он приобрел некоторую мускулатуру, и на его щеках было меньше детского жира.

"Маю-тян, ты так круто выглядишь! Это символ MPF у тебя на руке? Твои волосы исчезли..." он начал что-то лепетать ей, когда она приняла его. Теперь он был уверен в себе так, как не был раньше. Уход от людей, которые так плохо обращались с ним в Конохе, пошел ему на пользу.

"Маю", — раздался позади нее слегка раздраженный голос Фугаку, и она остановилась на середине возбужденного прыжка, который она делала, и нервно рассмеялась, оглядываясь вокруг них на осуждающие лица шиноби, которые в настоящее время находились в вестибюле конференц-центра Грасса. Правильно. Предполагалось, что она будет сливаться с фоном.

"Фугаку-шишоу! Ты помнишь Наруто-куна?" сказала она немного застенчиво, держа руку на его плече, когда повернулась лицом к своему учителю, который стоял рядом с веселящимся Джирайей.

"Я знаю. Привет, Наруто, надеюсь, у тебя все хорошо", — сказал он, и Наруто лучезарно улыбнулся ему.

"Я великолепен. Я уже видел Саске и Какаши-сенсея, а также Сакуру-тян! И я многому научился, пока меня не было. Я удивительный фуиндзюцу ... создатель ... человек", — сказал он, нахмурив брови, пытаясь понять, как именно называется тот, кто использует печати, и Фугаку внезапно сделал то же самое нечитаемое выражение, которое он делал, когда Маю говорила что-то, на что он не знал, как реагировать.

"О! Ты должен показать мне! Ты бы видел, что я могу сделать с Букими сейчас", — сказала Маю. "Фугаку-шишоу помогла мне так хорошо обращаться с моими куклами. Между нами двумя мы будем...

"Маю, мы собираемся опоздать. Возможно, вы с Наруто могли бы встретиться позже?" — Сказал Фугаку, и Маю обмякла.

"Хорошо, шишоу", — сказала она печально, взглядом, отраженным Наруто. Фугаку дернулся от силы их объединенных печальных глаз, но остался непоколебим.

"После собраний ты можешь пойти поужинать со своей старой командой", — сказал он, хотя ранее сказал ей, что они собираются обсудить то, что узнали на собраниях в их общей комнате в тот вечер. Так что он оставался в основном непоколебимым, но быстро усвоил, что дующийся Маю еще более непонятен и смешон, чем веселый.

Они оба просияли. "Ты такой классный, Фугаку-шишоу!" — сказала она так же, как Наруто сказал: "Ты такой милый, Фугаку-сама!"

Игнорируя громкий раскатистый смех Джирайи на его счет, Фугаку собрал все свое достоинство и направился к двери, ведущей на собрание, Маю последовала за ним.

Встречи были невероятно скучными и полными дипломатов, высказывающих мелкие обиды и требования, которые были настолько не по теме, что это было почти смешно. Маю закончила тем, что создала новую схему для куклы в своей голове, наблюдая за всеми остальными вполуха. Первый день, ничего не получается, подумала она про себя, хотя у нее было четыре страницы наблюдений, которые нужно было просмотреть с Фугаку. После ужина ее команды.

Она сбежала вниз по ступенькам после дневных собраний, где Наруто оживленно разговаривал с Какаши, Сакурой и Саске. "Маю! Вы готовы к ужину? Гаара тоже собирается прийти", — сказал Наруто.

"Ага. Шика и Энсуи-нии тоже придут."

Они оказались в ресторане барбекю за большим шумным столом, где Наруто громко рассказывал истории о своих подвигах. Маю поняла, что, вероятно, пройдет немало времени, прежде чем она снова увидит их всех в одном и том же месте. Их целью было увести их всех подальше от деревни, в то время как ее цель твердо держала ее внутри нее.

В конце концов разговор зашел о Силах реагирования Акацуки (так что в тот день они кое-что сделали — назвали силы, которые никогда бы не существовали, если бы все деревни не успокоились и не объединились).

"Я точно присоединюсь к этому", — сказал Наруто, в его глазах появился знакомый решительный блеск.

"Похоже, это было бы немного опасно для тебя, учитывая", — сказал Шикамару, озвучивая то, о чем думала Маю. Разумно ли было посылать джинчуурики за группой людей, охотящихся на джинчуурики?

"Я думаю, что это именно та причина, по которой он должен уйти. Вот почему я настоял на том, чтобы мне разрешили присоединиться к этим силам реагирования", — впервые заговорил Гаара. "Я не хочу сидеть сложа руки, в то время как другие подвергают себя опасности из-за меня".

Рядом с ней Сакура напряглась, и Маю поняла, что она только что выяснила статус Наруто джинчурики из их разговора. Упс. Это быстро становилось самым страшным секретом Конохи.

"Я понимаю это, но, если они ухватились за you...it было бы плохо для всех, — сказала Маю, закусив губу.

"Если бы это был ты, ты бы захотел спрятаться?" — Сказал Наруто с серьезным лицом, желая, чтобы она поняла.

Маю колебалась. Она хотела согласиться с его решением, когда это было так очевидно важно для него, но, по правде говоря, это казалось довольно глупым. "Я ... не знаю. Я полагаю, что на самом деле это не от нас зависит, в любом случае ", — сказала она, и Энсуи посмотрел на нее.

"Это было удивительно дипломатично, исходящее от тебя", — сказал он, явно готовый сменить тему, и Маю шмыгнула носом и задрала его вверх.

"Я вполне способен быть дипломатичным. Микото-сама дает мне уроки этикета и дипломатии каждую субботу", — призналась она, когда он просто поднял бровь. Саске, который страдал, наблюдая за одним из таких уроков, фыркнул.

"Да, и моя мать действительно могла бы быть святой, учитывая, сколько у нее терпения. Честно говоря, насколько трудно запомнить, как правильно расставлять чайный поднос?" Маю уставилась на него, в то время как Наруто рассмеялся.

"Ну, это не моя вина, что это так скучно. Честно говоря, ты, Учиха, беспокоишься о самых глупых вещах, — съязвила она, и его глаза сузились.

"Я не знаю, у тебя, кажется, такая же странная одержимость, как у моего учихи отца, когда дело доходит до материалов дела". Саске дернулся, когда Маю просияла.

"Ты действительно думаешь, что я похож на Фугаку-шишоу?"

000

Потребовалась почти неделя, чтобы наконец заставить кого-нибудь о чем-нибудь договориться. Маю определила трех человек, которые, очевидно, были там только для того, чтобы сорвать переговоры, и тихо передала информацию Фугаку, хотя она предполагала, что он уже понял это. Она также собрала много информации, как относящейся к делу, так и нет, о членах, как мы надеемся, будущих международных сил.

Ива послал племянницу Цучикаге разобраться с дипломатическим аспектом переговоров — он не покидал свою деревню со времен третьей войны и не собирался начинать сейчас. Они также послали с собой свою знаменитую команду Smash, которая была неприятно знакома как Энсуи, так и Седьмой команде по той первой злополучной миссии в Грасс. Маю пристально смотрела на них, пока Фугаку многозначительно не прочистил ей горло.

Их великолепный лидер, Сато Нанако, известная своим разрушительным стратегическим умом в сочетании с обширным репертуаром земных дзюцу и невероятным мастерством владения катаной, просто ухмыльнулась ей в ответ, затем перекинула свои длинные рыжие волосы через плечо. Двое ее партнеров-мужчин, Гото и Ре, большие и пугающие, сидели по обе стороны от нее, сердито оглядывая комнату в целом. Их не зря называли Командой Разгрома — из-за того, что их противники обычно заканчивались кровавыми мазками на любой поверхности, оказавшейся поблизости.

Ива также отправил еще одного джоунина присоединиться к силам реагирования, веселого маленького человека по имени Ишии Кенто, который носил два коротких меча, прикрепленных к спине. После некоторого разумного подслушивания и слежки Маю обнаружила, что он был хорошо известным убийцей, а также неотъемлемой частью разведывательного отдела Iwa.

Грасса дипломатически представлял Фарумо Ятома, который выдвинул двух шиноби для сил: своего сына Ято вместе со своим братом Бару, который создал себе репутацию элитного джоунина, у которого не было проблем с отражением некоторых более сильных атак на их границах.

Дипломат Горячей Воды был невысоким мужчиной с бритой наголо головой, у которого были такие же острые глаза, как у любого нара. Маю была немного удивлена, что они согласились вступить в конфликт за пределами своих границ, пока они не передали свои собственные файлы по Акацуки. Оказалось, что один из членов был из их собственной деревни — и он оставил после себя много мертвых шиноби, когда дезертировал. Синоби, которых они предложили в качестве части Сил реагирования Акацуки, были двумя братьями, близнецами по имени Кодзи и Тома, которые, по общему мнению, были довольно смертоносны в своих комбинированных атаках водой и огнем, а также пользовались популярностью у дам.

Маю слышала, как они пытались убедить Нанако, что у них есть несколько других "комбинированных техник", в которых она могла бы быть лично заинтересована. Когда Маю подскочила к ним и невинно спросила, что они имеют в виду, они оба заикались и выглядели крайне неловко. Это было самое интересное, что произошло в тот день. Нанако тоже так думала, если судить по ее звонкому смеху и хлопанью по столу, когда она указывала на двух извращенцев.

Суна послала Гаару и двух его братьев и сестер вместе с их джоунином-сенсеем Баки в качестве своих представителей. Все четверо присоединятся к силам реагирования, при этом Баки также будет выступать в качестве дипломатического представителя Суны.

На четвертый день Маю отчаялась, что они когда-нибудь о чем-нибудь договорятся. Возможно, Цунаде была права, и международное сотрудничество просто не входило в планы. В настоящее время они пытались решить, кто будет генералом АРФ, как они стали называть Силы реагирования Акацуки, любезно предоставленные Кодзи и Томой. Учитывая, что это означало, что четыре деревни позволили члену другой деревни командовать некоторыми из своих шиноби, это оказалось непростой задачей.

Затем, в середине пятого дня, дипломат с Горячей водой вошел в комнату после обеда, выглядя больным, губы поджаты, лицо белое.

"Я только что получил известие, что бывший шиноби Горячей Воды Хидан и его партнер по Акацуки уничтожили туристическую деревню Касаи. Они убили всех мужчин, женщин и детей меньше чем за день. Все наши ответившие шиноби были убиты. Только двумя членами Акацуки. Это были не слабые ниндзя, которых мы послали".

Шикамару, Генма и Маю напряглись. Это была деревня, где останавливался Ито Каэдэ, где они брали интервью у старика. Который, скорее всего, сейчас мертв. В комнате воцарилась тишина, а затем Цунаде встала и наклонилась над столом, положив кончики пальцев на поверхность и пронизывая комнату взглядом.

"Это, — сказала она тихим голосом, — вот почему мы здесь. На этот раз была Горячая вода, но когда это будет в одной из ваших деревень? Мы должны действовать сейчас, пока они не окрепли. Нам нужно отложить в сторону наши разногласия и покончить с ними".

Удивительно, но первой заговорила Сато Нанако, встав и откинув волосы назад. "Я выдвинула Джирайю из саннинов в качестве лидера АРФД", — надменно сказала она. "У него есть опыт руководства как в мирное, так и в военное время, и он, возможно, самый сильный из нас. К тому же, все знают, что он ваш начальник разведки, а это значит, что он хорош в распространении информации ". Джирайя покосился на нее, и она опасно прищурилась, глядя на него.

Было проведено голосование, и было решено, что Джирайя возглавит силы, а Нанако и Баки выступят в качестве лейтенантов. Затем Цунаде выдвинула предложение, чтобы они разделили своих шиноби на четыре отдельные команды, три из которых были активны постоянно, а одна сменялась каждые четыре месяца. Каждая ячейка из пяти человек будет рыскать по стране, следуя подсказкам и, надеюсь, выявляя членов Акацуки и их сторонников, а именно группу Ито Каэдэ.

План состоял в том, что, как только угроза будет выявлена, они отправят сообщения другим командам и Джирайе с просьбой о помощи, прежде чем вступать в бой. Хотя смысл размещения тяжелых нападающих в каждой команде заключался в том, что они, как мы надеемся, смогут справиться с несколькими членами Акацуки, если у них не будет времени вызвать подкрепление. Никто не хотел рисковать после сообщения о разрушенной деревне. Маю была немного удивлена тем, как быстро они все переехали, как только появилась мотивация. Ну, в конце концов, все они были шиноби. Действие было большей частью их работы.

Первая группа реагирования Акацуки, или ИСКУССТВО номер Один, возглавлялась Какаши и включала Саске, Сакуру и Наруто (который, что неудивительно, выиграл дебаты с Цунаде и теперь был частью ARF) по собственной упрямой настойчивости Какаши. Когда кто-нибудь пытался возразить, что три чунина из Конохи в его команде были однобокой подставой, он просто угрожающе улыбался, пока они не заткнулись.

Казалось, он хотел присматривать за своими учениками. Ишии Кенто из Iwa был добавлен в качестве пятого, как потому, что он был сильным джоунином, так и потому, что он мог заполнить пробел кого-то, кто обучен Интеллекту. Кроме того, предполагалось, что это будут международные команды, а это означало, что им нужен был кто-то из другой страны, размещенный там. Маю позволила себе почувствовать самодовольство по поводу того факта, что Ямато не сможет строить коровьи глазки Какаши, пока он был разлучен с Энсуи на долгие месяцы.

Второе ИСКУССТВО будет возглавляться Баки и состоять из Фарумо Бару, Ямато и близнецов из Hot Water. Третью команду будет возглавлять Энсуи, что означало, что Шикамару также был в третьей команде, так как он был его учеником. Они были в паре с Песочными Братьями и Сестрами. Гаара получил статус джоунина в Sand village вскоре после того, как стал чунином, что было не совсем удивительно.

Маю почувствовала некоторое облегчение; Гааре было бы трудно достучаться до кого-либо и, надеюсь, он прикрывал бы спину Шикамару. Хотя наличие Гаары в их команде могло бы сделать их мишенью. Ей пришлось проглотить волну страха и заставить себя ободряюще улыбнуться Шикамару, который внимательно наблюдал за ее реакцией. Быть поддерживающим — отстой.

Четвертую команду возглавляла Сато Нанако и состояла из двух ее партнеров, а также Генмы и Фарумо Ято, которым Маю весело помахала и показала большой палец. Шикамару надулся в ответ, что было своего рода ее целью. Его надутое лицо все еще было слишком очаровательным, чтобы пройти мимо, к тому же это отвлекало его от того, чтобы смотреть на нее своими встревоженными глазами.

"И последнее", — сказала Цунаде, когда все уже собирались уходить. "Учихе Фугаку и его ученице Номаке Маю было поручено выяснить мотивы, местоположение и членов Акацуки и их союзников. Уверяю вас, вы не найдете никого в Стихийном Народе, более талантливого в расследовании. Учиха Фугаку возглавляет нашу Военную полицию, а Маю — его ученица и один из наших самых ярких молодых умов. Вся информация, которую вы нам отправите, будет передана им. Я призываю любого из вас, кто обладает знаниями или опытом работы с Акацуки, поговорить с ними напрямую ".

Маю заставила себя сохранить лицо таким же бесстрастным, как у Фугаку, хотя внутри она была потрясена описанием Цунаде о ней. Конечно, многое из этого было позерством, но она также видела, что Цунаде имела в виду именно это. Более того, она, казалось, действительно любила Маю. Обычно она относилась к ней как к раздражителю, который разрушил ее жизнь. Хм.

На следующее утро Джирайя громко постучал в дверь ее и Фугаку, и Маю, шаркая ногами, подошла и распахнула ее. "Что?" она зарычала, затем съежилась, когда Фугаку вздохнул позади нее.

"Что я могу для вас сделать, Джирайя-сама", — сказала она угрюмо, и он протянул руку и взъерошил ее волосы.

"Фугаку-сан, мне нужно одолжить твою ученицу — она тебе сегодня не нужна, не так ли?" Маю в ужасе уставилась на мужчину, в ее голове проносились видения того, как ее заставляют извращаться над ничего не подозревающими женщинами в банях. Да, Наруто рассказывал ей в своих нечастых письмах домой, чем именно занимался этот человек в свободное время.

"Это было бы прекрасно, Джирайя-сама. Может спросить, зачем она тебе нужна?" — Сказал Фугаку с того места, где он заправлял свою кровать аккуратными, точными движениями.

"Исследование. Команда Какаши смогла заполучить несколько из тех "живых марионеток", которых Сасори использовал в их битве. Мы с Тсунаде хотим, чтобы Маю посмотрела это вместе с Песочным кукольником, Кенгуру или как там его зовут, посмотрим, что они смогут узнать о его технике."

Маю ахнула. "Неужели? Почему ты сразу не сказал? Я сейчас выйду!" Она захлопнула дверь перед носом Джирайи, бросилась к своей сумке и, вытащив свою форму MPF, с трудом натянула ее, когда Фугаку с безнадежным выражением на лице направился в ванную.

Канкуро, как оказалось, был так же взволнован изучением кукол, как и она, и не сказал ничего жуткого за все время, пока они работали. Он внимательно слушал, пока она описывала их битву с Сасори и нити, которые тянулись прямо от странного куска плоти в его груди. Вскоре они были вовлечены в глубокую дискуссию о кукольном искусстве, пока разрезали и рассматривали кукол, которые действительно были созданы из человеческих тел.

К концу дня Маю простила его за жутковатость в первые два раза, когда они встретились, и он простил ее за оскорбление его комбинезона. На следующее утро они предстали перед собравшимися членами АРФД и дипломатами и представили свой отчет.

"Мы считаем, что Сасори мог управлять таким количеством марионеток одновременно благодаря нитям его чакры, идущим прямо из его ядра чакры, которое хранится в колонне живой плоти, расположенной здесь", — сказала Маю, указывая на большой набросок Сасори, который они поспешно сделали прошлой ночью. "Поскольку куклы сделаны из еще живых тел", — было несколько реакций людей на эту информацию, но по большей части все они были закаленными шиноби и сохраняли хладнокровие, — "он смог подключить свою чакру непосредственно к их позвоночному столбу, управляя ими оттуда. Это также позволило ему активировать их элементарное сродство ".

Как только они закончили свой отчет, Цунаде выступила вперед и описала яд, который использовал Сасори, затем раздала инструкции по созданию противоядия. Затем Баки взялся за дело, чтобы передать информацию, которая была у Сэнд о Сасори.

Какаши дал краткий отчет о сильных сторонах Дейдары, личности и слабостях, и Исии раздал файл Iwa Intel, содержащий его информацию до того, как он дезертировал. За этим последовал удивительно тревожный отчет представителя Hot Water о Хидане. Он был очень стар, возможно, бессмертен и определенно безумен. Потрясающе.

Шикамару и Саске обработали отчет о Кисаме и Суйгецу, а Наруто прервал его, чтобы дать красочный комментарий, пока Цунаде не ударила его по голове, чтобы он заткнулся.

"Подожди минутку", — сказала Нанако с явным недоверием. "Ты хочешь сказать, что четверо твоих чунинов ..."

"Трое из них были генинами в то время", — прервала Цунаде.

Нанако уставилась на нее. "Итак. Один из твоих чунинов и трое твоих генинов вышли против Монстра Тумана и выжили?"

"И его партнер", — сказал Какаши, улыбаясь глазами.

Нанако обратила свое внимание на Маю и сузила глаза. "Хорошо, тогда почему она не в полиции?"

"Она уже объяснила это тебе вчера", — сказала Маю, фыркнув, раздраженная тем, что женщина говорила о ней так, как будто ее там не было.

"Маю", — сказал Фугаку голосом, полным неодобрения, и она съежилась. Упс.

"Сато-сама", — добавила она.

Женщина уставилась на нее, прежде чем ее лицо расплылось в медленной улыбке. "О, ты мне нравишься", — промурлыкала она. Маю немного прихорашивалась, затем съежилась, когда увидела пульсирующую вену на виске Цунаде. Верно, ее должны были видеть, но не слышать.

"Мой ученик, без сомнения, достаточно силен, чтобы не отставать от любой из ваших команд", — сказал Фугаку, и глаза Маю расширились от похвалы. "Однако она принесет больше пользы, анализируя информацию, которую собирают команды, и используя ее, чтобы выяснить, каковы именно цели Акацуки и как их победить. Как сказала Цунаде-сама, она один из сильнейших аналитических умов в нашей деревне."

Он демонстративно не смотрел на Маю, которая смотрела на него с обожанием. Тема была оставлена, и после этого они двинулись дальше.

Той ночью она выскользнула из их с Фугаку общей комнаты и направилась к Энсуи и Шикамару. Она знала, что Энсуи спал с Какаши, который таинственным образом решил потратить свои личные деньги на собственную комнату. Шикамару даже не удивился, увидев ее там — на самом деле, он выглядел немного успокоенным.

"Не может быть, чтобы Фугаку-сама не знал, что ты сбежала", — проворчал он, но притянул ее к себе. Она положила голову ему на плечо и пожала плечами.

"Это будет стоить дополнительной подачи документов".

Они забрались в постель, и она прижалась к нему. "Ты вернешься", — сказала она так уверенно, как только могла, и его рука напряглась, когда он перевернулся на бок, чтобы посмотреть ей в лицо.

"Конечно. Всегда."

Маю уткнулась лицом в его плечо, ее следующие слова прозвучали приглушенно. "И ты не решишь, что тебе лучше жить одинокой жизнью".

"Хлопотно", — проворчал он над ней, затем мягко оттолкнул ее назад, пока не смог увидеть ее лицо. Его пальцы поднялись и провели по ее щеке, даже когда его глаза стали серьезными.

"Ты знал," медленно сказал он, " что Энсуи жил со своим старым товарищем по команде генином, Эйджи, до того, как он умер?"

Маю моргнула от очевидной непоследовательности, но подыграла. "Я поняла, что он любил его, да", — медленно произнесла она.

"А ты знал, что он ни с кем не встречался серьезно после того, как встретил его в возрасте двенадцати лет, или после его смерти, пока он не начал встречаться с Какаши-сенсеем почти двенадцать лет спустя?" Маю нахмурила брови.

"Я предположила", — коротко ответила она. "Что означает это..."

"Папа встретил маму, когда ему было шестнадцать", — продолжил Шикамару. "До этого он несколько раз ходил на случайные свидания, но как только он встретил ее, все было кончено, он даже не взглянул на другую женщину".

"К чему ты клонишь?" Маю наконец фыркнула, и он ухмыльнулся ей.

"Я хочу сказать, что если и есть что-то, о чем тебе никогда не нужно беспокоиться с мужчиной из Нара, так это то, что мы сбиваемся с пути истинного. Папа сказал, это потому, что мы достаточно умны, чтобы распознать хорошую вещь, когда видим ее. Мама говорит, что мы просто слишком ленивы, чтобы влюбляться чаще, чем это абсолютно необходимо ".

Маю моргнула, чувствуя, как потеплело в груди, и наклонилась вперед, чтобы поцеловать его. "Хорошо, я перестану быть неуверенной", — пробормотала она, и он усмехнулся. Через несколько мгновений она заговорила снова. "Тебе тоже не нужно беспокоиться".

"Я знаю", — сказал он немного самодовольно, и она нежно закатила глаза.

"Я передумала", — надменно сказала она. "Может быть, Сай заинтересуется ... уф". Она замолчала, когда он перевернулся и впился пальцами ей в бок.

Когда он наконец успокоился, и она перестала смеяться, он притянул ее обратно к себе. Она заснула через несколько минут, надеясь, что он не мог видеть, насколько опустошенной она на самом деле чувствовала себя из-за его нового назначения. В конце концов, это никому не было полезно, и, как сказал Какаши, она была самодостаточной. С ней все будет в порядке.

000

Фугаку сидел на своей кровати, ожидая возвращения сигнатуры чакры, которая, как он знал, принадлежала его своенравному ученику. Он не мог не задаться вопросом, было ли это тем, чего он должен был ожидать, когда Чиаса был подростком. Он слышал, как Маю уходила прошлой ночью, и предположил, что она пошла на кухню Гостиницы, или подышать свежим воздухом, или что там она делала, когда ее не было в поле его зрения.

Час спустя он бродил по зданию, пока не обнаружил ее подпись в комнате двумя этажами ниже. Комната, в которой также хранилась подпись наследника Нара. Он едва сдержался, чтобы не вышибить дверь и не вытащить ее оттуда, зная, что драматическое полуночное шоу — это не способ показать иностранным ниндзя, спящим в соседних комнатах, истинную силу его ученика или его деревни.

Итак, он вернулся в свою комнату и сидел, молча кипя от злости, ожидая появления Маю. Когда дверь открылась и она, шаркая, вошла, он выпрямился, с ужасом рассматривая ее растрепанные волосы и мятую одежду.

"Где", — сказал он низким, опасным голосом, и ее голова резко поднялась с того места, где она висела, и ее глаза расширились, "ты была".

Все его планы возмездия после бессонной ночи были разрушены, когда она разрыдалась.

000

Энсуи склонился над своим завтраком, слегка прислонившись к Какаши и проклиная утро. Почему они существовали? Лучший вопрос: почему он должен был бодрствовать во время них?

Напротив них его племянник тоже сгорбился, на лице застыла сердитая маска, которая, Энсуи знал, имела больше отношения к некой синеволосой девушке, уезжающей в тот день, чтобы вернуться в Коноху, чем к часу. Не то чтобы Энсуи мог винить его — он и Какаши виделись бы еще реже, чем Маю и Шикамару, поскольку они были в разных командах. Единственный раз, когда они могли подключиться, это когда все члены ARF встречались в штаб-квартире, чтобы проверить, что происходит каждые шесть месяцев.

Яркой стороной всего этого было то, что его не перевели на роль командира чунинов. Чем больше он думал об этом, тем больше это наполняло его ужасом. Одни только бумажки ...

Его мысли были прерваны, когда Какаши напрягся рядом с ним, и мгновение спустя Энсуи почувствовал это. Намерение убить. Черт, если здесь вспыхнет драка... Он огляделся. Братья и сестры Сэнд и команда Smash были в столовой гостиницы вместе с Генмой и надоедливыми близнецами из Hot Water. Ниндзя вокруг них замолчали, напряжение заполнило комнату, и Энсуи сделал глубокий вдох, прежде чем повернуться к источнику. Он сделал паузу и медленно моргнул.

Учиха Фугаку стоял в дверном проеме, осматривая местность, и его чакра почти потрескивала вокруг него. Это было ... не то, чего он ожидал. Фугаку был ужасающим шиноби, любой, кто когда-либо сталкивался с ним или сражался с ним на войне, знал это. Однако знание иногда терялось за его маской гордости и достоинства Учихи. Он не выставлял напоказ свою силу, он держал ее в напряжении, пока не пришло время высвободить ее. Энсуи видел его по-настоящему сердитым всего несколько раз, и это всегда вызывало тревогу.

В первый раз, когда он увидел, как Фугаку выходит из себя, он сжег эскадрилью Облачных шиноби заживо. Последний раз это было после того, как какой-то панк-пацан подумал, что было бы забавно попытаться пощупать Микото, когда два Учиха были еще только помолвлены. Он пролежал в больнице неделю и еще две был исключен из списков.

Энсуи задавался вопросом, какой бедняга вот-вот умрет. Затем глаза Фугаку остановились на их столе, и его лицо потемнело. Энсуи проследил за линией убийственного взгляда Фугаку, когда мужчина начал маршировать через комнату к ним.

"Шикамару, что ты сделал", прошипел он, глядя на застывшее выражение и внезапно бесцветное лицо своего племянника.

"Я — ничего!" сказал он, затем резко опустился на свое место и пробормотал: "Маю действительно провела ночь в моей комнате прошлой ночью ..."

Через проход Генма тихо присвистнул и сказал: "Парень умрет".

Верно, идиотом, который шлепнул Микото по заднице перед Фугаку, был Генма, который теперь бросал на Шикамару сочувственный взгляд.

"Мы просто спали, хорошо? Я бы не стал — она!" Шикамару оборвал себя, его глаза метались по сторонам, пока он искал выход.

Энсуи ущипнул Какаши, который сердито смотрел на Шикамару. "Просто честно предупреждаю, я почти уверен, что убийство моего племянника является основанием для прекращения наших отношений. К тому же, Маю — самостоятельный человек, перестань вести себя так, будто он только что украл драгоценность из твоего хранилища. " Какаши сделал паузу, на самом деле выглядя задумчивым. Боже, этот человек был действительно социально неловким. У него даже не было оправдания в том, что он чрезмерно традиционный учиха, как Фугаку.

"Оооо, Нара и Копи-найн встречаются? Это довольно горячо", — сказала Сато Нанако, сидевшая за столом напротив Генмы. Энсуи проигнорировал ее.

"Ты сделал это сейчас, Шикамару", — сказал Энсуи со вздохом. "Он собирается настоять, чтобы вы двое поженились в сюрикен-пойнт".

Знакомое ошеломленное выражение появилось на лице его племянника — то, которое Шикаку все еще иногда делал, когда Есино проходил мимо. "Папа говорит, что мы не можем обручиться, пока нам обоим не исполнится восемнадцать", — сказал он немного печально, и Какаши издал высокий звук страдания в глубине своего горла. Ладно, значит, он все еще боролся со своими Чувствами.

Их разговор был прерван, когда Фугаку подошел к их столу, излучая ледяную ярость. Энсуи заставил себя расслабиться и неторопливо отхлебнул чаю. "Привет, Фугаку-сама. Ты здесь на завтрак?"

"Энсуи-сан", — сказал Фугаку, и внезапно перед его лицом оказался ключ от номера. "Ваша... помощь необходима в комнате 214". Если бы Энсуи не знал Фугаку достаточно хорошо, он бы не уловил настойчивости в его тоне.

"Это ваша с Маю комната, верно?" — Сказал Энсуи и взял ключ из рук Фугаку.

"Это правильно". Энсуи изучал лицо Фугаку, все еще в холодной ярости и ... Да, это была озабоченность и, возможно, некоторая паника.

"Хорошо. Я ухожу". Энсуи вытер руки салфеткой и встал немного быстрее, чем обычно делал нара перед обедом.

"... Я пойду с тобой", — сказал Какаши с улыбкой в глазах, но его поза была напряженной, когда он бросил деньги и выскользнул из кабинки.

Они оба знали, что Маю, скорее всего, была тем человеком, который нуждался в их "помощи". Шикамару двинулся за ними, и Фугаку пригвоздил его к месту взглядом. "Не ты", — холодно сказал он. "Нам с тобой нужно кое-что обсудить".

Шикамару откинулся назад в кабинке, его глаза расширились и с мольбой встретились с глазами Энсуи. Он беспомощно пожал плечами. Эй, если ты собираешься тайком встречаться с ученицей Учихи Фугаку, ты должен быть готов столкнуться с последствиями. Все еще...

"Только не убивай его. Я даже знать не хочу, как будет выглядеть вражда между нашими кланами, — проворчал Энсуи, затем повернулся и зашагал к двери, стараясь не чувствовать себя слишком виноватым за то, что бросил Шикамару на произвол судьбы.

С ним все было бы в порядке. Вероятно. Самое большее — травмирован.

000

Приспособиться к жизни без своей команды генинов, Энсуи и Шикамару было бы намного сложнее, если бы Маю не была так занята. На следующий день после их возвращения Фугаку жестом пригласил ее следовать за ним в его кабинет и закрыл дверь.

"То, что я собираюсь тебе показать, — это хорошо хранимый секрет, и я ожидаю, что так оно и останется", — сказал он немного сурово. Маю оживилась и нетерпеливо кивнула.

"Не волнуйся, Фугаку-шишоу, я никому не скажу", — сказала она, и он замурлыкал, прежде чем повернуться к стене в дальнем конце своего кабинета.

"Бывают случаи, когда мне поручают щекотливое дело и просят провести тихое расследование. Лучше всего иметь место, где я могу работать над ними, не беспокоясь о том, что информация попадет не в те руки ".

Маю наблюдала, как он поднял руку и положил ее на стену. Должно быть, он вложил в него чакру, потому что печать засветилась под его ладонью. Затем он переместил руку вправо и вверх и повторил процесс. Он проделал это еще четыре раза, поместив руки в то, что выглядело как пустое пространство стены, а затем раздался щелчок, и секция стены, примерно в четыре фута шириной и семь футов высотой, опустилась, а затем отодвинулась в сторону.

"Шишоу", — прошептала Маю, направляясь вслед за ним через новый дверной проем, — "у тебя есть секретная комната для расследований".

Как раз тогда, когда она думала, что он не может стать еще круче. Ее глаза блуждали по помещению, которое было довольно маленьким — примерно в половину размера его кабинета. У стены справа от двери громоздилась стопка картотечных коробок, которые тянулись от одного угла до другого и были высотой с Маю. Стена прямо перед ней была полностью закрыта пробковой доской и в настоящее время была пуста, если не считать нескольких булавок, разбросанных повсюду.

В центре комнаты стоял длинный складной стол, занимавший большую часть пола, а стену слева занимал книжный шкаф. Маю подошла к нему и увидела, что он содержит все книги законов клана вместе с уставами Конохи. Там также были чистая бумага, блокноты, ручки и еще несколько булавок.

"Коробки у стены полны информации, которая, по мнению Цунаде-сама и Итачи, была бы полезна для расследования", — сказал он, внимательно наблюдая за ней. Маю просияла, и она подошла, чтобы провести пальцами по этикеткам на лицевой стороне.

"Личные дела персонала, протоколы допросов, некоторые отчеты разведки..." Она замолчала, когда одна из этикеток привлекла ее внимание. "Рут", — прошептала она. "Они дали нам доступ к корневым файлам".

"Все они, если им можно верить", — осторожно сказал Фугаку. Маю взглянула на его лицо, которое выглядело так, словно было высечено из камня. "Хотя не все могло бы поместиться — нам придется переключаться на новый материал по мере необходимости".

Маю тихонько присвистнула. "Это будет так... интересно", выдохнула она. Казалось, впервые с тех пор, как она оставила Грасс — и свою команду, Шикамару и Энсуи — позади, она была взволнована. Вот почему она присоединилась к MPF, вот почему она решила, что она больше нужна в Конохе, чем в охоте на Акацуки. "Фугаку-шишоу, мы действительно собираемся это сделать! Мы собираемся, наконец, уничтожить Рута ".

"Да, это и есть цель. Маю, — сказал он, и она повернулась к нему лицом, понимая, что он хочет, чтобы она обратила на него внимание. "Ты помнишь правило, которое я выдвинул в самом начале твоего ученичества? Что, когда позволяет ваш долг, вы должны спать по шесть часов каждую ночь?" Он твердо встретил ее взгляд. "Я боюсь, что в обозримом будущем это будет происходить не так часто, как мне бы хотелось".

Первые несколько месяцев их расследования включали в себя просмотр сотен и сотен файлов, составление заметок и пометку интересных вещей, таких как бывшие члены Root, друзья подтвержденных предателей и старые эксперименты Орочимару (и разве это не объясняло Мокутона Ямато, Маю как бы предположила, что он был тайным ребенком любви Цунаде или что-то в этом роде. Или что у Хаширамы в какой-то момент было какое-то незаконнорожденное потомство, и Ямато был их отпрыском).

"Орочимару — полный подонок, и я ненавижу его", — сказала Маю Шикаку, который присоединился к ним в их маленькой комнате тем вечером и сидел на одном из двух стульев, в то время как Маю сидела, скрестив ноги, у его ног. "Но он также и гений. То , что он did...no удивительно, что у сумасшедшего Данзо был такой стояк из-за него."

Фугаку не было в комнате, иначе она, вероятно, была бы лишена Шарингана за то, что сказала что-то столь недостойное. Шикаку просто послал ей веселый взгляд, вероятно, думая пренебрежительные вещи о ее воспитании.

Маю и Шикаку в настоящее время работали над своего рода системой подсчета очков для выявления интересующих их лиц. Бывшие члены root, которые были реинтегрированы в силы, автоматически получили пять баллов. Членам семьи или близким друзьям выявленных предателей было присвоено два балла. Любой, у кого было достаточно допуска, чтобы иметь доступ к информации о миссии, получал очко. Сиротам, находившимся на попечении Ноно Якуши, было присвоено очко. Были десятки других точек данных, которые они выявили, просматривая старые файлы, от людей, участвовавших в миссиях, которые теперь подозревались в том, что они были в команде такого-то между определенными датами, до инвестиций, которые могли быть связаны с денежной сетью Root.

Каждый низкоуровневый учиха получил очко просто потому, что они были на грани восстания из-за вмешательства Данзо. Учиха более высокого уровня получали больше в зависимости от их конкретной роли в деревне.

Фугаку внимательно изучал ее, когда они просматривали эти файлы, очевидно, ожидая, что она с отвращением всплеснет руками или потребует объяснить, почему Цунаде вообще доверила Фугаку этот проект. Маю просто продолжала работать без комментариев, зная, что он воспримет ее молчание как согласие.

Даже клан Нара был на грани... чего-то после того, как те же люди, которые позволили Данзо загнать Учиху в угол, попытались похитить ее и навредить Шикамару. Деревня подвела учиху, поставила их в положение, когда они чувствовали, что должны реагировать. В конце концов, восстания обычно происходили по какой-то причине, и позволить такой змее, как Данзо, разгуливать повсюду, разрушая жизни, было хорошим способом спровоцировать их.

На самом деле, многие люди, которых знала Маю, имели по крайней мере одно очко против них. Файл не помечался до тех пор, пока не достигал порога в пять баллов, поэтому все бывшие участники root находились под следствием. Что означало, что она должна была добавить файлы Какаши и Ямато в стопку последующих действий, наряду с файлами Сая и Шисуи. Хорошо, что она не возражала копаться в прошлом людей, иначе она могла бы чувствовать себя виноватой за вторжение в частную жизнь своей команды и друзей, даже если это было сделано по приказу.

У Шикаку было четыре очка, как и у Фугаку. У Маю их было две — одна за то, что ее воспитывал Якуши Ноно, и одна за ее привычку красть секретные файлы. Пробковая доска уже была покрыта паутиной предполагаемых Корневых миссий и предателей, временными рамками и картой наций стихий, которая была покрыта галочками и соединительными линиями. Маю встала и, пошатываясь, подошла, чтобы добавить обнаруженные незаконные эксперименты Орочимару к их временной шкале.

Несколько часов спустя Фугаку вернулась с упакованным бенто, любезно предоставленным Микото, и Маю, моргая, смотрела на кучу бумаг перед ней.

"Папа", — медленно произнесла она. "Сколько жутких имплантированных глаз, ты сказал, было у Данзо на нем?"

Шикаку поднял бровь, глядя на нее. "Десять", — сказал он, поморщившись при упоминании о драке с Данзо.

После того, как Маю прочитала фактический отчет о битве, она была в ярости. Шикаку чуть не умер из-за того, что Данзо чудесным образом вернулся к жизни со своими имплантированными волшебными глазами. Только быстрая реакция Генмы спасла его. Маю могла немного понять, почему он не рассказал ей всю историю тогда, но, что ж. Она все еще дулась из-за этого около трех дней, задирая к нему нос всякий раз, когда они находились в одной комнате.

Нахмурившись, Маю посмотрела на бумаги перед собой и пролистала их, что-то записывая в свой блокнот. Она привлекла внимание и Фугаку, и Шикаку, когда что-то бормотала себе под нос. Наконец, она откинулась назад и посмотрела на Фугаку. Она открыла рот, а затем закрыла его, прежде чем открыть снова, хотя и ничего не сказала.

"Что это?" — спросил я. — Наконец сказал он, и она прикусила губу, бросив взгляд на Шикаку.

Она не хотела говорить вслух о том, что только что обнаружила. Фугаку был так взбешен, прочитав отчет об имплантированном Шарингане Данзо, что заставил стены дрожать от силы его пульсирующей чакры.

"Дай мне посмотреть", — мягко сказал Шикаку, и она передала свои записи. Он лениво посмотрел на них, а затем выпрямился, его глаза немного расширились.

"Это..." — сказал он, и Фугаку выхватил бумаги у него из рук. Через мгновение его лицо потеряло всякий цвет.

"Это..." — сказал он, и, да, там снова была его чакра. Его шаринган светился красным в тусклом освещении, и она пискнула , когда Шикаку схватил ее за руку и потащил наполовину за свой стул.

"Объясни мне, как ты пришел к такому выводу", — потребовал Фугаку, а затем вздохнул, когда посмотрел на белое лицо Маю, наполовину выглядывающее из-за Шикаку.

Он закрыл глаза и сделал три глубоких вдоха, возвращая свою чакру к себе и ослабляя давление в воздухе. "Я прошу прощения", — сказал он немного натянуто, затем снова открыл свои черные глаза. "Пожалуйста, объясни, Маю".

"Все ... все в порядке, шишоу. Я понимаю." Затем она перешла на свой тон "позвольте мне объяснить вам, плебеям, как я пришла к этому блестящему выводу", как любил называть это Киба.

"В записях Орочимару говорилось, что в ходе его экспериментов с Шаринганом у него было шесть неудач и десять успешных имплантатов. Однако, — тут ее брови нахмурились, — из того, что я могу сказать, Данзо приобрел двенадцать, а не восемь продвинутых обладателей Шарингана за последние сорок лет."

"У меня только восемь", — сказал Шикаку, и Маю покачала головой.

"Но за все это время под руководством Данзо было еще четыре члена клана — тела, которые так и не были найдены. Причина, по которой они были пропущены в первоначальном расследовании, заключается в том, что они были перечислены как жертвы военного времени, но все обстоятельства были ... в лучшем случае сомнительными, если присмотреться к ним повнимательнее. Мы знаем, что он заставлял их to...to убивали людей, которых они любили, так что вполне возможно, что двое из них были жертвами. Но это означает, что, вероятно, было по крайней мере еще две пары глаз Шарингана ".

Шикаку уставился на нее на мгновение. "Маю, когда, черт возьми, у тебя было время просмотреть список жертв войны?" — наконец сказал он, и она пожала плечами.

"Я не прошел через все из них, только Учиха".

Фугаку встал и повернулся к ним спиной, уставившись на пробковую стену и ее различных обитателей.

"Итак, ты хочешь сказать, — сказал он низким, контролируемым голосом, — что у нас есть кто-то, кто бегает с имплантированным шаринганом".

"Не ... обязательно", — сказала Маю. "Скорее всего, они исчезли после смерти Данзо. Если только у этого человека нет прямой связи с Орочимару..." Она внезапно остановилась и встала, бросившись к их куче коробок и начав рыться в них.

"Вторжение", — сказала она, затем более настойчиво: "Вторжение!"

"Что? Маю, в чем дело?" — Сказал Шикаку, вставая и направляясь туда, где стояли коробки. Она торжествующе вскрикнула, когда нашла файл, который искала. "Они так и не выяснили, кто помог Орочимару и Звуковому ниндзя проникнуть в деревню. Они знали, что должен был быть кто-то внутри, но Данзо к тому времени был мертв, так что он больше не был связным Орочимару."

Маю подняла глаза и встретилась взглядом с Фугаку. "Это..." Ее взгляд блуждал по стене, пробегая по ней, некоторые аспекты, казалось, загорались перед ее глазами.

"Маю..." — начал было Шикаку, но она подняла руку, чтобы остановить его, не отрывая глаз от доски.

Она что-то бормотала себе под нос несколько мгновений, затем плюхнулась на задницу там, где стояла на коленях, и закрыла глаза. Она смутно осознавала, что Шикаку говорит Фугаку оставить ее в покое, когда она опускается в пещеру своего разума.

Изображения из файлов, которые она просматривала каждый вечер в течение последних месяцев, пролетали мимо нее. Ее руки метнулись, чтобы коснуться чего-нибудь, что выглядело уместным, и вытащили это из кружащейся массы вокруг нее. Она задвинула то, что ей было нужно, за спину, и через несколько минут водоворот утих, папки, которые она выбросила, вернулись в свои картотечные шкафы.

Маю повернулась и начала раскладывать их по порядку, расставляя и переставляя, пока перед ней не возникла картинка. -О, — выдохнула она и открыла глаза.

Шикаку и Фугаку теперь сидели за столом, разговаривая тихими голосами, а она стояла, слегка покачиваясь — как долго она здесь пробыла? — и подошел к пробковой стене, привлекая их внимание.

"Тон изменился", — медленно сказала она и провела пальцем по части временной шкалы, предшествующей смерти Данзо. "Когда Данзо был жив, активность Рута была в основном направлена на создание его личной базы власти и дестабилизацию хокаге. Личная вендетта и игра во власть, которая, как он убедил себя, была на благо Конохи ". Она обратила свое внимание на подозрительную активность Корня после Данзо. "Это...мотивация изменилась ".

Фугаку подошел и встал рядом с ней, напевая, когда понял. "Нет никаких претензий на долгосрочную цель сделать Коноху более могущественной. Все из this...is хотел ослабить Коноху."

"Не только Коноха", — сказал Шикаку. "Посмотрите сюда — это убийство дипломата из Кири, который приехал просить помощи для некоторых беженцев из-за чистки родословной пять лет назад. Коноха и Кири оба могли бы извлечь выгоду в долгосрочной перспективе. Вместо этого его смерть прервала переговоры, не успев их начать, — беженцы исчезли".

"Некоторые стычки между Ива и Конохой...на самом деле они не имеют смысла", — сказала Маю. "Иноичи-сама даже сказал, что некоторые из его заключенных казались почти измененными — как будто они не контролировали свои действия. Мы предположили, что это было промывание мозгов Цучикаге, но что, если это было не так."

Фугаку и Шикаку обменялись взглядами.

"Кто бы ни завладел остатками Корня ... Они набрасываются", — наконец сказала Маю.

"И они хорошо умеют прятаться", — задумчиво сказал Шикаку. "Мы даже не осознавали, что они все еще были здесь после того, как Цунаде убралась в доме до недавнего времени".

"И они украли Шаринган", — коротко закончил Фугаку.

Несколько минут они все молчали. "Ну и дерьмо", — наконец сказал Шикаку, красиво подводя итог ситуации.

000

Перекинув через плечо свою огромную сумку с припасами, Маю взяла у Микото улыбающуюся Чиасу.

"Большое вам спасибо, что присмотрели за ней сегодня днем", — сказала Микото, и Маю пожала плечами.

"Это не проблема, Микото-сама. Фугаку-шишоу довольно занят, так что я бы просто весь день подшивал документы ". Маю сморщила нос, и Микото улыбнулась ей, прекрасно зная, как сильно она ненавидит подавать документы.

Фугаку и Шикаку решили, что следующими шагами в расследовании должны были начать трясти некоторых из их главных подозреваемых. Они начали приставлять офицеров следить за некоторыми из них и стали вызывать их на собеседования (допросы). Они также заявили, что это слишком опасно, чтобы вовлекать в это Маю, поскольку они полностью ожидали слегка бурной реакции от кого-то в какой-то момент. На самом деле, они надеялись на это. Если бы кто-то думал, что они уловили суть его или ее игры, они могли бы запаниковать. Охваченные паникой люди совершали глупые поступки, например, пытались убить любого, кто, казалось, был близок к истине.

Шикаку запретил ей показывать свое лицо на любых допросах или наблюдениях, и Фугаку раздражающе поддержал его. Они оба думали, что из нее получится заманчивая мишень. Ей не разрешалось входить в их сверхсекретную комнату для расследований до позднего вечера, чтобы не вызывать подозрений, а Фугаку в настоящее время был занят тем, что пугал потенциальных предателей.

Дай уехал расследовать появление какого-то нового наркотика, который убивал людей, достаточно идиотски настроенных, чтобы использовать его, так что она даже не могла приставать к нему за материалами дела. На данный момент от ARF не поступало никакой новой информации об Акацуки, и Маю впервые за три месяца оказалась по-настоящему в затруднительном положении.

Поэтому, когда Микото сказала ей, что ей нужен кто-то, чтобы присмотреть за Чиасой, пока она разбирается с какой-то драмой клана, Маю вызвалась. Чиаса теперь ползала и действительно взаимодействовала со своим окружением. Маю никогда раньше не была рядом с младенцем, и она уже с нетерпением ждала возможности немного понаблюдать за развитием Чиасы и ее рефлексами.

Она вышла на солнце поздней осени и натянула капюшон куртки Чиасы — у нее были кошачьи ушки, такие очаровательные. Она остановилась и склонила голову набок, когда увидела фигуру, сидящую на ступеньках, слегка сгорбившись.

"Хината", — сказала она, и Хината оглянулась и улыбнулась ей, хотя было до боли очевидно, что она не совсем чувствовала себя счастливой в данный момент.

"Маю-тян, привет", — сказала она, лицо смягчилось, когда Чиаса заворковал над ней.

Маю изучила свою девочку и нахмурилась. "Не хочешь идти домой, да? Твой отец все еще плохо воспринимает все это "я присоединился к организации, которой управляют наши крупнейшие конкуренты"?" Хината, привыкшая к тому, что Маю объявляет о своих чувствах всему миру после трех месяцев подачи документов, выполнения поручений и совместного чтения юридических книг, просто пожала плечами.

"Ну..." — сказала Маю после некоторого раздумья. "Вместо этого ты могла бы пойти со мной домой. Чиаса-тян у меня до окончания ужина. Просто скажи своему отцу, что подопечная Нары Шикаку попросила твоей помощи в очень важном деле. Я даже пошлю Анзу с сообщением ".

Хината просияла. "Неужели? Ты бы сделал это?" — спросила она, глядя себе под ноги, и Маю, ухмыльнувшись, передала ей Чиасу, чтобы та подержала, пока она зовет Анзу и Момо.

"Привет, ребята. Хочешь потусоваться со мной, Хинатой и Чиасой?" Момо просияла, когда увидела младенца, и придвинулась, чтобы уткнуться в нее носом. Чиаса взвизгнула от восторга и хлопнула себя ладонью по усатой щеке. Момо вздрогнула и отпрыгнула назад, поджав хвост, прежде чем снова подкрасться вперед. Анзу неловко наблюдал за происходящим с расстояния в несколько футов.

"Анзу", — сказала Маю. "Ты пойдешь на территорию Хьюга и скажешь какому-нибудь занудному Хьюга у ворот, что Хината помогает мне в важном деле и будет дома после ужина? Нет необходимости посылать охрану — мы проводим ее обратно. "

Анзу издал смешок. "Да, Маю. Мне встретиться с тобой дома?" Маю почесала его под подбородком, и он издал урчащее мурлыканье.

"Да. Это будет ленивый день ".

Час спустя их маленькая компания сидела на заднем дворе. Чиаса пыталась выбраться из-под одеяла, которое расстелила Маю, чтобы добраться до Асума-тиби, которая выросла в очень красивую курицу. Маю решила просто проигнорировать тот факт, что все три цыпленка на самом деле выросли в кур, а не в петухов. В любом случае, пол был субъективным. Какаши-чиби и Энсуи-чиби носились по двору, поедая семена и жуков, и Чиаса подумала, что цыплята — это просто лучшее, что она когда-либо видела, если визг и отчаянное стремление к перьям были каким-либо признаком.

Маю лениво играла на своей скрипке, решив, что Чиасе нужно какое-то искусство, чтобы в будущем сочетаться со всеми огненными шарами и сюрикенами, пока она болтала с Хинатой.

"Итак, на что похожа Шисуи-сан?"

Хината улыбнулась. "Он очень добрый. А еще он хороший учитель ".

Маю промурлыкала. "Я думаю, что Итачи-семпая он тоже научил. А как насчет другого Учихи?"

Хината колебалась, и Маю сосредоточилась на ней. "Я видел, что некоторые из них не совсем выглядят счастливыми, когда ты проходишь мимо. Не беспокойся об этом — у меня есть несколько человек, которые тоже не в восторге от того, что я не Учиха. Они привыкнут к этому — им придется привыкнуть, если и Итачи-семпай, и Фугаку-шишоу решили начать интегрировать неклановых членов в силу ".

Маю была почти уверена, что долгосрочный план Итачи состоял в том, чтобы больше интегрировать учиха в деревню в целом и сделать так, чтобы MPF также стал совместным предприятием. Цунаде уже начала этот процесс во время своего пребывания в должности, но как сенджу, она была вынуждена действовать осторожно. Тьфу, политика.

Улыбка Хинаты была неуверенной. "Мне трудно не беспокоиться об этом".

Маю сыграла веселую маленькую джигу на своей скрипке, а Чиаса захлопала в ладоши с того места, где она опасно раскачивалась, когда сидела, отказавшись от попытки поймать Асума-чиби. Курица просто продолжала стоять и отходила на несколько футов каждый раз, когда она подходила слишком близко.

"Что ж, ты будешь ценным приобретением для полиции. Ты можешь сделать то, чего не может никто другой. Любой из офицеров Учиха взаимозаменяем, за исключением высших чинов, но в группе есть только один Хьюга. Плюс, ты тоже довольно умный и талантливый — я слышал, как Фугаку-шишоу говорил об этом Дай-семпаю ".

Хьюга покраснел. "Р-правда?" она пискнула, а Маю замурлыкала.

"Да, Дай хочет, чтобы ты в конце концов присоединился к его команде, говорит, что ты будешь полезен в выслеживании подозреваемых. Ты также не такой зануда, как почти каждый учиха на земле." Анзу фыркнул. Он растянулся рядом с Хинатой, не заботясь о том, что Бикер решил, что его хвост выглядит как потрясающая игрушка для кошек, и теперь обвился вокруг него, яростно грызя кончик.

"Людям просто не нравятся перемены", — продолжила Маю и сморщила нос, когда до них донесся запах детского какашек. Она отложила скрипку и подхватила Чиасу на руки, которая начала суетиться, когда ее заставили лечь на одеяло.

"Дайте им несколько лет, и вы просто станете частью полиции, никто не будет думать об этом дважды".

Хината задумчиво смотрела на одеяло, пока Маю вытирала Чиасу, послушно втирая какую-то пасту, которую Микото положила в пакет с припасами, чтобы предотвратить сыпь. Чиаса была очаровательна, но Маю не была уверена, что необходимость делать это несколько раз в день стоила радости воспитания. Хорошо, что ей не пришлось беспокоиться об этом очень, очень долго.

Хината улыбнулась Маю. "Ты прав", — сказала она. "И это ... это не имеет значения, потому что." Она сделала глубокий вдох. "Потому что это то, что правильно. Я знаю это".

Маю протянула руку и похлопала ее по плечу. "Это и есть дух. И когда ты станешь лейтенантом в ВВС, твоему отцу придется отказаться от своих слов ". И разве это не приведет в восторг шишоу, подумала она с ухмылкой.

000

После этого Хината стала чем-то вроде неотъемлемой части жизни Маю. Бывшая Восьмая команда приветствовала ее на командных тренировках, которые они все еще проводили, когда у них было свободное время, и Момо и Анзу быстро подружились с Акамару, что на самом деле было довольно забавно наблюдать. Разве кошки и собаки не должны были ненавидеть друг друга?

Акамару вырос за последний год, став почти таким же высоким, как бедро Маю. Хотя он все еще был глупым щенком — ну, до тех пор, пока не перестал им быть. Бой против него и Кибы всегда был напряженным, и Киба, казалось, затаил обиду на марионеток после своего поражения от Канкуро на экзаменах.

"Я просто говорю, что куклы жуткие!" Киба ворчал в четвертый раз с тех пор, как Маю уложила его и Акамару своей Техникой Раската Грома в тот день.

Анзу и Момо отвлекли его совместной атакой, в то время как Маю спрыгнула с дерева сверху, и к тому времени, когда он понял, что происходит, было слишком поздно. Хината хихикнула в свою лапшу, а Маю закатила глаза.

"Ну, да, это своего рода цель. Психологическая война, — весело сказала она, проглотив кусочек.

Это был первый вечер за неделю, когда она не работала с Фугаку в их секретной комнате для расследований, но у него была поздняя встреча с командующим АНБУ в его кабинете, поэтому он отправил ее домой. Хината была восхитительно тверда в своем настоянии, чтобы Маю пришла на тренировку команды, а затем на ужин с ними.

Киба начал отвечать, но затем внезапно остановился, подергивая носом в знакомом жесте. Маю моргнула, глядя на него, а затем ввела чакру в свой собственный нос и попробовала воздух. Бульон, лапша...Акамару съел то, чего не должен был есть, отвратительно...

Ее глаза расширились, когда знакомый запах достиг ее носа, и она встала так быстро, что ее табурет опрокинулся.

"Маю-тян, что..." — озадаченно начала Хината, взглянув на ухмыляющегося Кибу, но Маю уже выбегала за дверь.

"Не беспокойся, Хината, я сомневаюсь, что ты увидишь ее до конца ночи", — услышала она его слова, когда выбежала из-за трибуны и оглядела толпу.

Там, ссутулившись, по улице прочь от Башни и в направлении комплекса Нара, шли два знакомых хвостика. Почему никто не сказал ей, что они должны вернуться? Она бы... приняла душ, или приготовила ужин, или...

Она проигнорировала лихорадочные мысли своего мозга в пользу того, чтобы сложить руки рупором у рта. "Шика!"

Обе фигуры остановились и обернулись, вместе с несколькими другими шиноби на улице. Шикамару выпрямился и оглядел толпу, и когда его взгляд упал на нее, он замер. Они оба постояли мгновение, рассматривая друг друга, а затем Маю сделала знак рукой и метнулась к нему, немного промахнувшись в своем волнении и столкнувшись с ним, заставив их обоих упасть на землю в беспорядке конечностей.

Не обращая внимания на зрелище, которое они устроили, она села и улыбнулась его лицу, которое теперь было искажено гримасой боли.

"Ты дома!" — сказала она, затем наклонилась и поцеловала его. Его руки скользнули к ее талии, и он крепче прижался губами к ее губам.

Затем ее подняло в воздух за заднюю часть бронежилета. "Шикамару, ты ничего не узнал о благоразумии, когда Фугаку-сама в последний раз пригвоздил твою задницу к стене? Или вы не заметили двух офицеров Учиха, которые свирепо смотрели на вас с другой стороны улицы? Как будто у тебя нет инстинкта выживания, — проворчал Энсуи и поставил Маю на ноги. Она просияла ему и обвила руками его талию.

Она слышала о взбучке, которую Фугаку устроил Шикамару по поводу уважения границ и святости брака, и о том, что он знал много способов убить человека. На самом деле, все об этом слышали. Бедный Шикамару. Учиха были такими традиционными и странными. Не то чтобы Маю позволила этому помешать ей делать то, что ей нравится, но она также знала, что не может помешать Фугаку быть, ну, самим собой.

"Энсуи-нии! Я скучала по тебе, — сказала она, и он усмехнулся и обнял ее в ответ.

"Я тоже скучал по тебе, милая". Она постояла там мгновение, наслаждаясь его присутствием, прежде чем отстранилась и вернулась к теперь уже стоящему Шикамару, прижимаясь к нему, пока он не обнял ее за плечи.

"Что вы, ребята, делаете, возвращаясь? Я думал, что твой выходной наступит только через несколько недель. "

Все четыре АРТ-группы оставались на протяжении первой четырехмесячной ротации, поскольку они занимались настройкой и обучением команды, прежде чем начать снимать свои ротации. Перерыв в ART Three был запланирован еще на месяц — всего на шесть месяцев после того, как ARF начал действовать.

"У нас была стычка с некоторыми из людей Ито Каэдэ", — хрипло сказал Энсуи, в то время как Маю уткнулась носом в плечо Шикамару — он, казалось, вырос по крайней мере на дюйм за последние месяцы — и он крепче обнял ее. "Мы взяли пленницу и просто высадили ее. Хокаге-сама попросила нас задержаться здесь на несколько дней."

Хокаге-сама теперь был Итачи, как и неделю назад. Там была большая церемония, и Маю воспрянула духом, осознав это.

"Эй, это значит, что ты будешь здесь на фестивале Итачи. Шика, мы можем пойти вместе!" Они никогда раньше не ходили на фестиваль вдвоем.

"Да", — сказал он, затем неохотно отстранился от нее, когда Энсуи начал подталкивать их к комплексу Нара.

"Я почти уверен, что это называется Фестиваль Коронации, а не Фестиваль Итачи. Давай, давай уйдем с улицы, я хочу поймать твою маму и сказать ей, что мы пригласили остальную часть нашей команды завтра на ужин ".

"Кстати, а где остальные члены вашей команды?" — наконец спросила она, понимая, что они, должно быть, пришли с ними, если это было официальное дело АРФ.

"Они уже в своих гостевых покоях. Канкуро был ранен и сейчас восстанавливается", — сказал Шикамару странным тоном, и она подозрительно посмотрела на него сбоку.

"Ты все еще не ладишь с ним? Потому что вы двое теперь команда...

Энсуи усмехнулся. "Возможно, это как-то связано с его энтузиазмом по поводу того, что девушка Шикамару является "гениальным кукловодом"."

Шикамару резко обмяк, а Маю быстро заморгала. "Ну", — сказала она, немного взволнованная. "Не похоже, что тебе есть о чем беспокоиться". Она прижалась к его боку, и он споткнулся, прежде чем обнять ее за талию.

"Я знаю", — проворчал он и послал ей свою милую маленькую полуулыбку. Она уставилась на него немного ошеломленно — неужели он каким-то образом стал еще красивее? — и проигнорировал вздох Энсуи.

"Верно. Что ж, я собираюсь идти дальше. Вы двое ... найдите время, чтобы..." Он не стал утруждать себя окончанием, прежде чем прыгнуть на деревья, и Маю поняла, что они достигли территории Нара.

Она застенчиво взглянула на него. "Ты хочешь, чтобы..."

"Должны ли мы..."

Она рассмеялась, когда они поговорили друг с другом, затем схватила его за руку и потащила в направлении леса клана Нара. Было холодно, но не до ужаса, особенно в конце сезона.

Он следовал за ее легким шагом сквозь деревья, пока они не остановились у знакомого. Она повернулась и прислонилась к стволу, и его лицо смягчилось, когда она протянула руку и поманила его ближе. Он взял ее и позволил ей притянуть его к себе. Затем она отпустила его, чтобы обвить руками его шею, ободряюще напевая, когда его руки обхватили ее талию. Его губы скользнули по ее губам, знакомые, но почему-то более возбуждающие, чем раньше. Вероятно, из-за того, что она планировала попробовать дальше.

Неделю назад она ворвалась в комнату Кибы, держа в воздухе новый прототип, подавляющий запах, и заявила, что ей нужно поэкспериментировать на нем. В это время дня в доме не было никого из его семьи, кроме него. Она последовала за его недавним фирменным запахом в спальню, не обращая внимания на второй, незнакомый запах кого-то, кто обычно не проводил время в их доме. Оглядываясь назад, можно сказать, что это ошибка.

Она застала его с его языком в горле какой-то девчонки и его рукой у нее под рубашкой. Девушка завизжала и отползла от Кибы, и Маю заметила, что она была привлекательным медиком с темными волосами и глазами, прежде чем выбежала из комнаты, оставив взъерошенного и раздраженного Кибу сидеть на кровати с подушкой на коленях.

"Стучать, тебе стоит как-нибудь попробовать", — проворчал он, но она на самом деле не слушала, и он вздохнул, когда заметил, что она изучает его со знакомой интенсивностью.

"Это называется целоваться, Маю, я знаю, ты понимаешь механику". Когда она только моргнула, глядя на него, он остановился и уставился на нее, а затем разразился смехом.

"О боже, ты этого не делаешь. Все это время я думал, что Шикамару был впереди всех нас, но оказалось, что он страдает так же сильно, как и любой другой парень нашего возраста ".

Маю нахмурилась на него и скрестила руки на груди. "Я прекрасно разбираюсь в механике, спасибо. И он не страдает, он совершенно доволен тем, что we...do ..." она замолчала под его скептическим взглядом и прикусила губу, внезапно почувствовав неуверенность. "Я имею в виду...ты действительно думаешь, что он несчастлив?"

"Ой, Маю-тян, не смотри так. Я просто пошутил. Я точно знаю, что это не так — он такой довольный и раздражающий, когда ты рядом. Ты, наверное, могла бы заставить его ждать еще шесть лет, прежде чем позволить ему залезть тебе под рубашку, и он все равно был бы глупо счастлив ".

"Я не собираюсь заставлять его ждать! Он только что был...пропал на несколько месяцев! Мы готовились к этому!"

Киба бросил на нее взгляд, и она сдулась. "Я имею в виду. Вероятно? Я просто на самом деле не знаю..." Она отключилась и послала Кибе умоляющий взгляд, а он поднял руки и отчаянно замотал головой, теперь уже понимая, как работает ее разум.

"Ни за что. Нет, я не даю тебе уроков поцелуев. Мама всегда говорит не связываться с нара, потому что они убьют тебя прежде, чем ты даже осознаешь, что они там, и Шикамару учится на "Саване смерти", я не ...

"Фу, Киба, я не хочу, чтобы ты меня целовал! Отвратительно! Может быть, просто несколько ... указаний?" Потребовались некоторые разумные мольбы с широко раскрытыми глазами, но, в конце концов, он сдался, и она закончила тем, что целовалась с апельсином, в то время как Киба дал ей серьезный отзыв о том, что было "слишком много" языка и чего было недостаточно.

"Если у тебя это плохо получается, а все остальное терпит неудачу, просто позволь ему пощупать твою грудь", — наконец сказал Киба, пожав плечами, а затем взвизгнул, когда она в ярости набросилась на него.

Цуме вернулась домой и увидела оранжевые брызги на стенах и капли с Кибы и Маю, которые оба лежали на земле, тяжело дыша. Она просто подняла бровь и сказала им: "Я не хочу знать. Я буду у себя в кабинете, если понадоблюсь."

Теперь Маю собрала всю свою храбрость и попыталась вспомнить, что сказал Киба. Правильно, без слюнотечения, начинай медленно ... Не будь слишком агрессивным...он действительно довел этот момент до конца, очевидно, думая, что она абсолютно неспособна к утонченности.

Медленно, Маю чуть приоткрыла губы и позволила своему языку скользнуть по нижней губе Шикамару. Его дыхание сбилось, а руки крепче обхватили ее талию. Восприняв это как обнадеживающий знак, она сделала это снова. На этот раз он ответил взаимностью, открыв свой рот и прижавшись языком к ее. Она сильнее прижалась к нему, когда его язык скользнул по ее губам.

Любопытствуя, она прижала кончик своего языка к его собственному, и все его тело содрогнулось. По правде говоря, это было довольно неловко, когда они пытались найти ритм, но в то же время это было, ну, в некотором роде, потрясающе. Особенно после того, как они оба довольно быстро выяснили, что нравится другому, а что нет. Наверное, привилегии быть гениальной парой.

Маю слегка съежилась, когда Шикамару был немного чрезмерно увлечен глубиной своего поцелуя, и он отстранился, не делая того же самого снова. Он напрягся — не в хорошем смысле, — когда она провела языком по его небу. Щекотно, подумала она про себя и сделала мысленную пометку избегать этого района.

Его запах усилился и стал глубже, и все ее тело начало пылать к тому времени, как он отстранился. Она смотрела на него снизу вверх, любуясь его красными щеками и расширенными зрачками с более чем небольшой гордостью. Его губы были припухшими и слегка влажными, и она наклонилась вперед, чтобы подарить ему последний целомудренный поцелуй. Затем она отстранилась и прислонилась всем весом к дереву, а он прерывисто вздохнул и провел рукой по макушке.

"Как ты..." — наконец сказал он, и она склонила голову набок, внезапно увидев всевозможные способы, которыми она могла бы использовать свое новообретенное умение, чтобы вывести его из равновесия.

"О, Киба научил меня", — счастливо сказала она, путь к ее мести за нащупывающий комментарий становится ясным. "Но по какой-то причине он натер меня размятым апельсином...Я думаю, ему нравится этот запах?" Она широко раскрыла глаза, глядя на него, в то время как его собственные сузились, глядя на нее.

"Ты издеваешься надо мной", — проворчал он, но по расчетливому выражению его глаз она поняла, что с Кибой, вероятно, случится что-то неприятное в ближайшие несколько дней.

Она схватила его за бронежилет и притянула ближе. "Ну, ты никогда не узнаешь, не так ли?" — сказала она, а затем поцеловала его, преуспев в том, чтобы отвлечь его от дальнейшего копания.

000

Следующие несколько дней они провели, прячась по углам, занимаясь своим новым любимым занятием всякий раз, когда у них была возможность. Это было все еще довольно мягко по сравнению с сеансом ощупывания, который она поймала, когда Киба делал с медиком — из того, что она видела, там было серьезное волнение и тяжелое дыхание — но Маю все еще почти находила это слишком подавляющим.

Казалось, что каждое малейшее движение его рук или скольжение языка ощущалось в мельчайших деталях. Ее мозг просто усиливал все это, пока этого не стало слишком много. Чем больше они это делали, тем менее ошеломляющим это становилось, но сейчас она не была готова продвигать их деятельность дальше. К счастью, Шикамару, казалось, всегда чувствовал, когда она достигала своего предела, и никогда не давил.

Маю также сделала ему последний подарок на день рождения с тех пор, как он уехал из деревни на свой четырнадцатый день рождения. Каждый год он по-прежнему просил анимированного деревянного оленя добавить к его теперь уже довольно большому стаду, которое он держал на их собственной полке в своей комнате. Более поздние из них, к его удовольствию, она начала изготавливать оружие, и в этом году они выбрасывали отравленный порошок в воздух изо рта, если он попадал в нужные точки активации.

Он открыл его на ужине, который они разделили со своей новой командой, и Канкуро потратил полчаса, засыпая ее вопросами о механике. Маю все еще считала его странным парнем, но было приятно поговорить с кем-то, кто любил гаджеты, шестеренки и кукольное искусство так же сильно, как и она. Кроме того, она нашла милым ворчание Шикамару по поводу внимания, которое она уделяла Канкуро.

Она могла сказать, что он не действительно ревновал, просто у него была странная собственническая жилка. Она заметила, что Шикаку делал то же самое на более тонком уровне, когда они тренировались с Гаем — Гай, ради всего святого, как будто Есино вдруг решила убежать с ним на закат. Энсуи был ничуть не лучше из того, что она могла сказать, и она поняла, что это была просто странная причуда человека Нара, в которую было забавно тыкать и в основном безвредно.

Ревность Маю была не такой уж безобидной, и именно поэтому она решила на мгновение избавиться от любой неуверенности, которую она могла испытывать по отношению к симпатичной, жесткой, умной и дипломатичной женщине-члену нынешней команды Шикамару. Ревность, решила она после Ситуации с Харуми, была одновременно бесполезной и смущающей. Теперь она была чунином, сотрудником полиции, и в ее жизни просто не было места для чего-то настолько незрелого. Или что-то в этом роде.

Темари на самом деле была довольно интересной. Ее внешность крутой девушки не была фасадом — она была чрезвычайно волевой и обладала умением это скрывать. Она также была хорошим дипломатом, вероятно, из-за того, что ей приходилось приглаживать взъерошенные перья, когда Гаара был чересчур прямолинеен или Канкуро чересчур странен. Ну, и от многолетних попыток успокоить маньяка-убийцу до того, как Наруто уговорил его.

Они присоединились к Шикамару и Маю на фестивале на следующий день после ужина, и последняя неуверенность Маю развеялась, когда его глаза не отрывались от ее фигуры дольше, чем на несколько минут. На ней было темно-красное зимнее кимоно, которое ей помог выбрать Есино, и она потратила время на то, чтобы уложить волосы свободными идеальными волнами, обрамляющими лицо и ниспадающими на ключицы. Он держал ее за руку, пока они бродили по улицам, и они с Темари провели некоторое время, обмениваясь удивленными бровями, когда Канкуро удалось подразнить Шикамару в соревновании "кто может выиграть больше игр в кабинке".

"Um. Они всегда такие?" — Наконец спросила Маю, наблюдая, как Шикамару впадает в задумчивость, прежде чем продолжить сбивать несколько пирамид молочных бутылок мячом.

"В значительной степени", — сказала Темари, скрестив руки на груди. Гаара изучал большого ярко-розового медведя с радугой на животе в разделе призов, слегка нахмурив брови. С его обычно невыразительным лицом он с таким же успехом мог бы кричать: "Что это, черт возьми, такое?!"

"Это ...хм", — сказала Маю. "Я не уверен, что у него когда-либо раньше был соперник". Она прикусила губу, чтобы не улыбнуться, когда Канкуро поймал золотую рыбку раньше, чем это сделал Шикамару, и он ссутулился с недовольным выражением лица. "Это довольно мило".

Когда несколько минут спустя Шикамару сунул розового радужного мишку ей в руки, смущенно нахмурившись, она не смогла удержаться и прижалась губами к одной из его слегка покрасневших щек. Конечно, это было чертовски некрасиво, но она была почти уверена, что парень, получивший приз для понравившейся ему девушки на фестивале, был своего рода мачо с правом прохода или что-то в этом роде, поэтому она прижала его к себе и устроила шоу о том, как это мило. Темари бросила на нее понимающий взгляд, в то время как Гаара рассматривал медведя сузившимися глазами. Шикамару бросил самодовольный взгляд на Канкуро, который подарил Темари гораздо меньшую, но симпатичную плюшевую собачку, которую он купил в киоске с золотыми рыбками.

Позже, когда они сидели на одеяле и смотрели фейерверк, Маю расслабилась, прислонившись спиной к Шикамару, и решила, что Песочные Братья и Сестры не так уж плохи. Шикамару переплел их руки вместе и положил их ей на бедро, и она почувствовала, что весь вечер был неожиданным подарком.

На следующий день ее вызвали на встречу в комнаты, которые были отведены в башне Хокаге для всего, что касалось Сил реагирования Акацуки. Это было не так засекречено, как внутренние расследования, которые проводили Фугаку, Маю и Шикаку, поэтому не было необходимости в секретных комнатах для расследований, но уровень допуска был все еще достаточно высок, чтобы он был надежно защищен печатями и постоянно охранялся АНБУ.

Команда Энсуи уже была там, и Маю бочком подошла к Шикамару, который улыбнулся ей. Фугаку уставился на него, когда увидел, как близко они стоят, сглотнул и сдвинулся на дюйм. Также присутствовали Иноичи, Шикаку, Итачи и блондинка, похожая на мышку, которая была представлена как Кусакари Мидзу, работавшая в Разведке и получившая задание по делу Ито Каэдэ.

"Хорошо", — сказал Фугаку. "У Иноичи-сана есть отчет о пытках и допросах, которые удалось получить от нашего заключенного". Иноичи шагнул вперед, и Маю воспользовалась отвлечением Фугаку как возможностью опереться на руку Шикамару.

Иноичи передал пакеты каждому из них. "Они не должны покидать эту комнату", — сказал он хрипло.

Не дожидаясь ответа, он продолжил свое резюме, пока они открывали файлы.

"Женщина, которую захватил АРТ Три, Йоко, сирота без известной фамилии, бывший чунин Кумо, была частью группы, которой было поручено собирать припасы для организации Ито Каэдэ. Когда я мысленно обошел ее, я обнаружил следующие важные факты: группа называется Китару Хикари. Они слабо связаны с Акацуки, у которых, по их мнению, схожие с их собственными цели, которые могут быть сведены к уничтожению системы шиноби ".

"Они также чрезвычайно искусны в сокрытии. Йоко не сообщили местонахождение их штаб-квартиры. Вместо этого она получала списки необходимых припасов из пунктов выдачи. Ее команда забирала припасы, а затем оставляла их там, где было указано, чтобы неизвестный забрал их позже. Все дроп-пойнты, о которых она помнила, находятся в пакете вместе с членами Kitaru Hikari, с которыми она взаимодействовала в прошлом ".

Маю подняла брови. Ну, это было не местоположение их базы или список лидеров, но это определенно было что-то. Остаток дня они провели, просматривая пакет, Маю и Фугаку повесили на стену большую карту и отметили места высадки и получения за последние четыре года. Мизу пошел посмотреть, есть ли у них в архивах какие-либо файлы из списка агентов Китару Хикари, который предоставил Иноичи.

Шикамару держался поближе к Маю, хотя и держал приличную дистанцию между собой и Фугаку. Они проработали обед, который Итачи заказал и внес в казну офиса Хокаге, прежде чем вернуться к своим бумагам. Маю протирала глаза от песка, когда поздно вечером смотрела на карту, склонив голову набок.

"Итак, все перебои с поставками произошли в Стране Травы, Ветра, Горячей воды и Огня", — пробормотала она.

Казалось, они не следовали какому-то определенному шаблону — очевидно, они не хотели оставлять большой знак с надписью "мы прямо здесь, в яблочко" для любого, кто начал изучать их организацию. Хотя...

"Shishou...do видите, — она указала на пустое место на карте.

"В Стране Рек ничего нет", — сказал Фугаку, уже заметив несоответствие.

"Зачем им делать пункты высадки повсюду в этой общей географической зоне, кроме этой одной страны? Не похоже, что это более опасное место для путешествий, чем Ветер. "

"Если только они не решили, что не хотят устраивать беспорядок там, где живут", — медленно сказал Шикамару.

Фугаку встал между ними, чтобы ткнуть пальцем в северный угол Риверса. "У них не было бы здесь базы — это слишком близко к деревне шиноби. Они хорошо следят за территорией вокруг себя, даже если они маленькие ".

Шикаку отошел от того места, где он тихо разговаривал с Иноичи. "Было бы трудно иметь здесь жизнеспособную базу", — сказал он, ткнув пальцем в центр страны, где сходились три реки. "Там наводнения случаются по меньшей мере три раза в год".

"Итак..." Маю взяла со стола красный фломастер и нарисовала круг в южной части страны. "Мы здесь кое-что ищем".

После некоторых дебатов и обсуждения с участием всех присутствующих в комнате, включая Итачи, которого отозвали, они вычеркнули несколько мест, где было бы трудно спрятать секретную базу, например, районы с интенсивным движением по заболоченной местности или места, где ниндзя Конохи недавно выполнили миссии без признаков вражеской активности. То, что осталось, представляло собой площадь около пятидесяти квадратных миль.

"Если ИСКУССТВО Номер Один поможет, Какаши и я можем использовать наш призыв, чтобы охватить большую площадь в поисках, не привлекая слишком много внимания большим отрядом. Это также должно обеспечить достаточную огневую мощь, чтобы справиться с базой, когда мы ее найдем ", — сказал Энсуи.

Было решено, что они отправятся утром, и Итачи отправил один из своих ястребиных призывов с сообщением команде Какаши, информируя их о ситуации и подробно описывая точку встречи с командой Энсуи.

На следующее утро Маю пробралась в комнату Шикамару за час до того, как сработал его будильник. "Ты будешь осторожен?" — прошептала она, проводя пальцем по изгибу его брови.

"Ммм-хмм", — сказал он, притягивая ее к своему теплому со сна и сонному телу.

Не впечатленная этим вялым ответом, она толкнула его и забралась на него сверху, оседлав его живот и прижавшись губами к его губам. Через мгновение он ответил, подняв одну руку к ее волосам и обернув другую вокруг ее спины. Она вздохнула и открыла рот, и его руки напряглись, когда он провел языком по ее губам. Они действительно становились лучше во всей этой истории с поцелуями.

Желудок Маю приятно сжался, а в груди потеплело от его положительного ответа, и она теснее прижалась к нему. Его одеяла образовали вокруг них небольшой кокон, и она убрала одну руку с его плеча, чтобы обхватить его лицо, запустив пальцы в волосы на виске. Несколько минут спустя она отстранилась, дыхание было поверхностным, а тело покалывало.

Он издал звук, который, вероятно, должен был означать протест, но вышел искаженным, и она хихикнула. Маю скользнула в сторону, прижимаясь к нему, пока он смотрел на одеяло, которое она натянула им на головы, и делал то, что выглядело как глубокие, успокаивающие вдохи.

"Я — это было нормально?" — прошептала она. Он повернулся и одарил ее сардоническим взглядом, едва заметным в тусклом освещении. "Это просто...Киба сказал, что ты, вероятно, несчастен, потому что мы не... и девушка, с которой был он , позволила ему запустить руку ей под рубашку ...

"Маю", — оборвал он ее. "Я понятия не имею, что сказал этот идиот, или почему ты смотрела, как он засовывает руку под рубашку какой-то девушки, но ты делаешь меня, наоборот, несчастным. И да, мне нравится, когда мы ... Но я бы и без этого справилась. Мне просто нравится быть с тобой, — проворчал он, явно смущенный своей речью.

Маю теснее прижалась к нему. "Он также сказал, что я должна позволить тебе пощупать мою грудь, чтобы загладить вину за то, что плохо целуюсь", — печально сказала она. Когда Шикамару напрягся и их маленький мирок под одеялом потемнел, она позволила себе почувствовать самодовольство. Она все еще не избавилась от запаха апельсина в своем хитай-ате, и Кибе пришлось заплатить. Она позволила Шикамару поразмышлять некоторое время, прежде чем решила, что они могли бы провести свои последние двадцать минут вместе, занимаясь более приятными вещами.

"Итак", — сказала она, переплетая свои ноги с его. "Хочешь еще немного поцеловаться?" Он издал смешок, но не стал тратить время, перекатившись и запустив руки в ее волосы.

"Да, Маю", — сказал он низким голосом, который заставил ее вздрогнуть, "Я хочу поцеловать еще немного". Они больше ничего не говорили, пока у него не зазвонил будильник.

000

Возможно, она была в немного плохом настроении до конца недели после ухода Шикамару. Это было ее оправданием того, что произошло несколько дней спустя.

Киба не разговаривал с ней. Он пришел домой с тренировки в тот день, когда команда Шикамару ушла, и обнаружил, что его комната полна апельсинов, которые взрывались дождем сока и песка, когда к ним прикасались. Прикосновение к одному вызвало своего рода цепную реакцию, которая закончилась тем, что он, Акамару, и все его мирское имущество покрылось оранжевой мякотью и песчинками. Также ходили слухи, что у него был какой-то причудливый фруктовый фетиш, и тот факт, что все его вещи пахли цитрусовыми, не помогал его делу.

Маю сидела на своем столе, ожидая, когда Фугаку закончит свою еженедельную встречу со своими лейтенантами два дня спустя, угрюмая, но приободрившаяся из-за девушки рядом с ней. Хината сидела в кресле Маю, хихикая над ее объяснением, почему именно наследник Нара нацелился на ее товарища по команде.

"Он не должен был этого говорить", — тихо сказала Хината и потянулась, чтобы похлопать ее по ноге. "Я уверена, Шикамару-кун счастлив с тобой, даже если ты не... не..." Она ярко покраснела, и Маю закатила глаза.

"Не позволять ему запускать руку мне в штаны?" сказала она, и Хината покраснела еще больше.

"Н- ну, да", — сказала она, и Маю пришлось отдать ей должное за то, что она не превратилась в комок смущения.

"Ты, Хьюга, такой чопорный", — поддразнила она.

"Наряду с тем, что ты неполноценен", — съязвил Цуки с того места, где он проходил мимо них.

Маю сузила глаза, глядя на него. Он становился все более ожесточенным, поскольку Хината продолжала производить впечатление на Шисуи и Дая, которых не беспокоило, насколько она была застенчивой или тот факт, что она была хьюга. Она быстро училась и, как правило, успокаивала свидетелей, а также была незаменимым помощником при отслеживании или сканировании на предмет угроз.

"Интересно слышать это от парня, который проиграл каждый спарринг, в котором он сражался против нее", — легко сказала Маю и посмотрела на часы, когда в ее голове сформировался примерный план, как избавиться от надоедливого Учиха чунина раз и навсегда. Фугаку, вероятно, выйдет меньше чем через минуту, ей придется действовать быстро. "Я думаю, что ты, возможно, проецируешь".

Глаза Хинаты метались между ними, и она покусывала нижнюю губу. Цуки развернулся на каблуках и сделал шаг к Маю, который, вероятно, должен был быть устрашающим. Должно быть, он забыл, что в ее команде уже больше года был Саске .

"Бьякуган, естественно, уступает Шарингану", — сказал он, глядя на нее свысока, и Маю закатила глаза.

"О, пожалуйста, это шиноби, который делает оценку, а не додзюцу. Например, — сказала она, выпрямляясь и чопорно закидывая ногу на ногу, переходя на то, что, как она знала, было раздражающим лекторским тоном, — Можно сказать, исходя из эмпирических данных, что Саске является лучшим шиноби по сравнению с Хинатой, поскольку он победил ее на экзаменах на чунина. Но, поскольку Хината продолжает бить тебя на регулярной основе она считалась бы выше в этом случае. Точно так же, как если бы Хиаши-сама сразился с Саске, он, вероятно, победил бы, что сделало бы Саске неполноценным бойцом. Но Итачи-семпа-сама, вероятно, победил бы Хиаши-сама в бою ... Вы можете видеть, к чему я клоню. Бьякуган и шаринган на самом деле не имеют никакого отношения к тому, кто лучше, все сводится к индивидуальному мастерству и тренировке ".

Она наклонила к нему голову, пока он быстро моргал, вероятно, осмысливая то, что она сказала. "Забавно, однако, что во всем этом человек, который всегда оказывается в самом низу, — это ... ты".

Она мило улыбнулась, уже зная, каким будет его ответ. Он был на взводе и искал предлог, чтобы затеять драку с двумя "аутсайдерами", которые, казалось, регулярно показывали себя и своего друга. Чего он, конечно, не понимал, так это того, что для того, чтобы получить должность в MPF в качестве неучихи, ты должен был быть исключительным, чего не было, если ты был членом клана. Так что, конечно, "аутсайдеры" были бы чрезвычайно талантливы и лучше своих сверстников...потому что, если бы это было не так, их бы просто там не было с самого начала.

Маю не пыталась защищаться, когда его глаза налились кровью, а лицо исказилось от гнева. Он метнулся вперед и схватил ее за горло, поднял и швырнул о стену позади стола, отправив в полет файлы, которые были на поверхности, на которой она сидела.

— Ты называешь меня низшим, — прорычал он, — но тебе даже не место здесь ...

Маю обхватила руками его запястье и задрыгала ногами в воздухе, но не пыталась вырваться из его хватки. Через его плечо она увидела, как активировалось додзюцу Хинаты, когда она встала и двинулась к нему. Однако не успела она сделать и шага, как Тсуки оторвало от Маю и оттащило на десять футов черно-зеленое пятно. Когда он остановился, Шисуи держал его рукой за горло, а руку Цуки заломил за спину.

Встреча закончилась точно в срок, как и всегда. Ноги Маю подкосились, и она упала на колени, прижимая руку к горлу и кашляя, в то время как ее тело изо всех сил пыталось втянуть воздух через поврежденные проходы. Хината оправилась от шока и подбежала к ней, мягко отводя ее руку, чтобы она могла заменить ее своей собственной, освещенной зеленым светом.

"Что, — произнес низкий, пугающий голос, — здесь происходит?"

Маю сглотнула, затем поморщилась от боли, пронзившей ее поврежденное горло, прежде чем посмотреть на Фугаку. Он стоял у ее стола, рассматривая разбросанные бумаги и ручки, прежде чем перевести бесстрастный взгляд туда, где она все еще пыталась заставить свои легкие работать. Они на мгновение задержались на руке Хинаты, прежде чем он медленно повернулся, чтобы посмотреть на Цуки, который стоял так неподвижно в объятиях Шисуи, что едва дышал.

"Цуки-сан, есть причина, по которой вы решили напасть на моего ученика?" Маю слегка вздрогнула от холодности в его голосе, внезапно пожалев о своем слегка опрометчивом плане спровоцировать Цуки перед офисом Фугаку.

"Она ... она оскорбила клан Учиха", — наконец сказала она, и Маю не смогла удержаться, чтобы не закатить глаза. Однако, прежде чем она смогла опровергнуть его заявление, Хината вскочила на ноги, сжав руки по бокам и слегка дрожа от того, что, как предположила Маю, было концом выброса адреналина.

"Это ложь! М-Маю-тян только сказала, что сила находится внутри шиноби, а не в пределах его или ее родословной!"

Маю моргнула, глядя на нее. Что ж, это был действительно красивый способ резюмировать то, что она сказала. Вот что ей нравилось в Хинате — она всегда удивляла ее.

"Она сказала, что я был на дне!" — Закричал Тсуки.

Хината выпрямилась. "Она сказала, что по сравнению с Хокаге-сама, Саске-сама, Хиаши-сама и мной ты был менее талантлив. Я вряд ли думаю, что это п-основание для активации твоего Шарингана и неспровоцированного нападения на нее!"

Цуки открыл рот, чтобы ответить, но Фугаку поднял руку. "Достаточно", — сказал он низким голосом. "Ты опозорил меня". Маю послала Тсуки, с лица которого сошел весь румянец, самодовольный взгляд. Затем Фугаку повернулся к ней.

"Вы оба".

Она втянула воздух и вздрогнула, зная, что ее кожа стала такой же бледной, как у Тсуки. "Цуки-сан, вы напали на другого офицера без повода. Ты уволен со стажировки." Маю прикусила губу, когда лицо мальчика исказилось.

"С-шишоу, я не думаю, что это действительно необходимо", — прохрипела она, сдерживая желание поморщиться. "Он просто пытался напугать м..."

Фугаку повернулся, чтобы посмотреть на нее, неодобрение было ясно написано на его лице. "Правила ясны, Маю. Как стажеру, мне нет места для прощения за такое серьезное нарушение. Как сотрудники полиции, мы должны знать, что можем положиться друг на друга. Никто не доверит ему вести себя с достоинством и защищать своих партнеров — независимо от того, кто они — после этого ". Маю огляделся и увидел, что у офицеров, которые стояли вокруг и наблюдали за разворачивающейся драмой, были напряженные выражения лиц, но никто не согласился с тем, что он сказал.

"Ваш наставник разберется с бумажной волокитой и посоветует вам следующие шаги в вашей карьере. Все остальные, я верю, что у вас есть работа, которую нужно сделать ". Просто так, все вернулись к работе, как будто ничего не случилось.

Фугаку повернулся обратно к своему кабинету, но остановился, когда оказался рядом с ней. Он не смотрел на нее, когда говорил, и его профиль выглядел так, словно был высечен из камня. "Я надеюсь, что ты примешь этот урок близко к сердцу, Маю. Ваши действия имеют последствия как для вас самих, так и для других. Как куноичи и будущий лидер полиции, вы будете действовать более далеко, чем некоторые другие. Твой интеллект может быть таким же разрушительным, как любой клинок, так что используй его с осторожностью. С этими словами он вошел в свой кабинет и закрыл дверь, оставив ее стоять на коленях на полу, уставившись на уродливый коричневый ковер.

"Хорошо, тогда пошли", — сказал добрый голос, и она подняла глаза, чтобы увидеть стоящего над ней Шисуи с теплыми глазами. "Давай отведем тебя в мой кабинет, пока мой милый маленький кохай не взорвался от беспокойства".

Маю взглянула на Хинату, которая заламывала руки и вообще выглядела так, словно вот-вот разрыдается. Маю могла бы понять. Она позволила Шисуи помочь ей подняться и последовала за ним в его кабинет, не спуская глаз со своих ног.

Он усадил ее на диван, а Хината села рядом с ней и снова положила руку ей на горло. Через несколько минут боль утихла, и Маю вздохнула с облегчением. "У тебя неплохо получается, Хината-тян", — сказала она со слабой улыбкой, и Хината попыталась, но не смогла ответить ей тем же.

"Мне жаль, что у тебя из-за меня возникли проблемы с Фугаку-сама", — прошептала она, как раз когда Шисуи снова появился в комнате со стаканом воды и протянул его Маю.

Она сделала глоток, прохладная жидкость приятно ощущалась в ее разбитом горле, прежде чем заговорить. "Это была не твоя вина. Я ... я точно знала, что произойдет, если я толкну Тсуки, — мрачно сказала она. "И шишоу слишком умен, чтобы не понимать, что я манипулировал ситуацией".

"Но я знаю, что ты сделал это только потому, что он был груб со мной", — сказала Хината. Она поколебалась, прежде чем продолжить. "Ты очень добра, Маю. Фугаку-сама не должен... он не должен был...

Маю покачала головой. "Он был прав. Я знал, что Цуки выгонят, когда я решу манипулировать им — в этом был смысл — но мне было все равно. Теперь MPF потеряла будущего рекрута, и Цуки и вся его семья будут опозорены ".

"Я думаю, вы забываете, кто здесь больше всех виноват", — сардонически сказал Шисуи, привлекая их внимание к себе. "Цуки-сан сделала выбор напасть на тебя. Честно говоря, мы не можем иметь в полиции такого вспыльчивого человека, так что вы оказали нам услугу. К тому же, не беспокойся о Цуки. Он просто перейдет в общие силы. Шиноби постоянно ссорятся, он не будет изгоем."

"Фугаку-шишоу ..."

"Временами имеет тенденцию выходить из себя. Я предполагаю, что вид того, как тебя душит другой член клана, вывел его из себя, тем более что он знал, что ты специально его спровоцировал. Я не завидую капитанам, когда они позже отправятся сдавать свои еженедельные отчеты, он будет таким ворчуном", — весело сказал он, и губы Маю изогнулись в ответ, хотя вскоре после этого ее улыбка исчезла, а плечи опустились.

"Он сказал, что я опозорила его", — прошептала она, и ее глаза наполнились слезами. Хината обняла ее, а Шисуи опустился перед ней на колени и взъерошил ей волосы.

"Ах, не делай такое лицо. Я даже не могу сосчитать, сколько раз он говорил мне это, пока я рос, а теперь я один из его помощников. Я не знаю, в курсе ли ты, но Учиха, как правило, немного перегибает палку. Через несколько дней с ним все будет в порядке, и он тут же вернется к чтению тебе лекций о том, как подобает вести себя куноичи.

Маю украдкой взглянула на него. "Неужели?"

Шисуи ухмыльнулся. "Действительно". Она немного просветлела при этих словах, хотя камень, поселившийся в ее груди, когда Фугаку отругал ее, все еще был прочно на месте.

"В любом случае, почему ты так сильно ему поклоняешься? Я имею в виду, не пойми меня неправильно, я знаю, что он сильный и все такое, но ты немного... э-э...

Хината хихикнула, в то время как Шисуи изо всех сил пытался найти слово, которое не было бы оскорбительным. Маю шмыгнула носом, затем улыбнулась.

"Ну, как ты и сказал, Фугаку-сама действительно силен. В большинстве книг о бинго он указан как угроза S-ранга с предлагаемым бегством при виде. Когда я была ребенком, я провела много исследований в полиции из-за ... причин, — сказала она немного неуверенно.

"И когда я просмотрел старые статьи, я заметил, что Фугаку-сишоу отличался от прошлых начальников полиции. Он ... он заботится обо всех. Он не теплый человек и даже не харизматичный, если ты не Учиха. Но он серьезно относится к делам, независимо от того, происходят ли они в низших гражданских районах или там, где живут все богатые люди. Например, Убийца из Цветочного района. Сначала никто даже не заметил, что на свободе разгуливает серийный убийца, потому что тогдашний начальник полиции — отец Микото-сама — не заботился о том, чтобы расследовать смерти группы проституток.

"Но Энсуи-нии сказал мне, что Фугаку-шишоу заметил это, и он изучил это в свое время. Как только он выяснил, кто это был, и увидел, что это был чиновник более высокого ранга, против которого большинство людей не захотели бы возглавлять рейд, он даже не сдержался! И это — это всего лишь один пример. Фугаку-шишоу действительно, действительно силен и является главой видного и благородного клана, но он серьезно относится к своему долгу защитника и хранителя мира во всей Конохе, вместо того, чтобы относиться к своей роли как к простому способу получения политической власти ".

Она глубоко вздохнула и закончила: "К тому же, у него высокий уровень разгадки, потому что он очень умен. Я имею в виду, что теперь, когда он шеф и не может следить за всем, что происходит, вещи проваливаются сквозь щели, но по большей части его политика хороша для всех. И он не позволяет людям помыкать им, когда дело доходит до политики MPF ". Маю заметила пустое выражение лица Шисуи и отвисшую челюсть Хинаты и неловко поерзала.

Да, она знала, что некоторые люди находили ее поклонение героям странным, но она была гением, она видела то, чего не видели другие. И что она увидела, так это то, что Учиха Фугаку был лучшим начальником полиции, который когда-либо был в Конохе. У нее была теория, что это было частью того, почему Данзо нацелился на ликвидацию клана. Это был только вопрос времени, когда Фугаку поймет, что происходит, и, что еще хуже, предпримет что-нибудь по этому поводу.

"Ха. Я полагаю, ты не принимаешь заявки в свой фан-клуб?" — Наконец сказал Шисуи, и Маю хихикнула.

Неудивительно, что он так понравился Хинате — он был забавным и действительно очень милым. Даже если иногда Маю улавливала за всем этим намеки на глубокую печаль и цинизм, это не означало, что все остальное, что она видела, тоже не было правдой. Кто знал, через что прошел этот человек за свою карьеру, чтобы смотреть на мир такими безнадежными глазами? В конце концов, он был частью Root, когда Данзо управлял им.

Шисуи был прав в своей оценке того, что Фугаку преодолеет свой гнев на Маю. После нескольких дней ледяного молчания он, казалось, оттаял рядом с ней. Особенно когда они услышали, что рейд на Китару Хикари прошел успешно. Ито Каэдэ все еще была на свободе, но они арестовали большинство ее лейтенантов. Это был огромный удар по организации. В целом, победа АРФД и Конохи, которая теперь считалась ведущей деревней в борьбе с международными угрозами.

Фугаку начал наугад расспрашивать ее о фактах, которые ей нужно было знать, чтобы сдать экзамены на звание младшего офицера, как только он снова заговорил с ней, и в процессе подготовки увеличил их график тренировок. Маю теперь могла выполнять три дзюцу огня ранга С и четыре дзюцу огня ранга В, три дзюцу земли ранга С и одно дзюцу земли ранга В, и она стремительно совершенствовалась в своем кукольном мастерстве и тайдзюцу. Честно говоря, она думала, что Саске был крутым мастером, но у него ничего не было от своего отца. Фугаку был таким крутым.

Он также работал с ней над техникой захвата наряду с обращением с сюрикенами, поскольку это было одним из его основных видов оружия и чем-то, что хорошо сочеталось бы с ее приемами боя на дальних дистанциях. С ее способностью рассчитывать углы и силу, необходимую для достижения определенной скорости, она быстро набрала ее. Так быстро, что он просто бросил на нее одобрительный взгляд и грубоватое "хорошо". Маю практически плыла весь оставшийся день.

Дай ввел ее в курс административной части MPF, и теперь она могла регистрировать правонарушителей, собирать доказательства и охранять места преступления, как профессионал.

Он и Шисуи начали работать вместе, чтобы создать симуляции различных ситуаций, с которыми вы могли столкнуться во время патрулирования. Они решили, что два разума лучше, чем один, когда разрабатывают планы тренировок. Они с Хинатой вытаскивали детей из "горящих" зданий, спасали пожилых женщин от того, чтобы их раздавили телеги, и останавливали фальшивые ограбления на их пути, к большому удовольствию владельцев магазинов, которые согласились позволить Шисуи использовать их магазины в качестве своего "набора". Маю всегда впечатляло то, что Шисуи мог убедить людей сделать.

Самым трудным во всем этом было то, что Маю приходилось работать над подчинением людей или разрешением ситуаций с наименьшим возможным количеством разрушений для окружающего мира. Поскольку большая часть ее боев будет проходить в Конохе, в окружении ее граждан, она должна была быть деликатной. Да, это было так же ужасно, как и звучало. Она не могла дождаться возвращения в свою лабораторию, чтобы создать какие-нибудь устройства, которые не вызывали взрывов или пожаров.

По крайней мере, "Щекотливая ситуация" хорошо сработала для неразрушающей техники захвата, наряду с отравленным сенбоном Букими и маленькими отравленными клинками Твин Террор. Ее проволочные стрелялки тоже были полезны, и в итоге она подарила Дай и Шисуи по набору, когда они выразили восхищение ими.

Клановые техники Хинаты, однако, были идеальны для подчинения и выслеживания. Честно говоря, Маю почти немного завидовала тому, с какой легкостью она проходила через каждую симуляцию. Они быстро разработали систему, в которой Хината вела бой на ближней дистанции, а Маю поддерживала ее на расстоянии. Также не было ни одного упражнения по отслеживанию, которое они вдвоем не смогли бы выполнить, когда были вместе.

Хината была квинтэссенцией "хорошего полицейского", в то время как Маю получила гораздо более интересную и менее раздражающую роль "плохого полицейского", когда им давали упражнения на допрос. Проще говоря, они были хорошей командой.

Маю и Хината сдали экзамены на звание младших офицеров за день до четырнадцатилетия Маю. Итачи и Шисуи подали прошение разрешить Хинате подать заявку на повышение, прежде чем стать джоунином, и их объединенные силы убеждения, и, ну, просто их объединенные силы в целом, добились для нее уступки. До тех пор, пока Хината сдавала с девяноста пятью процентами или выше, это было разрешено.

Первой частью был письменный экзамен, который Маю, Хината и Атака сдавали в отдельных комнатах, чтобы предотвратить списывание. Маю прошла через это, без проблем запомнив законы, правила и процедуры, на которых был построен MPF. У нее мелькнула короткая тревожная мысль о Хинате, но она сказала себе, что с ней все будет в порядке. Маю занималась с ней последние несколько месяцев при любой возможности, Хината занимала целую секцию ее маленькой лаборатории, чтобы работать, пока Маю занималась своими проектами. В других случаях они рассаживались на кухонном столе Нары, ведя скоропалительные разговоры о различных ситуациях "что, если", которые Шисуи и Дай давали им проработать для практики.

Шикаку заходил на кухню, бросал на них один взгляд и слышал фразу типа "но если подозреваемый просто сдержан, Маю-тян, и не агрессивен, я не знаю, можно ли считать справедливой и понятной силой использование большого бронированного паука для его запугивания ..." и поворачивался обратно.

Вторым испытанием была полоса препятствий, в которой люди выпрыгивали на них, карабкаясь по стенам и ползая под проволокой по грязи и другим неудобным предметам. У них была всего доля секунды, чтобы идентифицировать их как угрозу или гражданских лиц и действовать соответствующим образом. Маю тоже прошла через эту часть — ее разум воспринимал детали слишком быстро, чтобы ее могла обмануть маленькая пожилая женщина, которая прятала кунай в своей корзине для покупок, или большой дородный мужчина со шрамом на лице, несущий младенца.

В какой-то момент они применили к ней гендзюцу — неплохое — но она работала через слои, пытаясь сказать ей идти налево, когда она должна идти направо, не запинаясь в своем рывке через деревья, которые, казалось, были полны решимости бросить в нее снаряды. В конце ей дали передышку, и она подскочила, чтобы сесть рядом с Хинатой, которая покусывала нижнюю губу.

"Хината-тян, привет. Держу пари, ты так хорошо справился с этой полосой препятствий! Твой Бьякуган, наверное, был очень полезен ".

Хината покраснела, а Маю просияла от подтверждения. Судя по самодовольному выражению лица Атаки, он тоже преуспел. Однако после стычки Маю с Цуки мальчик избегал ее еще более религиозно, чем раньше, поэтому она не спрашивала его напрямую.

Затем последовал индивидуальный бой, и Маю сразился с Учихой уровня джоунина, который, казалось, довольно нейтрально относился ко всей этой истории с "вступлением неучихи в MPF". Он начал спарринг с огня — в конце концов, он был Учихой — и на самом деле выглядел немного впечатленным, когда она остановила его Земляной Стеной. Конечно, она могла бы увернуться, но смысл был в том, чтобы продемонстрировать, на что она способна.

Она бросила дымовую шашку, чтобы скрыть свои передвижения, затем перебежала на другую сторону тренировочной площадки. Затем она послала в его сторону огромный огненный шар — в основном, чтобы показать тот факт, что Фугаку-шишоу научил ее фирменному дзюцу Учиха.

Она пискнула, когда ее противник появился рядом с ней, используя свое собственное дзюцу, чтобы прикрыть его движения, и обнажила свои кинжалы, зажигая их, когда он атаковал ее. Он не выкладывался полностью — он должен был испытать ее, а не убить, — но он все еще дрался на довольно высоком уровне, поэтому она была вынуждена использовать как можно больше скорости в своих поворотах, ударах ногами и рубящих ударах, чтобы удержать его.

Наконец, она превратила пламя, играющее на поверхности ее кинжалов, в короткие удары, заставляя его отпрыгивать назад, чтобы избежать их. Она использовала это как шанс вложить свои кинжалы в ножны, а затем выполнила три идеальных сальто назад. Переходя к третьему, она оттолкнулась с большим нажимом на одну руку, так что развернулась вбок, чтобы избежать Взрыва Огненного снаряда.

Она сунула руку за пояс и вытащила три сюрикена. Учиха едва избежала летящих металлических звезд, когда они вырвались из пламени, которое он послал в ее сторону, и Маю почти обрадовалась, когда он активировал свой шаринган, и она услышала шепот удивления и одобрения со стороны.

Легким движением запястья она открыла один из свитков на своем поясе и наполнила его чакрой, схватив Букими своими нитями, когда он появился. Сделав глубокий вдох, она повернулась и побежала влево, отправив Букими обойти Учиху с фланга справа, который вытащил короткий меч и занял позицию готовности.

Маю применила Технику Залпа Клинком Букими, и меч Учихи был размытым пятном, в то время как он блокировал большинство колющих лезвий Букими и уклонялся от остальных. Маю контролировала движения Букими одной рукой, а другой выхватила еще два сюрикена и послала их в своего противника.

Ее глаза расширились, когда он наклонил свое тело в сторону и почти до земли, чтобы избежать обеих атак в откровенно бросающем вызов гравитации движении.

"Потрясающе", — выдохнула она, но не стала упускать возможность.

"Кукольная техника: Раскат грома!" — крикнула она после того, как снова задействовала нити чакры из руки, которую использовала для броска сюрикена.

Букими убрал свои клинки и с грохотом покатился вперед, приближаясь к Учихе так быстро, что было невозможно разглядеть индивидуальные черты куклы. Маю улучшила свою скорость и контроль при выполнении этого движения на двадцать пять процентов после экзаменов на чунина под бдительным присмотром Фугаку.

Ее противник оттолкнулся одной ногой и рукой от того места, где его тело все еще было почти параллельно земле, заставив его тело крутануться вбок в воздух, так что Букими перекатился под ним вместо того, чтобы расплющить его. Усмешка озарила ее лицо, и она прикинула, где он приземлится, отметив скорость его падения и угол его движений. Разумным толчком чакры и движением пальца Букими изменил направление и увеличил инерцию. Еще один результат тренировок Фугаку — она могла менять направление в середине дзюцу.

Когда Учиха приземлился на корточки, у него было время только расширить глаза и начать уклоняться в сторону, а затем Букими был на нем. Он ударил шиноби по плечу достаточно сильно, чтобы тот покатился кувырком. Маю послала Букими за продолжением, расставив ноги, когда он прыгнул на Учиху, и инициировала Щекотливую Ситуацию. Учиха только ухмыльнулся и исчез из ее поля зрения, оставив белую субстанцию падать в мягкое месиво на грязь.

У нее было всего мгновение, чтобы подумать, чертовски хитрый и быстрый Учиха , прежде чем она мигнула в многослойное гендзюцу. Она отчаянно рассеяла его, уже пригибаясь и уходя с пути удара, который он направил ей в висок сзади. Она парировала четырьмя ударами, которых он легко избежал и заблокировал, затем пригнулась и развернулась, нанеся размашистый удар ногой по его ногам. Он прыгнул, чтобы избежать этого, и именно тогда Букими нанес удар.

Маю нахмурилась и сделала сальто назад, когда увидела, что мужчина остановил клинок Букими своим собственным примерно в дюйме от его лица. Затем он пнул Букими ногой и отправил его в полет. Маю исправил его размахивающую траекторию движением запястья, так что кукла снова развернулась в воздухе лицом к ним и приземлилась на ноги, низко присев на передние лапы, когда комья грязи и травы взлетели позади него, в то время как он скользнул назад с инерцией от удара.

Маю отключила свои нити чакры, затем выполнила жесты руками, необходимые для отправки серии огненных пуль в Учиху, бросив с ними четыре сюрикена, рассчитав их траекторию так, чтобы они оказались в пламени, и это выглядело так, как будто она действительно послала пылающий сюрикен в его сторону. Затем она восстановила свои нити и послала Букими мчаться к нему. К ее удивлению, на лице Учихи появилась небольшая свирепая улыбка, когда он вернулся в позицию готовности со своим мечом. Он выглядел почти так, как будто ему было весело.

"Достаточно", — сказал Фугаку, и Маю резко остановила Букими, а ее противник с легкостью выбил сюрикен из воздуха. "Я считаю, что это была тщательная демонстрация боевых навыков Номаки-сана", — официально сказал он, и остальные члены комитета, которые были там, чтобы решить, кто будет сокращен, поскольку офицеры MPF просто кивнули.

Фугаку поклонился. "Спасибо вам, Хаяо-сан, за то, что согласились помочь сегодня".

Маю оживилась при упоминании имени этого человека — она была почти уверена, что слышала о нем раньше. Он не был частью MPF, но вместо этого выполнял деревенские миссии и был сыном одного из старейшин клана Учиха.

"Нет проблем. У тебя талантливый ученик, — сказал он и вложил меч в ножны, пока Маю прихорашивалась. "Я целую вечность не сражался против пользователя марионеток". Он повернулся к ней и склонил голову.

"О! Эм, большое вам спасибо, Хаяо-сама!" — сказала она и поклонилась.

Он усмехнулся, когда она попросила Букими тоже подскочить и поклониться, прежде чем заняться запечатыванием его и бесстыдным подслушиванием разговора Фугаку и Хаяо.

"Возможно, вступление в Военную полицию будет не так плохо, как я думал", — сказал Хаяо, и Маю дернулась. Он дразнил Фугаку? Просто кто был этот парень?

"Хм, наши новые рекруты, как правило, делают вещи интересными", — согласился Фугаку, и Маю уставилась на него широко раскрытыми глазами. Это был юмор? "Я с нетерпением жду возможности поработать с тобой, Хаяо", — тепло закончил он.

Маю поняла, что Хаяо был другом Фугаку. У него были друзья! Она чувствовала странную гордость за него, когда шла туда, где они устанавливали маршруты отслеживания и захвата.

Она прошла остальные тесты без проблем и не могла не почувствовать немного гордости, когда заметила восхищенное бормотание учиха, которые были там, чтобы наблюдать и оценивать возможных новобранцев. Она была ученицей Учихи Фугаку, подопечной Нары Есино и Шикаку и ученицей Хатаке Какаши — чего они ожидали?

000

На следующий день после того, как Маю получила свой значок, она встретила Фугаку на тренировочных полях на рассвете. Он уже был там, двигаясь своим мечом по кружащимся, изящным узорам. Она подождала, пока он закончит, прежде чем подскочить к нему, улыбаясь ему, когда его взгляд задержался на новом значке на ее плече, который теперь включал четыре точки вокруг звезды, обозначавшей ее как офицера, а не простого сотрудника.

"Ты хорошо поработала вчера", — сказал он, и она покраснела от похвалы. "Микото прислала приглашение твоей семье присоединиться к нам на ужин этим вечером, чтобы отпраздновать".

"Мм, мама рассказала мне", — сказала Маю и потопала ногой по грязи, глядя вниз, чтобы скрыть свои красные щеки. "Она и папа планируют быть там".

Он наклонил голову, затем жестом пригласил ее встать перед ним. "Я решил научить вас технике, которую некоторые считают слишком опасной, чтобы передавать дальше. Я верю, что вы будете использовать его хорошо и не навредите себе этим. Считай это подарком на день рождения."

Глаза Маю расширились, и она отчаянно закивала. "Я обещаю, шишоу".

Его губа приподнялась с одной стороны всего на мгновение, прежде чем он вернулся к полной серьезности. "Вы уже знакомы с этим — Техникой Теневого клонирования, которую часто использует ваш товарищ по команде генинов, Узумаки Наруто".

Маю ахнула. "Подожди, правда? Наруто сказал, что сама Годайме заставила его пообещать больше никого не учить, потому что это было довольно опасно для людей без его, э-э, запасов чакры и конституции."

Фугаку склонил голову. "Это правда, и я сейчас объясню почему. Но сначала мне нужно, чтобы вы пообещали, что не пойдете и не научите кого-либо этой технике, если это не будет ваш собственный официальный ученик, которого вы сочтете готовым в будущем ".

Маю промурлыкала и склонила голову набок. "Что насчет Саске?" — спросила она, и Фугаку пронзил ее взглядом.

"Его учитель знает это дзюцу и научит его, когда или если сочтет его готовым", — строго сказал он. Маю подумала об этом с минуту, прежде чем кивнуть в знак согласия.

"Хорошо, я обещаю", — сказала она.

"Хорошо. Первое, что вам нужно запомнить, это то, что для создания Теневого Клона вы должны разделить свою чакру пополам. Это часть того, почему это считается таким опасным — те, у кого низкий запас чакры, действительно могут убить себя, если создадут слишком много клонов. Когда клон рассеивается, чакра возвращается к тебе".

"Другая опасность, о которой вы должны знать, заключается в том, что любые воспоминания и переживания Теневого Клона будут возвращены оригиналу, когда он рассеется".

У Маю отвисла челюсть. "Подожди, это значит..."

"Что вы можете научиться чему-то гораздо быстрее, если будете использовать Теневого Клона в тандеме с вашим собственным обучением, да. Однако, — тут он послал ей строгий взгляд, — это может создать нагрузку на сам разум, если вы будете злоупотреблять этой функцией. Наруто, я знаю, каким-то образом использует сотни клонов без проблем, но я считаю, что отсутствие негативной реакции как-то связано с его дополнительными ... ресурсами."

Маю нахмурилась и серьезно кивнула. Последнее, что она хотела сделать, это разрушить пещеру своего собственного разума. Она бы тщательно протестировала эту функцию, прежде чем использовать ее слишком часто. После того, как он закончил давать обзор дзюцу, она не могла не подумать, что это было полезнее, чем она ожидала, особенно учитывая, что только очень продвинутые пользователи Шарингана могли отличить теневой клон от оригинала.

Наконец, он провел ее через создание дзюцу, и когда она сделала это в первый раз, она испытала очень неприятное ощущение, что ее чакра разделяется на две части. Она уставилась на идеальную копию самой себя.

"Хм", — сказала она, разглядывая область груди — с каких это пор ее груди стали такими большими? И действительно ли она выглядела такой коротышкой рядом с Фугаку-шишоу? Теперь она была очень приличного роста — пять футов семь дюймов! Кроме того, ее волосы выглядели довольно хорошо в тот день. Неплохо.

Когда Фугаку заставила ее контролировать своего клона — и разве не странно, что у них была какая-то странная связь, когда клон просто знал , что она хочет, чтобы она сделала — она наблюдала, как ее клон-я запускает Букими вверх и вниз по полю с помощью нитей чакры. Затем Фугаку отвел клон-Маю на другую сторону поля, прошептал что-то ей на ухо, затем велел ей разойтись.

Маю моргнула, когда почувствовала, как поток информации от ее клона появился в пещере ее разума. Внезапно всплыло воспоминание, которое не принадлежало ей, но было ее воспоминанием о том, как Фугаку сказал ей принести им чай и немного фруктов на завтрак, а затем встретиться в его кабинете. К этому дзюцу нужно было немного привыкнуть.

000

Маю и Хината были переведены в общие силы, куда и попало большинство офицеров. В конце концов они попали бы в следственную группу, но пока им предстояло освоиться в качестве обычного патрульного полицейского.

Ей дали ее самое первое расписание патрулирования, и они с Хинатой обменялись взволнованными улыбками, сравнивая их. В обычные дни патрулирование осуществлялось в камерах по два человека. Ночью, когда происходило большинство самых отвратительных вещей, патрули работали в камерах по четыре человека. У каждого офицера был напарник, с которым они почти всегда патрулировали.

Как младший офицер, ее напарником будет один из шиноби ранга джоунин в полиции. Она склонила голову набок и одними губами произнесла Учиха Юхуи. Ха, значит, ее напарница была одной из немногих женщин-офицеров. Учиха были чрезмерно традиционны и имели тенденцию заставлять своих членов женского пола уходить на пенсию, как только они выходили замуж, поэтому большая часть силы в конечном итоге была мужской.

В расписании Маю было меньше патрулей, чем у Хинаты, так как она должна была повсюду следовать за Фугаку, занимаясь ученическими делами и учась у него. Она собиралась проводить в патрулировании два утра, один вечер и одну позднюю ночь в неделю. В расписании Хинаты было в два раза больше смен.

Первый день Хаяо в полиции показал, что он занимает новую должность лейтенанта Следственного отдела, который недавно получил больше финансирования. Это означало, что Хаяо теперь был боссом Дая и будущим боссом Маю.

Проводя все больше и больше времени среди клана, Маю начинала понимать, что Учиха на самом деле не были кучкой заносчивых придурков. Им просто нравилось притворяться , что так оно и есть, но большинство из них проявили бы настоящие эмоции, как только привыкли бы к тебе. Если бы вы посмотрели достаточно внимательно. Хаяо был одним из тех учиха, которые держались не так чопорно, как большинство членов клана.

Четырнадцатый день рождения Маю прошел без происшествий — она поужинала с Восьмой командой на следующий день после праздничного ужина со своими родителями, Фугаку и Микото. Она сказала своим родителям не беспокоиться о вечеринке до следующей недели, когда Шикамару и Энсуи должны были вернуться на месяц отпуска из ARF.

Она с нетерпением ждала встречи с ними в течение нескольких недель, и, вероятно, именно поэтому Шикаку выглядел так, словно предпочел бы отрезать себе руку, чем быть тем, кто сообщит ей, что их отозвали из деревни для выполнения другого задания. "Мне жаль, Маю-тян, но Суна попросила нашей помощи кое в чем, и Итачи-сама почувствовал, что рабочие отношения Энсуи и Шикамару с детьми последнего Казекаге сделали их лучшим выбором. Отношения с советом Суны все еще напряженные, поэтому убедить их позволить нам вообще помочь было непросто ".

Маю сидела напротив Шикаку, ссутулившаяся и несчастная. "Значит, они не вернутся домой", — сказала она, и он вздохнул.

"Нет, вероятно, не раньше, чем через пять месяцев. Хотя на самом деле это не так уж и долго, — сказал он. "Ты будешь занят в MPF — это пройдет раньше, чем ты успеешь оглянуться".

Маю встала и обошла стол, затем села на колени Шикаку — чего она не делала уже несколько месяцев — и уткнулась лицом в его плечо. "Это отстой", — сказала она раздраженно, и он усмехнулся, обнимая ее.

"Да, это так. Но я чертовски горжусь вами обоими, — сказал он, и она позволила себе насладиться его похвалой, прежде чем вздохнуть и встать.

"Ну, очевидно, что в этом виноват только один человек", — сказала Маю, фыркнув.

Несколько дней спустя она шаталась под грузом стопки папок, предназначенных для архивов, когда внезапно большая часть веса упала, и она оглянулась, чтобы увидеть Итачи, который теперь нес половину ее стопки и игнорировал заинтересованные взгляды, которые он получал от различных учиха, разбросанных вокруг.

"Хокаге-сама", — сказала она, вложив в свой тон столько льда, сколько смогла, и вздернула к нему нос. Краем глаза она заметила, как дернулась его губа в том, что, как она знала, было проявлением веселья, которое только разозлило ее.

"Маю-тян. Куда мы направляемся?" — Беспечно сказал он, и она впилась в него взглядом.

"Я направляюсь в архив. Ты можешь просто положить их туда, где ты их нашел, — чопорно сказала она.

"Каким бы я был хокаге, если бы наблюдал за одной из своих собственных битв?"

"Из тех, что портят дни рождения и портят настроение", — проворчала она, и он на самом деле усмехнулся, заставив нескольких человек переглянуться с ними.

"Я вижу, Шикаку-сан не шутил, когда сказал, что ты затаил обиду". Он последовал за ней по пахнущему пылью коридору. Она проигнорировала его, проносясь мимо с задранным носом, когда он придержал для нее дверь.

Она положила папки, которые держала в руках, на пустой стол между рядами полок. "Вы можете положить их прямо сюда, Хокаге-сама. Я уверен, что у вас есть задачи, к которым вам нужно приступить. Задания для назначения, что-то в этом роде."

Итачи вздохнул, и она нахмурилась, когда он взял папку и взглянул на номер ссылки, прежде чем направиться к соответствующей полке и задвинуть ее на место.

"Ты знаешь, я бы не стал этого делать, если бы это не было важно", — сказал он, и она со слишком большой силой втиснула папку с делом в место через проход от него, заставив его поморщиться, когда она смялась.

"О, вам не нужно объяснять свои высокие причины скромному чунину, хокаге-сама", — сказала она с фальшивой сладостью, топая, чтобы взять другую папку.

"Маю-тян", — сказал он с упреком, и она отвернулась от него. Он снова вздохнул.

Они подавали в тишине, пока стопка не закончилась, и она, пыхтя, вышла из комнаты, раздраженная, потому что молчаливое веселье Итачи мешало злиться на него.

"Я пришел сообщить вам, что я освободил для вас место в научно-исследовательских лабораториях Village", — сказал он, когда они вошли в шумный вестибюль, и она споткнулась о собственные ноги. Она подала заявку на место в удивительных, первоклассных лабораториях давным давно, но обычно это место отводилось для людей из Научного корпуса.

Как только она закончила размахивать руками, она развернулась и уставилась на него. "Ты серьезно?" она пискнула.

Он склонил голову. Она прищурила глаза. "Это взятка". Она придвинулась немного ближе, когда он протянул бейдж с ее фотографией и буквами "ДОСТУП К НАУЧНОЙ ЛАБОРАТОРИИ 2-го УРОВНЯ", напечатанными спереди.

"Это возможно", — согласился он.

"Я все еще очень, очень зла на тебя", — объявила она и выхватила его у него из рук.

Она изучила значок и вскрикнула от восторга, когда заметила маленький красный символ в углу, означавший, что у нее есть доступ ко всем самым смертоносным химикатам и материалам. Ладно, может быть, она смогла бы простить его. В конце концов, это была его работа — ставить благополучие Конохи на первое место.

"У меня есть место в Научно-исследовательских лабораториях Конохи! Итачи-семпай, спасибо тебе!" Она бросилась к нему и быстро обняла за талию, прежде чем отскочить к Хинате, которая только что вошла в здание, чтобы похвастаться своим призом. Маю услышала, как Шисуи хихикнул и что-то тихо сказал Итачи, на лице которого было выражение "Я улыбаюсь внутри", подергивающееся вокруг его губ.

Проходя мимо Маю и Хинаты на пути к выходу, Итачи остановился. "Маю, ты будешь свободна завтра на ланч? Я хотел бы поговорить с вами о нескольких небольших вещах, в которых вы, возможно, сможете мне помочь ".

"О, конечно! Эм ... я заканчиваю патрулирование в час, так что примерно через пятнадцать? — Спросила она, все еще отвлекаясь на свой блестящий новый значок.

"Это было бы прекрасно. Я встречу тебя у входа в это время ". Маю помахала ему на прощание, игнорируя задумчивые взгляды Учихи и одного Яманаки, который был там, помогая в допросе, окружавшем их.

Конечно, у нее не было возможности воспользоваться своим блестящим новым значком, чтобы попасть в лаборатории. Вместо этого она оказалась похищенной. Позже она обвинила свое отвлечение в том факте, что она только что получила доступ к Научно-исследовательским лабораториям Конохи.

Она бросилась в свой дом, не останавливаясь, чтобы переодеться, прежде чем отправиться обратно в деревню. Для лабораторий Итачи был таким потрясающим, даже если он выдавал задания, которые не позволяли ее парню покидать деревню во время его единственного перерыва между четырьмя месяцами -

Ее мысли резко оборвались, когда она краем глаза уловила движение. Она сразу поняла, что это не ее родители. Во-первых, потому что они оба были на работе, а во-вторых, потому что у ее родителей не было привычки пытаться ударить ее, как только она переступала порог.

Она инстинктивно пригнулась и развернулась, ударив ногой по одетому в черное колену, которое попало в поле ее зрения. Она вступила в контакт, но у нее не было времени продолжить, потому что кто-то ударил ее сзади, отчего она отлетела в гостиную и врезалась в диван, опрокинув его на спинку, а затем скатившись с него по полу.

Она пнула фигуру в знакомой простой белой маске, которая заставила ее мысли метаться в панике. В последний раз, когда она видела человека, одетого подобным образом, ей пронзили грудь мечом. Она повернулась через плечо, вытаскивая сюрикены, когда она стояла, и посылая их в движение в углу комнаты.

Их трое, подумала она про себя и послала огненные пули в одного из них, когда они бросились к ней. Они увернулись, и она внутренне вздрогнула, когда вместо этого дзюцу врезалось в большие окна, выходящие на переднюю часть дома, что привело к сильному треску и осколкам стекла, вылетевшим наружу на крыльцо.

Есино это бы не обрадовало. "Быстро, пока мы не привлекли внимание ее клана", — прошипел один из них, стоявший справа от нее, и она поняла, что фигура была женщиной.

Другой двинулся, чтобы обойти ее слева, в то время как третий подвинулся, чтобы отрезать ей путь к отступлению к окнам. Маю выхватила свои кинжалы как раз вовремя, когда два шиноби, стоявшие по бокам от нее, двинулись в тандеме. Она полоснула женщину, открыв рану на ее руке и заставив ее зашипеть.

"Я думала, ты сказал, что она чунин", проворчала она, и Маю сделала прыжок с разворота и попала в того, кто был слева от нее.

Женщина и другая фигура двинулись одновременно, и Маю отразила три быстрых удара одной из них. Другой воспользовался случаем, схватил ее и с невероятной силой швырнул на кофейный столик, который треснул и раскололся под давлением, оставив ее с трудом выбирающейся из кучи дров. Она схватила одну из ножек от сломанного стола, когда она толкнула себя в воздух, вращаясь и используя инерцию, чтобы ударить одного из схватившихся шиноби с трещиной по их ключице, удовлетворенно ухмыляясь, когда они ахнули от боли.

Следующие три минуты были потрачены на яростную схватку врукопашную. Она потеряла свои кинжалы, когда ударилась о кофейный столик — это было больно, понятно? — и у нее не было времени распечатать своих марионеток, так как они продолжали давить на нее каждый раз, когда она пыталась. Ее противники были хороши, действительно хороши, но тогда она была почти уверена, что они были АНБУ, а также частью группы Root remnant, так что это было неудивительно.

Маю охнула , когда самая крупная фигура схватила ее за руку и впечатала в полку, отчего та прогнулась, а книги и безделушки полетели на пол. Несмотря на боль, она вовремя подняла руку, чтобы отразить удар женщины, но затем все трое набросились на нее, пиная и колотя кулаками, и в конце концов повалили ее на землю.

Она ахнула, когда почувствовала щипок в руке, и сразу же погрузилась в сон, ее тело обмякло и отказывалось подчиняться ее командам.

"Ладно, пошли, у нас есть только пятнадцатиминутное окно..." — начал низкий голос, но был прерван.

"Нет", — тихо сказала женщина и натянула маску так, чтобы она легла ей на лоб. Маю уставилась на нее, слегка шокированная. Это была Ито Каэдэ, и она выглядела разъяренной. Разве она не была всего лишь чунином? Должно быть, она стала лучше за те годы, что уехала из своей деревни.

"Я хочу, чтобы они страдали, когда узнают, что мы забрали ее. Эти ублюдки." Ее лицо исчезло, и Маю поняла, что кто-то стаскивает с нее туфли. Что ж, это было не к добру.

"Ито-сан, нам было приказано только похитить девушку и доставить ее в безопасное место. Это..."

Маю бы закричала, когда почувствовала, как острый край впился ей в палец ноги, а затем начал пилить, но все, что она смогла выдавить из себя сквозь наркотический туман, — это тихое хныканье. Мгновение спустя довольный голос Ито произнес: "Вот. Посмотрите, что они чувствуют, зная, что кто-то, кого они любят, пострадал. А теперь останови кровотечение, и мы пойдем. Нет, оставь палец прямо там, где они его увидят ..."

Маю не была уверена, что произошло дальше, потому что она впала в беспамятство.

000

Есино пришлось сдержать зевок, пока она шла к дому. Шикаку был теплым присутствием рядом с ней. Он заехал в больницу после того, как его собственный чрезвычайно длинный день закончился, чтобы запугать ее и заставить пойти с ним домой.

Она взглянула на его сутулую фигуру и сжала губы, чтобы удержаться от нежной улыбки. Он заметил это и одарил ее редкой улыбкой, которая всегда заставляла ее сердце биться немного быстрее.

Есино протянула руку и переплела свои пальцы с его после того, как вытащила его руку из кармана. Обычно они не были предназначены для публичного проявления чувств, но было темно, и дорожка была пуста. Он сжал ее руку, и она повернулась вперед как раз в тот момент, когда они завернули за поворот и увидели свой дом.

Они оба резко остановились. Входная дверь была открыта, что на самом деле не было бы таким уж странным — Маю имела обыкновение делать такие вещи, как забывать закрыть дверь, когда она была взволнована. Однако ситуация стала тревожной, когда они осмотрели остальную часть сцены. Свет в гостиной был включен, освещая стекло, которым было усеяно крыльцо и двор из разбитых и обугленных окон.

— Маю, — выдохнула Есино, и они обе двинулись вперед, пригибаясь к земле и кружа по освещенному переднему двору.

Шикаку просигналил, что войдет с черного хода, и она послала ответ, давая ему понять, что пришла сверху. Она бесшумно спрыгнула на крышу и открыла окно своей спальни, отключив ловушки, которые они установили по пути.

В доме было тихо, когда она прокралась через темные комнаты в холл. Когда она убедилась, что на втором этаже нет угроз, она перепрыгнула через ограждение лестницы и легко приземлилась на носки ног в холле. Когда она вошла в гостиную, мир вокруг нее замер.

В глубине души она наполовину предполагала, что Маю случайно что-то взорвала и теперь собирала ничего не подозревающих жертв, чтобы помочь ей отремонтировать дом до того, как они с Шикаку вернутся. Один взгляд на комнату, и эта теория вылетела в окно. Здесь была драка — жестокая и короткая.

Полка в другом конце комнаты была треснута посередине, так что полки встали буквой "V", вывалив содержимое на пол. Диван был перевернут, а на одной из стен виднелась вмятина размером с человека вместе с несколькими сюрикенами, воткнутыми в штукатурку. Окно было полностью разрушено, занавески вокруг него опалены, а кофейный столик разлетелся на куски, как будто в него кого-то сильно швырнули.

Шикаку стоял рядом с полкой, уставившись на что-то на земле. Его руки были сжаты в кулаки, и мелкая дрожь пробегала вверх и вниз по его телу. Есино не могла видеть, на что он смотрел, но она чувствовала знакомый запах крови. На мгновение ей не захотелось двигаться вокруг перевернутого дивана, боясь того, что она найдет.

Затем ее медицинская подготовка дала о себе знать, и она быстро прошла через комнату. Ее взгляд проследил за кровавым следом и остановился там, где был взгляд Шикаку. Посреди комнаты безобидно лежал маленький палец ноги — отделенный от тела около двух часов назад, судя по цвету, — и, просто чтобы устранить любые сомнения в том, чей это был палец, рядом с ним был клок синих волос.

На мгновение мир вокруг нее поплыл. Кто-то ворвался в их дом и напал на их дочь. Они изуродовали ее и оставили улики в качестве своего рода насмешки. Маю, подумала она, и мир снова обрел четкость. У них не было времени стоять и пялиться на придатки. Они должны были вернуть ее.

"Шикаку", — рявкнула она, и его взгляд метнулся к ней. Что бы он ни увидел на ее лице, должно быть, это взбодрило его, потому что он судорожно вздохнул, а затем отвернулся от ужасной сцены на полу.

"Я попрошу кого-нибудь послать за Итачи-сама и Фугаку-сан", — сказал он скрипучим голосом, и Есино повернулась и вышла из комнаты, затем помчалась в их спальню, решительно отводя глаза от двери Маю.

Она подошла к своему шкафу и отбросила обувь и несколько коробок в сторону, пока не нашла то, что искала. Когда она вошла в гостиную несколько минут спустя, Шикаку вернулся и отдавал приказы нескольким членам своего клана, которые бросились осматривать дом и смотреть, нет ли каких-либо других признаков незваных гостей. Он оглядел ее форму, бронежилет и медицинскую сумку на бедре. Ее глаза призывали его сказать что-нибудь о том, чтобы она осталась. Он этого не сделал. Может быть, Нара действительно были такими умными, какими все их изображали.

Мгновение спустя произошло три перемещения воздуха, и затем Учиха Фугаку вошел в комнату, окидывая взглядом хаос, два офицера следовали за ним по пятам.

"Хито-сан, оцепите место происшествия. Дай-сан, обыщите остальную часть дома, — рявкнул он, затем переместился, чтобы встать между двумя Нара.

"Шикаку-сан, расскажите мне, что здесь произошло", — сказал он ровным тоном. Есино слушала, пока ее муж отрывистым голосом рассказывал ему, когда именно они вернулись домой и что нашли.

Фугаку долго смотрел на палец ноги, поджав губы, и Есино решила, что у них нет времени на все эти мужские переживания.

"Верно. Я собираюсь пойти за Цуме — она в деревне, верно, Итачи-сама?" — Спросила Есино у мужчины, который только что вошел в комнату. Он вздрогнул и кивнул, слегка нахмурившись, когда увидел разрушения. "Хорошо, я собираюсь пойти за Цуме, а затем я собираюсь разыскать свою дочь. Ты идешь?" Последнее было сказано ее мужу.

Она прямо встретила его взгляд, скрестив руки на груди и приподняв одну бровь. Он склонил голову. "Показывай дорогу".

Фугаку шагнул вперед. "Я тоже буду приходить".

Есино посмотрела на него и вздрогнула, когда поняла, что его глаза покраснели и кружатся. Было похоже, что Злой Глаз Фугаку появится в тот вечер. Итачи не пытался остановить их, вместо этого жестом попросил АНБУ передать ему пустой свиток заданий, который он быстрыми движениями заполнил и передал Есино.

"Я ожидаю, что эта миссия будет успешной", — сказал он, затем снова повернулся к хаосу в гостиной. "Отец, пожалуйста, позволь мне помочь в обработке сцены. Я думаю, что все еще помню, как это было. Я буду держать всех остальных снаружи, пока Цуме-сан и Куромару не прибудут, чтобы обнюхать местность."

Фугаку кивнул, и затем они втроем выскочили в ночь. Есино сжала в руке свиток миссии и сказала себе, что с ее сумасшедшей, социально неумелой, блестящей дочерью все будет в порядке. Она должна была быть такой.

000

Они пришли за Маю примерно через три часа после того, как она проснулась. Ито Каэдэ выглядела немного менее безумной, чем прямо перед тем, как отрезала Маю палец на ноге, но она поняла, что женщина была всего в одном или двух толчках от того, чтобы снова потерять его.

Маю быстро заморгала, когда ее выволокли в освещенный коридор и в комнату с металлическим стулом и яркой лампочкой. Фу, как неловко — она была похищена абсолютным клише. Они привязали ее к стулу металлическими цепями, и она отказалась показать, как это больно из-за ее разбитой спины и чувствительных ног, на которых были носки и ничего больше, кроме повязки на обрубке пальца.

Ито Каэдэ уставилась на нее. Она уставилась на него в ответ. Улыбающейся, счастливой куноичи с фотографии в файле, который им дал Грасс, больше не существовало. У этой Ито Каэдэ были глубокие морщины на лице, а в волосах виднелись седые пряди. Ее лицо было суровым, а в глазах не было ни капли милосердия. Наконец, женщина заговорила.

"Здесь тебя никто не найдет", — сказала она, и Маю ухмыльнулась.

"О? Как будто никто не мог найти вашу операционную базу?" Ито напрягся, затем откинулся назад, изображая расслабление и оглядывая комнату.

"Должен признаться, я не ожидал, что ты будешь играть со мной".

Ито прищурила глаза. "Вы являетесь центральной частью расследования дела Акацуки и Китару Хикари. Вы также самая легкая мишень из тех, кто находится во внутреннем круге Сил реагирования. Уровень чунина и не постоянно окружен командой или семьей ".

Маю закатила глаза. "Я не знаю, кто сказал вам, что я "центральная часть расследования", но я в основном там для того, чтобы приносить чай и ездить за продуктами".

Ито ухмыльнулся. "Мы оба знаем, что это просто неправда. Кажется, ты находишься в центре многих событий. Вы привлекли внимание некоторых влиятельных людей ".

Маю замерла, когда вспомнила, с кем был Ито, когда она напала на Маю. Корень. Она работала с Рут, именно так она входила в Коноху и выходила из нее незамеченной. Это означало, что таинственный лидер решил, что Маю представляет угрозу, и помог Китару Хикари проникнуть в деревню, а затем похитить ее.

Но кто мог знать, насколько велика была роль Маю в расследовании? Только четыре человека знали, что она, по сути, была главным следователем. Хотя, учитывая, что Шикаку и Фугаку потрясали людей, а также количество времени, которое она провела, скрываясь в полиции с обоими мужчинами, не потребовался бы огромный когнитивный скачок, чтобы предположить, что она станет легким средством получения информации для расследования. Похоже, у них действительно кто-то запаниковал, если они сделали ставку на Маю — это было рискованно. Хотя с уходом Какаши и ее команды генинов из деревни, вместе с Энсуи и Шикамару, ее доступных союзников стало меньше.

Кто бы это ни был, они были достаточно близки к ней и Фугаку, чтобы понять, насколько глубоко она была вовлечена. Что означало, что они, скорее всего, были членами MPF. Эта мысль оставила кислый привкус у нее во рту. Маю полюбила эту организацию и ненавидела саму мысль о том, что в ней замешан предатель.

"Я не собираюсь тебя мучить", — сказал Ито, прерывая мысли Маю.

"Итак, вы захватили меня для получения информации, но вы не собираетесь допрашивать меня", — сказала она категорически, не пытаясь скрыть свое недоверие.

Ито ухмыльнулся, и это была не очень приятная ухмылка. "О, нет. Видите ли, мы не обязаны этого делать. Когда придет наш союзник, он вытянет из вас информацию без того, чтобы нам пришлось и пальцем пошевелить. Я просто хотел дать тебе шанс поговорить без того, чтобы мы сначала превратили твой разум в кашу.

Маю послала ей самый невозмутимый взгляд, на который была способна. "Верно", — сказала она, растягивая слово. "Из того, что я могу сказать, тебе просто не терпится наложить на меня свои руки, но по какой-то причине ты сдерживаешься". Маю склонила голову набок, наблюдая за тем, как подергивались пальцы женщины и как она теперь наклонялась к Маю.

"Кто-то сказал тебе не делать мне больно", — медленно произнесла она и усмехнулась, увидев, как вздрогнула женщина. "Кто-то, кого ты боишься. Хммм, интересно, что твой "союзник" подумает о моем отсутствующем пальце.

Да, там чувствовалась некоторая нервозность. С чего бы кому-то, кто планировал превратить ее в овощ, беспокоиться о ее физическом состоянии? Если не...

"Этот человек знает меня", — сказала она, и Ито дернулся. "Он, очевидно, не испытывает угрызений совести из-за того, что убил меня, но не хочет, чтобы я страдал. Хм."

Кто-то, кто якобы мог превратить мозг человека в кашу и извлекать информацию без необходимости физических пыток. Мужчина, судя по местоимению, которое использовал Ито, и достаточно близкий к ней, чтобы понять, насколько активно она участвовала в расследовании дела Рут.

Яманака Иноичи подходил под это описание, но она отбросила эту мысль. Он был одним из немногих людей в деревне, кто знал, что она может отразить атаки на свой разум, поэтому не стал бы беспокоиться. Единственной другой Яманакой, с которой она проводила какое-то время, была Ино, и Маю могла подумать, что она раздражает, но девушка была верной.

Так что, скорее всего, не Яманака, хотя она не могла полностью игнорировать эту идею. Может ли Шаринган сделать что-то подобное? Возможно, гендзюцу высокого уровня смогло бы сделать что-то подобное. Просмотрев Корневые файлы, Маю поняла, что существует больше трех уровней Шарингана, которые она первоначально предполагала, и что достижение их было ... не из приятных.

Чего у нее не было, так это информации о том, что именно люди могут делать с этими глазами за пределами "обмани смерть". Ито снова вывел ее из задумчивости, хотя на этот раз ударом по лицу. Ой.

"Ты высокомерный, не так ли? Так уверена в своих маленьких выводах, " прошипела она, и Маю сузила глаза, когда увидела, что женщина снова выглядит немного расстроенной.

"Ну что ж. Да, — сказала она.

Позже, когда она вернулась в свою камеру, залечивая свои новые синяки, она поняла, оглядываясь назад, что, вероятно, ей следовало попытаться применить те уроки дипломатии, которые давала ей Микото. Если подумать, она предпочла бы синяки.

Когда двое охранников — мужчина и женщина — выволокли ее вместе с металлическим стулом из комнаты обратно в камеру, она нашла время осмотреться. Длинный коридор находился под землей, и она заметила лестницу, ведущую направо из комнаты для допросов. Охранники повернули налево и потащили ее между собой за угол и обратно в ее менее чем звездное жилье.

Маю больше никого не видела и не слышала. Она также заметила, что женщина с длинными каштановыми волосами, собранными сзади в пучок, ненавидела Маю так же сильно, как и Ито, если судить по тому, как она крепко сжала ее руку до синяков и так сильно сжала губы, что они побелели по краям. Мужчина-охранник, казалось, проявлял к ней другой интерес, с его оценивающим взглядом и тем, как его руки задержались, когда они втолкнули ее в камеру. Отвратительно.

Маю села и прислонилась к земляной стене, дыша сквозь боль и оценивая свое положение. Они сняли с нее одежду и надели на нее простые хлопчатобумажные брюки и свитер, пока она была без сознания. На ногах у нее были только носки, не считая бинтов. У нее было несколько сломанных ребер, сильные ушибы и, вероятно, небольшая потеря крови. Судя по состоянию ее тела, она не ела и не пила жидкости более двадцати четырех часов.

У нее также было ограниченное количество времени, чтобы сбежать. Если их информация о Китару Хикари была верна, то она состояла из чунинов и средних джоунинов, в отличие от Акацуки, которые все были монстрами S-ранга. Маю, вероятно, смогла бы справиться со своими похитителями, если бы была умна в этом. Кем бы ни был человек, который собирался совершить набег на ее мозг, он, вероятно, был довольно силен — достаточно силен, чтобы ее похитители удержались от того, чтобы сделать с ней что-то слишком ужасное, хотя они, очевидно, хотели ее крови. Так что ей нужно было сбежать до того, как он приедет.

У нее не было ни оружия, ни инструментов, и теперь ее постоянно охранял один человек. Сердитая женщина и Парень-Извращенец установили график дежурств, причем Парень-Извращенец шел первым. Она слышала, как он шаркает возле ее камеры.

Так что все, что у нее было, — это ее ум и сверхъестественная способность выводить людей из себя. Ей нужен был кто-то, кто открыл бы дверь. Ладно, значит, ее блестящий план состоял в том, чтобы подразнить одного из охранников. Она сразу же вычеркнула Парня-Извращенца. Вероятно, было бы легко заставить его войти в ее камеру, но она не хотела иметь дело с последствиями, если он одолеет ее. Нет, это была Сердитая Женщина — Маю могла справиться с побоями лучше, чем то, что имел в виду другой охранник.

Маю откинулась на спинку стула и погрузилась в легкую дремоту, пока ждала пересменки. Когда он пришел, она подождала несколько минут, чтобы убедиться, что они одни, прежде чем заговорить. "Итак", — прохрипела она, а затем прочистила горло. "Я тебе действительно не нравлюсь, да?"

Шарканье ботинка было единственным признаком того, что Разгневанная Женщина услышала ее. "Я предполагаю, что у вас есть какая-то трагическая история, в которой виновата одна из Великих Деревень Шиноби. Может быть... мертвый любовник?" Ответа не последовало, и Маю задумчиво промурлыкала. "Нет? Ребенок? Член семьи. Да, — сказала она, услышав резкий вдох. "Родитель? Брат или сестра. А. Может быть, сестра? Моложе, наверное." Дыхание охранника участилось. Джекпот.

"Держу пари, это была тяжелая смерть, раз ты так расстроился", — сказала Маю с притворной небрежностью. "Хотя на самом деле, ты можешь винить только себя. Если бы ты был там, это никогда бы не...

Она была отрезана, когда дверь в ее камеру взлетела вверх, ударившись о стену, а затем женщина набросилась на нее, нанося удары и крича ей в лицо. Вау, подумала Маю, прежде чем отчаянно начала сопротивляться. Она ударила женщину локтем в лицо и двинула коленом ей в живот, переворачивая ее на спину и следуя за ней. Маю схватила волосы по обе стороны головы женщины, наполовину вытащив их из пучка, и швырнула обратно в плотно утрамбованную грязь.

"Ах ты, маленькая сучка!" — завопила женщина, переворачивая их обратно.

Маю продолжала держать ее за волосы, вытягивая их еще дальше из пучка. Разгневанная женщина схватила себя руками за горло, а затем ее вес внезапно поднялся, выворачивая плечо Маю, когда она вовремя не ослабила хватку за волосы.

"Что, черт возьми, ты делаешь?" — Прошипел охранник-извращенец, выволакивая рыдающую женщину из камеры и захлопывая за ними дверь.

Маю услышала, как замок защелкнулся, когда мужчина продолжил ругать свою партнершу, и перевернулась на бок, задыхаясь, когда ее травмы дали о себе знать. Она была почти уверена, что теперь может смело добавить "сотрясение мозга" к своему списку проблем.

"Ты хочешь, чтобы Ито убила тебя, как она сделала с тем последним парнем, который проигнорировал ее приказ?"

Маю села, не обращая внимания на слезы боли, текущие по ее лицу, и улыбнулась, несмотря на то, что все ее тело пульсировало.

"Давай, давай приведем тебя в порядок, прежде чем она поймет..." Их голоса стихли, и Маю поднялась на ноги и, спотыкаясь, направилась к двери.

Потребовалось всего несколько секунд, чтобы аккуратно подправить шпильку, которую она взяла у Сердитой Женщины, пока они боролись, чтобы взломать замок. Она приоткрыла ее и выглянула из-за угла. Когда никто не появился в поле зрения, она вышла и тихо закрыла дверь за собой, а затем быстро заперла ее снова. Хотелось бы надеяться, что они на самом деле не заглянут внутрь, чтобы проверить, была ли она все еще в своей камере, но тогда зачем им это делать?

Прихрамывая, она направилась по коридору к лестнице, которую видела раньше. Они как раз появились в поле зрения, когда она услышала голоса, доносящиеся от них. "- ладно, ты же не можешь на самом деле сказать, что ввязался в драку. Ты вернешься охранять дверь, как будто ничего не случилось", — говорил Парень-извращенец.

Маю проскользнула в теперь уже темную комнату для допросов и прижалась к стене сразу за открытой дверью, затаив дыхание, когда их шаги приблизились.

"Она ... она говорила о моей сестре", — сказала женщина дрожащим голосом.

"Я знаю", — успокаивающе сказал Извращенец. "Она просто пыталась вывести тебя из себя. Давай, давай..."

Они прошли мимо нее и завернули за угол, а Маю проскользнула обратно в коридор, а затем вверх по лестнице, которая была высечена прямо в камне, так быстро, как только могла, не производя шума.

Сырость в воздухе уменьшалась по мере того, как она поднималась выше, и она была немного удивлена тем, как долго это продолжалось. Она заметила естественный свет наверху и замедлила шаг, напрягая слух. Ее чакра вернулась к ней примерно на полпути вверх по лестнице, и она действительно пролила несколько слез облегчения.

Когда до нее не донеслось ни звука, Маю оглядела простой деревянный дверной проем и моргнула. Она находилась в помещении, похожем на подвал, с полками вдоль стен и другой лестницей — на этот раз деревянной — прямо напротив нее. Она обратила внимание на царапины на полу и две полки, которые стояли пустыми у дальней стены, и поняла, что ее заперли в потайном подвале под погребом. Милые.

Она вздрогнула, когда с лестницы позади нее донеслись шаркающие шаги, и бросилась к штабелю бочек, свернувшись в клубок, чтобы спрятаться за ними, как раз в тот момент, когда появился Извращенец, насвистывающий и выглядящий в целом счастливым для человека, который только что утешал своего товарища по команде из-за смерти ее сестры. Фу, какой подонок.

Маю огляделась и чуть не расплакалась, когда увидела, что прямо напротив нее на бочке сидят ее пояса с инструментами, в комплекте со свитками и мешочком с кунаями. Обуви нет, но, эй, у девушки не может быть всего. Она подождала, пока мужчина пройдет через подвал и поднимется по лестнице, затем встала, моргая пятнами, когда они появлялись в ее поле зрения. Она схватила свой ремень, вздохнув с облегчением, как только он был прикреплен.

Затем она оглядела припасы в подвале, сопротивляясь желанию обрадоваться, когда нашла бутылку воды. Она возилась с крышкой, торопясь открыть его, и хотя напиток был слегка теплым и немного застоявшимся на вкус, она была почти уверена, что это лучшее, что она когда-либо пробовала. После того, как она проглотила половину, она схватила батончик с пайками и открыла его, запихивая большую часть в рот в спешке, чтобы поесть, а другой положила в сумку вместе с большим количеством воды.

Как только она съела свою импровизированную трапезу и запила ее оставшейся водой, она посмотрела на лестницу, ведущую наверх. С чакрой, усиливающей ее чувства еще раз, она едва могла разобрать звук голосов сверху. Она слышала... Может быть, четыре? Добавьте к этому Злую женщину ниже, и получится пять врагов. Маю вздохнула. Она пожалела, что у нее нет парочки ее взрывающихся жуков или коктейлей "Майю". Граната тоже была бы хороша, но у нее ничего не было с собой, когда ее забрали.

Ее взгляд упал на пыльную нижнюю полку, задвинутую в угол, и она на мгновение моргнула, когда увидела пластиковые бутылки с различными чистящими средствами, напечатанные на выцветших этикетках. Медленно она начала улыбаться. Верно, это было бы просто замечательно.

000

"Хорошо, запаховый след заканчивается здесь, но я почти уверена, что она близко — она не такая старая", — сказала Цуме, сидя на корточках и изучая землю. Они находились в Стране Рек и почти целый день шли по извилистому, петляющему следу похитителей Маю.

Кем бы они ни были, они были хороши в сокрытии своих следов — просто недостаточно хороши, чтобы обмануть объединенные навыки начальника полиции и главы клана Инузука.

Цуме и Куромару согласились присоединиться к их поисковой группе, когда Шикаку, Есино и Фугаку появились на ее крыльце. Есино почувствовала небольшой спазм в груди, когда Киба появился позади своей мамы после того, как Шикаку объяснил в кратких, отрывистых словах, почему они были там. Выражение его лица было как у ребенка, который никогда раньше не сталкивался с потерей друга. Он пытался пойти с ними, но Цуме только покачала головой.

"Ты еще не дорос до нашего уровня, Киба. Ты замедлишь нас." Однако у Есино не было места для слишком сильных чувств к нему, потому что все, о чем она могла думать, это добраться до Маю, прежде чем они сделают что-то хуже того, что уже произошло.

Цуме наблюдала за происходящим жестким взглядом опытного шиноби, хотя вздыбленная шерсть Куромару и ее резкие движения выдавали тот факт, что она была взбешена. "Хорошо. На вершине Маю были задействованы три человека — они пытались скрыть свои запахи, но не так много проходит мимо наших носов ", — сказал Цуме рассеянным голосом. Затем она ухмыльнулась. "Кровь Маю здесь не единственная. Твоя девочка дралась." Шикаку хмыкнул с того места, где он стоял рядом с Есино, с каменным лицом.

"Хм...пахнет..." Тсуме присел на корточки и вдохнул прямо над кровью. "Пахнет так, будто они накачали ее наркотиками. Вероятно, это единственный способ заставить ее прийти тихо." От Есино не ускользнуло, как взгляд Цуме задержался на пальце ноги, прежде чем она резко встала.

"Верно. Я понял это. О, а Итачи? Один из этих ароматов мне знаком — я уловил его запах в вашем офисе, но не думаю, что когда-либо видел этого человека на самом деле.

Люди в комнате застыли при этих словах. Там был один из АНБУ Итачи. "Я понимаю", — сказал он высокопарным тоном. "Спасибо, что дали мне знать. Я приму соответствующие меры".

Они не потрудились ответить на это, вместо этого повернувшись, чтобы последовать за Цуме, когда она отправилась по тропе, которой, по ее словам, было около трех часов. Три часа — это долгий срок, чтобы оказаться в руках врага, особенно врагов, которые уже показали, что готовы быть жестокими.

Легкое прикосновение к ее плечу заставило ее оглянуться на мужа, который бежал рядом с ней и внимательно осматривал окрестности. "С ней все будет в порядке. Она сильная."

"Да", — сказал Есино через мгновение, задаваясь вопросом, кого он пытается убедить — себя или ее.

Теперь след простыл, и Есино захотелось ударить кого-нибудь в отчаянии. Они были близко, она знала, что они были, но теперь им придется медленно обыскивать местность, что потребует времени, времени, которого у Маю, возможно, не было.

Есино устала, ей было больно и страшно, и впервые с тех пор, как она вернулась домой на место преступления, она позволила себе представить, что могло случиться с ее дочерью. Маю была так полна жизни — настолько бесстыдно, — что трудно было представить, что эта жизнь может быть уничтожена. Она была подарком для их семьи, и особенность такого рода подарков, с чем согласится любой шиноби, заключается в том, что их можно было забрать так же быстро, как они появились.

Есино заставила себя сделать глубокий вдох и отодвинуть эти мысли в сторону — в данный момент они не помогали, и она знала, что если она сломает и без того слабый контроль своего мужа, он рухнет. Последнее, что им было нужно, — это объявить о своем присутствии кому-либо в радиусе трех миль, разрушив пейзаж вокруг себя в порыве гнева.

"Хорошо," сказала она спокойным голосом, "Нам нужно..."

Она была прервана звуком взрыва и появлением большого облака дыма, поднимающегося над деревьями примерно в миле от их местонахождения.

"Это моя девочка", — сказал Шикаку низким, гордым голосом рядом с ней.

Она не стала тратить дыхание, пытаясь ответить, когда все они промелькнули между деревьями и над водой в направлении беспорядка. Они замедлили шаг, когда приблизились к большому каменному поместью, спрятанному на скалистом холме и окруженному поросшими мхом высокими деревьями, которые были заметны в Стране Рек.

Они услышали отчетливый звук лязгающего оружия по другую сторону высокой стены, которая занимала большую часть справа от дома, и побежали в том направлении. Мгновение спустя они взобрались на камень, и Есино увидела открывшуюся перед ней сцену.

Маю стояла посреди двора, из дома позади нее все еще валил дым от взорванной части стены позади нее. Ее окружали два шиноби, которые выглядели немного опаленными и сильно разозленными и...Шикаку судорожно вздохнул рядом с ней. Две одетые в черное фигуры в белых масках. Есино предположила, что это были представители остатков Root, которые доставляли ее семье такую головную боль в последние месяцы.

Есино почувствовала некоторую гордость, когда увидела, что два шиноби в стандартном снаряжении неподвижно лежат на земле, как и один из поддельных АНБУ. Руки Маю были вытянуты перед ней, и Есино уловила слабый голубой отблеск нитей чакры, которые соединялись с Букими, которая присела перед ней в защитной позе, и двумя милыми маленькими жуками, которых Какаши, казалось, так боялся, прыгая вокруг ее головы.

"Ваш лидер сбежал", — прохрипела Маю членам Root. "Думаю, его не очень волнует, будешь ты жить или умрешь".

Их ответом было движение вперед в синхронной атаке. Есино прыгнула вперед, зная, что ее товарищи делают то же самое, и моргнула в шоке, когда Фугаку добрался до их врагов на целых три секунды раньше, чем она и Шикаку, нанеся удар одному из Коренных шиноби клинком о клинок. Шикаку приземлился рядом с ним, тени уже мчались по земле, чтобы обернуться вокруг двух других. Есино приземлилась рядом с Маю, которая посмотрела на нее с облегчением.

"Мам, эй, ты что-то долго", — сказала она, когда Букими вступила в бой с одним из некорневых шиноби, и два ее Ужаса бросились на светловолосую куноичи, которая выглядела ... ну ... разъяренной.

Цуме и Куромару присоединились к драке, корк пронесся мимо них и врезался в крупного шиноби, который отвлекся на Букими. Есино сморщила нос, когда чья-то рука пролетела по воздуху и приземлилась рядом с ней.

"Дай мне секунду, и я исцелю тебя", — сказала Есино, поймав взгляд Шикаку, и пронеслась через поляну, чтобы ударить людей, которых он поймал, по затылку рукой, подсвеченной зеленым светом. Они рухнули на землю.

Затем Шикаку повернулся и направился к той, что все еще стояла куноичи. Она была блондинкой и на самом деле тряслась от ярости, уставившись на Маю.

"Ты ... ты заплатишь за это", — сказала она сквозь стиснутые зубы. "Мне все равно, что говорит этот человек, в следующий раз я убью тебя немедленно".

"Следующего раза не будет, Ито", — сказал Шикаку низким, убийственным голосом, и Есино пришлось заставить себя не усмехнуться, когда темные полосы тени подняли женщину над землей.

"Уверен в этом?" Женщина зашипела, и Есино пришлось признать, что она была впечатлена, что все еще может говорить, несмотря на объединенное намерение убить, которое излучали Шикаку, Фугаку и она сама. "Я уже отрезал палец на ноге, это не займет много времени, чтобы..."

Она прервалась на искаженном крике, когда Шикаку сломал ей бедро поворотом тени. Прежде чем он смог убить их пленницу, Есино метнулась вперед и вырубила ее. Она бы с удовольствием помучила ее, но в данный момент у них были дела поважнее.

Фугаку покончил со своим собственным противником, а Цуме ходил вокруг, связывая их пленников.

"Так это Ито Каэдэ", — сказал Фугаку.

"Ага. Своего рода разочарование, да?" — Сказала Маю невнятным голосом.

Есино перевел на нее обеспокоенный взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как она покачнулась и рухнула на землю. Фугаку, который всегда был самым быстрым среди своих сверстников, метнулся к ней и поймал ее прежде, чем она ударилась о землю.

"Шишоу, ты действительно классная, ты знаешь?" Маю что-то пробормотала ему, и на мгновение его лицо смягчилось.

"И ты продолжаешь пытаться", — сказал он, но это прозвучало более нежно, чем что-либо еще. Маю, должно быть, тоже так подумала, потому что она просияла, глядя на него, а затем поморщилась, когда он приоткрыл ее разбитую губу.

Есино и Шикаку уже стояли на коленях рядом с ней, доверяя Цуме и Куромару присматривать за новыми неприятностями. Есино начал проводить полевую диагностику, в то время как Шикаку провел дрожащей рукой по волосам Маю.

Есино пришлось сдержать улыбку, когда Маю расширила глаза и продолжала выглядеть жалкой, пока Шикаку не сел, скрестив ноги, и не вытащил ее из хватки Фугаку, так что она растянулась у него на коленях, положив голову ему на плечо и баюкая в его руках. Есино бросила на нее понимающий взгляд, когда появилось знакомое самодовольное выражение.

"Милая, — сказал он, — никогда больше так не делай".

Фугаку прочистил горло и встал. "Я осмотрю дом в поисках информации или любых оставшихся врагов".

"Я пойду с тобой и буду прикрывать твою спину. Куромару останется здесь, чтобы он мог позвонить, если возникнут какие-либо проблемы", — сказал Цумэ, и Фугаку склонил голову.

Куромару устроился рядом с ними и искоса взглянул на Маю, когда она протянула руку и запустила пальцы в его мех, но, должно быть, решил, что она слишком не в себе, чтобы обижаться на ее действия, и вернулся к осмотру их окружения. Есино прикусила губу от самодовольной улыбки Маю и задалась вопросом, как долго она хотела погладить нинкен. Боже, она не могла поверить, что была так близка к тому, чтобы потерять ее.

"Не волнуйся, мама, нужно больше, чем несколько сумасшедших экстремистов, чтобы убрать меня", — сказала она так уверенно, как только могла с расфокусированными и расширенными глазами, все еще умудряясь угадывать мысли Есино, пока она была в сотрясении мозга.

Есино подняла бровь, глядя на нее. "О? И вообще, как тебе удалось сбежать? — спросила она, в основном, чтобы отвлечь ее, когда она добралась до своей левой ноги, которая была обильно обмотана грязными, окровавленными бинтами. Если и было что-то, что могло отвлечь Маю, так это шанс объяснить ее собственный блеск.

"Мм, спровоцировала охранника с длинными волосами напасть на меня", — сказала она немного мечтательно. "Украл заколку для волос, пока она отвлеклась, и использовал ее, чтобы взломать замок моей камеры. Нашел мои ремни и кукол в подвале вместе с какими-то химикатами. Я взбила немного смеси, которая взорвалась бы при добавлении тепла.

"Затем я создал теневого клона и отправил ее с ним наверх. Идиоты окружили ее, и когда она выполнила огненное дзюцу..." Маю свела руки вместе и изобразила взрыв. "-бум. Убил одного и нокаутировал другого, я думаю. Потом я выбежал из огромной дыры в стене, пока они кричали и сходили с ума. Они последовали за мной, и я вытащил нескольких из них своими куклами. Все было бы хорошо, но потом они, — она указала большим пальцем в сторону, где члены Root все еще лежали без сознания или мертвы в случае противника Фугаку, — появились. Я думаю, что их лидер был с ними. Как тот лидер, папа." Она посмотрела на него, пытаясь скрыть, как вздрогнула, когда Есино снял последнюю повязку.

"Он был в плаще и с одной из этих дурацких масок. Должно быть, он услышал, как вы подошли, потому что подписал что-то в своей команде, а затем исчез. Ты появился через минуту, сразу после их первого порыва. Я вытащила одного из них, — сказала она немного гордо, и Шикаку крепче обнял ее и поцеловал в макушку.

"Ты хорошо справилась, Маю-тян", — сказал он грубым голосом. "Я горжусь тобой".

Она просияла, глядя на него, и Есино пришлось сморгнуть слезы. Очевидно, она устала больше, чем думала.

"Ну, ты никогда не станешь моделью для ног после всего этого, но порез был чистым, и он должен хорошо зажить", — сказала она бодрым голосом.

Маю вытянула шею, чтобы посмотреть вниз, туда, где Есино прижимала светящуюся руку к ране, сосредоточившись на том, чтобы избавиться от частичек инфекции, которые начали пускать корни.

"Отвратительно", — весело сказала она, и Есино закатила глаза, в то время как Шикаку усмехнулся.

"Тебе следует начать носить сандалии вместо этих ботинок", — поддразнил он. "Тогда все узнают, какой ты свирепый и закаленный в боях".

Маю действительно выглядела задумчивой, услышав это предложение, а Есино фыркнул со смесью недоверия и веселья.

000

Маю сбежала из больницы на следующий день после их возвращения. После некоторого разумного налета на пост медсестер она нашла пару халатов и несколько украденных туфель, затем вылезла в окно, убедившись, что Есино нигде не видно. У Маю были дела — очень важные дела, которые касались значка, такого же блестящего, каким она его помнила, который лежал на ее прикроватном столике, когда она проснулась.

Не то чтобы ей нужно было находиться в больнице, Есино просто слишком опекала ее. Вероятно. Маю вошла в здание R & D, не обращая внимания на подозрительные взгляды, которые бросали на ее форму и позаимствованную обувь, а также на синяки, которые все еще не сошли с ее лица, и на легкую хромоту, которую она демонстрировала. Ходить с одним меньшим пальцем ноги было тяжело, она все еще привыкала к этому. Хотя ... Разве Есино не говорил что-то о том, чтобы пользоваться костылями в течение нескольких недель? Упс.

Чунин за стойкой регистрации потратил, как показалось Маю, смехотворное количество времени, изучая ее значок, прежде чем вздохнуть и пропустить ее. Она заковыляла на второй этаж, пройдя через второго охранника, который дважды огляделся, но впустил ее.

Когда она наконец нашла свою маленькую лабораторию, то остановилась и уставилась на сверкающие поверхности и блестящее новое оборудование. Она покачнулась, так как у нее действительно закружилась голова, прежде чем схватить пару защитных очков и лабораторный халат, висевшие за дверью, и надеть их. Она провела рукой по поверхности своего лабораторного стола — в своей настоящей, живой лаборатории! — прежде чем потереть руки друг о друга.

"Это, — выдохнула она, — будет потрясающе".

Когда Шикаку наконец нашел свою своенравную дочь после получения срочной повестки из больницы, которая сводилась к следующему: "Извините, мы потеряли Вашу недавно похищенную дочь", ему пришлось остановиться и ущипнуть себя за переносицу.

В одном углу маленькой комнаты булькал большой стакан с зеленой жидкостью. Рядом с ним лежал почти разобранный на части Крошечный Ужас, который каким-то образом был наполовину расплавлен. На другой стороне рабочей зоны стояло длинное блюдо, на котором было множество черных крошащихся кратеров, как будто что-то горело так сильно, что разрушило окружающую его керамику.

Посреди всего этого хаоса, сидя на табурете и навалившись на что-то похожее на коробку с глазными пипетками, слегка похрапывала Маю. Вздохнув, он подошел и подхватил ее на руки.

Она пробормотала что-то, что звучало очень похоже на "Плюгк-бларм", и прижалась к нему, счастливо возобновив пускать слюни, на этот раз на его бронежилет. Когда он проходил мимо маленькой женщины в лабораторном халате в коридоре, он указал ей в направлении лаборатории Маю.

"Там есть пузырящийся зеленый раствор, который, похоже, скоро может сотворить что-то драматическое", — протянул он, игнорируя встревоженный взгляд, который она бросила на Маю. "Возможно, ты захочешь что-нибудь с этим сделать".

Женщина пискнула и убежала в лабораторию Маю, а Шикаку продолжил свой неторопливый выход из здания.

Эта девушка, подумал он про себя со слишком большой нежностью, такая заноза.