Реальность Джеймса (джен)

Примечания:

Ребята, дальше будет реже выходить продолжение, тк начинается работа. Я, буду стараться раз в неделю по выходным выкладывать перевод, но ВОЗМОЖНО грамматика будет страдать.

Но ПБ всегда открыта, пожалуйста помогайте с грамматикой, если найдете ошибки.

И даже может быть что кому-то не понравится дальнейший перевод. Пожалуйста не судите строго, я слаб был в школе на английском. И в колледже. ?

Так случилось, что на следующий день после празднования дня рождения, пятого августа, у Гарри образовался незапланированный выходной. А все из-за очередного нападения Пожирателей Смерти, с которыми Грюм отбыл сражаться. Если бы не неожиданная атака, сегодня должна была быть именно его очередь заниматься с Гарри.

Так что в данный момент Поттер находился в доме в полном одиночестве. В отличие от прошлого раза, когда была атака Пожирателей, в этот раз Гарри яростно рвался в бой. Он бы обязательно выторговал для себя это право, если бы было с кем спорить, но ему просто не дали шанса — к тому моменту, когда он проснулся, все уже ушли. Единственное, что ему оставалось — читать и перечитывать коротенькую записку, оставленную для него на кухне Ремусом.

Гарри,Новая атака Пожирателей Смерти… мы втроем отправились на подмогу… сегодня никаких уроков…воспринимай это как выходной… держись подальше от неприятностей.Р.Л.

Гарри валялся на кровати с дневником Лили и Омутом памяти. В данный момент он находился перед тяжелым выбором, что посмотреть сначала — дневник или Омут. Он так хотел узнать что-нибудь о маме… и папе. Он надеялся, что события в этом мире не сильно отличались от событий в его собственном.

В итоге, рассудив, что раз дневник он уже успел почитать, то сейчас пришло время для воспоминаний, Гарри склонился над Омутом Памяти…

Хогвартс-Экспресс — это было первым, что он увидел. Паровоз издавал последний свисток, извещающий всех, что осталось всего десять минут на то, чтобы попрощаться с провожающими до отбытия поезда.

Гарри огляделся вокруг, пытаясь определить, где находятся его мама или папа со своими друзьями. Это было совсем несложно — они оказались всего в нескольких метрах от него.

Рыжая девочка разговаривала с брюнетом, явно волшебником. Рядом стоял парень в очках с творческим бардаком на голове, на пару с черноволосым юношей хохотавший над какой-то шуткой. Рядом можно было увидеть невысокого пухленького волшебника, который всматривался в толпу в поисках чего-то… или кого-то. Им всем можно было дать лет по тринадцать-четырнадцать, не больше.

Гарри протиснулся чуть ближе. Он как раз добрался до смеющихся волшебников, как прямо над ними раздался яростный вопль.

— ПОТТЕР! — Гарри резко дернулся от неожиданности, инстинктивно ожидая, что орут на него, и лишь через долю секунды сообразив, что «Поттер» означает Джеймс Поттер, а совсем не его имя. Он выдохнул с облегчением.

— БЛЭК! ЛЮПИН! ПЕТТЕГРЮ!

Теперь уже подпрыгнули все пятеро, включая не названную Лили. Они все обернулись по направлению к голосу; там крупный мужчина протискивался к ним сквозь толпу студентов, садящихся на поезд.

— Да, профессор Гербера? — подозрительно невинно отозвался Сириус Блэк.

«Гербера»? — тихонько пробормотал Гарри, поднимая брови.

— Вам четверым — отработка! Сразу после ужина в моем кабинете! — мрачно сказал профессор.

— За что, профессор?! — с возмущенно-невинным выражением лица отозвался Джеймс.

Слегка седеющий профессор внимательно посмотрел на них.

— Я видел, что вы сотворили с Северусом Снейпом, Поттер. Даже не думайте отрицать свою причастность. Жду в моем кабинете после пира. Не забудьте.

Профессор резко развернулся и быстро пошел дальше.

Как только он отошел достаточно далеко, Джеймс и Сириус разразились хохотом, не замечая обращенного в их сторону взбешенного взгляда Лили Эванс, которая стояла со скрещенными на груди руками.

— Поттер! — почти прошипела она с тихой угрозой в голосе. — Что. Ты. Натворил. На. Этот. Раз?

Смех прекратился, но они все еще продолжали улыбаться.

— Да ладно тебе, Лилс!

— Не называй меня так!

— Мы просто немного повеселились. К тому же он тебя обозвал плохим словом, — быстро проговорил Поттер, проигнорировав ее замечание.

— Ха, это надо записать в анналы! — вдруг закричал Сириус.

Ответом ему было тишина.

— Ну ребята. Это же очевидно — кто может похвастать тем, что получил отработку еще до того, как сел в Хогвартс-Экспресс?

— Гррр! — Лили резко развернулась, потеряв всякое терпение, и в бешенстве пошла прочь.

— Ха, она точно будет моей, — сказал Джеймс, провожая ее дурацким влюбленным взглядом.

Лили Эванс на секунду приостановилась и с удвоенной силой зашагала вперед, крикнув через плечо:

— И не мечтай, Поттер!

Гарри покинул воспоминания с широкой ухмылкой на лице. Близнецам Уизли не понравилась бы мысль, что Мародеры умудрились получить отработку ДО того, как сели в Хогвартс-Экспресс.

Неожиданный шум внизу заставил Гарри вздрогнуть. Он быстро выбежал из комнаты и спустился по лестнице.

Члены Ордена Феникса проходили в гостиную через камин и входную дверь. Раненых среди них не было.

Гарри стал пробираться сквозь толпу в поисках знакомого, который мог бы рассказать, что происходит. Натыкаясь на людей, он испачакал свою рубашку чьей-то кровью, но не обратил на это никакого внимания.

Наконец он заметил Римуса, который, прихрамывая из-за глубокой раны на ноге, медленно направлялся в сторону Блэка. Сириус вместе с мадам Помфри склонились над Джеймсом, лежавшим на диване. Медсестра выглядела на редкость измотанной, что было совсем неудивительно, учитывая состояние членов Ордена.

Гарри подошел достаточно близко, чтобы услышать, как в таком обычно спокойном голосе мадам Помфри вдруг явственно прорезалась паника:

— Дыхание остановилось. Мы теряем его!

Гарри в ужасе застыл и, распахнув глаза, смотрел, как мадам Помфри силится спасти его отца. Сириус выглядел ужасно, так, будто искал хоть кого-то, у кого можно было бы спросить, что делать.

— Сириус, с дороги! — рявкнула она на него. Сириус быстро отодвинулся, и Гарри смог наконец разглядеть, что случилось. Кровь хлестала из большой раны в груди, так что все лицо было в ее следах, одежда была вся в чем-то перепачкана и разорвана. Еще одна рана зияла на руке, на ногах была кровь. Очков не было, а глаза закрыты; Гарри мог только молиться, чтобы он снова открыл их когда-нибудь.

Римус успокаивал Сириуса как мог, хотя по его лицу, так же, как и у Сириуса, текли слезы. Гарри чувствовал, что слезы стоят и у него в глазах, но сдерживал их, отказываясь плакать.

Поттер-младший просто не мог отвести взгляда от отца. Он слышал каждый шорох в комнате, так как присутствующие в ней замолкли и старались не производить шума, следя за действиями мадам Помфри. Каждый здесь молился о том, чтобы Джеймс выжил.

Гарри наконец отвел взгляд и встретился глазами с Римусом, который знаком велел ему подойти. Гарри послушался.

Как только Поттер подошел, Сириус и Римус положили ему руки на плечи, поддерживая его. Остальные члены Ордена Феникса тоже стали подтягиваться поближе к мадам Помфри.

— Отправляйтесь в Мунго, разве вы не видите, что я слишком занята, чтобы вылечить вас всех? — отмахнулась она.

Некоторые так и поступили, но остальные остались, чтобы увидеть, выкарабкается ли Джеймс Поттер.

— Что случилось? — тихо спросил Гарри, не совсем уверенный в том, что хочет это знать. Никто не ответил, а Гарри не осмелился повторить вопрос. Вместо этого он задал другой: — Кто сделал это?

— Беллатриса Лестрейндж и, как ни странно это звучит, Питер, — ядовито отозвался Сириус.

Гарри прикрыл глаза, сдерживая ненависть и боль, которые моментально всколыхнулись внутри, отозвавшись на два этих имени. Казалось, именно эти двое Пожирателей Смерти причинили ему наибольшую боль. Именно они научили его ощущать такую ненависть. И они отвечали ему вдвойне. Гарри думал о том, что Беллатриса Лестрейндж сотворила с семьей Невилла.

— Почему мадам Помфри не использует магию? — Гарри наблюдал за тем, как она наливает воду в тазик, приготавливая лоскуты и различные маггловские медикаменты.

— Она не может. Если она воспользуется магией, это точно его убьет, — мягко проговорил Римус.

— Он должен был рассказать, как его использовать, — разгневанно и одновременно виновато прошипел Сириус. Гарри непонимающе посмотрел на него.

— Это не твоя вина, Сириус. Ведь тебе было только восемь лет, и в то время ты все еще хотел внимания и любви родителей, это нормально. Ты не мог знать, чем это обернется потом, — произнес Римус, пытаясь отвлечь Сириуса и Гарри от грустной картины.

— Я помог отцу создать это заклятие, — рявкнул Блэк. Гарри тихонько стоял рядом и внимательно слушал разговор.

— Вот именно, Сириус! Ты помог его создать, так что если кто и сможет найти контрзаклятие, то только ты, — взволнованно ответил Люпин. Сириус же выглядел ужасно сомневающимся и напуганным.

— Джеймс бы доверился тебе. Ты вырос в этом доме; возможно, твой отец оставил тут что-то полезное.

Глаза Блэка неожиданно вспыхнули:

— Мерлин, его журнал! — прокричал он, уже перепрыгивая через ступеньки, ведущие на второй этаж. — Его старый журнал — он на чердаке!

Римус и Гарри побежали за ним, безуспешно пытаясь его догнать.

Они нагнали его наверху, переходящего от одной коробки к другой, в которых хранились вещи, оставшиеся от отца. Гарри осмотрел чердак. Повсюду были нагромождены коробки, заполненные под завязку различными вещами. На каждой коробке была какая-нибудь подпись: «Старые вещи Регулуса Блэка», «Фотографии Кигнуса», «Свадьба Элладоры», «Имущество Ориона». Если не считать коробок, комната, по меркам Блэк-хауса, выглядела вполне прибранной: не было ни пыли, ни паутины. Сириус рылся в коробке, надпись на которой гласила: «Личные вещи Ориона Блэка», в то время как Римус пробирался к коробке «Имущество Ориона». Гарри не знал, что делать ему и поэтому начал рассматривать помещение.

Он разглядывал семейное древо Блэков, когда заметил коробку неподалеку, на которой крупными буквами было написано «ПРЕЖНЯЯ ЖИЗНЬ», чуть ниже подчеркнутая. Его внимание привлекла щель на картонной коробке. Очевидно, коробку недавно открывали.

Гарри подошел поближе и встал на колени, чтобы заглянуть внутрь. Там он увидел черную мантию и книгу, лежащую поверх нее: «Поцелуи взасос с любовью всей вашей жизни. Руководство к действию». Гарри уже собирался взять ее в руки, когда голос Сириуса остановил его:

— Я нашел ее!

Гарри быстро отдернул руку от коробки и оглянулся на Блэка. Тот держал в руках маленькую черную книжку с золотым тиснением имени в левом углу обложки.

Подойдя к Люпину и Сириусу, Гарри уселся рядом с ними.

— Какая прелестная маленькая книжица, — саркастично пробормотал он, смотря на пожелтевшие страницы.

— Нда, записная книжка моего батюшки, — в тон ему отозвался Сириус, вставая и потягиваясь. — Я пойду работать в старый кабинет и, я думаю, мне понадобится твоя помощь, приятель, — закончил он, поворачиваясь к Люпину.

* * *

Гарри сидел на полу около дивана, вглядываясь в лицо отца. Он не сходил с этого места с тех пор, как Сириус и Римус закрылись в кабинете, находящемся в подвале здания, разрабатывая контрзаклятие. Они сидели там уже несколько часов. Мадам Пофри сказала, что Джеймс Поттер не переживет эту ночь, если заклятие так и не будет обнаружено. Он уже потерял слишком много крови, не говоря о внутреннем кровотечении, которое в разы ухудшало ситуацию.

Гарри дотронулся до отцовской руки, наслаждаясь ощущением контакта с ним. Он вздохнул. Встретить чудесным образом своего отца и потерять его вновь, так и не успев познакомиться с ним, узнать его по-настоящему было ужасно больно. Вчера, на одну долю секунды Гарри показалось, что во время их совместного урока ему удалось стать к нему чуточку ближе; казалось, отцу наконец-то удалось расслабиться в его присутствии. И это было так здорово — находиться рядом с ним, не испытывая давящего чувства неуверенности, неправильности, которое всегда возникало, когда они оказывались в одной комнате.

Гарри потряс головой, как будто пытаясь вытряхнуть из нее лишние мысли, и встал. Пора было узнать, как далеко продвинулись два бывших Мародера в своем занятии. Оставалось только надеяться, что они уже завершали свои изыскания, а еще лучше — уже совсем закончили их. Гарри почти бежал весь путь по лестнице в подземелье.

Дверь в подземелье находилась на кухне. Спустившись вниз по лестнице, можно было попасть в большую комнату со стульями, книжными полками и бильярдным столом. Это была игровая комната, зал для отдыха, где уединялись члены семьи. Справа от лестницы был переход, ведущий в длинный коридор с дверьми по обеим сторонам, расположенными друг напротив друга. Это были различные лаборатории для создания зелий, а также комнаты для их хранения. В дальнем конце коридора последняя дверь вела в тот самый кабинет.

Гарри постучал в дверь, прежде чем открыть ее. Никто из находящихся внутри не поднял взгляда, когда он вошел внутрь. Люпин вышагивал перед Сириусом, имея при этом вид озабоченный и встревоженный, Сириус сидел за столом, повторяя выражение лица своего друга.

— Нашли что-нибудь? — волнуясь, спросил Гарри.

Оба Мародера подпрыгнули от неожиданности и посмотрели на младшего Поттера.

— Ох, Гарри, нельзя же так пугать. Я не слышал, как ты вошел, — сказал Римус, прекращая ходить из стороны в сторону.

— Я так и подумал, — сказал Гарри. — Есть какие-нибудь успехи? — повторил он.

Сириус застонал и пробормотал.

— Кое-что есть, но это абсолютно бессмысленно.

Гарри подвинул стул поближе к Сириусу и сел.

— Что именно вы нашли?

— Ну, мы нашли контрзаклятие, — подчеркнуто изображая счастливого идиота, с нервным смешком откликнулся Сириус.

— Это не бессмысленно. Это именно то, что нам нужно, — гневно прервал его на полуслове Гарри.

— Да, да, это именно то, что нам нужно, но это абсолютно не помогает, — вмешался Римус, поднимая руку, чтобы остановить открывшего было снова рот Поттера. — Оно на другом языке — языке, который никто из нас никогда ранее не видел. Мы понятия не имеем, как оно произносится! Я искал в книгах, записках, дневниках, даже в маггловской литературе. Ни-че-го! Нигде нет ничего похожего, — с убитым видом произнес он.

— А самое грустное то, что мой дорогой папочка тоже понятие не имел, как оно произносится, — вступил Сириус. — Волдеморт доверил ему листок с записью контрзаклятия. Видимо, на случай, если он вдруг забудет его по какой-либо причине, чтобы знать, к кому обратиться. Ну, по крайней мере, не могу представить себе другой причины, с чего бы Волдеморту передавать заклятие моему отцу.

— С чего бы Волдеморту могло понадобиться контрзаклятие? — спросил Гарри, в то время как мозг стремительно перерабатывал информацию. У него было сильное подозрение, что он знает, о каком языке идет речь. Нет, он был уверен в этом. Ему надо было увидеть это заклятие во что бы то ни стало.

— Даже не знаю. Для пыток? — Сириус начал биться головой о стол. Римус продолжил вышагивать по комнате.

Гарри стиснул зубы изо всех сил и взлохматил волосы рукой.

— Я могу посмотреть?

Сириус и Римус прекратили свои увлекательные занятия.

— Посмотреть контрзаклятие? — тупо повторил Сириус. Гарри кивнул, и Блэк толкнул к нему дневник через стол, раскрытый на нужной странице.

Как только Поттер увидел надпись, его подозрения полностью подтвердились. Парселтанг. Заклятие было написано на змеином языке. Гарри даже не подозревал до этого момента, что существует письменная форма парселтанга. И хотя он не мог определить язык, глядя на запись, его сознание замещало знаки на английские буквы, которые он и видел на странице. «Разрешение Магии». Так бы это звучало по-английски.

— Я смогу это сделать, — сказал Гарри, кладя дневник обратно на стол.

— Что, прости? — удивленно отозвался Римус.

— Я могу прочитать это. Тут сказано «разрешение магии». Я смогу сотворить контрзаклятие. Просто позвольте мне это сделать, — если сначала Гарри пытался быть спокойным, то под конец фразы он умолял. Если это поможет отцу выжить, то ему было абсолютно все равно, поймут ли они, что он владеет парселтангом.

Сириус нахмурил брови и уставился в написанное снова, будто полагал, что на этот раз неизвестные слова должны сдаться. Римус за его плечом переводил взгляд с Гарри на книгу и обратно.

— Что это за язык, Гарри? — наконец спросил он. Казалось, он боялся услышать ответ, как будто в глубине души уже знал его.

Гарри опустил глаза и тихо пробормотал:

— Парселтанг.

— Что? — Сириус буквально выскочил из кресла, в котором сидел. — ТЫ ГОВОРИШЬ НА ПАРСЕЛТАНГЕ?!

— Гарри моргнул. — Уму непостижимо! — Сириус плюхнулся обратно на место. Потом он остановился на секунду, перевел дыхание и увидел испуганное лицо Гарри. Сириус покачал головой и преувеличенно разочарованно продолжил:

— Ты говоришь на парселтанге и до сих пор не удосужился рассказать об этом мне! — страх Гарри чудесным образом модифицировался в замешательство. — Да мы уже сто раз могли натравить змею на Снейпа, а ты даже не подумал об этом! — Гарри фыркнул от смеха.

— Так, угомонились оба, нам еще надо помочь Джеймсу, — вклинился в разговор Римус, возвращая всех к реальности.

— Так я могу? — снова спросил Гарри.

Люпин выглядел взволнованным.

— Гарри, ты ведь понимаешь, что, если ты неправильно наложишь заклятие, Джеймс может умереть?

— Он умрет в любом случае, даже если я не попытаюсь сделать это, Лунатик, — слишком взволнованный всей этой ситуацией, Гарри не осознавал, к кому обращается, упоминая это старое прозвище. Не думал о том, что эти люди — чужие ему, совсем его не знали.

За его словами последовала тишина. Люпин не слышал этого имени годами, с того дня, как случилось нападение на Поттеров в ночь на Хэллоуин. И услышать его просто так, произнесенное мимоходом, из чьих-то уст, было… шокирующим. Оно звучало отголоском совсем других, старых счастливых времен. И, возможно, это оказалось единственной причиной, по которой Люпин был готов рискнуть и позволить Гарри сотворить заклятие.

— Римус, мы же ничего не знаем о заклинании. Что, если что-то пойдет не так? — прошептал Сириус, когда они уже ждали в гостиной появления мадам Помфри.

— Теперь уже поздно думать об этом. К тому же я предпочитаю находиться рядом с Гарри сейчас, чем позволить ему сделать это тайком позже ночью, — устало зашептал в ответ Люпин, ощущая себя выжатым, как лимон.

Сириус кивнул, соглашаясь, в тот момент, когда в комнату через камин наконец-то вошла мадам Помфри.

— Что там у вас еще? Вызывать меня в девять вечера, когда я мучаюсь с рукой очередного аврора?! — раздраженно бросила она вместо приветствия.

— Поппи, мы нашли контрзаклятие, — сказал Римус, — его наложит Гарри; так получилось, что он единственный, кто может это сделать.

Она кивнула и повернулась к Гарри, который уже стоял около дивана, смотря на отца.

— Что ж, мистер Поттер, тогда приступайте.

Гарри коротко кивнул и вынул палочку, подошел еще ближе и направил ее на отца. Он представил, что перед ним находится змея — это был единственный способ заговорить на парселтанге.

— Разрешение магии, — сказал он и внутренне выдохнул — у него таки получился змеиный язык.

Когда заклятие достигло Джеймса, желтое поле, окружающее его, стало видимым, контрзаклятие вылетело из палочки Гарри, забрав такое количество сил, что он покачнулся, почувствовав себя совсем слабым. Зелено-голубой луч заклятия коснулся поля, проникая в него, и оно растаяло за несколько мгновений, как будто его никогда и не было.

Когда все было закончено, Гарри опустил палочку, и она со стуком упала на пол. Он был абсолютно истощен, его глаза закрывались, а руки слегка тряслись. Он тяжело дышал, как будто до этого бежал без остановки несколько часов.

Мадам Помфри подошла к Джеймсу и стала проводить палочкой вдоль тела, делая взмахи палочкой, проверяя его состояние и исцеляя его раны. Гарри же, наоборот, отступил на несколько шагов, пока не наткнулся на стул, стоящий позади, и не упал на него, подтянув ноги на сидение и обхватив колени руками.

Люпин подошел к нему, присев так, чтобы оказаться с ним на одном уровне.

— Ты в порядке, Гарри?

— Все нормально. Я просто устал, — практически в полусне пробормотал он. Судя по его лицу, Римус не поверил, но не стал настаивать.

— Почему бы тебе не пойти в кровать, Гарри? Это заклятие высосало из тебя прорву сил, — поддержал Сириус.

Гарри что-то утвердительно пробурчал, прежде чем отключиться сидя на стуле. Он не знал, сколько он так продремал, прежде чем кто-то его подхватил и начал тормошить.

— Эй, ты еще слишком слаб, чтобы тащить его весь путь наверх! — услышал Гарри где-то краем сознания.

— Я как-нибудь справлюсь, — кто-то сказал прямо над ним.

«Я… давай… слабый…» — слова где-то зарождались и оседали в его голове, медленно прокручиваясь, пока он окончательно не провалился в сон.